ке.  Гостиница   была  одним   из  любимых  детищ  Петра
Степановича Сусликова, который в те годы был одним  из руководителей области
и затем первым секретарем обкома партии, Он  уже тогда мечтал о том времени,
когда иностранцы потоком хлынут в руководимый им Партград.
     Перед  главным  входом  в  гостиницу  воздвигли  монумент  легендарному
русскому  богатырю  Илье  Муромцу,  именем  которого  и  назвали  гостиницу.
Партградские историки выдвинули гипотезу, будто легендарный (т.е. никогда не
живший  на  свете)  Илья был на самом деле  уроженцем не Мурома, а Партграда
(бывшего Князева). В Муроме же он нанес первое поражение татаро-монгольскому
игу.  Обком  партии  одобрил  инициативу  партградских  ученых,  и  гипотеза
превратилась в теорию.
     Построили  гостиницу  с таким  расчетом,  чтобы из  ее  окон были видны
красоты города и  его  окрестностей. Но при  этом  совершили ошибку: из окон
были видны не только  красоты, но и  секретные  объекты  --  военный  завод,
протезный  комбинат,  химический  комбинат,  атомная  электростанция,  вышки
концлагерей   и  психиатрическая   больница.  Строителей  за  это,  конечно,
наказали.  Но  исправлять  было  уже  поздно,  Пока  город  был  закрыт  для
иностранцев,  про  оплошность не вспоминали: все эти  секретные объекты были
хорошо  известны даже  младенцам. Теперь,  когда  город решили  открыть  для
иностранцев, о ней  вспомнили. Но решили, что ничего страшного в этом нет. И
даже хорошо, что иностранцы все это увидят. Пусть видят нашу  индустриальную
и военную мощь и выводы делают,  какие  нам нужно! Психиатрическая  больница
издали смотрится как обычная больница. А что касается исправительно-трудовых
лагерей,  то  вышки  охраны  можно  переделать  так,  что они  издали  будут
смотреться как башни старинного города или монастыря.
     Построили  гостиницу  по  последнему  слову...   нет,  не  строительной
техники, а техники надзора за иностранцами. И за своими тоже. Подслушивающие
устройства вмонтировали во всевозможных местах,  так что обитатели гостиницы
буквально  чихнуть не  могли без того, чтобы их не услышали в подслушивающем
пункте сотрудники КГБ. Весь штат гостиницы обязали стать осведомителями КГБ,
обучив предварительно приемам вскрытия и  осмотра чемоданов, а также тайного
фотографирования постояльцев в любое время суток и в любых позах,
     Поскольку  иностранные   шпионы,  политики,   журналисты  и  туристы  в
Партграде не появлялись, гостиницей завладели спекулянты  из южных фруктовых
республик. Система подслушивания пришла в упадок.
     Любопытные спекулянты выковырили  подслушивающие устройства. Сотрудники
гостиницы   превратили   помещение,   откуда   должно   было   производиться
подслушивание,   в   дополнительный   источник   "левых"   доходов.   Ценное
оборудование (кстати сказать, добытое в
     США и переправленное  в Советский Союз  через ФРГ) выбросили в подвал и
разворовали.
     Осмотрев  гостиницу,  комиссия  приняла  такое решение: всех обитателей
гостиницы выселить и заселить  отобранными  людьми из  районов  области и из
самого города. Последние должны изображать из  себя сельскую интеллигенцию и
колхозников,  проводящих  отпуск  в  городе  или  навещающих  родственников.
Обслуживающий   персонал   следует   укрепить   студентами   университета  и
институтов, срочно обучив их нехитрой профессии гостиничной прислуги.
     Теперь гостиницу решили срочно отремонтировать.
     Для  этого  в помощь малярам  прислали  целый  батальон солдат. Солдаты
выданные  им краски  и обои пропили  вместе с  малярами.  Пришлось  выдавать
новые. За  малярами и  помогавшими  им  солдатами установили строгий надзор,
прислав для этой цели батальон из войск особого  назначения.  Целая  дивизия
таких войск дислоцировалась около Партграда. Это были войска, подготовленные
для  десантных операций,  вооруженные новейшим оружием  и  обученные  особым
приемам, включая приемы  карате. Результат не замедлил сказаться. Десантники
заставили  маляров и  рабочих-солдат  в  два дня привести в  порядок здание,
пропив   при  этом  только  половину  отпущенных   для  ремонта  материалов.
