чем
он, исцарапанный и иссеченный колючим кустарником, оказался на дне долины.
     Днем они хорошо осмотрели эти террасы, и теперь юный  норби  и  Сурра
уверенно находили дорогу. Землянин  понимал,  что  должен  держаться  края
долины или отказаться от своего плана. К  счастью,  фравны  устроились  на
ночлег на открытой местности. Хотя от  верховых  они  обычно  убегали,  но
встретиться  с  ними  пешему  было  небезопасно   -   насчет   этого   его
предупреждали Дорт и Ренсфорд. Фравны, на первый  взгляд  такие  забавные,
бывали очень грозны, особенно в период отела. В это  время  стадо  охранял
сторожевой бык и связываться с ним не стоило.
     Они уже были почти на одной линии с замаскированным  кораблем,  когда
Сторм заметил бледный луч света. Возможно,  долгое  пребывание  в  темноте
сделало его глаза более восприимчивыми. Он сразу понял, что  свет  идет  с
вершины огромной скалы,, которая  грузно  нависала  над  дальней  северной
стеной долины. Землянин сразу узнал этот бледный  голубой  свет  -  он  не
походил ни на теплый свет костра,  ни  на  зеленое  сияние  лагерных  ламп
колонистов. Но он встречал  это  мертвенное  голубое  свечение  и  раньше,
правда, это  было  почти  за  полгалактики  отсюда.  Сторм  тихонько  сжал
пальцами запястье  Горгола,  подавая  условный  сигнал,  и  норби  ответил
двойным пожатием. Сторм отпустил его руку, осторожно опустился на  колени,
пересадил Хинга себе на спину и ползком двинулся вперед под охраной Сурры.
     Норби остался наблюдать,  скрытый  кустарником,  а  отчаянная  троица
выбралась на открытое место и двинулась к кораблю. К  счастью,  фравнов  в
этом районе не было, и трава была  достаточно  высокой,  чтобы  Сторм  мог
время от времени приподниматься и уточнять направление.  Так  он  в  конце
концов добрался до края шахты.
     Он  осторожно  ощупал  недавно   вскопанную,   еще   влажную   землю,
продвинулся еще чуть вперед и почувствовал, что голова и плечи повисли над
пустотой. Он посветил вниз фонариком и еще раз убедился, что раскоп совсем
свежий. Крейсер закапывали после приземления не только для того, чтобы его
спрятать, но и для  того,  чтобы  он  сохранял  правильное  положение  для
старта. Если бы он стоял на открытом  месте,  достаточно  было  бы  одного
удара бури, чтобы превратить  его  в  кучу  металлического  лома:  кранов,
способных поднять его, здесь  не  было,  и  ему  пришлось  бы  ржаветь  до
скончания веков. Свежий раскоп говорил и о том, что  сел  он  сравнительно
недавно. Сторм повел фонариком к корпусу. Все люки были задраены. Он снова
опустил луч в шахту. Если бы здесь были Хо  и  Хинг,  он  приказал  бы  им
подкопать один киль и этим нарушить  равновесие  корпуса.  При  удаче  это
могло доставить хиксам серьезные неприятности и  даже  полностью  нарушить
планы. Но для одного суриката, при всей его старательности, работа была бы
непосильна, да и времени у них не было.
     Но, как выяснилось, у Хинга было свое мнение по этому поводу. Он слез
со спины Сторма, пошевелил рыхлую землю своими когтистыми лапами  и  мягко
кувыркнулся через край шахты. Там он  немедленно  принялся  за  работу,  и
только негодующе фыркал в ответ на попытки Сторма отозвать его  назад.  Он
никак не желал подчиняться и  даже  сердито  зашипел  и  увернулся,  когда
землянин попытался поймать его и вытащить наверх.
     Тогда Сторм попытался  восстановить  их  мысленный  контакт.  Сурикат
нехотя пошел на это и, чирикая уже более добродушно, принялся  подкапывать
стойку, на которой крепилась  сеть,  обеспечивающая  центровку  корабля  в
шахте. Действительно, была некоторая надежда, что подкоп нарушит натяжение
сети, и она сама сместит корабль.  Эта  работа  была  сурикату  вполне  по
силам, игра стоила свеч.
     Сторм осторожно пополз назад, на террасу, стараясь по пути расправить
примятую им траву. Конечно, он не в состоянии  был  уничтожить  все  следы
своего визита, но следовало хотя бы запутать их. Да и Сурра оставила здесь
достаточно  следов,  способных  поставить  в   тупик   любого   арцорского
следопыта, который попытается понять, что за создание прогуливалось здесь.
