- Здравствуйте, Торговец. А я уж было подумала, что вы не
захотите больше говорить с фраки.

- Фу, Маргарет!

Она улыбнулась.

- Я пошутила. Спасибо, Торби. Я рада за вас - это был наилучший
выход в этих обстоятельствах.

- Спасибо, я тоже так думаю.

Она перешла на Системный Английский, и в голосе ее прозвучала
материнская озабоченность:

- Вас что-то беспокоит, Торби. Что-то не в порядке?

- Да нет, дела идут отлично.- Но внезапно он выпалил всю правду:

- Маргарет, я никогда не смогу понять этих людей!

- В начале каждых полевых работ,- мягко сказала она,- я чувствую
то же самое, и это кажется мне самым удивительным, Что вас
беспокоит?

- Ну... я не знаю и никогда не смогу разобраться. Взять
например, Фрица - это мой старший брат. Он немного помогает мне
- когда я путаю что-то и не оправдываю его ожиданий, он орет мне
прямо ы ухо. Как-то он даже ударил меня. Я дал ему сдачи, и мне
показалось, что он прямо взорвался от возмущения.

- Влепили, как следует.

- Ну, он сразу же замкнулся и сказал, что может забыть все
случившееся только из-за моего невежества.

- И он в самом деле забыл?

- Совершенно. Он стал сладким, как сахар. Я не знаю, отчего он
впадает в мрачность... и не знаю, почему он изменился, когда я
ему вмазал.- Он развел руками. - Это ненормально.

- Нет, это не так. Но кое-что здесь есть. М-м-м... Торби, я,
наверное, смогу вам помочь, потому что я не принадлежу к Людям.

- Не понимаю.

- А я понимаю. Потому что это моя работа. Фриц появился на свет
среди Людей, и многое из того, что он знает - а он очень умный
молодой человек, - лежит в подсознании. Он не может объяснить
это, потому что сам не знает всего, что ему известно, он просто
действует. Ну, а я все эти два года сознательно усваивала все,
что мне удавалось узнать. Возможно, я смогу помочь вам советом,
когда вы стесняетесь что-то прямо узнать у них. Со мной вы
можете говорить совершенно спокойно, ведь у меня нет никакого
статуса.

- Ох, Маргарет, неужели вы в самом деле можете?..

- Как только у вас будет время. Кроме того, я не забыла, что вы,
обещали мне рассказать о Джаббуле. Но не буду вас задерживать,
похоже, вы спешите.

- В общем-то нет,- застенчиво улыбнулся. - когда я спешу, у меня
нет времени даже перекинутся с кем-то словом... да я и не знаю,
к  а  к   это сделать.

- Ах, да, Торби, у меня есть фотографии, имена, семейная
классификация, распределение обязанностей на корабле всех его
обитателей.  Вам это пригодится?

- Еще бы! Фриц считает, что достаточно показать мне кого-нибудь
и сказать, кто это такой, - и я уже всех знаю.

- Отлично. У меня есть разрешение на беседы с любым членом
команды. Идемте ко мне. Эта дверь открывается в общий коридор, и
вам не придется пересекать женскую половину.

Обложившись пасьянсом фотографий с данными, Торби пришлось
приложить немало усилий, чтобы за полчаса постепенно впитать всю
информацию - спасибо тренировке Баслима и аккуратности доктора
Мадер. Кроме того, она подготовила генеалогическое древо
"Сису" - первое, котороеему довелось увидеть.

Она показала ему место, где располагается на древе и он сам.

- Этот плюс означает, что, хотя вы находитесь в прямых
отношениях с кланом, рождены вы вне его. Ваши назвывают себя
"Семьей", но группировки можно считать фратриями.

- Чем?

- Определенными группами без общих предков, которые практикуют
экзогамию, то есть женятся и выходят замуж вне пределов группы.
Правила экзогамии продолжают иметь силу, модифицированные
законами подбора супруга. Вы знаете, как работают супруги?

- Они обычно вместе несут выхты.

- Да, но знаете ли вы, почему на ходовых вахтах больше
холостяков, а на вахтах в порту больше одиноких женщин?

- Нет, я не думал об этом.

