е тянул занудливым голосом:
   -  Самойлов  Александр  Юрьевич,   33   года,   разведен.   Ближайшие
родственники: мать, младшая  сестра.  Работает  четвертым  механиком  на
рыболовном судне.
   Саша спокойно слушал, не понимая, к чему затеян весь этот  спектакль.
Его неугомонный спутник на сей раз превзошел сам себя,  превратившись  в
допотопный магнитофон-приставку "Астра". Кратко изложив скучным  голосом
Сашину биографию, "Астра" как-то  странно  хрюкнула,  дернув  пленку,  и
заговорила бодрее:
   -  Психика  неустойчивая,  раним,   мнителен,   страдает   комплексом
неблагодарного  сына,   мужа-неудачника,   нереализованного   отцовства,
коммерсанта-простака.  Гипертрофированный  романтизм,   профессиональное
зазнайство. Речевые нарушения урбанистического  типа.  Интеллект  вялый,
незадействованный. Алкоголизм  -  стадия  первая,  законченная.  -  Саша
понял, что краснеет. - Желание подвигов - выше среднего,  способности  -
ниже среднего.  Предпочтительный  вариант  -  Героический  Одномоментный
сильной мотивации, окрас романтический. Совокупная  потенция  -  0,  41.
Отклонение  от  Стандарта:  желаемое  -  0,  87,  реальное  -   0,   05.
Рекомендации положительные.
   Саша чуть было не встрял с  вопросом,  что  означают  эти  цифры,  но
прикусил язык.
   Алексей Иванович молча и равнодушно выслушал кляузную "Астру" и снова
уронил свой тапок.
   - Все, - с сожалением произнесла "Астра".
   Карлик молчал.
   Молчал и Саша, чувствуя себя раздетым догола.
   Через несколько минут Алексей Иванович сдержанно покашлял в кулачок и
нетерпеливо взглянул на Сашу.
   - Что? - спросил тот, не узнавая своего голоса.
   - Я жду.
   - Чего вы ждете? Чтоб я, в натуре, здесь разделся?  Вам  еще  на  мою
голую задницу охота посмотреть?
   - Не интересуюсь, - сухо ответил карлик. - Я ждуэ  чтобы  вы  наконец
сообщили, зачем сюда пришли.
   - Да? - искренне удивился Саша. - А я как раз  собирался  задать  вам
этот же вопрос: зачем я здесь?
   - Ты что - ничего ему не объяснил? - сердито  обратился  карлик  к...
нет, не к магнитофону. Теперь наш неистощимый выдумщик и фантазер принял
форму сантехнического фаянсового чуда вполне определенного назначения.
   - Я не успел, - ответил он густым булькающим голосом, и в памяти  тут
же  всплыло  старинное,  студенческих  времен:  "за  стеной   хлопотливо
забормотал  унитаз".  -  Вы  сами  приказали:  дать   ему   осмотреться,
привыкнуть, а уж затем подружиться и поговорить по душам. Вот я и...
   - Всю жизнь мечтал иметь в друзьях  говорящий  унитаз,  -  вполголоса
заметил Саша.
   - Не хотите как хотите! Для вас  же  стараюсь!  -  обиженно  булькнул
проводник и снова превратился в зеленую каплю.
   - Если вам не трудно, - сдерживая смех, попросил Саша, - вы не  могли
бы снова превратиться в  гербарий?  Мне  этот  образ  понравился  больше
всего.
   - Пожалуйста. - Вы когда-нибудь видели, как пожимает плечами  ваза  с
цветами? Жаль, жаль... Незабываемое зрелище. Хотя с говорящим  унитазом,
конечно, не сравнить.
   - Вы зря устраиваете  весь  этот  фарс,  -  устало  произнес  Алексей
Иванович. - Поразительная несерьезность... - Тут его голос  окреп,  Саше
даже показалось, что где-то зазвучало  эхо.  -  Вы,  Самойлов  Александр
Юрьевич, прибыли сюда для того, чтобы,  как  вы  считаете,  сразиться  и
победить неведомых пришельцев, посягнувших на ваши души. Так?
   - Так. - Саше захотелось встать.