Объяснение  такой  экономики оказалось  очень  простым:  спекулянты  боялись
десантников и продавали им спиртные напитки в два аза дешевле.
     Один  из  членов  комиссии  высказал  мысль, что  иностранцы  наверняка
постараются завязать контакты с другими обитателями гостиницы. Чтобы одолеть
эту проблему, другой член комиссии  предложил в прочие номера спрятать живых
"слухачей".Кто-то усомнился в необходимости такой меры. Зачем, в самом деле,
дублировать осведомителей КГБ, если обитатели прочих номеров и без того  все
будут  осведомителями  КГБ?!  Надо  же   доверять  нашим  советским   людям!
Представитель КГБ на это заметил, что доверять надо, но надо проверять.


Первый маршрут

     Улица Горького,  на  которую  выходит главный  подъезд  "Ильи", в  одну
сторону  ведет  в  старый  и  грязный   район  города  с  убогими  домами  и
заканчивается  пустырем,  ставшим мусорной свалкой. Еще до  приезда комиссии
Крутов  заблаговременно  приказал   закрыть  движение  в   этом  направлении
гигантским  щитом.  На  щите  было  изображено здание  в  стиле  современной
западной  архитектуры,  которое  якобы  будет  воздвигнуто  на  этом  месте.
Согласно  проекту  (или  обещанию),  в  этом  здании,  помимо  просторных  и
комфортабельных квартир для рабочих и служащих, будут расположены  бассейны,
столовые,  рестораны, спортивные залы, кинотеатр, дискотека  и прочие  блага
цивилизации.  Едва успели установить щит, как хулиганы написали на нем: "  А
будут  ли в этом  модерном  здании  бордели и вытрезвители?".  Щит  пришлось
перекрашивать.  Но   на  нем   появлялись   новые   хулиганские  надписи   и
порнографические  рисунки.  Пришлось установить  около  него  круглосуточное
дежурство милиции и народных дружинников.
     Выехали на площадь и невольно  залюбовались зрелищем  самой  высокой  в
России  статуи Ленина.  Корытов предложил начинать знакомство  иностранцев с
городом с  возложения  венков к  подножию монумента. Это будет стимулировать
развитие  в  области  цветоводства.  --   Глядите,  --  сказал  председатель
городской комиссии, указывая  на монумент  Ленина. -- Вчера  тут была группа
венков.  А сейчас?! Ни одного! Украли, сволочи! У нас  всегда  так: чуть  не
досмотришь,  все испохабят и разворуют.  Михаил Сергеевич трижды прав: нужно
всерьез  браться за дисциплину и порядок. -- И как только они ухитряются это
делать?  --  сказал   председатель  областной  комиссии  с  некоторой  долей
восхищения  в  голосе. -- Наш брат-Иван  и  не на такое способен! -- ответил
представитель КГБ. -- Русская смекалка!
     В осмотр  города включили,  помимо статуи Ленина, остатки партградского
Кремля,  магазины  сувениров,  краеведческий  музей  и  могилу  Неизвестного
Солдата, К могиле  Неизвестного  Солдата, как  и  в  Москве, приезжают после
регистрации брака молодожены,  приходят группы молодых воинов после принятия
присяги и  пионеры. Все возлагают венки.  Эта традиция  породила две отрасли
местной индустрии: одна --  изготовление  венков,  другая  -- их похищение и
перепродажа. В КГБ и в милиции считают, что второе предприятие есть на самом
деле  дочерний  филиал  первого.  Но  поймать до сих пор не  могут,  хотя  у
"могилы" постоянно дежурят милиционеры,  народные дружинники и даже солдаты.
Около магазина сувениров обсудили проблему продажи туристам икон. К туристам
наверняка  будут  приставать фарцовщики, предлагая старинные иконы. Иконы на
самом  деле изготовлены  местными  художниками-нонконформистами.  На них еще
краска  не  успела как  следует высохнуть. Но сделаны они лучше старинных. И
выглядят более древними, чем старинные. А главное -- стоят дешево. На старые
джинсы  турист  может  приобрести  пару  икон, на  новые  --  одну.  Почему,
спросите, старые джинсы ценятся дороже, чем новые? Отвечу вопросом: а почему
старые иконы ценятся дороже новых, хотя они хуже новых?
