приятное
стрекотание занимается делом. Собственно, это громко сказано - дело! Какие
у него  дела?  Так,  маленькие  утехи  на  старости  лет.  Он  неторопливо
просматривает  ворох  бумажных  лент,  который  успевает  выдать  за  день
Универсальный  Анализатор.  Тоже  старичок,  старая  бессловесная  машина,
лазерная черепаха, неторопливая, как реактивный самолет.
   Ее соорудили  в  те  годы,  когда  приток  инопланетных  и  инозвездных
пришельцев оказался особенно обильным. Тогда почти каждый день  кто-нибудь
прилетал. Словно где-то во Вселенной прорвался огромный мешок и высыпал на
Землю пестрые ватаги жителей далеких миров.
   Некоторые пришельцы имели сходство с большими кенгуру, другие  походили
на  связку  бубликов,  букет  кактусов,  спущенный  аэростат,  исполинскую
медузу. Прилетали слепые невидимки и  существа  легче  воздуха.  Последним
приходилось обувать свои четырнадцать  или  шестнадцать  ног  в  свинцовые
водолазные ботинки...
   Случалось, из кораблей выпархивали представительницы прекрасного  пола.
Как сейчас он помнит  Пею  из  созвездия  Водолея.  Правда,  у  прекрасной
водолейки было три глаза. Но какие это были  глаза!  Эх-хе-хе!  И  он  был
тогда молод!..
   Разумеется, гости Земли изъяснялись каждый на свой манер. Они  хрипели,
свистели,  вякали,  звенели,  булькали,  шелестели,  ухали  и   подвывали.
Дешифровщики сбивались  с  ног.  Космолингвисты,  искавшие  общий  язык  с
инозвездными, неожиданно оказались самыми популярными людьми. Дети  играли
в космолингвистов, как некогда играли в космонавтов. На детских  площадках
тоже все ухало, улюлюкало, булькало и свиристело.
   В  помощь  космолингвистам  и  создали  Универсальный  Анализатор.   Он
разбирался в любых  иероглифах,  дешифрировал  любые  звуки,  анализировал
формулы, знаки и даже жесты пришельцев.
   Потом эпидемия визитов истощилась. Теперь инопланетные  прилетали  раза
два в год, не чаще. Но Универсальный Анализатор все еще трудился,  шелестя
километрами бумажных лент.  Слишком  много  притащили  с  собой  пришельцы
полезных    и    бесполезных    записей;    памятников,    магнитофильмов,
стереочертежей, живых  картин  и  поющих  кристаллов...  Все  это  скопище
информации не успели изучить и по сей день.
   ...Кажется, все в порядке: кофе вскипел, сверчок  включен,  климатизеры
усердно нагнетают в кабинет запах кожаных переплетов и старой  бумаги.  Не
каждый день можно побаловать себя ароматом настоящей старинной библиотеки.
Современные кристаллические книги, к сожалению, ничем не пахнут...
   Итак, сегодня Универсальный Анализатор  занимался  расшифровкой  звуков
Поющих Кристаллов. По каталогу Фундаментального Хранения они значились под
индексом БОЕ-17 N_1863578315-бис XII. Очень  старый  индекс...  Посмотрим,
что он означает... "Дело силиборжцев". Значит, Поющие  Кристаллы  извлекли
из корабля силиборжцев. Он был тогда шустрым малым в свои триста девяносто
лет. Работал в бригаде Встреч. Они встречали инопланетных, вылетали на все
экстренные вызовы. Мчались сломя голову в любую точку планеты. Как  славно
неслись они тогда в своих индивидуальных сферолетах, весело  обгоняя  друг
друга. А сзади мчались  грузовые  аэробусы,  тащили  все  необходимое  для
Встречи снаряжение.  Нет,  нынешняя  молодежь  уже  не  понимает  прелести
полетов с досветовой скоростью. Они летают на этих  чудовищных  фонопуках,
обгоняя  свет.  Сомнительное  удовольствие!  Ведь  когда  летишь,  обгоняя
световые волны, то все время видишь только собственный  затылок.  Куда  ни
повернись - всюду затылок.  Известный  затылочный  эффект  Жидкоблинова  -
Пуассье, предсказанный ими еще в 2371 году. Но молодежь согласна лицезреть
даже собственные затылки, лишь бы мчаться все быстрее и быстрее...
