гляд  на   мгновение
остановился на обнаженном плече, высунувшемся  из  бесформенного  ворота
ночной рубашки. Из его груди с болью вырвался резкий звук, но он тут  же
подавил его.
   Приподняв  ей  лицо,  он  наклонился.  Все  должно  было   получиться
целомудренно, почти по-медицински. Но целомудренно не получилось.
   Когда он оторвал от нее губы, она не сразу пришла в себя!  Надо  было
повторить, не мог же он этого  не  понять?  Сквозь  прикрытые  веки  она
пыталась разгадать, о чем он думает.
   Его смех больно задел ее.
   - Ну как, стало лучше?
   Не то, он сбился со сценария. Она отрицательно покачала головой  -  в
такую минуту нельзя переходить на прозу.
   Он потрепал ей волосы, и она вспыхнула. Ну почему он вечно обращается
с ней как с ребенком?
   - А тебе лучше? - спросила она, не скрывая вызова, и  просунула  руки
под нижний край его рубашки. Растопырив пальцы,  она  ладонями  медленно
скользила  вверх  по  его  плоскому,  подтянутому  животу  и  выше,   по
мускулистой  груди,  чувствуя,  как  глубокая   дрожь   охватывает   его
неподвижное тело.
   - Ты чем это занимаешься?
   Если бы он произнес это ледяным тоном,  возможно,  огонь,  охвативший
ее, и погас бы, но хрипловатые нотки заставили ее  задрожать.  Я  дрожу,
констатировала она, как будто наблюдая за собой со стороны.
   - А тебе не ясно, чем я занимаюсь? - Голос  у  нее  был  хриплым,  но
удивительно спокойным. -Чем я еще займусь, вот в чем вопрос.
   - Похоже, ты дала себе волю.
   - Если б ты знал, как это прекрасно! Пока она не  давала  себе  воли,
она была несчастной и подавленной.., раздавленной.
   - По-моему, ты просто не соображаешь, что делаешь.
   - Единственное, чего я не соображаю,  -  это  как  мне  справиться  с
чертовыми пуговицами. Ты не мог бы мне помочь?..
   Он грубо схватил ее за запястья и оторвал от себя.
   - Ты в такие игры не играй. Наверное,  это  было  самое  унизительное
мгновение в ее жизни.
   - Не смотри на меня как на потрошителя! Мне просто  хочется  поцелуя.
Если тебе это так трудно, тогда не надо!  -  заорала  она,  окончательно
убитая.  Встряхнув  головой,  она  вырвала  руки.  Надежды  спасти  свою
гордость почти не оставалось.
   Не успела она отойти на шаг, как он догнал  ее  и,  обняв  за  талию,
оторвал от земли. Рывком повернувшись, он прижал ее к стене. Она ощущала
жар его тела. Ей было слишком стыдно, чтобы смотреть на него.
   - Прости, не надо меня ненавидеть... - прошептала она.
   - Ненавидеть? Боже, Джо, как я могу.  Нет,  не  надо  снова  плакать,
любимая. Понимаю, ты чувствуешь себя брошенной. Убил бы я  этого  сукина
сына, Джастина, - злобно произнес он.
   Он поцеловал ее в уголок рта, потом в другой.
   Следующий поцелуй попал прямо в середину. Он отодвинулся, но всего на
волосок. Джо открыла глаза и не успела  опять  закрыть,  как  они  снова
прижались друг к другу. Она приоткрыла губы, и,  задержавшись  всего  на
мгновение, он принял ее поцелуй. Не  просто  принял,  а  тут  же  вырвал
инициативу из ее рук. Его зубы хватали и  покусывали,  язык  пробовал  и
обследовал.
   - О, Господи! - со стоном вырвалось у  него,  но  губы  продолжали  с
жадностью льнуть к ее губам. Его руки  скользнули  по  ее  бедрам,  едва
прикрытым ночной рубашкой, и это прикосновение заставило ее вздрогнуть.
