е на чиновников и судей. Лучшим спо-
собом этого воздействия были деньги и личные связи адвокатов.  Денег  же
Престо был лишен, - по крайней мере, не мог распоряжаться ими, - на  его
имущество был наложен арест. Крупные адвокаты имели собственные  деньги,
могли прибегнуть и к займам. Их расходы на негласное воздействие  нельзя
было учесть. И они могли ставить дутые счета. Притом за риск они  требо-
вали от Престо чудовищные гонорары. Тонио колебался.
   За несколько дней до памятного ужина его посетил личный  секретарь  и
помощник знаменитого нью-йоркского адвоката Пирса. Пирс некогда был чле-
ном Верховного суда, но затем сменил свою почетную  должность  на  более
доходную, перейдя в адвокатуру Он считался крупнейшим  юристом-законове-
дом страны Главное же - у него сохранились личные связи с виднейшими су-
дебными деятелями. Ему не надо было зазывать клиентов, - они сами шли  к
нему. Но Пирс принимал только дела о  миллионных  исках  и  наследствах,
причем большинство из этих дел поручал своим многочисленным  помощникам.
Это было широко поставленное коммерческое  предприятие,  и  Пирс  быстро
составил себе крупное состояние. И вот знаменитый адвокат прислал своего
посла к Престо, якобы заинтересовавшись казусным делом. Это, впрочем, не
помешало Пирсу поставить Престо такие условия, которые Тонио в душе наз-
вал грабительскими. Состояние Престо должно было растаять чуть ли не на-
половину. Несколько дней Престо вел переговоры с  представителем  Пирса,
который шел только на незначительные уступки. Совершенно изнуренный  из-
воротливостью адвоката, Престо принужден был принять все условия и  под-
писаться под всевозможнейшими обязательствами, вплоть до вексельных. Что
делать? Волчий закон: на раненого набрасывается вся стая. Пирс еще  бла-
городнее других: кое-что оставляет и Престо. К тому же дело находится  в
верных руках. Того, что сделает Пирс, не сделает ни один адвокат в  Шта-
тах, говорят - не было еще случая, чтобы Пирс проиграл процесс, за кото-
рый он взялся.
   Теперь Престо мог заниматься другим, не менее важным  делом,  которое
требовало полного уединения.
   Доктор Цорн перед началом лечения говорил Престо:
   - Вы еще не видели своего настоящего лица, такого, каким  оно  должно
быть, если бы болезнь с детства не изуродовала вас.
   Престо увидел свое настоящее физическое лицо, но  к  нему  теперь  не
подходила манера игры уродца Престо, как не  подходило  старое  платьице
карлика новому телу. Новое лицо, новое тело требовали и нового  внутрен-
него содержания, новых целей в жизни, новых  приемов  творчества  в  ис-
кусстве. В этом Престо убедился после разговоров с Питчем, Геддой Люкс и
другими. Вопрос оказался сложнее, чем он ожидал.  К  новому  физическому
лицу ему надо было найти и новое лицо артиста,  новый  репертуар,  новые
роли. Над этим надо было серьезно поразмыслить, размышления требуют сос-
редоточенности, а для сосредоточенности необходимо полное уединение.
   "Так уединялся и Будда, желая найти свое лицо, сначала в роще из ман-
говых деревьев на берегу реки Анома, а потом в дремучих  лесах  Урувелы.
Где бы найти такие леса?" - думал Престо.
   Он долго выбирал, куда ему поехать Вспоминал уединенные  места  своей
обширной родины, горы, леса, пустыни.  Их  было  немало.  Но  забираться
слишком далеко в глушь не годится: он должен следить за ходом дела. Быть
может, адвокату потребуются какие-либо справки. Пирсу,  конечно.  Престо
сообщит свой адрес, но только ему одному, и притом в строжайшем секрете.
   И вдруг он вспомнил об Йолстоунском национальном парке. Парк,  терри-
тория которого превышает территорию Бельгии! Есть  где  уединиться!  Там
найдутся такие глухие уголки, куда не заглядывают туристы. Он остановит-
ся не в отеле, а снимет комнату у какого-нибудь сторожа или лесника. От-
лично! Кстати, он посмотрит этот прославленный парк, это  мировое  чудо.
Престо за вечной работой и спешкой не удосужился побывать  в  знаменитом
парке. Теперь он посмотрит, немного развлечется в поездке, -  это  очень
необходимо, - а затем уединится в рощу манговых деревьев и будет размыш-
лять о своей судьбе.
