он чапает к подъезду, и подумал, что  не  надо  ему
было соваться в отделение.  Все,  кто  приходит  к  капитану  Слесареву,  на
подозрении. Известно у кого. Екатеринбургский, само собой,  в  ФСБ  проходит
как блаженненький, но кто их там знает...
   "Ладно, пора ехать. Эстонец там мой небось кости гложет..."
   И,  бормоча  себе  под  нос  бессмертные  строки  абиссинского  поэта   о
красногубом вурдалаке, Сергей поехал домой.

   ГЛАВА 24

   На всяких анархистах -
   проводят эксперименты.
   Егор Летов

   Когда в дверной скважине завозился ключ, Хейти  уже  не  стал  выдумывать
что-либо особенное, а просто взял дверной проем на прицел.
   Ситуация с "осажденной" квартирой несколько утомила его.
   "Кто бы там ни был, положу на пол, а потом разбираться буду... Что у  них
тут с частной собственностью в конце концов? Ползают все, кому не лень..." -
лихорадочно думал Хейти, утапливая предохранитель.
   Дверь открыл капитал Слесарев, держащий в одной руке ключи, а в другой  -
весело оформленный целлофановый пакет, из которого вызывающе  торчала  палка
колбасы. Он на мгновение замер, разглядывая  то  своего  гостя,  то  круглое
девятимиллиметровое отверстие ствола.
   - Это - оккупация? - спокойно спросил Сергей, заходя  в  квартиру,  когда
Хейти убрал пистолет.
   - Нет...  Это  так...  Меры  предосторожности.  У  тебя  не  квартира,  а
проходной двор. Ходят тут всякие...
   - Какие всякие? - спросил Слесарев,  направляясь  на  кухню  и  осторожно
обходя самопальную бомбу, - Что эго там у тебя?
   - Да так... Бомба.
   - Правильно, взорвать все на хрен, - пробормотал Слесарев, вытаскивая  из
пакета  колбасу  и  сразу  же  откусывая  кусок.  Уже  с  набитым  ртом   он
переспросил: - А ходит-то кто?
   - Не знаю. Однако  сначала  какая-то  дамочка  дверь  царапала,  а  потом
какие-то ребята привалили. Замок ковыряли.  Дверь  пытались  открыть.  Я  не
дал... Их сосед сверху спугнул.
   - Нормально... - пробормотал Сергей. На  столе  появилась  бутылка  водки
"Пшеничная" с мельницей на этикетке.
   У Хейти возникло ощущение, что Сергей не совсем его  слышит  или  сегодня
насмотрелся такого, по сравнению с чем попытка взлома  собственной  квартиры
просто мелочь.
   Капитан подхватил бутылку и посмотрел на нее с обратной стороны.
   - До чего додумались, - он наконец проглотил  колбасу.  -  Состав  водки.
Слышишь?  Цитирую:  "Водка  "Пшеничная".  Спирт  этиловый  ректифицированный
"Экстра", вода питьевая исправленная". Исправленная вода... Застрелиться...
   - Это еще не все... - робко произнес Хейти.
   - Не все? -  Сергей  оторвался  от  созерцания  продукта,  полученного  с
помощью исправленной воды, и посмотрел на Хейти.
   - Нет. После ребят еще один пришел.
   - Пришел?
   - Пришел. Он в комнате сидит.
   Слесарев поставил бутылку на стол и прошел  в  комнату,  снова  осторожно
обойдя стороной самодельную бомбу.
   - Где он? - донесся его голос.
   Хейти прошел следом и открыл шкаф.
   Уже успевший очнуться пленник что-то промычал: кляп мешал ему  выразиться
яснее.
   Немая сцена продолжалась некоторое  время.  Потом  Слесарев  прокашлялся,
шмыгнул носом и, прикрыв шкаф, вытолкал Хейти из комнаты. Плотно  закрыв  за
собой дверь и перебравшись на кухню, Сергей спросил: - Он  что,  в  квартиру
вошел?
