ов или звеньев взаимозависимой причин-
ности,  которые замкнуты в круг,  начиная с фундаментального неведения и
далее следуя до рождения,  старости и смерти.  В медитации рассматривают
эти двенадцать нидан с начала и до конца, а затем рассматривают их в об-
ратном порядке,  с целью найти ключ, чтобы открыть весь цикл, это приво-
дит к переживанию не только отсутствия эго или индивидуального ума, но и
к частичной реализации отсутствия самости феноменов.  Феномены больше не
принимаются  как  существующие в себе и сами по себе,  но воспринимаются
составленными из монад или атомных частиц,  к которым они сводятся в ме-
дитации.  Однако  последний шаг осознания отсутствия самости этих частиц
не делается. Итак, есть сведение всех феноменов к их субатомной структу-
ре, но они по-прежнему принимаются как что-то в пределе само по себе ре-
альное, получается опять частичное осознание отсутствия самости всех фе-
номенов.  Таким образом Пратьекабудда может достичь состояния,  похожего
на состояние Архата,  в смысле переживания отсутствия  "я"  личности,  а
также  частично добиться осознания бессамостности феноменов.
   Однако, хотя это и влечет за собой переживание освобождения от стра-
дания, оно  не представляет собой полного просветления и не является ка-
ким-то особенным состоянием,  которое дает хорошую возможность  работать
на благо остальных. Тому, кто практикует на этом уровне, возможно, будет
удаваться вдохновлять других к вере,  демонстрируя чудеса, вроде полетов
по небу или же способностью проявляться в виде различных элементов, нап-
ример, в виде огненного шара или водоема.  Эти чудесные  силы  возникают
спонтанно благодаря их реализации; они вдохновляют людей к вере и сеют в
них семена, которые приводят к будущему перерождению среди богов или лю-
дей, имеющих контакт с учениями.  Поэтому это благотворно, но у них, ре-
ально, нет способности учить.  Фактически, именно это стоит заметить от-
носительно пути Пратьекабудды.  Опыт просветления сохраняется для себя и
не становится тем, что можно передать другим; человека здесь не эффекти-
вен для других.  Со временем,  разумеется,  чтобы достичь окончательного
просветления,  Пратьекабудда,  как и Архат, должен будет найти контакт с
Махаяной и следовать ее пути до окончательного просветления; способность
приносить другим пользу будет расти в связи с практикой Махаяны.
   Когда мы  узнаем о линии раннего распространения Буддадхармы,  напри-
мер, о семи поколениях учителей, следующих за Буддой, после его паринир-
ваны, шестнадцати Архатах или шестнадцати Старейшинах ранней Буддистской
церкви, или же о Шарипутре и Маудгалъяяне,  которые были двумя  главными
учениками Будды,  эти люди считаются примерами практики Хинаяны и людьми
достигшими состояния реализации Архата.  Однако,  по большому счету, они
были очень продвинутыми Бодхисаттвами,  проявившимися в форме практикую-
щих Хинаяну,  показав эту модель духовной практики ради блага тех  лю-
дей, которые считают, что более доступным для них будет заниматься с та-
кого рода моделью.  Осознавание, оставшееся невыраженным, на самом деле,
было гораздо более разносторонним,  гораздо более глубоким, нежели можно
было бы предположить,  глядя на внешнюю сторону и принимая их только  за
Архатов (весьма  продвинутых,  очень приверженных духовной практике,  но
ограниченных по своей реализации). В действительности, как видно, гораз-
до более великая реализация и опыт были скрыты за тем,  что выразилось в
данном случае проявления в форме,  которую существа в то время и при тех
обстоятельствах могли посчитать для себя приемлемой.
