у нас - я имею в виду на нашей  планете  -  недостаток
военной силы никогда не был причиной ослабления международного авторитета.
Главной причиной обычно становится утрата достоинства  и  чести.  С  таким
государством никто  не  желает  сотрудничать.  Мы  знаем,  что  во  многом
виноваты перед Кошачьей страной, однако вряд ли  захотим  ссориться  из-за
нее с другими странами. Хотя на Марсе еще немало слабых государств, они не
лишились уважения соседей. Ведь слабость  порождается  разными  причинами:
географическое положение, стихийные бедствия - все играет роль. Но ни одно
из этих государств не утратило собственного достоинства, - это зависит  от
самих  жителей.  Вы  гость,  прилетевший  с  Земли,  вы  не  раб  Большого
Скорпиона, а разве он пригласил вас к себе в дом? Разве угостил?  Нет,  он
интересовался только тем, чтобы вы стерегли ему дурманные листья! Я  вовсе
не подстрекаю вас, а пытаюсь объяснить, почему мы,  иностранцы,  презираем
Кошачье государство.
   Толстяк остановился, чтобы перевести дух, и в разговор вступил худой:
   - Даже если вы завтра сами попроситесь в дом к Большому  Скорпиону,  он
снова вас не пустит. Почему? Еще узнаете. Сейчас я сообщу вам только одно:
здешние иностранцы живут  вместе  в  западной  части  города,  без  всяких
национальных различий, как большая семья.  На  нас  двоих  возложен  прием
гостей. Бывалые посетители сами идут к нам,  а  для  встречи  новичков  мы
каждый день  посылаем  в  город  дозорных.  Почему  мы  создали  отдельную
колонию?  Потому  что  отучить  местных  жителей   от   грязи   совершенно
невозможно. Их пища - настоящая отрава, их врачи... Ах, у них  вообще  нет
врачей! Есть и другие причины, о которых сейчас не время распространяться.
Словом, мы пришли позаботиться о вас. Можете нам поверить!
   Я верил и даже немного догадывался о причинах, обойденных молчанием. Но
я попал в  Кошачий  город  и  должен  заняться  прежде  всего  им.  Вполне
возможно, что другие  страны  еще  интереснее;  скажем,  Блестящая  страна
наверняка  культурнее  Кошачьей.  И  все-таки  важнее   изучить   гибнущую
цивилизацию. Я не собирался смотреть  на  историю  глазами  пессимиста,  а
надеялся хоть немного помочь местным жителям. Да, я  верил  в  искренность
собеседников, но не мог допустить, что все  жители  здесь  такие  же,  как
Большой Скорпион.
   Гости снова угадали мои мысли.
   - Давайте сейчас ничего не решать, - промолвил толстяк. - Когда  бы  вы
ни пришли к нам, мы будем рады. Идти лучше ночью - это не так утомительно!
- прямо на запад. До свиданья, земной господин!
   Они  ничуть  не  рассердились,  а  по-прежнему  вели  себя  открыто   и
приветлива. Я был очень благодарен им за понимание.
   - Спасибо. Я обязательно приду к  вам,  но  сначала  хочу  все  увидеть
собственными глазами.
   - Будьте осторожны со здешней едой. До свиданья! - повторили они,  а  я
утвердился в своем решении.
   Местных жителей можно воспитать, они такие наивные: солдаты бьют их,  а
они смеются! Чуть стемнеет, ложатся спать и ни гугу. Да разве такой  народ
нельзя цивилизовать?!  Если  у  них  появится  хороший  руководитель,  они
наверняка станут мирными и достойными гражданами.
   Я не мог  уснуть.  В  моем  воображении  рисовались  радужные  картины:
Кошачий город перестроен, превращен в огромный  цветник.  Кругом  чистота,
порядок, стоят красивые скульптуры, щебечут птицы, играет музыка...



13

   Большой Скорпион даже не сказал спасибо за то, что я сберег ему тюки, и
не поинтересовался, где я буду спать следующую ночь. Во всяком случае,  не
в его доме.
   - Нет, нет! Если ты будешь жить с нами, тебя перестанут  уважать.  Ведь
ты иностранец. Почему бы тебе не пойти в иностранный квартал?
   Какая  бесстыдная  наглость!  Предсказания  жителей  Блестящей   страны
сбывались.
   Сдержав гнев, я  попробовал  объяснить,  почему  мне  хочется  остаться
здесь. Потом намекнул, что готов не жить в его доме, а только посмотреть и
уйти. Он вновь  не  согласился.  Этого  следовало  ожидать:  за  несколько
месяцев, проведенных в роще, я даже не узнал, где он  ночует.  Сейчас  он,
наверное, боится, что я проникну в его склад дурманных листьев. Но если бы
мне хотелось их украсть, я сделал бы это еще вчера вечером.
