и,
соединявшие Ленинград со страной.
   Мне известно, что  Военный  совет  Ленинградского  фронта  накануне  этих
событий просил командующего 54-й армией, находившейся между Мгой и Волховом,
Маршала Советского Союза Кулика дать в помощь Ленинграду 1-2 дивизии (прежде
всего для того, чтобы сохранить железную дорогу).  Имея  такую  возможность,
Кулик  этого  не  сделал.  За  допущенные  ошибки  он   был   отстранен   от
командования.
   В  самом  начале  войны,  когда  немецко-фашистские  войска  развертывали
наступление, многие эшелоны с продовольствием, направляемые по утвержденному
еще до войны мобилизационному плану на  запад,  не  могли  прибыть  к  месту
назначения,  поскольку  одни  адресаты  оказались  на   захваченной   врагом
территории, а другие  находились  под  угрозой  оккупации.  Я  дал  указание
переправлять эти составы в Ленинград,  учитывая,  что  там  имелись  большие
складские емкости.
   Полагая, что ленинградцы будут только рады такому решению, я вопрос  этот
с ними предварительно не согласовывал. Не знал об этом и Сталин до тех  пор,
пока ему из Ленинграда не позвонил Жданов. Он заявил, что все  ленинградские
склады забиты, и просил не направлять к ним сверх плана продовольствие.
   Рассказав мне об этом телефонном разговоре, Сталин дал  мне  указание  не
засылать ленинградцам продовольствие  сверх  положенного  без  их  согласия.
Тщетно я пытался его убедить, что  спортивные  помещения,  музеи,  торговые,
наконец, дворцовые сооружения могут быть использованы как склады.
   Когда город был блокирован врагом и создалось  исключительно  напряженное
положение с продовольственным обеспечением ленинградцев, Сталин сказал  мне:
"В твоих руках сходятся сейчас все  нити  руководства  снабжением  фронта  и
тыла. Поэтому тебе легче, чем кому-либо другому,  следить  за  своевременным
обеспечением Ленинграда всем необходимым".
   Прежде всего по согласованию со  Ждановым  и  Алексеем  Кузнецовым  мы  с
Хрулевым  изменили  порядок  доставки  продовольственных  грузов.  Тогда  их
направляли  раздельно  по  двум  адресам:  для  войск  и  для   гражданского
населения. Теперь все грузы для Ленинграда  пошли  в  распоряжение  Военного
совета Ленинграда, на который была возложена  ответственность  за  снабжение
войск и населения. В состав  Военного  совета  входили  Жданов  и  Кузнецов,
которым одинаково близки были интересы как фронта, так и населения города.
   После захвата гитлеровцами станции  Мга  подвоз  грузов  в  Ленинград  по
железной дороге прекратился. Оставалось два возможных пути: по воде -  через
Ладожское озеро и по воздуху.
   Транспортировка   в   Ленинград   продовольствия   по   воздуху   вначале
осуществлялась бомбардировщиками "Дуглас", которые  я  мог  направить  туда,
поскольку контролировал поставки от союзников.
   Транспортных самолетов в современном понимании тогда у нас еще  не  было.
Мне удалось сконцентрировать, за счет других  направлений,  под  Ленинградом
около 50 бомбардировщиков "Дуглас" и перевозить на них  грузы  в  Ленинград.
Дошло до Сталина. Он спросил меня: "О чем ты думаешь? Зачем боевые  самолеты
используешь не по назначению?" Пришлось уступить. В конце  декабря  1941  г.
почти все самолеты, доставляющие продовольствие в Ленинград, были переведены
на выполнение других заданий.
   Кузнецов имел по этому поводу продолжительный разговор  с  Поскребышевым,
стараясь, чтобы тот внушил Сталину "необходимость "дугласов"  для  снабжения
города". Но Сталин не согласился их отдать на эти цели. Главной  питательной
артерией города стала сухопутно-водная трасса.  Она  проходила  по  железной
дороге через станции Вологда,  Череповец,  Тихвин  и  Волхов,  откуда  грузы
направлялись по реке до Новой Ладоги. Там они перегружались на озерные баржи
и суда Ладожского флота и через  удерживаемую  нашими  войсками  узкую  щель
Ладожского озера, которая постоянно подвергалась вражеской  бомбардировке  и
артиллерийскому обстрелу, шли до пристани Осиновец.  Отсюда,  после  двойной
перевалки на узкоколейную  дорогу  и  основную  железнодорожную  магистраль,
доставлялись в Ленинград.