   - Я думаю, нет смысла больше притворяться и играть  в  детские  игры.
Вижу, вижу. Дай вам волю, вы бы тут же устроили какое-нибудь бестолковое
сражение с наспех выдуманными драконами. Так вот. Ничего этого не будет.
Хотя... какие-то разумные зерна можно отыскать и в ваших так  называемых
сказках. - Карлик потер лоб. - Для начала хочу вам сообщить  -  так  для
общего сведения, - что никакой  неприязни  к  вашей  цивилизации  мы  не
испытываем. И никакого вреда вам не причиняли и не причиним.
   - Обычно такие слова употребляют самые отъявленные негодяи перед тем,
как сделать большую гадость, - зло перебил его Саша, которому сильно  не
понравилось,  с  каким  выражением  Алексей  Иванович  произнес   "вашей
цивилизации".
   - Оставьте ваш агрессивный  тон.  Ни  один  из  ваших  самых  обидных
терминов не будет уместен в приложении к цивилизации... - Ага! Заметили?
Совершенно другой оттенок! Их-то  цивилизация,  оказывается,  пишется  с
большой буквы "ЦЫ"! - ...настолько далеко ушедшей в своем развитии...
   - Вот что, дяденька, вы этот  свой  ликбез  бросьте,  мне  совершенно
наплевать, куда вы там идете и ушли. Мне важно, чтобы на этом своем пути
вы в наш огород не заходили! - Саше было абсолютно не страшно. И даже не
интересно. - Чего вы у нас-то забыли?
   Алексей Иванович устало взглянул на вазу с цветами.
   - Неусточивые логические цепи, эмоциональные  флуктуации,  варварские
обычаи, культ насилия, сильные религиозные  веяния...  -  с  готовностью
забубнил тот.
   Сейчас я ему...
   - Многоуважаемый Александр Юрьевич,  -  ласково  произнес  карлик,  -
уверяю вас, что вы ничего не добьетесь, дав, как  вы  изволили  мысленно
выразиться, мне "по уху". В конце концов,  я  в  какой-то  степени  ваша
собственная фантазийная конструкция...
   -  Хорошо,  -  спокойно  согласился   Саша.   -   В   таком   случае,
многоуважаемая конструкция, не подскажете ли какой-нибудь другой  способ
расправиться с вами?
   - Я? Конечно, нет. Это  против  всех  правил.  Где  вы  видели  Кощея
Бессмертного, который на каждом углу трезвонит о своей смерти,  которая,
если не  ошибаюсь,  на  конце  иглы?  -  Алексей  Иванович  снова  гадко
захихикал. - К тому же я и сам не знаю, КАК НАС победить.
   - Ладно. - Саша  положил  ногу  на  ногу  и,  передразнивая  карлика,
закачал носком  ботинка.  -  Тогда  валяйте  рассказывайте  дальше  вашу
сказку.
   - Я могу предложить вам три задания. Или  вопроса  -  называйте,  как
хотите. - Саша согласно кивнул. Черт с тобой, Кощей переодетый,  задавай
свои вопросы. - Итак. Вопрос первый. А существует ли в  действительности
то, что вы так активно пытаетесь спасать?
   - То есть? - не понял Саша.
   - Существует ли душа? Или ментально-психосоматическая субстанция, как
ее изящно называет Игорь Валерьевич Поплавский.
   - То есть как это - существует ли? Разве есть какие-то сомнения?
   - И еще какие, уважаемый Александр Юрьевич! Самые серьезные!  И  пока
ни одного сколько-нибудь веского аргумента с вашей стороны! Согласитесь,
что все эти авантюрные эксперименты доктора Поплавского можно,  в  конце
концов, объяснить чем  угодно,  да  хотя  бы  -  действием  неизвестного
наркотика!
   - И что я должен делать?
   - Идите, - Алексей Иванович сложил  на  груди  руки  с  видом  злодея
экзаменатора, который  за  пять  секунд  доказал  студенту,  что  тот  -
непроходимый  тупица.  -  И  докажите,  что  душа  есть.  Как  та  самая
пресловутая реальность, данная нам в ощущениях. Так, кажется, выражаются
ваши философы?