   Большой Скорпион отрицательно покачал головой: он не может принять меня
потому, что у него в доме женщины. Логичный довод, хотя от  моего  взгляда
женщины не пострадают. Впрочем, что тут рассуждать!
   В эту минуту над стеной  выросла  голова  старого  кота  -  вся  седая,
похожая на высушенную тыкву с усами. Это появился отец Большого Скорпиона.
   - Нам не надо иностранцев! Не надо! Не надо! - замяукал он.
   Я чуть не рассмеялся и в то же время испытал уважение к  этому  старому
коту с тыквенной головой: он, по крайней мере,  не  боялся  сильных,  даже
презирал их. Презрение, наверное, проистекало от невежества, но мне он все
равно показался благороднее Большого Скорпиона.
   Тут меня отозвало  в  сторону  какое-то  молодое  существо,  а  Большой
Скорпион, воспользовавшись случаем, улизнул за стену.
   Молодой человек-кошка был сыном Большого Скорпиона. Я очень обрадовался
этой встрече: теперь я знаком сразу  с  тремя  поколениями.  Хотя  старшие
поколения еще  живы  и,  по-видимому,  сохраняют  значительную  силу,  они
все-таки принадлежат прошлому. Пульс Кошачьего государства надо щупать  на
молодежи.
   - Ты издалека? - спросил меня Маленький Скорпион.
   На самом деле у него было свое имя, но для простоты я буду называть его
так.
   - Издалека! - воскликнул я. - Скажи, этот старик - твой дедушка?
   - Да. Он считает, что все беды происходят от иностранцев, поэтому очень
боится их.
   - Он тоже ест дурманные листья?
   - Представь себе, ест, хотя они и завезены из-за  границы.  Он  думает,
будто позорит этим иностранцев.
   Вокруг уже толпилось немало прохожих, которые смотрели на меня, разинув
рты и округлив глаза, словно на чудище.
   - Нельзя ли нам найти для беседы местечко поспокойнее?
   - Куда мы ни пойдем, они двинутся  за  нами,  так  что  давай  говорить
здесь. Они совсем не слушают нас, только глазеют на тебя.
   Прямота Маленького Скорпиона мне очень нравилась.
   - Ладно, останемся здесь. Расскажи о своем отце.
   - Он прогрессивная личность, по крайней мере был ним до  двадцати  лет.
Тогда он выступал против дурманных листьев, но потом унаследовал дедовскую
рощу. Еще он ратовал за свободу для женщин, а сейчас  не  пускает  тебя  к
нам, потому что у него в доме женщины. Дед часто  говорит,  будто  я  тоже
таким стану: в зрелые годы  все  вспоминают  заветы  предков.  Дед,  кроме
заветов, ничего не знает. Отец - тот немного другой. В молодости  он  даже
подражал иностранцам, а сейчас  использует  свои  знания,  чтобы  на  всем
наживаться. Когда надо применить новинку, он ее применит ради выгоды, но в
главном они с дедом одинаковы.
   Рассказ собеседника ошеломил меня, и я зажмурил глаза. Мне  показалось,
будто он нарисовал картину общественного  круговорота.  Вне  круга  что-то
мерцает, но внутри царит кромешная, все  сгущающаяся  тьма.  Развеется  ли
когда-нибудь тьма - это целиком зависит от таких, как Маленький  Скорпион,
думал я, хотя еще не знал ни его подлинных взглядов, ни его возможностей.
   - А ты ешь дурманные листья? - вдруг спросил я, точно  в  этих  листьях
крылись истоки всех бед.
   - Ем, - ответил Маленький Скорпион.
   Картина общественного круговорота еще больше затуманилась.
   - Почему? Извини за бесцеремонность.
   - Потому что без них нельзя бороться.
   - Бороться? Может быть, приспосабливаться?
   Маленький Скорпион долго молчал.
   - Да, пожалуй, приспосабливаться... - ответил он наконец. -  Я  был  за
границей, повидал мир, но среди народа, который ничего не  желает  делать,
можно только приспосабливаться, иначе не проживешь.
   - А сам ты разве не способен действовать?
   - Бесполезно! Что  значу  я  один  против  глупой,  наивной,  жалкой  и
переменчивой в своих  настроениях  толпы;  против  солдат,  которые  умеют
только махать дубинками, грабить  дурманные  рощи  да  насиловать  женщин;
против многомудрых, корыстолюбивых, близоруких и бесстыдных политиканов? В
конце концов, своя голова дороже...
