голову  и сумею
заставить  уважать ее,  потому что  Бог дал  мне и силу,  и волю,
нужные для преодоления всяких препятствий".

Однако же испанцы не  сдались на слова императора французов и так
же мало смотрели на его угрозы, как и на обещания.

Мадридский  коррехидор  во   главе  депутации  от  города  явился
принести победителю  изъявление чувств,  которых не было  в душах
народонаселения столицы; но  занятие ее войсками Наполеона делало
этот поступок необходимым. На речь коррехидора Наполеон отвечал:

"Жалею  о  вреде,  нанесенном  Мадриду,  и  считаю  за  особенное
счастье, что мог его спасти от больших бедствий.

Я  поспешил принять  меры для  успокоения всех  сословий граждан,
потому  что знаю,  как неизвестность будущности  тягостна каждому
народу и каждому человеку.

Я сохранил монашествующие  ордена, но убавил число монашествующих
лиц. Избытки  упраздненных обителей я повелел  обратить в доходы,
получаемые сельскими священниками.

Я  уничтожил также  и  инквизицию. Духовенству  не принадлежит  и
неприлична светская власть над гражданами.

Я прекратил действие феодальных  прав; теперь каждое частное лицо
может заниматься всяким полезным промыслом.

Нет  такого  препятствия,  которого  я  бы  не  был  в  состоянии
преодолеть.

Нынешнее  поколение, может  статься,  будет непостоянно  в образе
своих мыслей, потому что им руководствуют страсти; но ваши дети и
дети  детей   ваших  благословят  мое  имя,   как  имя  человека,
возродившего их нацию; они внесут в список дней достопамятных дни
моего между вами пребывания".

В  продолжение   своего  кратковременного  пребывания  в  столице
Испании Наполеон  занимался также и смотром  своих войск и раздал
некоторым офицерам кресты ордена Почетного легиона.

Из Мадрида  же послал  Наполеон небольшую статью для  помещения в
Мониторе,  желая  тем  исправить  ошибку, сделанную  императрицей
Жозефиной  в ответной  ее  речи к  депутации от  Законодательного
собрания,  где она  назвала это сословие  "представителем нации".
Наполеон  объявил   в  своей  официальной   газете,  что  "первый
представитель нации - император".

Однако  же,  покуда  Наполеон  занимался  в  Мадриде  устройством
Испании,  что не  мешало  ему следить  и за  особами, облеченными
властью  в Париже,  военные действия  в испанских  провинциях шли
своим чередом, и возмущение повсюду возрождалось из своего пепла.

Англичане оставили Португалию, чтобы поспешить на помощь Мадриду;
но генерал  Мур (Moore), видя, что  не поспеет вовремя к столице,
изменил  предначертанный план  и решил обратиться  на Вальядолид,
чтобы  отрезать  французской армии  ее  сообщения. Эта  решимость
оказалась  для него  роковой. Сам  атакованный с одной  стороны и
отрезанный  с   другой,  он  был  вынужден   начать  от  Паленсии
отступление  и,  без  отдыха  преследуемый  маршалом  Сультом  до
    Короньи, был здесь смертельно ранен, потерял десять тысяч человек
    своего войска, всех лошадей, все орудия и все запасы.

Остатки его армии едва успели добраться до морского берега, отдав
в  руки маршала  Коронью, которую  тщетно защищали  в продолжение
трех дней. В это  же время Сульт успел рассеять и корпус Романьи,
укрывшийся было в Астурийских горах.

Наполеон, лишь  только узнал  о движении англичан  на Мадрид, сам
пошел им  навстречу. Действия  в Галиции начались  под его личным
предводительством.  В начале  января главная  квартира императора
французов  переведена сначала  в  Асторгу, потом  в Бенавент.  Во
время  той  же  экспедиции   Наполеон  пробыл  несколько  дней  в
Тордезильясе,  в  наружных  зданиях  монастыря  Святой  Клары,  в
котором умерла  Иоанна Безумная,  мать короля Карла  V. Монастырь
этот построен  на развалинах старинного  мавританского дворца, от
которого уцелели купальня и две, очень хорошо сохранившиеся залы.
Настоятельница, женщина, имевшая от  роду уже семьдесят пять лет,
представилась  Наполеону;   он  принял  ее   весьма  милостиво  и
предоставил ее обители разные выгоды.

