знес, но во всех взглядах было нечто такое,  что  Майку  сразу
стало ясно, что только что здесь ему перемывали косточки.
   Кот следовал за Майком по пятам, и лицо Бена  тут  же  перекосилось,  как
только он заметил его. Но он не стал затевать ссору  и  удовлетворился  тем,
что буквально пригвоздил кота своим взглядом к полу.
   - Долго еще? - спросил Майк.
   - Несколько минут, - ответил Траутман. - Мы поднимаемся  теперь  довольно
быстро. Даже слишком быстро. Что-то... явно не так. - Он нервно  рассмеялся.
- Добрый старина "Наутилус" тоже никак не дождется, когда  же  снова  увидит
солнышко.
   - Да-а, нам всем давно пора на солнышко, - протянул Хуан. - Мне  кажется,
я уже совсем забыл, как выглядит дневной свет. - Тут он  запнулся,  наморщил
лоб и шумно начал принюхиваться. - Чем это так странно пахнет?
   Все  недоуменно  посмотрели  на   него,   но   постепенно   все   взгляды
сконцентрировались на Бене, а точнее - на его ботинках.
   Бен побагровел от ярости. Он так и стрелял  глазами  в  сторону  Астарота
и... молчал.
   - Ой, вон там наверху, - вдруг сказал Крис. Он указал пальцем на  темную,
вытянутую в линию тень, которая четко вырисовывалась на свету. - Что это?
   Все посмотрели туда, куда показывал его палец.
   - Да это же "Леопольд"! - закричал Хуан. Голос его звучал хрипло и резко,
когда он повернулся к Траутману. - И вы идете прямо к нему в руки!
   Майк тоже отвернулся от  иллюминатора.  Траутман  яростно,  с  закушенной
губой передвигал рычажки.
   - Что-то тут явно не так! - воскликнул он наконец. - Корабль не реагирует
на мои действия.  Я  вообще  больше  не  управляю  "Наутилусом"!  Я  потерял
контроль над кораблем!
   "Итак, принцесса находится у них на борту", - прозвучал голос Астарота  в
голове Майка. Майк взглянул на кота, потом на  Траутмана,  который  отчаянно
пытался обрести контроль над подводной лодкой. И он спросил себя, а не имеет
ли к этому отношения кот, но когда  Астарот  прочел  этот  вопрос  в  мыслях
Майка, то предпочел ничего не ответить.
   - Да сделайте же что-нибудь, Траутман! - взмолился Андре. -  Мы  же  идем
прямо под их пушки!
   - Я и пытаюсь делать! - ответил Траутман.  Он  был  в  явном  отчаянии  и
хватал все тумблеры и рычаги. - Но "Наутилус" больше не слушается меня!
   - Тогда мы должны драться, - угрюмо произнес Бен. Он сжал кулаки. - Живым
я им в любом случае не сдамся!
   - Да, разве только свихнувшимся! - прокомментировал Хуан. Он выразительно
постучал себя по виску и снова повернулся к иллюминатору, где все отчетливее
приближалась тень "Леопольда".
   - Может, у нас все же есть шанс, - сказал Сингх. - Они же не  знают,  что
мы всплываем. Может, удастся просто удрать, пока они поймут, что  случилось.
- Он с надеждой посмотрел на  Траутмана.  -  Мы  можем  развить  достаточную
скорость?
   - В нормальных обстоятельствах - вполне возможно, - ответил  Траутман.  -
Но в этих...
   Он оставил пульт управления и глубоко вздохнул.
   - Корабль мне совершенно не подчиняется, - повторил он. - И я не знаю,  в
чем дело. Боюсь, нам остается только одно - сдаться.
   - Вы не можете говорить этого всерьез! -  возмутился  Бен.  -  Мы  должны
драться. Сингх уже сказал: на нашей стороне преимущество внезапности. Они не
знают, что мы всплываем на поверхность. Если нам чуточку  повезет,  мы  даже
сможем торпедировать их, прежде чем они вообще поймут, что мы тут.
   Траутман даже не удостоил его ответом, Майк тоже молча отвернулся и через
иллюминатор смотрел, как увеличивается тень "Леопольда".  Не  говоря  уже  о
том, что Траутман никогда не согласится торпедировать "Леопольд" и поставить
под угрозу жизни тысячи с лишним людей,  что-то  говорило  ему,  что  это  в
данный  момент  не  сработает.   И   он   знал,   что   у   них   оставалась
одна-единственная возможность.
   Траутман высказал эту мысль вслух.
   - Хуан, Крис, поднимайтесь в башню. Как только  мы  поднимемся,  вывесите
белый флаг. Мы сдаемся.