   30 августа 1941 г. мной было подготовлено и в тот же день принято решение
ГКО, которое обязывало НКПС направлять ежедневно, начиная с 31  августа,  на
станцию  Лодейное  Поле  по  8  маршрутов  продовольствия,  по  2   маршрута
боеприпасов и вооружения и 1 маршруту горючего; НКВМФ и НКРФ -  выделить  75
озерных барж  по  одной  тысяче  грузоподъемностью  каждая  и  25  буксиров,
обеспечить курсирование ежедневно  по  12  барж  с  грузами  до  Ленинграда.
Выделить также один танкер НКВМФ и 8 наливных барж наркома речного  флота  с
буксирами для перевозки горючего.
   Предусматривалось также на всякий случай и  другое  направление  доставки
грузов в Ленинград. В связи с этими решениями  ГКО  обязал  НКПС  ежедневно,
начиная с 31 августа,  направлять  на  станцию  Волховстрой  по  2  маршрута
продовольствия для перевалки на речные  суда,  а  Наркомречфлот  -  подавать
ежедневно, начиная с 1  сентября,  по  7  барж  и  организовать  доставку  в
Ленинград перевалочных  грузов  двух  маршрутов  ежедневно.  Переправа  этих
грузов по Ладожскому озеру была поручена  наркоматам  военно-морского  флота
(персонально заместителю наркома адмиралу Галлеру) и речного флота  (наркому
Шашкову). Для этого они  должны  были  использовать  все  свои  плавсредства
(речные, озерные суда, баржи, буксиры и т.п.) и кадры.
   Водная  магистраль,  соединившая  Ленинград   с   Большой   землей   (так
ленинградцы стали называть территорию  нашей  страны  за  кольцом  блокады),
заработала, хотя и не всегда достаточно слаженно, особенно в первое время.
   Помимо обеспечения Ленинграда продовольствием, которое доставлялось  этим
путем, ленинградцы и мы изыскивали другие  возможности,  чтобы  хоть  как-то
увеличить ресурсы продуктов осажденного города.
   В этих целях еще 30 августа 1941 г. по моему  указанию  нарком  заготовок
Субботин распорядился передать Ленинградскому  мельничному  комбинату  имени
Кирова на переработку в  муку  6  тыс.  тонн  соевых  жмыхов,  имевшихся  на
маслозаводах  города,  и   12   тыс.   тонн   овса;   нарком   мясо-молочной
промышленности  Смирнов  обязал  директоров  трех   свиноводтрестов   отдать
Ленинградскому мясокомбинату на убой из их  совхозов,  расположенных  вблизи
Ленинграда и Москвы, все поголовье свиней, находившихся на откорме.
   Нарком пищевой промышленности  Зотов  разрешил  директору  Ленинградского
треста хлебопечения добавлять в хлеб соевую и овсяную муку, а также муку  из
ячменя и солода, перемолов на муку 3 тыс. тонн пивоваренного солода.
   Однако,  несмотря  на  все  эти  меры,  положение  с  продовольствием   в
Ленинграде продолжало оставаться крайне напряженным.  Обеспечить  продуктами
нужно было не  только  войска  и  гражданское  население  Ленинграда,  но  и
беженцев, которые прибывали из окрестных  городов  и  деревень,  захваченных
немцами. Кроме того, немало продовольствия гибло от  бомбежек,  обстрелов  и
пожаров, а также терялось из-за несовершенства  карточной  системы  и  учета
снабжения.
   6 сентября 1941 г. председатель Ленгорисполкома П.С.Попков сообщил в  ГКО
о том, что запасов продуктов в городе осталось очень мало, и просил ускорить
отправку  новых  продовольственных   подкреплений.   По   данным,   которыми
располагал я, продовольственных  ресурсов  в  Ленинграде  должно  было  быть
больше. Надо было разобраться в этом на месте.
   Я решил направить в Ленинград наркома  торговли  РСФСР  Д.В.Павлова.  Для
того чтобы придать ему вес, решил выдать ему мандат уполномоченного  ГКО  по
продовольственному  снабжению  войск  Ленинградского  фронта   и   населения
Ленинграда. Сталин подписал мандат для  него.  Такой  документ,  подписанный
Председателем  ГКО,  давал  Павлову  большие  права:   его   указания   были
обязательными как для военных, так и для гражданских органов.