- Женщины, которых принимают на борт с других судов, приходят в
портах; холостяки же все свои, на борту. Каждая девушка из вашей
команды должна пройти через такой обмен... пока она не сможет
найти себе мужасреди очень незначительной группы. Видите эти
имена, отмеченные синим крестиком? Одна из этих девушек может
стать вашей будущей женой... если вы не найдете себе невесту на
другом корабле.

При мысли об этой перспективе Торби опечалился.

- А я должен это делать?

- Если вы получите звание на корабле, соответствующее вашему
рангу в семье, вам придется обзавестись дубинкой, чтобы отбиться
от этого.

Торбиразозлился. Запутавшись в семейных отношениях, он ощущал
необходимость скорее в терьей ноге,чем в жене.

- В Большинстве сообществ, - продолжала доктор Мадер, -
практикуется и экзогамия и эндогамия, то есть, человек может
найти себе пару и вне своей "семьи", но не выходя за пределы
нации, расы, религии или тому подобной большой группы, и вы,
Свободные Торговцы, не составляете исключения; вы можете
скрещиваться родственными связями с другими группами, но вы не
можете подобрать себе супруга из фраки. Но ваши правилапривелик
не совсем обычному положению; каждое судно представляет собой
патрилокальный матриархат.

- Что?

- "Патрилокальный" означает, что жена входит в семьюсвоего мужа;
а матриархат... ладно, кто управляет кораблем?

- Ну как же - Капитан.

- Он ли?

- Да, Отец слушает Бабушку, но она стареет и...

- Без "но". Хозяин - это Старший Офицер. Это удивляет меня; я
думала, что такое положение только на этом корабле.
Но это является нормой у всех Людей. Мужчины ведут торговлю,
управляют кораблем, отвечают за силовые установки - но женщина
всегда является хозяином. В данных рамках это имеет смысл, и
свадебные обычаи представляются достаточно терпимыми.

"Только не для меня", - подумал Торби.

- Вы еще не видели дочек корабельных торговцев. Они покидают
свои корабли, стеная и заливаясь слезами... но попав на другой
корабль, осушают слезы и полны готовности улыбаться и
флиртовать, во все глаза высматривая себе мужа. И если она
находит подходящего парня и не отпускает его, унее
появляется шанс когда-нибудь стать владыкой суверенного
государства. До того, как она покидает свое судно, она
никто - вот почему у нее так быстро высыхают слезы; именно так
она может, вырвавшись из рабства, реализовать свой самый большой
шанс. - Доктор Мадер отвела взгляд от записей.- Обычаи, которые
облегчают людям совместное существование, никогда не планируются
загодя. Но они п о л е з н ы - или жеони вымирают. Торби, тебя
раздражает то, как ты обязан общаться со своими родственниками?

- Так оно и есть!

- Что является самым важным для Торговца?

Торби задумался.

- Ну, наверное, Семья. Все зависит от того, кто вы в Семье.

- Отнюдь. Самое главное - корабль.

- Когдавы говорите "корабль", имеется в виду "семья".

- Наоборот. Если Торговец чем-то не удовлетворен, куда он сможет
деться? Космос, в котором у него нет корабля, не даст ему
приюта; так же он не сможет представить себе жизнь на планете
среди фраки, сама эта мысль вызывает у него отвращение. Его
корабль - это его жизнь, воздух, которым он дышит, создан
кораблем, и так или иначе он должен жить в нем. Но необходимость
постоянно общаться с одними и теми же лбдьми почти невыносима, а
избавиться друг от друга нет возможности. Напряжение может
дойти до того, что кто-то будет убит... или погибнет сам
корабль. Но люди умеют приспосабливаться к любым условиям. Ваша
семья связана ритуалами, формальностями, определенными образцами
обращения друг к другу, обязательными действиями и реакциями на
них. Когда напряжение нарастает, вы прячетесьза этими формами7
Вот почему Фриц не позволил себе впасть в гнев.

- Как это?

- Он не мог. Вы сделали что-то не так... но этот факт сам по
себе говорит лишь о том, что вы еще невежественны. Фриц забыл об
этом, затем вспомнил, и его гнев мгновенно испарился. Людине
могут себе позволить злиться на детей; вместо того они
показывают им, как надо правильно поступать... и так до тех пор,
пока эти сложные привычки не станут автоматическими, как у Фрица.