Успех  французского оружия  был не  менее блестящ и  в Каталонии.
Гувион  Сен-Сир,  завладев крепостью  Розас,  занял Барселону;  а
маркиз де Вивес, потерпев поражение при Кардаде, впал в немилость
хунты.

Таким  образом,  с прибытием  Наполеона  в  Испанию дела  приняли
другой оборот, и победа снова венчала знамена своего любимца.

Менее  чем  за два  месяца  английская  армия уничтожена,  корпус
Романьи  истреблен, столица  и главные области  государства опять
заняты   французами.   Поражения,  нанесенные   Дюпону  и   Жюно,
исправлены совершенно.

Между тем  Австрия, отдохнув за последние  три года, готовилась к
новой  войне против  Франции.  Наполеон находился  в Вальядолиде,
когда  до  него дошло  известие  о  неприязненном расположении  и
вооружении  Австрии. Император  французов принимал  в Вальядолиде
многочисленные  депутации,   приезжавшие  из  Мадрида,  уничтожил
монастырь   Доминикан,  в   котором   был  найден   труп  убитого
французского   солдата   и,   напротив,   оказал   знаки   своего
покровительства    ордену   Бенедиктинцев,   не    мешавшихся   в
политические дела и спасших жизнь многим французам.

Едва узнал  Наполеон о намерениях Австрии,  как поспешил оставить
Испанию и прибыл в Париж 23 января 1809 года.



                           ГЛАВА XXVIII

                 [Кампания против Австрии 1809 года]

Еще  после возвращения  своего из  Байонны, в августе  1808 года,
Наполеон знал,  что Австрия, положение которой  во время прусской
кампании  было   очень  двусмысленно,  обнаруживала  неприязнь  к
Франции, и откровенно высказал свое мнение Меттерниху, посланнику
этой  державы,  прибывшему  в  Сен-Клу для  принесения  Наполеону
поздравлений от  австрийского двора с днем  его ангела. Посланник
уверял в  мирном расположении своего государя  и говорил, что все
вооружения  в Австрии  производятся единственно как  принятие мер
оборонительных.    Наполеон    дал    ему    почувствовать    всю
неосновательность такой оговорки  и, говоря, что ниоткуда никакая
опасность не  грозит Австрии,  промолвил: "Однако же  я верю, что
ваш государь не желает войны, я полагаюсь на то слово, которое он
дал  мне при  нашем свидании.  Он не  может держать на  меня зла,
правда, я занял было его столицу и большую часть его областей, но
возвратил  почти  все... А,  как  думаете?  Если бы  кто из  моих
неприятелей взял  Париж, поступил  ли бы со  мной так умеренно?..
Интриги  влекут вас  туда,  куда бы  вы  и сами  не желали  идти.
Англичане  хотят  снова  разжечь  огонь  войны  в  Европе..."  Но
Меттерних стоял на том, что австрийский кабинет не питает никаких
неприязненных чувств. По возвращении  Наполеона из Испании, уже в
марте  1809  года, когда  все  заставляло предвидеть  непременный
разрыв Франции с Австрией,  Меттерних не переставал уверять в том
же.  Но ему  уже  никто не  верил, и  сенат постановлением  от 14
апреля назначил новый набор сорока тысяч конскриптов.

Наконец  австрийский император  издал манифест, 9  апреля объявил
войну  и 10-го  открыл  кампанию, 12-го  Наполеон, извещенный  по
телеграфу  о переходе  неприятеля  через Инн,  выехал из  Парижа,
16-го  прибыл  он  в  Диллинген, где  застал  баварского  короля,
которому дал  обещание за две недели  возвратить его столицу, уже
занятую  эрцгерцогом Карлом,  17-го  Наполеон был  в Донаверте  и
обратился к своим воинам со следующей прокламацией:

"Воины,  неприятель  ступил  на  землю конфедерации.  Австрийский
военачальник хочет, чтобы мы  бежали перед его оружием и оставили
ему в жертву наших союзников. Я прибыл к вам с быстротой молнии.

Воины,  вы были  свидетелями, как император  австрийский навестил
меня в  моем бивуаке  в Моравии. Вам, победителям  в трех войнах,
Австрия  обязана всем:  и троекратно  не сдержала  данного слова.
Наши  прошлые  успехи   служат  верным  ручательством  в  будущих
победах.

Пойдем   же,  и   пусть,  видя   нас,  неприятель   узнает  своих
победителей".