     Корытов  предложил  создать   частную  артель  по   изготовлению  икон,
предоставив ей возможность  продавать  свою продукцию в  магазине сувениров.
Тем  самым будет нанесен удар по фарцовщикам.  Глава  партградской  комиссии
предложил построить фабрику по  изготовлению старинных икон и вывозить иконы
для продажи на Запад и в страны Третьего мира. Представитель КГБ сказал, что
лучше это дело передать в ведение попов.  Представитель профсоюзов предложил
передать эту отрасль индустрии в концессию Западу.
     В первый маршрут  решили включить также  посещение  городского Совета с
целью  показать  иностранцам  демократизацию   советской  системы  власти  и
управления. В здании горсовета  решили  соорудить  особую  ложу, из  которой
иностранцы  смогут   наблюдать  заседания  Совета.   Ложу   решили  снабдить
аппаратурой для синхронного перевода  речей народных депутатов  на  западные
языки. Корытов посоветовал на время посещения иностранцами  заседаний Совета
ставить   на  обсуждение  проблемы,  в  отношении  которых  можно  позволить
плюрализм западного образца. Например, ставится вопрос о починке канализации
в новом жилом районе.  Разгораются жаркие дебаты. Лидер оппозиции произносит
пламенную  речь,  в  которой  обличает  сталинизм,  брежневизм  и   нынешних
консерваторов.  О  канализации может вообще не говорить, --  к чему забивать
головы гостей такими вонючими пустяками?! Послушав такую речь, иностранцы по
возвращении  домой напечатают кучу всякой чепухи об эволюции нашего общества
к парламентаризму. Правда, канализация работает плохо по-прежнему. Но в этом
виноваты Сталин и Брежнев.


Второй маршрут

     Целью  второго маршрута  было  показать  иностранцам  героический  труд
партградцев в условиях перестройки. По выезде на Ленинский проспект, который
в  одном  направлении  вел  в  индустриальный  район  города, автобус  резко
затормозил: проспект в неположенном месте пересекали двое пьяных мужчин. Они
шатались, падали, вставали, помогая друг другу, и горланили  какие-то песни.
Корытов укоризненно  взглянул на представителя милиции. Тот залепетал что-то
насчет того, что "недосмотрели", и пообещал "снять  стружку" с кого следует.
Пьяные погрозили  автобусу  и  зигзагом продолжили свой  путь. Если  бы  они
знали, кому они погрозили!
     Автобус промчался мимо магазина для слепых,  называемого  "Рассвет",  и
магазина ножных  протезов, называемого "Скороход". Люди настолько свыклись с
этими названиями, что не замечали мрачного юмора в них. Не  заметили этого и
члены комиссии. Председатель  областной комиссии  сказал,  что  эти магазины
следовало бы показать иностранцам.  Такой заботы  о слепых и безногих, как у
нас, вы нигде  в мире  не увидите. Неплохо было  бы в иностранные  делегации
включать  хотя  бы по одному слепому, Пусть своими глазами посмотрят, как мы
заботимся о трудящихся, лишенных зрения.
     Автобус  мчался  мимо домов  с вывесками  бесчисленных  контор.  Кто-то
сказал, что было бы неплохо число таких вывесок  сократить. Но представитель
КГБ заметил, что он недавно был в Париже, так там таких вывесок в десять раз
больше.  Иностранцы  наверняка  не  обратят  на  них никакого внимания. Люди
вообще больше замечают то, что не укладывается в их обычные представления,
     То, что комиссия увидела в индустриальном районе,  привело ее в уныние.
