рое время он потерял из виду стол, за которым играл, да и,
в общем-то, не стремился увидить что-либо еще. Ему было откровенно жаль
молодого человека с расширенными зрачками, так напоминавшими... черные
провалы стволов. Внутренне вздохнув на неприятную ассоциацию, Борис
налег на брэнди, вернее, на ту смесь, что продавалась под этим
названием. Он не просидел, наверное, и пятнадцати минут в баре, когда к
нему присоединился щеголь.
   - Вы уж извините... что я так грубо. Не люблю, когда меня жить учат.
   - Все в порядке,- Веретенников улыбнулся. - Ты чего смурной такой?..
   Парень замялся.
   - Не хочешь, не говори... что пьешь? Угощаю.
   - Не, лучше я вас... хоть на дело деньги потратить.
   Если бы парень держался чуть получше, Борис пожалуй и расхохотался
бы. Но у этого явно что-то случилось, не зря он такой напряженный...
Веретенников сжал зубы.
   - Борис.
   - А я Виктор.
   - Будем.
   - Будем... - они сделали по глотку.
   - Виктор, ты давно сюда ходишь?
   Горькая умешка исказила лицо Виктора.
   - Два дня... с позавчера.
   - Удача не хочет с тобой дружить, я смотрю.
   - Ну и хрен с ней...
   - Расскажешь, что случилось? Я, знаешь ли, человек со связями...
   Виктор оторвал взгляд от тяжелодонного стакана.
   Посмотрел прямо Борису в глаза, и впервые в жизни Веретенников
ощутил, что ему хочется отвести взгляд и сделаться незаметным. Более
того, незнакомая дотоле дрожь прошла по спине и сосредоточилась где-то у
шеи, вызывая озноб.
   - Что,- резко сказал Виктор,- и там тоже? - Он отставил стакан,
ткнул пальцем в направлении пола, поднялся и размеренным шагом
направился, не оборачиваясь, к выходу.
   Борис с секунду соображал, что же сказал парень, а когда сообразил,
то почувствовал себя вдвойне виноватым. И этого с ним раньше не
случалось. Он вскочил с места и бросился догонять Виктора, который уже
прошел через всю игорную залу и скрылся за дверю холла.
   - Погоди... ты извини, я ж не знал. Извини, парень, все понимаю.
   Виктор осторожно снял руку Веретенникова со своего плеча.
   - Не понимаешь. Не понимаешь ты ничего. Я сюда больше не вернусь...
   - Постой, так не годится. - Борису захотелось успокоить несчастного.
- Слезами и аскезой делу не поможешь, ты давай-ка возвращайся и расскажи
мне все, я выслушаю. Тебе нужно рассказать кому-нибудь.
   - Нет. Не здесь.
   - Выйдем.
   - Ладна...
   И Виктор рассказал. Как познакомился с девушкой удивительной
красоты. Как им было хорошо вдвоем, и даже то обстоятельство, что у него
были деньги всегда ("А кстати, откуда?", спросил Борис. - "Много будешь
знать, можешь не успеть состариться",- отрезал Виктор. - "Понял",
быстро согласился Борис, про себя усмехаясь), а у нее не было ничего,
и никого, кроме родителей-пенсионеров и собаки, которую тоже надо
кормить. Она была замужем, но муж ее бросил... пропойца он был и сволочь,
непонятно вообще, как за такого можно выйти. Можно, наверное, когда
жизни никакой нет... Виктор рассказал, что ему пришлось учить ее
радоваться обеспеченной жизни, а она все не хотела привыкать... Боялась,
что и он ее оставит?.. Отказывала ему, когда он делал предложение. Три
раза, между прочим. За то время, что они были знакомы, ее родители
умерли... ("Все мы смертны",- сказал Борис. - "Не все от рака крови",-
уточнил Виктор, отворачиваясь). Родители умерли, и она очень долго не
могла смириться с этой потерей. Потом ему стало некогда, появились
неотложные дела. Поедем со мной, сказал он. Она отказалась и осталась в
Москве, нашла работу, хотя он дал ей столько денег, что хватило бы на
пару лет безбедной жизни... нет, он совсем не хотел ее покупать, куда
там. Виктор знал, что любовь не продается. Знал, что больше никого так
не полюбит. Впрочем, еще до всего он твердо знал, что любви не бывает...
Короче, она осталась, а ему пришлось уехать в "командировочный круиз".
На два месяца.