   И Тонио деятельно занялся приготовлением к  путешествию.  Он  накупил
книг, путеводителей по Йолстоунскому парку, много книг  по  кинематогра-
фии, литературе и даже философии. Ему во  многом  надо  разобраться.  Он
тщательно составил маршрут, меняя средства передвижения, чтобы лучше за-
мести следы. И в тот час, когда гости на званом ужине еще допивали  пос-
ледние бокалы, окликая куда-то отлучившегося хозяина. Престо был уже да-
леко.


   СТОРОЖ-УЧЕНЫЙ

   Как ни был подготовлен Престо путеводителями и книгами, он был  пора-
жен, увидав Йолстоунский парк. Природа как будто собрала здесь все  при-
чудливые формы, все контрасты, все цвета, все, что может удивлять и оча-
ровывать. Горы, ущелья, водопады, озера, леса сменяли друг друга, как  в
калейдоскопе. Вода горячих ключей выбрасывала  наружу  частицы  извести,
которые, охлаждаясь, каменели и образовывали целую систему террас, слов-
но выточенных из мрамора. Эти террасы, то узкие,  то  широкие,  обведены
подвесками и затейливыми кружевами из сталактитов. Совершенно белые тер-
расы сменялись светло-желтыми, розовыми,  синими,  зелеными,  коричневы-
ми... Престо особенно заинтересовала  высокая  терраса,  которая  носила
название Кухни Дьявола. Это было темное пространство, в котором слышался
глухой гул. Как черные хлопья, кружились  летучие  мыши,  почти  задевая
Престо и шофера своими крыльями... И вдруг новая  декорация  -  "Золотые
ворота" из лавы, окрашенной в золотисто-желтый цвет, "Лебединое  озеро",
дикая гористая местность  со  снежными  вершинами.  Не  остановиться  ли
здесь? Нет, слишком суровая картина. Дальше! Бассейн гейзера  Герриса  и
горячих ключей "Черный ворчун", "Человек  минуты",  выбрасывающий  струю
вверх каждую минуту, "Постоянный", извергающийся через  двадцать  минут.
Ниже - разноцветные грязевые ключи, розовые, желтые, белые... Эти  ключи
с шумом выбрасывали горячую воду, и она падала на землю затейливыми кас-
кадами. Подальше от этого шума!..
   Бирюзовый источник с водою необычайной голубизны и прозрачности отра-
жается в зеркальной поверхности Призматического озера. Вокруг  множество
гейзеров и горячих ключей, маленькие горные озера,  изумрудные  ручьи  с
водопадами... Вот причудливый  по  форме  гейзер  "Улей",  вот  "Губка",
"Лев". А дальше, среди скал, отливающих топазами и рубинами, лежит Изум-
рудное озеро. Оно очаровало Престо. Правда, здесь, как везде,  виднелись
отели для туристов, домики с бензиновыми колонками для обслуживания  ав-
томобилей, затейливыми киосками с прохладительными напитками то  в  виде
огромной шляпы-котелка, - своеобразная реклама фирмы шляп, - то  в  виде
буддийской статуи, то в стиле китайской беседки. И всюду назойливые рек-
ламы - на стенах домов, на заборах, на  придорожных  деревьях,  даже  на
скалах. Эти рекламы о зубной пасте,  подтяжках,  бритвах,  патентованных
лекарствах уродовали, обезображивали красивейшие виды в мире. Но  дальше
от проезжей дороги виднелись еще не тронутые места.
   Престо заметил вдалеке одинокий домик, скромную хижину на склоне  го-
ры. К ней вела узкая, заросшая травой дорожка, по которой едва мог прое-
хать автомобиль. Вероятно, жилище сторожа. Вот то, что надо. Престо при-
казал шоферу проехать к домику. Шофер неохотно  повиновался,  -  "машину
сломаешь".
   Но подъем на гору прошел благополучно. Только в одном  месте  гейзер,
расположенный возле самой дорожки, обрызгал машину и седоков желтыми го-
рячими грязевыми каплями.
   Был вечер. Солнце уже спускалось за вершину горы.  Изумрудное  озеро,
принявшее оттенок заката, играло цветами  перламутра.  Престо  даже  не-
вольно вздохнул, - такая красота. Не будет ли она отвлекать от размышле-
ний? Ничего, к красоте привыкают, как ко всему.