Когда Сторм вернулся к Горголу, тот условным пожатием дал ему понять,  что
нашел подходящее убежище.  Он  указал  на  маленькую  лощину  между  двумя
террасами, видимо, образовавшуюся при каком-то давнем землетрясении, и они
вместе с Суррой направились туда. Тут к ним присоединился и Хинг,  он  тут
же подлез под руки Сторма, стараясь  обратить  его  внимание  на  какое-то
новообретенное сокровище.
     Здесь они и устроились до рассвета. Если  Нитра  собирались  устроить
набег этой ночью, то было еще не поздно. Правда, могло  быть  и  так,  что
разведчик, которого они видели прошлым утром,  счел  это  слишком  сложной
задачей  и  отказался  от  своих  планов.  Сторм  еще  на  службе   привык
использовать для отдыха любую свободную минуту, дремал  он  и  сейчас,  но
мгновенно очнулся, когда огненный комок пронесся по небу,  а  за  ним  еще
один, и еще.
     Первая же горящая стрела нашла цель, и тут же вспыхнуло пламя.  Когда
прилетела третья стрела, до  Сторма  донесся  пронзительный  визг  раненой
лошади. Пламя растеклось ровной линией невысоко над землей. Похоже, горела
ограда загона. Сторм сразу вспомнил, как  Ларкин  ставил  такие  временные
загоны из колючих кустов после нападения йорис. Такая стена не  подпускала
чешуйчатых убийц и в то же время не давала лошадям разбегаться. Сейчас эти
сухие колючки полыхали. Слабый крик донесся до Сторма, словно  отвечая  на
визг и ржание испуганных лошадей. Мертвенный свет,  который  они  заметили
раньше,  стал  вдруг  ярким  четким  квадратом,  словно  открыли  дверь  в
освещенную комнату.
     Горгол придвинулся к землянину, положил руку ему на плечо и  отстукал
короткое сообщение. Он "сказал", что лошади сумели выбраться  из  горящего
загона,  и  теперь  разбегаются  по  долине.   Молодой   норби   собирался
воспользоваться неразберихой и перехватить лошадей. У него был парализатор
- вполне достаточно в темноте, где лук. Сторма был совершенно бесполезен.
     И тут они оба услышали высокий вибрирующий звук, который не сумел  бы
воспроизвести ни один пришелец с дальних миров. Нитра?  Конечно,  это  мог
быть туземец, замешкавшийся среди лошадей, бегущих  из  пылающего  загона.
При свете горящих кустов были видны какие-то люди, они бежали,  пригибаясь
к земле. Сторм не раз видел такое раньше: это была классическая  атака  на
укрепленную позицию, проделанная с быстротой и уверенностью ветеранов.
     Затем из огня ударил яркий луч и протянулся почти до самого  корабля.
Луч начал двигаться, выхватывая из  темноты  то  одну,  то  другую  группу
разбегавшихся лошадей. На секунду Сторму показалось, что на одной  из  них
он  разглядел  прижавшуюся  к  спине  фигуру.  Возможно,  это  ему  просто
померещилось, но уж очень ловко эта  лошадь  уклонялась  от  преследующего
луча.
     Луч снова обошел группу лошадей, но плотное стадо уже  рассыпалось  и
несколько более сильных лошадей мчались в разные стороны, увлекая за собой
соседей. И тут громовой удар расколол небо, где-то далеко  слева  хлестнул
жесткий пурпурный огонь. Сторм вскочил на ноги,  до  хруста  сжимая  зубы.
Сурра, яростно рыча, прижалась к его ногам. Это было  им  хорошо  знакомо!
Они уже не раз видели этот огненный хлыст, обрушивающийся  на  беззащитные
толпы беженцев! Только там беглецами были люди, а не  лошади.  "Горгол!  -
мелькнуло в голове Сторма. - Если бы только можно было его позвать! Сейчас
не время охотиться и сражаться, особенно с врагом, так мастерски владеющим
огненным лучом". Землянин опустился на колени. Меньше всего  ему  хотелось
рисковать Суррой, но он был обязан дать Горголу хоть один шанс на спасение
в этом аду. Он осторожно обнял бархатную кошку, погладил большими пальцами
ее мягкие чувствительные уши и отдал мысленный приказ - найти  и  привести
сюда Горгола.
