ждого ученого.
     В художественной критике слово "мелодрама" означа-ет эстетически
низкопробную постановку. В расширенном сознании, где нет места низкопробности,
мелодрама - это то, что происходит на другом плане сознания. Психиатрия иногда
рассматривает отделение как показатель нарциссизма, когда отождествление не
происходит, так как такой человек не заботится о других. То же происходит и при
шизофрении, где отождествление дезориентирует чело-века. Если бы Рам Дасс
находился в состоянии сознания, допускающем возражения, он бы отверг оба
положения. Вместо них он, возможно, предложил бы читателю про-верить мысли,
высказанные в этой книге, на собственном опыте. По крайней мере, такой читатель
согласился бы с тем, что мысли Рам Дасса содержат больше тепла и контак-тности
по сравнению с нарциссическим мышлением и боль-ше мужества и контактности по
сравнению с шизофреником. Более того, в его отстраненности чувствует-ся
расточительство, здравость ума и реализм, сквозь кото-рые проглядывает
добродушное подмигивание. Идея отстраненности Рам Дасса ассоциируется с
поло-жениями психоанализа - "отсутствие желания" и "нейт-ральность".
Последователи гештальт-терапии и им подобные транслируют эти идеи (при условии
некоторого потенциаль-ного побуждения человека) в понятии "делать свое дело",
самому нести ответственность за себя. В самом деле, пок-лонники гештальт-терапии
выражают этот смысл отожде-ствленного отделения следующим образом: "Я делаю свое
дело, ты делаешь свое... И если мы случайно встретимся - это будет прекрасно.
Если нет - этому можно помочь". Однако это только красивые слова, они неточно
отра-жают действительность. В той или иной степени большинство человеческих
взаимоотношений, и в част-ности те, которые несут конкретную или косвенную
помощь ближнему, целью которой является полезное изме-нение человека,
обусловлены отождествлением, оценкой и целью, которые могут не иметь никакого
отношения к вы-бору и потребности участников. В особенности это заметно, когда
последние изменяются в ходе процесса взаимоотно-шений. Такое отождествление
происходит с техническими ролями и терапевтической помощью, с понятием
умствен-ной нормы, с социальными представлениями и чувствами, такими как брак,
дети, род занятий, с культурными оцен-ками: табу на каннибализм, убийство,
инцест и т. д. Будучи отождествленными со всем этим, мы не способны в полной
мере к анализу, оценке, знанию и пониманию всех этих вопросов, мы можем лишь
реагировать на них в ограничениях ситуационного поля. "Терапевтический образ"
может быть построен на совпадении целей. Согла-шение на отождествление себя с
этими целями временно. оно не отрицательно, и может закончиться по истечении
какого-то срока, если последует переоценка ценностей. На-сколько же лучше,
говорит Рам Дасс, если мы просто сог-ласимся на расширение сознания, куда бы это
нас ни привело. Если мы встанем посреди комнаты и будем просто наблюдать
расширение своего сознания, все будет хорошо и многое покажется более забавным,
чем оно казалось рань-ше. Итак, результат отделения будет выглядеть следу-ющим
образом: тот, кто владеет собой плохо, будет владеть собой лучше, потому что в
человеке существует присущая ему доброта, способность к изменению,
неиспользованная энергия, невостребованные таланты, которые только и ждут
свободы проявления. Еще одно следствие отделения: жить мудро - значит избегать
противопоставления, прису-щего позиции отождествления. Отождествление с одним
объектом означает противопоставление себя другому, а на-ходиться в
противопоставлении - значит утверждать во взаимоотношениях концепцию
субъекта-объекта. Отде-ление же, наоборот, способствует слиянию субъекта и
объек-та, увеличивает гибкость, допускающую союз посредством единения.
