поцеловал вас сквозь шелковую ткань. Я вобрал бы  в
рот ваш смуглый сосок и целовал бы его до тех пор, пока он не превратил-
ся бы в твердый бутон. А потом, когда этого стало  бы  слишком  мало,  я
спустил бы с плеч вашу тонкую шелковую рубашку, обнажив груди, и принял-
ся бы целовать их вновь.
   Белл не шевельнулась, буквально прикованная к месту чувственным  воз-
действием его слов.
   - И что же было бы дальше? - прошептала она, остро ощущая жар его ла-
доней на плечах.
   - Вы хотите помучить меня, не правда ли? - хрипло спросил Джон,  сжи-
мая пальцы. - Ну, раз уж вы спросили... Я бы медленно снял один за  дру-
гим все предметы вашего туалета, пока вы не оказались бы  нагой  в  моих
руках. А потом я начал бы целовать вас - каждый дюйм вашего  тела,  пока
бы вы не задрожали от желания.
   Краем сознания Белл отметила, что она уже вся дрожит.
   - Потом я положил бы вас и накрыл свои телом, вдавливая вас в  землю.
А затем... я вошел бы в вас медленно-медленно, наслаждаясь каждой секун-
дой обладания вами, - голос Джона прервался, его дыхание  стало  сбивчи-
вым, когда перед его мысленным взором  появилась  Белл,  обвивающая  его
длинными ногами. - Ну, что вы на это скажете?
   Белл пренебрегла его грубым вопросом: ее затопили чувственные образы,
вызванные словами Джона. Она сгорала без огня, она желала его  так,  как
только можно желать. Сейчас или никогда, поняла Белл, и ужаснулась тому,
что сдалась без малейшего сопротивления.
   - И все-таки я не остановила бы вас, - прошептала она.
   Терзаемый недоверием и желанием, Джон грубо оттолкнул  ее,  прекрасно
понимая, что не одолеет искушения, стоит этому прикосновению  продлиться
еще хотя бы секунду.
   - Господи, Белл, вы понимаете, что говорите? Или нет? - Он провел ла-
донью по волосам, часто и глубоко дыша и стараясь не  обращать  внимания
на болезненную твердость плоти.
   - Да, я понимаю, что говорю, - выкрикнула Белл. - Вы просто не хотите
слушать!
   - Вы не знаете, кто я такой. Вы создали себе романтический образ нес-
частного, раненого героясолдата. Разве не забавно - выйти замуж за  нас-
тоящего, живого средневекового героя? Ну так знайте же, миледи: этот ге-
рой - не я. Через несколько месяцев вы бы поняли,  что  в  замужестве  с
хромым бедняком нет ничего забавного.
   Белл охватила ярость, она бросилась на Джона, заколотив  кулаками  по
его груди.
   - Да кто вы такой! - вскричала она. - Вы  продолжаете  намекать,  что
совершили что-то постыдное, но, по - моему, вы сочинили всю эту историю,
лишь бы оттолкнуть меня.
   - Боже мой, Белл, - хрипло воскликнут Джон, - вы ошибаетесь! Я...
   - Думаете, для меня имеет какое-нибудь значение, ранены вы  или  нет?
Считаете, меня волнует то, что вашему титулу нет и десятка лет?  Да  мне
наплевать, даже если бы у вас вовсе не было титула!
   - Белл! - попытался успокоить ее Джон.
   - Нет, хватит! Молчите! Меня тошнит от ваших слов! Вы обвинили меня в
избалованности, но настоящий сноб из нас двоих - это  вы.  Вы  настолько
одержимы титулами, состояниями и общественным положением, что не  позво-
ляете себе достичь единственной цели, которая для вас и вправду важна!
   - Белл, мы знакомы от силы неделю. Не понимаю, как  вы  могли  счесть
меня подходящей партией, - но, произнося эти слова, Джон почувствовал, -
что окончательно запутался.