- Думаю, я понял. - Торби вздохнул. - Но этоне легко.

- Потому что вы родились не в этом мире. Но вы усвоите это - и
следовать этим законам станет не труднее, чем дышать, и столь же
полезно. Обычаи говорят человеку, кто он такой, к чему
принадлежит, что он должен делать. И лучше нелогичные правила,
чем никаких; люди не могут существовать бок о бок без них. С
точки зрения антрополога, "справедливость" значит поиск
приемлимых обычаев.

- Мой отец - я имею в виду моего другого отца, Баслима
Калеку - обычно говорил, что путь к поискам справедливости
заключается в том, чтобы честно поступать с другими людьми, не
обращая внимания на то,как они относятся к тебе.

- Разве это не похоже на то, что я говорила?

- Вроде бы так.

- Я думаю, что Баслим Калека именнотак и относился к
Людям. - Она потрепала его по плечу. - Не волнуйся, Торби.
Работай не покладая рук, и когда-нибудь ты женишься на одной из
этих прелестных девушек. И ты будешь счастилв.

Это пророчество не обрадовало Торби.

Глава 9

К тому времени, как "Сису" достигла Лосиана, Торби уже был
достойным членом боевой станции. Помогла ему математическая
подготовка.

Ему пришлось посещать судовую школу. Баслим дал ему широкое
образование, но этот факт не бросился в глаза его инструкторам,
потому что многое из того, что они считали необходимым для
изучения - финский язык, на котором все говорили, история Людей
и "Сису", торговые правила и обычаи, экспортно-импортные законы
многих планет, гидропоника и экономика корабля, безопасность
судна и контроль исправности систем - относилось к темам,
которые Баслим не затрагивал; он обучал языкам, истории, наукам
- математике и галоктографии. Новые предметы Торби схватывал с
быстротой, в которой сказалась методика реншоу, данная ему
Баслимом. Торговцы нуждались в прикладной математике -
бухгалтерский учет и подсчеты, астронавигация, управление
термоядерными процессами, забрасывавшими судно в п-пространство.
Торби быстро расправился с первой наукой, вторая, как и третья,
оказались потруднее, но преподаватели корабеольной школы были
изумлены, что этот бывший фраки уже изучает геометрию
многомерного пространства. Они сообщили Капитану, что на борту
имеется математический гений.

Это не соответствовало истине. Но таким образом Торби оказался
за пультом компьютера, контролировавшего систему огня.

Самую большую опасность для торговых судов представляли первая и
последняя стадии каждого прыжка, когда он двигался на
субсветовой скорости. Теоретически возможно засечь и проследить
корабль, двигающийся намного быстрее скорости света, хотя
чувство не в состоянии представить себе многомерное космическое
пространство; практически же это былоне проще, чем ночью в шторм
с помощью лука и стрелы поймать отдельную каплю дождя. Но было
вполне возможно отловить корабль, двигающийся медленнее скорости
светав, особенно если атакующий обладал достаточной скоростью, а
у жертвы были полностью загружены трюмы. "Сису" использовала
ускорение до одной сотой стандартной силы тяжести, и выжимала ее
до последнего дюйма, чтобы скорее проскочить опасный этап. Но
кораблю, ускорение которого составляет километр в секунду за
каждую секунду, требуется три с половиной дня, чтобы достичь
скорости света.

Эта половина недели была тяжелым изматывающим временем ожидания.
Удвоенное ускорение могло бы скостить опасное время наполовину,
причем "Сису" стала бы такой же проворной, как рейдер - но это
потребовало бы в восемь раз более мощных камер сгорания с
соответствующим увеличением средств радиационной защиты,
добавочного оборудования и тому подобного; прирост массы свел бы
на нет грузоподъемность корабля. Торговцы были тружениками; и
они не могли позволить себе жертвовать доходами ради
непредставимых законов многомерной физики пространства. Поэтому
"Сису" пользовалась оптимальной системой этапов - но
длительность их не позволяла какому-либо судну прилизиться к
"Сису", когда корабль шел с незагруженными трюмами.

