ли
преподаватель начинает болтать с кем-либо из присутствующих, выходит, чтобы
поговорить по телефону, иди просто мечтает, контакт нарушается.
Подкрепление не поступает, хотя обучающийся и не сделал ошибки. Это
приносит больше вреда, чем если бы преподаватель просто упустил хороший
шанс для подкрепления. Это может плохо сказаться даже на хорошо
отработанном поведении, которое осуществляется в это время. Конечно, если
вы хотите упрекнуть ученика, перестать обращать на него внимание - лучший
способ сделать это.

Дрессировщики дельфинов называют это "тайм-аут" и используют для коррекции
неправильного поведения. Забрать корзину с рыбой и уйти на минуту - один из
способов сказать дельфину: "Нет!" или: "Неправильно!" Обычно это
оказывается очень эффективным - не следует думать, что дельфины не могут
огорчаться или раскаиваться, они это могут. Лишение внимания - мощный
инструмент, поэтому не применяйте его без должной осторожности и
несправедливо.

9. Если выученное поведение ухудшается, пересмотрите процедуру выработки.

Иногда навык или поведение портятся, а иногда создается видимость их полной
потери. Нам всем знакомо это чувство, когда пытаемся говорить на
иностранном языке, вспомнить стихотворение или поехать на велосипеде после
многолетнего перерыва: это очень выбивает из колеи. Иногда внешние
обстоятельства временно полностью, уничтожают хорошо выученное поведение-
например, в состоянии испуга невозможно произнести заученную речь,
неудачное падение резко нарушает ваши навыки скалолазанья. Иногда на
первоначальное обучение накладывается и мешает ему последующее обучение,
создавая путаницу - вы стараетесь найти испанское слово, а всплывает
немецкое.

Самый быстрый способ исправить такое ухудшение - не биться об него головой,
заставляя субъект делать это до тех пор, пока результат не покажется вам
удовлетворительным или пока вы не дадите подкрепление, а вернуться к началу
процесса выработки и "очень быстро снова пройти весь путь, давая
подкрепление в новых условиях (спустя двадцать лет, на публике и т.д.) и
применяя по одному-два подкрепления на каждом уровне. В океанариуме "Жизнь
моря" мы называли это "вернуться в детский сад", и такой прием часто
восстанавливал ухудшившееся поведение до нормального уровня за
десять-пятнадцать минут. Конечно, так мы всегда и поступаем, когда
повторяем материал перед экзаменом или освежаем память, заглянув в текст,
прежде чем выходим на трибуну. Полезно помнить, что если вы в состоянии в
большей или меньшей степени воспроизвести исходный процесс выработки, то
такое повторение одинаково полезно и для физических, и для умственных
навыков Оно действенно как у животных, так и у людей.

10. Прекращайте работу, оставляя за собой лидирующее положение. -

Сколько должен продолжаться каждый сеанс выработки?

Частично это зависит от промежутка времени, в течение которого субъект
сохраняет внимание. Кошки часто начинают проявлять беспокойство после,
примерно, двенадцати подкреплений, поэтому пяти минут может быть
достаточно. Собаки и лошади могут работать дольше. У людей
продолжительность различных уроков традиционно равна часу, а занятия
футболом, научные семинары и разные другие мероприятия часто длятся целый
день.

Когда остановиться, не столь важно, как на чем остановиться. Вы должны
всегда прекращать работу, сохраняя ведущее положение. Это относится и ко
всему уроку, и к отдельным частям его, когда вы кончаете работать над одним
типом поведения и переходите к другому. Вы должны совершать переход на
высокой ноте - т.е. сразу как только достигнут успех.