   - Я сама начинаю этому удивляться, - парировала Белл, желая посильнее
уязвить его.
   - Знаю, я заслужил эти слова, но вскоре вам станет ясно, что я посту-
пил правильно. Возможно, это произойдет не завтра, но,  когда  ваш  гнев
утихнет, вы все поймете.
   Белл отвернулась, не желая, чтобы Джон видел, как она смахивает  сле-
зу. Ее дыхание стало коротким и частым, и прошло несколько минут, прежде
чем она сумела успокоить вздрагивающие плечи.
   - Вы ошибаетесь, - тихо произнесла она, глядя на Джона с укоризной. -
Вы губите мое счастье! - Она проглотила ком, вставший в горле. - И  свое
тоже. Вы просто боитесь заглянуть в собственную душу.
   Джон  был  глубоко  взволнован  ее  откровенностью  и  отчаянием.  Он
по-прежнему считал, что не может открыть ей настоящую причину своего от-
каза, и потому попытался воззвать к ее практичности.
   - Белл, вы выросли в роскоши, которой я не смогу вам обеспечить. Я не
в состоянии подарить вам даже дом в Лондоне.
   - Это не важно. И потом, у меня есть средства.
   Джон нахмурился.
   - Я не приму от вас деньги.
   - Не говорите глупостей.
   Он развернулся и уставился на нее твердым и злым взглядом.
   - Не хочу, чтобы меня считали охотником за приданым.
   - Значит, вот в чем дело? Вас беспокоит, что скажут люди? Боже мой, а
я-то думала, вы выше таких мелочей. - Развернувшись  на  каблуках,  Белл
быстро зашагала к своей кобыле, которая мирно пощипывала траву неподале-
ку. Подхватив поводья и отвергнув предложенную Джоном помощь, она забра-
лась в седло. - Кстати, - жестко сказала она. - Вы были совершенно  пра-
вы: я действительно заблуждалась относительно вас,  -  но  на  последнем
слове ее голос дрогнул, и Белл поняла, что Джон  раскусил  ее  фальшивую
браваду.
   - Прощайте, Белл, - бесстрастно проговорил Джон, зная, что, если  она
не уедет немедленно, он не сможет отпустить ее.
   - Видите ли, я не собираюсь ждать, когда вы одумаетесь,  -  внятно  и
неторопливо продолжала Белл. - Когда-нибудь вы передумаете  и  вспомните
обо мне. Вы до боли захотите видеть меня рядом - и не только в  постели,
но и в вашем доме, сердце и душе. Но меня вы уже не вернете.
   - Ни на минуту не сомневаюсь в этом. - Джон не знал  точно,  произнес
ли он эти слова или просто подумал, но в любом случае Белл их не услыша-
ла.
   - Прощайте, Джон, - сдерживая рыдания, продолжала Белл. - Я знаю, Эм-
ма и Алекс - ваши друзья, но я была бы рада, если бы вы не появлялись  у
них до моего отъезда. - Слезы затуманили ей глаза, она хлестнула  кобылу
и галопом понеслась к Уэстонберту.
   Джон смотрел ей вслед и, когда Белл скрылась за деревьями,  еще  нес-
колько минут стоял неподвижно, пытаясь осознать случившееся. После  дол-
гих лет стыда и презрения к себе он наконец-то совершил правильный, бла-
городный поступок, но это не принесло ему ни малейшего удовлетворения.
   Застонав вслух, Джон злобно выругался, пинком отшвырнув с дороги  ка-
мень. Такое повторялось всю его жизнь: стоило достичь желанной цели, ма-
нящей и, казалось бы, недосягаемой - тут же впереди появлялась еще более
манящая цель. Блетчфорд-Мэнор был для него мечтой,  мечтой  о  респекта-
бельности, положении, чести, возможностью доказать родным, что он спосо-
бен многого добиться, что ему нет нужды наследовать  титул  и  поместье,
чтобы стать джентльменом. Но едва  перебравшись  в  Блетчфорд-Мэнор,  он
повстречал Белл: казалось, боги в насмешку подстроили их встречу,  наме-
кая: "Видишь, этого тебе никогда не добиться, Джон. Об этом можешь  даже
не мечтать".