     На этот раз луч ударил вправо, и Сурра снова глухо  заворчала.  Сторм
не представлял, насколько безопасно его собственное укрытие,  так  как  не
знал ни мощности орудия, ни угла поражения. Хороший оператор  мог  сделать
очень многое,  этого  Сторм  достаточно  навидался  в  мирах,  захваченных
хиксами. Но он продолжал оглаживать кошку, пока не почувствовал,  что  она
немного расслабилась. Он знал, что она поняла приказ и  готова  выполнить.
Сторм снова почесал ее за ухом и осторожно убрал руки. Сурра скользнула  в
высокую траву и  исчезла.  Там,  куда  попадала  эта  рукотворная  молния,
оставались черные полосы, и запах убитой,  выгоревшей  земли  забивал  ему
горло.
     Мимо него промчалась одна группа лошадей, за  ней  другая,  третья...
Если они таким  сумасшедшим  галопом  влетят  в  стадо  фравнов,  начнется
настоящее светопреставление. Только бы Сурра разыскала Горгола!
     Огненный хлыст снова жестко ударил в землю, так что  заломило  глаза.
Лошади шарахнулись и помчались  обратно;  только  три,  бежавшие  впереди,
прорвались. Сторму снова показалось, что на  одной  из  них  был  всадник.
Может быть Горгол? Куда пропал норби? И Сурра? Если даже  их  не  достанет
огненный луч, они вполне могут угодить под копыта взбесившихся лошадей.
     Сторм заставил себя наблюдать за движением луча, стараясь  определить
пределы  его  досягаемости.  Похоже,  оператор  обстреливал   определенный
сектор: он ни разу не ударил ни рядом с кораблем,  ни  в  скалистую  стену
позади Сторма. Значит, как только  вернется  Горгол,  они  смогут  уйти  в
безопасную зону. Сторм давно  уже  научился  уважать  оружие  врага  и  не
собирался соваться туда с голыми руками.
     Следующий удар луча пришелся по  группе  сбившихся  в  кучу  лошадей,
отрезая их от остального стада. Видимо, оператор получил приказ обработать
всю луговину между кораблем и восточной стеной долины.  В  ответ  на  этот
удар раздался такой ужасный вопль мучительной боли, что землянин  невольно
зажал уши. Видимо, хиксы отчаялись вернуть лошадей в  загон  и  решили  их
просто уничтожить.
     Неужели хиксы заметили норби, пытавшегося собрать  лошадей  и  решили
уничтожить все живое на этой равнине?  Такой  садизм  был  вполне  в  духе
хиксов, насколько он их знал.  Сторм  с  трудом  подавил  в  себе  вспышку
бешеной ярости и заставил себя стоять и смотреть на эту жуткую бойню.  Это
тоже войдет в счет, который рано или поздно оплатят эти нелюди.
     Лошади гибли одна за другой, и каждый их предсмертный крик вызывал  у
Сторма волну нервной дрожи.  Сурра!  Сурра  и  Горгол!  Если  они  еще  не
добрались до террасы, у них не осталось ни одного шанса на спасение.
     Вдруг закричал Хинг, прижимаясь дрожащим тельцем к его  груди.  Сторм
мгновенно отпрыгнул назад - и тут  же  с  невероятным  облегчением  ощутил
прижавшийся к нему теплый мех и шершавый язык  Сурры,  прогуливавшийся  по
его руке. Он обнял ее, ласково почесывая за ушами, и потом протянул руку в
темноту, коснулся пальцами шкуры йорис и узнал доспехи Горгола.
     Норби шел, слегка покачиваясь, тяжесть груза заставляла его клониться
немного в сторону. Он то ли вел, то ли тащил висевшего  на  нем  человека.
Сторм ощупал его одежду и обнаружил пояс такой  же,  как  у  него  самого.
Спасенный был не туземцем, скорее,  колонистом.  Сторм  подхватил  тело  с
другой стороны, и теперь незнакомец почти  висел  между  ним  и  Горголом.
Каким-то чудом смогли они забраться на первую террасу,  хотя  обессилевший
незнакомец, пытаясь двигаться сам, больше мешал, чем помогал им.
     Но все же они упорно карабкались вверх и только одолев еще два уступа
решились остановиться и перевести дыхание. Шум на луговине  уже  утих,  но
луч продолжал тупо и упрямо утюжить место, где уже  давно  не  могло  быть
ничего живого. Похоже, хиксам так понравилось  это  занятие,  что  они  не
спешили давать отбой.