Последнее совершенное действие всегда закрепляется в сознании субъекта; вы
должны быть уверены, что это хорошее, вознаграждаемое выполнение. А часто
происходит так, что мы получаем три-четыре хороших ответа - собака
прекрасно ищет и подает предмет, прыгун в воду впервые выполнил прыжок
полтора оборота, певец правильно исполнил трудный пассаж - и мы так
возбуждены, что хотим видеть или делать это скова и снова. И мы повторяем
это или стараемся повторить, и очень скоро субъект устает, поведение
ухудшается, неожиданно возникают ошибки, происходят коррекции и
подбадривания, и урок идет насмарку. Наездники-любители поступают так
всегда. Вот почему я терпеть не могу смотреть, как люди обучают своих
лошадей прыгать; как часто они далеко заходят за черту, где следует
остановиться, когда животное выполнило действие хорошо, и прежде, чем
поведение не начало снова ухудшаться.

Будучи тренером вы должны, если это необходимо, затавлять себя
останавливаться на хорошем ответе. Иногда это требует выдержки. Но на
следующем уровне вы можете обнаружить, что принос предмета, сальто при
прыжке в воду или вокальное упражнение выполнены не только так же хорошо,
как последнее на прошлом уроке, но значительно лучше.

Психологи называют это "латентным обучением". В процессе тренировки
возникает некоторый стресс, хотя бы от желания сделать лучше. Этот стресс
может влиять на выполнение действия, маскируя реально имеющееся обучение.

В начале следующего урока, прежде чем возникнет стресс, выполнение действия
может в действительности быть на шаг впереди по сравнению с тем уровнем, на
котором остановились, и тогда вы получаете то, что гораздо более достойно
подкрепления.

Формирование поведения таким способом, конечно, противоположно обучению при
помощи муштры и повторений. Оно может обеспечить не только стабильный
прогресс, но абсолютно безошибочное обучение, и оно может идти чрезвычайно
быстро. Однажды я так приучила пони к уздечке за пятнадцать минут, двигаясь
непрерывно взад-вперед, формируя пять задач (вперед, остановка, налево,
направо и назад). При этом я подкрепляла успех в каждой из них. Как ни
странно, возможность такого быстрого обучения зависит от вашей готовности
отказаться от временных рамок и постановки специфической цели, цели
быстрого прогресса. Вместо этого вы должны быть просто готовы остановиться,
оставаясь впереди. Феномен Дзен.

Иногда вы не можете кончать каждый урок на высокой ноте. Возможно, что
слушатели оплатили час занятий, и они хотят использовать весь этот час,
хотя наилучшее время для окончания урока было достигнуто раньше. А может,
урок идет не слишком хорошо, чтобы обеспечить наивысший подъем, и вот-вот
наступит усталость. В этом случае наиболее мудро окончить урок чем-нибудь
легким, что гарантирует получение подкрепления, чтобы весь урок в целом
запомнился как подкрепленный. Дрессировщики дельфинов часто оканчивают
длительные, требующие напряжения занятия легкой игрой в мяч; обучающие
верховой везде иногда используют разные игры, например салочки. Самым
нецелесообразным приемом является введение новых задач или материала в
конце занятий, вследствие чего оно заканчивается серией неадекватных и
неподкрепляемых ответов. Когда я была ребенком, мои уроки музыки всегда
кончались таким способом; это очень обескураживает, и я до сих пор не могу
играть на пианино.

Обучающие игры

Даже если вы знаете и понимаете принципы выработки, вы не можете применять
их, без предварительной практики.

Выработка это не словесный процесс, это невербальный навык -
развертывающийся во времени процесс взаимосвязанного поведения, наподобие
танца, ухаживания или серфинга. Поэтому его нельзя до конца познать с
помощью чтения, размышления или разговоров. Вы должны выполнять его.

Одним из простых и завораживающих способов развить навыки выработки
являются обучающие игры. Я использовала эти игры, обучая технике
дрессировки. Многие тренеры играют в них из спортивного интереса; они
интересны и для развлечения гостей.

Для игры необходимо по крайней мере два человека: обучающийся и тренер.
Оптимально количество шесть человек, потому что тогда каждый может побывать
и испытуемым и тренером, прежде чем группа утомится; большая группа,
например класс или лекционная аудитория, тоже возможна, потому что
наблюдать за этим почти так же увлекательно, как участвовать.