Но маневрирование давалось "Сису" нелегко. Входя в беззвездную
ночь пространства п-космоса, она должна была точно выдерживать
направление, а выходя из этого пространства, она могла оказаться
достаточно далеко от точки назначения, где был рынок; такие
ошибки заставляли главные вычислители раскаляться докрасна.
Оказавшись в подобной затруднительной ситуации, кормчий судна
должен был или заглушать силовую установку, или идти на риск
полного разрушения искусственного поля тяготения, в результате
чего от Семьи могло остаться только клюквенное варенье.

Именно поэтому капитана буквально убивало время начала и конца
каждого прыжка, те долгие мучительные часы, когда подходила
единственная и решающая секунда принятия решения, от которого
зависели жизнь - или свобода - его семьи.

Если бы рейдер решил уничтожить торговое судно, у "Сису" и у ее
сестер не оставалось бы ни единого шанса. Но рейдеру-пирату
нужны были рабы и грузы; взорвав судно, он ничего не получал.

Торговцы же не стеснялись ничем; идеальным исходом было полное
уничтожение нападающего. Атомные искатели цели были ужасающе
дороги, и приобретение их крепко отзывалось на доходах
семьи - но если компьютер говорил, что цель в пределах
досягаемости, они использовались на всю катушку - тогда как
рейдер мог использовать оружие уничтожения только при попытке
спасти себя. Его же тактика заключалась в том, что он пытался
ослепить судно, спалив его инструменты, а затем подойти
достаточно близко, чтобы парализовать команду на борту - или же
просто уничтожить всех, оставив в нетронутым груз и корабль.
Торговец уходил, если мог, и дрался, если бывал вынужден. Но
всупая в бой, он дрался насмерть.

Когда "Сису" шла еще на субсветовой скорости, она постоянно
исследовала своими искусственными органами чувств всякое
нарушение естественного хода вещей в мультикосмосе,
прислушивалась к шепоту сообщений, доносящихся из п-космоса или
к "белому" шуму кораблей, наращивающих скорость. Данные уходили
в корабельный астронавигационный аналог космоса, откуда должны
были поступать ответы на вопросы: где этот другой корабль? каков
его курс? скорость? ускорение? Может ли он настичь нас до того,
как мы уйдем в п-космос?

Если ответы несли в себе угрозу, соответствующие данные
поступали в бортовой компьютер контроля огня, и "Сису" начинала
готовиться к бою. Ракетчики, лаская гладкие поверхности прицелов
для атомных ракет, готовили их к делу; Главный Инженер
отбрасывал заглушку самоубийственного тумблера, который
превращал силовую установку в водородную бомбу ужасающего
размера, и молился, чтобы в решающий момент у него хватило
смелости укрыть свой народ под покровом смерти; Капитан включал
колокол кромкого боя, требовавший от всех занять свои места по
боевому расписанию Ходовой Рубки. Коки заглушали пламя в своих
печах; инженеры вспомогательных устройств отключали систему
циркуляции воздуха; фермеры прощались с зелеными всходами и
спешили к своим боевым постам; матери с детьми уходили в
укрытия, где туго пеленали младенцев исами пристегивались
спасательными ремнями.

Затем наступало ожидание.

Но только не для Торби - и не для тех, кто был занят у боевых
компьютеров. Притянутые ремнями к своим местам, они в течение
этих минут или часов обливались потом, понимая, что жизнь
"Сису" находится в их руках. Компьютеры контроля огня,
пережевывая за милисекунды промедления данные из аналога,
решали, достигнет ли или нет торпеда цели, а затем предлагали
четыре ответа: баллистически "возможно" или "невозможно" в
предлагаемых условиях, "да" или "нет" при условии изменения
условий для одного судна или же для другого, или же для обоих.
Из этих ответов необходимо было выбрать один, но машины не умели
думать. Половина каждого компьютера была приспособлена для того,
чтобы позволить оператору задать вопрос, какой будет ситуация в
далеком будущем или через пять минут, если изменить условия... и
будет ли поражена цель при таких условиях.