   - Куда идти? - Саша успешно продолжил  роль  студента,  забывшего  на
нервной почве где выход.
   - Туда, - ласково махнул рукой Алексей Иванович.
   И Саша увидел еще одну дверь. Не тяжелую,  не  дубовую,  без  кованых
ручек и замков. Обыкновенную, как в парадном. Через пыльное стекло  были
видны деревья, скамеечка с двумя сидящими бабульками и бегающие дети.
   - Прошу вас. - Карлик повторил свой приглашающий жест.  Букет  цветов
на столике подпрыгивал от нетерпения.
   - А... остальные вопросы? - зачем-то спросил Саша, вставая.
   - После, после, уважаемый. Вы вначале с первым разберитесь...
   - Да нет, это я так, на всякий случай, может, подготовился бы пока...
   - Подготовитесь, подготовитесь, всему  свое  время.  Саша  подошел  к
двери, взялся за ручку и тут же заметил у своих ног вазу с цветами.
   Ну вот только этого мне не хватало! Он обернулся:
   - Ладно, я пошел. Только гербарий свой оставьте здесь. У меня от него
уже в ушах звенит.
   - Это, как вы изволили выразиться, не мой гербарий, - ответил Алексей
Иванович, злорадно ухмыляясь. - Это ваше. И я вообще не понимаю,  откуда
здесь взялся этот нелепый персонаж.
   Ваза с цветами смущенно поерзала по полу.
   - Вы знаете, Саша, мне ужасно неудобно, я давно хотел вам признаться,
но так увлекся этой неожиданной ролью...
   Саша несколько секунд озадаченно смотрел  на  цветы  и  вдруг  сильно
хлопнул себя рукой по лбу:
   - Я понял! Черт побери, я понял! Юрий Адольфович! Это вы?!
   - Я, - кашлянул букет, не делая, однако, никаких попыток превратиться
в пианиста Бляхмана.
   - Но... почему? И вообще...
   - Видите ли, Саша... - начал Юрий Адольфович,  помахивая  цветами,  -
я...
   - Вот что, господа, - перебил их Алексей Иванович, - не могли  бы  вы
все свои объяснения и расшаркивания перенести туда, за  дверь?  А  то  у
меня от вас обоих уже изжога сделалась.
   Саша не нашел ничего лучшего, как взять  под  мышку  своего  будущего
тестя и выйти за дверь.
   -  Вы  что-нибудь  поняли?  -  спрашивал  Саша  Юрия  Адольфовича  на
уединенной скамейке, которую  они  наконец  нашли  в  ближайшем  сквере.
Уединенной, потому что в любой  действительности  разговоры  с  букетами
цветов выглядят по меньшей мере странно. А  как  выяснилось,  обратно  в
человека Бляхман превратиться ну никак не мог.
   - О чем?
   - О том, что нам делать?
   - Как - что? Он же, кажется, ясно выразился: искать доказательства.
   - Ка-ки-е до-ка-за-тель-ства? - раздельно переспросил Саша. - Как  вы
их себе представляете? И  куда  их  предъявлять,  если  даже  найдем?  И
вообще, где мы находимся?
   - Боюсь соврать, но, по-моему, это  -  проспект  Стачек,  -  произнес
букет.
   - Очень мило. Надеюсь, вы не строите иллюзий насчет того,  что  мы  с
вами вернулись в реальный мир?
   - Да... то есть нет... а вы что думаете?
   - Я совершенно уверен, что все вокруг - просто очередная декорация, -
ответил искушенный в путешествиях Саша.
   -  Уверены?  -  Букет  повертелся  по  сторонам,  словно  разглядывая
окружающее.
   - Юрий Адольфович, - мягко сказал Саша, - ну  нельзя  же  быть  таким
доверчивым. Вы что теперь, так и собираетесь жить в виде вазы с цветами?
И как вы это себе представляете? Что мне, вас с собой везде носить?  Или
к жене отнести? Она вам будет воду менять. А что вы будете делать, когда
цветы завянут?
   - Простите, Саша. Я все понял, - покорно согласился Юрий  Адольфович.
От его прежней болтливости и ехидства не осталось  и  следа.  -  Что  мы
будем делать?