Вы отсылаете испытуемого из комнаты. Остальные выбирают тренера и
поведение, которое должно быть сформулировано: например, написать свое имя
на доске, попрыгать или взобраться на стул. Испытуемый приглашается в
комнату, и его просят двигаться по комнате и производить любые движения;
тренер свистком подкрепляет движения в направлении желаемого действия. Я
предпочитаю, по крайней мере при первых нескольких подкреплениях,
придерживаться правила, чтобы "подопытный" должен был возвращаться к дверям
после каждого подкрепления начинать действия заново; это, по-видимому,
препятствует развитию у некоторых испытуемых тенденции просто
останавливаться в том месте, где было получено последнее подкрепление. И
никаких разговоров.

Смех, вздохи и другие проявления эмоций допускаются (разрешаются), но
инструкции и обсуждения исключаются до тех пор, пока не достигнуто
задуманное поведение.

Обычно обучающие игры протекают довольно быстро. Вот пример: мы вшестером
играем в комнате у одного из друзей.

Руфь соглашается быть подопытной, очередь Анны быть тренером. Руфь выходит
из комнаты. Мы решаем, что поведение должно состоять в том, чтобы включить
лампу, стоящую на столике у кушетки.

Руфь приглашается назад и начинает двигаться по комнате. Когда она
поворачивается в сторону лампы, Анна свистит. Руфь возвращается на "старт"
(дверь в комнату), затем целенаправленно движется к точке, где получила
подкрепление, и останавливается. Свистка нет. Она делает попытку сдвинуться
с места сначала в сторону от лампы. Попрежнему свистка не слышно, Руфь
снова начинает ходить. Когда она снова направляется к лампе, Анна свистит.
Руфь возвращается к двери, а затем снова к тому новому месту, где она
только что слышала свисток, но на этот раз она продолжает двигаться вперед.
Удача: свисток! Не возвращаясь к двери, она еще немного проходит вперед и
слышит свисток, как раз когда проходит мимо конца стола. Она
останавливается. Стучит по краю стола. Свистка нет. Разводит руками,
свистка нет. Одна рука слегка касается абажура, Анна свистит. Руфь начинает
ощупывать со всех сторон абажур - двигать, поворачивать, качать: свистка
нет. Руфь опускает руку под абажур. Свисток. Руфь снова опускает руку под
абажур и производит очень знакомое действие, имеющее какую-то цель, она
осуществляет эту цель и включает лампу. Анна свистит, а мы все аплодируем.

Но не всегда все идет так гладко, даже если поведение простое и знакомое.
Если вернуться к только что проделанному эксперименту, то надо сказать, что
Анна нашла хорошее решение при обучении, воздержавшись от поДкреПления,
когда Руфь пошла в сторону от места, где получила подхрепление первый раз,
двигаясь в неверном направлении.

Однако, если бы Руфь снова пошла к тому месту и остановилась бы, у Анны
могли бы возникнуть затруднения.

Вот пример обучающей игры, в которой встречается больше затруднений. Я вела
занятия по приемам дрессировки в старшем кЛассе школы. Леонард был
подопытным, а Бет тренером. На этот раз поведение состояло в том, чтобы
включить свет выключателем, расположенным на стене.

Леонард пошел в комнату и начал по ней двигаться, а Бет быстро обучала его
подходить к стене, на которой находился выключатель. Однако Леонард начал,
свое движение, держа руки в карманах: после нескольких подкреплений за
движение с руками в карманах, их там как будто приклеили. Он толкал стену,
поворачивался и прислонялся к ней, он даже прислонился к выключателю, но
казалось, что он не замечал выключателя и ни разу не вынул рук из карманов.