   Он крепко зажмурился. В конце концов, он ведь поступил, верно?
   Он понимал, что оскорбил Белл. Ее обиженное лицо еще  стояло  у  него
перед глазами. А затем Белл соединилась с Аной, с ее молчаливыми и обви-
няющими глазами. "Не-е-е-ет! - застонала она. - Не-е-ет!" И вдруг послы-
шался голос ее матери: "Это мог сделать и ты".
   Джон с усилием открыл глаза, пытаясь отогнать мысли об этих женщинах.
Он поступил правильно. Ему никогда уже не стать человеком с  чистой  ду-
шой, которого заслуживает Белл. Сцена из сна снова и  снова  представала
перед ним: он лежал, придавив телом кричащую Белл.
   Нет, он поступил, как следовало. Он хотел ее слишком сильно. Она сло-
малась бы под напором его страсти.
   Тупая, нарастающая боль возникла в его груди,  сжимая  легкие.  Одним
порывистым движением он вскочил в седло и понесся прочь еще быстрее, чем
Белл. Он мчался через лес, ветки яростно хлестали его по лицу,  но  Джон
не замечал их, смиряясь с болью, как с заслуженным наказанием.
 
 
   Глава 9
 
   Белл не думала о своем поспешном возвращении домой. Она  скакала,  не
заботясь об осторожности, мечтая лишь скорее вернуться в Уэстонберт, ос-
тавив как можно большее расстояние между собой и Джоном Блэквудом.
   Но оказавшись дома и взбежав по лестнице, Белл поняла: Уэстонберт не-
достаточно далек. Как она могла оставаться здесь, когда человек, разбив-
ший ее сердце, живет всего в получасе пути отсюда?
   Она ворвалась к себе в комнату, рывками избавилась от  одежды,  выво-
локла из гардеробной свои три чемодана и принялась швырять в них одежду.
   - Миледи, миледи, что вы делаете?
   Белл опомнилась. Ее горничная стояла в дверях с перепуганным лицом.
   - Укладываю вещи, - фыркнула Белл, - вот что.
   Мэри вбежала в комнату и попыталась утащить чемоданы обратно.
   - Но миледи, вы же не знаете, как это делается.
   Горячие слезы навернулись на глаза Белл.
   - Что же тут трудного? - вспылила она.
   - Для этих платьев нужны сундуки, миледи, иначе они изомнутся.
   Белл выронила на пол все, что держала в руках, ощутив внезапную опус-
тошенность.
   - Да, конечно. Именно так. Вы правы.
   Белл судорожно вздохнула, пытаясь сдержать эмоции хотя бы до тех пор,
пока не покинет комнату.
   - Уложите вещи, как сочтете нужным. Я уезжаю немедленно после возвра-
щения герцога и герцогини. - С этими словами она бросилась прочь из ком-
наты, добежала до кабинета Эммы, заперлась там и отчаянно прорыдала  ос-
таток дня.
   Эмма и Алекс вернулись только через неделю. Все  это  время  Белл  не
знала, чем себя занять, и потому долгие часы сидела, уставясь в окно.
   Приехав, Эмма испытала естественное недоумение при виде  вещей  Белл,
уложенных и аккуратно составленных в небольшой комнате в главном коридо-
ре. Она немедленно призвала кузину к ответу.
   - Белл, что все это значит? Почему на тебе мое платье?
   Белл оглядела фиолетовое платье, которое проносила всю неделю.
   - Вся моя одежда уложена.
   - Но почему?
   - Я не могу оставаться здесь.
   - Белл, я не понимаю, о чем ты говоришь.