   - Как в сказках, - бодро ответил Саша, - пойдем, куда глаза глядят.
   Разговаривать на улице было уже неудобно, поэтому Саша  погрузился  в
свои мысли.
   Чего-то я  тут  не  понимаю,  ребята.  Какая-то  во  всем  этом  есть
нелогичность.  Ладно,  я  согласен,  что  сам  лично  навертел  все  эти
заморочки и прибамбасы. И, надо заметить, не без помощи уважаемого  Юрия
Адольфовича. Который дорвался до развлечений, как ребенок в Диснейленде.
Вот и таскай теперь с собой этот  дурацкий  букет.  Да  еще  и  в  вазе.
Прохожие не зря, конечно, оборачиваются, видок у меня сейчас... -  Саша,
увлекшись, замурлыкал какой-то нехитрый мотивчик из  репертуара  Виктора
Чайки. И тут же получил.
   - Саша, если вам не трудно, вы не могли бы петь что-нибудь другое?  -
прошипел букет у него под мышкой. - К тому же вы ужасно фальшивите.
   - Хорошо, Юрий Адольфович, я больше не буду, - с трудом  сдерживаясь,
ответил Саша и тут же поймал на себе недоуменный взгляд проходившей мимо
женщины. - Но и вы пока воздержитесь от замечаний вслух. На нас обращают
внимание.
   - Хорошо, я буду молчать, - согласился букет, и Саше пришлось  громко
раскашляться, потому что та женщина уже остановилась, внимательно  глядя
на него.
   Ну вот, смотрит и смотрит. А чего, спрашивается? Идет себе человек  с
цветами и  сам  с  собой  разговаривает.  Подумаешь...  Какое  же  нужно
доказательство? Вот, эта самая женщина.  Стоит,  сумки  у  нее  тяжелые.
Продуктов, наверное, домой купила, семья у  нее.  Муж,  дети.  Всех  она
любит, заботится. Почему?  Потому  что  душа  у  нее  есть.  А?  Алексей
Иванович, ау! Где вы? Вот вам доказательство.
   НЕТ, УВАЖАЕМЫЙ АЛЕКСАНДР ЮРЬЕВИЧ. НЕ ПРИНИМАЕТСЯ. НЕТ У ЭТОЙ  ЖЕНЩИНЫ
НИ МУЖА, НИ ДЕТЕЙ. ПОТОМУ КАК БЕСПУТНЫЙ  ЕЕ  СУПРУГ  ДЕСЯТЬ  ЛЕТ  НАЗАД,
ДОПИВШИСЬ ДО ПОРОСЯЧЬЕГО ВИЗГА, УПОТРЕБИЛ  ЖИДКОСТЬ  ДЛЯ  МЫТЬЯ  СТЕКОЛ.
КОТОРУЮ К ТОМУ  ВРЕМЕНИ  СТАЛИ  ВЫПУСКАТЬ  НА  ОСНОВЕ  НЕ  ЭТИЛОВОГО,  А
ИЗОПРОПИЛОВОГО СПИРТА. РАДОСТИ МАТЕРИНСТВА В ВОЗРАСТЕ  ВОСЕМНАДЦАТИ  ЛЕТ
ЕЕ ЛИШИЛА ВАША СЛАВНАЯ МЕДИЦИНА. НЕУДАЧНО  СДЕЛАННЫЙ  ПОДПОЛЬНЫЙ  АБОРТ,
ПЕРФОРАЦИЯ, ЗАРАЖЕНИЕ... В СУМКЕ У НЕЕ НЕ  ПРОДУКТЫ,  А  НОСИЛЬНЫЕ  ВЕЩИ
ПРЕСТАРЕЛОЙ МАТЕРИ, КОТОРАЯ  УЖЕ  ПЯТЬ  ЛЕТ  ЛЕЖИТ,  НЕ  ВСТАВАЯ,  ПОСЛЕ
ПЕРЕНЕСЕННОГО  ИНСУЛЬТА.  НАПРАВЛЯЕТСЯ  ЖЕНЩИНА  НА   БАРАХОЛКУ,   ЧТОБЫ
ВЫРУЧИТЬ ЗА ЭТОТ ХЛАМ ХОТЬ НЕМНОГО ДЕНЕГ. ПОТОМУ ЧТО ЗАРПЛАТА  У  НЕЕ  -
СТО ПЯТЬДЕСЯТ ТЫСЯЧ РУБЛЕЙ В МЕСЯЦ. И ТОТ  ЖАЛКИЙ,  ИЗЪЕДЕННЫЙ  БОЛЬЮ  И
НЕНАВИСТЬЮ ПОЛУОБГОРЕЛЫЙ  КОМОК,  СПОСОБНЫЙ  ШЕВЕЛИТЬСЯ  ЛИШЬ  ВО  ВРЕМЯ
ПОКАЗА АРГЕНТИНСКОГО ТЕЛЕСЕРИАЛА, Я ДАЖЕ С  САМОЙ  БОЛЬШОЙ  НАТЯЖКОЙ  НЕ
НАЗОВУ ДУШОЙ.