   Павлов прибыл в Ленинград 8 сентября 1941 г., в день взятия гитлеровскими
войсками Шлиссельбурга и установления блокады города  с  суши.  Проверка  на
месте показала, что на 12 сентября 1941 г.  в  Ленинграде  имелись  примерно
такие общие продовольственные  запасы  (исчисленные  по  нормам  довольствия
войск и населения, действовавшим в городе): хлебного зерна, муки и сухарей -
на 35 дней; мяса и мясопродуктов (в том числе живого скота)  -  на  33  дня;
жиров - на 45 дней; сахара и кондитерских изделий - на 60 дней.
   Запасов было явно недостаточно. Задача состояла в том,  чтобы  как  можно
более экономно их расходовать в ожидании  новых  поступлений.  Эвакуация  из
Ленинграда гражданского населения, начавшаяся в первые же  дни  блокады,  не
только сохранила жизни многих тысяч людей, но и уменьшила количество едоков,
непосредственно не связанных с обороной города. По данным оперативных сводок
НКПС, с 29 июня по 26 августа 1941 г. из Ленинграда было эвакуировано только
железнодорожным путем 773 590 человек. Среди  них  было  много  беженцев  из
Прибалтийских  республик,  Карело-Финской  ССР,  Ленинградской  и  Псковской
областей. В замкнутом  кольце  блокады  помимо  войск  остались  2  489  400
ленинградцев (в том числе до 400 тыс. детей). Эвакуация людей  продолжалась,
но проходила медленно из-за транспортных ограничений.
   Снабжение ленинградцев ухудшалось. В этих  условиях  жители  города  сами
изыскивали способы  пополнения  продовольствия.  Они  собирали  уцелевшие  и
неожиданно обнаруженные даже самые  малые  запасы  продуктов  в  городе,  на
предприятиях, в подсобных  хозяйствах,  а  также  в  пригородных  районах  и
колхозах, проявляли величайшую изобретательность в изготовлении и применении
всевозможных заменителей и суррогатов.  Тем  не  менее  наступил  голод,  от
которого умирало много людей.
   Все это требовало от Ленинградской партийной организации, Военного совета
фронта,  а  также  от   соответствующих   гражданских   учреждений   большой
собранности и организованности, тесной связи с предприятиями  и  населением,
строжайшей дисциплины,  каждодневного  учета  и  контроля  за  расходованием
продовольствия.  Хочу  особо  отметить  роль   горкома   и   его   секретаря
А.А.Кузнецова,  талантливого  и  энергичного  организатора  масс,   человека
умного, работоспособного и обаятельного.
   По согласованию со Сталиным  я  дал  указание  Павлову  остаться  еще  на
некоторое время в Ленинграде в качестве уполномоченного ГКО,  и  он  работал
там около пяти месяцев.
   Полагая,  что  блокада  Ленинграда  будет  скоро  прорвана,  совместно  с
Хрулевым был разработан план создания перевалочных  баз  на  железнодорожных
линиях, ведущих к Ленинграду (Тихвин, Волховстрой, Войбокало). На  эти  базы
завозилось большое количество продовольствия с тем расчетом, что, как только
блокада будет прорвана, оно без задержки будет доставлено в Ленинград.
   Навигация на Ладожском озере той осенью была на  редкость  короткой.  Она
стоила нам огромных трудов и жертв. Но, несмотря на это, с 1  сентября  1941
г. и до того, как озеро замерзло, по воде в Ленинград было  завезено  тысячи
тонн зерна, муки,  круп  и  макарон,  сотни  тысяч  банок  мясных  и  рыбных
консервов, миллион банок сгущенного молока, сотни тонн мяса и рыбы, масла  и
других  продуктов,  а  также  тысячи  винтовок,   пулеметов,   сотни   тысяч
артиллерийских снарядов и мин, более 3 млн патронов и свыше 100 тыс.  ручных
гранат.
   Продовольствие, с огромным трудом доставляемое  в  Ленинград,  съедалось,
как говорится, "с колес". Положение усугублялось тем, что 23-27  октября  на
Ладожском озере был сильнейший шторм и ни одно судно не могло выйти в  рейс.
В последующие дни навигация возобновилась, но далеко не в полном объеме, а с
15 ноября вообще прекратилась. В течение 28 дней (с 23 октября по 20 ноября)
регулярного  сообщения  по  Ладоге,  по  существу,  не  было.  А  8   ноября
гитлеровцам удалось захватить Тихвин и полностью блокировать Ленинград.