   - Я должна уехать в Лондон - завтра же.
   - Что? Завтра? К твоему отъезду имеет отношение лорд Блэквуд?
   Белл немедленно отвернулась - большего Эмме и не  требовалось,  чтобы
подтвердить свою догадку.
   - Что случилось?
   - Он меня унизил.
   - Господи, Белл, неужели он...
   - Нет, а жаль. Тогда ему пришлось бы жениться на мне, и  я...  -  она
разразилась рыданиями.
   - Белл, ты сама не понимаешь, что говоришь.
   - Я все понимаю! Почему мне никто не хочет поверить?
   Глаза Эммы расширились при виде такой невыдержанности кузины.
   - Может быть, ты все-таки расскажешь, что произошло в мое отсутствие?
   Дрожащим голосом Белл изложила свою печальную повесть. К тому  време-
ни, как она закончила, ей пришлось сесть.
   Эмма оперлась о стол рядом с креслом Белл и ласково погладила  ее  по
руке.
   - Мы немедленно уезжаем в Лондон, - спокойно произнесла она.
   Впервые за целую неделю Белл ощутила проблеск надежды. Почему-то  она
чувствовала, что сможет исцелиться, если окажется подальше от места, где
испытала величайшее разочарование в жизни. Она взглянула на Эмму.
   - Алексу это не понравится.
   - Да, но ты не оставила мне выбора, верно?
   - Он мог бы отправиться с нами. Я не против.
   Эмма вздохнула.
   - Ему необходимо завершить дела в поместье.
   Белл поняла, как ее кузине ненавистна предстоящая разлука с мужем, но
все-таки, не отказалась от своего намерения уехать.
   - Прости меня, - неловко пробормотала она.
   - Все в порядке, - Эмма распрямила плечи. - Завтра "мы обо всем поду-
маем.
   Белл едва сдерживала стазы.
   - Спасибо тебе.
   Белл оказалась права только в одном: Алексу решительно не  нравилось,
что его жена уезжает в Лондон. Белл не представляла, что произошло между
супругами в уединении их комнаты, но, когда обе дамы на  следующий  день
спустились к ждущему экипажу, Алекс был в дурном настроении.
   - Одна неделя, - предупредил он. - Всего одна неделя, и я увезу  тебя
обратно.
   Эмма коснулась его руки.
   - Дорогой, ты ведь знаешь: тетушка и дядя вернутся лишь через две не-
дели. До тех пор я не могу уехать из Лондона.
   - Только одна неделя.
   - Ты сможешь навестить меня.
   - Одна неделя, - упрямо повторил Алекс и поцеловал жену так страстно,
что Белл покраснела.
   Вскоре обе дамы уютно  расположились  в  доме  Блайдонов  на  Гросве-
нор-сквер. Оказавшись на значительном расстоянии от Джона, Белл приобод-
рилась, но по-прежнему не могла избавиться от меланхолии. Эмма  предпри-
нимала попытки сохранять дружеское добродушие, но она явно очень скучала
по Алексу. Он тоже тосковал и дважды в день присылал ей записки с  заве-
рениями в том, что ему недостает общества жены, и  постоянно  спрашивал,
не готова ли она вернуться домой.
   Белл не стала никому сообщать о возвращении в  город,  но  на  третий
день после приезда дворецкий доложил, что ее ждет гость.
   - В самом деле? - равнодушно переспросила Белл. - Кто же он?
   - Он попросил не называть его имени, желая сделать вам сюрприз, миле-
ди.
   Сердце Белл часто забилось.
   - У него каштановые волосы и карие глаза? - торопливо спросила она.
   - Он пожелал сделать вам Сюрприз.
   Белл от волнения почти вцепилась в дворецкого.
   - Говорите же! Пожалуйста, скажите, это он?
   - Да, миледи.
   Уронив руки, Белл рухнула в ближайшее кресло.
