дела  ничего, кроме  искреннего удивления и даже недоумения. Я
действительно был  удивлен - тем,  как  быстро  меня  вычислили.  Не
иначе, за  мной постоянно  следили, ни  на мгновение  не выпуская из
вида, а я был так беспечен, что не заметил слежки.
   - И в чем же нас обвиняют? - спросил я.
   - Во-первых, из  телекса следует,  что Дженнифер  вовсе  не  твоя
сестра, а  некая миссис  Купер с  Нью-Алабамы, урожденная  Дженнифер
Карпентер. Против  нее выдвинуто  обвинение в краже десяти миллионов
марок наличными  из банка  ее мужа, а тебя подозревают в том, что ты
сознательно помог ей скрыться от правосудия.
   Я громко рассмеялся:
   - Какая глупость!  Я всегда  был  невысокого  мнения  об  агентах
Интерпола, но  на сей  раз они  превзошли самих  себя.  Их  ввело  в
заблуждение обыкновенное  стечение обстоятельств. -  (Я понимал, что
хитрить с  такой умной  женщиной, как  Анхела, опасно,  но  на  моей
стороне  была   логика.  Кто  в  здравом  уме  поверит,  что  кузина
мультитриллионера пустится  в опасную  авантюру ради  жалких  десяти
миллионов, если  ей ничего  не стоит выклянчить эту сумму у любящего
братца.) - От Земли до Дамограна я летел на рейсовом корабле "Николо
Макьявелли", и там действительно познакомился с Дженнифер Карпентер,
блондинкой лет двадцати пяти. Но с Дамограна я вылетел вместе с моей
двоюродной сестрой  Дженнифер Макартур,  это факт.  Так что Интерпол
опять сел  в лужу.  Они погнались  не за тем, кем нужно, и позволили
настоящей преступнице улизнуть.
   - Не думаю,  что все так просто, - покачала головой Анхела. - Мне
кажется, что ошибка была допущена преднамеренно.
   - Но зачем?
   - Чтобы арестовать  тебя. Я сразу догадалась, что Дженнифер их не
интересует. Интерпол  не гоняется за беглыми женами миллионеров и уж
тем более не пошлет на такое задание Джо Кеннеди.
   - Джо Кеннеди?! - воскликнул я. - Неужели  т о т   с а м ы й ?
   Т о т   с а м ы й  Джо Кеннеди был не президентом и не сенатором,
а агентом  Интерпола. Самым лучшим агентом за более чем тысячелетнюю
историю  этой   почтенной  организации;   агентом  с  неограниченной
свободой действия -  он фактически  ни перед  кем не  отчитывался  и
никому не  подчинялся. Он  был  вроде  космического  Джеймса  Бонда,
только вполне реальным. Одно его имя внушало преступникам ужас. Чуть
ли не половина самых матерых головорезов Галактики, обезвреженных за
последние десять  лет, была  на счету   т о г о    с а м о г о   Джо
Кеннеди.
   - Тот самый, -  подтвердила Анхела. -  Сейчас он  мчится на  всех
парах к  Астурии якобы для того, чтобы задержать грабительницу банка
и ее сообщника.
   - Глупости! - сказал я.
   - Вот именно.  Похоже, они  тебя  раскусили,  Кевин,  но  еще  не
располагают убедительными  доказательствами твоей  вины. Поэтому для
начала решили арестовать тебя как бы по недоразумению.
   - О какой моей вине ты толкуешь?
   В ответ Анхела смерила меня ледяным взглядом:
   - Несмотря на  то, что  произошло между нами, я остаюсь при своем
прежнем мнении  и о  тебе, и  о твоем бизнесе. Можно подумать, ты не
скрываешь доходов, не занимаешься финансовыми махинациями, не душишь
конкурентов, попирая все антимонопольные законы... Я уже не говорю о
чисто моральных  аспектах твоей  деятельности.  Корпорация  "Авалон"
настоящая  мафиозная   организация,  а   ты  ее  крестный  отец.  Не
удивительно, что тобой занялся Джо Кеннеди.