   Значит, силиборжцы. Бедные силиборжцы! Он  видит  все,  как  будто  это
случилось вчера. А ведь прошло сто  пятьдесят  лет!  Силиборжцы  вышли  из
своего корабля и  уже  через  несколько  минут  погибли.  Погибли  все  до
единого! Сгорели! Авария в скафандрах - так решили специалисты. Их бригаде
тогда  здорово  попало  от  Службы  Безопасности:   почему   не   уберегли
силиборжцев? Почему не потушили  их  горящие  скафандры?  Почему,  почему,
почему... Бригаду Встреч разогнали. Его  самого  послали  в  наказание  на
урановые рудники Меркурия. Пришлось по  два  часа  в  день  просиживать  у
пульта управления рудником. Где-то внизу  чернели  рудничные  эстакады,  а
капсула с пультом управления плавала в меркурианском небе. Самые тоскливые
дни в его жизни. От скуки он выучил древнегреческий язык. А все из-за этих
силиборжцев.  Бедняги,  конечно.  Бессмысленно  и   бесславно   погибнуть,
сгореть, когда цель уже достигнута. Вот уж действительно, как  говорили  в
древние времена, сгорели на работе. Люди воздвигли им памятник, дар скорби
и уважения. Огромный эллипсоид силиборжского корабля, похожий на старинный
дирижабль, замуровали внутри гигантского конуса из  силогласа.  Замуровали
навечно, ибо силоглас поистине уникальный материал. После затвердевания он
не поддается даже плазменным мониторам...
   ...Что же еще он помнит о силиборжцах? Ах, да! Самое главное! Внутри их
корабля почти ничего не нашли. Печально пустая скорлупа.  Лишь  кое-где  в
гулкой замкнутой пустоте стояли треножники с  кусками  Поющих  Кристаллов.
Кристаллы пели и звенели так жалобно,  будто  горевали  о  своих  погибших
хозяевах. Словно слезы, падали и разбивались хрустальные  капли  звуков...
Печальные  воспоминания...   Как   он   разволновался!   Надо   немедленно
успокоиться!..
   Он включился в  линию  медицинского  обслуживания  и  пятнадцать  минут
слушал  неудержимый  хохот  лучшего  клоуна  Солнечной  системы.  Это  его
немножко приободрило.
   Итак, сегодня у него вновь  в  гостях  силиборжцы!  Наконец  через  сто
пятьдесят  лет  пришел  и  их  черед.  Сегодня  Универсальный   Анализатор
расшифровал запись звуков Поющих Кристаллов.  Скажем  маленькое  "ура!"  и
посмотрим, посмотрим.
   ...Так... Расшифрованы протоколы каких-то заседаний. Погонные километры
протоколов. Вот уж не подумал бы, что они любили заседать. Такие на первый
взгляд разумные существа... Учебник суперматричной алгебры... Удивительно,
неужели среди них были дети? Учебник  явно  для  старшей  группы  детского
сада... А на этой ленте стихи...  Хотя  скорее  похоже  на  инструкцию  по
смазке какого-то механизма.  Стихи  с  привкусом  смазочного  масла.  Быть
может, силиборжцы рифмовали именно  инструкции?  Стихи  как  низшая  форма
выражения мыслей, пригодная только для  инструкций...  Хе-хе!  Сказать  бы
этакое нашим поэтам!..
   Ехидно подмигнув себе, он отпил из перламутровой чашечки глоток кофе  и
вновь зашуршал нескончаемой бумажной лентой.
   ...Опять инструкция. На сей раз в прозе. Видимо, более  важная.  "Общее
руководство по установлению контактов". Часть первая: "Генеральная памятка
"Ознакомление". Параграф первый...
   Где-то вдали пророкотал вечерний аэробус. Снова все стихло.  И  в  этой
тишине он прикоснулся к Тайне. Уже на следующее утро Тайна стала  всеобщим
достоянием. Кристаллические газеты, телевизоры, вделанные  в  тротуары,  и
вмонтированные в  слуховые  нервы  радиоприемники  передали  полный  текст
силиборжского  руководства  по  установлению  контактов  с  жителями  иных
планет. А сейчас он читал его первым:
   "1. Для установления контактов с инопланетными не следует  прибегать  к
звуковым попыткам взаимной связи.  Даже  при  наличии  у  планеты  плотной
атмосферы,  способной  проводить  звуки,   скорость   прохождения   звука.
(речевого сигнала) остается меньше скорости света  в  миллион  раз.  Таким
образом, при расстоянии между собеседниками в 10 метров  (явно  заниженная
цифра для первых осторожных контактов) в  одну  секунду  можно  послать  и
получить обратно всего 16  единиц  информации  (слов,  звуков,  сигналов).
