- Да, я поем попозже, - вяло ответил Гео, и помолчав, добавил. - А
вот что тогда мы увидели на пляже, так и непонятно, и ты никогда не
узнаешь, что же сделало тебя таким опасным для них.
   К тихому плеску воды за бортом прибавился тихий смех Йимми:
   - Я уже узнал, что это было.
   - Узнал? Когда? Ну и что же это оказалось?
   - Узнал тогда же, когда и ты - я тоже смотрел на остров издалека, а
Змей растолковал мне попозже кое-какие детали.
   - Ну так что же ты, то есть мы, видели?
   - Во-первых: ты помнишь, кем был Джордде, до рокового путешествия на
Эптор?
   - Арго говорила, что он учился на жреца. Я имею в виду Арго-мать.
   - Все верно. А теперь припомни свою теорию насчет того, что же мы
видели.
   - У меня была теория?
   - Ну, об ужасе и боли, которые будят восприимчивость.
   - Ах, это-то... Да, было такое.
   - И ты был прав! Добавь к своей теории теорию Хамы о двойном импульсе
жизни и хорошенько перемешай. Мы искали какие-то конкретные детали в
окружающем мире, а надо было прислушаться к своим ощущениям - это и есть
разгадка. Не надо привязывать вопрос к чему-то конкретному - к пляжу,
например. Действие, неважно какое, могло произойти неважно где. Важен
опыт, полученный нами. Мне все здорово объяснили: человек, с его постоянно
диаметрально противоположными мотивациями, всегда стремится примирить
противоположности. Продвинь теорию Хамы на один шаг вперед: каждое
действие человека - попытка соединить противоречия воедино, примирить их.
   Да возьми хотя бы наше путешествие. Мы прошли через боль, ужас,
несправедливость, предательство и сравни это с великой гармонией, которая
существует в природе. Если ты сможешь как-то соединить эти вроде
независимые понятия, оценить ту боль и ужас не со своей колокольни, а с
точки зрения вечности, величия и так далее, с тобой непременно что-нибудь
произойдет. Ты повзрослеешь. Поумнеешь. Сам станешь более величественным!
   Гео вспомнил, как совсем недавно, после гибели Урсона, он сумел
разделить свою безысходность с беззаботным прибоем и молчаливыми скалами,
и согласился:
   - Ну ладно, это понятно.
   - Так именно это мы и увидели, или испытали, если тебе угодно: хаос,
заключенный в порядке, порядок, определяющий хаос.
   - Кажется, понимаю, и даже попробую сам продолжить. Если Джордде
знал, что два импульса переплелись неразрывно - например, десять
изрубленных на кусочки человек, или фильм о мальчике, которому вырезали
язык, или путешествие, подобное нашему, с покоем морского прибоя и
непреходящей красотой небес - то почему он захотел убить человека,
пришедшего всего лишь к осознанию одного из законов жизни?
   - Ты совершенно правильно рассуждаешь, - улыбнулся Йимми - Джордде
был послушником в одной из самых жестких, консервативных школ
последователей религии Арго. И Змей и он сам, по-видимому, прошли на
Эпторе примерно через то же, что и мы. И оба выжили. И после всего кошмара
оказались на тихом песчаном пляже, где вступал в свои права второй импульс
- гармонии. И как раз в этот момент слепые жрицы Арго установили с ним
контакт. Голос, раздавшийся ниоткуда, который обрушился на него в момент
ощущения истины и объявил себя голосом Богини Арго, сделал свое дело -
превратил его в слепое орудие. Ты понял меня? Ты понял, что произошло с
его сознанием?
   - Кажется, понимаю. Один импульс оказался усиленным за счет
вмешательства слепых жриц, в сознании у Джордде произошел перекос и он
потерял возможность правильно ориентироваться в жизни. Произошла
переоценка моральных ценностей.
   - Да, да. Джордде и раньше не отличался устойчивостью, а такая
раскладка и подавно сдвинула его в худшую сторону. И Змей, который читал в
тот момент его мысли, стал свидетелем того, как происходит процесс подмены
здорового сознания на больное. Позже он увидел этот процесс у Урсона - как
в нем родилась, крепла и созрела мысль о похищении камней. Наверное, это
очень тяжело, он же не просто понимает все процессы, а сам участвует в них
своими чувствами.
   - Но все же неясно - зачем убивать пассивных свидетелей?
   - Причина та же, что раньше привела его в религию вообще -
одержимость. Все те ситуации, о которых мы говорили - и конкретный пляж, и
скалы, и прибой - приобрели для него значение откровения Богини. И
сознание того, что кто-то еще испытал такой же экстаз, было невыносимо для
него. Это во-первых. А во-вторых, слепые жрицы внушили ему, что Змей
установил контакт с другой силой. Для статичного сознания, в котором
нарушено соотношение двойного импульса, "другое" значит "зло". И связь
Змея с Хамой воспринималась как связь с врагом, дьяволом. Все вместе
доводило Джордде до исступления, и в один из таких моментов он вырезал
мальчику язык, воспринимая, впрочем свой поступок как ритуал служения
Богине.