   Вернувшись, он застал ситуацию не изменившейся. И сделал четвертое
предложение. Она согласилась с настолько больным и бледным выражением
лица, что Виктор заподозрил нервный срыв. Он ее, конечно, успокоил,
свозил на юг, обещал, что все будет хорошо... Все было хорошо. Они
сыграли свадьбу при неимоверном скоплении народа. Сказка, не успев
начаться, трагически закончилась еще через полгода - у нее обнаружился
рак крови, к которому была предрасположенность. Редкая, смертельная
форма рака. Виктор нанял лучших медиков, притащил консультантов из
Штатов, Японии, Германии. Не получил в ответ ничего, кроме отрицательного
качания головой. В ее последние часы, совершенно обезумев от горя, он
был уже готов воспользоваться услугами филиппинских хилеров... но
поздно. Да и правда ли то, что о них рассказывают?..
   - Похороны... два дня назад были.
   Борис молчал. Виктор как-то так рассказал эту историю, что хотелось
обнять его, успокоить... как собственного сына. Как странно.
   Они дошли до небольшого скверика в глубине квартала и там уселись на
скамейке.
   - Два дня как в бреду... пока она еще рядом была... даже... неживая.
Ничего. А теперь пустота какая-та... что мне эти деньги... что?! Хоть
голодающим африканам, хоть кому... плевать...
   - Тебе нужно развеяться. Забыться в делах. Мне, наверное, не стоит
тебя учить жить, но в такие моменты лучше топиться в быту. Моя мать
когда умерла, я тоже думал - конец света. Ничего, живу. Процветаю даже
местами.
   - Мать - это другое,- зло сказал Виктор. - Ты мне не рассказывай...
   - Когда-нибудь ты поймешь, что принципиальной разницы никакой нет.
Я чувствую себя глупо, когда произношу банальности, которые ты, парень,
и без меня знаешь. Но это важные банальности. Важно понять, что в этом
мире следует жить, а не стенать о том, что ты бедный и несчастный.
   - Иди к черту...
   - Ладно... но ты так не напрягайся. - Борис поднялся, чтобы уйти.
И почувствовал, что уходить ему стыдно. Ему? Стыдно?
   - Эй, Борис,- сказал Виктор ему в спину. - Ты про теорию Игрыл в
курсе?
   - Нет. А что это? - он был почти рад, что Виктор вновь заговорил.
Что за ерунда такая?
   - Если обещаешь меня напоить до беспамятства, расскажу.
   Борис улыбнулся.
   - Ты хороший парень, Виктор. Договорились... рассказывай.
   - По дороге и расскажу. Надо в какой-нибудь приличный бар зайти, а
то в этом долбаном казино сплошные коктэйли и брэнди... тьфу, хоть бы
водкой кто удивил.
   - Бар не годится. Ненавижу эти ваши тусовки. У меня есть квартира...
для сына покупал. Он, правда, не особо там появляется. Сейчас такси возьмем,
и водочки твоей любимой по дороге... - внезапно Веретенников вспомнил об
охотниках. Хм... А что они могут сделать? Двое выпивающих мужиков - это
даже меньше, чем хулиганство. А Кормчий умеет увести и из-под более
серьезной ответственности, чем за хулиганство. Так что охотники идут на.
Тем более, что чувство опасности как-то затаилось.
   ...Пока они ехали к центру, говорил Виктор. Он шутил не особенно
разнообразно, и видно было, что неискренне. Но вот теория Игрыл в его
исполнении Борису очень понравилась.
   - Основная проблема, ясен перец, в нашей привычке пить... только мы
не рассчитываем ни количества, ни качества... всегда говорят: "Сколько
водки не бери, все равно еще три раза бегать". Ну а раз так, нужна
кукая-то система для подсчета... а то ведь и спиться недого... Система
такая: собираются N человек... или M человек, без разницы, и начинают
усиленно думать, сколько и чего брать. По теории Игрыл, надо, чтобы на
каждого человека приходилось по восемь игрыл, в среднем... ну, или
десять, для особо закаленных ветеранов, так? Так вот - если взять и
умножить количество литров на количество градусов, а потом поделить на
количество рыл, то получатся как раз эти самые игрылы на одного
человека. Так что, слышь командир,- он тронул такстиста за плечо,- когда
к тебе десять друзей придут на день варенья, ты им два с половиной литра
водки - и порядок.
   - Что-то не то... - с сомнением протянул Борис.