Совершенно очевидно, что столь медлительный  способ  абсолютно  непригоден
для связи между разумными существами..."
   ...Они считают, что слова, произнесенные вслух, не  годятся  для  связи
между разумными. Хе-хе! Боюсь, что болтуны не одобрят этот параграф...
   "2. Не имеет смысла показывать инопланетным  математические  формулы  и
геометрические фигуры,  так  как  математическая  абстракция  не  является
единственно возможным инструментом познания. Более вероятны другие  методы
абстрагирования - при помощи гаммы звуков, запахов  и  светового  спектра,
что более приятно для организма и более ему присуще. Вспомним пение  птиц,
аромат цветов, яркие краски живой природы! А где мы найдем в  естественном
мире математические знаки? Нигде!"
   ...Замечательно! Их инструкции и в самом деле похожи на поэмы!..
   "3. Также не следует пытаться прибегать к телепатической или  внушаемой
связи. Это сугубо примитивная форма связи, так как при ней вся  информация
ото  всех  живых  особей  воспринимается  каждым  и  всеми  сразу,  отчего
получается  информационный  хаос.  Телепатически  можно  передавать   лишь
примерные  сигналы  тревоги,  голода,  ярости,  бегства.  Это  хорошо  для
животных,  объединенных  в  табун,  и  совершенно  непригодно  для  высших
существ. Разумные в процессе эволюции сумели отстроиться от телепатических
волн и лишь изредка,  в  качестве  атавизма,  могут  воспринимать  их  как
чувство смутной тревоги..."
   ...Здесь еще по меньшей мере семьсот метров ленты... Еще девяносто  три
параграфа... Но они отвергают все мыслимые  и  немыслимые  способы  связи.
Невероятно! Как же они додумались объясняться с  землянами?..  Наконец-то!
Параграф девяносто седьмой...
   "Для того чтобы инопланетные жители могли  четко  осознать,  что  перед
ними органические (а следовательно, воспламеняемые) существа, способные  к
самопроизвольным  (самостоятельным,  разумным)  действиям,  следует  сжечь
самих себя на глазах инопланетных жителей..."
   ...Сжечь!
   "Самосжигание не  должно  угрожать  огнеопасностью  инопланетчикам,  их
постройкам и экипажам..."
   ...Какая предусмотрительность!
   "Поэтому операцию самосжигания следует проводить  на  ровной,  открытой
площадке, но желательно в присутствии наибольшего количества инопланетных.
Все  астронавты,  подвергшиеся  сожжению,  должны  восстановить   себя   в
синтезирующих биокамерах корабля не  позднее  чем  через  семьдесят  часов
силиборжского времени, если только не помешает аварийная ситуация..."
   ...Они сожгли себя! Вернее, не себя, а свои копии. Да, биокопии!  А  мы
ничего не поняли, думали - авария в скафандрах. А сами  силиборжцы...  Где
же  они  теперь?..   Чудовищно!..   А-а-а!..   Какая   мысль!   Чудовищное
происшествие!..  Мы  их  замуровали!   Замуровали   в   памятнике...   Они
восстановили себя  после  сожжения  через  семьдесят  часов  силиборжского
времени. А кто знает, чему равен  их  час?  Может  быть,  это  десять  или
пятнадцать наших лет? Мы замуровали их корабль в глыбе силогласа, а внутри
живые силиборжцы!
   Конечно,  я  помню,  там  были  биокамеры  для  восстановления.  Черные
полушария! Мы приняли их просто за  пустые  баки  из-под  горючего...  Или
что-то в таком же роде. Какое недоразумение! Величайшее недоразумение! Как
трудно иногда понять друг друга... Невыразимо трудно!


   ...Плазменные скребки трудились  день  и  ночь,  отдирая  миллиметр  за
миллиметром  чешуйки  силогласа,  освобождая  из  плена  силиборжцев,  как
некогда освобождали себя люди от пут Взаимного Непонимания.





Борис Зубков, Евгений Муслин. Несущие вечность

   Сейчас все, что рядом со мной, чисто и прозрачно -  и  моя  собственная
рука, и шкафчик с термометрами, и стакан  с  горьковатым  лекарством.  Вся
больница пронизана чистотой и прозрачностью. Кстати, мои врачи не  говорят
"больница", они любят слово "лечебница". Будто  бы  меня  можно  лечить  и
вылечить! Увы, в свое время я слишком много копался в книгах,  посвященных
мельчайшим и бездушным тварям, которые, ничего  не  зная  о  существовании
человека,  так  жестоко  заставляют  его  страдать.  Левенгук  называл  их
"анималькулями" - маленькими животными. О  доблестные  анималькули,  вы  и
сами погибаете мириадами и идете на дно Мирового океана. Там под  тяжестью
ваших крошечных  трупов  прогибается  земная  кора,  и  океан  выходит  из
берегов. Ярость вашего размножения неистощима. Горе тому,  кто  становится
на пути этой ярости. Вы можете и его пригнуть  к  земле,  как  заставляете
прогибаться саму Землю...
