оказался. Леда
удерживала его от спешки.

- Первым делом мы осмотримся. Мы должны вести себя совершенно
естественно.

Дом, который можно было сравнить с поместьем Рудбеков, был в
таком виде, словно хозяева его покинули день назад. Он узнал
двух слуг, которых видел в поместье. Машина с водителем и
дворецкий в ливрее Рудбеков ждали их. Водитель, казалось, знал,
что они хотят увидеть; они ехали под зимним солнцем субтропиков,
и Леда указывала ему на посольства и косульства других планет.
Когда они проезжали величественную анфиладу зданий, в которых
размещалась Стража Гегемонии, Торби попросил шофера
притормозить, иначе он бы свернул себе шею.

- Никак это твоя альма-матер? - спросила Леда. Затем она
шепнула: - Присмотрись получше. Здание напротив - это то, куда
мы должны попасть.

Они оказались у точной копии Мемориала Линкольна. Торби внезапно
показалось, что статуя похожа на папу - не буквально, но что-то
в ней было. Его глаза наполнились слезами.

- Здесь я всегда чувствую волнение, - шепнула Леда, - словно я
зашла в свою старую церковь. Ты знаешь, кто они был? Он основал
Америку. Во времена той ужасной древней истории.

- Он сделал кое-что еще.

- Что?

- Он освободил рабов.

- Ах вот как, - она взглянула на него с грустным
пониманием. - Это имеет для тебя особое значение... не так ли?

- Да... - Он хотел было сказать Леде о причине, побудившей его
ввязаться в драку, потому что они были одни и это место не
прослушивалось. Но не смог. Папа не имел бы ничего против, но он
обещал полковнику Брисби.

Торби с трудом разбирал надписи на стенах с буквами и
выражениями, которые были в ходу еще до того, английский стал
Системным Ангийским. Леда потянула его за рукав и прошептала:

- Идем. Я не могу долго находиться тут... или я начну плакать.
Они вышли на цыпочках.

Леда решила, что они должны немедленно посетить представление на
Млечном Пути. Поэтому они отпустили шофера, сказав тому
вернуться через три часа и десять минут, а за ложу на двоих
Торби заплатил сумасшедшие деньги спекулянту билетами.

- Наконец-то! - выдохнула она, когда они очутились в здании. -
Полдела сделано. Дворецкий в машине заснет, как только они
завернут за угол. Но от водителя мы избавились ненадолго. Да и
дворецкий сразу же вернется за нами, если дорожит своим местом.
Так что сейчас он скорее всего покупает билет. Или уже внутри.
Не оглядывайся.

Эскалатор понес их наверх.

- У нас несколько секунд; он не может последовать за нами, пока
мы не скроемся за углом. А теперь слушай. Люди, сидящие на наших
местах, покинут их, как только мы предъявим билеты. Но едва я
усядусь, тут же заплати другому человеку, чтобы он оставался на
своем месте. И дай бог, чтобы это оказался мужчина, так как
нашему опекуну понадобится всего несколько минут, чтобы узнать,
где мы находимся... или секунд, если он внизу уже выяснил, куда
мы направились. Когда он найдет нашу ложу, то увидит, что я сижу
в ней с мужчиной. Лица мужчины в темноте он не разглядит, но
увидит, что с ним сижу я, потому что специально надела платье,
которое светится в темноте. Он будет счастлив. Ты же бери ноги в
руки и уходи через любой выход, кроме главного; водитель скорее
всего будет там ждать, постарайся быть в холле за несколько
минут перед тем, как он подаст машину. Если ты не успеешь, бери
любую машину и гони домой. А я буду громко жаловаться, что тебе
не понравилось представление и ты ушел домой.

Торби решил, что Корпус "Икс" много потерял, не завербовав Леду
в свои ряды.

- А не сообщат ли они, что потеряли наш след?

- Они будут так счастливы, найдя нас, что и дышать забудут. Вот
мы и на месте - двигай! До встерчи!

Торби выбрался наружу через боковой выход, заблудился, навел
справки у полисмена и наконец оказался у здания напротив
штабквартиры Стражи. Указатель помещений подсказал ему, что
контора Гаша находится на 34-м этаже, и через несколько минут он
уже стоял перед секретаршей, к устам которой, казалось, навсегда
прилипло слово "нет". Она охолодно сообщила ему, что Советник не
принмает никого без предварительно оповещения. Не желает ли он
изложить суть своего дела одному из помощников Советника?