Наблюдая это, я думала, что если бы была возможность заставить Леонарда
ощупывать стену рукой, он заметил бы выключатель и зажег бы свет. Но как
вынуть эти руки из карманов? Бет "подловила" с помощью свистка сгибание ног
в коленях в то время, когда Леонард стоял спиной к стене, и скоро обучила
его тереться спиной о стенку около выключателя. Остальные ученики начали
хихикать, так как поняли, что, сдвинув эти движения в сторону, Бет может
заставить Леонарда нажать выключатель спиной и тем самым достичь результата
случайно, если уж не получается преднамеренно. Но это был медленный
процесс, а мы стали замечать, что Леонард начинает расстраиваться и
сердиться.

"Можно я попробую?" - спросила Марта. Бет взглянула на меня вопросительно,
я кивнула, класс согласился с видимой неохотой, и Марта вынула свой
собственный свисток (подкрепление в виде владения свистком производилось в
условиях очередности). Марта отправила Леонарда назад на стартовую позицию
у двери, а затем поставила стул недалеко от выключателя на расстоянии
примерно фута от стены, уселась на него сама и кивнула Леонарду, чтобы он
начинал. Он тотчас же кинулся к стене, где его так часто подкрепляли,
следуя мимо Марты и видимо игнорируя ее новое положение. Когда он проходил
мимо нее, она быстро выставила ногу, дав ему подножку.

Руки Леонарда вылетели из кармана и уперлись в стену, чтобы предотвратить
падение; как только руки коснулись стены, раздался свисток. Леонард застыл.
Он глядел на Марту.

Она смотрела в пространство, чтобы не давать ему никакого намека. Он начал
осторожно похлопывать по стене; она это действие подкрепила. Он снова
похлопал по стене и на этот раз посмотрел на то, что делает; она снова это
подкрепила.

Затем мы все увидели, как Леонард внезапно посмотрел на выключатель. Все
затаили дыхание. У него напряглась спина от внезапного осознания, и он
включил свет. Бурные аплодисменты.

Все участвующие в обучающей игре, будь то участники или зрители, получают
урок почти при каждом подкреплении. Прежде всего тренер должен уяснить, что
точность времени подачи подкрепления превыше всего. Предположим, испытуемый
приближается к выключателю, но в этот момент, когда тренер дает свисток,
поворачивается в сторону от него. Ладно, думает тренер, я подловлю его в
следующий раз. А теперь, предположим, испытуемый возвращается на стартовую
позицию, затем быстро направляется в сторону выключателя и поворачивается
от него. Увы! Тренер сформировал этот поворот. И все, а не только тренер,
видят, насколько критично дать свисток чуть раньше, пока желаемое поведение
в действительности осуществляется.

Испытуемый должен уяснить, что при этой форме обучения мозг - не помощник.
Совершенно безразлично, что вы об этом думаете; если вы просто
передвигаетесь, коллекционируя свистки, ваше тело поймет, что делать, без
вашей помощи. Это поистине мучительный опыт для ярких интеллектуальных
людей. У них имеется тенденция замирать, услышав свисток, и пытаться
анализировать, что они делали.

То, что они этого не знают, и то, что их незнание ничего не значит, их
шокирует. Однажды мы с моей коллегой Шери Диш обучали психолога Рональда
Шустермана ходить по комнате заложив руки за спину в течение примерно
минуты - довольно длительный период без подкрепления, но он был очень
прилежен до тех пор, пока собравшиеся не пришли к мнению о том, что мы
полностью сформулировали поведение, и не разразились аплодисментами (что
является подкреплением для тренера и почти всегда возникает спонтанно).
Рон, который во время своих исследований много работал с обучением животных
и который опрометчиво считал, что его самого нельзя "выдрессировать", не
подозревал, что его сцепленные за спиной руки являются сформированным
поведением, а не просто надпороговым выражением мышления.

