ьчик не сводил глаз с
дороги и держал ружье на изготовку. Он продолжал идти по этой  новой  тропе,
сделав так ярдов сто. Здесь незнакомец  остановился,  как  заключил  Род  по
утоптанному снегу. Несомненно, чтобы прислушаться и его выследить.
     Во всяком случае, отсюда путь незнакомца сворачивал  в  сторону  тропы,
проложенной белым юношей, соединялся с ним и окончательно с ним сливался.
     Род не сомневался уже более, что один из этих злополучных вунгов прошел
здесь. Быть может, индеец находится в засаде, за скалой, готовый подстрелить
его. Но выход оставался только один -- продолжать свой путь.  И  Род  принял
именно это решение.
     Следы лыж снова раздваивались. Лыжи незнакомца  взяли  курс  налево,  в
сторону узкой щели, зиявшей в скалистой стене. С ружьем  на  изготовку,  Род
последовал туда же. Велико же было его удивление, когда он понял,  что  щель
эта продолжалась и в скале, превращалась там как бы в  настоящую  расщелину,
шириной около четырех футов, и круто поднималась до  самой  вершины  горного
хребта,  окаймлявшего  ложбину.  Незнакомец  прошел  здесь  и  взобрался  по
расщелине, сняв предварительно лыжи.
     Это обстоятельство было некоторым утешением для Рода. Через  эту  почти
невидимую расщелину неведомый враг удалился, не думая уже о нем.
     Но все эти таинственные появления и исчезновения объявленных вне закона
индейцев в такой близости от их стоянки  внушали  в  конце  концов  тревогу.
Вопреки оптимизму Ваби и Мукоки, Род не мог не  признать,  что  внезапные  и
странные  передвижения  индейцев  не  поддавались  объяснению.  У  Рода  был
проницательный ум, весьма интуитивный, умевший строить логические выводы  на
основании даже таких фактов, которые не приобрели еще полной очевидности.
     Для него не было сомнений. Краснокожие знали об их присутствии в старой
лачуге. И если они ни разу не показались, если они ни разу не испортили и не
унесли их капканов, то тем больше оснований их опасаться.
     Тем не менее Род, может быть ошибочно, решил  оставить  эти  подозрения
при себе. Он искренне думал, что Ваби и Мукоки, благодаря своему воспитанию,
были лучше подготовлены к истолкованию подобных фактов и более компетентны в
законах, обычаях и опасностях тайги.

Глава XIV. Тайна скелета

     Незадолго до полудня  Родерик  появился  в  котловине,  где  на  берегу
маленького озера находилась старая хижина. Он был в веселом настроении,  так
как, за отсутствием золота, нес из ложбины в своем мешке  весьма  почтенное,
хотя и небольшое состояние: шкуру серебристой  лисицы.  Груз  не  давил  его
плечи, и он заранее радовался, каким сюрпризом для Мукоки и Ваби  будет  его
добыча.
     Приближаясь к хижине, он нарочно принял вид человека усталого и  вконец
разочарованного. Это ему удалось, несмотря на  тайное  желание  смеяться  от
радости. Ваби, поджидая его на пороге, встретил его с насмешливой улыбкой, а
Мукоки приветствовал его знакомым нам кудахтаньем.
     -- Ага, вот и наш Род! -- закричал Ваби, смерив его с ног до  головы.--
Не будете ли так любезны, дорогой друг,  немедленно  же  показать  нам  ваше
пресловутое сокровище?
     Но несмотря на эти насмешки, на лице Ваби  можно  было  прочитать,  что
возвращение товарища было большою для него радостью.
     Род жестом отчаяния скинул на землю свой мешок и грузно упал на скамью,
как будто совершенно изнемогая.
     -- Будьте любезны, Ваби, развяжите этот пакет. Я очень устал, умираю от
голода.
     Ваби, поверив ему, перестал смеяться и проникся к нему жалостью.
     -- Охотно верю вам, Род. Видно по лицу, как вы устали  и,  по-видимому,
действительно проголодались до смерти. Эй,  Муки,  изжарь-ка  ему  бифштекс,
только поживее.
     Мукоки поспешил распихать котелки, сковородки и кастрюли. А  когда  Род
уселся за стол, Ваби хлопнул его любовно по спине, стал  мурлыкать  какую-то
песенку и тщательно нарезать хлеб.
     -- Ей-богу, рад вас видеть. Я начал уже беспокоиться. В ваше отсутствие
мы  с  Мукоки  собрали  обильную   жатву   с   наших   капканов.   Раздобыли
лисицу-крестовку  (вторую  по  счету)  и  трех  норок.  А   вы   подстрелили
что-нибудь?