   - Вошел.
   - Не ты ему открыл, а он сам вошел?
   - Точно так.
   - Угу... То есть, можно сказать, незаконно проник.
   - Точно. Несанкционированное проникновение. Со взломом. Я тут  у  него  в
карманах покопался... Вот.
   И Хейти выложил на столик, потеснив бутылку  водки,  колбасу  и  пакет  с
какими-то банками, все, что нашел в карманах у пленного.
   Сергей  растерянно  покрутил  в   руках   отмычку,   ключи.   Внимательно
пригляделся к ножику. Спросил: - Документы?
   - Не было.
   - Здорово. - Сергей сел. - С одной  стороны...  Можем  обращаться  как  с
частным  лицом.  Взломщик,  мол,  вор...  А  как  он,  собственно,  в  шкафу
оказался?
   Хейти объяснил.
   - Разумно, - ответил Слесарев. - А бомба зачем?
   - Тут я тебе ничего сказать не могу,  -  ответил  Хейти.  -  Зачем  я  ее
сотворил, это вопрос отдельный.
   - Тоже правильно. Это может подождать... Ты взрыватель тоже смастерил?
   - Если я не ошибаюсь, не было такого.
   - Если не ошибаюсь... Кулибин, - пробормотал Сергей,  доставая  из  сумки
банку зеленых оливок,  острых,  с  перчиком  внутри,  и  банку  маринованных
огурчиков. Сверху на это благолепие он положил кусок сочной ветчины.
   Некоторое  время  оба  молча  резали  продукты  и  раскладывали  все   по
тарелочкам. Почему-то хотелось все оформить красиво, а не  хватать  куски  с
развернутой бумаги.
   - Что мы с ним делать будем? - наконец спросил Сергей.
   Хейти отловил это "мы"  и  снова  подумал,  что  зря  втравил  в  историю
капитана. Слесарев, судя  по  всему,  мужик  командного  склада  мышления  и
предпочитал работать вместе, нежели порознь. "А кто его просил меня спасать?
Инициатива наказуема..."
   Пока Хейти раздумывал, капитан повторил свой вопрос: - Так что  мы  будем
делать с Кактусом?
   - С кем? - не понял Хейти.
   - С Кактусом. Тот, что у тебя в шкафу сидит... Я  его  Кактусом  прозвал.
Фээсбэшник он. Хейти молчал.
   - Меня интересует, кто были те ребята, что в дверь  ломились  первыми,  -
продолжил Сергей.
   - Первой женщина была...
   - Тетка не в счет. Но ребята...
   - Я поначалу подумал, что ориентировку на местности решили  провести,  но
потом пришел этот. И если ты говоришь, что он из бюро,  то  первые,  значит,
были не из одной с ним организации.
   - Почему?
   - Хм. Они уже знали, что дома кто-то есть. И он бы знал. А если  так,  то
не полез бы мордой на дверь, как практикант.
   - Логично, - согласился Слесарев и открыл бутылку. Задумчиво посмотрел на
нее и снова закрыл. - А значит?..
   - А значит... Я или ты понадобились еще кому-то.
   - Ты или я? - спросил Сергей.
   - Не знаю. Наверное, я. Ты ничего такого не делал?
   При этих словах Сергей резко выдохнул и прокашлялся.
   - Не знаю, может, и сделал, - произнес он после  долгой  паузы.  -  Прямо
"Люди в черном" какие-то... Ладно. С этим что делать будем?
   - Допросить было бы полезно. Я думаю.
   - Полезно... Только глаза ему развязывать не будем,  и  вопросы  задавать
буду я, а то ты с твоим  акцентом  сразу  засветишься...  Пошли.  -  Капитан
решительно завернул водочную крышечку.
   Они вытащили Кактуса из шкафа и усадили на стул. Пленный активно брыкался
и мычал что-то угрожающе-ругательное.
   Удивительно, но этот поток невнятной ругани прекратился сразу после того,
как был вынут кляп.
