ла и нашла Эдварда Бонда. И после долгих поисков,  многих  уси-
лий, я нашла заклинания, которые поместили тебя в  другой  мир  с
памятью Эдварда Бонда поверх твоей памяти. От тебя мы избавились.
Правда, теперь с нами находился Эдвард Бонд, и сначала мы ему то-
же не доверяли. Он был слишком похож на тебя. Но его мы могли, по
                              -48-



крайней мере, убить, но мы этого не сделали. Он сильный  человек,
член Совета. Мы привыкли доверять ему, полагаться на него. Он дал
нам новые идеи в организации военных действий. Это он спланировал
нападение на будущих жертв жертвоприношений Совета.
     - Нападение, которое кончилось неудачей, - сказал я.  -  Или
кончилось бы, если бы я не принял вашу сторону. У  Эдварда  Бонда
было земное знание, да. Но его оружие и защита могли бы, в лучшем
случае, потрясти внешние стены Совета. Ты сама должна знать,  что
есть и другие силы, редко используемые, но никогда не подводящие.
     - Я знаю, - сказала она. - Да, я знаю, Ганелон. Но  нам,  по
меньшей мере, надо было попытаться, а Совет был ослаблен без  те-
бя. Кроме тебя никто бы не осмелился  вызвать  Ллура.  Разве  что
Гэст Райни.
     Она задумчиво уставилась на огонь.
     - Я знаю тебя, Ганелон. Я знаю  гордость,  которая  горит  в
твоей душе, и я знаю, что месть, которую ты сейчас задумал, доро-
га твоему сердцу. Тем не менее, ты посвящен Ллуру и ты член Сове-
та с самого рождения. Откуда я знаю, что тебе можно доверять?
     Я ничего ей не ответил. Через мгновение Фрейдис  повернулась
к закопченой дымом стене. Она откинула занавеску,  которую  я  до
сих пор не замечал. Там, в алькове, был Символ,  очень  старинный
знак, старше чем цивилизация, старше, чем человеческая речь.
     Да, значит Фрейдис была одной из немногих, знавших, что  оз-
начает этот Символ. Как знал это я.
     Я сделал рукой ритуальный знак, который связывал меня безво-
звратно. Это была клятва, которую я не мог  нарушить,  не  будучи
проклят, дважды и трижды проклят в этом мире и в последующих,  но
я не колебался. Я говорил правду.
     - Я уничтожу Совет!
     - И Ллура?
     - Я уничтожу Ллура!
     Но крупные капли пота появились на моем лбу, когда я говорил
это. Сказать такие слова было нелегко.
     Фрейдис задернула занавес. Она казалась удовлетворенной.
     - Теперь у меня осталось меньше сомнений, - сказала  она.  -
Ну что же, Ганелон. Нори плетут странные нити, определяющие судь-
бу. Да, судьба существует, хотя мы не всегда можем понять ее. И я
не просила тебя поклясться в дружбе лесному народу.
     - Я это заметил и понял.
     - Ты бы никогда не поклялся, - сказала она. - Да  это  и  не
обязательно. После того, как с Советом будет покончено, после то-
                              -49-



го, как Ллур будет уничтожен, я смогу защитить  свой  народ  даже
против тебя, Ганелон. И мы еще можем встретиться с тобой в битве,
но до той поры мы союзники. Я назову тебя Эдвардом Бондом.
     - Мне этого мало, - сказал я. - Весь  этот  маскарад  должен
пройти незамеченным.
     - Никто не будет сомневаться в моем слове, -  сказала  Фрей-
дис.
     Свет огня играл на ее большой фигуре, на лице,  по  которому
нельзя было угадать уходящий вглубь веков возраст.
     - Я не смогу бороться с Советом, если не верну себе  память.
Память Ганелона.
     Она покачала головой.
     - Видишь ли, - медленно сказала она. - Я мало чем  могу  по-
мочь тебе здесь. Кое-что можно сделать, да. Но запись в  мозгу  -
очень тонкая работа, и воспоминания, однажды стертые, нелегко во-
звращаются назад. Ты все еще обладаешь воспоминаниями Эдварда Бо-
нда?
     Я кивнул головой.
     - Да, но мои воспоминания фрагментарны.  Я  знаю,  например,
что я был посвящен Ллуру, но не помню никаких подробностей.
     - Может быть, тебе лучше ничего не помнить сейчас об этом, -
торжественно сказала она. - Но ты прав. Тупой нож бесполезен. Так
слушай.
     Недвижимая, как скала, возвышалась она, стоя над огнем пере-
до мной. Голос ее стал еще глубже.
     - Я послала тебя в мир, называемый Землей,  я  открыла  сюда
путь твоему двойнику Эдварду Бонду. Он помог нам, и Арле полюбила
его - не сразу. Даже Ллорин, который доверяет немногим, безогово-
рочно доверял Бонду.
     - Кто такой Ллорин?
     - Теперь один из нас, но так было не всегда. Много лет назад
он жил в своем доме в лесу. Он был хорошим  охотником,  мало  кто
мог выследить добычу так, как Ллорин. У него была  молодая  жена.
Она умерла. Однажды ночью Ллорин вернулся к себе и увидел  смерть
и кровь, и волка с окровавленной пастью. Он боролся с волком,  но
не победил его. Ты видел щеку Ллорина. Все его тело тоже в шрамах
от когтей и зубов волка.
     - Волка? - спросил я. - А не...
     - Оборотня, - ответила она. - Ликантропа,  меняющего  форму,
Матолча. Когда-нибудь Ллорин убьет Матолча. Он живет  только  для
этого.
                              -50-