   - А чего? А, вспомнил!.. Вспомнил. Теория Игрыл закуску не
учитывает. Так что реально надо брать больше. Ну и естественно, ерши
всякие, смеси, их надо отдельно считать, там своя формула есть, только я
ее не помню уже. Черт... - Виктор вспомнил о похоронах, это ясно
читалось не его лице. Он прислонился лбом к стеклу и в таком положении
просидел до конца поездки, а Веретенников решил его не трогать,
обдумывая новую теорию. Наверняка какой-нибудь шутник придумал. Да и
закуска не учитывается - плохо. Вообще говоря, Веретенников почти не
пил, но сегодня сам Кормчий велел ему заниматься чем угодно, но только
не обычными делами. С разрешением Кормчего можно и расслабиться.
   Выйдя из такси, Борис первым делом огляделся по сторонам. Никаких
подозрительных микроавтобусов, вроде бы, нет. "А ладно. Не моя забота, в
конце концов..."
   - Виктор, идешь?
   - Иду...
   У Бориса на поясе завибрировал пэйджер, и пока он поднимался по
лестнице. Ведя за собой Виктора, он прочитал сообщение.
   Возможно, если бы Виктор видел, как сузились глаза нового знакомого,
он решил бы, что не стоит ему сегодня пить и вообще ходить в гости. Но
Виктор был погружен в невеселые думы.


   9.

   - Почему ничего не слышно? - спросил следователь.
   Они уже с час слушали эфир, ожидая, что зазвучит голос Гека, и он
сообщит, что происходит. Однако, приемник молчал, как будто был сломан.
   - Скорее всего, здесь у него тоже глушилка - он очень осторожный...
был... этот Веретенников. - Если через еще час он не появится, тогда
пойдем туда...
   - Куда?
   - Шестьдесят вторая квартира. - Пояснил Тимур.- Гек передал
псевдокодом, преже чем войти.
   - Все точно нормально? - обеспокоенно поинтересовался Татаринов. Ему
не сиделось на месте. До срока, когда из него начнут вытрясать душу по
этому делу, оставалось всего несколько дней, а этой короткой ночью ему
приснился прокурор Ильясов, который крутил в руках неизменную трубку и
спрашивал. Спрашивал, почему такой молодец, как Владимир Татаринов, не
смог разобраться с таким простеньким делом... Следователь проснулся в
холодном поту, когда уже светало и пора было отправляться на операцию.
Дежурная машина отловила Веретенникова, который направлялся в казино...
Либо хозяин "Путей" что-то понял, либо его кто-то предупредил - Марк
Полонский говорил, что Борис никуда особенно не ездит, его либо возят,
либо он находится у себя в кабинете или дома. Тимур, впрочем, успокоил
Татаринова. Он сказал, что все идет по плану, и совершенно теперь
неважно, куда и зачем ходил Веретенников. Сейчас Гек разжалобит его до
такой степени, что Борис не отстанет от парня, пока не возьмет его на
работу, хотя богатому мальчику, усиленно изображаемому Геком, работа
эта не нужна абсолютно. Сейчас, по идее, Виктор и Борис пили напропалую,
но только Борис пьянел существенно быстрее. Гек только делал вид, что
пьянеет - незаметно для собутыльника он должен был проглотить таблетку
спорамина... Так это или нет, сказать было нельзя - радиосвязь
отсутствовала, а прибегать к помощи лазерного микрофона Тимур не
хотел. Скорее всего, на этих окнах тоже вибрационные закладки.
   - Нормально, нормально,- отозвался Тимур.
   Яна и Зеф, сидевшие тут же, в автобусе, молчали. Особенной нужды
говорить не было. А ждать они умели. Впрочем, когда внезапно Тимур
вскинул голову и, выдернув из уха "капельку"-приемник, используемый для
связи между точками наблюдения, выкрутил громкость внутренней связи,
ребята встрепенулись:
   -...повторяю, две машины - Форд "Скорпио" и Джи-Эм-Си "Юкон",
двенадцать человек, вооружены короткоствольным стрелковым оружием,
вероятно обрезы и АК... остановились у третьего подъезда. Выходить не
торопятся.
   - Черт,- с чувством проронил Тимур. Ребята переглянулись. Зеф пулей
выскочил из машины, а Яна кинулась за ним.
   - Куда, дьяволята! - кинул вслед Миняжев. Яна на секунду
задержалась.
   - Гека выручать...
   - "Альпинист"!