Окончательное решение должен был вынести человек; от его
интуиции зависело, спасет ли он корабль - или потеряет его.
Парализующий луч летел со скоростью света; торпеды никогда не
могли достить скорости большей, чем несколько сот километров в
секунду - и все же случалось, что рейдер-пират, выкинувший палец
парализующего луча перед собой, попадал в перекрестие прицела
прежде, чем луч достигал цели... и в облаке атомного взрыва, в
котором исчезал пират, приходило спасение.

Но если оператор медлил несколько секундили решал перепроверить
свои расчеты, он мог потерять свое судно. Ракеты шли мимо цели
или, что еще, хуже, он просто не успевал выпустить их.

Люди в годах уже не годились для этой работы. Лучше всего
справлялись с ней подростки или молодые мужчиныи женщины,
быстрые в мыслях и действиях, преданные делу, с интуитивным
пониманием ситуации, выраженной в математических символах и не
боящиеся смерти, которой они еще не могли представить.

Торговцам постоянно приходилось испытывать нуждув такой
молодежи. Казалось, что Торби разбирался в математике; и вполне
возможно, у негомогливскрытьсяталанты к умению игратьвшахматы в
условиях жесткого лимита времени и безошибочно ловить мяч в
игре. Его учителем был Джерри Кингсолвер, его племянник и
соседпо комнате. По семейному рангу Джерри был младше его, и вне
компьютерной звалего "дядя"; на работе же Торби называл его
"Старший  Корабельный  Контролер Огня" и добавлял "сэр".

В течение долгихнедель полета сквозь темноту Джерри обучал Трби.
Предополагалось, что Торби будет заниматьсягидропоникой,а Джерри
был СтаршимГрузовым Клерком, нона судне хватало фермеров, да и
Грузовой отдел никогда не был занятво время полета; и Капитан
Краусаотдал приказ как следует натаскать Торби в компьютерной.

Пока в те дни, что требовались для набора световой скорости,
корабль был в боевой готовности, в каждом огневом отсеке
непрерывно дежурили по два человека. Контролером, починенным
Джерри, была его малдшая сестра Мата. У компьютера были две
консоли, с каждой из которых можно было подавать команду. Они
сидели бок о бок - Джерри вел наблюдение, а Мата была готова
мгновенно подключиться.

Джерри посадил Торби за одну консоль, Мату за другую и выдал
вводные на проблемы, с которыми сталкивается ходовая рубка
корабля. Обе консоли засветились огоньками, и можно было видеть,
какие решения принимает каждый оператор и как они сопоставляются
с теми, которые были бы нужны в бою, потому что данные имели
отношение к подлинным или мнимым схваткам, что случались в
прошлом.

Вскоре Торби в изнеможении зашел в тупик, у Маты дела шли куда
лучше, чем у него.

Он попробовал еще раз и запутался еще больше. Пока он обливался
потом, пытаясь рассчитать действия рейдера, виденющегося на
экранах "Сису", его болезненно уязвляла эта тоненькая, смуглая,
симпатичная девчонка рядом с ним, которая своими легкими
пальчиками едва притрагивалась к кнопкам и тумблерам, то меняя
угол, то уточняя его вектор; действовала она расслабленно и не
спеша. И ему пришлось испытать еще одно унижение, узнав потом,
что ее действия "спасли корабль" в то время, как он потерпел
поражение.

Хуже всего, что она интересовала его и как женщина, о чем он и
не подозревал - он чувствовал лишь, что в ее присутствии он
испытывает неловкость.

После этого занятия Джерри связался с ними из контрольной рубки:
"Конец учебы. Ключ на стол". Быстро явившись в компьютерную, он
просмотрел их ленты, читая отметки на чувствительной бумаге так
же легко, как другой читал бы текст. Знакомясь с результатами,
выданными Торби, он облизал губы.

- Стажер, вы стреляли три раза... и ни один из ваших прицелов не
прошел ближе пятидесяти тысяч километров от врага. Речь идетне о
расходах, а просто о нашей крови. Объект должен быть поражен, а
не поцарапан. Вам придется потрудиться, прежде чем вы научитесь
ловить его.

- Я старался изо всех сил!

- Значит, еще недостаточно. Давай посмотрим, что у тебя,
сестренка. Эта фамильярность еще больше уязвила Торби. Бр