   "Вот, получай!  -  прокомментировала  Дэйра,  которая  оставалась
незримой свидетельницей  нашего разговора. - Мне кажется, братец, ты
здорово влип".
   "Ничего, выпутаюсь. Чихал я на этого Кеннеди и на весь Интерпол".
   "Нет, я  об Анхеле.  Она весьма  своеобразно проявляет  любовь  к
тебе".
   "Ну и что? Лично мне это нравится".
   "Я вижу.  Ты просто млеешь от ее нападок... Знаешь, Кеви, она мне
по душе".
   "Мне тоже".
   - О чем  ты задумался? -  спросила Анхела. -  У тебя  такой  вид,
точно ты проводишь спиритический сеанс.
   - Угадала. Я советуюсь с душами моих предков, что делать дальше.
   - И что они тебе насоветовали?
   - Пока ничего, - ответил я. - Когда прибывает Кеннеди?
   - Если не  чинить ему  препятствий, то  где-то через  час он  уже
совершит посадку.  Поскольку Астурия  является  членом  Содружества,
агент  ранга  Джо  Кеннеди,  находящийся  при  исполнении  служебных
обязанностей, не подлежит таможенному досмотру и карантину, но, если
понадобится, можно что-нибудь придумать.
   - Зачем? Ведь  рано  или  поздно  мы  встретимся -  бежать  я  не
собираюсь.
   - А что ты собираешься делать?
   - Опровергнуть его нелепые обвинения. Это не составит труда.
   - Но это  не решение проблемы, лишь временная отсрочка. Охотятся-
то не за Дженнифер, а за тобой.
   - И что ты предлагаешь?
   Анхела улыбнулась:
   - Несмотря на  мое мнение  о тебе  и о  твоем бизнесе,  я  готова
удовлетворить просьбу о предоставлении политического убежища.
   Я чуть  не вспыхнул  от негодования  и лишь  в  последний  момент
сдержался, сообразив,  что она  говорит не  вполне серьезно. Но и не
совсем шутя.
   - Уточни, что ты имеешь в виду.
   Несколько секунд  Анхела молча смотрела на меня, затем ни с того,
ни с сего влепила мне пощечину.
   - Кевин, ты либо дурак, либо негодяй! Неужели я еще должна делать
тебе предложение? - Судя по всему, она опять хотела ударить меня, но
потом передумала. -  Так вот,  я предлагаю  тебе стать моим мужем! И
если ты  изволишь согласиться,  то завтра  же Верховный  Суд  примет
решение о  разводе. Это  нарушит мои  планы, но  мне плевать, потому
что... потому...
   Я привлек ее к себе и прижался губами к ее губам.
   - Извини, милая, извини. Я не негодяй, я просто дурак.
   "Вот теперь   н а ч и н а е т с я ,  - констатировала  Дэйра. - Я
исчезаю, Кеви".
   "Спасибо за  деликатность", -  послал я  мысленный ответ  в паузе
между жаркими поцелуями.
   "Присоединюсь к Бренде и Дженнифер, - продолжала сестра. - Что им
передать?"
   "Ничего... То  есть, что  все будет  в порядке.  Пусть Дженни  не
возвращается раньше чем через два часа. Кеннеди я беру на себя".
   "Гм... В данный момент ты берешь на себя Анхелу".
   - К черту! - произнес я вслух.
   Дэйра быстренько исчезла, а Анхела вопросительно посмотрела мне в
глаза.
   - К черту, -  повторил я. -  К черту Кеннеди и козни Интерпола. Я
хочу тебя.
   - Прямо сейчас? - удивилась она.
   - Да, прямо сейчас и прямо здесь.
   - Но...
   - Никаких "но".  Если нужно,  Кеннеди подождет.  Не  такая  он  и
важная птица.
   - Я только распоряжусь...