   До чего додумался - трупы, ярость,  пригнуть  к  земле...  Долой  такие
мысли,  долой!  И  при  чем  здесь  океан?  Я  никогда  не  занимался   ни
микробиологией, ни биогеохимией...
   Опять эта боль... Она  начинается  в  одной  точке  тела,  расширяется,
захватывает все его уголки... Все темнеет вокруг.
   Я мечтал подарить людям бессмертие всех вещей, которые их окружают... С
чего все началось? Забыл. Неужели и  память  моя  заболела?  Жаль.  Кто-то
говорил: "Наше "я" - это синтез памяти". Если я не  помню,  значит,  я  не
существую...
   Вспомнить  бы  самое  начало.  Начало...  Наверное,  там,  в   холодной
мастерской, во время войны. Я работал слесарем по ремонту оборудования  на
текстильной фабрике. А кой тебе годик?  Пятнадцатый  миновал...  Станки  -
выходцы из прошлого века, калеки, издыхающие  от  хронического  голода  на
запчасти. Мы приносили в мастерскую обглоданные, искромсанные детали  и  в
сотый раз пытались вернуть обезображенным кускам металла утерянную  форму.
Мы строгали их, колупали зубилами  и  плакали  от  суровой  неподатливости
металла, от морозов - в мастерской минус пять, от скудной военной  пищи  -
столовая кормила овсяным отваром с пышным  названием  "суфле"  и  зелеными
котлетами из свекольной ботвы.
   Быть  может,  именно  тогда,  когда  с  тупым  отчаянием  я  взирал  на
изношенные детали, а цеховой  мастер,  стоя  за  моей  спиной,  ждал  чуда
обновления, тогда и зародилась где-то в крошечном уголке мозга Идея. Потом
много  лет  она   дремала,   свернувшись   тугим   пружинистым   комочком.
Развернулась, когда я уже работал в проектном институте.
   ...Проектировщики в белых халатах. Окна в два человечьих роста. Где ты,
полутемная мастерская? Я тоже в белом халате, но мысленно  роюсь  в  земле
городских улиц - проектирую кабельные трассы. Однажды в институт  привезли
трубу. Удивительную, ржавую,  чудесную,  заскорузлую  трубу.  Она  полгода
пролежала в земле, храня внутри себя  высоковольтный  кабель.  А  на  днях
понадобилось вытащить его из трубы. Не тут-то было! Вытянули  одни  медные
жилы, оболочка кабеля осталась в трубе. Прилипла! Кусок злополучной  трубы
привезли в институт. Собрался консилиум, не хуже,  чем  сейчас  собирается
возле моей постели. Подошел и  я.  Внутри  труба  покрыта  слизью.  Мазнул
пальцем. Так просто, для солидности,  будто  что-то  про  себя  соображаю.
Слизь оказалась вовсе не слизью, а твердым  блестящим  налетом.  Меня  это
сразу как-то поразило. Почти дурно сделалось. Как будто  у  меня  в  руках
громадная  находка,  только  ускользает  она,  и  чувствую  -  сейчас  все
рассеется, останется лишь грустное ощущение потери. Вот  когда  проснулась
дремавшая столько лет Идея!
   Участники консилиума разошлись, я схватил кусок трубы и утащил  его  на
свой стол. Вечером я  исцарапал,  изрезал,  исковеркал  серебристый  налет
перочинным ножом. Нож сломался, но царапины все же получились. Для  отвода
глаз насыпал в трубу земли из цветочного горшка, воткнул в землю  какой-то
цветок. Это была моя первая  лаборатория.  Она  умещалась  на  подоконнике
рядом с чертежным столом. Терпение, терпение! Я ждал три месяца. Опять был
вечер, когда я трясущимися руками выколотил землю из трубы в  корзину  для
бумаг.
   Блестящий слой залечил раны! Царапины исчезли...  Какие-то  неизвестные
доселе микробы наращивали тончайший налет металла, в точности  повторяющий
форму трубы. Микроорганизмы лечили раны металла. Я нашел их. Случайно  или
неслучайно? Сколько таких неслучайных случайностей знает наука. Пенициллин
обнаружили в заплесневевшей лабораторной чашке, содержимое которой лишь по
недосмотру не выбросили в помойное ведро...