   Посмотрев  на  сломанный  нос  пленного,   Хейти   подумал,   что   чуток
перестарался с дверью. Нос Кактуса смотрел куда-то в  сторону  и,  вероятно,
теперь будет посвистывать.
   "Ничего, - неожиданно агрессивно подумал Хейти. - Заштопается. Будет  как
новенький".
   Они некоторое время молча смотрели на насторожившегося Кактуса.
   Пауза настолько затянулась, что Хейти начал погладывать на  капитана.  Не
заснул ли?
   Сергей тем  временем  морщился,  шевелил  усами  и  изображал  сильнейшую
задумчивость на лице.
   Наконец он прокашлялся и спросил: - Как зовут?
   Кактус не ответил. Только желваки на скулах ходили взад-вперед.
   - Зовут, говорю, как? А то неудобно... - снова спросил Слесарев и  тяжело
вздохнул.
   На этот раз Кактус прочистил горло и внятно произнес: - Капитан. Не играй
в эти игры... Не по Сеньке шапка.
   - Знаю... - вздохнул Сергей.
   Он подошел к пленнику и снял с него повязку.
   Свет от настольной лампы был, по всем правилам, направлен Кактусу прямо в
глаза. Тот заморгал, прищурился.
   - Свет убери. Развел гестапо, понимаешь...
   - Перебьешься, - грубо ответил Слесарев, но лампу все-таки немного  отвел
в сторону. - Так звать тебя как?
   - Дмитрием зови. Только закурить дай... Может, развяжешь?
   Капитан ничего не ответил.
   Дал сигарету. Чиркнул спичкой.
   Дмитрий-Кактус,  неловко  держа  сигарету  губами,  задымил.  Прищурился:
сигаретный дым попадал в глаза.
   - А это кто там у тебя? Эстонец?
   - Нет, - зло ответил Сергей. - Китаец. За рисом зашел.
   - Здорово, мы за ним гонялись, нужно отметить, - не обращая  внимания  на
Слесарева, продолжал Дмитрий. - Вот ведь незадача, как в воду канул. Как  не
было. Ни следов, ничего. А он, стало быть, сюда...
   - Скажите, что с Мельниковым?.. - неожиданно для себя спросил Хейти.
   Дмитрий удивленно вытаращил глаза.
   - Хорошенький вопрос. Особенно когда его  задает  человек,  из  пистолета
которого вышеозначенный лейтенант Мельников и был застрелен. Или  вы  знаете
еще одного человека с пистолетом  "глок",  который  пьянствовал  с  Русланом
Тимофеевичем в тот вечер? Не знаете? Жаль...
   Хейти молчал. Дмитрий напряженно сверлил  взглядом  его  силуэт  на  фоне
окна. В сгустившихся сумерках, да с лампой в  лицо,  он  мог  видеть  только
силуэт. - Я его не убивал, - наконец сказал Хейти. - Мне  его  убивать  было
незачем...
   - Возможно, - согласился Дмитрий и сразу спросил: - А кто тогда?
   Хейти снова замолчал.
   - Ты зачем ко мне в квартиру  влез,  Дима?  -  взял  инициативу  на  себя
Сергей. - Да без понятых... Нехорошо.
   - Слушай, капитан, ты  не  особенно  ерепенься.  Ты  укрываешь  человека,
находящегося в розыске. И вообще... - Он сделал многозначительную паузу.
   - Да ну?! - Слесарев удивленно округлил глаза. - В розыске?! Это новость,
ничего не скажу.
   - Угу, - вклинился  Хейти.  -  Каком  таком  розыске?  Я  себя  вчера  по
телевизору видел. Гуляю, достопримечательности  рассматриваю.  По  стольному
городу Москве. Вы там искали?
   - Точно гуляешь? - спросил капитан.
   - Как дважды два. Сегодня видел, - в тон ему ответил  Хейти.  -  Под  тем
соусом, что, мол, визит протекает успешно.