Австрия надеялась  на отсутствие Наполеона, его  гвардии и старых
солдат.  Она  знала, что  во  всей Германии  разбросано не  более
восьмидесяти  тысяч  французских войск,  тогда  как  в ее  армии,
разделенной  на  девять  корпусов  и  состоящей  под  начальством
эрцгерцога Карла, считалось  не менее полумиллиона воинов. Первые
действия принца  Карла казались успешными.  Он, быстрым движением
через Инн  на Изер,  принудил баварского короля  оставить Мюнхен.
Французская  армия  была  в  это время  растянута  на  протяжении
шестидесяти  миль,  что  доставляло  возможность разорвать  ее  и
разбить  по частям.  Австрийский главнокомандующий заметил  это и
хотел  этим воспользоваться,  как внезапный приезд  Наполеона дал
делу другой  поворот. Рвение  эрцгерцога и его  войск поостыла, а
бодрость  французов,  напротив,  воспрянула  с новой  силой.  Все
последствия  неблагоразумно  принятых  мер  исправлены.  Наполеон
начал  маневрировать превосходно  и тотчас сдержал  слово, данное
королю баварскому: на десятый день после обещания он с торжеством
возвратил  его в  Мюнхен,  куда въехал  23 апреля,  одержав шесть
побед в течение шести дней.

Два первых сражения последовали  в один день, 19 апреля, одно под
Пфафенгофом, другое  под Танном.  В битве при  Пейсинге пятьдесят
седьмой линейный  полк под командой  храброго полковника Шарриера
последовательно  вступал  в дело  с  шестью разными  австрийскими
полками  и   каждый  раз  торжествовал   над  неприятелем.  20-го
последовало сражение под Абенсбергом,  и победа опять осталась за
французами.  Битва  эта продолжалась  всего  один час,  австрийцы
потеряли в  ней восемь  знамен, двенадцать орудий  и восемнадцать
тысяч человек, взятых в  плен французами. На следующий день новое
поражение ожидало австрийцев под Ландсхутом.

В  этой-то  битве  генерал  Мутон,  руководивший  одной  колонной
гренадеров, кинулся  на мост через Изер,  уже объятый пламенем, и
громовым голосом закричал, обращаясь  к своим солдатам: "Чего тут
думать? Вперед! Только покуда не стреляйте!" Гренадеры кинулись и
скоро ворвались в город, оставленный неприятелем после жестокой и
кровопролитной обороны. В это  самое время эрцгерцог Карл окружал
и брал  в плен отряд французов  числом в тысячу человек, которому
было поручено  охранять мост в Регенсбурге.  Наполеон, получив об
этом донесение,  поклялся, что  через двадцать четыре  часа смоет
кровью  австрийцев  стыд,  нанесенный  его оружию.  22  числа  он
действительно  двинулся на  Регенсбург и  встретил неприятельскую
стодесятитысячную армию, занявшую позицию  в Экмюле. То был новый
случай к большому сражению и победе. Австрийцы разбиты, вынуждены
ретироваться  и  оставить  в  руках победителей  почти  всю  свою
артиллерию,  пятнадцать  знамен и  двадцать  тысяч пленными.  Сам
эрцгерцог Карл обязан спасением только своему доброму коню.

Двадцать  третьего   числа  французы  подступили  к  Регенсбургу,
которого  не   могла  прикрыть  австрийская  кавалерия,  разбитая
Ланном,  но зато  шесть пехотных полков,  оставленных эрцгерцогом
Карлом  в городе,  решились  защищать его.  Наполеон прибыл  сам,
чтобы распоряжаться  приступом. Его  ранило пулей в  правую ногу.
Слух  об  этом немедленно  распространился  по рядам  французской
армии,  и множество  солдат захотели  лично удостовериться  в его
справедливости.  Но  едва  показались  они  на  месте  перевязки,
которую Наполеон велел себе  сделать на скорую руку, как он встал
и  сел на  коня  при громких  криках обрадованных  воинов. Вскоре
после  того  город был  взят  штурмом.  Восемь тысяч  неприятелей
сдались, остальные, упорно защищавшиеся, положены на месте.

Тем временем маршал  Бесьер, преследуя остатки австрийских войск,
пораженных  при Абенсберге  и Ландсхуте,  настиг их 24  числа под
Неймарком в  то самое мгновение, как  они соединились с резервным
корпусом, прибывшим на Инн, разбил их снова и взял в плен полторы
тысячи человек.

В тот  же день  Наполеон отдал в Регенсбурге  следующий приказ по
армии:

"Воины!