   Я решительно покачал головой:
   - Полчаса королевство проживет и без твоих распоряжений.
   Возможно, я  льщу себе, возможно, невелика моя заслуга, но именно
благодаря мне,  впервые за  много лет  Анхела поставила  свою личную
жизнь впереди государственных дел.



        Глава 18. ЭРИК

Я стоял в центре огромного темного зала, сферический купол которого,
усеянный множеством  светящихся точек,  создавал  иллюзию  звездного
неба и  бесконечного пространства. Ноги мои подкашивались в коленях,
руки дрожали,  но я  всеми силами старался не поддаваться панике, не
терять над  собой контроль.  Это было  нелегко.  С  почти  суеверным
ужасом глядя  на самозваных  и анонимных  судей, в чье существование
доселе не верил, я с предельной ясностью вспомнил тот день, когда...
   Нет, неверно.  Нельзя говорить "вспомнил" о том, чего не забывал,
о чем  думаешь постоянно, что не дает покоя ни ночью, ни днем. А моя
последняя встреча  с Ладиславом,  бесспорно, из тех событий, которые
запоминаются на всю жизнь. Да, боюсь, что так...

   В тот день Ладислав явился без предупреждения. Он ввалился в холл
запыхавшийся, но  лицо  его  было  белым  как  мел,  лишь  на  щеках
проступал какой-то нездоровый румянец, а глаза лихорадочно блестели.
Заметив меня,  он не  очень внятно  пробормотал:  "Вот  ты  где!"  и
бухнулся в ближайшее кресло.
   По всем  признакам у  него был  глубокий шок.  Я  отложил  книгу,
которую читал  (хоть убейте,  не помню  ее названия,  даже не помню,
художественная она  была или научная), встал с дивана и первым делом
подошел к бару.
   - Что-нибудь выпить?
   - Да, пожалуйста...
   Я налил в стакан виски и поднес его Ладиславу.
   Он одним  духом выпил  до дна,  прокашлялся, отдышался  и коротко
сказал:
   - Еще.
   Я повторил заказ.
   Вторую порцию  Ладислав пил  не так  жадно, между  глотками делал
паузы, его лицо постепенно приобретало более здоровый цвет, а взгляд
становился более  осмысленным. Наконец  он вернул мне пустой стакан,
промычав что-то  вроде  "спасибо",  откинулся  на  спинку  кресла  и
закурил.
   - Где Радка?
   - В Асгарде. Ингеборг пригласила ее на...
   - Понятно, - перебил он. - А этот Бельфор?
   - Дрыхнет наверху.
   - Ага...
   Я присел рядом и участливо спросил:
   - Что стряслось, дружище?
   Ладислав ответил не сразу. Он сделал несколько глубоких затяжек и
лишь затем отрешенно проговорил:
   - Катастрофа.
   В груди у меня похолодело.
   - Кто? - спросил я, имея в виду: кто узнал нашу тайну.
   Видимо, Ладислав не понял меня.
   - Я, - сказал он.
   - Черт  побери! -   в  сердцах  выругался  я. -  Зачем?  Кому  ты
рассказал?
   - Пока что никому.
   Я недоуменно  моргнул. А секундой позже мне пришло в голову, что,
возможно, мы говорим о разных вещах.
   - Вот что, Ладислав. Давай-ка выкладывай все по порядку.
   Он угрюмо кивнул:
   - Хорошо... Только сначала мне нужно выпить.
   Я неодобрительно  хмыкнул, но  возражать  не  стал,  и,  чтобы  в
дальнейшем не бегать туда-сюда, принес сразу полную бутылку виски.
   На сей  раз  Ладислав  отвергнул  стакан  и  приложился  прямо  к
горлышку. Он  вылакал грамм сто пятьдесят - двести, не меньше, затем
потряс головой, икнул, фыркнул и произнес:
   - Адское пойло... Проклятый Всеволод!..
   - Этот компьютерщик? - уточнил я.