Повсюду  валялся  мусор,  пустые  перекореженные  бочки,  поломанные  ящики,
невообразимого  вида  остатки  машин. У  завода  авиационных  приборов  была
построена  проходная  "будка  ", по размерам  мало уступающая самому  зданию
завода. Но  через нее  никто не проходил. И ворота,  через которые  по  идее
должны  были проезжать машины,  были заперты на  гигантский  висячий  замок,
каким,  вероятно, запирали ворота Партградского Кремля  еще во времена князя
Олега.  Еще  более мрачную  картину комиссия  увидела у  машиностроительного
завода.  У одного  из  цехов,  который был виден издалека, вообще отвалилась
часть стены; Дыру завесили фанерным щитом, на  котором был изображен Ленин с
красным бантом,  с хитрой  усмешкой  и слегка приподнятой рукой. Под Лениным
были слова: "Верной дорогой идете, товарищи! ". Но от дождей и ветров плакат
принял  такой  вид,  что  даже  политически  выдержанные  члены комиссии  не
удержались  от смеха. -- Что будем делать? -- спросил  товарищ Корытов, и  в
голосе его  звучала угроза. -- За неделю порядок тут не наведешь. --  Ничего
страшного,--   оптимистически  заметил  представитель   городского  комитета
профсоюзов. --Перекроем проспект перед  улицей  Брежнева. Там на  самом деле
пора  отремонтировать  асфальтовое  покрытие. Транспорт направим в объезд по
улице  Брежнева, затем по улице Карла  Либкнехта и Розы Люксембург, наконец-
по улице  Мориса  Тореза. И  выедем  прямо к  электроламповому  заводу  и  к
текстильной  фабрике. Они  закрывают  вид  на  весь  район.  И  порядок  там
относительно приличный. А за неделю там такой блеск навести можно, что... --
Только  смотрите  не  переборщите,--  успокоенно  сказал  Корытов,  --  а то
подумают, будто мы "потемкинскую деревню" устраиваем. Кстати, улицу Брежнева
следует переименовать. --  Надо назвать  ее  именем  Бухарина, --  предложил
представитель  культурных учреждений,  --  Ведь  Партград  раньше  назывался
Бухаринском. -- Троцким,  -- поправил кто-то. -- А  какая разница, -- сказал
представитель   КГБ.  Этого  тоже  пора  реабилитировать.  --  Лучше  именем
Бухарина, так  как  Бухарин  был  за перестройку,  --  сказал  представитель
комсомола. -- А не пора ли весь Партград переименовать в Троцко- Бухаринско-
Зиновьевск?! --  восторженно выкрикнул представитель профсоюзов. -- Лучше  в
Горбачевск. -- В Горбачевск будет переименован Ставрополь.. А Партград будет
назван именем Петра Степановича. -- Верно! Это будет справедливо. -- В конце
концов можно маршрут труда вообще изменить так, что ничего  тут переделывать
не    надо    будет,   --    сказал   Корытов.   --   Образован   совместный
советско-американский  концерн  по  производству  стирального порошка.  Петр
Степанович считает,  что предприятия надо строить здесь,  в  Партграде. Надо
выбрать  для них такой  район, чтобы люди  ходили туда как в парк. Построить
там  кафе, рестораны, кинотеатры. И иностранцам там будет приятно отдохнуть.
-- На  стройку время нужно, не один  год, -- возразил кто-то. -- Предприятия
будут  строить  сами немцы и американцы, -- ответил Корытов. -- А они строят
быстро.  За полгода построят. -- Замечательно!  --  воскликнул представитель
КГБ. Будем показывать иностранцам их  же собственные  заводы. Это произведет
на них неизгладимое впечатление.-- Вот еще бы в придачу к западной технике у
нас были западные рабочие, -- мечтательно протянул представитель профсоюзов.
--  А то наш брат-Иван и на западной  технологии разведет наше отечественное
свинство. -- Об этом уже подумали в Москве, -- заверил Корытов, -- Инженеры,
техники и высококвалифицированные рабочие  будут из  США и ФРГ. Наши же люди
будут  перенимать их  опыт.  --  Боюсь, как бы не  вышло наоборот, -- сказал
представитель  милиции. --  Западные  специалисты  научатся  у наших работяг
пьянству, халтуре  и  очковтирательству.-- В этом тоже свой  плюс  есть,  --
заметил Корытов  в порядке юмора. -- Чем  хуже  будет на Западе, тем лучше у
нас.
     Когда  комиссия возвращалась  обратно,  перед  площадью Ленина пришлось
притормозить, так  как те два  пьяные,  которых видели  утром, расположились
спать  посреди  улицы.  К  ним  подъехали  милиционеры   на  мотоциклах   со
специальными  колясками  для  сбора  пьяных.  Нарушителей  порядка  сунули в
коляски  и  увезли. Путь был  свободен. -- Сажать таких мерзавцев  надо,  --
сказал представитель комсомола. -- Воспитывать надо,- -- поправил Корытов не
в  меру  ретивого  комсомольского вожака.  -- Верно,  -- поддержал  Корытова
представитель КГБ. -- Сначала надо воспитывать, а уж затем сажать. За ужином
Корытов  вспомнил,  что на  прием к  Сусликову  приходил директор  одного из
партградских заводов, энтузиаст перестройки. Как идут его дела?