     Но вот, наконец, и третья терраса, где вход в их  ущелье.  Незнакомец
что-то невнятно бормотал и порой стонал, словно от боли. Он был явно не  в
себе и не мог ответить ни на какие вопросы. Хорошо еще, что он держался на
ногах и мог кое-как ковылять.
     Оставался последний опасный переход. Узкий гребень, по которому  надо
было пройти, был открыт  и  лишен  растительности,  так  что  продвигаться
приходилось очень осторожно. Небо уже посветлело, когда они  добрались  до
плато, на котором лежал труп йорис. И тут Сурра насторожилась и попятилась
назад. Между ними и входом в ущелье была какая-то опасность.
     Если бы Сторм был уверен, что это только туземцы, он просто послал бы
кошку вперед, и дорога сразу стала бы свободна. Но был риск наткнуться там
на хиксов или  их  подручных  с  убийственным  современным  оружием  вроде
слицеров. Поэтому Сторм просигналил Горголу: "Осторожно,  спрячься!"  -  и
отправился на разведку сам.
     На этот раз феноменальное чутье Сурры  спасло  им  жизнь.  Здесь  был
самый настоящий сторожевой пост. Он был прекрасно укрыт в  нише  скалы,  и
полностью контролировал все подходы. Пока караульщик  сам  не  вылезет  из
этой своей раковины, не было шансов даже подойти к нему. Сторм  присел  за
скальным выступом и задумался. Похоже было,  что  посты  были  расставлены
ранее, а значит, лошадей  перебили  походя,  а  стреляли,  чтобы  не  дать
кому-то уйти живым. И вряд ли из-за того незнакомца, которого спас Горгол.
Скорее всего, им в руки попал кто-то из норби и  они  решили,  что  он  из
экспедиции Наблюдателей.
     Теперь, конечно, охранялись все пути  из  долины.  По  логике  хиксов
теперь следовало прочесать всю долину, выгоняя добычу  прямо  под  прицелы
бластеров на сторожевых постах. И  Сторм  вполне  одобрил  подобный  образ
действий, хотя сейчас это было направлено против него самого.  Он  никогда
не считал хиксов глупцами. И все-таки, ради кого хиксы затеяли эту  охоту?
Или это просто профилактическое  убийство  -  такое  же,  как  уничтожение
экспедиции, просто из опасения, что кто-то обнаружит их базу? Сейчас  этот
вопрос не представлял особой важности. Важно было другое: сумеют ли  Сторм
и его команда победить этого сторожа и вернуться в свою долину, или  же  к
врагу подойдет подкрепление.
     У Сторма оставалась  в  запасе  еще  одна  уловка.  Если  только  это
сработает... Он опустил голову на руки,  закрыл  глаза  и  постарался  как
можно ярче представить картину  этого  ущелья  и  вместе  с  тем  передать
требовательный зов.
     В Сурре он был  уверен.  Хинг  лучше  всего  управлялся  голосом  или
руками: проказливая и лукавая натура слишком  отличала  его  от  остальных
членов команды. Но Баку... Сейчас ему был нужен именно Баку, только он мог
с воздуха провести полную  разведку.  Если,  конечно,  он  откликнется  на
мысленный призыв.
     Сторм, пожалуй, затруднился бы выразить словами, какая сила связывала
его с кошкой, орлом и  сурикатом.  Он  просто  знал  по  опыту  их  долгой
совместной жизни и постоянного общения, что такая сила есть, и в  какой-то
мере мог ею пользоваться. И сейчас он старался всю ее собрать. Баку! Сторм
почти видел внутренним зрением,  как  его  чуть  ли  не  материальный  зов
поднимается в серо-лиловое небо, какого больше нет нигде во вселенной,  он
напряженно ждал, когда на его фоне появится знакомый четкий силуэт. Баку!

11
     Он почувствовал, что Баку услышал его и теперь летит на зов,  кружась
и высматривая. Когда-то Сторм уже использовал  его  в  такой  ситуации,  и
тогда его внезапная атака и чудовищные когти решили  дело.  Сможет  ли  он
повторить это теперь? Совсем рядом с собой Сторм чувствовал напряженную  и
собранную Сурру, прекрасно его понимающую и готовую к бою.
     Землянин  поднял  лежавшую  на  руках  голову  и  открыл  глаза.  Ему
показалось, что он провел в мысленном контакте целые часы, хотя  на  самом
деле прошло всего несколько минут. Часовой хиксов все так же сидел в своей
каменной раковине, держа под  прицелом  тропу,  по  которой  могли  пройти
беглецы из долины.