     -- Загляните в мой мешок.
     Ваби повернулся к пакету.
     -- А разве  там  есть  что-нибудь?  --  спросил  он  с  любопытством  и
недоверием.
     -- Но посмотрите же сами,  милые  мои!  --  воскликнул  Род,  забыв  от
радости комедию, которую разыгрывал.-- Я всегда говорил вам, что  в  ложбине
хранятся сокровища. И вот я одно нашел. Загляните скорее в мешок,  если  вам
интересно!
     Ваби бросил нож и подошел к мешку. Толкнув его ногой, пощупал  рукой  и
снова посмотрел на Рода.
     -- Вы не шутите? -- спросил он.
     -- Нисколько.-- И, повернувшись спиной к Ваби, Род  стал  снимать  свою
охотничью куртку совершенно спокойно, как будто приносить серебристых  лисиц
было для него самым обычным делом.
     Он  обернулся  только  тогда,  когда  Ваби  пронзительно  вскрикнул   и
поперхнулся; тут он увидел, что Ваби извлек уже лисицу из мешка и  показывал
ее Мукоки, который удивленными глазами смотрел на столь редкий трофей.
     -- Хороша? -- спросил Род.
     -- Чудо! -- пролепетал Ваби.
     Мукоки в свою очередь взял лисицу и осматривал ее с видом знатока.
     -- Очень хороша,--  сказал  он.--  На  фактории  ему  стоить  пять  сто
долларов! В Монреале на три сто больше.
     Ваби сделал шаг в сторону Рода и, протягивая ему руку, сказал:
     -- Ну, ударьте-ка!
     И в то время, как они крепко пожимали друг другу руки, Ваби обратился к
Мукоки:
     -- Муки, вы можете засвидетельствовать, что сей юный джентльмен  отныне
перестал быть учеником,-- провозгласил он.--  Он  убил  серебристую  лисицу.
Таким образом, он в один день сделал дело целой зимы. Я низко  снимаю  перед
вами шляпу, мистер Дрюи!
     Краска, залившая лицо  Родерика,  служила  лучшим  доказательством  его
радости и гордости.
     -- Но это не все еще, Ваби,-- прибавил он.
     Его глаза ярко блестели, а Ваби не переставал пожимать ему руки.
     -- Не хотите ли вы сказать, что вы нашли... Род прервал его:
     -- Нет, золота я не нашел. Тем не менее я  знаю,  что  оно  там.  Но  я
обладаю ключом к тайне.  Вы,  как  и  я,  вероятно,  помните,  что  один  из
скелетов, который стоял тут, прислонившись к стене, держал  кусок  березовой
коры? Так вот, эта кора, я в этом убежден,-- ключ к золотым россыпям.
     Мукоки приблизился и стал жадно прислушиваться к словам  Рода.  Ваби  и
сомневался, и как будто подчинялся убедительности его речи.
     -- Возможно,-- в конце концов сказал  он.--  Во  всяком  случае,  можно
посмотреть.
     Он подошел к печке и снял с нее бифштекс, уже наполовину поджарившийся.
Род надел свою  куртку,  надел  каскетку,  а  Мукоки  вооружился  лопатой  и
заступом. Между охотниками состоялось как бы молчаливое соглашение  отложить
обед.
     Ваби был молчалив и задумчив. Это доказывало Роду, что его  соображения
произвели свое действие. Что касается Мукоки, то его глаза сверкали,  как  в
тот день, когда они нашли первые самородки. Скелеты были зарыты на ничтожной
глубине, в мерзлую землю, на опушке кедрового леса,  и  Мукоки  очень  скоро
извлек их на божий свет. Прежде всего показалась рука,  судорожно  сжимавшая
берестовый свиток. Род встал на колени, чтобы вынуть его.
     Прикоснувшись к холодным  костям,  он  вздрогнул,  но  разжал  костяные
пальцы. При этом один из них как-то сухо хрустнул,  а  когда  Род,  выполнив
свою мрачную задачу, поднялся, уже держа в руке свой свиток, на нем не  было
лица. Скелеты они сейчас же снова забросали землей, после чего  вернулись  в
свою хижину.
