-  Не знаешь? Знаешь, конечно. Где-то рядом он тут, чую его. Ведь это он
    тебя  сюда  прислал,  не так ли? Пообщаться со мной хочет. Что ж, можно.
    Пойди  погуляй,  поищи  его.  Встретишь  - скажи, что Асмодей Чернопятов
    готов его выслушать.

    Валентина Сергеевна покорно поднялась.

    -  И  помни,  ласточка,  теперь  ты  наша.  - Старик засмеялся. - Возьми
    корзину, грибов насобирай - очень люблю грибочки жареные.

    Она  бродила  по  лесу,  равнодушно  поглядывая  на  россыпи  грибов,  и
    напряженно  думала.  Кто  же  она:  ведьма,  агент  Струмса, выполняющая
    какое-то  загадочное,  неведомое  ей  самой  задание, или просто глупая,
    обманутая баба? "Скорей всего третье", - решила она.

    "Да  и  кто  такой Струмс? Работник какого-то загадочного института... А
    может  быть,  он  один  из них? Асмодей Чернопятов - тот хоть понятен...
    Понятен  ли?  - вдруг усомнилась она. - Старичок еще тот. Ну а она сама?
    Все  эти  ночные  чудеса..."  Сейчас  она  не чувствовала в себе никаких
    сверхъестественных  сил.  Было  ли все это, или просто ее чем-то опоили,
    довели  до  галлюцинаций?  Она вышла на поляну и тут увидела впереди две
    фигуры. Присмотревшись, узнала Струмса и его ассистента.

    "Легки на помине", - тоскливо подумала она.

    -  А  вот  и  наша  героиня!  - весело закричал профессор, протягивая ей
    руку.  -  Здравствуйте,  уважаемая  ведьма.  Неплохо  у  вас получается.
    Видели, видели ваши похождения на кладбище.

    "Значит, это был не сон", - подумала Петухова.

    - А вы все время были рядом? - осторожно спросила она.

    - Не рядом, а, скажем так, поблизости. Рассказывайте.

    Он внимательно слушал Петухову.

    -  Значит,  встретиться  со  мной хочет этот Асмодей? Что ж, встретиться
    можно. А, Коля?

    Коля молча кивнул.

    -  Скажите честно, Викентий Аркадьевич, какова моя роль? Вроде подсадной
    утки?

    -  Ну, вы скажете! Главное действующее лицо. Из-за вас-то весь сыр-бор и
    разгорелся.

    Петухова  с  сомнением  посмотрела  на  профессора. Шутит он или говорит
    серьезно?

    -  Пребывание в качестве ведьмы пошло вам на пользу, - продолжал Струмс.
    -  Вы  заметно  помолодели.  Совсем  другая  женщина. Появилась какая-то
    чертовщинка,  что  ли. Так как же мне встретиться с вашим предводителем?
    Куда идти?

    - Далеко ходить не надо, - раздался сзади знакомый голос.

    Валентина  Сергеевна  стремительно обернулась и увидела старика. Видимо,
    он  появился  только  что.  Даже  невозмутимое  лицо  Струмса  выглядело
    растерянным.

    Они молча разглядывали друг друга. Первым нарушил молчание Асмодей.

    -  Помню  вас, - начал он довольно дружелюбно, - возле костров с бутылью
    бегали. Не к лицу ученому человеку так суетиться.

    -  Да  уж, - в тон ему поддакнул Струмс, - напугали вы нас тогда. Это вы
    умеете. Но, мне кажется, дальше детских страхов вы не идете.

    - Ой ли! - воскликнул колдун.

    -  Я  только говорю то, что видел. С нами в прошлый раз справиться вы не
    сумели.

    Старик усмехнулся.

    - Что ж, ваша правда. Ну а теперь зачем пришли?

    - За тем же, что и в первый раз.

    - А именно?

    - Нам нужен один из ваших живых мертвецов.

    - Для науки, конечно, ничего не жалко, однако что я получу взамен?

    - Взамен, мон шер, вы получите отпущение грехов.

    -  Приятно  встретить  в  нашей  глуши  столь  образованного человека, -
    весело промолвил старик. - Изволите объясняться по-французски?

    И  он перешел на французский язык. Профессор ответил. Разговор оживился,
    Валентина Сергеевна нахмурилась.

    "За дуру держат", - подумала она и отошла в сторону.

    -  Простите, - подскочил к ней Струмс, - конечно, бестактно, но давно не
    упражнялся  в  галльском  наречии.  Уважаемый  мэтр Асмодей, мы невольно
    обидели даму.