Аналогично тому, как в японском боевом искус-стве айкидо человек, когда он
сталкивается с явным пере-весом противника в силе, добавляет себя к этой силе в
новой комбинации, достигая двойного результата: избегает конфликта и накапливает
силу. Западные теории декла-рируют неизбежность конфликта, основываясь на мысли,
что противопоставление является необходимым способом жизни. Безусловно, это
справедливо в том случае, когда че-ловек отождествлен. Но когда он отделен от
всякой мело-драмы, нет ничего, что можно было бы противопоставить. И наконец,
отделение от прошлого и будущего обес-печивает наиболее полное переживание
настоящего. До тех пор, пока мы привязаны к желаниям, мы подвержены страданию
из-за неудовлетворенности, удовлетворив же их, мы тоже страдаем, понимая, что
это не может длиться веч-но. Будущее наших пустых фантазий грабит настоящее. Рам
Дасс одновременно смотрит вперед и назад, нахо-дясь между двумя своими мирами,
нередко определяя себя в созвучии с тем клиницистом, психологом и психиатром.
которым он отчасти является. Он рассматривает последнего как прискорбное
выражение ограиичения сознания челове-ка Запада, пойманного в
причинно-следственную ловушку, погрязшего в своих концепциях и конструкциях
моделей сознания, чувств и поступков. Как и большинство рату-ющих за реализацию
потенциальных возможностей чело-века, наряду с глашатаями Нового Сознания, Рам
Дасс говорит, что он в течение пяти лет практиковал психоа-нализ и осноганную на
психоанализе психотерапию, и в итоге обнаружил их недостаточность. Он
утверждает, что анализировал себя в течение пяти лет, и в результате аналитик,
сидящий в нем, определил, что он слишком слаб, чтобы выжить в обществе. В
качестве экспертного доказа-тельства он рассказывает о своей работе
психотерапевтом в студенческой Службе Здоровья в течение восьми лет.
Приве-денные Рам Дассом доводы спорны. Анатитик, который к концу своей
пятилетней работы делает заключение, что его пациент слишком слаб, чтобы жить в
обществе, вряд ли компетентно проводит анализ. Если бы это не было сказано Рам
Дассом, это означало бы или его недопонимание или то, что Рам Дасс, не являясь
слабым для жизни в обществе, довольно слаб как аналитик в различных специальных
ме-тодах адекватного анализа. Но если это так, то такой попытки вообще бы не
стоило предпринимать, не говоря уже о том, чтобы заниматься этим в течение пяти
лет. Несмотря на то, что нарисованный Рам Дассом авто-портрет беспристрастного
исследователя, хорошо осведом-ленного относительно феноменов, с которыми он
имеет дело, терпит неудачу, но все же он ставит проблемы, с ко-торыми
психоаналитики не могут не считаться. Психоаналитики могут использовать свои
концепции и построения для объяснения или обоснования феноменов. которые
допускают совершенно иной, столь же корректный способ решения. В принципе,
однако, этого не должно быть. Фрейд, например, серьезно интересовался
оккультными на-уками. Любой психоаналитик отдает себе отчет в том, что он может,
например, корректно подставить мотивы для индивидуальной веры в Бога, но это
ничего не говорит о том, существует ли Бог вообще.
     Западный человек имеет тенденцию упускать настоя-щее в силу того, что
западная культура ориентирована на цели в будущем. Нередко он предполагает
начать жить в свое удовольствие лишь после того, как получит образо-вание, когда
будет располагать деньгами, вот подрастут дети... Пока он связывает свои надежды
на счастье с приобретением чего-то внешнего, он может проглядеть и даже потерять
тот дар опыта, который он мог бы получить прямо сейчас, не откладывая.
Открытость чувств есть ключ, несравненно более эффективный, чем распланированное
во времени действие, именуемое "накоплением опыта". В гештальт-терапии
беспокойство описывается как функция страха, как ориентация на будущее,
предназначенная для защиты себя от последующего стыда и, возможно, опас-ности, и
все это - ценой утраты настоящего. Рам Дасс ут-верждает, что мы не можем
получить удовольствия от, скажем, порции мороженого в полной мере, по тому что
соз-нание того, что оно скоро кончится, вкрадывается насто-ящий момент и лишает
нас полноты наслаждения. Беспокойство, больное место нашей цивилизации,
обуслов-лено заботами о будущем, которые подавляют, а подчас и разрушают
полностью настоящий момент. Насколько психотерапия, явно или подспудно, будет
привязана к це-лям, отстоящим во времени от сейчас, настолько она будет поощрять
эту губительную для настоящего ориентацию на будущее.
