настраивать
аппарат.
     - Вот... подождите. Беседа!
     Вошел японец и неподвижно встал у двери.
     - Подойдите и переводите! - скомандовал ему Скотт.
     Картавя и шепелявя, японец стал переводить:
     - В   нашей   бригаде   охвачено  технической  учебой   девяносто  пять
процентов...
     - Не то... к черту! Крутите дальше.
     - ...Хлеб начал поступать на ссыпные пункты...
     - К черту хлеб! Крутите!
     - ...Пущен новый завод-великан...
     - Пусть они провалятся со своими заводами!  Должна передаваться беседа,
диалог. Ищите, ищите!
     Поуэрс взмок от  этой гонки.  Московские радиостанции словно издевались
над Скоттом.  Музыка,  песни,  доклады,  лекции,  радиопереклички...  Иногда
врывался стрекот радиотелеграфа... и снова музыка... А время идет... И в это
время Маковский,  наверное,  разговаривает с  начальником штаба о  посещении
траулера им, Скоттом, и получает инструкции.
     - Проклятие! Да вертите же, Поуэрс!
     Но Поуэрс вдруг отодвинул стул от аппарата.
     - Больше  некуда  крутить,  -  сказал  он  раздраженно.  -  Я  исчерпал
диапазон.  И если вы,  мистер, не нашли того, что вам надо, то или передачи,
которую вы ждете, нет, или...
     - Она должна быть...
     - Или же...
     - Или что?
     - Или эту передачу вообще невозможно принять нашей станцией.
     - Как  так  нельзя принять?  Разве я  приобрел не  лучшую радиостанцию,
которая когда-либо устанавливалась на пароходах?  Разве я не заплатил за нее
три тысячи долларов?!
     Поуэрс пожал плечами.
     - Наша станция коротковолновая,  обычного типа,  - ответил он. - А они,
возможно, передают по остронаправленной волне.
     Скотт ударил себя по лбу.
     - Ах,  я старый ослиный хвост!  -  в своих скитаниях он собрал огромный
лексикон ругательств.  - Вот почему Маковский был так упрям. Довольно! Можно
не крутить. Бросьте, Поуэрс, это зряшное дело.
     - Я уже бросил.
     - Вы не могли бы переоборудовать нашу радиостанцию, Поуэрс? Вы получите
тысячу  долларов.  Если  не  сумеете сами,  мы  выпишем специалиста.  Теперь
безработного инженера можно найти легко.  Я  должен принимать их передачи во
что бы то ни стало, и я буду их принимать.
     Скотт  посмотрел  в   окно-иллюминатор.   Неподалеку  дымили  советские
корабли.  Какая нелепость! Вот они стоят так близко, что можно разговаривать
даже без рупора,  но их радио нельзя принять. Они разговаривают с Москвой, а
эта шелудивая крыса не может!
     - Господин Скотт,  - проговорил штурман, становясь у открытых дверей. -
Вся палуба завалена акулами. Что прикажете делать?
     - За борт,  за борт!  Подождите.  Только не сейчас.  Ночью. Бросайте за
левый борт так,  чтобы с  советских пароходов не видели.  А  утром начинайте
ловить вновь.
     "Совсем рехнулся,  -  подумал штурман и пошел на палубу. - Туши мертвых
акул  привлекут иных акул,  и  скоро,  кажется,  мы  соберем здесь всех акул
Атлантического и Тихого океанов!


        "АЛЛО! СЛУШАЙТЕ И СМОТРИТЕ!"

     Миша Борин был удручен тем, что не может показать своим товарищам экран
телевизора:  в  комнату штаба  не  пропускали посторонних.  Подумать только:
видеть,  как ловят акул!  А падение Скотта за борт парохода? Как ловко акула
поддала ему хвостом!
     Скотту и в голову не приходило,  что на советских пароходах установлены
"радиоглаза",  которые зорко следили за  всем,  что происходило на "Урании".
Советская флотилия расположилась треугольником, в центре которого находилась
"Урания".  За ней следили со всех сторон.  Каждое движение Скотта и  экипажа
отражалось на экране.
     - Неужели мои товарищи не увидят всего этого?  -  с сокрушением говорил
Миша отцу.
     - Увидят,  погоди  немного.  Мы  скоро  организуем массовую трансляцию.