   Одним из примеров такого подхода Хинаяны  является  Кашьяпа,  который
получил особенно  важную  передачу  от  Будды и выполнял функции первого

                                 - 9 -

держателя линии после Будды. Он один из семи в последовательности учите-
лей, которые исполняли те же действия, что и Будда, являясь центральными
держателями линии после его Паринирваны. Одно время у Кашьяпы была семья
и свое хозяйство,  и он и его жена практиковали религиозную систему Вед,
под руководством одного мудреца из этой традиции.  В какой-то  момент  и
муж и жена, видя вокруг лишь страдание, запутанность и мучения, возника-
ющие в результате их постоянной вовлеченности в круг рождений и смертей,
совершенно переполнились отвращением к самсаре. Они развили в себе силь-
ное желание самоотречения и желание освобиться,  поэтому они стали вести
очень суровый образ жизни. Хоть они и были женаты, они выбрали безбрачие
и приняли между собой обет, что не будут иметь никакого физического кон-
такта и никакой сексуальной активности. Они будут жить, как если бы были
людьми принявшими обеты и будут воздерживаться  от  всякого  физического
контакта, даже просто прикосновений пальцами.
   Однажды, во время путешествия, они расположились поспать под деревом.
Когда Кашьяпа спал,  его жена проснулась и увидела ядовитую змею, выпол-
зающую из ветвей прямо на них, первой мыслью было разбудить мужа. Но та-
ким сильным было боязательство жены по отношению к их обету, что она ре-
шила, что не должна дотрагиваться до него, даже при данных обстоятельст-
вах;  она  взяла метелку,  которой отгоняла мух,  и шлепнула ей Кашьяпу,
чтобы разбудить его.  Когда он проснулся,  то подумал,  что та коснулась
его,  и сказал:  "Почему ты нарушила наш обет?  Нам нельзя нарушать наши
обеты; мы должны их соблюдать." Она ответила: "Понимаешь, приползла ядо-
витая змея, и я подумала, что следует тебя разбудить." Кашьяпа возразил:
"Какая разница,  если бы она укусила мня.  Единственно,  что важно - это
придерживаться наших правил."
   Такой суровый подход к жизни привел их к мысли, что жить вместе в од-
ном доме - слишком отвлекает от практики, поэтому они решили расстаться.
Кашьяпа пошел в одном направлении, а его жена отправилась в другом, что-
бы найти свои собственные пути, какие только смогут.
   Кашьяпа бродил до тех пор,  пока не пришел в одну из  облостей  цент-
ральной Индии,  где в то время учил Будда. Кашьяпа встретился с Буддой и
признал в Будде своего духовного учителя.  После  принятия  прибежища  в
Будде, он получил учения и начал практиковать, и со временем достиг реа-
лизации Архата.  И именно эта его строгая преданность  данному  подходу,
позволила ему  добиться такого состояния реализации,  и помогла ему раз-
виться и стать достаточно восприимчивым, чтобы быть способным продолжать
поддерживать учения  Будды,  в качестве одного из главных держателей ли-
нии.
   Кашьяпа -  это  пример практики Хинаяны,  отказа от мирских забот,  с
целью посвятить всю энергию суровой духовной практике. От этого мы пере-
ходим к Махаяне,  считающейся,  по ряду соображений,  высшей колесницей.
Прежде всего, мотивация, которая необходима, чтобы приступить к практике
Махаяны, -  это альтруистическая мотивация:  Мы занимаемся духовной дея-
тельностью не только ради собственного блага,  но чтобы принести  пользу
остальным. Как раз такое отношение или настрой,  нам необходимо включить
в практику Махаяны в первую очередь,  и именно это отличает  Махаяну  от
Хинаяны. С  самого  начала,  ключевым моментом является альтруистическая
мотивация, а для этого требуется соблюдение обязательств. Здесь не прос-
то всплески альтруизма,  но необходима устойчивая альтруистическая база,
на которой можно работать,  для того, чтобы практика стала достойной ти-
тула Махаяны.  Так  что  Махаяна называется высшей колесницей,  ввиду ее
высшего уровня мотивации.