   Крохотные  богатыри  окружают  нас.  Я  прочел  где-то  слова  Пастера,
обращенные к пивоварам, виноградарям и кожевникам:  "Думаете,  вы  делаете
пиво, обрабатываете кожу, получаете вино? Вы всего лишь управляете  слепо,
а потому не слишком умело, полчищами невидимых глазом существ,  которые  и
работают в ваших чанах!.." Сколько написал  Пастер?..  Два  тома,  десять,
сто? А что застряло в  моей  памяти?  Пара  строк.  Люди  не  помнят  все.
Счастье, если из твоей книги жизни они запомнят одну строчку. Может  быть,
это  даже  замечательно,  что  жизнь  не  бесконечна?  Имея  перед   собой
бесконечную жизнь, многие не торопились бы увековечить себя и  не  создали
бы ничего истинно ценного. Странные мысли лезут в голову, когда болен...
   Увы, мое открытие таило в себе злую насмешку. Микромалютки несли вечную
жизнь металлу и одновременно стряпали опасную отраву для человека.  Первый
пострадавший  -  я.  Единственный  в  своем  роде  больной.   Поздравления
принимаются в часы и дни посещения больных родственниками и знакомыми.
   Впрочем, на первых порах микробы вели себя вполне мирно. Хоть не  прочь
были   и   побезобразничать.   Строптивые   малютки,   плохо   поддающиеся
дрессировке. Итак, я нашел их в ржавой трубе.  Именно  там,  в  заурядной,
удивительной, дрянной и драгоценной трубе. Откуда  принесли  ее  к  нам  в
институт? Никто не помнил. Где откопали? В поселке Строителей или у  Новых
домов? На Проектируемом проезде?  Весь  город  взрыхлен  строителями.  Для
этого уникального куска бурого металла я сделал  специальный  термостат  -
теплое, уютное гнездышко. Там, в гараже.
   Как раз в это время мой друг продал свой "Москвич". Ему надоело  искать
"резину" и гоняться за тормозной  жидкостью.  Да  и  днище  у  машины  так
проржавело, что превратилось в настоящее  решето.  Осталось  автомобильное
стойло под названием "кирпичный гараж". Там я оборудовал свою лабораторию.
Каждый первооткрыватель первым делом открывает свою лабораторию. Благодаря
щедрости друга я получил четыре  неоштукатуренных  стены  и  пару  длинных
полок со следами бензина и машинного масла. Вперед!
   Очень  скоро  я  убедился,  что   в   серебристом   налете   скрывались
микроорганизмы десятков различных пород. Из этой  живой  смеси  необходимо
было выделить малюток лишь одной породы и приручить их. Я чувствовал  себя
укротителем на манеже цирка. Алле, гоп! Удар хлыста и...  ничего  за  этим
ударом не следует. Пустое сотрясение  воздуха.  Львы  и  медведи  -  нечто
весьма осязаемое. Даже слепой смог бы отличить бурого медведя  от  белого.
Даже микроскоп не подсказывал мне, где бактерии одного сорта, где другого.
Иногда брала верх  порода  честных  строителей.  Тогда  опыт  удавался.  Я
ликовал. Крошки-строители  восстанавливали  металл  из  окислов,  добывали
молекулы металла из пыли, носившейся в воздухе,  из  остатков  смазки,  из
ржавчины... Они строили и строили, наращивая из  крупинок  тончайшие  слои
металла,  восстанавливая  исковерканную  деталь,  зализывая  любые   раны,
трещины, каверны. С идеальной  точностью  они  возвращали  обезображенному
куску металла потерянную форму. Таинство обновления свершалось непрерывно,
бесшумно и точно. Я уже видел, как миллионы машин, запрятав в  свое  нутро
колонии бактерий, работают вечно, не боясь износа, царапин, ржавчины.  Мир
вещей, не знающих  тлена  и  распада.  Всегда  юные  статуи,  вечно  живые
двигатели, навеки незыблемые мосты и башни...
   Рядом с малютками-строителями приютилась другая порода -  безобразников
и  хулиганов.  Иногда  эти  маленькие  анархисты   оттесняли   в   сторону
строителей, и опыты давали дичайшие  результаты.  Бактерии  наращивали  на
металле  безобразные  наросты,  мохнатые  иглы,   бесформенные   нашлепки.
Скульптор-абстракционист сгорел бы от зависти,  гля