     - Пусть забирает этого рыжего пса! - презрительно ответил я.
- Если он захочет, я отдам ему Матолча, разрезанного на куски.
     - Арле, Ллорин и Эдвард Бонд составили план действий, - ска-
зала Фрейдис. - Они поклялись, что это последний  Шабаш,  который
празднуют в Темном Мире. Бонд показал им  новое  оружие,  которое
применяли на Земле. Это оружие было изготовлено и сейчас хранится
в арсенале в ожидании дальнейших действий. Ни  одного  Шабаша  не
было проведено с тех пор, как Медея и ее друзья  отправились  ис-
кать тебя на Землю. Им не на кого было нападать, разве что на Гэ-
ста Райни. Сейчас Медея и остальные члены Совета вернулись, и они
готовы. Если нас поведешь ты, Ганелон, я думаю, что  Совет  будет
уничтожен.
     - У Совета есть свое собственное оружие, -  прошептал  я.  -
Память подводит меня, но мне кажется,  что  Эйдери  может...  мо-
жет...
     Я покачал головой.
     - Нет, не помню.
     - Как может быть уничтожен Ллур? - спросила Фрейдис.
     - Я... может быть, я и знал это когда-то. Но сейчас не знаю.



9. Королевство сверхсознания



     Я двигался вперед. Передо мной мелькали лица: свирепая усме-
шка Матолча, закрытая капюшоном голова Эйдери с ее  взглядом,  от
которого становится холодно, страстная красота Медеи, которую  не
мог забыть ни один человек.
     ...Они глядели на меня недоверчиво. Губы их двигались в без-
молвном вопросе. С удивлением я понял, что вижу перед собой  нас-
тоящие лица.
     В волшебных заклинаниях Фрейдис я перемещался  по  какому-то
внепространственному мосту, где может обитать  только  дух,  и  я
встречался с мыслями членов Совета, встречался с их  вопрошающими
глазами. Они узнали меня. Они настойчиво задавали мне вопрос, ко-
торого я не слышал.
     Смерть была на уме Матолча, когда он повернул  ко  мне  свое
лицо. Вся его ненависть ко мне ярко горела в его  желтых  глазах.
Губы его двигались, и я почти мог его слышать. Черты  лица  Медеи
                              -51-