   Ага, вот так, оказывается, мы будем держать связь. Ладно.
   Саша прошел еще несколько десятков шагов  и  остановился,  пораженный
внезапной мыслью. А как же я сам? Что ж у меня, души, что ли, нету?
   УВЫ,  ЛЮБЕЗНЫЙ  МОЙ  АЛЕКСАНДР   ЮРЬЕВИЧ.   С   СОЖАЛЕНИЕМ   ВЫНУЖДЕН
КОНСТАТИРОВАТЬ, ЧТО НЕТ. В КАЧЕСТВЕ  ДОПОЛНИТЕЛЬНОЙ  ИНФОРМАЦИИ  СООБЩАЮ
ВАМ, ЧТО ВСЕ ЛЮДИ, ПРОШЕДШИЕ ЧЕРЕЗ АППАРАТ ДОКТОРА ПОПЛАВСКОГО, УТРАТИЛИ
СВОИ БЕССМЕРТНЫЕ, КАК ВЫ ИХ НАЗЫВАЕТЕ, ДУШИ.
   Этого не может быть, все это наглая ложь! Я не могу жить без души!
   МОЖЕТЕ, МОЖЕТЕ. ДА И НЕ ВОЛНУЙТЕСЬ ВЫ ТАК. ВАША МНОГОСТРАДАЛЬНАЯ ДУША
НЕ ИСПАРИЛАСЬ И НЕ ИСЧЕЗЛА ВОВСЕ. ОНА ПРИСУТСТВУЕТ В ТЕЛЕ, НО  НЕСКОЛЬКО
В ИНОМ КАЧЕСТВЕ, ЧЕМ У ОСТАЛЬНЫХ ЛЮДЕЙ.
   Вот ты и попался, старый хрыч!  Какого  черта  ты  меня  мурыжишь  со
своими доказательствами, когда сам постоянно говоришь о душе?  Что,  что
мы утратили, пройдя через аппарат Поплавского? А?  Повтори-ка  еще  раз,
пожалуйста!
   НИКУДА Я,  ПО  ВАШЕМУ  ВЫРАЖЕНИЮ,  НЕ  ПОПАЛСЯ,  УВАЖАЕМЫЙ  АЛЕКСАНДР
ЮРЬЕВИЧ. ВЫ ДО СИХ ПОР НЕ МОЖЕТЕ ПОНЯТЬ, ЧТО ДОКАЗАТЕЛЬСТВА ЭТИ НУЖНЫ, В
ПЕРВУЮ ОЧЕРЕДЬ, ВАМ САМОМУ. И  ВЫ  СЕЙЧАС  ВЫПОЛНЯЕТЕ  НЕ  МОЮ,  А  СВОЮ
ВОЛЮ...
   Ладно. Пусть свою. Не пойму только, чего я должен искать здесь?  Куда
идти с этой дурацкой вазой под  мышкой  и  вашими,  тьфу,  черт,  своими
доказательствами?
   - Прошу прощения, Саша, - раздался как раз из-под мышки тихий  голос.
- Но я, увы, тоже слышу ваш внутренний голос. Поэтому не  могли  бы  вы,
думая обо мне, употреблять все-таки мужской род, а не женский?
