из  тех  девушек,
которые придают всему этому значение!
   - Вы правы, Себастьян. Но я подумал обо всем. Нам  надо  будет  найти
даму-компаньонку. Пожилую женщину из приличного общества.  И  тогда  все
будет в порядке.
   Себастьян кивнул головой, и они начали составлять список мебели и не-
обходимых вещей для новых жильцов.


   НОВЫЙ САНЧО-ПАНСО

   - Повернитесь! Еще! Пройдитесь! Присядьте! Поднимитесь! Жест  удивле-
ния... ужаса... внезапной радости.
   Престо стоял посредине большой комнаты, выходящей на север.  Стена  и
часть крыши были застеклены. Другие стены задрапированы черным бархатом.
На паркетном полу выложен черный квадрат - поле фокуса киноаппарата. Это
было домашнее ателье Тонио. В нескольких метрах от него, наклонившись  к
видоискателю киноаппарата, стоял Гофман.  Сколько  удачных  поз,  жестов
Престо запечатлел Гофман в этом ателье, изо дня  в  день  наблюдая  уни-
кального урода-карлика! Теперь Гофман изучал нового Престо.
   - На сегодня довольно. Нам еще много о чем надо поговорить, Гофман! -
сказал Престо и, выйдя из "магического" квадрата,  прошел  к  стеклянной
стене, где стоял стол с двумя креслами. На столе лежали папки с  бумага-
ми, сигарный ящик, папиросы, электрическая зажигалка, пепельница.
   Тонио закурил папиросу.
   - Ну как? - спросил он у Гофмана с некоторым волнением.
   Гофман не спеша обрезал сигару автоматическим ножичком, закурил,  вы-
пустил струю дыма и, наконец, ответил, глядя куда-то в сторону.
   - Я еще не вижу вашего нового лица. Престо  Вы  много  приобрели,  но
много и потеряли Ваши движения стали более медленными, плавными Это  хо-
рошее приобретение Помните, сколько хлопот причиняли вы мне своими быст-
рыми, суетливыми движениями? Для вас было сделано исключение, во-первых,
потому, что иначе вы не могли, и, во-вторых, потому, что в этом и заклю-
чалась одна из характерных особенностей вашего  артистического  лица.  И
все же мне нередко приходилось прибегать к замедленной съемке, в  то  же
время заставляя ваших партнеров несколько ускорять движения, чтобы найти
какую-то равнодействующую. Это была адски сложная  работа.  Теперь  этой
трудности нет. Но что есть нового? Пока я как-то не чувствую  его...  И,
откровенно говоря, если бы вы пришли в киноателье на испытание как нико-
му не известный молодой человек, который хочет попробовать себя в  кино,
я не уверен, что заинтересовались бы вами директор, кинооператор, режис-
сер.
   Престо бросил папиросу, как будто она была очень  горька,  и  закурил
сигару.
   - Вы простите меня, что я так откровенно... - немного  смутился  Гоф-
ман.
   - Откровенность лучше всего, -  ответил  Престо.  -  Ваши  слова,  не
скрою, немного огорчают меня, но не удивляют. Я этого  ожидал.  Иначе  и
быть не могло. Но я верю в себя. Мое новое лицо! Чтобы его увидеть, мало
повертеться перед вами... Вы знаете мой творческий метод. Мне нужно вой-
ти в роль,  перевоплотиться  в  героя,  зажить  его  жизнью,  всеми  его
чувствами, тогда сами собою придут нужные жесты, мимика, позы и раскроют
лицо. Вот, подождите. Я уже работаю над сценарием. И когда я явлюсь  вам
в роли нового героя, вы увидите мое новое лицо.
   - Что же это за сценарий? - заинтересовался Гофман.
   Престо нахмурился, а Гофман рассмеялся.
   - Вижу, что у вас многое осталось от старого Престо! - воскликнул он.
- Новый сценарий всегда был тайной для окружающих, пока вы не  поставите
последней точки. У, какой вы бывали сердитый во время этой работы! Слов-
но одержимый. С вами и разговаривать в это время  трудно  было.  Вы  или
раздражались, или непонимающими глазами смотрели на собеседника. Вы  те-
ряли сон и аппетит, словно тяжелобольной. Но вот наступал день, и вы яв-
лялись с веселой улыбкой, становились добрым и общительным. И все в  ки-
ностудии, начиная от звезд и кончая плотниками,  знали:  новый  сценарий
родился!
   Престо улыбнулся и ответил:
   - Да, это правда. И в этом я, кажется, не изменился.