   Отличаются так же и результаты медитации.  Мы осознаем не только пус-
тоту ума,  "я" и того, что ум неуловим, но мы переносим все это так же и
на все переживания,  все феномены, видя их просто как столь же неосязае-
мые проявления пустого ума.  Вот почему  в  литературе  Праджняпарамиты,
например, в  Сутре Сердца мы находим такие высказывания как:  "Нет глаз,

                                 - 10 -

нет носа, нет ушей, нет языка, нет тела, нет формы, нет звука, нет запа-
ха, нет  вкуса,  нет прикосновения...." Учения Праджняпарамиты говорят о
восемнадцати различных аспектах шуньяты,  охватывающих собой все феноме-
ны, а  также и ум.  Благодаря этому типу практики,  приходят не только к
переживанию несамостоятельности "я" или личности,  но так же и к отсутс-
твию самости всех феноменов,  окончательному переживанию шуньяты, а сле-
довательно существует разница относительно уровня возможного окончатель-
ного  осуществления,  что  и  подразумевается в нашем названии Махаяны -
высшей колесницы.
   Есть различие  и  на уровне поведения,  в смысле того,  как медитация
проявляется в наших действиях.  Поскольку в Махаяне присутствует альтру-
истический базис, основным считается способность помогать другим при по-
мощи того,  что лично мы испытываем в своей духовной практике. Даже ког-
да опыт строго индивидуален, практика и польза от нее составляют то, что
мы делим и распространяем на других. Так что подход к практической рабо-
те в миру отличается от подхода Хинаяны. Например, в Махаяне, нравствен-
ность и этика,  моральная дисциплина,  как считается, имеет три аспекта.
Первый -  это  узкое или ограниченное представление о мирской нравствен-
ности, что значит избегать отрицательных поступков, отсекать или отказы-
ваться от действий,  приводящих к пагубным последствиям. Второй аспект -
это разновидность нравственности,  которая укрепляет и объединяет вместе
положительные качества. И третий тип нравственности означает работать на
благо других существ,  что само по себе составляет форму моральной  дис-
циплины и этики.
   Сейчас, первая категория, запрещающая сторона нравственности, то есть
отсечение или отказ от дествий,  которые, как нам кажется, являются вре-
доносными для нас в смысле духовной практики,  пагубными для нас самих и
для других  - это общая для всех трех ян категория,  для путей Шраваков,
Пратьекабудд и Бодхисаттв.  Общим основным пунктом для всех  трех  путей
является нравственность, которая осуждает некоторые действия, как пагуб-
ные с точки зрения нашего духовного развития и с точки зрения нашей спо-
собности помогать другим.  А,  следовательно, от таких действий надлежит
отказываться.
   Вторая сторона  нравственности и этики - воспитание положительных ка-
честв, использование наших  способностей  в  позитивном  направлении,  -
представлена на уровне Хинаяны,  Шраваков и Пратьекабудд, в ограниченном
или частичном виде.  В Хинаяне главенствует представление, что контроли-
руя  физические действия,  совершенствуя правильную медитационную позу и
упрощая стиль жизни,  с тем,  чтобы ограничить физическую  деятельность,
способствуют положительной  и  нравственной цели физического существова-
ния. Молчание и контроль речи, - использование ее только с положительны-
ми  намерениями,  направляет  энергию  нашей речи в положительное русло.
Последний шаг делается,  когда ум очищен от эмоциональной запутанности и
рассудочного мышления, когда он покоится в состоянии голого осознавания.
   Однако только в Махаяне мы обнаруживаем действительно вполне  сформи-
ровавшийся подход к этому второму аспекту нравственности и этики.  В Ма-
хаяне, и в особенности в Ваджраяне,  имеется большое количество искусных
средств, как использовать тело,  речь и ум правильным образом. Практики,
такие как простирания, обход вокруг ступы и храма, и подношение мандалы,
включающее в  себя  использование тарелки и риса,  - это физический про-
цесс. Повторение молитв,  мантр,  текстов и сутр - это средства развития
речевой заслуги  или  речевой  добродетели.  Различные методы медитации,
развивающие веру,  сострадание, развивающие переживание пустоты в уме, -
связаны с  индивидуальным  продвижением  человека вперед к просвеьлению.
Все это образует второй аспект нравственности  дополняя  его  до  высшей
степени, и хотя в определенной мере все это присутствует и на уровне Хи-
наяны, только на уровне Махаяны мы обнаруживаем полное выражение данного
аспекта нравственности и этики.