     Они уселись вокруг стола, все так же молча, сильно  волнуясь,  и  стали
разворачивать свиток. Последний от времени высох и сморщился. Он был тонок и
крепок, как стальная пружина. Медленно, дюйм  за  дюймом,  они  развертывали
его, при этом время от времени раздавался  слабый  треск  и  казался  робким
протестом против участи, которой его подвергали. Свиток представлял из  себя
непрерывную ленту длиною около десяти  дюймов  и  шириною  дюймов  в  шесть.
Вначале эта лента была чистой и  белой.  Сперва  она  развертывалась  легко,
потом стала сопротивляться.
     -- Осторожно! -- прошептал Ваби.
     И кончиком ножа стал соскабливать слипшиеся части.
     -- Кажется, что нет ничего... -- робко сказал Родерик. Развернули ленту
еще на два или три дюйма, и вдруг показалась какая-то черная метка, значение
которой было трудно понять. От нее шла черта и терялась  в  свернутой  части
свитка.
     В этот момент березовая кора внезапно развернулась во всю свою длину, и
на столе оказался пресловутый ключ к тайне  в  виде  какого-то  чертежа,  по
крайней мере, в глазах наших охотников.
     Скорее это была диаграмма, довольно грубо сделанная, ряд прямых линий и
завитков; то тут, то там виднелось  слово,  другое,  частью  уже  стершееся,
служа как бы некоторым  пояснением  к  чертежу.  Некоторых  слов  совершенно
нельзя было разобрать.
     Но что прежде всего привлекло внимание наших друзей, так это  несколько
слов, написанных вполне четко и ясно выделявшихся на плане.
     Родерик вслух прочитал:
     -- "Джон Болл, Анри Ланглуа, Пьер Плант".
     Вдоль слов "Джон Болл" была проведена  широкая  черная  черта,  которая
почти совершенно зачеркивала их, а в конце всей строчки, образованной  этими
тремя подписями, стояло в скобках другое французское слово.  Слово,  которое
Ваби тотчас же перевел:
     -- Умер.-- И он добавил с чувством  негодования:  --  Джон  Болл  умер.
Французы убили его.
     Родерик не ответил. Он склонился над берестовым свитком и водил по  его
линиям дрожащим пальцем. Первое  слово,  которым  сопровождалась  диаграмма,
было совершенно неразборчиво. В следующем слове можно было разобрать  только
одну букву, по которой нельзя было догадаться, что оно означало.
     Род, тем не менее,  продолжал  свои  изыскания.  Добравшись  до  точки,
откуда поперечная линия, более широкая и извилистая, чем другие,  пересекала
основную  черту,  он  смог  отчетливо  прочесть  следующие  слова:   "второй
водопад".
     Затем, на расстоянии  полудюйма,  виднелись  разбросанные  в  различных
местах буквы: ... т ... в ... д ... д ...
     -- Это означает,-- пояснил Род,-- третий водопад.
     Тут прерывались линии чертежа. Можно было  догадаться  о  существовании
еще нескольких строк  в  этом  же  углу,  между  последним  словом  и  тремя
подписями, но не было никакой возможности расшифровать их, до такой  степени
побледнели чернила. А между тем именно  эти  строки,  по  всей  вероятности,
служили разгадкой тайны потерянного золота.
     Род поднял глаза, и отчаяние отразилось на его лице.  Он  знал  теперь,
что в этих уничтоженных  временем  строках  заключалась  тайна,  сторожившая
громадное богатство. Но раскрыть ее он никак не мог. Все, что ему дано  было
знать, заключалось  в  том,  что  где-то  в  широких  таежных  пространствах
скрываются три водопада. А между вторым и третьим из них, в неведомом никому
месте, один англичанин и два француза нашли золото.
     Где же? Где находятся  эти  водопады?  Род  не  встретил  ни  одного  в
ложбине, и ни одного не было в окрестностях старой лачуги. Много раз все это
пространство было обследовано тремя товарищами  и  во  время  их  охотничьих
набегов и во время установки капканов.
     Вдруг Ваби, поглядывая на Рода  и  что-то  соображая,  взял  берестяной
свиток и стал пристально его рассматривать.
     -- Ах, черт побери,-- воскликнул он,-- надо же соскоблить  эту  кожицу!
Смотри, Муки, нет ничего легче! -- И он протянул свиток  старому  индейцу  и
тут же пояснил Роду: -- Березовая кора состоит из нескольких  слоев,  причем
каждый слой тоньше самой тонкой  бумаги.  Чернила  должны  были  просочиться
через несколько таких пленок. Если нам удастся снять верхнюю кожицу,  из-под
нее выглянет следующая, и надпись на ней, уверяю вас, будет такой же свежей,
какой была пятьдесят лет тому назад.