- Торби огляделся, помещение было переполнено. Она нажала
клавишу:

- Говорите! - и рявкнула: - Здесь умеют хранить тайны.

- Передайте мистеру Гаршу, что с ним хотел бы встретиться Рудбек
из Рудбеков.

Торби показалось, что она готова посоветовать ему не нести
чепухи. Но она торопливо встала и вышла.

Вернувшись, она тихо сказала:

- Советник может выделить вам пять минут. Вот сюда, сэр.

Личный офис Джеймса Дж. Граша составлял резкий контраст и со
зданием, и с его приемной, да и сам он напоминал неубранную
постель: небритый, в мятых брюках, с заметным животом над
ремнем. Он не поднялся навстречу вошедшему.

- Рудбек?

- Да, сэр. Вы мистер Джеймс Дж. Гарш?

- Тот самый. Ваше удостоверение. Сдается мне, что видел ваше
лицо в каком-то выпуске новостей, но не могу припомнить, когда и
где.

Торби протянул Грашу свою карточку. Гарш внимательно изучил все
ее графы и протянул обратно.

- Садитесь. Чем могу быть полезен?

- Мне нужен совет... и помощь.

- Как раз этим я и торгую. Но Брадеру законники шепчут советы
прямо в уши. Чем же именно я могу быть вам полезен?

- Можем ли мы поговорить конфиденциально?

- Раскованно, сынок. Надо говорить "раскованно". К юристу нельзя
обращаться с такой просьбой: он или честен или нет. Что касается
меня, я получестен. Так что выбирайте.

- Видите ли... это длинная история.

- Так сделайте ее покороче. И говорите. А я буду слушать.

- Вы возьметесь представлять мои интересы?

- Говорите, а я послушаю, - повторил Гарш. - Может быть, я
завалюсь спать. У меня сегодня не самый лучший день. Я ничего не
обещаю.

- Хорошо, - сказал Торби и приступил к рассказу. Гарш слушал его
с закрытыми глазами, скрестив пальцы на животе.

- Это все, - подвел итог Торби, - не считая того, что я хочу
добиться ясности, чтобы вернуться обратно в Стражу.

Гарш в первый раз проявил интерес к его словам.

- Рудбек из Рудбеков? В Стражу? Не делай глупостей, сынок.

- Но, по праввде говоря, я не настоящий Рудбек из Рудбеков. Я
кадровый Стражник, который стал им в силу обстоятельств, от меня
не зависящих.

- Я знаю эту часть вашей истории, любители троготельных романов
проглотят ее, не пережевывая. Но мы оба столкнулись с
обстоятельствами, над которыми мы не властны. Суть дела в том,
что человек не хочет покинуть свое место. Даже если оно ему не
принадлежит.

- И мне тоже, - упрямо сказал Торби.

- Давайте не будем заниматься глупостями. Первым делом мы
добьемся, что ваши родители официально будут объявлены
погибшими. Во-вторых, мы потребуем представить их завещния и
доверенности. И если вторая сторона начнет слишком суетиться, мы
получим судебный ордер... и даже могущественный Рудбек сдастся
перед повесткой
"Явиться-в-суд-или-будете-доставлены-силой". - Он закусил
ноготь. - Но может пройти некоторое время, прежде чем вы
получите ваше имущество и ваше положение будет определено. Суд
может решить: или вы имеете право самостоятельно принимать
решения, или же в завещании будет сказано, на кого возлагается
эта обязанность, или же суд может назначить кого-то третьего. Но
если все, что вы сказали, верно, то последних вдух вариантов
быть не может. Даже любой из судей, что сидят у Брадера в
кармане, не осмелится на это, зная, что его решение будет
отменено.

- Но что я могу сделать, если они ничего не начнут делать для
признания факта смерти моих родителей?

- А кто вам сказал, что вы должны их ждать? Вы заинтересованная
сторона номер один, поэтому вы и начинайте действовать. Другие
родственники? Двоюродные сестры, например?

- Двоюродных нет. Я не знаю, какие еще могут появиться
наследники. Есть еще родители моего отца Бредли.

- Даже не знал, что они живы. Они вас отговаривали?

Торби начал было возражать, но смешался:

- Даже не могу понять.