   - Как хорошо. Еще, - просила она гортанным голосом.  Никогда  она  не
испытывала такого первобытного возбуждения. Ее ноги оторвались от  пола,
и она инстинктивно обхватила ими его талию, прогнула спину  и  вызывающе
прижалась к нему всем своим тонким, точеным телом.
   - У тебя такая мягкая, гладкая кожа. - Его  язык  блуждал  в  изящной
ямке у ее ключицы, а она стонала от сумасшедшего наслаждения.
   Лайам нащупал дверь за ее спиной. Они продвигались, ничего  не  видя,
то  всхлипывая,  то  издавая  стоны,   испытывая   неведомые   ощущения,
наслаждаясь ими. Упав на кровать, он вдавил ее тело в мягкий матрас.
   Ее повисшая рука задела лампу на тумбочке, и та с  грохотом  полетела
на пол.
   - Пусть, - сказала она,  когда  он  приподнял  голову,  -  в  темноте
безопаснее.
   Если сосредоточиться на том, что это именно Лайам  стаскивает  с  нее
рубашку,  пробует  языком  каждую  пядь  ее  разболевшихся  грудей,  все
пропадет. И останется только ломать голову, почему ей  захотелось,  нет,
почему ей стало необходимо, чтобы именно он этим занимался.
   Однако это было необходимо и ему. Джо ощущала это,  когда  рвала  его
рубашку и тихо чертыхалась от обиды, что пальцы не справляются с пряжкой
у него на поясе.
   Он помог ей, и она нежно прижалась губами к его груди. В  тисках  его
тяжелых бедер, вдыхая теплый аромат  возбужденного  мужского  тела,  она
потеряла последнее самообладание и весь остаток сдержанности.
   Кульминация их дикого, несдерживаемого сближения закончилась такой же
сокрушительной отдачей.
   Джо проснулась среди ночи.
   - Я визжала! - сказала она вслух и стремительно села.
   Лайам перевернулся на бок и забросил ногу ей на  бедро.  Тяжесть  его
ноги приковала ее к месту.
   - Что ты сказала?
   Она напряглась, услышав его глубокое, сонное мурлыканье.
   - Я ничего не говорила.
   - Нет, сказала. - Он сделал паузу, явно копаясь в сонной памяти, пока
наконец нашел. - Ты сказала: "Я визжала".
   - Чушь. - Она пыталась натянуть на себя сбившуюся в ногах простыню.
   - Нет, сказала. Ты сказала...
   Ей не нужно было напоминать, что она сказала.
   - Молчи!  -  крикнула  она,  обеими  руками  прикрывая  ему  рот.  Он
приоткрыл губы и прошелся языком по середине ее ладони.
   Остатки сил в ее теле исчезли, и она  упала  вперед,  выставив  перед
собой руки. Лайам почти уткнулся лицом ей в грудь и тут же нащупал  ртом
набрякший и порозовевший кончик.
   - Божественный дар, - пробормотал он. Он  уже  двигался  без  прежней
стремительности, но Джо, распластавшись поверх его  тела,  ясно  ощущала
силу его порыва.
   Со стоном она попыталась приподняться.
   - Нельзя же так.
   Лайам накрыл руками округлости ее ягодиц.
   - Вообще-то можно, если  существует  вероятность,  что  это  окажется
приятно. - Она резко  вздохнула,  когда  его  язык  неожиданно  повторил
прикосновение к еще  влажному  соску.  -  Ты  невероятно  чувствительна,
особенно в этом месте.
   - И в остальных тоже. - По крайней мере с тобой,  в  смятении  поняла
она.
   Тихое признание вырвало из его горла довольное мужское мурлыканье.
   - В таком случае мне надо быть внимательным. Ты должна  сказать  мне,
если я что-нибудь пропущу.
   - Ты не смеешь так со мной разговаривать.
   - Тебе не нравится?
   Ей сдавило горло от дразнящих ноток в его глубоком, ласковом  голосе.