   Престо повезло. Хозяин домика сидел на обрубке дерева и курил  корот-
кую трубку. На нем была клетчатая рубашка с открытым воротом, заправлен-
ная в кожаные брюки, на ногах - высокие сапоги. Так  удобнее  ходить  по
колючим зарослям. Он сидел без шляпы. Голова с проседью.  Длинное,  нес-
колько усталое лицо, усы, борода. Он спокойно  смотрел  на  подъезжавший
автомобиль.
   Престо приветствовал хозяина и вышел из машины. Он хотел бы снять од-
ну-две комнаты. В отелях слишком шумно, ему же  необходимо  отдохнуть  и
немного поработать над своей книгой. Он журналист  и  немного  писатель.
Смит, Адам Смит.
   Старик испытующе смотрел на Престо. Многие  туристы,  которые  хотели
устроиться подешевле, обращались к парковым сторожам  с  просьбою  посе-
литься у них. Каждый такой турист выдумывал  различные  причины,  почему
ему в гостинице "неудобно".
   Администрация парка неодобрительно относилась к тому, что туристы ос-
танавливались у сторожей. От этого страдали интересы владельцев  отелей.
Поэтому служащие парка, как ни хотелось им заработать, только  в  редких
случаях принимали жильцов-туристов под видом родственников или друзей.
   Престо заметил, что сторож колеблется, и поспешил сказать:
   - Я буду платить вам столько же, сколько возьмут с  меня  в  отеле...
даже больше.
   - Но у меня вы не найдете тех удобств,  -  возразил  сторож,  видимо,
сдаваясь.
   - Я неприхотлив. Стол, стул, кровать, простой обед, больше мне ничего
не требуется, - сказал Престо. - Мне нужна только тишина, а  здесь,  ка-
жется, тихо.
   - Да, если не считать шума гейзеров. Но к нему скоро привыкаешь и  не
замечаешь. Что же, посмотрите.
   Хозяин провел Престо в дом. Это была совсем не такая маленькая  хижи-
на, какою казалась издали. В доме было три комнаты, - одна  из  них  до-
вольно большая, - кухня и даже ванная. В маленькой комнате, которую  хо-
зяин показал только мельком. Престо заметил кровать с пологом, туалетный
столик с зеркалом и маленькие женские туфли. В  комнате  хозяина  стояла
узкая кровать, довольно большой письменный стол, шкаф с книгами. На сте-
нах висели хорошо изготовленные чучела птиц и барометр.  Над  письменным
столом, в овальных рамках - небольшие портреты Дарвина и Геккеля,  кото-
рые немало удивили Престо.
   - Здесь у нас нечто вроде гостиной и парадной столовой, - указал  хо-
зяин на большую комнату, - но обычно мы обедаем в кухне.
   - У вас большая семья? - с некоторой опаской спросил Престо.
   - Я и племянница, - ответил хозяин. - Вот эту комнату я могу  предло-
жить вам.
   Окна и дверь выходили в цветник, на холме росли сосны. Престо  понра-
вилась комната, и договор был заключен, чемоданы внесены, шофер отпущен.
   - Как только Эллен вернется, она приведет в порядок вашу  комнату.  А
пока идемте в кухню, я приготовлю чай. Наверно, с дороги пить хочется.
   - Вы очень любезны, мистер...
   - Простите, я еще не назвал своего имени. Джон Барри.
   За чаем Барри рассказывал Престо, сколько в парке  буйволов,  оленей,
серн, медведей, какие живут птицы. Со многими  обитателями  парка  Барри
жил в дружбе, - некоторые медведи брали даже хлеб из его рук.  Потом  он
начал рассказывать о деревьях, о  необычайных  растениях,  и  не  только
Йолстоунского парка. Кое-что из его рассказов было уже  известно  Престо
по справочникам и путеводителям, - о гигантском росте и толщине  секвой,
о том, как на одном срезе с пня секвойи стояло пианино,  сидело  четверо
музыкантов и еще оставалось место для шестнадцати пар танцующих, как  на
другом срезе был поставлен домик, вмещавший типографию,  где  печатались
"Известия дерева-гиганта". Как для Парижской выставки в тысяча девятисо-
том году американцы заготовили из секвойи "величайшую в мире  доску",  и
эта доска так и осталась в Америке: ни один пароход не брался  перевезти
ее в Европу целиком.
   Подобные истории рассказывались всеми гидами падким на  "колоссальные
масштабы" американским туристам. Но ведь Барри был простым  сторожем,  и
его знания, его правильная литературная речь удивляли Престо.