                                 - 11 -

   Третья сторона нравственности, аспект работы на благо других, не зна-
чительно представлен на уровне Шраваков, остающимся чисто личным пережи-
ванием или подходом к духовному развитию.  У Пратьекабудд есть некоторая
ограниченная возможность показывать чудеса или каким-либо образом оказы-
вать влияние на других,  но только на пути Бодхисаттвы в  Махаяне  можно
найти  особые и обстоятельные указания по таким практикам как Шесть Пар-
маит, которые являются средствами, при помощи которых практикующий Маха-
яны выражает обязательство по отношению к духовной практике, таким обра-
зом чтобы быть полезным для других. Здесь не то, что только подразумева-
ется,  но что в явном виде излагается и поддерживается в Махаяне и, сле-
довательно, конечно, в практике Ваджраяны, как продолжении высшей колес-
ницы. Например, простое действие, вроде потребления пищи в контексте Ма-
хаяны становится насыщенным духовным смыслом.  Как практикующие Махаяны,
мы подносим еду нашим духовным учителям и Трем Драгоценностям,  вслед за
чем сами едим ее;  заканчиваем есть посвящением добродетели и заслуги от
подношений и всей практики на благо всех существ. В частности, можно де-
лать подношение пищи ради блага спонсора или покровителя,  который обес-
печил этой пищей,  но всегда присутствует та идея, что мы делимся заслу-
гой всякий раз, когда едим.
   Ваджраяна или  тантрический подход придает еще большее значение любой
простой ситуации, вроде того, когда мы едим пищу. Существует процесс на-
зываемый внутренней ганачакрой, или внутренним угощением, при котором мы
медитируем, что пища,  которую мы едим,  превращается в нектар осознава-
ния, который мы усваиваем, идентифицируя себя с нашим йидамом. Мы предс-
тавляем себя в форме божества и удерживаем то,  что называется гордостью
божества, полное отождествление себя с божеством. Мы визуализируем наше-
го гуру в горловой чакре, наших других медитационных божеств в сердечной
чакре, и  дакиней и защитников дхармы нашей линии в пупковой чакре.  Все
мандалы Трех Драгоценностей питаются или получают подношения путем тако-
го принятия внутрь нектара осознавания,  который представляет собой еда.
Благодаря этому процессу медитации, весь контекст приема пищи становится
заряженным  более глубоким и благотворным смыслом,  а средство реазвития
заслуги и углубления нашего осознавания путем такого рода подхода оказы-
вается потрясающим.  Посвящение  заслуги  и добродетели происходит после
еды.
   Ваджраяна не  пренебрегает  ни одним аспектом опыта.  В Ваджраяне су-
ществует даже техника, использующая процесс мочеиспускания. Мы медитиру-
ем,  что мы в форме Ченрезига,  называемой Касарпани. Мы медитируем, что
поток мочи из нашего тела - это поток нектара.  Это нектар  осознавания,
которым мы делимся с претами и другими существами, которым не достаточно
повезло, чтобы иметь прямой контакт с учениями. Мы пытаемся путем данно-
го  процесса установить некоторую связь посредством такого простого био-
логического акта. С точки зрения Ваджраяны здесь содержится очень глубо-
кий смысл.
   На западе,  люди не знакомы с таким подходом,  но в Тибете, для людей
не является необычным использовать такого рода методы даже в самых обык-
новенных ситуациях.  Например,  зажигая утром огонь,  чтобы сварить чай,
практикующий тантру визуализировал бы огонь в виде Ваджрасаттвы, и дрова
или горючее в качестве заблуждений и запутанностей своих и всех существ,
которые  теперь  очищаются.  Пока огонь горит,  практикующий повторял бы
мантру Ваджрасаттвы.
   Для того, кто практикует Махаяну и Ваджраяну, и понимает важность со-
четания общей мотивации Махаяны с особыми техниками Ваджраяны,  не оста-
ется не имеющих смысл действий. Каждый акт нашей повседневной деятельнс-
ти может стать добродетельной и духовно насыщенной ситуацией.  Фактичес-
ки,  мы  используем все три яны.  Наше личное усилие чтобы развить такой
образ жизни, когда мы не причиняем вреда другим, избегаем убивать, воро-
вать и так далее, является выражением элемента Хинаяны в нашей практике.