Притча о директоре завода

     Не  все  партградцы  восприняли  перестройку  как очередной руководящий
спектакль. Нашлись  такие, которые отнеслись к ней  с искренним энтузиазмом.
Один из них -- человек, получивший в городе кличку Перестройщик.
     В  застойные годы  Перестройщик  был  рядовым инженером. Никаких особых
заслуг  у  него  не  было.  От  других  он  отличался  несколько  повышенной
склонностью  к  обличительству.  А обличать было  что.  Технология устарела.
Регулярно случались аварии и простои. Рабочие  пьянствовали в рабочее время,
халтурили,  воровали все, что попадалось под руку. План выполнялся фиктивно.
Продукция  завода почти на сто процентов была брак. А между тем  директор  и
его подручные жили припеваючи,  обзавелись квартирами, дачами, автомашинами,
в изобилии имели дефицитные предметы потребления. Без взяток и блата рядовые
работники завода не  могли получить даже то, что им было положено по закону.
Короче говоря, на  заводе  творилось то,  что творилось на всех предприятиях
города и  что  стало привычным  образом  жизни.  Время от времени  на заводе
появлялись  правдоборцы,   стремившиеся   хоть   немного   оздоровить  жизнь
коллектива,  но их  усилия  терпели крах.  И что самое поразительное,  масса
сотрудников завода не поддерживала правдоборцев.  Люди прекрасно знали,  что
творилось  в  их  коллективе.  Но  они  сами  участвовали  в  такой   жизни,
приспосабливались к ней  в меру  своих возможностей. Они  ухитрялись урывать
какую-то  долю благ различными способами, включая воровство, халтуру, обман,
сговор,  взаимные  услуги, левую работу  и прочие средства,  соответствующие
общему стилю  жизни,  Они были соучастниками  всего  того,  что  правдоборцы
обличали как преступления.
     Наступила эпоха гласности.  Высшие  власти призвали граждан  всех стать
правдоборцами.  Предприятиям  вроде  бы  предоставили  неслыханную   свободу
деятельности,   стали   переводить  на   самофинансирование,   заговорили  о
самоуправлении и  прочих  вещах, о  коих  раньше и  помыслить не  смели. Наш
Перестройщик стал глашатаем перестройки,  начал  с остервенением разоблачать
директора  и "всю  его  мафию" в  коррупции,  бюрократизме и  консерватизме.
Статью  в  газете  напечатал.  По  телевидению  выступил. Его  поддержали  в
партийных  инстанциях. Директора завода  и  ряд  других  начальников сняли с
постов,  назначив  на их  место  более молодых и  инициативных специалистов.
Перестройщика  назначили  директором   завода.  Вот  тебе  власть,   свобода
предпринимательства! Покажи, на что ты способен!
     На первых порах казалось, что теперь начнется подъем, и завод выйдет на
уровень мировых стандартов. Восстановили твердую трудовую дисциплину.
     Прекратили  пьянство  в рабочее  время. Но последствия  этого прогресса
оказались  обескураживающими.  Работая  по-новому,  рабочие  за  пару  часов
выполнили всю дневную норму. Потом началось твориться нечто невообразимое. У
одних станков накапливались горы деталей, которые не могли двигаться дальше.
Другие  станки  пришлось  остановить  из-за отсутствия подлежащих  обработке
материалов. Через четыре часа  завод остановился. И  еще четыре часа ушло на
наведение порядка в наступившем хаосе.
     Перестройщик  носился  по цехам, проклиная  консерваторов, халтурщиков,
пьяниц и  прочих  врагов перестройки. Старые рабочие пытались объяснить ему,
что люди  стали консерваторами, бюрократами, халтурщиками и  пьяницами  не в
силу личной испорченности,  а  в силу самого  строя  жизни.  Иначе просто не
получается.  Они  советовали  не  пороть   горячку,   а  вводить   новшества
постепенно, не нарушая привычного порядка вещей. А  еще  лучше оставить  все
без изменений, а новые принципы  работы вводить параллельно, создавая  новые
предприятия  с  новой  технологией