- Отметьте, когда мы дойдем до этого. Другие родственники.. пока
мы не заглянем в завещание, знать их мы не можем - а скорее
всего это не произойдет до тех пор, пока суд не вынудит их. У
вас есть какие-то возражения против того, чтобы давать
свидетельства под гипнозом? Под воздействием лекарственных
препаратов? Против детектора лжи?

- Нет. Почему?

- Вы самый важный свидетель факта их смерти, хотя прошло
достаточно много времени.

- А если лицо исчезло очень давно?

- Смотря как оценивать. Временной промежуток служит руководством
лишь для суда, в законе об этом ничего не сказано. Семь лет
назад с этим еще надо было считаться - но теперь... Теперь
смотрят на вещи куда шире.

- Когда мы начнем?

- У вас есть деньги? Или они вцепились в них когтями и не
подпускают вас к ним? А я стою дорого. Обычно я требую оплаты за
каждый мой вдох и выдох.

- Хм-м-м... Разве я вам не сказал, что берусь за это дело? Вам
не приходило в голову, что ваша жизнь может быть в опасности?

- Что? Нет, никогда.

- Сынок, люди творят черт-те что из-за денег, но они делают еще
более ужасные вещи из-за власти, которую дают деньги. Любой, кто
находится слишком близко к миллиарду кредитов, в опасности. Это
то же самое, что держать у себя дома ручную кобру. будь я на
вашем месте и почувтсвуй я себя плохо, я бы нанял собственного
доктора. Я был бы осторожен, открывая двери и походя к
распахнутым окнам. - Он задумался. - Поместье Рудбеков сейчас
для вас не самое лучшее место, не искушайте их. Кстати, здесь
вам бывать не надо. Вы член Дипломатического Клуба?

- Нет, сэр.

- Теперь вступите в него. Все будут удивлены, если вы не
сделаете этого. После шести я часто бываю там. У меня там свой
кабинет и что-то вроде частной конторы. Номер 20-II.

- Номер 20-II.

- Я еще не сказал, что берусь за ваше дело. Вы хоть пониматете,
в каком я окажусь положении, если проиграю его?

- Нет, сэр.

- Как, вы говорите, называется то место? Джабул-порт? Вот туда
мне и предется отправиться. - Внезапно он улыбнулся. - Но меня
что-то потянуло в драку. С Рудбеками, а? С Брадером. Кажется, вы
упоминали мегабак?

Торби вынул чековую книжку и выписал чек. Пробежав его, Гарш
сунул чек в ящик письменного стола.

- Этим мы еще расчеты не кончили, но во всяком случае есть
гарантия, что вы не откажетесь от дела. Оно обойдется вам в
копеечку. Пока. Увидимся через пару дней.

Торби расстался с ним, чувствуя приподнятость духа. Он никогда
еще не встречал такого корыстного хищного старика - он напомнил
Торби того опустившегося, покрытого рубцами человека, который
бродил около Нового Амфитеатра.

Выйдя наружу, он увидел штаб-квартиру Стражи. Еще раз бросив на
нее взгляд, он, лавируя межлу машинами, внезапно кинулся через
улицу к зданию и взбежал по ступенькам.

Глава 21

В огромном холле Торби увидел расположившийся по его периметру
целый ряд кабинок для оперативной связи. Он протолкался сквозь
толпу, кишащую в фойе, зашел в одну из них. Приятный женский
голос сказал:

- Назовите в микрофон свое имя, департамент и отдел. Ждите, пока
не зажжется лампочка, затем изложите свое дело. Напоминаем вам,
что рабочее время закончилось и вас выслушают, только если ваше
дело особой важности.

- Торби Баслим, - обратился он к бездушной машине. - В Корпус
"Икс".

Он ждал. Записанный на ленте голос начал снова:

- Назовите в микрофон свое имя, департамент и...

Внезапно он оборвался. Мужской голос сказал:

- Повторите.

- В Корпус "Икс".

- Дело?

- Лучше посмотрите в ваших досье, кто я такой.

Наконец возник другой женский голос:

- Следуйте за световым указателем, который загорится сразу же
над вашей головой. Не теряйте его из виду.