   С середины ноября 1941 г. и до половины января 1942 г. положение в городе
было особенно тяжелым. Наступил  массовый  голод.  Несмотря  на  жесточайшую
экономию, запасы продовольствия быстро  таяли.  В  сентябре-ноябре  1941  г.
Военный совет Ленинградского фронта вынужден  был  пять  раз  снижать  нормы
выдачи хлеба и других продуктов гражданскому населению, из них  два  раза  в
ноябре. С 20 ноября ленинградские рабочие и инженерно-технические  работники
стали получать по 250 г хлеба в сутки, а служащие, иждивенцы и дети - по 125
г. "Сто двадцать пять блокадных грамм с огнем и  кровью  пополам..."  -  так
писала в своей "Ленинградской  поэме"  участница  обороны  Ленинграда,  наша
известная поэтесса  Ольга  Берггольц.  Воинам,  находившимся  на  передовой,
выдавали в сутки по 300 г хлеба и 100 г  сухарей,  а  личному  составу  всех
остальных воинских частей и учреждений - по 150 г хлеба и 75 г сухарей.
   Следует  отметить,  что   нормы   продовольственного   снабжения   армии,
установленные  в  сентябре  1941  г.  по  моему   и   Хрулева   предложению,
выдерживались на протяжении всей войны. Исключения допускались лишь в  самых
редких случаях, как во время блокады  Ленинграда,  по  специальным  решениям
военных советов фронтов, имевших на это право по решению ГКО.  Армия  вообще
не испытывала недостатка в продуктах, хотя с организацией  горячего  питания
бойцов,  в  частности  на  переднем  крае,  бывали  перебои.  Это  послужило
основанием для особого постановления ГКО и последующего широко известного  в
войсках приказа наркома обороны СССР от 31 мая 1943  г.,  которыми  на  лиц,
виновных в плохой организации питания бойцов, были наложены  меры  взыскания
по всей строгости военного времени.
   В ту первую блокадную зиму на долю  ленинградцев  выпало  особенно  много
страданий.  Сотни  тысяч   мирных   жителей   гибли   от   голода,   холода,
непрекращающихся  бомбежек  и  обстрелов.  Но  враг,  стоявший  буквально  у
городских ворот, не сломил волю героев - защитников Ленинграда.
   Чтобы восстановить сухопутную  связь  с  Большой  землей,  Военный  совет
Ленинградского  фронта  в  сложнейших  условиях  принял  решение   построить
автомобильную дорогу к Новой Ладоге протяженностью более 200 км.  6  декабря
она была готова.
   В поисках выхода из тяжелого положения, в которое попал Ленинград в связи
с окончанием  навигации  по  Ладоге,  Военный  совет  Ленинградского  фронта
предложил для  подвоза  продовольствия  и  других  грузов  использовать  лед
Ладожского озера. Это было смелое решение.  Вместе  с  войсками  и  моряками
Балтийского флота дорогу строили героические жители Ленинграда,  связывавшие
с нею надежды на спасение. Не случайно они  назвали  ее  Дорогой  жизни.  22
ноября ледовая трасса была успешно опробована.
   К нам в ГКО поступила  просьба  ленинградцев  разрешить  им  открыть  эту
зимнюю автодорогу и переправить к ней продовольственные  грузы.  Внимательно
ознакомившись со всеми материалами, я поддержал это предложение и подготовил
письмо на имя командующего Ленинградским фронтом генерал-лейтенанта Хозина и
члена Военного совета фронта Жданова, в котором сообщалось,  что,  используя
новую дорогу, мы сможем ежедневно отправлять для Ленинграда 400  тонн  муки,
150 тонн круп, 100 тонн керосина и 200 тонн боеприпасов. Командованию фронта
предлагалось принять необходимые меры к военной охране  ледовой  автотрассы,
так как, по всей вероятности, гитлеровцы станут пытаться  срывать  перевозки
по новой дороге.
   Затем я обратился к Сталину и просил его подписать  письмо,  что  и  было
сделано в тот же день. Хотя Сталин и санкционировал это предложение,  он  не
понял жизненную важность дороги, поэтому в  конце  письма  сделал  приписку:
"Предупреждаем  Вас,  что  все  это  дело  малонадежное  и  не  может  иметь
серьезного значения для Ленинградского фронта". Но он ошибся.