   - Передайте, что я не желаю его видеть.
   - Но я всегда считал мистера Данфорда одним из ваших близких  друзей,
миледи. Мне бы не хотелось отказывать ему.
   - А, так это Данфорд! - Белл вздохнула, ощутив одновременно  облегче-
ние и разочарование. - Скажите, что я сейчас спущусь.
   Через пару секунд она встала и подошла к зеркалу, бегло оглядывая се-
бя. Уже несколько лет Уильям Данфорд был ее близким другом.  Он  пытался
ухаживать за ней, но они быстро поняли, что не созданы друг для друга, и
решили не губить дружбу неудачным романом. Кроме того, Данфорд был  луч-
шим другом Алекса и сыграл значительную роль в нелегкой задаче проложить
путь Алексу и Эмме к алтарю.
   - О Данфорд, как приятно вас видеть! - воскликнула Белл, входя в гос-
тиную, где ждал гость. Пройдя через комнату, она дружески обняла его.
   - И я тоже рад снова вас видеть, Белл.  Как  вам  понравилась  пасто-
ральная жизнь в обществе новобрачных?
   - Уэстонберт - прелестное местечко,  -  машинально  отозвалась  Белл,
усаживаясь на диван. - Хотя там слишком часто бывают дожди.
   Данфорд лениво опустился в мягкое кресло.
   - Ну, в конце концов, мы в Англии.
   - Да, - подтвердила Белл, мысленно уносясь за тысячи миль.
   После целой минуты терпеливого ожидания Данфорд окликнул ее:
   - Эй, Белл! Я здесь!
   Белл с трудом вернулась к реальности.
   - Что? О, простоте, Данфорд. Я всего лишь задумалась...
   - И явно не обо мне.
   Белл робко улыбнулась.
   - Мне очень жаль.
   - Белл, что-нибудь случилось?
   - Все чудесно.
   - Отнюдь не так чудесно - это сразу видно, - помедлив, он  улыбнулся.
- Дело в мужчине, верно?
   - Что?
   - Ага, вижу, я угадал.
   Белл понимала, что ей не удастся сбить Данфорда с толку,  но  тем  не
менее предприняла слабую попытку уклониться от ответа.
   - Может быть.
   - Вот это новость! - воскликнул Данфорд. - После долгих лет  созерца-
ния многочисленных жертв любви и благоговения к  себе  малютка  Арабелла
наконец-то влюбилась сама.
   - В этом нет ничего забавного, Данфорд.
   - Напротив, это поразительно.
   - Вы изобразили меня какой-то бессердечной ледяной принцессой.
   - Нет, что вы, Белл, - немедленно начал оправдываться Данфорд. - Дол-
жен признаться, вы всегда были на редкость любезны с каждым прыщавым юн-
цом, который только приглашал вас на танец.
   - Благодарю. Пожалуй, вы правы.
   - Именно потому столько прыщавых юнцов приглашали вас танцевать.
   - Данфорд! - предостерегающе произнесла Белл.
   - И вот теперь, после бог весть скольких предложений, из  которых  ни
одного вы не выразили желания принять, удивительно  видеть,  как  кто-то
вскружил вам голову. - После столь долгого объяснения Данфорд вдруг  за-
молчал. Поняв, что Белл не ответит, он добавил: - Это мужчина, верно?
   - А по-вашему, могла быть и женщина? - усмехнулась Белл.  -  Конечно,
мужчина.
   - Он не ответил на ваши чувства?
   - Нет, - в ее голосе прозвучала душераздирающая печаль.
   - Вы в этом уверены?
   - У меня есть причины считать, что ему... - Белл старательно подыски-
вала слова, - ...я не безразлична, но он считает непозволительным следо-
вать своим чувствам.
   - Похоже, этот малый отличается избытком честности.
   - Вроде того.
   - Из любопытства рискну спросить, Белл: чем так хорош этот малый, что
вы влюбились в него?