***

   Капитан Винтерфельд собственной персоной ожидал их, когда они  взобрались
по веревочной лесенке на борт  "Леопольда".  На  лице  его  невозможно  было
прочесть ни триумфа, ни злорадного удовлетворения,  ничего  того,  что  ждал
Майк. Капитан был  сосредоточенно  серьезным,  когда  приблизился  к  Майку,
первым оказавшемуся на палубе боевого корабля.
   - Вот мы снова и встретились, - сказал он. - Я знал, что рано или  поздно
это произойдет.
   Майк не стал ничего отвечать,  лишь  крепче  прижал  к  себе  Астарота  и
удовлетворился тем, что хмуро взглянул на Винтерфельда. Тот, казалось, вовсе
не обиделся на него за это. И, как в свой первый незапланированный визит  на
этот корабль, Майк почувствовал в немецком  капитане  крайне  опасного  и  в
высшей степени умного  противника,  но,  несмотря  на  это,  одновременно  и
человека, внушавшего уважение.
   Вслед за Майком на палубе показались и остальные, и Винтерфельд обошел их
одного за другим, пристально изучая, а затем  взмахнул  рукой.  С  полдюжины
немецких матросов окружили их. Оружие не было нацелено  на  них,  но  угроза
была выражена совершенно отчетливо.
   Наконец Винтерфельд снова повернулся к  Майку.  Когда  он  заметил  кота,
которого Майк, защищая, прижал к груди, он усмехнулся.
   - Кого это мы заполучили к себе на борт? - проговорил он и наклонился. Он
вытянул руку  и  погладил  Астарота  по  голове.  Кот  выразил  свое  полное
удовлетворение жестом Винтерфельда  и  заурчал.  И  Майк  испытал  ничем  не
обоснованную ревность. Он быстро опустил кота на пол. И животное  тут  же  с
любопытством начало бродить по палубе.
   С некоторым опозданием вверх по веревочной лестнице вскарабкался  наконец
и Траутман. Как и полагается капитану, он последним покинул свой корабль. Он
сразу же помрачнел, заметив вооруженных матросов  и  Винтерфельда,  но  Майк
отметил в его глазах такое же уважение, какое и сам выказал по  отношению  к
немецкому капитану. Да и, как ни странно, оба  мужчины  были  весьма  похожи
друг на друга.
   - Вы, должно быть, Траутман, - сказал Винтерфельд.  -  Пауль  рассказывал
мне о вас.
   Он  подошел  к  старику  и  протянул  ему  руку,  но  сделал  это  как-то
по-особому, так что этот жест не показался небрежным  или  унизительным,  не
жест победителя, снизошедшего к побежденному, а просто дань уважения. И Майк
не удивился, когда Траутман коротко и энергично пожал протянутую руку.
   - Пауль! - вспыхнул Бен. - Так эта  мелкая  крыса  все  же  проболталась!
Этого и следовало ожидать.
   - Мелкая крыса, как ты его назвал, - спокойно подчеркнул  Винтерфельд,  -
все же мой сын, так что советую думать,  прежде  чем  что-либо  болтать.  Он
сделал шаг назад и чуть повысил голос. - И может быть, вас это успокоит,  но
он не рассказал и сотой доли того, что знал, как бы мне этого  ни  хотелось.
Он считает вас, как и прежде, своими друзьями.
   - О да, он настоящий друг, - не унимался Бен.  -  Вот  уж  действительно,
именно таких друзей я всегда себе и желал, тогда и враги не понадобятся.
   Он с вызовом посмотрел на Винтерфельда, и, несмотря на свое  раздражение,
вызванное словами Бена, Майк не мог не дивиться безрассудной храбрости Бена.
   - Что вы теперь собираетесь с нами сделать? - спросил  Бен.  -  Прикажете
сразу расстрелять или передадите  нас  вместе  с  "Наутилусом"  командованию
флота?
   Винтерфельд покачал головой.
   - Ни то, ни другое, - спокойно  ответил  он.  -  Я  не  намерен  отдавать
"Наутилус" никому, в том числе и кайзеровскому флоту.
   - Ах, вот как? - с издевкой произнес Бен. - Кто же может в это поверить?
   Майк толкнул его локтем в бок, так что Бен наконец замолчал.  Винтерфельд
лишь едва заметно улыбнулся ему и продолжил:
   - Боюсь, что моя родина крайне негативно рассматривает мою деятельность в
данный момент и с удовольствием предала бы меня военному суду, если бы я был
настолько глуп, чтобы возвратиться.