     Мукоки, подойдя к свету, пробивавшемуся из открытых дверей,  сейчас  же
принялся за работу и, состроив свою добродушную гримасу, закричал мальчикам:
     -- Хорошо сдираться!
     Действительно,  бесконечно  тонкая  пленка  сходила  легко.  В  течение
получаса он усердно трудился над этим деликатным  делом,  а  Род  и  Ваби  с
восхищением наблюдали за ним. Когда он разогнул свою спину, задача была  уже
решена.
     Род и Ваби, получив березовую ленту в свои руки,  издали  громкий  крик
радости. Искаженные временем слова можно было прочитать теперь  превосходно.
Там, где раньше виднелись только  три  буквы,  появились  разгаданные  Родом
слова: "третий водопад".  Рядом  стояло  слово  "хижина".  Его  окружал  ряд
исписанных строк. Род вслух прочитал их:
     -- "Мы, Джон Болл, Анри Ланглуа и Пьер Плант, найдя золото  у  третьего
водопада, настоящим постановляем общими силами добывать  означенное  золото.
Мы приглашаем друг друга забыть наши прошлые ссоры и  работать  совместно  в
общей компании, добросовестно и честно относясь друг к другу. Да поможет нам
Бог!
     Джон Балл, Анри Ланглуа, Пьер Плат".
     В верхнем углу чертежа стояли и другие  слова,  менее  разборчивые,  но
Роду удалось расшифровать и их также. И вот  тут-то  его  волнение  достигло
апогея. Язык прилип к гортани, и  на  этот  раз  Ваби,  прерывистое  дыхание
которого жгло ему щеки, прочел следующие слова:
     -- "Здесь хижина и на краю ложбина".
     Мукоки, выслушав столько чудес, почти оглушенный ими,  стал  подумывать
об обеде и потому снова поставил на огонь лосиный бифштекс. Через  несколько
минут, придя в себя, Ваби сказал:
     -- Итак, Род, вы нашли  ваши  золотые  копи!  Ясно,  что  речь  идет  о
маленьком потоке, который бежит в ложбине. Вот вы и богатый человек!
     -- Пожалуйста, не мои, а наши золотые  копи,--  быстро  поправил  юноша
Ваби.--  Нас  трое.  Да,  нас  тоже  трое,  и  наш  союз  явится,   понятно,
правопреемником Джона Болла, Анри Ланглуа и Пьера Планта. Они умерли. Золото
принадлежит нам.
     Ваби снова приступил к изучению берестяной карты.
     -- Мне кажется,-- сказал он,--  совершенно  невозможным,  чтобы  мы  не
нашли этого места. Указания, полученные нами, ясны как день. Нам надо  дойти
до ложбины, на известном расстоянии от нее мы встретим  первый  водопад.  Мы
идем дальше, и здесь поток, становясь быстрее,  делает  второй  скачок.  Вот
хижина, и недалеко от нее -- золото!
     Он подошел к дверям, в руках у него  была  кора.  Род  присоединился  к
нему.
     -- Я старался определить местонахождение золота, но никаких указаний на
этот счет не нахожу,-- сказал Ваби.-- Как  думаете,  Род,  сколько  миль  вы
сделали в ложбине?
     -- По меньшей мере с десяток!
     -- И вы не встретили ни одного водопада?
     -- Ни одного!
     При помощи сучка Ваби старался определить расстояние  между  отдельными
пунктами, отмеченными на чертеже.
     -- Не сомневаюсь,-- сказал он,-- что эта карта была  составлена  Джоном
Боллом. Вы, вероятно, заметили, что все надписи сделаны одной  рукой,  кроме
подписей Ланглуа и Планта.  Последние  представляют  страшную  мазню.  Болл,
напротив, пишет грамотно; по-видимому, он был человеком хорошо образованным.
Вы согласны с этим? А следовательно, было бы очень странно, если бы на своем
чертеже он не придерживался какого-нибудь определенного масштаба. Расстояние
между  первым  и  вторым  водопадом  вдвое  меньше  расстояния,  отделяющего
последний от третьего. Это, очевидно, не случайно.
     Род согласился.
     -- Отсюда надо заключить,-- сказал он,-- что стоит только найти  первый
водопад, как мы сможем определить приблизительную длину пути к остальным.
     -- Совершенно верно,-- подхватил Ваби.