    - Ничего, переживет, - грубо откликнулся старик.

    -  Итак,  -  сказал  профессор  по-русски,  - вы мне уступаете одного из
    ваших  биороботов,  а также демонстрируете великое воскрешение, а взамен
    я  оставляю  вас  в покое. Иначе мы разворошим все ваше осиное гнездо, а
    кладбище перекопаем и зальем бетоном.

    -  Хорошо,  -  кротко  сказал  старик,  - я согласен на ваши требования.
    Сегодня  же устроим великое воскрешение, а завтра получите кадавра, или,
    как  вы  выражаетесь,  биоробота.  Против власти не попрешь... - грустно
    добавил он.

    -  Плюс  к  этому  вы снимаете заклятие с Валентины Сергеевны, - добавил
    Струмс.

    -  С  ласточки нашей? Тебе что, ведьмой быть надоело? - обратился старик
    к  Петуховой.  -  Али  не  понравилось?  Зря,  любая  городская  мадамка
    позавидует.  Или  среди  пыльных  книжек сидеть лучше? Ну, как знаешь...
    Коли  начальники  указывают...  -  издевательски  произнес  он, глядя на
    Струмса. - Не пожалеть бы тебе, ласточка.

    -  Не угрожайте, мэтр! - Струмс взял Валентину Сергеевну за руку. - А вы
    ничего не бойтесь.

    - Итак, в полночь на кладбище! - воскликнул старик и внезапно исчез.

    - Ну вот, мы обо всем и договорились, - удовлетворенно сказал Струмс.

    - Думаете, вам удалось его запугать? - осторожно спросил Коля.

    -  Вряд  ли.  Запугать  его невозможно, но он очень осторожен. К тому же
    власть уважает.

    -   А  я  ему  не  верю.  -  Коля  досадливо  сморщился.  -  Обязательно
    какую-нибудь пакость выкинет.

    - Не исключено, Коля, ты прав. Что ж, будем наготове.

    Угнетенное  состояние преследовало Валентину Сергеевну до самого вечера.
    И  только  с  приближением  ночи почувствовала она внезапный прилив сил.
    Как  будто  туман,  наползший  с  болот,  придал бодрости. Вскоре совсем
    стемнело.  От  нетерпения  Валентина  Сергеевна  не находила себе места.
    Струмс  с  удивлением  посмотрел на нее. Наконец стрелки часов подошли к
    одиннадцати. Стали собираться. Скоро вышли, светя фонариками под ноги.

    Было  тепло  и  тихо.  Изредка  звезда прочерчивала небосвод. Под ногами
    шуршала  трава, пахло сеном, болотом, грибами. Изредка вскрикивал филин.
    Ночь  казалась  зримой,  живой.  Показалось  кладбище.  У старой часовни
    стояла группа темных фигур.

    Струмс  со  спутниками  подошел поближе. Одна из фигур выступила вперед.
    Петухова  узнала  в  ней  старика  Асмодея.  Он  молча  глядел  на вновь
    прибывших, потом повернулся к своим.

    -  Итак,  они  пришли,  -  громко произнес колдун, - и требуют, чтобы мы
    показали им великое воскрешение.

    - Кто они такие, чтобы требовать? - спросил глухой голос из толпы.

    - У них есть право, - сказал колдун.

    - Ни один из непосвященных не присутствовал на великом воскрешении.

    - Это правда, - подтвердил Асмодей.

    - Так почему же эти...

    - Повторяю, у них есть право.

    Голос умолк.

    - Итак, братья и сестры, приступим.

    Небо,  еще  несколько  минут  назад  бывшее  чистым,  наглухо затянулось
    тучами.  И хотя было полнолуние, ни один лучик лунного света не проникал
    на землю. Все молчали, тишина стояла полная.

    И  тут  над  головами  появился  синий  огонек, за ним другой, третий...
    Разноцветные  огоньки  заметались  над  кладбищенскими руинами. Потом на
    земле загорелся костер, несколько других вспыхнуло поодаль.

    Костры  как-то  очень  быстро  прогорели,  и на их месте остались только
    малиновые  угли.  Они  ярко  тлели  в ночи, словно чьи-то нечеловеческие
    глаза, и вдруг превратились в зеленые столбы света.

    Вперед вышел Асмодей.

    - Нужна жертва! - громко произнес он.

    - Жертву! Жертву! - завизжали, захохотали, заскрежетали кругом.