   - Что я слышу? Следует ли это  понимать?..  -  начал  было  Траутман,  но
Винтерфельд перебил его:
   - Все происшедшее с вами полностью на моей  совести,  то  есть  следствие
моих единоличных действий. Никто в Берлине и не догадывается,  чем  я  здесь
занимаюсь.
   - Тогда вы обыкновенный гнусный пират, - заявил Бен.
   -  Слово  "отступник"  было  бы  мне  приятнее,  -   подчеркнуто   сказал
Винтерфельд.
   - А как вы относитесь к слову "дезертир"?  -  спросил  Майк.  -  Ведь  вы
именно это и сделали, не правда ли? Вы дезертировали,  прихватив  корабль  и
весь экипаж. Как это вам удалось уговорить матросов  нарушить  присягу?  Они
ведь должны понимать, что...
   Резким жестом Винтерфельд заставил его умолкнуть.
   - Ты  разочаровал  меня,  Михаэль,  -  сказал  он,  произнеся  имя  Майка
по-немецки, что всегда его раздражало.  -  Может  быть,  твой  отец  передал
"Наутилус" индийскому правительству? Я не был знаком с капитаном  Немо,  но,
судя по тому, что я о нем слышал, у нас много общего. Так же, как  и  он,  я
вовсе не считаю,  что  наследие  цивилизации  атлантов  должно  принадлежать
какой-то одной стране. Эта техника дает такую власть, что ее  нельзя  отдать
под контроль одной-единственной нации.
   - Уж лучше вы все возьмете в свои руки, не так ли? - сказал Траутман.
   Винтерфельд помотал головой:
   - Вы, должно быть, действительно принимаете меня за полного идиота,  если
полагаете, что меня привлекает власть. Кроме  того,  подобное  представление
крайне наивно. Даже с помощью "Наутилуса" нельзя покорить весь мир. Нет, мои
цели совершенно иного рода. Но мы побеседуем об этом позже, и я надеюсь, что
тогда вы будете думать обо мне иначе. Кто знает, может быть, мы даже  станем
союзниками.
   - Никогда, - тут же сказал Траутман.
   Винтерфельд как-то странно улыбнулся.
   - Это то самое слово, с которым надо  обращаться  исключительно  бережно.
Возможно, наши цели не так сильно отличаются друг от друга, как считаете  вы
сейчас.
   - Я не верю ни одному вашему слову! - взвился Бен.
   Винтерфельд презрительно взглянул на него.
   - Знаешь, мой мальчик, мне как-то все равно, чему и кому ты веришь или не
веришь. Но было бы намного лучше, если бы ты хоть немного научился выдержке.
Пауль рассказал мне кое-что о тебе.  Ты  вовсе  не  так  глуп,  каким  часто
стараешься показаться. Если  ты  научишься  управлять  своим  темпераментом,
то...
   Он внезапно замолчал посреди предложения. Глаза его округлились,  и  Майк
заметил, что он побледнел и медленно взглянул  себе  под  ноги.  Когда  Майк
опустил глаза вслед за Винтерфельдом, то сразу понял, что к чему.
   Астарот, вначале с любопытством бродивший по палубе,  затем  с  удобством
расположился возле ног Винтерфельда. Теперь же он встал и удалялся с  высоко
поднятой головой. А  до  блеска  отполированные  сапоги  Винтерфельда  вдруг
оказались посреди расплывающейся и дурно пахнущей лужи.
   - У этой твари хороший вкус, - ухмыляясь, сказал Бен.
   Губы Винтерфельда задрожали от  гнева.  Целую  долгую  секунду  Майк  был
абсолютно уверен, что тут-то Винтерфельд и покажет  наконец  свое  настоящее
лицо, потеряет контроль над собой, но он с заметным усилием сдержался, и  на
его губах появилась - правда, не очень убедительная - улыбка.
   - Отведите наших гостей в их каюты,  -  приказал  он  своим  людям.  -  И
позаботьтесь о ящике для этого кота.
   Майк не скрывал своей злорадной ухмылки. Он присел на корточки и  вытянул
руку. Астарот тут же поспешил к нему, прыжком взлетел на его руку и  тут  же
улегся клубочком на его груди, где начал усиленно урчать.
   - Кошка на подводной лодке - оригинально, - сказал Винтерфельд. -  Откуда
у вас вообще это животное?
   - Мы нашли его на дне моря, - ответил Майк. - На самом деле  это  морской
кот, просто выглядит как нормальная кошка.
   Винтерфельд промолчал, но взглянул на него  с  такой  яростью,  что  Майк
предпочел прикусить язык.