   - Вы знаете историю названия секвойи? - спросил, улыбаясь,  Барри.  -
Среди индейских вождей был один, которого звали Секвойя.  Вы  ошибетесь,
если подумаете о нем, что это был дикарь, потрясающий томагавком,  охот-
ник за скальпами. Он был очень культурный человек, изобретатель  индейс-
кой письменности. В его честь индейцы и назвали дерево секвойей.  Амери-
канские секвойи были открыты учеными менее ста лет тому назад и  названы
"калифорнийскими соснами", или "мамонтовыми деревьями" Мамонтовыми,  мо-
жет быть, потому, что голые сухие суки старых  секвой  напоминают  бивни
мамонта. Первый, изучивший секвойю ботаник-англичанин  захотел  увекове-
чить имя английского героя, полководца Веллингтона, и в честь его назвал
дерево "Веллингтониа гигантеа". Но американцы обиделись, запротестовали:
их американское дерево назвать именем англичанина, да  еще  генерала!  И
американские ботаники назвали дерево по имени своего  национального  ге-
роя, Вашингтона: "Вашингтониа гигантеа". Однако позднее выяснилось,  что
то и другое название неправильно, так как новое дерево представляло  со-
бою новый вид, но не новый род. Поэтому вполне заслуженное название "ги-
гантеа" могло быть оставлено, но родовое название должно быть иное,  ка-
кое имело уже ранее известное дерево того же рода -  "Секвойа  семперви-
ренс" - секвойа вечноживущая. Так вождь  индейцев  победил  национальных
героев Англии и Америки. Эту историю гиды не очень  охотно  рассказывают
туристам-американцам и англичанам, чтобы не  оскорбить  их  национальное
самолюбие.
   - Мистер Барри! - не выдержал Престо. - Вы так много  знаете.  Почему
же вы служите сторожем, а не заняли место по крайней мере гида?
   - Именно потому, что много знаю, - с печальной улыбкой ответил Барри.
- Да сторожем и спокойнее. Надо быть благодарным судьбе и за это.
   - Но ведь вы человек образованный! - горячился Престо.
   - Это я перед вами, пришлым человеком, так разболтался. -  И,  помол-
чав, Барри спросил: - Вы не из Гарднеровского газетного треста?
   - Нет, нет! Можете быть со мною совершенно откровенны! - поспешил ус-
покоить Престо.
   - Да, я имею высшее образование, - сказал Барри. - Биолог Был  учите-
лем, но изгнан за вольнодумство.
   Престо вспомнил портреты Дарвина и Геккеля и догадался, в чем  заклю-
чалось вольнодумство умного, высокообразованного учителя.
   Еще одна область жизни, которая не допускалась  в  киностудию  Питча!
Сценаристы, если и слыхали о таких жизненных драмах и конфликтах, то  не
интересовались ими хотя бы потому, что хозяева  кинопредприятий  боялись
подобных тем, как огня.
   "А между тем чем не сюжет? Взять хотя бы "обезьяний процесс"!" -  по-
думал Престо.
   - Администрация парка даже не подозревает, что  я  имею  диплом  Гар-
вард-колледжа, - продолжал Барри.
   - Гарвард-колледж! Знаю. Как же. Старейший университет  в  Штатах,  -
сказал Престо. - Но вам, я думаю, нелегко живется, и вы не один?
   - Что же делать? Эллен - сирота. Дочь моей покойной сестры. В городах
ей работы не найти. Пробовала, но безуспешно. Она ведет у меня  домашнее
хозяйство. Если случается, на стороне работает. Ей обещают  место  судо-
мойки в отеле. Она у меня молодец! - сказал он с любовью и, посмотрев на
стенные часы, добавил уже с некоторым беспокойством: - Что-то она запоз-
дала, уже совсем стемнело.
   В этот самый момент за окном послышался веселый собачий лай  и  детс-
кий, как показалось Престо, голосок:
   - Тише, Пип! Сумасшедший!
   - Вот и они! - радостно воскликнул Барри.