   - Но если вы не хотите рассказать содержание нового сценария, то, мо-
жет быть, познакомите меня хоть с общими вашими планами? Ведь новое  ли-
цо, насколько я понимаю, должно создать  и  новое  направление  в  вашем
творчестве.
   - Иначе и быть не может, - сказал Престо и протянул руку к  папке.  -
Об этом я и хотел побеседовать с вами.
   Тонио порылся в папке и вынул исписанный листок.
   - Вот, как вам нравится этот отрывок из Уолта  Уитмена:  "...Признай-
тесь, что для острого глаза все эти города, кишащие ничтожными гротеска-
ми, калеками, бессмысленно кривляющимися шутами и уродами, представляют-
ся какой-то безрадостной Сахарои. В лавках, на улицах, в церквах, в пив-
ных, в присутственных местах - всюду легкомыслие, пошлость, лукавство  и
ложь; всюду фатоватая, хилая, чваная, преждевременно  созревшая  юность,
всюду чрезмерная похоть, нездоровые тела, мужские,  женские,  подкрашен-
ные, подмалеванные, в шиньонах, грязного цвета лица, испорченная  кровь;
способность к материнству прекращается или уже прекратилась,  вульгарные
понятия о красоте, низменные нравы или, вернее, полное  отсутствие  нра-
вов, какого, пожалуй, не найти во всем мире..." Так Уитмен писал о  сов-
ременной ему американской демократии. Согласитесь, что в настоящее время
картина не лучше, а хуже, - заключил Престо.
   Гофман слушал внимательно, сначала с удивлением, потом со все возрас-
тающим беспокойством и, наконец, с возмущением.
   - Что вы на это скажете? - спросил Престо.
   - Вы хотите вступить на этот гибельный путь? - уже с  ужасом  спросил
Гофман.
   - Почему же гибельный?
   - На путь обличения социальной несправедливости? Путь политики? Хоти-
те бросить вызов национальному самолюбию? Вас растопчут  ногами!  Против
вас вооружатся все, имеющие власть и деньги. Но и зрители отвернутся  от
вас - зрителю не очень-то нравится быть в положении оперируемого больно-
го под ножом злого хирурга.
   - Не горячитесь, Гофман! Выслушайте меня.
   Но Гофман продолжал, как проповедник, обличающий великого грешника:
   - Вспомните судьбу картин режиссера Эрика фон Строгеим. Он  не  хотел
давать "счастливых" картин. И что же? Их принимали холодно, несмотря  на
все художественные достоинства.
   - Надо сделать так, чтобы их принимали восторженно, - возразил  Прес-
то. - Вы не думайте, что я собираюсь ставить грубо-агитационные картины,
показывать одни чердаки и подвалы, ужасы эксплуатации  и  безработицы  Я
хочу создать такие картины, чтобы зритель смеялся не меньше, а даже, мо-
жет быть, больше, чем раньше Я хочу показать и красоту и  величие  души,
но там, где ее раньше никто не видел. Мы с вами многое просмотрели, Гоф-
ман. Вы и не подозреваете, сколько может быть грации, изящества в  прос-
тых трудовых движениях  девушки,  убирающей  комнату  или  развешивающей
белье... Мы слишком много снимали дворцов и аристократов... Не  бойтесь.
На моих новых картинах смех не будет умолкать. Будет смех, будут и  сле-
зы. Ведь публика любит и поплакать. Вы это тоже знаете.  Зритель  выйдет
из кино очарованный. А через день-два он задумается. И незаметно для се-
бя придет к выводу, что наш мир, наша прославленная демократия не так-то
уж хороши, что надо искать какой-то выход, а не только упрямо  верить  в
возвращение золотого  века  процветания,  который  ушел  и  не  вернется
больше... Вот моя цель!
   - Это я вам так откровенно обо всем говорю, Гофман, -  сказал  Престо
после паузы. - Но зритель, да и все наше так называемое общество,  пожа-
луй, не так  скоро  разберется  в  "социальной  коварности"  моих  новых
фильмов.
   - Разберутся! И скорее, чем вы думаете! - возразил Гофман.  -  Мистер
Питч  первый  отвергнет  ваши  сценарии.  А  если  не  он,  то   цензура
нью-йоркского банка, от которого он сам зависит, в лучшем  случае  изре-
жет, искромсает, исправит... или скорее же всего не даст "релиз".
   - Мне не надо никакого релиза, - возразил Престо.
   - Я не понимаю вас.