     - Ахоуу! - этот полукрик-полурычание,  казалось,  вырвался  из  горла
огромной рассерженной кошки. Но на этот раз его издал человек,  посылая  в
битву свою команду.
     Первое место в его планах занимала  точность  первого  удара.  Только
сокол или орел способны напасть мгновенно; противнику при этом не остается
ни секунды на то, чтобы хотя  бы  понять,  в  чем  дело.  Огромные  крылья
оглушают, бьют по голове, а страшные  когти  впиваются  в  лицо,  выдирают
глаза.
     Тут же подскочили Сторм с Суррой, и все было кончено в  одну  минуту.
Сторм подобрал выпавший у часового бластер и  с  удовлетворением  подумал,
что теперь его отряд будет прилично защищен. Труп врага землянин  столкнул
в расщелину, где он достаточно долго мог  проваляться  незамеченным.  Лицо
часового  было  разорвано  когтями  Баку,  но  Сторму  и  не   надо   было
приглядываться, чтобы понять, что это не человек. Хиксы были  гуманоидами,
внешне они даже больше походили на людей, чем, скажем, норби.  Их  отличал
только бледный зеленоватый цвет кожи и  структура  волос.  Но  если  между
рогатыми безволосыми норби  и  земными  колонистами  возможно  было  почти
полное понимание, то между людьми и хиксами ничего подобного установить не
удалось. Несмотря на все старания, не  удалось  даже  выяснить  причин  их
безжалостной агрессивности. Несмотря на то, что они легко усваивали  любой
чужой язык, взаимопонимание между хиксами и другими  разумными  расами  не
шло дальше элементарного обмена  информацией.  Видимо,  в  основе  системы
ценностей хиксов, лежало что-то совершенно чуждое, и это  отличало  их  от
всех других народов. Все их контакты с другими разумными расами  кончались
губительными конфликтами.
     Землянин с трудом сдерживал отвращение к этому  существу,  отвращение
даже более сильное, чем его наследственный  страх  перед  мертвыми.  Он  и
раньше терпеть не мог хиксов, а  сегодня,  после  того,  как  он  наблюдал
хладнокровную ночную бойню, они были ему особенно  омерзительны.  Он  даже
предположительно не мог представить, какие болезненные, извращенные мотивы
могут стоять за подобной  жестокостью.  Примером  этого  было  жестокое  и
бессмысленное уничтожение Земли. Та  же  политика  тотального  уничтожения
всего живого ради  своей  безопасности  применялась  и  сегодня  ночью  на
луговине, и на бесчисленных планетах по всей галактике.
     Горгол получил знак, что проход свободен, и тут же подошел к  ним.  У
него еще хватало сил двигаться достаточно легко  и  быстро,  хотя  он  нес
раненого незнакомца. Сторм отправил  Сурру  и  Баку  на  разведку,  а  сам
поспешил подхватить незнакомца с другой стороны.
     Уже достаточно рассвело, и он мог разглядеть лицо спасенного.  Прежде
всего бросалась в глаза, что пареньку этому здорово досталось. Но, похоже,
с ним обращались не так жестоко, как с  теми  пленниками  хиксов,  которых
Сторм повидал раньше.
     Как  только  Сторм  подхватил  незнакомца,  Горгол  отпустил  его   и
просигналил:
     - Там, недалеко - убежавшие лошади. Я приведу. Они нам понадобятся.
     Он исчез прежде, чем Сторм успел возразить. Конечно, лошади им  очень
бы пригодились, но сейчас Сторм хотел лишь одного: побыстрее выбраться  из
этой зловещей  долины.  Кто  знает,  как  далеко  разбрелись  охотники  за
лошадьми. Сторм поудобнее перехватил незнакомца и двинулся в проход. Около
входа он оставил Сурру. Если Горгол пригонит лошадей, она поможет  загнать
их в эту узкую щель, и, конечно, не пропустит  через  нее  никого  чужого.
Барханная кошка очень устала за эту  ночь,  но  еще  вполне  могла  побыть
часовым, пока Баку осматривал долины с  высоты.  Хинг  давно  уже  миновал
трещину и теперь крутился у выхода, что-то вынюхивая.
     У Сторма болели все мышцы и  каждый  вдох  отзывался  в  боку  острой
колющей болью. "Похоже, в Центре я совсем отвык от нагрузок", - подумалось
ему. Он попробовал прикинуть, что делать  дальше.  Их  лагерь  на  полоске
гравия совсем не защищен, и едва ли его можно