   - Ой, ну прекратите, а... - устало сказал Дмитрий. Пепел от сигареты упал
ему на брюки. Он дернул ногой, пытаясь  его  стряхнуть.  -  Хватит  мне  тут
заливать. Вы в дерьме по самые уши. Оба. На одном висит убийство и обвинение
в шпионаже. А второй пойдет за пособничество. Это в лучшем  случае.  А  если
Ваньку валять не прекратит, то "за измену Родине"  я  ему  устрою,  как  два
пальца... Вам понятно, господа юмористы?
   - Ясно, - тихо подтвердил Слесарев. - А вот если кто-то не заткнется,  то
я еще и за убийство пойду... Дмитрий презрительно усмехнулся.
   - Кстати, - Сергей повернулся к Хейти, - как  это  ты,  дорогой  северный
сосед, можешь пойти по статье за шпионаж? Что это ты, дорогой мой,  в  нашем
городишке нашпионил? Уж не тарелку ли летающую порешил ты украсть?
   При этих словах Хейти вдруг стало нехорошо. В голове послышался  знакомый
гул. Комната поплыла перед глазами...
   Он изо всех сил ухватился за краешек стола, рядом с  которым  стоял.  Под
руку подвернулся какой-то листок. Хейти сжал руку. Послышался хруст,  что-то
покатилось. Рассыпались карандаши.
   Гудящая тишина начала давить на уши.
   Слесарев не заметил этой перемены и продолжал  клоунским  тоном:  -  Али,
может, ты порешил, мил человек  заморский  гость,  у  нас  уворовать  секрет
производства хитрого снадобья, люпином именуемого? Да... Есть что воровать в
нашем королевстве... Когда в нем такие славные охраннички сидят...
   - Капитан... - начал было Дмитрий.
   Но Хейти не слышал уже слов, погружаясь в вязкий черный кисель сумеречной
комнаты. Где-то там, наверху, остались проблески сознания, Хейти он казались
солнечными бликами на поверхности воды, а сам он  погружался  все  глубже  и
глубже, все сильнее и сильнее подчиняясь чужой воле.
   Наверное, впервые он не потерял сознания полностью. Неизвестно, что  было
этому причиной. Может быть, сознание уже  успело  приспособиться  к  тяжести
чужеродной ориентировки.  Может  быть,  сопротивляемость  организма  немного
поколебала стальные оковы постороннего разума. Может быть,  стремление  быть
свободным, свойственное любому человеку, все-таки  взяло  верх  в  борьбе  с
беспамятством.
   Неизвестно. Просто Хейти видел и осознавал все, что происходит с ним,  но
сопротивляться не мог.
   Уже не глазами стороннего  наблюдателя,  а  своими  собственными  глазами
Хейти видел,  как  его  руки  медленно  поднимают  пистолет.  Направляют  на
сидящего на стуле Дмитрия.
   В опустевшей голове твердо  застряли  две  установки.  Именно  установки,
потому что мыслями это назвать было трудно. Программа...
   1. Обеспечить сохранность человека, имеющего доступ к Объекту.
   2. Уничтожить лишних  свидетелей  и  работников,  связанных  с  Объектом,
могущих помешать осуществлению задания.
   Далее  программа  определяла  "человеком,  имеющим  доступ",  Сергея.   А
"работником, связанным с Объектом", - Дмитрия. Последний должен быть
   уничтожен.
   Где-то там, внутри, Хейти чувствовал, есть еще множество пунктов...
   Добротно и грамотно сделанная программа...
   Погружаясь все глубже, Хейти последними  каплями  воли  пытался  удержать
непоправимое, направив все силы на указательный палец правой руки, неуклонно
вдавливающий   спусковой   крючок.   Удержать...   Удержать...   У   "глока"
предохранитель тесно связан с курком, впервые Хейти об этом пожалел.
   Он еще видел, как  падает  вместе  со  стулом  Кактус-Дима,  как  капитан
Слесарев махом ноги вышибает пистолет из рук Хейти...