   - Итак подведем итоги. То есть Джордде посчитал, что все, что
случилось с ним и Змеем было божественного происхождения и не хотел, чтобы
подобное случилось с кем-нибудь еще.
   - Все правильно, - Йимми лег на свою койку. - Да это и понятно. Он же
не знал о достижениях науки на Эпторе и поэтому обыкновенные технические
трюки принимал за чудеса.
   Гео тоже лег на спину и закрыл глаза. Засыпая, он слышал, как на
самую верхнюю полку забирался Змей. Он встретился с ним во сне, когда
мальчик рассказывал ему о последних мыслях Урсона, о ненависти, огромной
ненависти и мучительной любви.


   На следующий день рано утром он вышел на палубу и ослеп от солнечного
света. Гео прищурился и только тогда заметил Арго-дочь, сидящую в одной из
подвесных шлюпок, скрестив ноги.
   - Эй, наверху! - позвал он - Эй, внизу! - поддразнивая, ответила она,
- как себя чувствуешь?
   Гео пожал плечами.
   Арго перекинула ноги через планшир и спрыгнула вниз, взмахнув
бумажным мешком. Она подошла, встала рядом, ее голова оказалась на уровне
плеча Гео, и широко улыбнувшись, заговорщицки проговорила:
   - Пойдем со мной! Ой, что я тебе покажу!
   Он улыбнулся в ответ:
   - Конечно, пойдем.
   - Ну и видок у тебя! Держу пари, что ты думаешь об учебе! Да не кисни
ты! Теперь, когда вы с Йимми подружились, вы сможете заниматься в одном
классе, правда?
   - Возможно, - ответил Гео.
   - Фу, какой зануда! Вот такой, - и она скорчила плаксивую рожицу.
   Гео не смог удержаться от улыбки, глядя на забавную девчонку.
   - Конечно, это большое утешение - учиться с Йимми в одном классе. Я
очень рад.
   - Вот так-то лучше!
   Вдруг она остановилась и серьезно сказала:
   - Тебя беспокоит рука. Почему?
   Гео пожал плечами.
   - У меня ощущение неполноценной личности. Я не полная личность в
прямом смысле этого слова.
   - Не глупи! - воскликнула Арго, - Кроме того, Змей вполне может
поделиться с тобой! Не смейся, я же серьезно. В каком состоянии медицина
на Лептаре?
   - В любом случае пересадка конечностей ей недоступна.
   - А мы на Эпторе делали это запросто. Так что и с тобой что-нибудь
придумаем! Например, вызовем доктора из Храма.
   Она повела плечами.
   - Хотя, конечно, сейчас это будет сделать труднее...
   Гео засмеялся:
   - Обязательное дополнение - ложка сомнения в бочке надежд.
   Когда они достигли кормы, Арго достала из бумажного мешка свою
гордость - мотор, известный давным-давно всей науке, но изобретенный ею
самостоятельно в своей лаборатории.
   - Я пронесла его в своей тунике через все приключения! Он немного
подмок, но за ночь вполне просох.
   - Это твой мотор...
   - Ага.
   - Ну и как ты собираешься заставить его работать? Ему же нужна эта
штука, электричество.
   - О-о-о, есть немало способов обуть сороконожку! Например, этот.
   Она снова засунула руку в мешок и достала странную штуку из стекла и
проволоки.
   - Линзу я взяла у мамы. Она ужасно милая! Нет, правда. Мы
договорились, что она отдаст в полное мое распоряжение лабораторию, а я
оставляю ей политику. После того, что случилось, она меня как-то не
прельщает...
   Рыжая головка наклонилась над мотором.
   - Смотри! Вот эта линза фокусирует солнечный свет, сегодня как раз
то, что надо, такое солнце! И направляет прямо на эти термопары. Мне
пришлось здесь кое-что доделать, я взяла еще металла у корабельного
кузнеца. Что он за прелесть, если б ты знал! Нет, все-таки сколько
хорошего существует в жизни. Я уверена, ты еще напишешь обо всем стихи, и
мы сравним ощущения. Я уже кое-что написала. Так, так, одержи-ка здесь... и
теперь соединяй вот эти проволочки... Отлично!
   Она соединила проволочки попарно, отрегулировала линзу, и наконечники
термопары засветились под солнечным пятном. Якорь дернулся вокруг оси. На
них упала тень. Подняв головы, они увидели Змея и Йимми, свесивших головы
с крыши каюты и с интересом наблюдающих за ними.
   - Эй, - возмущенно закричала Арго. - Не заслоняйте свет!
   Улыбаясь, они отодвинулись к краю.
   Щетки зашуршали о крутящиеся кольца. Катушка превратилась в
медно-красную дымку.
   - Он крутится! Смотрите, он крутится! - восхищенно закричала девушка.
Она отступила на шаг, уперши руки в бока, и с гордостью повторила:
   - Вы только посмотрите, как он вертится!