    Красивая  нагая женщина, в которой Петухова узнала Верку, вывела за руку
    ребенка. Голову его покрывал черный платок так, что лица не видно.

    Валентина  Сергеевна рванулась к ребенку, но Струмс крепко схватил ее за
    руку.

    - Тише, тише, - зашипел он.

    - Но ведь они хотят его убить.

    - Это всего лишь призрак, - зашептал Струмс, - успокойтесь.

    - Нужен палач! - прокричал Асмодей.

    - Я! Я! - завизжали голоса.

    Колдун  медленно  обходил  присутствующих,  вглядываясь  в лицо каждого.
    Света  на кладбище теперь было достаточно, и Петухова хорошо видела рожи
    этой странной компании.

    Среди  них  она узнала Глафиру и старуху. Старик между тем приближался к
    Валентине Сергеевне. Она похолодела.

    -  Ты!  -  ткнул  в  нее  пальцем,  в другой руке у него была обнаженная
    сабля. Он протянул ее Петуховой. Та невольно отпрянула.

    - Я сказал - ты!

    - Нет! Нет! - Валентина Сергеевна дрожала как осиновый лист.

    -  Позвольте  это  сделать  мне,  -  выступил вперед Струмс, и Валентина
    Сергеевна впервые почувствовала к этому человеку неприязнь.

    - Тебе нельзя! Ты не наш.

    -  Значит,  не  хочешь!  - Старик насмешливо взглянул на Петухову. - Ну,
    тогда  это  сделаю я. - Он подскочил к одиноко стоявшему ребенку и одним
    махом   отсек   ему   голову.   Раздался  взрыв  дикого  визга.  Нечисть
    приветствовала своего повелителя.

    Валентине  Сергеевне  сделалось дурно, и она зашаталась. Однако Струмс и
    Коля с обеих сторон поддержали ее.

    Асмодей  высоко  поднял  отрубленную  голову. Лицо жертвы было искажено,
    кровь  стекала  из  перерубленного  горла, но Валентина Сергеевна узнала
    лицо.  Оно  не  раз за последние дни являлось к ней. Дико вскрикнув, она
    рванулась   вперед.  В  эту  минуту  раздался  нечеловеческий  хохот,  и
    Петухова  увидела,  что  вместо  головы  ребенка  Асмодей держит в руках
    козлиную  голову.  Она перевела взгляд на обезглавленный труп, но вместо
    него увидела разрубленную тушу животного.

    -  Жертва  принесена! - завопила нечисть. На кладбище началось движение.
    Слышались  шорох осыпающейся земли, потрескивание гнилого дерева гробов.
    Из  могил  вставали мертвецы. Как огромные черные куклы, нелепо ковыляли
    они  среди  надгробий.  Лохмотья свисали с полуразложившихся тел, душный
    запах  тления  наполнил  все  кругом.  Мертвецы приближались все ближе и
    ближе.  Вынести  этого Петухова не смогла, силы оставили ее, все поплыло
    перед глазами, и она потеряла сознание.

    Очнулась  она в незнакомой комнате. Было тихо, светло, у оконного стекла
    жужжала муха. Где она?

    Осмотревшись,  Валентина  Сергеевна  поняла,  что  находится  в  доме  у
    колдуна. На этой кушетке она уже ночевала однажды.

    Откуда-то слышались приглушенные голоса. Она осторожно пошла на них.

    В  знакомой  горнице  за  столом  сидели  Струмс и Асмодей. Они о чем-то
    беседовали.

    Увидев   Петухову,  Струмс  приветливо  улыбнулся,  а  Асмодей  радостно
    воскликнул:

    -   А,   голубка   наша   пожаловала!  Ну,  как  спалось?  Не  выдержала
    вчерашнего-то.  Бывает...  Правильно говорила Глафира - ну какая из тебя
    ведьма?  Снимаю  с  тебя  заклятие,  да,  собственно, ты сама его с себя
    сняла. Не стала рубить младенца...

    При упоминании о вчерашнем Петухова вздрогнула.

    -  Теперь  можешь  отправляться  домой, - продолжал колдун, - никто тебя
    больше не потревожит.

    Петухова взглянула на профессора - тот утвердительно кивнул головой.

    -  Ну  что  ж,  -  сказал  Струмс,  -  первую  часть  нашего  условия вы
    выполнили. А что касается второй...

    -  Вам  нужен  кадавр.  -  Асмодей  усмехнулся. - Он тут, недалеко. Если
    хотите,  можете посмотреть. Это лучшее, что у меня есть. Не какой-нибудь
    завалящий...   Сам   майор   Кокуев   собственной   персоной.   Личность
    небезызвестная, сочинитель, поэт... Пойдемте.