   Сопровождаемые  немецкими  матросами,  они  спустились  в  нижние  палубы
"Леопольда" и были размещены в тех же самых  каютах,  в  которых  прошел  их
первый визит на корабле, тоже в качестве пленников.
   Майк поселился с Сингхом и - о, мука несказанная! - с Беном, который тоже
не был в восторге от такого  расселения,  поскольку  здесь  же  находился  и
Астарот.
   - Этот проклятый немец! - начал Бен свою брань, едва они остались одни. -
Послушались бы меня - не сидели бы сейчас здесь!
   "Ты не мог бы хоть как-то заставить замолчать этого болтливого идиота?  -
поинтересовался Астарот. - Или позволишь это сделать мне?"
   - Ах, оставь ты меня в покое, - сказал Майк, хитроумно не  указав,  кого,
собственно, имел в виду. Он улегся на  одну  из  коек  и  положил  руки  под
голову, дав коту поудобнее улечься у себя на груди.
   Их положение было просто отчаянное. Все было не  так,  как  во  время  их
первого плена. Теперь  они  не  могли  рассчитывать  на  чью-то  неожиданную
помощь. И даже то, что Винтерфельд сознался, что действовал  на  собственный
страх и риск, то есть они имели дело с  ним  лично,  а  не  с  целым  флотом
кайзера, не было утешением. Потому что если дело  обстояло  именно  так,  то
тогда капитан  тем  более  будет  избегать  приближения  всех  кораблей  без
исключения.
   Прошел примерно час, который Майк провел,  неподвижно  лежа  на  койке  и
глядя вверх на металлический потолок. Мысли его становились  все  мрачнее  и
мрачнее. Тут  отворилась  дверь  и  вошел  Траутман.  Его  сопровождали  два
немецких матроса, а вслед за ними в каюту  вошел  очень  старый,  седовласый
мужчина.
   Майк сел в кровати и с любопытством посмотрел в лицо старика,  а  Астарот
одним  прыжком  соскочил  с  груди  Майка  и  побежал  навстречу   вошедшему
незнакомцу  с  приветственно  задранным  хвостом.  Незнакомец  улыбнулся   и
наклонился, чтобы погладить голову и спину кота.
   Кот громко заурчал от удовольствия и несколько секунд просто наслаждался,
затем нагнул голову и тщательно обнюхал  туфли  мужчины.  Майк  даже  затаил
дыхание, ожидая очередного подвоха со стороны кота, но тот  быстро  закончил
свое  обследование,  повернулся  и  снова  возвратился  к  Майку.  Он  резво
вспрыгнул на кровать, а в следующее мгновение уже свернулся в клубок рядом с
Майком.
   - Значит, ты и есть Майк, - начал незнакомец.
   У него был приятный сильный  голос,  который  никак  не  подходил  к  его
старческому облику, так же как и выражение ясных  глаз,  окруженных  мелкими
морщинами. Такие глаза никак не могли принадлежать старику.  Майк  прочел  в
них силу и решимость, какими вполне мог гордиться более молодой человек.
   Он медленно встал и кивнул.
   - А вы...
   - Это профессор Арронакс, - вмешался Траутман. -  Я  рассказывал  тебе  о
нем.
   Майк не очень  удивился.  Профессор  выглядел  точно  так,  как  он  себе
представлял. А краткий взгляд, которым тот обменялся с Траутманом, без  слов
подсказал Майку, что оба старика уже побеседовали о нем.
   - Думаю, что я и так узнал бы тебя, - сказал профессор. - Ты очень  похож
на своего отца, ты знаешь это?
   Майк покачал головой:
   - Я его никогда не видел.
   Выражение сочувствия появилось в глазах Арронакса, когда он кивнул:
   - Да, Траутман рассказал мне. Твой отец вынужден был  очень  рано  отдать
тебя, ради твоей же безопасности.
   - Как вы и сами видите, это не очень помогло, - пробормотал Майк.  А  Бен
тут же зловредно съехидничал:
   - В любом случае характером он пошел не в отца.
   Майк закусил губу, чтобы не дать сорваться гневному ответу. Арронакс тоже
промолчал, но взгляд, брошенный им на юного англичанина, показал Майку,  что
Траутман рассказал Арронаксу и про Бена тоже.
   Траутман и Арронакс сели за стол, чуть замешкавшись, к ним присоединились
Сингх и Бен, затем присел и Майк. Астарот остался лежать на кровати и  делал
вид, что спит, но от Майка не укрылось,  что  он  внимательно  наблюдает  за
седовласым профессором полуприкрытым глазом.