   - И так думает большинство молодежи?
   - Что? Молодежи? У нас  такой  нет.  Вернее,  она  определяется  только
возрастом, а вслед за ней идут старые... - Он, наверное, выругался,  но  я
не понял. - Наши молодые иногда древнее стариков, похуже моего папаши...
   - Надо помнить о влиянии дурной среды, - попытался я его смягчить. - Не
будем чересчур строги.
   -  Дурная  обстановка,  конечно,  мешает,  но  ведь  она   способна   и
пробуждать! Молодежь должна быть живой, а мои сверстники с самого рождения
какие-то  полумертвые.  Они  всем  недовольны,  однако  стоит  им  почуять
малейшую выгоду для себя, как их сердца черствеют...
   Теперь я уже встревожился.
   - Ты, наверное, преувеличиваешь. Не обижайся на мои слова, но стоит  ли
превращаться в рассудочного пессимиста, которому не хватает смелости? Свое
неумение действовать ты объясняешь чужими грехами, поэтому в видишь все  в
мрачном  свете.  Оглянись  вокруг,  мир  не  покажется   тебе   таким   уж
безнадежным.
   - Возможно, - усмехнулся Маленький Скорпион. - Но эту исследовательскую
работу я предоставляю тебе. Ты прибыл издалека и,  наверное,  увидишь  все
яснее меня.
   Окружавшие нас зеваки, в свою очередь, уже  изучили,  как  я  моргаю  и
открываю рот. Теперь их любопытство сосредоточилось на моих штанах. У меня
была еще масса вопросов к Маленькому Скорпиону, но вокруг не  осталось  ни
глотка свежего воздуха. Я  попросил  собеседника  найти  мне  какое-нибудь
пристанище. Он сначала тоже посоветовал идти в иностранный квартал, причем
его доводы были более вескими, чем  у  кошачьих  иностранцев.  Наконец  он
сказал:
   - Я не думаю, чтобы ты всерьез  занялся  изучением  нашей  жизни,  твоя
горячность скоро испарится. Но если ты в самом деле решил  жить  здесь,  я
могу подыскать тебе место. Правда, оно хорошо лишь тем, что в том доме  не
едят дурманных листьев.
   - Главное, чтобы было место,  а  остальное  пустяки!  -  воскликнул  я,
стараясь отогнать от себя мысль об иностранном квартале.



14

   Я поселился в доме посланника. Сам хозяин давно умер, а его вдова имела
одну особенность (помимо того, что съездила за границу): не ела  дурманных
листьев и твердила об этом раз сто на дню. Как бы там ни было,  я  наконец
обрел пристанище и с гордостью молодого  котенка  полез  на  стену,  чтобы
увидеть внутренность городского дома.
   Когда я прикоснулся  к  этой  стене,  мое  сердце  слегка  екнуло:  мне
показалось, что стена качается и осыпается под моими руками. Вообще  стена
походила на сыроватую глиняную лепешку, в  чем  я  окончательно  убедился,
добравшись до верха.
   Крыши не было никакой. Что же они делают во  время  дождя?  Любопытство
еще больше укрепило меня в намерении пожить здесь. Аршинах в пяти от стены
начинался  деревянный  помост  с  дырой,  из  которой  выглядывала   вдова
посланника.
   Ее широкое лицо и пронзительный  взгляд  меня  не  удивили.  Но  сквозь
толстый  слой  пудры  у  нее  пробивались  серые  волоски,  как  у  тыквы,
подернутой инеем. Это немного смущало.
   - Вещи можешь класть на помост, весь верх твой, а  вниз  не  спускайся.
Кормлю два раза - на  рассвете  и  в  сумерках,  не  опаздывай.  Дурманных
листьев  мы  не  едим,  плату  вперед!   -   Посланница   знала   толк   в
дипломатических переговорах.
   Я отсчитал деньги - из тех пятисот национальных престижей, которые  еще
в деревне получил с Большого Скорпиона. Весь мой багаж  был  на  мне,  это
следовало считать преимуществом, потому что как-то глупо  везти  мебель  в
дом, состоящий из помоста и четырех стен. Хорошо бы  мне  не  свалиться  в
дыру на этом помосте, и все  будет  в  порядке.  Правда,  кроме  дыры,  на
помосте был еще слой  глины,  запах  которой  совсем  не  вязался  с  моим
представлением о посольской  резиденции.  Сверху  будет  припекать,  снизу
смердить... В общем, я понял, почему  люди-кошки  весь  день  толкутся  на
улице.