   - А понять, казалось бы, нетрудно. Я организую собственное кинопредп-
риятие.
   Гофман откинулся на спинку кресла и воскликнул:
   - Час от часу не легче! Но это просто безумие! Я знаю, что вы  имеете
кое-какой капитал. Но ваши средства - дубинка против пушки. На вас  пой-
дут войной все силы банкового  капитала,  его  легкая  кавалерия-пресса,
прокатные фирмы, владельцы кинотеатров. Питч расходует несколько миллио-
нов в неделю, а его предприятие еще не самое  богатое  в  Голливуде.  Вы
просто идете на верное разорение, Престо, и мне очень жаль вас. Кажется,
карлик Престо был практичным человеком.
   Тонио улыбнулся.
   - Время покажет, кто из нас практичнее, старый или новый  Престо.  Не
думайте, Гофман, что я поступаю опрометчиво. - Он хлопнул рукою по  пап-
кам. - Мы с вами еще займемся этим материалом, и вы увидите, что  я  все
предусмотрел. Как бы то ни было, весь риск падет на одного меня. Я приг-
лашу очень немногих крупных артистов. Если разорюсь, они  всегда  найдут
другую работу. Всю остальную массу артистов и служащих я предполагаю на-
вербовать из безработных членов профессиональных союзов. Для них, на ху-
дой конец, это будет, по крайней мере, передышка.
   - А если крупные артисты не пойдут к вам? Не станет же мисс Люкс  иг-
рать роль прачки!
   - Обойдусь и без них, - ответил Престо - Мне трудно было бы  обойтись
только без опытного, талантливого оператора. Но я  рассчитываю  на  вас,
Гофман. Неужели и вы, мой старый друг, отречетесь от меня и скажете.  "Я
не знаю этого человека"?
   Наступило напряженное молчание. Гофман пускал  кольца  дыма,  глубоко
задумавшись Потом он начал, как бы рассуждая вслух:
   - Мое дело маленькое - вертеть ручку аппарата. И все же мне  не  без-
различно, что я наверчу. Работая с вами, я перейду во враждебный  банкам
лагерь, составлю себе репутацию "красного". И банки  будут  мстить  мне.
Если вы разоритесь, мне трудно будет найти другую работу.
   Престо не мог не согласиться с этим доводом, поэтому не  возражал,  с
волнением ожидая отказа. Гофман вновь замолчал, следя за дымными кольца-
ми.
   - Но мне не хочется оставлять и вас, старина, в тяжелое время. Вы де-
лаете большую глупость. Для меня это совершенно очевидно. И еще  просите
меня помочь вам скорее разориться...
   - Без вас я могу разориться еще скорее, Гофман Но  не  в  этом  дело.
Поймите же, что я начал эту неравную борьбу прежде всего в интересах са-
мих киноработников.
   И Престо начал горячо говорить о беспощадной эксплуатации  предприни-
мателями киноработников, об их бесправии, о подавлении личности, о  без-
дарных "звездах", раздутых рекламой, о безвыходном положении талантливой
молодежи.
   Все это было хорошо известно Гофману, который и  сам  прошел  тяжелую
жизненную школу.
   - Пора изменить это невыносимое положение, -  закончил  Престо.  -  Я
мечтаю о кооперации, о коллективном отстаивании  интересов  киноработни-
ков. Мы сами не знаем своей силы"
   - Зато хорошо знаем силу врага, - меланхолично отозвался Гофман.
   "Откажется" - с тоской подумал Престо Но Гофман все еще пускал кольца
дыма.
   Престо - друг, но своя рубашка ближе к телу Именно потому, что Гофман
прошел тяжелую жизненную школу, ему не хотелось рисковать  тем,  что  он
уже имеет Но так ли уж велик риск? Если новый Престо окажется плохим ар-
тистом и его сценарии будет иметь "опасные мысли", Гофман узнает об этом
прежде, чем картина появится на экране, и он сумеет уйти вовремя.  Этому
можно будет даже придать вид протеста, и его  репутация  будет  сохране-
на...
   Гофман улыбнулся и сказал.
   - Вы Дон-Кихот, Престо. А у каждого Дон-Кихота должен быть свои  Сан-
чо-Пансо. Ну, что же, берите меня оруженосцем,  благородный  рыцарь  Ла-
манчский, хотя воевать нам придется далеко не с ветряными мельницами!
   Престо крепко пожал руку своему другу.
   - С вами вместе мы победим всех великанов, дорогой Гофман, и я  зара-
нее назначаю вас губернатором острова! - воскликнул он.