   - Траутман сказал мне, что вы нашли на морском дне, - начал  Арронакс.  -
Ты должен теперь сообщить мне, что видел лично ты. Это может оказаться очень
важным.
   Майк удивленно кивнул на Траутмана:
   - Но разве он вам не...
   - Ум хорошо, а два лучше, - перебил его Арронакс с добродушной улыбкой. А
Бен не смог удержаться, чтобы не уточнить:
   - Три головы.
   - Ах да, ты ведь тоже побывал в куполе. И  ты  тоже  видел  принцессу,  -
вспомнил Арронакс.
   - Принцессу? - Майк мгновенно оцепенел. - Откуда вы  знаете,  что  она  -
принцесса?
   - Потому что ты сам утверждал  именно  это,  -  ответил  Траутман  вместо
Арронакса.
   Майк в нерешительности  посмотрел  на  обоих  стариков,  но  затем  начал
рассказывать, что он увидел в куполе, что ему довелось  пережить.  Время  от
времени Бен добавлял что-нибудь или уточнял, а Арронакс если и перебивал, то
только  частными  вопросами,  причем   интересовался   самыми   невероятными
мелочами.
   - Фантастика! - воскликнул он наконец, больше обращаясь к Траутману,  чем
к мальчикам. - Этот купол именно то, что я разыскивал целую жизнь. Если  все
так, как вы говорите, то тогда вы открыли нечто такое,  в  сравнении  с  чем
великая пирамида в Гизе кажется горой песка.
   - Все именно так, - оскорбился вдруг Бен. - С чего бы это  мы  стали  тут
выдумывать? Спросите Траутмана, если не верите нам.
   - Да я верю вам, верю... Только... -  Арронакс  искал  подходящие  слова,
затем продолжил усталым, сразу изменившимся голосом:
   - Я двадцать лет мечтал о том, чтобы увидеть то, что вам  посчастливилось
найти. И теперь, когда это наконец найдено, оказывается, все слишком поздно.
Вместо того чтобы послужить науке и всему человечеству, тайны купола  станут
служить одному-единственному человеку.
   Майк изумленно уставился на Траутмана:
   - Значит, вы так ему и не сказали?
   Траутман старательно избегал его прямого взгляда,  а  на  лице  Арронакса
вдруг отразилось жуткое предчувствие.
   - Что не сказали? - спросил он.
   - Я просто не успел, - пробормотал Траутман, но  Майк  почувствовал,  что
это не правда.
   - О чем вы не успели сообщить? - резко спросил Арронакс.
   - Купола больше не существует, - слегка язвительно  ответил  Бен.  -  Эта
штука взлетела на воздух, после того как немцы забрали оттуда малышку.  -  И
он руками попытался изобразить взрыв.
   Арронакс побледнел.
   - Это... это... не правда! - выдохнул он.
   - Правда, - произнес Майк как можно  спокойнее.  -  Матросы  Винтерфельда
вытащили оттуда саркофаг с девочкой. А  вскоре  подводный  купол  взорвался.
Взрыв чуть было не уничтожил "Наутилус".
   - О нет! - простонал Арронакс.
   На  его  лице  отразилось  безмерное  разочарование,  так  что  Майк  еле
сдержался, чтобы не погладить его ободряюще по  плечу.  Все  это  совсем  не
тронуло Бена, потому что он указал на Майка и продолжил:
   - А наш местный "маленький  принц"  считает,  что  это  была  автоматика,
которая сработала сразу же, как только принцессу, - он  так  подчеркнул  это
слово, что у Майка зачесались руки съездить Бену  по  носу,  -  вытащили  из
купола.
   Арронакс посмотрел на Майка.
   - Умная мысль. И все могло, конечно, произойти именно таким образом. Если
это была принцесса.
   - Вы не только от меня знаете, кто она такая, правда? - догадался Майк.
   Арронакс молчал, избегая взгляда Майка. Руки его  машинально  поглаживали
угол стола.
   - Я не уверен, - сказал он после паузы, - Да и как можно  быть  уверенным
вообще, когда все это такая древность и произошло невообразимо давно?  -  Он
снова помолчал, но затем интерес исследователя победил, - Вы нашли в  куполе
еще что-нибудь необычное? - спросил он. -  Было  ли  там  еще  что-нибудь...
сверхъестественное? Какое-нибудь другое существо?
   Майк молчал.
   Бен ответил:
   - Только Спящая Красавица. И конечно, эта черная вонючка, вон там.
   Кивком он указал на Астарота, который нехотя приоткрыл глаз и,  словно  в
ответ на это, так сладко зевнул во всю пасть, что еще чуть - и  можно  было,
наверно, увидеть конец ег