Увидят и  радиолюбители,  имеющие телевизоры,  увидит и публика в кино.  Вот
прилетят наши  ученые  -  геологи и  археологи,  начнутся плановые подводные
экспедиции телеглаза, и мы проведем ряд публичных сеансов и лекций.
     Ученые не  заставили себя  долго ждать.  Через два  дня  Миша увидел на
экране  большой гидроплан,  плавно  опустившийся возле  траулера.  В  Москве
близился полдень,  а  в  Атлантическом океане  первые  лучи  солнца золотили
ровную поверхность океана и крылья самолета.
     С траулера немедленно была спущена шлюпка, и ученые перебрались на борт
парохода.  Первым взошел археолог Чудинов.  Он  совсем не походил на тот тип
старого ученого,  каким изображали археологов в романах. Это был еще молодой
человек,   профессор  истории  материальной  культуры.   Статный,   быстрый,
подвижной и  жизнерадостный,  он  скорее напоминал профессионала спортсмена.
Геолог Правдин выглядел постарше. Он едва поднялся по трапу и ходил, немного
прихрамывая:  несколько лет назад он  сорвался со скалы на Памире и  остался
хромым. Это, однако, никак не отразилось на его подвижности.
     После  взаимных  приветствий на  палубе  парохода  прибывших  отвели  в
столовую.  А гидроплан тотчас же улетел обратно.  Барометр падал,  и самолет
спешил спрятаться от непогоды в бухте Зеленого мыса.
     Ученые начали с  точного исследования морского дна  при помощи эхолота.
Одновременно были спущены прожекторы и телеглаз.  Морская глубь шаг за шагом
открывала свои  тайны.  Старательно обследовали срезанную вершину горы и  на
ней руины,  которые,  возможно,  являлись частью великого города,  лежавшего
ниже  на  плоскогорье.  Эта  срезанная вершина лежала на  глубине всего лишь
тридцати метров от уровня океана.
     - Самый подходящий объект для трансляции,  - сказал Борин. - С этого мы
и начнем.
     Борин  в   Москве  и   Гинзбург  на  траулере  в  Атлантическом  океане
поддерживали постоянную связь по радио,  налаживали технику трансляции. Миша
оповестил своих товарищей по телефону,  чтобы они "готовились к  приему",  и
дал им технические советы.
     Скоро в "Известиях", которые выходили одновременно в пятидесяти крупных
индустриальных  центрах  страны,   появилось  объявление  о   будущем  цикле
телевизионных передач "со  дна  Атлантического океана".  Население СССР было
широко  оповещено  об   этих  трансляциях  и   по   радио.   Одну  из  таких
радиоинформации принял Поуэрс. Он сразу же рассказал об этом Скотту.
     - Выходит,  они все же  передают радиосводки и  изображения,  -  сказал
Скотт.  -  Что касается меня,  я  в этом не сомневаюсь.  Это только вы такой
немощный.
     Поуэрс пылко возражал и  начал говорить о  технике телевидения,  в чем,
однако, Скотт плохо разбирался.
     - Вы должны понять,  мистер Скотт, - сказал Поуэрс, - что я не могу сам
достичь  тех  результатов,  которые превосходят современные достижения нашей
техники.
     - Вы хотите сказать, что советская техника опередила американскую?
     - У  нас  техника телевидения развивалась очень  быстро до  кризиса,  -
пояснил Поуэрс.  -  Еще  в  апреле 1927  года телеграфно-телефонная компания
Белла  демонстрировала  возможность  видеть  своего  собеседника  во   время
телефонного  разговора.  Через  год  Берд  демонстрировал трансатлантическую
передачу.  Пассажиры парохода "Бернгария", плывя по океану, видели на экране
людей,  находящихся в  Лондоне.  В  том же  году Берд демонстрировал цветное
телевидение.   "Дженерал  электрик  компани"  демонстрировала  в  Скенектеди
передачу сцен  из  оперы по  радио и  по  проводам,  причем слушатели видели
исполнителей.  Американская радиокорпорация открывает телепередачу со  своей
радиостанции  в  Нью-Йорке,  а  компания  Вестингауза  в  1928  году  начала
передавать кинофильмы.  В  том  же  1928 году создана специальная корпорация
Дженкинса с капиталом в десять миллионов долларов.
     - Меня  абсолютно не  интересует эта  история  развития телевидения,  -
перебил Скотт.