   - Никаких альпинистов,- отрезала девушка,- Зеф войдет через
подъезд. Мы же даже предупредить его не успеваем...
   - Яна, предупреждаю в последний раз, не смейте соваться туда
напролом.
   Но Яна уже не слышала.

   ...Зеф, наскоро переодевшись в форму газовщика, промчался через
полквартала и увидел, что люди с оружием выходят из машин. Больше всего
поражало, что они даже не пытались маскироваться... Улица, и без того
не людная, мгновенно опустела.
   Газовщик, пятясь и чуть повернувшись боком, юркнул в подъезд прямо
перед автоматчиками, и побежал по лестнице. Приехавшие не обратили на
него внимания. Они неспешно проследовали в подъезд и принялись
подниматься по лестнице на четвертый этаж. Там уже газовщик позвонил в
дверь шестьдесят второй и, оглядываясь на приближающиеся шаги, нервно
переступал с ноги на ногу. Наконец дверь открылась и взгляду Зефа
предстал Веретенников "под шофе" и маячащий за ним Гек. Глядя через
плечо Бориса на товарища, Зеф отчетливо произнес:
   - Райгазконтора. Поступил сигнал, что у вас тут эта... утечка газа,
значить. Сорок два.
   Гек понял сразу. Он не стал ждать, пока неожиданно протрезвевший
Веретенников успеет что-либо предпринять, пока тяжелые шаги на лестнице
материализуются в людей с оружием. Вместо этого, он схватил Бориса за
плечо и отшвырнул его с дороги Зефа, так что напарник успел проскочить в
за стальную дверь. Борис вскочил, рванулся в комнату - но удар Гека
настиг его раньше, чем потерявший бдительность владелец "Путей" успел
сделать хотя бы пару шагов. Веретенников ткнулся лицом в ковер и так
замер, под аккомпанемент первых пуль, застучавших по двери. Зеф вытер
лоб, проверил еще раз замки и отступил от двери на шаг.
   - Тут глушилка,- сказал он,- не могли предупредить.
   - Понял,- кратко ответил Гек, глотая таблетку спорамина. - Кто это
такие?
   - Мы не знаем. Причем - совсем.
   - Плохо. Дай-ка в глазок посмотрю...
   - Ошалел совсем? - Зеф отдернул друга от двери. - Уходим через окно.
   - А этот?..
   - Потом.
   Вместе они прошли к окну. С лестничной площадки донеслась ругань,
потом слаженный топот ног. Гек распахнул окно настежь и начал вылезать
наружу, собираясь спуститься по трубе водостока. Зеф стоял рядом,
когда стальную дверь сорвало с петель и швырнуло в прихожую. Ударная
волна ударила Гека, который уже почти повис на трубе, и Зефа. Гек,
ободрав ладони, все-таки не удержался. Его дернуло вниз, к земле.
Оконное стекло с хрустальным звоном осыпалось из рамы.
   Зеф, которого пребольно приложило о стену, на секунду задержался,
чтобы оглянуться, и сиганул через подоконник вслед за Геком. Ему совсем
не улыбалось попасть под пули. И совсем было плевать, что четвертый
этаж. Он приземлился на полусогнутые, и тут же ушел в группировочный
кувырок, гася импульс. И очень быстро поднявшись на ноги увидел, что
Геку повезло существенно меньше.
   - Идти можешь?
   - Сейчас... - глаза Гека остекленели, и Зеф понял, что тот
концентрируется, включая технику болеподавления.
   Это был ужасный курс... два десятка инструкторов, причем не русских, а
каких-то сенсееобразного вида японцев и китайцев, профессор-медик из
Кореи. Аутотренинг по шесть часов в день с короткими перерывами на
расслабление. Но хуже всего - курс практических занятий. Совершенно
реальная боль, хоть и не калечащая, и совершенно реальная агония,
которую требовалось преодолеть любыми средствами. Параллельно с этим
курсом шел гипнокурс по самосохранению, который по идее должен был
усиливать основной. Потом, в паре операций, все навыки и
полубессознательные умения пригодились, оказались жизненно важны - и
Зеф, будучи серьезно ранен, сумел продержаться на ногах более десяти
минут, и при том еще оставался способен действовать. У Гека сейчас все
было несколько менее серьезно, и через десять секунд он поднялся на
ноги, держась за бок.