     Рам Дасс критикует психоанализ за его установку на интеллект, а не на
чувство. Рам Дасс говорит, что, в сущ-ности, психоаналитики одержимо воюют
против чувств, манипулируя идеями и изобретая мотивы для, как правило,
достаточно неэффективных действий по нейт-рализации патологий. Как утверждают
некоторые критики, это свойственно людям, стремящимся достичь научных степеней
как аванса в системе, где награды присуждаются за идеи, организаторские
способности, точ-ность, что чаще всего достигается за счет спонтанности и
интенсивности чувств. Знание, в его противоположности чувствам, - старая
проблема в психоанализе. Давно уже обнаружено, что сложность и обширность
различных психоаналитических теорий, тенденции формулирования
причинно-следственных отношений в клинической те-рапии, а также поиски
объяснений "любой ценой" могут привести врачей-профессионалов к некорректным
логи-ческим построениям. Психоаналитики экзистенциальных и поэтических
склонностей пытаются противодействовать таким тенденциям, фокусируя свое
внимание на приобре-тении непосредственного опыта и отдавая предпочтение
чувствам.
     Однако Рам Дасс и его единомышленники считают, что спектр чувств, с
которыми работают психоаналитики, су-щественно ограничен самими
психоаналитическими мето-дами, независимо от того, насколько гибко и спонтанно
они применяются. С их точки зрения, чувства остаются запер-тыми в теле, зажаты
мышечным напряжением и поверхно-стным дыханием. Более или менее доступными их
можно сделать при помощи специальной психологической практики, посредством
структурной интеграции, отдельно или вкупе с психологическим анализом так, чтобы
чувства соответствовали людям и мыслям, как, например, в те-рапии первоначальных
криков, в гештальт-терапии и биоэ-нергетике. Быстрое и интенсивное порождение
чувств методами такой терапии может вызвать восхищение и зависть у специалистов
конвенциональной динамической психотерапии, которым приходится долго и с трудом
доби-ваться от своих пациентов подобных проявлений чувств. Полезны ли для
пациента такие интенсивные чувства и насколько, и нужно ли позволять им выходить
на повер-хность - вопросы, ответы на которые остаются на сегод-няшний день
открытыми. Однако вызов Рам Дассом брошен и должен быть принят.
     И, наконец, Рам Дасс предостерегает нас против одноз-начного отношения к
депрессии и борьбы с ней при помощи наркотиков или иных средств, так, как будто
чувство де-прессии - это патология. Разочарование, говорит Рам Дасс, абсолютно
необходимая предпосылка для роста, для движения к другому плану сознания. Не
пытайтесь приспо-собиться, говорит он, храните, как сокровище, свою
неудов-летворенность, уважайте свое разочарование. Еще один ошеломляющий
парадокс. Конвенциональная психоте-рапия считает должным снимать проблемы,
избавляться от дисгармонизирующих симптомов, чтобы сделать жизнь бо-лее
комфортной. Чисто психоаналитическая позиция помо-гает пациенту в его свободе
выбора. С "терапевтической" точки зрения, врач может избавить пациента от
депрессии и озабоченности. Но с экзистенциальной позиции психоа-нализ
согласуется с Рам Дассом в том, что некоторый дискомфорт способствует прогрессу
и может дать импульс для сублимации.
     Согласно Рам Дассу, конвенциональный язык ограничен мыслью и чувством. Его
линейная структура не-адекватно передает метасистемные паттерны и опыт, кото-рый
этот язык пытается выразить. Он верит, что лишь язык поэзии способен адекватно
выразить то, что хочет вы-разить человек. Рам Дасс пытается донести до нас
невы-разимое в квази-поэтическом стиле намеков, "свободных" ассоциаций и
синкопированных ритмов, вплетая в них термины западной науки, восточной
философии и т.д. Рас-слабься, дорогой читатель, говорит Рам Дасс, иди со всеми,
позволь всему случаться, позволь жизни быть каплей до-ждя. Ты достигнешь этого,
если ты открыт этому, а если ты не открыт, никакой синтаксис тебе не поможет.