     - К сожалению,  на этом "история" и заканчивается,  - ответил Поуэрс. -
Экономический кризис,  наступивший в это время, задержал дальнейшее развитие
телевидения  в  Европе  и  Америке.   Советские  же  ученые  и  изобретатели
продолжали работать и... очевидно, опередили нас.
     - Постойте, Поуэрс. Я вот чего не пойму: ведь вы приняли радиосообщение
о  будущей телевизионной трансляции.  Очевидно,  наша станция примет и самую
трансляцию.   Почему  же   мы   не  могли  до  сих  пор  поймать  не  только
телевизионную,  но обычную радиопередачу с этих судов в штаб,  - в Москву, и
из штаба сюда?
     Поуэрс пожал плечами.
     - Значит,  они перехитрили нас,  и я никогда не увижу и не услышу того,
что они передают секретно?
     - Очевидно, так.
     - Нет,  с  этим я не могу примириться!  -  закричал Скотт.  -  Я выпишу
лучших специалистов из Америки, Англии, Италии и добьюсь своего. Послушаем и
посмотрим их трансляцию.
     Увы, когда эти трансляции начались, Скотт вынужден был согласиться, что
Поуэрс говорил резонно.
     Первой шла лекция инженера-изобретателя Борина о  достижениях советской
радиотехники. Борин почти слово в слово повторил кое-какие фразы Поуэрса.
     - В технике телевидения, - говорил Борин, - мы продолжали работу с того
места, на котором она остановилась на Западе и в Америке вследствие кризиса.
     Как  вам  известно,  в  первый  период развития телевидения применялись
механические методы разложения изображения с  помощью так называемого "диска
Нипкова",  многогранных зеркал, "барабана Вейлера", зеркального винта и тому
подобное.   Сама  оптико-механическая  система  телевидения  имела  в   себе
органический порок,  вследствие которого  телевизор задыхался от  недостатка
света.  Именно поэтому первые экраны имели микроскопические размеры - девять
на двенадцать сантиметров,  максимум -  двенадцать на восемнадцать. Выход из
этого был найден - это катодное телевидение...
     Далее   Борин   популярно  изложил  принципы  построения  иконоскопа...
кинескопа...  Миша вспомнил о своей "сказке". Да, он многое представлял себе
неточно.  Лектор,  который учил миллионы слушателей, - его отец, а он, Миша,
плохо  знает  радио...  И  он  принял  решение  в  будущем наладить "близкое
знакомство" с одним из лучших советских ученых и изобретателей.
     - ...Свет, отраженный от передаваемого предмета, - продолжал Борин, - с
помощью объектива киноаппарата попадает на мозаику иконоскопа,  действует на
его микроскопические фотоэлементы и с помощью электронных лучей претворяется
в  электрические колебания,  которые  на  ультракороткой волне  поступают  в
приемник. Все механические приспособления: диски, моторы, оптические системы
- становятся излишними.  Телевизор насыщается светом в  тысячу раз  сильнее,
чем при механических системах передачи разложения и передачи светового луча.
Изображения могут быть значительно больших размеров.
     Теперь о приеме. И здесь диски Нипкова стали не нужны. Приемная часть -
кинескоп, что означает "наблюдающий движение". Кинескоп - это та же катодная
трубка,  имеющая на дне экран,  который светится, флуоресцирует под влиянием
электронного пучка. Это изображение можно наблюдать и в зеркале, укрепленном
на  внутренней стенке покрышки приемника,  можно проектировать и  на большой
экран.
     Надо  отметить также,  что  при  прежних  системах передачи на  большие
расстояния -  то  ли  на  длинных,  то  ли на коротких волнах -  приходилось
ограничиваться незначительным количеством элементов  разложения изображения:
тысяча двести - тысяча четыреста. Катодное же телевидение дает нам семьдесят
тысяч  и  больше  элементов.  Справедливость заставляет  меня  сказать,  что
катодное телевидение,  как законченное изобретение,  разработано на Западе и
главным образом в Америке до мельчайших подробностей.
     Но  на  это  готовое  изобретение обрушился мировой кризис,  который не
затронул, да и не мог затронуть нас. Таким образом, это изобретение не могло
развиваться дальше в капиталистических странах и получило развитие у нас...
     - Одним  словом,  большевики  попользовались готовеньким,  -  пробурчал
Скотт.