   - Он самый.
   - Что он натворил?
   Ладислав сделал очередной глоток и достал из портсигара очередную
сигарету. Я дал ему прикурить.
   - Этот сукин сын обвел нас вокруг пальца... Будь он проклят!
   - Об®ясни, пожалуйста, -  терпеливо попросил я, хотя мое терпение
уже иссякало. - Что сделал Всеволод?
   Ладислав снова  отхлебнул виски. Как ни странно, он до сих пор не
проявлял никаких  признаков опьянения,  даже язык  не заплетался,  а
запинки в  его речи  были, скорее,  следствием  сильного  стресса  и
волнения.
   - Тот вирус, который... Ну, ты понимаешь, какой...
   - Конечно, понимаю, - сказал я. - Так что же вирус?
   - Он не уничтожил информацию. Отнюдь! Напротив, он сохранил ее...
каким-то хитрым  образом закодировал  и,  пока  мы  маялись  фигней,
перекачал в главный банк данных Чернобыльского центра...
   - О Боже! - потрясенно пробормотал я.
   - Но это  еще цветочки, -  продолжал Ладислав. -  С нашей помощью
Всеволод внедрил  свой вирус в самое сердце секретной сети центра...
День за  днем  он  исподволь  разрушал  защиту...  и  никто  его  не
обнаружил... А  прошлой ночью  вся информация  по проекту "Славутич"
попала в  крупнейшие сети  общего пользования... в десятки миллионов
компьютеров...
   Я схватился за голову:
   - Проклятье!
   - Вот именно, - подтвердил Ладислав и вновь отхлебнул виски.
   Теперь и  мне захотелось выпить. Я уже собирался встать и сходить
за второй бутылкой, однако в последний момент передумал, считая, что
сейчас важно  сохранить ясную  голову. Позже я горько пожалел о том,
что не напился в стельку. Но это было позже...
   Услышав какой-то  шорох, я поднял глаза и увидел Мориса. Он стоял
на лестнице, ведущей на второй этаж, и, прислонившись к стене, хмуро
смотрел на  меня. Когда  он появился, я не знал, но, судя по мрачно-
озабоченному выражению  его лица,  самую существенную часть рассказа
Ладислава он не пропустил.
   - Паршиво, - наконец произнес я. - Что же нам делать?
   - С   Землей   Юрия   Великого -   ничего, -   ответил   Ладислав
неестественно спокойно. - С ней я сам разобрался.
   Я решил,  что ослышался  (хотя скорее  это была  защитная реакция
психики), и переспросил:
   - Что-что?
   - Что слышал.  Об этом  мире  можешь  позабыть.  Его  уже  нет...
вернее, нет  цивилизации. А  те  ее  осколки,  что  остались...  что
останутся после ядерной войны... они опасности не представляют...
   Ладислав швырнул  на пол  пустую бутылку,  поднялся  с  кресла  и
нетвердой  поступью   направился  к  бару,  по-прежнему  не  замечая
присутствия Мориса.  А тот,  уже не  прислонившись, а привалившись к
стене, глядел на него, как на исчадие ада.
   Я же  попросту лишился дара речи. Я не мог поверить, что Ладислав
сделал   э т о , что он способен на  т а к о е ... И тем не менее он
сам только что признался...
   Но я все равно отказывался верить!..
   А вот  Морис, похоже,  не ведал моих сомнений. С грозным рычанием
он сбежал  вниз по  лестнице и,  сжав кулаки,  бросился к Ладиславу.
Однако на  полпути вдруг  споткнулся, но  не  грохнулся  на  пол,  а
совершил умопомрачительное  сальто в  воздухе и спикировал на диван,
где и  остался сидеть. Я сделал это ради самого же Мориса. Ладиславу
ничего не  стоило "в  порядке самозащиты"  трахнуть его  графином по
голове, а то и применить более жесткие меры. Не хватало еще избиения
младенцев...
   Младенцы... Сколько их погибло в огне ядерной катастрофы!..