   - Ох, уж эти Дон-Кихоты" - вздохнул новый Санчо-Пансо - Благодарю  за
честь Не знаю, завоюем ли мы остров, но палочных ударов определенно  не-
мало падет на наши головы.
   - Мы ответим на них встречными ударами, Гофман. А теперь давайте  го-
товиться к бою.
   И, раскрыв папки, наполненные выписками и  расчетами,  сделанными  на
берегу Изумрудного озера, он начал посвящать Гофмана в свои планы


   БОРЬБА НАЧИНАЕТСЯ

   Престо развивал кипучую энергию. Он нанял большой  дом,  где  устроил
временную контору С утра до вечера здесь стояла толчея: нанимались  слу-
жащие, актеры, заключались всяческие договоры Весть о новом кинопредпри-
ятии быстро разнеслась среди армии безработных Голливуда. Артисты,  ста-
тисты, работники всех специальностей приходили  толпами,  становились  в
большие очереди. Престо сам принимал каждого кандидата, не исключая ста-
тистов, беседовал с ними, заставлял позировать, разыгрывать импровизиро-
ванные сцены В чем другом, но в людях недостатка не было. В четыре  часа
прием артистов и служащих прекращался, и, поспешно пообедав. Престо  пе-
реходил к другим делам: говорил с комиссионерами о  покупке  или  аренде
земельного участка для постройки на нем киностудии, с подрядчиками, пос-
тавщиками, архитекторами.
   Эта вторая половина дня проходила для  Престо  гораздо  труднее,  чем
первая. О новом предприятии уже знали не только безработные, но и киноп-
редприниматели. Появление нового конкурента не могло  не  волновать  их.
Особенно озабочен был мистер Питч: Тонио, который долгое время был козы-
рем в его игре, теперь становился опаснейшим соперником  Питч  и  другие
кинопредприниматели открыли против Престо военные  действия.  Под  видом
безработных, которые приходили наниматься, Питч подсылал к Престо  своих
шпионов и лазутчиков, переманивал наиболее талантливых артистов,  встав-
лял палки в колеса где только можно.
   Ко всему этому Тонио был подготовлен. Но ему было нелегко.  Комиссио-
неры, например, нашли подходящий участок, все переговоры с собственником
успешно закончили, оставалось только оформить сделку. Но в последний мо-
мент Питч узнал об этом и перехватил участок, не  поскупившись  уплатить
вдвое больше.
   Престо приходилось самому прибегать к хитростям и уловкам.
   "Вот приедет Барри, его здесь еще никто не  знает,  и  он  купит  ка-
кой-нибудь участок на свое имя, как будто под плантацию или огород. Бар-
ри довериться можно", - думал Престо.
   Конкуренты интересовались особенно тем, какие картины  будет  ставить
Престо. Но, несмотря на все ухищрения, этого они никак не могли узнать С
журналистами Тонио или отказывался разговаривать, или же  начинал  нести
такую околесицу, что даже у привыкших ко всему  разбойников  пера  глаза
лезли на лоб, и эти профессиональные лгуны не решались печатать подобные
интервью. Нанятым артистам, которые проявляли слишком большое и подозри-
тельное любопытство, Престо отвечал:
   - Дойдет до съемок - узнаете.
   Раздосадованный Питч пригласил к себе Люкс и сказал ей.
   - Я рассчитываю на вашу помощь, мисс.
   - В чем дело? - спросила она.
   - Дело в том, - ответил Питч, - что этот Тонио Престо не дает мне по-
коя Он решительно не хочет снять маску и показать нам свое  новое  лицо.
Что он замышляет? Какие картины будет ставить?  Для  меня  крайне  важно
знать. Исторических картин со всякими  замками,  пирамидами  и  тысячами
статистов он, конечно, не поставит Для него  это  слишком  дорогое  удо-
вольствие Да и раньше не на внешних эффектах он делал ставку По всей ве-
роятности, Престо будет прибегать к дешевым натурным съемках или обыгры-
вать неглубокие интерьеры Но содержание! Содержание!
   Питч задумался.
   - Что же вы хотите от меня? - спросила Люкс, которой надоело ждать.
   Питч не обратил внимания на ее вопрос и продолжал, как  бы  рассуждая
вслух.
   - Мне хотелось бы иметь достоверные сведения от самого Престо. Я  за-
сылал к нему кое-кого, намекая на то, что если он придет ко мне, то  по-
лучит очень интересные предложения. Мы хотели не  только  узнать  о  его
планах, но, если можно, и купить его. Банки отпускают на это очень  зна-
чительные суммы, перед которыми он, может быть, не устоял бы.