     И, словно отвечая на это, Борин продолжал:
     - В процессе освоения иностранной техники, товарищи, мы ее основательно
реконструировали, усовершенствовали, иногда переделывали почти наново. Мы не
являлись  простыми  копировальщиками.   К  опыту  иностранной  техники  наши
изобретатели прилагали свою сметку.  И в результате телевидение,  одно время
сильно у  нас  хромавшее,  теперь идет впереди телевидения многих буржуазных
стран.
     Мы вправе гордиться и тем,  чего не показываем сейчас на экране, но что
вам должно быть известно:  широкое применение телевидения.  У нас телевизоры
служат не только для передачи изображений на расстояние. Они водят наши суда
в   опасных   местах,   будучи   нашими   бдительными  вахтенными,   которые
предупреждают о  приближении подводных  камней,  плавучих  льдин,  подводных
лодок.  Телеглазами вооружены наши пилоты.  А  приходилось ли  вам слышать о
применении телевизора для лова глубоководных морских рыб? Телевизор дает нам
возможность  видеть   даже   в   абсолютной  темноте  с   помощью  невидимых
инфракрасных лучей,  проходимость которых  в  шестнадцать  раз  больше,  чем
проходимость белого света.  Это изобретение Берда,  не  возражаю.  Но  пусть
посмотрел бы сам Берд,  что осталось от его изобретения и  что внесли в него
мы. И, главное, как широко мы внедрили это изобретение в практику жизни.
     Я  уж не говорю о применении телевидения в оборонной технике.  Значение
его   огромно.   Однако  подчеркиваю:   для   нас   это  оборонная,   а   не
военно-наступательная техника.  Телевизоры -  наши  стражи,  охраняющие наши
границы.
     Катодное телевидение сделало человека почти всевидящим.  Уже  теперь вы
видите на  экране,  как сооружают плотину на Енисее,  как работает солнечная
установка в  Туркменистане,  газовые двигатели на  сопках  Камчатки.  Близок
момент, когда переносные телевизионные передатчики проникнут в отдаленнейшие
точки земного шара,  и  тогда воистину весь мир  будет перед нашими глазами.
Начало этой эры наступило.  Вы,  сидящие в Саратове,  Бобруйске,  Вязьме,  в
степном совхозе! Смотрите! Сейчас перед вами откроется далекий Атлантический
океан.  Вы спуститесь "на дно морское" и будете путешествовать под водой, не
замочив ног. Слушайте, смотрите! Мы начинаем!
     - Тьфу, тьфу, и смотреть не буду! - Скотт ругался последними словами.
     Взволнованный, он ходил по радиорубке, отплевывался, закуривал и бросал
сигары,  в  то  же  время,  помимо своей воли посматривал на небольшой экран
телевизора.  Поганенький экран  с  тусклым изображением...  Старая калоша...
Разве не обидно?
     Скотт  подошел  к  иллюминатору и  смотрел,  как  советские матросы под
руководством Гинзбурга бережно  опускали в  воду  большой металлический шар,
поблескивавший стеклами объектива и прожекторов.
     Скотт  не  утерпел и  взглянул на  экран своего телевизора.  Он  увидел
слабенькое мигающее  изображение...  Скотт  вновь  отвернулся и  посмотрел в
иллюминатор. Шар спущен. Плавно углубляется в воду трос...
     "Экскурсия по  дну  океана" началась.  Теперь Миша  мог  разделить свою
радость со  всеми  товарищами и  миллионами зрителей,  которые,  как  и  он,
впивались глазами в  экраны телевизоров.  В огромных кинотеатрах,  вмещающих
двадцать тысяч  человек,  зрители смотрели на  экран.  Они  видели голубизну
океана, белые барашки волн, темные силуэты пароходов, желтые трубы с черными
краями,   мачты  судовых  радиостанций.  Многие  узнавали  наши  пароходы  и
спрашивали:
     - А четвертый откуда взялся? Под иностранным флагом? Что он делает там?
     Но  вот  и  море,  и  небо,  и  корабли словно  взмыли  вверх.  Телеоко
опустилось  в  воду,   экран  заполнила  зеленоватая  мгла.  Везде  мелькали
серебристые мелкие рыбки.  Они  летали меж  водорослей.  Настоящий подводный
лес!  Одни  водоросли тянутся вверх,  разбросав свои  листья,  словно  струи
фонтана,  другие,  словно длинные ленты,  тянутся во все стороны.  И все это
плавно  всплывало  кверху.  На  смену  маленьким  рыбам  появились  большие,
водоросли становились бурыми,  темно-красными, подводный лес густел. И вдруг
среди  густых  водорослей поднялась белая  колонна  с  обломанной капителью.