   - Мог бы, мог бы, - раздраженно ответил  Саша  вслух.  Ему  было  уже
абсолютно все равно, смотрят на него прохожие или  нет.  -  А  вы  тоже,
молодец, Юрий Адольфович! Ловко устроились! Чуть ли  не  в  услужении  у
этого... Алексея Ивановича.  Что  вы  мне  голову  морочили?  "Пятница",
"суббота"... Шестакова зачем-то приплели...  Не  могли,  что  ли,  сразу
признаться, что это вы?
   Букет слегка покашлял.
   -  Мне,  право,  неудобно...  Это  все  получилось  так  внезапно.  И
необычно. Я не сразу разобрался в обстановке. К тому же, честно  говоря,
мне все это очень понравилось.
   - Ах, понравилось? Интриган вы доморощенный! - Саша позволил себе  не
выбирать выражений, припомнив, как подкусывал его ехидный кувшин. - А я?
Вы что - меня не узнали?
   - Простите меня, Саша, - голос букета внезапно  окреп,  в  нем  снова
появились авантюрные нотки прежнего ехидного проводника, - но если бы вы
могли видеть себя ТАМ, - цветы качнули куда-то назад, - я не уверен, что
вы бы себя узнали сами!
   - Да? - Саша уж было собирался резко ответить на это выступление,  но
тут же наткнулся на ошалелый взгляд какого-то мужичка. Который и  сам-то
не очень твердо стоял на ногах. А уж вид  человека,  разговаривающего  с
букетом цветов, и вовсе пошатнул мир в его глазах.
   - В-все  н-нормально,  м-мухсик...  -  нарочно  заплетающимся  языком
сказал Саша. - Жене вот... подарочек несу... - В общем, довольно  удачно
"закосил под своего".
   Пьяный  понимающе  заулыбался,  несколько  раз  кивнул  всей  верхней
половиной  тела,  проводил  Сашу  добрым  взглядом  и   снова   принялся
старательно ждать троллейбус.
   Ну? А что про этого скажете? Как у него с душой?
   НИЧЕМ НЕ МОГУ ВАС ПОРАДОВАТЬ. У ЭТОГО  ЧЕЛОВЕКА  ДУША  АТРОФИРОВАЛАСЬ
ЛЕТ ПЯТЬДЕСЯТ НАЗАД, КОГДА МАТЬ ОБЛОМАЛА ОБ НЕГО УХВАТ.  ЗА  ОПРОКИНУТЫЙ
ГОРШОК С КАШЕЙ, СВАРЕННОЙ ИЗ ПОСЛЕДНЕЙ В ДОМЕ КРУПЫ. ОН  БЫЛ  СТАРШИМ  В
МНОГОДЕТНОЙ СЕМЬЕ, ОСТАВШЕЙСЯ БЕЗ ОТЦА, И...
   Спасибо, достаточно. Догадываюсь, что сейчас последует ваша очередная
грязная история.
   КАК ХОТИТЕ. МОГУ И НЕ ПРОДОЛЖАТЬ.
   Следующей попыткой была молодая мамаша с мрачным упитанным  ребенком.
Мрачным, потому что толстые  щеки  тянули  вниз  уголки  губ,  не  давая
никакой возможности улыбнуться.
   Что скажете насчет этой парочки?
   ЛУЧШЕ И НЕ СПРАШИВАЙТЕ.
   Как? Неужто ничего хорошего не можете сказать о молодой матери?
   НИЧЕГО УДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНОГО. НО, ЕСЛИ ВАС ЭТО ХОТЬ ЧУТЬ  УТЕШИТ,  МОГУ
СООБЩИТЬ, ЧТО, УЧАСЬ В  ПЯТОМ  КЛАССЕ,  ЭТА  ДАМА  ЗАНИМАЛАСЬ  В  КРУЖКЕ
ЮННАТОВ. И ДОВОЛЬНО УСПЕШНО ШЕФСТВОВАЛА НАД ЧЕРЕПАХОЙ.
   А потом?
   УМЕРЛА.
   Черепаха?
   УВЫ.