Эту книгу нужно читать в хорошем настроении, и если ты смо-жешь хотя бы
наполовину выполнить это условие. Рам Дасс поможет тебе достичь такого)
состояния. Это - пригла-шение в молодость. Услышь звук хлопка одной ладони.
Ученый и обыватель, - все, у кого есть вопросы, - вы должны вступать в любовную
связь с незнакомкой. При этом вы рискуете, т. к. у этой женщины может быть много
роковых для вас качеств. И все же вы должны вступить с ней в любовную связь с
полной верой. Если ваше намерение чисто, все будет хорошо. Истина откроется вам.
Вы должны решиться на все, чтобы обрести все. В начале 60-х годов Рам Дасс
отправился в Индию, где почерпнул идеи, о которых рассказывает в этой книге.
Mftoroe из того, о чем он говорит, выводы, которые он де-лает, его предсказания
будущего могут оказаться полез-ными многим, - в частности, врачам и философам.
Восток приходит на Запад во многих формах. Рам Дасс - один из тех, кто
способствует проникновению Востока на Запад. Его борьба за поиски нового мира, а
также мост, который он построил между двумя мирами, - это то, к чему сейчас
многие стремятся и чего многие ищут. Персонаж книги Чарльза Диккенса "Сказка
двух горо-дов" Сидни Картон отправляется на виселицу. Но при этом он уверен, что
это лучший поступок в его жизни. Мазохист, мученик, романтик - таким, быть
может, был Картон, но это не исключает и другой возможности: он, наконец, на-шел
свои ценности и мужество поступить должным обра-зом. Он избавился от разлагающей
бессмысленности, нашел свою цель. Рам Дасс тоже гильотинирует себя, но, как
ме-тафорист, он обрел спасение. Нам, ищущим трансформации сознания, без Рам
Дасса не обойтись. Он становиться неза-менимым по мере того, как век машин
уступает место веку человека, по мере того, как наше внимание переходит от танца
к самому танцору, по мере того, как мы экс-периментируем с бесчисленными
вариациями этого "просто танца" нашей жизни.
ГЛАВА ПЕРВАЯ
ПУТЬ СОЗНАНИЯ
     Вчера здесь, в Топека, некто я, один из путешест-венников по пути сознания,
пути очень-очень древнего, встретился с участниками клуба исследователей, чтобы
рас-сказать о географической карте своего путешествия. Все, кто сегодня
собрались здесь, чтобы послушать некоего Рам Дасса, прежде носившего имя Ричард
Алперт, прямо или косвенно имеют отношение к этому путешествию. Все, что мы
можем сделать друг для друга, - это поделиться неко-торыми своими наблюдениями.
И я мог бы начать так:
     "Будь бдителен, ибо прямо перед тобой дорога круто сво-рачивает влево,
держись много правее...'). Мотив своего сегодняшнего пребывания здесь я мог бы
выразить таким образом: это работа над самим собой - и ничего более. Отказаться
от привязанности к многочислен-ным игрушкам, которые предлагает нам этот мир,
легко, когда сидишь в пещере в Гималаях. И очень трудно это сделать (отказаться
от привязанности к власти, деньгам, славе, сексу и всякого рода чувственным
удовольствиям), находясь в центре Нью-Йорка с его рекламой, те-левидением, с его
искусными поварами, сексом и всем прочим, что питает наши привязанности. Есть
рассказ об одном монахе, который, живя в горах, достиг высокой свя-тости. У него
было несколько тысяч последователей. И вот однажды монах спустился в долину, в
город. Когда он шел по улице, кто-то нечаянно толкнул его. Монах в гневе
обер-нулся. И этот гнев показывает, как мало на самом деле он продвинулся в
работе над собой: он не вскрыл семя гнева и был еще прирязан.
     О своей садхане, работе над сознанием, или, другими словами, о своем
путешествии, я мог бы сказать, что оно циклично. Есть периоды, когда я выхожу
наружу, и периоды, когда я погружаюсь внутрь себя. Находясь здесь, на этой
базарной площади, так, как я это делаю сегодня, я предлагаю одни виды товаров.