     -- Я исследовал ложбину на расстоянии десяти  миль.  Допустим,  что  мы
найдем водопад на пятнадцатой миле. Следовательно, судя по  чертежу,  второй
водопад будет на расстоянии двадцати миль от него, а третий  на  сорок  миль
дальше. В общем итоге это составит  путь  приблизительно  в  семьдесят  пять
миль.
     Ваби вынужден был признать, что вывод  сделан  правильно.  Он  смущенно
почесал голову.
     -- Будем исходить из  ваших  данных,--  сказал  он.--  Третий  водопад,
хижина и золотая жила находятся отсюда на расстоянии от семидесяти  пяти  до
ста миль. Но тогда, черт возьми, почему же эти три человека очутились в этой
лачуге, где мы находимся сейчас, и притом  с  небольшой  пригоршней  золотых
самородков? Не сыграло ли золото злой  шутки  с  ними?  Быть  может,  они  и
нашли-то всего-навсего содержимое этого мешочка из оленьей кожи?
     -- Это соображение имеет основание,-- произнес Род.
     В этот момент и Мукоки, ставивший бифштекс на печку, подал свой голос:
     --  Может  быть,  они  ходить  на  факторию  за  продовольствием.  Ваби
подскочил.
     -- Муки, ты разрешил загадку! Все теперь  распутывается.  С  минуту  он
молчал, а потом стал объяснять свою мысль:
     -- Конечно, я могу ошибаться, но вот как можно было бы восстановить всю
картину этого происшествия. Во-первых, Болл и оба  француза  могли  случайно
или каким-либо иным образом открыть золотую жилу. Они  стали  рыть  землю  и
рыли ее,  пока  не  истощилось  продовольствие.  Во-вторых,  они,  вероятно,
собрали некоторое состояние, маленькое или большое, мы этого в  точности  не
можем знать. Когда продовольствия не стало, было решено,  что  оба  француза
пойдут за подкреплением на факторию. Вабинош-Хоуз был в то  время  ближайшим
пунктом, куда они могли бы адресоваться. Прежде чем пуститься  в  путь,  они
убивают Джона Болла, чтобы затем овладеть его долей золота.  В-третьих,  они
отправляются в путь, захватив с собой ровно  столько  золота,  сколько  надо
было,  чтобы  расплатиться  за  товары.  Быть  может,   было   действительно
неблагоразумно разжигать зависть других авантюристов, с которыми  они  могли
столкнуться в фактории. Несколько же самородков могли не  обратить  на  себя
внимания. Добравшись до этой хижины, они  сделали  привал.  Тут  Планту  или
Ланглуа, во всяком случае одному из них, приходит на ум отделаться от своего
компаньона, как они отделались уже от Болла, завладеть чертежом, мешочком  с
самородками и, наконец, всем запрятанным богатством. Они вступили в драку  и
убили друг друга. Вот и все!
     -- Браво! -- воскликнул Род.-- У  вас  удивительная  сообразительность,
Ваби.
     -- И богатства, собранные ими, мы  найдем  зарытыми  где-нибудь  вблизи
третьего водопада.
     Но Мукоки помешал мальчикам достроить их воздушные замки:
     -- Обед подан! -- закричал он.

Глава XV. В снегу

     До сих пор Род не сказал ни слова о  таинственных  следах,  которые  он
заметил в ложбине. Свиток из березовой коры всецело захватил приятелей.
     Когда же волнение улеглось, и все приступили  к  еде,  молодой  человек
рассказал о странном появлении и исчезновении  вунга,  по  всей  вероятности
какого-нибудь лазутчика. Но Род не выдал своей тревоги. Ему хотелось,  чтобы
и Ваби, и  Мукоки  наслаждались  блаженством  покоя.  Они  не  могли  понять
поведения вунгов. Факт тот, что вунги по каким-то загадочным причинам  точно
так же, как и они, старались избежать встречи, не попадаться им на пути. Они
избегали и прямого нападения и засады, которую так  легко  было  устроить  в
этих местах. Явная пассивность неприятеля, бродившего, тем не менее,  вокруг
и около них, была в высшей степени странной. Но покой, который царил сейчас,
успокаивал Ваби и Мукоки. Быть может, они думали, что для тревог  будет  еще
время, когда опасность станет более реальной.
     Рассказ Рода не произвел какого-нибудь особенного  впечатления,  и  все
стали разрабатывать план открытия трех водопадов.
     Было  решено  первые  изыскания   поручить   Мукоки,   человеку   более
выносливому, чем оба мальчика, и лучшему,  чем  они,  ходоку.  На  следующий
день, снабженный провиантом он должен был с утра двинуться в пу