   Не успел я последовать их примеру, как из дыры снова показалась  мадам,
а вслед за ней - восемь кошек помоложе. Нерешительно озираясь на меня, они
попрыгали на стену. Вдова тоже оглянулась, уже со стены.
   - Мы уходим, до свиданья! - сообщила она. - Ничего не поделаешь,  после
смерти мужа все эти дуры свалились на мои плечи.  Ни  денег,  ни  мужа,  а
только восемь молоденьких тварей,  за  которыми  я  должна  присматривать.
Дурманных листьев мы не едим. Муж был посланником, я - его  женой,  и  вот
теперь я должна с утра до вечера следить за этими распутницами!
   После этой тирады оставалось только убраться, иначе  у  нее  просто  не
хватило бы бранных слов. К счастью, она оказалась сообразительной и тотчас
исчезла.
   Я терялся в догадках.  Кто  эти  молодые  женщины?  Дочери  посланника,
сестры или наложницы? Конечно, наложницы! Они, наверное, есть и у Большого
Скорпиона, поэтому он и не пустил меня к себе. Представляю, что за  грязь,
неразбериха и вонь царят там, под  помостом,  где  старая  кошка  стережет
восьмерых "распутниц", как она выражается. Напрасно я  поселился  в  таком
доме... Но деньги уже уплачены, и мне надо взглянуть, что делается  внизу.
Может быть, воспользоваться отсутствием  хозяев?  Нет,  пожалуй,  неловко.
Пока я колебался, над стеной опять показалась голова посланницы:
   - Скорее выходи из дома, а то знаю вас: подсматривать полезешь!
   Смущенно повинуясь, я перелез через стену.  Куда  же  идти?  Поговорить
можно только с Маленьким Скорпионом, хотя он и скептик. Но где его  сейчас
найдешь! Дома его, конечно, нет, а искать на улице все  равно  что  искать
иголку в море. Я протискивался сквозь толпу и видел вдали  дома,  которые,
наверное, принадлежали  аристократии  или  правительственным  учреждениям,
потому что они были гораздо выше остальных.  Чем  дальше  от  центра,  тем
меньше  и  хуже  строения  -  по-видимому,  лавки  да  обиталища  бедноты.
Сообразив это, в Кошачьем городе очень легко ориентироваться.
   Из толпы выбросило стайку женщин-кошек (они обычно светлолицы), которые
направились прямо ко мне. Я снова смутился: Большой Скорпион и  посланница
дали мне понять, что местные женщины очень забиты, а эти бродят где хотят,
- должно быть, легкого поведения. Новичку лучше вести себя осторожнее.  Но
не успел я ретироваться, как услышал голос Маленького Скорпиона:
   - Уже приступил к изучению?
   Оказалось, что женщин ко мне вел он. В одно мгновение я был окружен.
   - Ну как, подарить одну? - смеялся Маленький  Скорпион,  поглядывая  на
своих спутниц. - Это Цветок, это Дурман - почище дурманных листьев, -  это
Звездочка...
   Он назвал всех, но я не запомнил всех имен. Дурман подмигнула мне, и  я
растерялся. Если это женщины легкого поведения, то мне не мешает  подумать
о своей репутации, а если порядочные, то как  бы  их  не  обидеть.  Говоря
откровенно, я не очень  люблю  женщин.  Их  привычка  мазаться,  по-моему,
свидетельствует о фальши и неискренности. Конечно,  некоторые  женщины  не
мажутся, но они тоже притворщицы. В общем, я старался держаться от  женщин
подальше и уважать их на расстоянии.
   Маленький Скорпион, видимо, понял меня и стая шутя отталкивать девушек:
   - Идите, идите! Дайте нам пофилософствовать!
   Девушки  засмеялись,  втиснулись  в  толпу,  а  я   по-прежнему   стоял
растерянный.
   - Старые деятели предпочитают брать наложниц, новые деятели - жениться,
а мы, пресыщенные старым и ненавидящие новое, не  любим  ни  наложниц,  ни
жен, - задумчиво сказал Маленький Скорпион. - Лучше уж просто  веселиться.
Приспособленчество. Но кто устоит от приспособленчества к женщинам?
   - Твои спутницы похожи на... - Я не знал, как лучше выразиться.
   - Они похожи на всех  женщин.  Их  можно  и  притеснять,  в  любить,  и
уважать, и кормить - кто как хочет. Сами женщины никогда не меняются.  Еще
моя прабабушка пудрилась, то же делают и бабушка, и мать, и сестры, и  эти
девушки, да и внучки этих девушек будут пудриться. Запри их в комнату, они
станут пудриться, выпусти на улицу - то же самое.