Вы  оправдали мои  ожидания, вы  мужеством заменили  недостаток в
числе, вы  со славой  показали разницу, которая  существует между
солдатами Кесаря и армией Ксеркса.

В  течение немногих  дней  мы остались  победителями в  сражениях
Таннском,  Абснсбергском и  Экмюльском,  в битвах  под Пейсингом,
Ландсхутом  и Регенсбургом.  Сто орудий, сорок  знамен, пятьдесят
тысяч пленных,  три тысячи повозок с  багажом, амуничные и боевые
ящики   всех  неприятельских   полков   -  вот   трофеи  быстрых,
совершенных вами переходов и вашего мужества...

Менее чем через месяц мы будем в Вене!"

И это дерзкое предсказание  исполнится, как перед тем исполнилось
обещание Наполеона королю баварскому. Наполеон быстро двинется на
столицу  Австрии.  30 апреля  его  главная  квартира находится  в
Бургаузене,  здесь представляется  ему  графиня фон  Армансперг и
просит возвратить ей мужа, захваченного австрийцами по подозрению
в расположении  к французам, здесь же  издает он третий бюллетень
большой армии,  в котором  жестоко и лично  оскорбляет императора
Франца. Если  Наполеон думал свергнуть его  с престола, то в этом
случае  слова  его   просто  оскорбительны,  но  если  располагал
оставить  его на  троне  обширной и  сильной державы,  то говорил
совершенно  вопреки  всякой политике,  потому  что посевал  своей
дерзновенной  речью   семена  вечного   неудовольствия  в  сердце
монарха, с которым с этой поры никакой союз и никакие сношения не
могли уже быть искренними и даже становились опасными.

Первого  мая главная  квартира императора французов  перенесена в
Рид,  куда  он  прибыл  ночью. Третьего  тридцатитысячный  корпус
австрийцев,  ретирующийся  от Ландсхута  к Эберсбергу,  настигнут
французскими  егерями. В  это  время Бесьер  и Удино,  только что
соединившиеся  с  Массеной,  шли  тоже  на  Эберсберг  и  грозили
окружить и  уничтожить корпус австрийцев, генерал  Клапаред шел с
французским  авангардом, состоящим  не  более как  из семи  тысяч
человек. Едва  только этот авангард  дебушировал, как неприятель,
занимавший  выгодную  позицию,  не  стал  дожидаться  приближения
французских корпусов  и напал  на него, зажегши  город, в котором
вся  постройка   была  деревянная.  Пламя   разлилось  повсюду  и
остановило  Бесьера, подошедшего  было с  кавалерией к  мосту для
поддержания Клапареда.

Таким  образом,  этот  генерал  был  вынужден  защищаться  одними
собственными средствами против неприятеля, в четыре раза с лишним
превосходящего  в  силах, и  удерживался  в  течение трех  часов.
Наконец  генералы Легран  и Дюронель  (Durosnel) пришли  с разных
сторон  на помощь  авангарду.  Замок Эберсберг  взят приступом  и
сожжен, неприятель  отступил через  Эннс на Вену,  потеряв в этом
сражении  двенадцать тысяч  человек, в  том числе  более половины
взятыми в плен.

На  бивуаках  под  Эберсбергом  Наполеон  принимал  депутацию  от
областей верхней Австрии. 4-го  он ночевал в Эннсе, в замке графа
Авсперга, и 6-го очутился в том же знаменитом Молкском аббатстве,
в котором  останавливался во время кампании  1805 года; и на этот
раз  французские солдаты  взяли  из погребов  аббатства несколько
миллионов бутылок вина.

Восьмого числа  главная квартира Наполеона перенесена  из Молка в
Санкт-Полтен. Через два дня,  в девять часов утра, Наполеон стоял
уже у ворот Вены.

В  столице  Австрии  начальствовал  эрцгерцог  Максимилиан,  брат
императора, и  готовился защищать ее. Первые  предложения о сдаче
отвергнуты  им   с  презрением.  Между  тем   в  руках  французов
находились  уже предместья,  заключающие в  себе две  трети всего
народонаселения  столицы.  Наполеон  учредил  в них  национальную
стражу  и  городовое правление,  которое  немедленно отправило  к
эрцгерцогу  Максимилиану   депутацию  с  просьбой  пощадить  дома
предместий,  но его  высочество не  снисходил на это  прошение, и
огонь продолжался по-прежнему.