    Струмс встал.

    - А ты не желаешь полюбопытствовать? - обратился Асмодей к Петуховой.

    Та отрицательно покачала головой - хватит с нее ужасов.

    - Ну, как знаешь.

    Она  долго  сидела  в  одиночестве  и  размышляла.  Наконец  послышались
    голоса.  В  комнату  вошли Струмс и колдун: Судя по всему, профессор был
    очень доволен.

    -  С  мертвецом  в одной машине я не поеду, - твердо заявила Петухова. -
    Лучше пойду пешком. Профессор замялся:

    -  Действительно...  Валентина  Сергеевна  и  так  перенесла достаточно.
    Может быть, мы сначала отвезем ее, а завтра вернемся за вашим Кокуевым?

    - Как хотите, дело хозяйское...

    -  Скажите,  -  обратилась  Петухова  к  старику,  -  мне  было отпущено
    тринадцать дней, сегодня последний. Что же, завтра мне умирать?

    -  Ну  что  ты,  ласточка. - Асмодей усмехнулся. - Я же сказал: заклятие
    снято.  Живи  себе  на  здоровье.  В  гости заезжай, за грибами. Ты ведь
    грибы любишь собирать. А кушать?

    Петухова  пропустила мимо ушей ехидные слова старика. Ей хотелось только
    одного - поскорее уехать домой.

    -  Ничего  подобного  мне видеть не приходилось. - Лицо Струмса сияло от
    удовольствия. - Ваш майор - уникальный экземпляр.

    -  Да  уж,  -  в  тон  ему  поддакнул  Асмодей.  - Лучшее отдаю, от себя
    отрываю.  Не  то,  что эта рухлядь, которую вы видели ночью. А позвольте
    узнать, что вы с ним будете делать? Потрошить или еще чего?

    -  Нет. - Струмс, казалось, думал о чем-то другом. - Потрошить не будем,
    хотя посмотрим.

    -  Надеюсь,  он попадет в хорошие руки? - Асмодей просительно смотрел на
    профессора. - Берегите его!

    - Ладно, голубчик, постараемся. Так мы завтра за ним приедем.

    -  Ну  конечно, - подтвердил Асмодей. - И наш уговор. - Он вопросительно
    посмотрел  на  профессора.  -  Тревожить  нас  больше  не будете? Дадите
    спокойно дожить свой век?

    -  Мы  же  договорились. - Струмс недовольно глянул на старика, - Или вы
    мне не верите?

    -  Верю,  батюшка,  верю,  -  залебезил  Асмодей.  На  улице послышалось
    гудение машины.

    - Это за нами, - сказал Струмс, - ну что ж, до завтра.

    - До встречи, - ответил колдун. - А ты, ласточка, чего не прощаешься?

    Петухова молча направилась к двери.

    - Ай-ай, невежлива ты что-то стала. Зря старика обижаешь. - Он хихикнул.

    Через минуту машина неслась по пыльному проселку.

    -  Постойте,  -  попросила Петухова, - заедем к бабке Агриппине. Там мои
    вещи остались.

    Машина остановилась возле дома старухи. Та, казалось, ждала их.

    -  А,  Валечка!  - обрадованно закричала она, едва увидев Петухову. - Ты
    все  торопишься.  Опять,  значит, уезжаешь? Ну что ж, скатертью дорожка.
    Приезжай  еще  за  грибами.  Да,  кстати. Я тут корзиночку сегодня утром
    собрала.  Отборные,  белые...  Возьми,  дома  пожаришь. - Петухова стала
    было  отказываться.  - Бери-бери! - Она почти насильно всунула ей в руки
    корзину.

    Машина  снова  тронулась.  Коля  сидел  за рулем. Струмс рядом с ним, на
    переднем сиденье.

    -  Ну  что  ж,  -  сказал он, обернувшись к Петуховой. - Все хорошо, что
    хорошо кончается. Валентина Сергеевна, я надеюсь, в порядке?

    Петухова молча кивнула.

    -  Думаю,  он сдержит свое слово, - продолжал Струмс. - Вас он больше не
    тронет.

    - Не верю я этому колдуну, - вступил в разговор Коля.

    Струмс задумчиво посмотрел на водителя.

    -  Но  пока все идет неплохо. Конечно, от них можно ждать любой пакости.
    Но ведь это не в их интересах.