Следуя за ним, он поднялся наверх по эскалатору, спустился вниз
по боковому коридору и вошел в дверь без всяких надписей, где
его встретил человек в штатском и провел еще через две комнаты.
Наконец он оказался лицом к лицу с человеком в гражданской
одежде, который встал и сказал:

- Рудбек из Рудбеков? Я Крыла Смит.

- Простите, сэр, я Торби Баслим. А не Рудбек.

- Важно не имя, а подлинность личности. Я не смит, но и оно
годится. Думаю, вы можете удостоверить свою личность?

Торби протянул свою идентификационную карточку.

- У ва скорее всего должны быть мои отпечатки пальцев.

- Они сейчас поступят сюда. Не хотите ли еще раз оствить их?

Пока Торби занимался этим, на стол маршала Смита легло его
дактилоскопическое досье. Он вложил обе карточки в сканирующее
устройство, казалось, не обращая на него внимания. Но, когда на
панели загорелся зеленый огонек, голос его стал куда теплее.

- Итак, Торби Баслим... или Рудбек, - сказал он. - Что я могу
для вас сделать?

- Может быть, это я могу для вас кое-что сделать?

- Вот как?

- Я пришел сюда в силу двух причин, - заявил Торби. - Во-первых,
мне кажется, я могу несколько дополнить последнее собщение
полковника Баслима. Вы знаете, кого я имею в виду?

- Я знал и глубоко уважал его. Продолжайте.

- Второе - я хотел бы вернуться в Стражу и продолжать службу в
Корпусе "Икс".

Торби не мог припомнить, когда он пришел к этому решению, но оно
было твердо, - и не только потому, что это было дело папы,
корпус папы, работа папы.

Смит вскинул брови.

- Неужто? Рудбек из Рудбеков?

- Я тверд в своем решении, - Торби кратко рассказал, что ему еще
предстоим вступить во владение имуществом своих родителей и
поэтому пока он вынужден заниматься этими делами. - После того я
буду свободен. Я понимаю, что со стороны артиллериста третьего
класса это слишком самоуверенное заявление... хотя нет, я же был
разжалован за драку со Стражником, который позволил себе
непочтительно выразиться о Корпусте "Икс", но думаю, что мои
знания могут вм пригодиться. Я знаю Людей - я имею в виду
Свободных Торговцев я говорю на нескольких языках. Я знаю, как
надо вести себя в Девяти Мирах. Мне довелось попутешествовать,
пусть и не так много, потому что я не астронавигатор... но я
посмотрел Галактику. Кроме того, я ведел, как папа - полковник
Баслим - работал. Может быть, и я смогу делать нечто подобное.

- Первым делом, вы должны любить эту работу. В большинстве
случаев она остаточно неприглядна... она включает в себя вещи,
которые уважащющий себя человек не можте делать, если только не
считает их совершенно необходимыми.

- Но я считаю! Я был рабом! Вы знали это? Может, и это
пригодится, если человек знает, как чувтстует себя раб.

- Возможно. Хотя из-за этого вы можете быть слишком
моционалльным. Кроме того, маршруты работорговли - это еще не
все, чем мы занимаемся. Когда к нам приходит новый человек, мы
не можем обещать ему определенной работы. Он делает то, что ему
приказывают. Мы используем его. Обычно мы выжимаем человека до
капли. У нас очень высокая смертность.

- Я буду делать все, что мне будет приказано. Меня особенно
интересует работорговля и ее пути. Ведь много людей здесь даже
не знают, что она существует.

- Многое из того, чем мы занимается, для общества просто не
существует. Можно ли ожидать от людей, которых вы повседневно
видите вокруг себя, что они будут доверчиво воспринимать
невероятные истории о мирах, лежащих за пределами их восприятия?
Вы должны помнить, что лишь меньше одного процента людей
покидали планеты, где они родились.

- Так я и предполагал. Во всяком случае, убедить их трудно.

- Но это еще не самое сложное. Земная Гегемония - это не империя; 
просто Терре принадлежит ведущая роль в обширной конфедерации планет. 
И между тем, что Стража должна делать, и тем, что ей позволено 
делать, существует вопиющая разница. Если вы пришли сюда, надеясь, 
что еще при своей жизни увидите конец рабства, то должен вас глубоко 
разочаровать. По нашим самым оптимистическим подсчетам, для этого 
потребуется не меньше двух столетий - а за это время рабство 
появлится на планетах, которые сегодня еще и не открыты. Нет проблем, 
которые можно решить раз и навсегда.  Это вечный процесс.