Нарастающее возбуждение душило ее.
   - Ты жалеешь меня.
   - Страсть - не жалость.
   - Это - страсть?
   Он потащил ее вниз, и ее лицо оказалось совсем рядом с его  лицом,  а
ее груди прижались к его груди, ее колени стояли по обеим  сторонам  его
бедер.
   - Зачем давать этому название? - простонал он. -У тебя мой запах, мой
вкус. - Его раскрытый рот скользил по ее шее.  Он  явно  возбуждался  от
этого.
   - Я хочу...
   - Чего, любимая? Чего тебе со мной  хочется?  -Его  душистое  дыхание
щекотало ей щеку, руки медленно  и  чувственно  скользили  вдоль  спины,
вниз, к изгибу бедра. Он согнул  ей  ногу  в  колене  и  провел  большим
пальцем по чувствительной коже подошвы. - Тебе поможет,  если  я  скажу,
что мне бывает приятно?
   Лукавые, сладкие интонации смели остатки ее сомнений и запретов.
   - Хочу... Хочу все с тобой делать. - Она почти рыдала.  -  И  ты  все
делай.
   И началось... Началось сближение, бесконечно более интимное,  чем  их
предыдущая неистовая встреча. Медленное, чувственное, в течение которого
слова  действовали  так  же  мощно,  как   прикосновения.   Она   и   не
представляла, какие эротические фантазии живут в уме мужчины,  и  каждый
звук, медом капавший с его уст, возбуждал в ней все большую страсть...
   - Я вот что подумал.
   Джо часто заморгала, пытаясь сосредоточиться.
   - У тебя все в порядке? - не отставал он.
   - Да, прекрасно.
   - Ты показалась мне какой-то странной.
   - Не пыхти. - Слава богу, не  она  за  рулем,  мрачно  подумала  Джо.
Наваждение какое-то. Никак не может забыть то, о  чем  лучше  вообще  не
думать. Всего раз.., ну,  хорошо,  два.  Такое  стечение  обстоятельств.
Бывает. Он из жалости переспал с ней.
   - Я кое о чем подумал.
   Я тоже!
   - Ты уже говорил это. Выскажешь наконец?
   - Я думаю, нам надо все-таки пожениться.

Глава 3

   Машина остановилась.
   - Ты слышишь, что я говорю? Наверняка и ты об этом думала.
   - Я об этом думала? - Он что, совсем спятил? Он  так  говорит,  будто
они обсуждают покупку нового автомобиля.
   - По логике вещей такое решение само собой напрашивается.
   - Логика?!
   Лайам всегда прибегал  к  логике,  когда  подтасовывал  факты,  чтобы
доказать, что он прав. Джо сжала зубы и расправила  плечи.  Почему  этот
фарс вызывает такую боль?
   - Мы должны поступить целесообразно.
   - Спасибо, что поделился своим поразительным  пониманием  ситуации  и
мудростью.
   - Нельзя просто так отвернуться от этой проблемы. - Его лицо выражало
суровое неодобрение.
   - Обещаю, шуток не будет.  -  В  ее  груди  кипело  негодование.  Она
поморщилась: тонкий бюстгальтер тер сверхчувствительные соски. Хотела бы
она посмотреть, как он давал бы советы, когда  груди  становятся  такими
болезненными! Конечно, если бы у него были груди...
   Его трезвый голос отвлек ее от мысленных блужданий.
   - Я знаю, тебе нравится быть независимой,  но  рождение  ребенка  все
меняет. Я стану оказывать тебе поддержку, и потеря работы не превратится
в катастрофу. Мне кажется, ты не совсем объективно видишь свое  будущее.
Что скажешь, Джо? -Такой терпимый и доброжелательный тон! Ей  захотелось
его стукнуть. - Дружба совсем не плохая основа для брака. И  наши  семьи
были бы довольны.