   И не только младенцев...
   Шесть миллиардов мужчин, женщин, стариков, детей...
   - Будь ты  проклят! - выкрикнул  Морис,  немного  оправившись  от
испуга. - Преступник! Негодяй!
   - Заткнись, козявка, -  беззлобно проворчал Ладислав, возвращаясь
на свое место с новой бутылкой виски.
   - Пусть я козявка, ладно, - сказал Морис. Он отчаянно брыкался на
диване, но встать не мог. - Зато ты чудовище!
   - Ты прав, я чудовище, - не стал возражать Ладислав.
   Он развалился  в  кресле,  поднес  к  губам  горлышко  бутылки  и
запрокинул голову.  Виски с  бульканьем устремилось в его рот, часть
жидкости выплескивалась  наружу и  по подбородку  и шее  стекала  на
грудь. Зрелище  было столь  жалким и  отвратительным, что я невольно
поморщился.
   - Зачем ты  это сделал? -  спросил я тихо, но голос мой дрожал от
гнева.
   Ладислав рыгнул и вытер рукавом лицо.
   - А что мне оставалось делать?
   - Черт! Прежде всего, посоветоваться со мной.
   - Вот-вот. И ты уговорил бы меня поискать другой выход.
   - Ясное дело!
   - Но ни  хрена бы  у нас не получилось. Конец был бы все тот же -
уничтожение.  Компьютерные   сети,  это  такая  скверная  штука... -
Ладислав  начал   противно  икать. -  Они  вмиг  разнесли  заразу...
повсюду... Это  смертный приговор... без права помилования. А я... я
не хотел, чтобы за это взялись другие. Я постарался... я сделал, что
мог, чтобы  люди меньше  страдали.  Многие  даже  не  поняли...  что
погибли...
   - Боже! - прошептал  за моей  спиной Морис. -  Упаси мой  мир  от
таких "гуманистов".
   Тут у меня возникло страшное подозрение.
   - А как же космическая цивилизация? - осторожно спросил я. - Ведь
там ситуация посложнее, а мы собирались...
   - Плевал я  на космическую  цивилизацию! - перебил меня Ладислав.
(Вообще-то он выразился покруче, но я, хоть и не считаю себя ханжой,
все-таки решил  смягчить  его  слова.) -  Пусть  с  ней  разбираются
другие.    Пусть     ищут    ее,    а    когда    найдут...    пусть
р а з б и р а ю т с я .
   - Ты уже с кем-нибудь говорил?
   Ладислав пьяно затряс головой:
   - Ну нет, дружок! От этого тебе не отвертеться. Мы вместе сообщим
о нашем открытии и разделим ответственность на двоих.
   - Ответственность за что? За уничтожение Земли Юрия Великого?
   - Нет, за  будущее уничтожение... И даже за уничтожения. А это...
это целиком на моей совести...
   Ладислав отхлебнул еще виски, затем уронил на пол бутылку и вдруг
горько зарыдал. По всей видимости, у него началась пьяная истерика.
   - Как  трогательно! -   прокомментировал   Морис. -   Крокодиловы
слезы... Эрик, освободи меня. Клянусь, я убью этого мерзавца!
   - Не сомневаюсь, -  сказал я. -  По крайней мере, попытаешься это
сделать.
   Но  я   не  освободил  Мориса,  хотя  соблазн  натравить  его  на
стремительно пьяневшего Ладислава был велик. Очень велик...
   Ладислав  с   самого  начала   не  собирался  щадить  космическую
цивилизацию. Он  ждал, когда  я найду  ее,  чтобы  потом  отдать  на
растерзание Домам,  а взамен  выпросить  "прощение"  для  милой  его
сердцу Земли  Юрия Великого. Меня же он все это время водил за нос -
а я, глупец, наивно полагал, что держу ситуацию под контролем!
   Я решительно  встал и  вытащил из  кресла рыдающего Ладислава. Он
еле держался на ногах.