                                 - 12 -

Развитие нашей веры и преданности Трем Драгоценностям - Будде,  Дхарме и
Сангхе; и трем корням - гуру, медитационным божествам и защитникам дхар-
мы;  наши молитвы и обращения к нашему гуру;  молитвы и хвалебные  гимны
нашему йидаму;  подношения мандалы и простирания, существующие для того,
чтобы очистить нас и развить добродетель и  осознавание  -  находятся  в
обстановке Махаяны или Ваджраяны, в зависимости от конкретной используе-
мой техники.
   На данном уровне практики наша любящая доброта и сострадание к другим
существам приобретают первостепенную важность.  Признание в  других  су-
ществах наших  родителей,  имеющих с нами кармические связи с предыдущих
существований,  способствует этому. Наше осознавание по существу положи-
тельной природы этой прошлой связи и наше осознавание неведения, которое
сейчас создает дисгармонию,  запутанность и разделение между существами,
является  базисом,  на котором в контексте Махаяны развивается сострада-
ние. Подход Махаяны так же особенно выделяет наши усилия направленные на
то, чтобы  в  любой  ситуации быть как можно более полезными для других;
даже когда мы не способны физически помогать,  наше сострадание, любящая
доброта и  хорошие  пожелания  от  имени  остальных существ - становятся
значительным фактором. Наше стремление развить в себе альтруизм и всякая
попытка проявить его в физической деятельности или же пожелания принести
другим благо - крайне важны для того, чтобы включиться в практику Махая-
ны, вообще, и в практику Ваджраяны, в частности.
   На протяжение бесконечного  процесса  все  новых  и  новых  рождений,
единственным общим знаминателем было понятие "я", себя, ума, как чего-то
реального и жесткого,  и отдельного самого по себе.  Именно это  понятие
порождает  цикл рождений и смертей и продолжает питать его собой.  Любая
попытка достичь окончательного просветления - это попытка уйти за преде-
лы такого цепляния к "я" или эго. Вот почему важна медитация на Ченрези-
га.  В этой медитации,  по духу принадлежащей к Махаяне, но по технике -
Ваджраянской,  присутствует стремление не только воспитать положительные
качества,  вроде любящей доброты и сострадания к другим;  но есть еще  и
попытка  уничтожить такое тяготение к эго.  Мы переносим фокус со своего
"я" на форму божества,  делая шаг к окончательному  преодолению  всякого
цепляния;  практикующий выходит за ограничения эго и прорывается к пере-
живанию отсутствия эго или самости,  к переживанию предельной или  абсо-
лютной природы самого ума.  Повторение мантрыї1 Ом Мани Падме Хунгї0,  одной
из самых благотворных мантр тантрического пути, и использование визуали-
зации в состояниях медитативного погружения, - весьма важны с точки зре-
ния освобождения ума от необходимости переживать сообразуясь с  диктатом
эго, и необходимости переживать вещи РЕАЛЬНЫМИ.
   Существует три аспекта,  имеющих отношение к Махаяне и  Ваджраяне,  -
это взгляд или точка зрения,  с которой мы занимаемся практикой;  специ-
альная техника медитации, посредством которой мы поддерживаем и развива-
ем этот взгляд; и конкретный вид поведения или активности, где имеется в
виду то,  как мы выражаем нашу реализацию или опыт в  повседневной  дея-
тельности. На уровне Махаяны или Ваджраяны, правильный взгляд - это нич-
то иное, как непосредственное переживание предельной или абсолютной при-
роды самого ума;  только на этом уровне мы можем сказать,  что кто-то до
конца реализовал видение или взгляд высшей колесницы.  До тех  пор  пока
есть только частичная реализация,  мы говорим лишь о частичном понимании
этого взгляда.
   Люди часто говорят, что, как им кажется, существует значительная раз-
ница между точками зрения восточного и западного миров.  Но на самом де-
ле, как видно, еще большая разница существует между св