   Через минуту в широко открытую дверь вбежала  собака,  запряженная  в
маленькую колясочку, и остановилась против хозяина, весело лая и помахи-
вая хвостом. Вслед за собакой вошла молодая девушка. Ее  каштановые  ко-
ротко остриженные волосы придавали ей мальчишеский вид. Привычным глазом
артиста Престо окинул ее фигуру. Средний рост, безукоризненное сложение,
крепкое, подвижное тело. На девушке была простая белая блузка  с  низким
вырезом ворота и короткими рукавами, клетчатая короткая юбка. Голые  за-
горелые ноги, обутые в сандалии. Почти бронзовый загар кожи  южанки.  Ее
лицо нельзя было назвать вполне красивым, -  чуть-чуть  вздернутый  нос,
полные губы, как-то по-детски сложенные, быстрый и  умный  взгляд  карих
глаз, - но в этом лице была та миловидность, которая  привлекает  больше
красоты. В каждом ее движении чувствовался избыток сил  и  жизнь.  Вошла
она запыхавшейся от быстрой ходьбы и воскликнула, обращаясь к собаке:
   - Безобразник! едва не вывернул тележку... Купила муки,  сахару...  -
Тут она увидела Престо и, ничуть не смущаясь, сказала:  -  Здравствуйте,
мистер. Добрый вечер - как будто была давно с ним знакома.
   Престо с улыбкой раскланялся с ней.
   Это неожиданное появление запряженной в тележку собаки в  сопровожде-
нии девушки напомнило Престо цирковую сцену его юных лет. Ему вдруг ста-
ло радостно и весело.
   А девушка прикрикнула на Пипа:
   - Стой смирно! Сейчас распрягу! - и начала вынимать из тележки кульки
и пакеты.
   - Да ты познакомься с гостем как следует!  -  сказал  Барри,  ласково
глядя на девушку.
   - Ай, и правда. Все торопишься. Простите! - воскликнула она,  немного
смутившись. - Я только освобожу Пипа от его сбруи. А то он опять надела-
ет бед.
   Девушка быстро сняла ошейник-хомут.  Пип  тряхнул  головой,  захлопал
ушами и, виляя хвостом, улегся у двери.
   - Это наш жилец. Мистер Адам Смит, - отрекомендовал Барри. - Моя пле-
мянница, Эллен Кей.
   - Я уже догадался, - сказал Престо, пожимая маленькую руку. При  этом
он почувствовал, что ладони Эллен были жесткие.
   "Бедняжке немало приходится заниматься грубой работой", - с  участли-
вым сожалением подумал Престо.
   И как бы в подтверждение этого Барри сказал девушке:
   - Убирай продукты, Эллен, и поскорей вымой пол  в  гостиной,  застели
постель, поставь умывальник.
   - Пожалуйста, не беспокойтесь! - воскликнул Престо. - Вы дайте только
белье, я сам застелю постель, а  остальное  можно  сделать  завтра.  Уже
поздно, и мисс Кей наверно устала.
   - Устала? - с удивлением и даже обидой повторила девушка. И начала  с
такой быстротой перекладывать продукты из тележки в шкаф, что у Престо в
глазах зарябило.
   "Ну и жизни же в этой девушке!" - подумал он, невольно наблюдая за ее
движениями. Немножко быстрый темп для киносъемки, но  сколько  непринуж-
денной грации в этих простых движениях! То, что киноартистам достается с
большим трудом, после бесконечной режиссерской муштровки и сотен  метров
испорченной пленки, у нее выходит естественно, и она даже не подозревает
об этом, думая о красоте своих движений не больше, чем игривый котенок.
   Не прошло и трех минут, как продукты и тележка были убраны.
   - Еще вот что! - сказала девушка, как бы продолжая какой-то  спор:  -
зовите меня просто Эллен. Я еще не доросла до мисс Кей!
   Девушка взглянула на него почти сердито и ушла в  гостиную.  А  через
минуту она уже хозяйничала там, сдвигая мебель и напевая песню.
   - У вас замечательная хозяйка, - сказал Престо.
   - Да. Я уж говорил вам, что она у меня молодец, - ответил Барри,  ви-
димо гордясь своей племянницей. - И какая способная!  Из  нее  вышел  бы
толк... - Лицо Барри омрачилось.
   Престо понял сторожа и, желая его утешить, сказал:
   - Ну, время еще не упущено, ведь она почти девочка.
   - Не так уж молода, как кажется. Ей скоро восемнадцать. А мне не уда-
лось дать ей даже законченного среднего образования...
   И они замолчали, погруженные каждый в свои думы.


   ЭВРИКА

   Так произошло вселение Престо в дом Джона Барри.
   По утрам Тонио занимался чтением и размышлениями. Он читал  книги  по
истории американского кино, думал о лицах и масках знаменитых артистов в
поисках своего пути, своего нового оригинального лица. А вечерами он бе-
седовал с ученым сторожем и его племянницей.
   Эллен вначале несколько дичилась. Но  Престо  привез  с  собою  много
книжных новинок. Эллен проявила к ним живейш