   - Пошли, - сказал я.
   - К-куда?
   - Посмотрим на дело рук твоих.
   - А может... может, не надо?
   Не стерпев, я врезал по его пьяной физиономии.
   - Надо. Обязательно.
   ...Я вернулся  через два  с половиной часа - уже без Ладислава. И
тут моя  память дала  осечку. Сколько  я ни напрягался, никак не мог
вспомнить, чтч сказал в ответ на вопросительный взгляд Мориса.
   Одно из двух. Либо:
   "Надеюсь, Ладиславу не хватило ума оставить посмертное письмо".
   Либо:
   "Надеюсь, Ладислав  не был  так глуп,  чтобы оставить  посмертное
письмо".

        x x x
   - Итак, Эрик  из Света, - повторил председатель Звездной Палаты с
нотками  нетерпения  в  голосе. -  Что  ты  можешь  сказать  в  свое
оправдание?
   В течение  нескольких предшествующих минут я мучительно размышлял
о  том,   откуда  эти   люди,  кто  бы  они  ни  были,  знают  столь
непозволительно много о смерти Ладислава.
   Проделки Хозяйки?  Вряд ли.  Судя по тому, что рассказывали о ней
родные, это  не в  ее духе. К тому же с того момента, как она прочла
мои мысли,  и до  того,  как  меня  схватили,  прошло  слишком  мало
времени,  чтобы   подготовить  засаду.   А  засада  была  отнюдь  не
импровизированная,  а   классическая  "мышеловка"   с  лежавшим  без
сознания Морисом  в качестве  приманки. И  удар был точно рассчитан:
перед тем как насторожиться и внутренне собраться, я на короткий миг
растерялся и  ослабил контроль -  вот тогда  меня и  взяли. Операция
прошла без сучка и задоринки.
   Может быть,  Ладислав оставил  письмо? А  если да,  то  кому?  Не
мифической же Звездной Палате. Допустим, письмо прочли и заподозрили
меня в  убийстве Ладислава.  Но в таком случае, зачем этот маскарад?
Чтобы выудить признание? Глупо.
   Тем не  менее факт  налицо - мне  пред®явлено обвинение.  Кто эти
люди, которые  мнят себя моими судьями? Что им известно? Откуда? Как
много?..
   Вопросы, вопросы, вопросы... И все без ответа.
   Решив, что  в ногах  правды нет, и вообще, наследнику престола не
подобает стоять  перед безликими  самозванцами, я  сел  в  кресло  и
небрежно закинул нога на ногу.
   - Я  не   собираюсь  оправдываться   или  же   опровергать   ваши
обвинения, -  надменно   произнес  я.   Слава  Богу,  голос  мой  не
дрогнул. - Ибо не признаю за вами право судить меня.
   Не могу сказать наверняка, но, по-моему, председатель усмехнулся.
   - Последнее нас  меньше всего  волнует, - ответил он, а остальные
восемь человек  дружно закивали  в знак  согласия с ним. - Сейчас ты
целиком в нашей власти, а твоя участь в наших руках. Мы будем судить
тебя вне  зависимости от того, признаешь ли ты за нами это право или
нет.
   - Судить?! - фыркнул я. - Не смешите меня! Разве это суд? Давайте
называть вещи своими именами - это судилище, это фарс. Вы прячете за
масками свои  лица, искажаете  свои голоса... Вы просто насмешка над
правосудием!
   - Отнюдь, - спокойно возразил председатель. - Мы скрываем от тебя
свои лица  и искажаем  голоса как раз по той причине, что отправляем
суд, а не устраиваем фарс. Наш суд тайный, но справедливый; мы можем
осудить тебя, но можем и оправдать. На этот случай мы принимаем меры
предосторожности,  чтобы   сохранить  свое   инкогнито.  Теперь   ты
удовлетворен?
   - Не совсем, -  сказал я. - Ради чистого любопытства мне хотелось
бы знат