Когда же в течение тридцати-сорока дней я пребываю в горах, выявляются другие
вещи. Учитывая эту цикличность, мы создали план работы в ашраме в Нью-Мексико
этой зимой. План вклю-чает в себя четыре компонента, приблизительно
соответст-вующие четырем периодам солнцестояния.
ЧЕТЫРЕХЦИКЛИЧНЫЙ ПЛАН РАБОТЫ АШРАМА
     В течение первого периода человек находится в горах, где он имеет
возможность, находясь в полной изоляции, погрузиться глубоко внутрь себя. Пищу
ему приносят и оставляют за дверью. Этой зимой мы провели такой экс-перимент в
одном из ашрамов. Люди находились в уединении до девятнадцати дней. В первый раз
им пришлось взять с собой книги, карты, вязание, - словом, все, в чем они
испытывали нужду. Во второй раз мы не-сколько изменили правила игры и разрешили
взять только спальный мешок. Они входили в комнату, закрывали дверь, и на
протяжении последующих десяти дней кувшин с водой, а также все, что необходимо
для разведения огня, оставлялось для них за дверью. Они были полностью защищены
и охраняемы. Не было ни телефона, ни почты. Мы обеспечили их всем и дали
возможность освободиться от всех тех стимулов, которые держат в плену сознание.
Таким образом, они не могли сказать: "Вот если бы не..." - мы учли все эти "если
бы...".
     Второй период человек живет в общине, ашраме. Он заботится о саде, детях,
козах, готовит пищу, пилит дро-ва, - то есть выполняет Карма-Иогу среди так
называемых сэтсанг или сангхья - людей, которые знают, что они рабо-тают над
сознанием. В буддизме существует традиция, на-зываемая "Три убежища". В одном из
гимнов поется: "Я обретаю убежище в Будде" - это означает, что каждый имеет
возможность стать просветленным, освободиться от всех частичных состояний
сознания (привязанностей). Да-лее: "Я обретаю убежище в Дхарме", - т. е. я
обретаю убежище в Законе устройства вселенной или, другими сло-вами, в Дхарме. И
третье: "Я обретаю убежище в Сангья". т. е. в общине таких же, как я, ищущих
людей. Таким образом, если вы определяете себя как человека, ищущего чувственных
удовольствий, вы окружаете себя такими же людьми. Если вы считаете себя
человеком интеллекта, вы окружаете себя интеллектуалами. Но если вы определяете
себя как человека, ищущего осознание, вы окружаете себя людьми, также ищущими
осознание, так как, будучи в этом поиске, находясь в среде таких же, как вы
людей, вы получаете от них реальную поддержку. Под словом "посвящение" я понимаю
такое состояние сознания, в котором природа его действия соответствует
космическому плану. Известно, что в древности люди молились. Молитва - это, как
вам сказать, - такая вещь, которую вы совершаете, например, перед тем, как
съесть кусок индейки. Норман Рокуэлл иронически описывает одного ребенка,
который хватает кусок со стола, в то время как головы других детей склонены в
молитве. Ему говорят:
     "Должна быть произнесена молитва". - "Молитва, - го-ворит мальчик, - что
касается меня, то я, принимая пищу, и благословляю ее, т. е. совершаю молитву.
Эта молитва - на древнем языке, санскрите. В переводе она означает сле-дующее:
"Этот маленький ритуал является частью всего, он есть часть Брахмо, часть вечно
целого. Тот, кто приготовил пищу, также является частью целого. Тот, кому она
приго-товлена, тоже является частью единого целого. И тот, кто понимает, что все
взаимосвязано и едино, становится единым со всем".
     У Дж. Сэлинджера, в замечательном рассказе "Тэдди" описывается, как мальчик
Тэдди, в прошлом - лама, по воле игры космического замысла воплотился в ребенка
из западной среднеклассовой семьи. Ему около десяти лет. Он вместе с сестрой,
матерью и отцом плывет на корабле. Тэдди вышел на палубу, и здесь его заметил
один из пассажиров. Он увидел, что этот маленький мальчик вовсе не маленький и
спросил его: - Когда ты впервые понял, что ты... Как это случилось? - И Тэдди
отвечает: - Мне было шесть лет. Однажды я вышел на кухню и увидел свою сестру.
Она сидела на высоком стуле и пила мо