   Тьфу на вас, вместе с вашими кляузами! Что  вы  мне  голову  морочите
какими-то черепахами! При чем тут пятый класс и кружок юннатов?!
   НЕ НАДО ГОРЯЧИТЬСЯ, АЛЕКСАНДР ЮРЬЕВИЧ. ВСЕ В  ЭТОМ  МИРЕ  ИМЕЕТ  СВОЕ
ОБЪЯСНЕНИЕ. Я МОГУ  ПОДРОБНО  РАССКАЗАТЬ  ВАМ  ВЕСЬ  ПУТЬ  ПАДЕНИЯ  ЭТОЙ
НЕСЧАСТНОЙ ЖЕНЩИНЫ. ЕСЛИ ВЫ, КОНЕЧНО, ПОПРОСИТЕ.
   Не попрошу, и не надейтесь.
   А ЧЕРЕПАХА ЗДЕСЬ ПРИ ТОМ, ЧТО ИМЕННО  ОНА  БЫЛА  ПЕРВЫМ  И  ПОСЛЕДНИМ
СУЩЕСТВОМ, КОТОРОЕ ЭТА ДЕВОЧКА ЛЮБИЛА В СВОЕЙ ЖИЗНИ.
   Ну, это, ты, положим, загнул, приятель. А ребенок?
   АЛЕКСАНДР ЮРЬЕВИЧ, ПОЗВОЛЮ СЕБЕ ЗАТРОНУТЬ ВАШУ ЛИЧНУЮ ЖИЗНЬ  И  ЗАДАМ
ВСТРЕЧНЫЙ ВОПРОС: ПОЛОЖА РУКУ НА СЕРДЦЕ МОЖЕТЕ ВЫ ПОКЛЯСТЬСЯ,  ЧТО  ВАША
МНОГОУВАЖАЕМАЯ  МАТУШКА  ВАС  ЛЮБИТ?  Дерьмо   ты,   Алексей   Иванович.
Многоуважаемое дерьмо.
   Саша, стиснув зубы, шел по проспекту. Куда? К  метро.  Почему  именно
туда? Да ни почему, просто  чтобы  хоть  куда-то  идти.  Спустившись  по
эскалатору, он бессознательно  выбрал  поезд,  идущий  в  центр,  сделал
пересадку и очнулся только тогда, когда вышел на  станции  "Приморская".
По пути он,  правда,  сделал  еще  несколько  попыток  отыскать  души  у
пассажиров, но Алексей Иванович  тут  же  раскопал  и  вывалил  на  него
столько житейской грязи, что Сашу  замутило.  Досталось  всем:  ядовитый
карлик  выдал  и  среднее  количество  еженедельных   случайных   связей
симпатичной  девушки,  читавшей  женский  роман,  обнажил  черное  нутро
интеллигентного с виду мужчины и полную беспросветную  душевную  пустоту
девушки-флейтистки, игравшей в  переходе.  Она  постоянно  путала  ноты,
потому что следила только за тем, кто  и  сколько  кидает  в  ее  старую
черную шляпу... Порыв свежего морского ветра слегка взбодрил Сашу.
   -  Мы  что,  ко  мне  домой  идем?  -  шепнул  букет.  Видно,  сильно
соскучился, промолчав всю поездку.
   - Домой? - Саша озадаченно осмотрелся. Почему он приехал именно сюда?
- Нет, к вам мы не пойдем. Мы попробуем проверить одну  мою  догадку.  -
Никакой догадки, если честно, у него до этого  не  было.  Шальная  мысль
зайти в квартиру на улице Беринга появилась только что.
   Город  вокруг  выглядел  вполне  обыкновенно.  И  если  бы  не   Юрий
Адольфович под боком, так и норовивший напомнить о  своем  существовании
очередным колким замечанием, Саша бы ни на  секунду  не  усомнился,  что
вернулся в свой реальный мир. Однако  уже  почти  около  дома,  на  углу
Нахимова и Беринга, Сашино внимание привлек яркий плакат.
   "МАГАЗИН "ВЕДУН"!!! - гласила надпись.
   ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ДЛЯ ГАДАНИЯ И ВОРОЖБЫ!
   ПРИВОРОТНЫЕ И ОТВОРОТНЫЕ З