поплыли передо мной, заслоняя лицо оборотня. Ее алые губы задава-
ли мне вопрос - все время один и тот же вопрос:
     - Ганелон, где ты? Ганелон, любимый мой, где ты?  Ты  должен
вернуться к нам, Ганелон!
     Безликая голова Эйдери возникла между Медеей и мной, и очень
отчетливо я услышал ее холодный голос, эхом повторяющий все ту же
мысль.
     - Ты должен вернуться к нам, Ганелон. Вернуться к нам и уме-
реть!
     Злобная ярость красной пеленой закрыла от меня эти лица.
     Предатели, фальшивые друзья, убийцы, забывшие клятву, данную
Совету! Как осмелились они угрожать Ганелону, самому сильному  из
всех них? Как они осмелились и почему?
     Почему?
     Мой мозг напряженно искал ответа. Затем я понял, что  одного
лица передо мной не было. Эти трое искали меня своими  мыслями  в
астрале, но куда делся член Совета Гэст Райни?
     Я попытался установить контакт с его мозгом, но у меня ниче-
го не получилось. Я вспомнил Гэста Райни, чье  лицо  Эдвард  Бонд
никогда не видел. Старый, старый, стоящий выше добра и зла,  выше
страха и ненависти, Гэст Райни, самый старый и  мудрый  из  всего
Совета. Если бы он пожелал, то мог  бы  ответить  на  мою  ищущую
мысль, но если он не желал, то ничто не могло заставить  его  это
сделать... Ничто не могло причинить вреда самому Старейшему,  по-
тому что он жил только силой своей воли.
     Он мог покончить со своей жизнью в одно  мгновение.  Он  был
как пламя свечи, отклоняющееся в  сторону  при  малейшей  попытке
схватить его. Жизнь для него ничего не значила. Он не цеплялся за
нее. Если бы я попытался схватить его, он выскользнул бы из  моих
пальцев, как ртуть. Он так же не может стать совсем мертвым,  как
и живым, и если он не захочет, он никогда не нарушит своего  спо-
койствия ради мысли, которая должна будет превратить его в бесчу-
вственное тело.
     И мысль его и образ его лица не  показывались,  несмотря  на
мои вопросы. Он не отвечал. Все остальные члены Совета продолжали
взывать ко мне со странным отчаянием: Вернись и умри, лорд  Гане-
лон! Но Гэсту Райни это было безразлично.
     Итак, я понял, что это по его приказу был подписан мой смер-
тный приговор, я понял, что мне надо найти Гэста Райни, и  каким-
то образом заставить его ответить мне, Его, которого вообще нево-
зможно было заставить, потому что любая  сила  была  против  него
                              -52-



бессильна. И все-таки я должен был заставить его.
     Все это промелькнуло у меня в мозгу, пока я без всяких  уси-
лий скользил по большому залу Кэр Ллура, подхваченный той  волной
прилива, который зародился глубоко в сознании Ганелона. Избранни-
ка Ллура - Ганелона, который в один прекрасный день должен верну-
ться к нему, как я возвращался сейчас.
     Золотое Окно сверкало передо мной. Я знал, что это то  самое
окно, через которое великий Ллур глядит на свой мир, через  кото-
рое он берет приносимые ему жертвы. Ллур был голоден. Я  почувст-
вовал его голод. Мысли Ллура тоже были в астрале  в  тот  момент,
когда я понял, куда я двигаюсь, и почувствовал за  Золотым  Окном
возбуждение.
     Ллур тоже уловил мое присутствие своим  сознанием.  Он  знал
своего избранного. Он раскрыл мне свои богоподобные  объятия,  из
которых - я знал - не было возврата.
     Я услышал беззвучный крик Медеи, исчезающей как клуб дыма из
этого плена сознания, когда она в ужасе старалась ни о чем не ду-
мать. Я услышал беззвучный вой Матолча, в котором  тоже  слышался
ужас, и он тоже исчез. Эйдери я даже не слышал,  потому  что  она
исчезла так внезапно, как будто никогда ни о  чем  не  думала.  Я
знал, что все трое сидели сейчас в замке, стараясь  закрыть  свой
мозг от всех мыслей, в то время как Ллур искал по  всему  астралу
ту пищу, в которой ему так долго отказывали.
     Одна моя часть разделяла ужас членов Совета, но другая часть
помнила Ллура. На мгновение я почти вспомнил и ощутил тот  темный
экстаз, когда Ллур и я были одним, и воспоминания сладкого  ужаса
вернулись ко мне, воспоминания о власти над всеми живыми  сущест-
вами.
     Все это было бы мое, стоило мне только захотеть.  Для  этого
надо только полностью раскрыться перед Ллуром. Только один  чело-
век в поколении посвящается Ллуру, деля с  ним  его  божественную
душу, участвуя с ним в экстазе пожирания человеческого жертвопри-
ношения, и я был бы этим человеком, если бы решился завершить ри-
туал, который отдал бы меня Ллуру. Если бы я решился, если бы ос-
мелился!
     Воспоминания о моем гневе вернулись ко мне. Я не должен рас-
слабляться и думать о возможном счастье объединения.  Я  поклялся
положить конец Ллуру. Я поклялся старинным Символом  покончить  с
Советом и Ллуром. Медленно, неохотно мой мозг начал освобождаться
от контакта с мыслью Ллура.