   Ледовая трасса была открыта незадолго до освобождения Тихвина.  В  первое
время по ней в основном направлялись грузы, оставленные на восточном  берегу
Ладоги после весенне-летней навигации. С  освобождением  Тихвина  ремонтники
начали  работы  по  восстановлению  железной   дороги   Тихвин   -   Волхов.
Одновременно на этом участке была освоена временная  обходная  автодорога  к
Ладоге, которая использовалась для доставки  грузов,  направляемых  по  льду
озера в Ленинград.
   Несмотря на  упорные  обстрелы  ледовой  дороги  гитлеровскими  войсками,
ежесуточная доставка продовольствия в Ленинград в середине декабря  1941  г.
увеличилась.
   Вскоре  я  стал  получать  тревожные  сведения,  что  на  ледовой  трассе
неправильно организована транспортировка грузов и не обеспечена  их  военная
охрана. Поэтому 7 декабря мы с Хрулевым направили Жданову и  уполномоченному
ГКО Павлову специальное письмо, в  котором  детально  разработали  структуру
управления ледовой автодороги,  определили  порядок  погрузки  и  разгрузки,
складского хранения и военной охраны продовольствия и других грузов в  пути.
Мы предложили также усилить эвакуацию, чтобы разгрузить Ленинград от  лишних
едоков, используя полностью автомашины, идущие из города за продовольствием.
   Ленинградские руководители полностью приняли наши предложения, проведение
которых  в  жизнь  значительно  улучшило  организацию  работы   на   ледовой
автотрассе.
   Но вопросы  эвакуации  особенно  осложнились,  когда  стали  эвакуировать
истощенных, ослабленных людей, так как на станциях население встречало их  с
продуктами, а им сразу есть обычную пищу было нельзя, это было опасно для их
жизни. Поэтому на станциях  пришлось  ставить  охрану,  запретить  населению
передавать эвакуированным еду.  Врачами  был  разработан  переходный  рацион
питания, который помогал организму постепенно привыкать к  пище.  Для  этого
готовился специальный препарат с применением казеина.
   Много внимания уделялось эвакуации детей, оставшихся  без  родителей.  Их
старались перевозить в южные районы страны, на Кубань  и  в  Ставрополье.  Я
помню, было немало эвакуировано ребят из Ленинграда в Армению, и в том числе
в мое родное село Санаин.
   После того как Павлов был отозван из Ленинграда, я получал  информацию  о
перевозках продовольствия от уполномоченного Военного совета  Ленинградского
фронта Лазутина.
   В течение зимы 1941/42 года по ледовой трассе в Ленинград было доставлено
361 109 т различных грузов, в том числе 26 2419  т  продовольствия,  8357  т
фуража и 31 910 т боеприпасов, 34 717 т горюче-смазочных  материалов  и  др.
Кроме того, с 22 января по 15 апреля 1942  г.  из  города  вывезли  554  186
человек.
   В результате к весне 1942 г. в  Ленинграде  сосредоточились  двухмесячные
неприкосновенные запасы продовольствия и переходящие запасы в  пределах  6-8
дней.
   С 6 февраля 1942 г. войска стали получать по 600 и 800 г  хлеба  в  день.
Увеличилась и выдача мяса: с 20 января бойцы передовых частей  и  соединений
получали по 150 г (столько же, сколько до  войны),  а  в  тыловых  частях  и
учреждениях - по 75 г.
   Улучшилось  и  снабжение  населения.  С  февраля  1942   г.   рабочие   и
инженерно-технические работники стали получать по 500  г  хлеба  улучшенного
качества, служащие - по 400 г, а иждивенцы и дети  -  по  300  г.  Несколько
увеличились нормы выдачи и всех остальных продуктов.
   Военный совет фронта постоянно стремился  изыскать  различные  внутренние
возможности для производства  пищевых  продуктов.  В  этой  связи  интересно
письмо Жданова ко мне, датированное 20 января 1942 г., в котором  он  просил
отправить в Ленинград по  100  т  альбумина,  казеина  и  желатина  с  целью
изготовления  из  этого   сырья,   ранее   не   применявшегося   в   пищевой
промышленности, 500 т растительно-кровяных колбас, 2,25  тыс.  т  плавленого
сыра и сырников, 4 тыс. т фруктового желе и студня, а также 10 т сахарина.
   Вместо этого я дал указание, учитывая представившуюся тогда  транспортную
возможность,  отправи