   - И я  должна  выйти  за  тебя  замуж,  чтобы  наши  семьи  оказались
довольны? - с интересом спросила она.  Раздражение  нарастало.  Он  что,
хочет оскорбить ее? Он в самом деле полагает, что женщина в трезвом  уме
и  твердой  памяти  способна  принять  такое  безумное,  такое  холодное
предложение?
   - Я совсем не это имел в виду, - нетерпеливо перебил он.
   Спокойно, Джо. Она отстегнула страховочный ремень.
   - Извини, Лайам, но ты сказал именно  это.  Жаль,  папа  отказывается
поговорить с тобой. Я пыталась вразумить его.
   Она неоднократно повторяла, что виноват не  Лайам,  но  ее  слова  не
убедили  отца.  Когда  вначале  она  отказывалась  обсуждать  вопрос  об
отцовстве, он не Настаивал, он даже  проявил  невероятную  солидарность.
Но, узнав, что это Лайам,  отец  вдруг  почему-то  радикально  переменил
отношение к произошедшему.
   -  Понимаю,  что  я  несправедлива,  но  мне  кажется,  что  женитьба
несколько выходит за рамки проблемы твоего неловкого положения.
   - Мне все равно, будет дядя Билл со мной  разговаривать  или  нет.  И
плевал я на то, что мой собственный отец ведет себя так, будто  вырастил
чудовище.
   - Я не знала, что дела настолько плохи. - Джо скорчила  сочувственную
гримасу. Ясно, что ему не все равно, и ни на что он не плевал, но это не
могло быть поводом для его неоправданного решения.
   - Папа совершенно ясно выразил свое отношение после вашего  ухода,  -
сухо произнес Лайам. -Не в этом дело. Мы с тобой, Джо, сотворили  жизнь,
а это уже важно. Ребенку нужны двое родителей. Тебе  нужен  кто-то,  кто
станет о вас заботиться.
   - Хорошо, но это не значит, что родители должны быть  женаты.  -  Она
проглотила комок в горле.
   - Будь я  проклят,  если  позволю,  чтобы  моего  ребенка  воспитывал
какой-нибудь Джастин Вуд!
   - Я  так  и  знала!  Ханжа  ты,  Лайам  Рафферти.  -Она  презрительно
сверкнула глазами и выкарабкалась из машины. Подумать только,  она  чуть
было не прослезилась! Что за низкий прием - играть на ее чувстве вины. А
она всегда восхищалась его прямотой и честностью!
   - Не уходи, когда я говорю с тобой, - крикнул он, догоняя ее.
   -  Мне  надоела  эта  болтовня  о  совместной   жизни   и   о   нашей
ответственности! Заботиться обо мне!  Чушь!  -  фыркала  она,  продолжая
идти. - Тебе дела нет до меня, ты просто не хочешь,  чтобы  Джастин  или
какой-нибудь мужчина воспитывал твоего ребенка. Ты ни о ком, кроме себя,
заботиться не способен, - кинула она через плечо.
   - Это ложь! - Лицо у него почернело от злости.
   - Это правда. Тебе никогда не нравились мои ухажеры, - напомнила она,
- а Джастина ты вообще терпеть не  мог.  Вечно  унизительные  замечания,
насмешки.  Джастин  был  бы  чудесным  отцом.  -  В  ее  глазах  блеснул
мстительный огонек. - Да, чем больше думаю, тем больше это  решение  мне
кажется оптимальным.
   Лайам схватил ее за плечи,  лицо  у  него  превратилось  в  натянутую
маску. В его ярости было что-то первобытное.
   - Я готов смириться с тем, что ты хочешь отомстить мне за то,  что  я
сломал тебе жизнь, но не вздумай делать это таким способом, - сдавленным
голосом произнес он. , Джо  отшатнулась.  Она  знала,  что  в  характере
Лайама  есть  безжалостность,  но  еще  ни  разу   ей   не   приходилось
сталкиваться с этим. Она и не предполагала, что придется.