                              -53-



                           њњњњњњњњњњ

     В тот момент, когда контакт был прерван, волна ужаса целиком
захлестнула меня. Я почти дотронулся до него.  Я  почти  позволил
погрузить себя в то, чего не  мог  понять  ни  один  человеческий
мозг, при этом страшном прикосновении этого... этого...  Ни  один
язык не дал бы определения тому, чем был непознаваемый Ллур. Но я
понял, что происходило в моем мозгу, когда я был Эдвардом Бондом.
Он не мог жить на той же земле, что и Ллур, делить с  ним  ту  же
самую жизнь было наказанием,  делавшим  жизнь  невыносимой,  если
знать, что Ллур существует.
     Я должен положить конец ему. В эту минуту я понял, что  дол-
жен буду встать лицом к лицу с существом, которое  мы  знали  как
Ллура, и бороться с ним до конца. Но одно из человеческих существ
пока не находилось с ним лицом к лицу. Но у меня, его убийцы,  не
было другого выхода, ведь я поклялся убить его.
     Весь дрожа, я стал уходить из черных глубин астрала, выбира-
ясь на поверхность спокойных голубых бассейнов мысли, которые бы-
ли глазами Фрейдис. Темнота вокруг меня стала светлеть  и  посте-
пенно перед моими глазами показались стены пещеры, горящее  пламя
и высокая колдунья, которая погрузила меня в  эти  глубины  силой
своих заклинаний.
     Я возвращался к действительности, и медленно, медленно  зна-
ние возвращалось в мой мозг короткими вспышками, слишком  быстры-
ми, чтобы их можно было передать словами. Я знал, я вспомнил.
     Жизнь Ганелона мелькала передо мной в картинах, которые ярко
проскальзывали в моем мозгу и оставались навеки там запечатленны-
ми. Я знал его властность, его тайные силы, его  слабости  и  его
грехи. Я восхищался его силой и гордостью. Я вновь  стал  Ганело-
ном, или почти стал.
     Оставались еще вещи, скрытые от моего ума. Слишком много во-
споминаний было пробуждено во мне, чтобы все могло прийти  сразу,
одной приливной волной. Оставались  невыясненными  промежутки,  и
важные промежутки, того, что я не мог вспомнить.
     Голубая темнота рассеивалась. Я глядел в чистые глаза  Фрей-
дис сквозь огонь. Я улыбнулся, чувствуя  холодную  уверенность  в
своих силах, которая вернулась ко мне.
     - У тебя это хорошо получилось, колдунья, - сказал я ей.
     - Ты вспомнил?
     - Достаточно. Да, достаточно.
     Я засмеялся.
                              -54-



     - У меня два пути и первый легче второго, хотя  он  невозмо-
жен. Но я пройду его.
     - Гэст Райни? - спросила она спокойно.
     - Как ты узнала?
     - Я знаю Совет. И думаю, хотя и не уверена, что в его  руках
сосредоточены тайны Совета и Ллура, но никто не  может  заставить
Гэста Райни что-либо сделать.
     - Я найду способ. Да, я даже скажу тебе, какова моя  ближай-
шая цель. Ты узнаешь правду так же, как я сейчас узнал ее. Знаешь
ли ты что-нибудь о Маске и Жезле?
     Не отрывая от меня взгляда она покачала головой.
     - Скажи мне, может, я смогу тебе помочь?
     Я опять засмеялся. Это было  так  фантастически  невероятно,
что она и я стояли рядом, заклятые  враги  враждебных  кланов,  и
планировали совместные действия, чтобы достигнуть одной  цели.  И
все же мне мало что удалось скрыть от нее в тот день, и я  думаю,
что и ей не много удалось скрыть от меня.
     - Во дворце Медеи есть Хрустальная Маска и  серебряный  Жезл
Власти, - сказал я ей. - Что делает этот Жезл, я  еще  не  совсем
хорошо помню - пока, но когда я найду его, мои руки  вспомнят.  А
обладая им, я смогу победить Медею и Матолча со всей их  властью.
Что же касается Эйдери... я знаю только одно - Маска спасет  меня
от нее.
     Я заколебался.
     - Медею я теперь знаю. Я знаю ее странный голод и еще  более
странную жажду сладострастия, доводящие эту ведьму до  истощения.
Теперь я знаю, - тут я задрожал от отвращения, -  почему  она  не
убивала сразу своих пленных, а только оглушала их.
     В Темном Мире, моем мире, мутации странно меняли  тело  тех,
кто начинал свою жизнь обыкновенным человеком.  На  языках  Земли
нет этого слова, потому что никогда еще не  рождалось  там  такое
существо, как Медея, но есть приблизительное понятие.  Действите-
льно, в легендах были существа, немного похожие на нее. Их  назы-
вали вампирами, но она намного страшнее.
     Но Эйдери - нет. Я не мог вспомнить. Может быть, даже  Гане-
лон этого не знал. Я только помнил, что когда наступит  необходи-
мость, Эйдери покажет свое лицо.
     - Фрейдис, - спросил я и опять заколебался. - Кто такая  Эй-
дери?
     Она покачала головой, и ее седые косы согласно  качнулись  в
такт за ее спиной.
                              -55-