- Единственное, что я хотел бы знать, - могу ли я оказаться
полезным?

- Не знаю. Не только потому, что, по вашему рассказу, вы только
недавно были внесены в списки... таких, как вы, у нас хватает.
Корпус "Икс" - это скорее идея, а не организация. Меня не
волнует, что, мол, Торби Баслим окажется не у дел; ему всегда
найдется работа, даже если он будет лишь переводить. Но Рудбек
из Рудбеков... м-да.

- Но ведь я сказал вам, что расстаюсь со всем этим!

- Что ж, давайте подждем, пока это свершиться. Как вы сами
говорите, вы не настаиваете, чтобы вас сегодня же приняли в
штат. А что там насчет другой причины? Вы хотели как-то
дополнить сообщение полковника Баслима?

Торби помедлил.

- Сэр, полковник Брисби, мой Командующий, сказал мне, что па...
что полковник Баслим доказал связь между работорговлей и
доходами некоторых больших верфей, где строятся межзвезные
корабли.

- Он сказал вам об этом?

- Да, сэр. Вы можете заглянуть в рапорт полковника Баслима.

У меня нет нужды в этом. Продолжайте.

- Ну... он говорил о Рудбеках? О Галактическом Транспорте, не
так ли?

Смит задумался над его словами.

- Если ваша компания замешана в работорговле, почему вы
обращаетесь ко мне? Это вы должны рассказать нам.

Торби нахмурился.

- У вас есть тут Галактический Атлас?

- В нижнем холле.

- Могу ли я им воспользоваться?

- Почему бы и нет? - Маршал провел его в конференц-зал, над
которым господствовал поблескивающий скоплениями звезд
стереодисплей. Он был самым большим из всех, что Ториб
доводилось видеть.

Ему пришлось уяснить, как он действуе, управление было
достаточно сложным. Затем принялся за работу. Мышцы лица
окостенели от напряжения. Под пальцами Торби возникали цветные
огоньки и цепочки огней, воссоздававшие картину, которую он
создал на Галактоатласе в своем кабинете. Он ничего не объяснял,
и маршал в молчании следил за его действиями. Наконец Торби
сделал шаг назад.

- Это все, что я теперь знаю.

- Вы кое-что не учли. - Маршал высветил еще несколько желтых и
красных огоньков, а затем, не торопясь, добавил еще несколько
пропавших кораблей. - Но вы совершили настоящий подвиг,
восстановив по памяти эту схему - она очень убедительно
доказывает существование связей, о которых мы только
догадывались. я вижу, вы включили в нее и свой случай - может
быть, именно этим и объясняется ваша личная заинтересованность.
- Он отошел в сторону. - Ну что, Баслим, вам был задан вопрос.
Готовы ли вы отвечать на него?

- Я уверен, что схема доказывает роль Галактического Транспорта!
Не во всем, но в наличии своих людей на ключевых участках.
Снабжение кораблей. Ремонт и горючее. Может быть, финансирование.

- М-м-м...

- Иначе как все это стало возможным?

- Вы знаете, что вам ответят, если вы решитесь обвинить
поддержке работорговли?..

- Но не в самой торговле. В конце концов, я так не думаю.

- Но вы обвитяете их в связи с ней. Первым делом, они скажут,
что и слыхом не слыхивали ни о какой работорговле, что это всего
лишь глупые слухи. Затем они будут утверждать, что, как бы там
ни было, они всего лишь торгуют кораблями - а разве торговец
скабяным товаром, который продает ножи, отвечает за то, что муж
пырнет этим ножом свою жену?

- Здесь нет ничего общего.

- Но на этом они не остановятся. Они скажут, что не нарушают
никаких законов, и если даже допустить, чт где-то в самом деле
существует работорговля, как могут они нести ответственность за
действия людей, которые, возможно, и творят зло за много
световых лет отсюда? И тут они будут правы; вы не можете
обвинять людей за то, чего они сами не делают. Затем некоторые
вкрадчивые элегантные личности осмелятся намекнуть, что
рабство - когда оно существовало - было не таким уж злом, потому
что большая часть населения, по сути, будет только счастлива,
если ей не придется нести обязанностей свободного человека.
Затем они намекнут, что если не будут продавать корабли, это
будет делать кто-