   Зеф потащил его прочь со двора, потому что неизвестные убийцы уже
заняли удобную позицию в разбитом окне и принялись перепахивать двор
длинными очередями и одиночными выстрелами. Зефа ранили в ногу почти
сразу, и он понял, что им не уйти. Гек дернул его вперед, но еще одна
очередь достала и его - правое плечо расцвело красным пожаром, Гек
споткнулся и упал, потянув за собой товарища. У них не было даже
пистолета, не то что безгрифового оружия. У них не было сверхтонких
кевларовых рубашек, выпущенных лабораториями Института с месяц назад.
   - Не вставайте! - звонкий голос заставил ребят вдавиться в землю,
нервно ожидая последнего выстрела. Но голос был им знаком - с той
стороны двора, куда они двигались появилась Яна с легкой снайперской
винтовкой и тут же сняла двоих автоматчиков в окне. А потом еще
нескольких - хотя нападающих было очень плохо видно, свет выключен.
   Во двор на полной скорости ворвалась одна из машин Школы, и закрыла
корпусом лежащих. Техники затащили ребят вовнутрь под непрекращающимся
огнем, и машина угромыхала прочь, спотыкаясь на выбоинах двора. Яна
отступила, продолжая стрелять.
   И все стихло.
   Впрочем... очень ненадолго.

   - Блядь,- не сдержался Веретенников, поднимаясь. - Догнать их, чего
стоите!
   - Вы в порядке?
   - Я в порядке! А вот вы будете совсем не в порядке, если не
догоните... этих... этих...
   - Ну-ну,- миролюбиво сказал главный. - У нас все схвачено. Мы
поставили кордоны, никуда они не денутся.
   Борис ошалело глядел на разбитое окно. Только что он чуть сам не взял
Виктора на работу...

   ###

   Тимур на секунду задумался, когда перед короткой процессией из трех
машин школы неожиданно возникло препятствие - дорогу перекрыл
милицейский кордон. Два белых "таункара" надежно блокировали улицу.
   - Сдать назад,- водители начали разворачиваться, но тут сзади
микроавтобусы подпер "зилок".
   - Черт,- удивленно сказал Тимур. - Налево выезжайте, в переулок!
Через него в соседний квартал попадем.
   Вокруг Гека и Зефа хлопотали техники с аптечкой. Ребятам уже вкололи
обезболивающее, потому что болеподавление истощило их до предела -
экстремальной техникой нельзя пренебрегать, но и пользоваться ею сверх
меры опасно...
   - Мне кажется,- негромко сказал следователь. - Нам следует
приготовиться к...
   К чему, он сказать так и не успел, потому что машины взревели и
метнулись через арку соседнего дома, спасая пассажиров от выстрелов.
Надрывно завыли милицейские сирены, и Татаринову немедленно вспомнилось:
"Какой же детектив без погони?.."
   Следовало уходить любой ценой, потому что двое из оперативной тройки
были достаточно тяжело ранено, и Татаринов избегал смотреть в их
сторону; а техники - несмотря на то что и они получали в Школе какие-то
навыки - не могли противостоять преследователям даже с оружием в руках.
Никаких шуток, все всерьез... Но кто они?.. Как узнали? И главное - кто
отдал им приказ?
   Нападающие подготовились и к погоне.
   На "отлично" подготовились. Через три минуты неистовой гонки, когда
дичь уже почти оторвалась, дорогу подрезал все тот же "зилок". Первая
машина с оборудованием врезалась точно поперек корпуса грузовика,
промяла борт; разбитое лобовое стекло зазвенело по асфальту. Техники
высыпали из машины и немедленно растворились по разным направлениям.
Водители второй и третьей машин успели объехать неожиданную преграду.
   - Они выберутся? - спросил Татаринов, имея в виду техников из
оставшегося позади автобуса.
   - Конечно,- отмахнулся Тимур. - Наплетут чего-нибудь... там же не
только люди с автоматами, там милиция еще.
   - А это точно не маскировка?..
   - Не знаю... какая разница... нет, нет, через площадь, потом налево
опять,- последнее относилось к указаниям, которые Тимур поминутно давал
шоферам. С его феноменальной памятью ничего не стоило запомнить всю
карту автомобильной Москвы. Но так знать улочки и переулки мог только
заядлый автомобилист. - Все с ними в порядке будет. "Жертвы" у нас
выживают. - Тимур невесело усмехнулся и пояснил:
   - Виктимология.
   Оторвавшись от погони, они добрались до "отделения" Института в
центре, где сменили машины. Геку и Зефу сделали еще одно обезболивание и
перевязки,