     - Я никогда этого не знала. Я только изредка проникала в  ее
мозг, когда мы встречались, так же как и ты сегодня, на неиспове-
димых путях астрала. Я имею большую власть, Ганелон, но я  всегда
отступала от того холода, которым веяло от ее капюшона. Нет, я не
могу сказать, кто она такая.
     Я опять засмеялся. Теперь мной владело бесшабашное чувство.
     - Забудь Эйдери, - сказал я. - Когда я заставлю Гэста  Райни
сделать то, что мне надо, я встану лицом к лицу с Ллуром, с  ору-
жием в руках, которое прикончит его, так что же мне бояться Эйде-
ри? Хрустальная Маска против нее. Это я знаю. Пусть она будет лю-
бым чудовищем, каким только пожелает - Ганелон не боится ее.
     - Значит, против Ллура тоже есть оружие?
     - Меч, - ответил я. - Меч, который... не совсем меч, как  мы
понимаем оружие. Тут мой мозг все еще в тумане. Но  я  знаю,  что
Гэст Райни может сказать мне, где он находится, этот меч,  и  как
им победить Ллура.

                           њњњњњњњњњњ

     На какое-то мгновение, в момент  произнесения  этого  имени,
огонь между нами заколебался, будто тень легла на его пламя.  Мне
не следовало произносить это имя вслух. Эхо  его  прокатилось  по
астральному пространству и, возможно, в Кэр Ллуре сам Ллур  заше-
велился за своим Золотым Окном, зашевелился и выглянул.
     Даже здесь почувствовал я на мгновение чувство голода, исхо-
дящее из отдаленного купола. Внезапно я  понял,  что  натворил  -
Ллур проснулся!
     Я уставился на Фрейдис широко раскрытыми глазами, видя,  как
ее голубые глаза тоже расширяются. Она, должно быть, почувствова-
ла это шевеление, прокатившееся непонятной волной по всему Темно-
му Миру. Я знал, что в замке Совета тоже почувствовали это,  воз-
можно, что сейчас они смотрят друг на друга с тем же ужасом,  ко-
торый на мгновение промелькнул между мной и Фрейдис.
     Ллур пробудился!
     Я разбудил его. Я мысленно прошел по сверкающему коридору  и
стоял перед самым окном, за которым он жил. Ничего удивительного,
что он после этого совсем проснулся. Возбуждение переполняло  ме-
ня.
     - Теперь они должны будут  что-то  предпринять,  -  радостно
сказал я Фрейдис. - Ты добилась даже большего, чем хотела,  когда
дала воспоминаниям вернуться ко мне. Ллур проснулся и сейчас  го-
                              -56-



лоднее, чем когда-либо. Уже долгое время не было Шабаша,  и  Ллур
требует своей жертвы. Скажи мне, ведьма,  твои  агенты  наблюдают
сейчас за замком?
     Она кивнула головой.
     - Хорошо. Тогда мы узнаем, когда рабов вновь соберут для же-
ртвы на Шабаше. Это будет скоро. Это должно быть скоро! И  Эдвард
Бонд поведет своих людей на замок, пока Совет будет в Кэр  Сайки-
ре. Там будут Маска и Жезл, старуха!
     Мой голос звучал торжественно, как заклинание.
     - Маска и Жезл для Ганелона, Гэст Райни будет один в замке и
ответит мне, если сможет! Нори находятся на нашей стороне,  Фрей-
дис!
     Она поглядела на меня долгим взглядом, не произнеся ни  сло-
ва.
     Потом хмурая улыбка осветила ее лицо, и,  наклонившись,  она
протянула руку ладонью вниз к пламени. Я увидел, как огонь  лижет
ее пальцы. Намеренно она сжала его, даже не поморщившись.
     Огонь мигнул и погас. Хрустальное  блюдо  стояло  пустым  на
пьедестале, а вокруг нас потемнело. В этих сумерках она  казалась
мраморной статуей, возвышающейся надо мной.
     Я услышал ее глубокий голос.
     - Нори с нами, Ганелон, - повторила она. - Смотри, чтобы  ты
тоже боролся на нашей стороне, насколько велит тебе твоя