   - Что же вы сделали бы с ним, если бы такая купля-продажа состоялась?
   - На худой конец хотя бы законсервировал его, как консервируют  новые
изобретения, угрожающие старым предприятиям.
   - Платить большие деньги и не давать играть? На это он не пойдет.
   - Ради больших денег люди на все пойдут, - убежденно ответил  Питч  -
Впрочем, если бы он, сверх ожидания, оказался  по-новому  интересен,  мы
смогли бы прибрать его к рукам, заставить играть в тех ролях и  сценари-
ях, которые мы создадим.
   - И что же Престо?
   - Этот упрямец отказался идти ко мне. Остается, по крайней мере,  уз-
нать его планы, и вы должны мне помочь выпытать их у него. Ведь  он  вас
любил и, наверно, еще любит. Ко мне он не пошел, но к вам, наверно, пой-
дет, если вы пригласите его.  Правда,  между  вами,  кажется,  произошло
что-то вроде ссоры Но женщины умеют, когда захотят, вертеть  нашим  бра-
том, - со вздохом произнес Питч, вспомнив, во сколько обошлось  ему  это
женское уменье.
   - Наконец, - продолжал он, - вы можете пригласить его по делу Напиши-
те ему письмо, намекните, что вы интересуетесь его начинанием Ого!  Если
бы он заполучил вас, артистку с мировым именем. Для него вы были бы кла-
дом. Ведь у него все безликая посредственность, мелочь,  никому  не  из-
вестная молодежь, серая масса, я знаю это. Только кликните, и он  прибе-
жит к вам.
   Люкс задумалась. Она сама не прочь была повидаться с Престо.  Правда,
она дважды отвергала его и в его старом, и в новом виде. Но  с  тех  пор
многое изменилось. Ведь и Питч отверг нового Престо, а  вот  теперь  сам
засылает к нему парламентеров.
   Люкс окончательно поссорилась со своим женихом, когда узнала его поб-
лиже, он слишком рано и круто начал предъявлять свои  права  в  качестве
будущего мужа, явно подбираясь к капиталам Люкс, а она умела крепко дер-
жать их в руках. Затем Люкс не могла не признать, что новый Престо очень
интересный мужчина, нисколько не уступающий Лоренцо. И, наконец, он  на-
чинал собственное предприятие, которое, в случае удачи,  могло  принести
большие барыши. Он снова становился человеком с будущим. Правда, еще не-
известным будущим, а Люкс была человеком осторожным и расчетливым. И она
была еще далека от того, чтобы связать себя хотя бы деловыми  связями  с
Престо. Но его не следует выпускать из виду.
   Чтобы придать большую цену своему поступку, Люкс сказала Питчу:
   - Вы меня ставите в несколько затруднительное положение, мистер  Питч
После того, что произошло между мною и Престо, который едва не убил  ме-
ня, мне нелегко обращаться к нему. Но все же я постараюсь  повидаться  с
ним и выполнить ваше поручение.
   - Вы же умница и прекрасно справитесь  с  этим  делом!  -  воскликнул
Питч.
   И эти слова еще выше подняли Престо в глазах Люкс: Питч был  скуп  на
похвалы и комплименты и делал это только в исключительных случаях.


   ПОТЕРЯННЫЙ ПОКЛОННИК

   Когда человек окружен врагами, он поневоле становится  подозрительным
и осторожным. Получив и прочитав письмо Люкс,  Тонио  тотчас  догадался,
что это маневр Питча. Однако и он был не прочь повидаться  с  Люкс.  Она
все еще интересовала его. Тем осторожнее надо быть с нею. Люкс, конечно,
будет спрашивать о планах. Нужно ли дольше скрывать их?  Скоро  начнутся
репетиции, и тайна все равно всем станет известной.
   "Пусть Люкс воображает, что я не устоял  перед  ее  очарованием,  как
Самсон перед Далилой. Посмотрим, как она примет  мой  план!"  -  подумал
Престо.
   В назначенный день и час Престо вошел в  знакомый  будуар,  устланный
коврами и уставленный оттоманками, пуфами, раздвижными креслами.  Пестро
и разностильно. Но у хозяйки, подбиравшей эту мебель, был  свой  расчет:
садясь и ложась на кресла и кушетки самой разнообразной формы, можно бы-
ло показать наиболее