То, что при этом происходит, не является разновидностью макиавеллевского
обучения с подкреплением, но случай привычной ошибки, когда считается, что
словесная коммуникация наиболее важна и что обучение не может произойти без
использования языка или по крайней мере некоего вербального осмысливания.
Опыт невербального обучения особенно полезен для тех, кто использует массу
словесных инструкций в своей профессиональной деятельности: учителей,
терапевтов, инспекторов. Побывав "животным", вы сможете проникнуться
симпатией, даже сочувствием к любому субъекту, который осуществляет
формируемое вами поведение, но не отдает себе отчета, что от него
ожидается, и поэтому легко впадает в ошибки. Вы сможете быть терпеливыми по
отношению к животному (или ребенку, или больному), которое срывается и
впадет в ярость, когда то, что он считал правильным действием, оказывается
неподходящим, это непредвиденное осложнение у человеческих существ может
вызвать слезы. И если вы однажды в эксперименте осуществили невербальное
формирование поведения у взрослого человека, вы не будете с такой легкостью
говорить при обучении и тренировке в реальной жизни, что субъект (неважно,
животное или студент) "ненавидит меня", или "нарочно старается вывести меня
из себя", или "глуп", или "должно быть, болен сегодня". Во время этого
эксперимента, в котором каждый участвует с собственного согласия и по
желанию, становится совершенно очевидно, что если что-то идет не так, то
это зависит от процесса обучения, а не от того, кого обучают.

Озарение, которое возникает от этой игры у профессионалов, тоже достаточно
забавно (и все остальные в тот же момент, что и вы, чувствуют ваше озарение
- вы его не можете скрыть, а с другой стороны, вас окружает забавное
сочувствие). Очарование игры, используемой просто как времяпровождение,
состоит в том, что в нее может играть любой человек без какой-либо
предварительной подготовки.

Некоторые люди обладают удивительными способностями к этому. Как показывает
мой опыт, обладающие хорошей интуицией, творческие, чрезвычайно
эмоциональные люди становятся большими дрессировщиками, а спокойные,
наблюдательные люди - прекрасными подопытными - как раз наоборот, чем можно
предположить. И,- наконец, достаточно только взглянуть на комнату,
заполненную народом, поглощенным происходящим процессом формирования
(действия), когда все, кроме подопытного, сидят не шелохнувшись, а тело и
мозг тренера сконцентрированы на задаче, чтобы увидеть, что этот
эксперимент достоин кисти художника или пера писателя: это творчество. За
исключением театра, ощущение творчества редко является групповым. И уже
только с одной этой точки зрения обучающая игра представляет ценность.

Мы провели несколько запоминающихся раундов обучающей игры в океанариуме
"Жизнь моря", особенно запомнилась одна, в которой философ Грегори Батесон,
который будучи подопытным у нескольких дрессировщиков дельфинов убедительно
доказал, что его невозможно обучить, и не потому, что он стоял без движения
- думал, а потому, что предлагал такое бесконечное разнообразие ответов,
что просто засыпал ими дрессировщика. Другой интересный для меня раунд этой
игры состоялся однажды после завтрака, на котором присутствовали шесть
деловых женщин, мало знакомых друг с другом и не связанных общностью
работы. После двух часов игры, в которой психотерапевт оказалась
превосходным "животным", а танцовщица диско - блестящим "тренером, мы
расстались, узнав друг друга много лучше и к тому же питая друг к другу
большую симпатию.

В 1980 г. я вела курс экспериментальной дрессировки у группы студентов
одного из колледжей в Нью-Йорке. Мы играли в обучающую игру в классе, а
основное ядро, состоящее из полдюжины наделенных дьявольским воображением
девиц, начали играть в обучающую игру дома междусобой, работая обычно
парами и формируя экзотические формы поведения, такие, как подниматься по
лестнице задом наперед. В колледже их научили, с моей точки зрения,
успешно, аналитическому мышлению, и они все очень тщательно продумывали как
до, так и после каждого эксперимента по формированию (поведения) и
энергично взялись за формирование поведения со смаком, присущим
шестнадцатилетним. Они тут же принялись дрессировать родителей, применять
положительное подкрепление для учителей и превращать неприятные сборища в
веселые компании, избирательно подкрепляя желательное поведение. Ни до, ни
после я никогда не встречала группу, с такой быстротой усвоившую как саму
технику, так и ее возможности.

Ускорение процесса формирования: введение

мишеней, подражание, моделирование

Профессиональные д