   - Вот именно! - воскликнул я.
   - Ну и что же? Признавая их слабости, мы как раз и проявляем уважение к
женщинам. Ради них мужчины врут без передышки, превращаются то  в  святых,
то в зверей. А женщины всегда чисты, всегда задорны и  пудрятся,  если  не
очень красивы от природы. Если бы мужчины чувствовали, что их  собственные
лица недостаточно красивы, они бы тоже пудрились.
   Я задумался, не понимая, верит ли он сам  в  свою  забавную  теорию.  А
Маленький Скорпион продолжал:
   - Сейчас ты видел  так  называемых  новых  женщин,  смертельных  врагов
посланницы и моего отца. Это совсем не значит, что отец готов подраться  с
ними; он  просто  ненавидит  их  за  то,  что  не  может  продать  их  как
собственных дочерей, либо запереть в доме, как наложниц. И нельзя сказать,
чтобы они были умнее или сильнее посланницы  или  моей  матери.  Нет,  они
истинные женщины, они еще ленивее, еще меньше склонны к размышлениям, зато
пудрятся лучше. Они очень милы: даже такой мизантроп, как я, не  может  не
увлечься ими.
   - Их что, воспитали в новом духе?
   -  Воспитали?!  -  вскричал  Маленький  Скорпион  в  каком-то  странном
возбуждении. - У нас _всюду_  воспитывают,  кроме  школ.  Дед  бранится  -
воспитание, отец торгует  дурманными  листьями  -  воспитание,  посланница
заживо хоронит восьмерых наложниц мужа -  воспитание,  вонючая  канава  на
улице - воспитание. Этому служат и солдаты, бьющие людей по головам, и  те
женщины, которые  умеют  пудриться  лучше  других.  Когда  мне  говорят  о
воспитании, я съедаю лишний десяток дурманных листьев, иначе меня тошнит.
   - А здесь много школ?
   - Много. Ты разве не видел?
   - Нет.
   - Надо посмотреть. У нас тут всюду культурные учреждения. Имеют ли  они
отношение к культуре, это еще вопрос,  а  учреждения  есть,  -  усмехнулся
Маленький Скорпион и вдруг вскинул голову. - Плохо дело, дождь собирается!
   Туч на небе было еще мало, но ветер дул все сильнее.
   - Пора домой! - сказал Маленький Скорпион,  явно  побаиваясь  дождя.  -
Когда прояснится, встретимся здесь.
   Людской поток понесся словно подхваченный ураганом. Я тоже бежал,  хотя
понимал, что в доме без крыши все равно промокну. Мне просто хотелось тоже
бежать и смотреть, как весь город словно безумный карабкается на стены.
   Ударил порыв ветра,  небо  сразу  потемнело,  огромная  красная  молния
долетела до самой земли и скрестилась с линией домов. Грянул  гром,  а  за
ним посыпались крупные, как куриные  яйца,  капли  дождя.  Вдалеке  что-то
зашелестело, дождь на мгновение утих, небо немного прояснилось -  и  вдруг
опять ветер, новый удар молнии, дождевые капли  слились  в  мощные  струи.
Небо исчезло. Затем струи дождя  внезапно  изогнулись,  задрожали  в  тоже
пропали. Исчезло все, кроме вспышек молнии.
   Но я был уже мокрым насквозь и, главное, не мог понять,  где  мой  дом.
Отступив от какой-то стены, я ждал новых молний. Мне казалось, что в  небе
поблескивает глазами гигантский черный дьявол -  неудивительно,  что  этот
блеск не помог мне. А, все равно чей дом, полезу, там видно будет! Уже  на
стене по знакомому шатанию я  почувствовал,  что  случайно  попал  к  дому
посланника. Но в этот миг вспыхнула особенно яркая молния, гром  обрушился
прямо на меня, стена накренилась, и я, зажмурив  глаза,  полетел  неведомо
куда.



15

   Громовые раскаты стали отдаляться. Во сне я  слышу  это  или  наяву?  Я
пытаюсь открыть глаза, но не могу, потому что вся глина посольского  дома,
кажется, облепила мне  лицо.  Да,  это  настоящий  гром,  я  действительно
очнулся. Ни руками, ни ногами тоже  не  могу  пошевелить  -  они  завалены
камнями, глиной, как будто кто-то воткнул меня в землю вместо семени.
   Наконец  вы