   - Водки! Водки!!! Водки ему!!! - кричит, кажется, Дмитрий. - Водки!!!
   А потом пол повернулся вертикально, потемнел и больно ударил по голове.
   Гул пропал.
   Темнота упала на глаза.
   Но не та темнота чужой власти, окутывавшая до этого Хейти ватным одеялом,
а просто темнота, которая наступает, когда спишь.
   "Водки мне... Это он про меня... - мелькнула мысль. - Напоят. Гады".

   ГЛАВА 25

   Лишь когда человечек мрет,
   лишь тогда он не врет.
   Егор Летов

   Напоили эстонского рыцаря прилично. Вернее сказать, даже  не  напоили,  а
наполнили: пока он был в полуотключке, Сергей попросту  вставил  ему  в  рот
горлышко бутылки и опорожнил, не забывая встряхивать Хейти за шиворот,  чтоб
не захлебнулся.
   Дмитрий-Кактус наблюдал за процедурой с  плохо  скрываемым  ехидством:  -
Переводишь водку куда зря...
   - Пусть отдыхает, не видишь, с приветом человек...  -  беззлобно  буркнул
Сергей, прислонил Хейти к холодильнику и сел.
   - Развязал бы ты меня, а, -  негромко  попросил  Кактус.  -  Видишь,  что
творится?
   - Вижу. Еще и ты начнешь тут руками махать... Сиди уж  так.  Сожрать  что
захочешь, попроси, я дам.
   - Тогда дай оливку одну... Или две. Сергей метко закинул  чекисту  в  рот
две оливки. Тот прожевал, вздохнул и заметил: - Двадцать три рубля банка. Ну
не суки?
   Сергей не стал  уточнять,  кого  так  припечатал  Кактус.  Ситуация  была
абсурдной, и из нее нужно было выкачивать все возможное,  потому  он  сказал
напрямик: - У тебя, наверное, много ко мне вопросов накопилось.
   - Многовато, - кивнул Кактус, - Хотя поначалу ты под тупого закосил  так,
что не придерешься.
   - Вы там тоже умом не блистали, - парировал Сергей. - Так что квиты. И ты
прекрасно понимаешь, что наши конторы просто так не помирятся,  столько  лет
друг к другу задницей поворачивались... Посему предлагаю перемирие.  Дело-то
общее делаем.
   - Великое дело, - патетически сказал Кактус и засмеялся:  -  Хорош  мозги
пудрить, капитан. Если общее и всенародное, так руки мне развяжи.
   - Давай пока не будем настолько доверять друг другу. Ты бы мне развязал?
   - Нет, - признался Кактус. - Ну ладно, что ты хотел?
   - Вопрос на вопрос. Ответ на ответ. Только так.
   - Господь с тобой.
   - Ты кто по званию-то?
   - Майор.
   - Слушай, майор, прежде всего скажи мне: кто вот  этот  милый  парень?  -
Сергей кивнул в сторону Хейти, что-то хрюкнувшего в беспамятстве.
   - Тот, кто и есть. Другое дело, что в башке у него непорядок. Мы с  таким
сталкивались, но не у нас в области и вообще по другому поводу.
   - А если понятнее?
   - Если понятнее? - Кактус помолчал. -  Если  понятнее,  то  твой  толстый
приятель - зомби.
   - Иди ты, - устало сказал Сергей. Он  угостил  собеседника  еще  парочкой
оливок, терпеливо дождался, пока тот прожует и продолжит.
   - Не, не мертвец дохлый, а просто человек с программой в голове. Ну,  как
робот. Ходит, делает все, что ему хочется,  но  в  определенный  момент  его
клинит и он начинает работать  на  хозяина.  Кто  в  данном  случае  хозяин,
остается только гадать, благо выбор  велик.  Но  стоп:  пора  и  мне  вопрос
задавать. Ты до института добрался?
   - Добрался. Сегодня.
   - И как там? Спрашиваю честно, потому что сам ни  разу  не  был.  Не  мой
уровень допуска и вообще не мои дела.