   - Ты что, не понимаешь? Моя жизнь вовсе  не  сломана.  Я  хочу  этого
ребенка. - Что-то в выражении ее лица и в уверенной интонации  заставило
его опустить руки.
   Джо повернулась и пошла прочь.
   Никогда еще она не была так несчастна. У них еще  не  было  ни  одной
ссоры. Настоящей ссоры. Размолвки бывали,  но  они  скоро  кончались.  И
никогда ей не хотелось задеть его, ранить. Она закрыла  глаза  и  плотно
прижалась спиной к холодной стене.
   - Эй.
   Джо еще раз всхлипнула и открыла глаза.
   - Я думала, ты уехал.
   Лайам судорожно сглотнул, увидев ее заплаканное лицо.
   - Как ты собираешься войти в квартиру? Она пожала плечами.
   - Я не подумала.
   - Пошли, нечего тут сидеть. - Он взял ее за локоть и поднял на  ноги.
Он уже не казался злым, на лице была озабоченность и почти такая же, как
у нее, глубокая  усталость.  Она  молчала,  пока  он  отпирал  замок.  -
Наверное, ты хочешь, чтобы я вернул его? - Он протянул открытую ладонь.
   Джо посмотрела на ключ. Нет, это слишком явно означало конец,  а  она
еще не была готова отказаться от их дружбы.
   - Оставь себе, на всякий случай, - сказала она, не глядя на него.  Он
молча вошел вслед за ней в маленькую квартирку.
   Обычно он впархивал в гостиную, плюхался на ее обитый ситцем диванчик
и требовал чаю. Сейчас он стоял скованный и неловкий, как чужой. Его вид
разбивал ей сердце.
   - Если я задам тебе вопрос, ты ответишь мне правду, Джо?
   - Смотря что за вопрос, - пробормотала она в  смятении.  Какой  ответ
мог так много для него значить? Почему лицо у него стало таким строгим?
   - Ты действительно рада, что беременна? Не в высшем смысле, а..,  как
женщина?
   Она с удивлением посмотрела на него.
   - Да.
   Сильнее тревоги, страха, смятения  и  неизбежного  чувства  вины  она
испытывала глубокое удовлетворение. Пока Лайам  не  спросил,  ей  ничего
подобного даже не приходило в голову.
   - Тебе это кажется странным?
   - То есть ты хотела забеременеть?
   - Ты что, - она не верила своим ушам, - хочешь сказать, что я все это
подстроила?
   - Не то чтобы сознательно... - Похоже, он всерьез думал над этим.
   - То есть я решила сделать тебя отцом?.. - Невероятно!
   - Теперь об этом поздно говорить.
   Джо никогда не опровергала теории, будто рыжие волосы не сочетаются с
благодушным  темпераментом,  и  Лайаму  было  ясно,  что   она   вот-вот
взорвется.
   Зеленые глаза метали искры, огненный оттенок рыжих кудрей подчеркивал
внезапную бледность.
   - Все в моем подсознании роешься? А не много ли ты на себя берешь, а,
Лайам? Если бы я подыскивала отца для своего  ребенка,  ты  оказался  бы
последним,  кто  пришел  мне  на   ум.   Тебе   когда-нибудь   случалось
поддерживать  связь  больше  чем  два  месяца?   -   Она,   подбоченясь,
презрительно окинула его взглядом. - Твое отношение к женщинам говорит о
твоей эмоциональной незрелости! с издевкой заметила она. - Рядом с тобой
любой цыган  ведет  удивительно  уравновешенный  образ  жизни.  Пусть  я
выгляжу старомодной, но мне кажется, что в идеале неплохо, когда ребенок
знает отца не только по фотографиям. Не смей даже думать, будто я хотела
поймать тебя! Тебя поймать! -Она всхлипнула. -  Да  я  бы  тебя  тут  же
выкинула!