Тогда Наполеон отдал приказ бомбардировать столицу. Одиннадцатого
числа, в  девять часов вечера, мортирная  батарея, поставленная в
ста  саженях от стен  Вены, начала  громить город. Меньше  чем за
четыре  часа брошено  тысяча  восемьсот бомб.  Вскоре весь  город
представил  одно  сплошное море  огня.  Эрцгерцог, после  тщетных
усилий воспрепятствовать  успехам осаждающих и  притом узнав, что
французы перешли  за один  из рукавов Дуная и  могли ему отрезать
отступление,  оставил  Вену  ночью  и  сдал  начальство  генералу
О'Рейльи (O'Reilli), который на рассвете дал знать Наполеону, что
прекращает огонь, а вслед за тем к императору французов прибыла и
депутация   от  столицы,   в  числе  которой   находился  венский
архиепископ; депутацию эту Наполеон принял в Шенбруннском парке.

В тот же день, 12 числа, Массена овладел Леопольдштадтом. Вечером
подписана капитуляция  Вены, а 13-го в  шесть часов утра Удино со
своими гренадерами  занял столицу  Австрии. На другой  день отдан
следующий приказ по армии:

"Воины!

Ровно через  месяц после того, как  неприятель перешагнул за Инн,
мы, в тот же день и час, вступили в Вену...

Уважайте народонаселение города  Вены. Я принимаю жителей столицы
Австрии  под мое  особенное  покровительство. Что  касается людей
злых и мятежных, то я примерно стану их наказывать.

Воины! Будьте снисходительны к  бедным поселянам, к этому доброму
народу,  имеющему  столько  прав  на  наше  уважение.  Не  станем
гордиться всеми  нашими успехами,  будем смотреть на  них, как на
действия благости и правосудия Промысла.

Наполеон".

Однако австрийская  армия, отступив от столицы,  не отказалась от
продолжения  военных   действий.  Прикрытая  Дунаем,  на  котором
разрушила мосты, находившиеся в Вене и ее окрестностях, эта армия
выжидала только  случая принять  наступательное положение. Первой
целью ее  атак был  линцский мост, но  Вандам мужественно защищал
его,  а прибывший к  нему на  помощь маршал Бернадот  вовсе отбил
австрийцев. Со своей стороны и Наполеон горел нетерпением перейти
за  реку  и  кончить  кампанию,  поэтому все  его  внимание  было
обращено  на  возобновление  сообщения  противоположных  берегов.
Массена успел перекинуть несколько  мостов через тот рукав Дуная,
который орошает остров Лобау; Наполеон решился переправить по ним
всю свою армию. В три дня корпуса Ланна, Бесьера и Массены заняли
позицию на этом острове. Сообщение с правым берегом производилось
посредством   плашкоутного  моста   длиной  в   пятьсот  саженей,
наведенного  на трех  рукавах реки.  Другой мост, длиной  всего в
шестьдесят одну сажень, соединял  остров с левым берегом. По нему
перешли  21 мая  тридцать пять  тысяч человек войска,  готового к
бою; но  к вечеру  того дня эрцгерцог Карл,  успевший собрать все
остатки австрийских корпусов,  разбитых в Баварии, и присоединить
их к своим резервам,  явился со стотысячной армией и быстро напал
на  корпуса  Массены,  Бесьера  и  Ланна, которые  одни  из  всех
французских  войск  находились  на  левом  берегу  Дуная.  Первым
атакован Массена,  стоявший в Асперне; он  защищался с мужеством,
так же как и  Ланн, атакованный в Эслингене, между тем как Бесьер
производил блистательные кавалерийские атаки на центр австрийцев,
расположенных между этими двумя деревнями.

Ночь  прекратила огонь.  Стотысячная  австрийская армия  не могла
заставить отступить  корпуса Массены, Ланна и  Бесьера, в которых
насчитывалось вообще  тридцать пять тысяч человек, следовательно,
можно было полагать, что если к французам подоспеет подкрепление,
то австрийцы  будут разбиты. По  распоряжению Наполеона гренадеры
Удино,  дивизия  Сент-Илера,   две  бригады  легкой  кавалерии  и
артиллерия,  принадлежавшая этим  войскам,  перешли ночью  мост и
заняли  позицию в  боевой  линии. Наполеон  принял руководство  и
надеялся  одержать  значительную   победу.  В  четыре  часа  утра
австрийцы, опять  первыми, нач