Рядом с  ней  -  вторая,  еще и  еще -  целый лес колонн.  Остатки храма или
площади, обрамленной колоннадою.
     Колонны,  казалось,  летят вверх.  Появился пьедестал.  Потом колоннада
начала  уходить  в  сторону...  И  зрители  -  "подводные путешественники" -
увидели узкую улицу.  На дороге,  некогда вымощенной плитами,  лежал толстый
слой ила.  Небольшие здания,  сложенные из камня,  были без крыш.  Возможно,
катастрофу опускания в  бездну сопровождал взрыв  вулкана.  Раскаленная лава
сожгла стропила крыш,  и  они  обвалились...  Телеглаз завернул в  небольшой
дворик. Портик, колоннады, остатки фонтана, статуи...
     - Мы  снова  на  улице  среди  маленьких  домиков,   -   долетел  голос
"экскурсовода" археолога Чудинова,  - улица выводит на площадь перед храмом.
Он  хорошо  сохранился.  Лишь  глубокая трещина расколола здание наискось от
верхнего угла до нижнего. Архитектура немного напоминает египетскую.
     Эта  часть города лежит на  срезанной вершине горы.  Солнечный свет еще
доходит сюда,  и  вам все видно без прожекторов.  Когда мы станем опускаться
ниже,  придется путешествовать с  фонарями...  Вы  видите один из затонувших
городов.  Таких  немало в  морях и  океанах.  У  нас  на  Черном море  возле
Херсонеса на  дне  моря  давно  найден такой город.  С  помощью телеглаза мы
достаточно  хорошо  его  изучили.  В  1933  году  доктор  Гартман  обнаружил
телеглазом подводный город  между  Сицилией и  Африкой.  Теперь нам  удалось
найти еще один затонувший город.
     Вы  знаете,  что материки поднимались из  морских глубин и  опускались.
Процесс  этот  не  прекратился  и  в  наши  дни.  В  Тихом  океане  когда-то
существовал огромный материк,  который назван учеными Пацифидой.  Он занимал
почти  всю  впадину между Австралией и  Южной Америкой.  Африка простиралась
далеко на восток и на запад и,  возможно,  соединялась с восточными берегами
Южной  Америки.  Континент между Африкой и  Австралией назывался Гендванной.
Азия  в  незапамятные времена соединялась с  Северной Америкой.  И  все  эти
материки  опускались  на  дна  океана.  Но  особенно  заинтересовала  ученых
Атлантида...
     Древний философ Платон,  живший за  четыреста лет до нашей эры,  сберег
для  нас  рассказ  об  исчезнувшем острове Атлантиде,  который размерами был
больше "Ливии и Азии, взятых вместе", - иначе говоря, все известные древнему
миру части Азии и  Африки,  -  и  лежал на  запад от  Геркулесовых столбов -
теперешнего Гибралтара.
     По свидетельству Платона,  Атлантида погибла "в один день и бедственную
ночь".  Это был великий остров, целый континент. Были здесь гигантские леса,
огромные табуны слонов и других животных. Как писал Платон, жители Атлантиды
"дважды в  год пожинали произведения земли,  пользуясь в течение зимы водами
небесными, а летом привлекая воду, которую дает земля через каналы".
     Вся Атлантида была разделена на  десять царств,  которые находились под
властью  одного  рода.  Таким  образом,  в  Атлантиде мы  видим  древнейшую,
существовавшую много тысяч лет назад, доарийскую культуру.
     Десятки,   сотни  ученых  делали  удачные  догадки  о  том,   где  была
полумифическая Атлантида.  И  геологи,  и ботаники,  и лингвисты,  и зоологи
вносили свой  вклад  в  изучение этого чрезвычайно интересного вопроса.  Нам
удалось открыть еще один затонувший город и  таким образом перевернуть очень
древнюю страницу человеческой истории.  Мы,  советские ученые,  становимся в
строй  атлантидологов,  и,  возможно,  нам  удастся  осветить темные  уголки
древней истории точно так же,  как освещаем мы  прожектором телеглаза темные
глубины океана...
     Оратор смолк.  В  это  время телеоко плавно двигалось вниз  по  горному
склону между величественными статуями.  Постепенно темнело.  Вдруг вспыхнули
огни  прожекторов.