   - Ты превратила искусство превратно  толковать  каждое  мое  слово  в
точную науку. - Его лицо словно покрыла  ледяная  скорлупа.  -  Я  и  не
представлял себе, какое я ничтожество.  Удивительно,  что  ты  оказывала
гостеприимство такому недоразвитому распутнику, - желчно заметил он.
   - То, что терпимо в друге, недопустимо в партнере, а тем  более  -  в
отце. - Не заваривай каши, Лайам, мрачно подумала она, если  не  уверен,
что сможешь проглотить ее.
   - Черт побери, Джо, ты хочешь  сказать,  что  так  сильно  ненавидишь
меня? - Откровенная боль в его голубых глазах неожиданно вызвала  у  нее
слезы.
   - Неужели ты не понимаешь, Лайам, - прошептала она, - что если ты  на
мне женишься, то именно это и получится.  Ты  станешь  мной  тяготиться,
возненавидишь меня. - Если  еще  не  успел,  с  болью  подумала  она.  -
Конечно, все случившееся уничтожило то, что когда-то было между нами, но
может быть, нам удастся хоть что-нибудь спасти. Мне хотелось бы этого, -
хриплым голосом призналась она. - Ты понимаешь, как неуместно было бы..,
ты посмотри только, что с нами  творится.  -Она  широко  раскинула  руки
ладонями вверх. - Посмотри, на что мы стали похожи! - Ее руки беспомощно
опустились.
   Лайам несколько мгновений стоял молча. Они показались Джо вечностью.
   - Ты ведешь себя неразумно.
   - Так я же беременна. А ты чем оправдаешь себя? -  возразила  она  не
без юмора. - Ты такой твердолобый, такой  упрямый,  тебя  не  прошибешь.
-Она нетерпеливо вздохнула.
   - А ты попробуй.
   -  Тебе  нет  нужды  исправлять  содеянное.  В  наши  дни   положение
матери-одиночки не считается позором.
   - Ты так и сказала своему бывшему начальству?
   - Пусть им будет хуже! - Сама напросилась!
   - Речи у тебя боевые, а дальше что?
   - Можно поработать самостоятельно, начать свое дело, например.
   - И долго ты изучала эту возможность?
   - Еще как! - бойко солгала она.
   Она не доставит ему удовольствия и не сознается, что  все  придумала,
только чтобы стереть с его лица это циничное выражение всезнайки.  Да  и
не так плоха идея. Чем больше думаешь...
   - Ты это просто выдумала.
   Джо злобно уставилась на него и пожалела, что у нее раньше не хватило
ума захлопнуть дверь перед его носом.
   - На меня нашло вдохновение. - К горлу  вдруг  подкатила  тошнота.  И
почему это называют утренней тошнотой? У нее она случалась и по  вечерам
и совершенно расстраивала ей светскую жизнь.
   - Ты понимаешь, что нельзя держать ребенка в этой квартире?
   Приложив палец к подбородку, Джо возвела глаза к потолку.
   - Нет, в условиях договора говорилось только о домашних  животных,  а
не о детях.
   - Будь благоразумной, Джо.
   Последнее, что я могу себе позволить, - это  не  быть  благоразумной,
хотелось заорать ей. Сдерживать тошноту уже было невозможно.
   - Квартира на третьем этаже, нет ни лифта,  ни  садика,  теснота.  Ты
представляешь себе, сколько места нужно ребенку?
   - Не стану перебивать тебя, ты явно разбираешься во всем лучше  меня,
но тебе придется продолжать в мое отсутствие. - Прикрыв рукой  рот,  она
ринулась в ванную.
   - Бегством дела не исправишь, - нетерпеливо крикнул Лайам  ей  вслед.
Он не успел придержать дверь, захлопнувшуюся перед его носом,  -  звуки,
раздавшиеся из-за нее, заставили его остановиться.
   Их значение вдруг дошло до  его  сознания,  и  он  окоченевшей  рукой
пощупал  лоб,  будто  ожидал   найти   там   вы