   - Ничего особенного.  Железяки,  -  почти  честно  сказал  Сергей,  -  Ни
человечков зеленых, никого.
   - А попал как туда?
   - В окно влез. А потом  по  вентиляции,  или  что  у  них  там  за  труба
проведена... Охраны, что характерно, никакой.
   - Да есть у них там охрана. Только не так и не то  охраняют.  Они  больше
следят, чтобы изнутри ничего не просочилось,  чтобы  ученые  мужи  не  сдали
штатникам или япошатам, - поморщился Кактус, досадуя на неразумных коллег.
   - Ты ж теперь им объяснишь...
   - Объясню, если выживу. Мы с тобой, капитан, зарылись глубоковато.  После
таких погружений - или орден с повышением, или неопознанный труп в карьере.
   -  Чур,  мне  орден,  -  улыбнулся  Сергей.  -  Ладно,   давай   мириться
окончательно. А то сидим, как уроды.
   Он решительно освободил Кактуса. Тот помассировал руки,  потрогал  нос  и
обматерил валявшегося возле холодильника эстонца.  После  чего  попросил:  -
Водки налей.
   Закусили  ветчиной  и  огурчиками.  Сергей  отхлебнул  рассола,  выплюнул
попавшийся кусочек листика и поинтересовался: - А  что  за  история  с  этим
вашим... Мыльниковым?
   - Мельниковым, - поправил Кактус. - Я его сам не знал, но  вроде  дельный
был сотрудник... Конечно, убил его не  этот  увалень.  Хотя  мог,  с  его-то
моторчиком в башке. Мне вот нос своротил...
   - Хватит тебе с носом. Починят.
   - Ты лучше скажи, как на институт вышел?
   -  Через  деда.  Интересовался   дед   институтом.   Истории   любопытные
рассказывал... Только человека, который мне их передал, я тебе не укажу,  не
обессудь.
   - Чертеним, сами узнаем. А вместо дедовой цапки что нам подсунул?
   - Деталь. От приемника.
   - От приемника... - укоризненно покачал головой  Кактус.  -  А  подлинник
куда дел?
   - Спрятал.
   - На хрена? Что ты с ним сделать собирался? Ты ж не ученый,  ни  хрена  в
этом не рубишь, - удивился Кактус.
   - Надоело, - мрачно сказал Сергей. - Все  надоело.  Ройся  в  говне,  ищи
трактора, лодки, банки из подвалов... А как что другое  -  тебя  норовят  за
поводок, чтоб не лез, чтоб сидел на своем месте и бумажки перекладывал. Я  в
этом городе тридцать лет живу, и в первый раз про эту тарелку сраную  слышу!
Ни легенд, ни страшных историй - ничего! Я в этом НИИ люпина на практике был
в школе, чего-то там копал и полол! В ста метрах от этого дерьма!
   - Не ори, - осадил его Кактус. - Я тоже узнал неделю назад. Деда, кстати,
к этой истории никак поначалу не  привязывали.  Сидел  он  в  Эстонии  перед
войной,  осуществлял  некий  общий  надзор,  и  все  тут.  Потом  уже  стали
сомневаться, а тут еще ты встрял. А на самом-то  деле  деда  порешили  вовсе
националисты. Есть у них группировка, "Хелле Хунт" называется. Волк какой-то
там. Молодые пацаны,  но  руководят  ими  люди  со  стажем,  еще  из  лесных
братьев... Впрочем, сами лесные братья не совсем  себе  хозяева,  командиров
там найдется... Вот дед и попал  под  замес  как  палач  эстонского  народа.
Отсюда и "собака" твоя, что рядом написали. Цирк, да и только! Еще бы черную
метку в руку сунули...  Самое  забавное,  что  в  целом  для  нации  это  не
характерно, а вот встречаются отдельные индивидуумы. Собранные в команду.
   - И что, они тут, у нас?
   - Исполнитель приехал да и уехал. Они и не  догадывались,  что