   Лицо Белл немедленно смягчилось.
   - Не знаю, Данфорд, в самом деле не знаю. Ему присуще чувство  чести.
Он остроумен - все время поддразнивал меня, но не зло, и позволял насме-
хаться над ним в ответ. В нем есть что-то хорошее. Он этого не  видит  в
отличие от меня. О, Данфорд, я нужна ему!
   Минуту Данфорд сидел молча.
   - Уверен, еще не все потеряно. Мы сможем повлиять на его решение.
   - Мы?
   Он ответил ей дерзкой улыбкой.
   - Давно я так не забавлялся.
   - Не уверена, что дело стоит таких усилий.
   - Конечно, стоит!
   - Не знаю, хочу ли я вернуть его.
   - Хотите, в этом не может  быть  сомнений.  Прислушивались  ли  вы  к
собственным словам последние тридцать секунд?
   - Жаль, что мне недостает вашей самоуверенности.
   - Послушайте, Белл, последние два года вы говорили мне, что  мечтаете
о браке по любви. Разве ради этого вы не готовы пожертвовать гордостью?
   - Я вполне способна сделать отличную партию, -  не  вполне  убежденно
возразила Белл. - Даже наверняка я ее сделаю. Я постоянно получаю  пред-
ложения. Нет, мне не грозит одиночество.
   - Может быть. Но и счастливы вы не будете.
   Белл вздохнула.
   - Знаю.
   - Мы сегодня же приведем мой план в исполнение.
   - В чем же состоит этот план?
   - Насколько я понимаю, если этот мужчина... кстати, как его зовут?
   - Джон.
   Данфорд ухмыльнулся.
   - Право, Белл, вы могли бы придумать чтонибудь получше.
   - В самом деле! - запротестовала Белл. - Его и вправду зовут  Джоном.
Можете спросить у Эммы.
   - Ну хорошо, если этот Джон и впрямь к вам неравнодушен, он сойдет  с
ума от ревности, едва услышит, что вы собираетесь замуж - даже после то-
го, как он попытался совершить благородный поступок и порвать с вами.
   - Любопытный план, но за кого мне предстоит выйти замуж?
   - За меня.
   Белл окинула его недоверчивым взглядом.
   - Прошу вас, пощадите!
   - Это не значит, что нам и в самом деле придется пожениться, -  пояс-
нил Данфорд и добавил с упреком: - Незачем делать вид, что вам настолько
отвратительна эта мысль. Вы же знаете, я считаюсь видным женихом. Просто
мы должны пустить слух о предстоящей свадьбе. Если вы нужны  Джону,  ло-
вушка должна сработать.
   - Не знаю, - засомневалась Белл. - А если ему нет дела до  меня?  Что
тогда?
   - Ну разумеется, тогда вы меня отвергнете.
   - И вы не станете возражать?
   - Конечно, нет. Это мне даже поможет. Уверен, найдется множество пре-
лестных юных созданий, желающих меня утешить.
   - Пожалуй, мне не следует отвлекать вас от столь приятного времяпреп-
ровождения. Может быть, пустим слух, что я собираюсь замуж, но не упомя-
нем, за кого именно?
   - И к чему это приведет? - усмехнулся  Данфорд.  -  Любая  жительница
Лондона собирается замуж. Ваш Джон и не услышит об этом,  особенно  если
он заживо похоронил себя в деревне.
   - Да, но тогда до него вообще не дойдут слухи, поскольку он не  инте-
ресуется светской жизнью. Единственный способ дать  ему  знать  о  наших
брачных планах - поместить объявление в "Тайме".
   При этой мысли Данфорд побледнел.
   - Вот именно, - повторила Белл, - объявление в  газете  сделает  слух
достоверной новостью. - Ей самой не верилось, что она решилась на  столь
смелую авантюру. - Возможно, нам следует посвятить в  свои  планы  Эмму.
О