    Валентина  Сергеевна  в разговор не вступала и всю дорогу молчала. У нее
    не  выходило  из головы, что срок, отмеренный ей на старом кладбище, еще
    не вышел, что сегодня последний из тринадцати проклятых дней...

    В  квартире  было тихо и сумрачно. Она отдернула шторы, распахнула окна.
    Потоки  света  рванулись  в  комнату,  и сразу стало видно, как запущена
    квартира, повсюду лежала пыль.

    "Сейчас  же  берусь  за  уборку,  - решила Петухова. - Но начну все же с
    зеркала".  Она  зашла  в  прихожую  и долго смотрела на свое отражение в
    пыльном  стекле.  Зеркало  как  зеркало. "А может, оставить? Нет!" - Она
    решительно  схватила  подвернувшийся  под  руку молоток и запустила им в
    зеркало. Раздался звон бьющегося стекла.

    "Ну  вот,  избавилась  наконец-то.  Теперь  обзвонить  всех сослуживцев,
    пригласить на вечеринку". Следующие полчаса она этим и занималась.

    Гостей   набралось   человек   семь   -  собственно,  все  работники  ее
    библиотеки.  Большинство  были  удивлены неожиданным приглашением, но не
    отказался  никто.  Напротив,  они были заинтригованы: до сих пор в гости
    она   никого  не  приглашала.  Еще  пара  часов  ушла  на  уборку  и  на
    приготовление  всякой  снеди:  гулять так гулять. Начало назначила часов
    на  восемь,  но  про  себя  твердо решила, что закончит сегодняшний день
    обязательно в окружении людей.

    Она  тщательно  готовилась  к  вечеринке.  Что же приготовить? Взгляд ее
    упал на корзину грибов, подаренную старухой.

    О! Грибы!

    Вечеринка  удалась  на славу. Никто не ожидал, что их строгий директор -
    такая  компанейская  женщина.  Было уже довольно поздно, когда Валентина
    Сергеевна  вспомнила,  что  в  духовке  у нее томятся грибы. Она вынесла
    блюде, обильно политое сметаной, и стала раскладывать грибы по тарелкам.

    - А себе почему не кладете? - спросили ее.

    - Да я собирать люблю, а не есть.

    Но  все  стали восхищаться мастерским приготовлением грибов, и Валентина
    Сергеевна решила попробовать. Зацепила на вилку гриб. Действительно вкусно.

    Вдруг   Петухова   почувствовала,  будто  электрический  заряд  огромной
    мощности  ударил  ее. Дрожь затрясла тело. Она выгнулась дугой и рухнула
    на  пол.  И  уже  не  слыхала  ни  испуганных  голосов  гостей, ни звука
    подъехавшей кареты "Скорой помощи"..

    Врач  наскоро  осмотрел ее. Петухова была мертва. Пульс не прощупывался,
    зрачки на свет не реагировали. Неужели отравление грибами?

    Доктор   с   сомнением   посмотрел  на  грибы,  понюхал  их  и  успокоил
    собравшихся.  Невероятно,  чтобы  смерть  от  отравления  наступила  так
    стремительно.  Скорее  всего,  это сердце. Однако он взял немного грибов
    на анализ.

    Потрясенные гости медленно расходились по домам.

    ...Петухова   очнулась.   Что   с  ней?  Где  она?  Валентина  Сергеевна
    попробовала  приподняться,  открыть  глаза,  пошевелить рукой или ногой.
    Это ей не удалось. Что же случилось?

    В  то  же время она слышала отдаленные голоса, глухой шум, звук льющейся
    воды.  Внезапно  громко  хлопнула  дверь, и в помещение, где она лежала,
    вошли, как Петухова поняла по голосам, двое.

    -  Ну,  кого будем вскрывать? - спросил грубый мужской голос. - Эту, что
    ли, из библиотеки?

    -  Нет,  ее  не надо, - ответила женщина, - подождем главного. Давай вон
    того старика с раком легких.

    "Что значит вскрывать? - в испуге подумала Петухова. - Где я?"

    Что  происходит?  И  почему  она  совершенно не владеет своим телом? Она
    вдруг  вспомнила о вечеринке: а где же гости? Потом в памяти всплыл гриб
    на вилке, страшный удар...

    "Эти  мертвецы  все  же  достали  меня".  -  Ужасная  мысль,  которой не
    хотелось   верить,  возникла  и  потрясла  ее  сознание.  Она  умерла  и
    находится   в  морге.  Это  подтверждали  голоса  в  комнате  -  видимо,
    вскрывали  труп.  Следующая  на  очереди она. Чудовищность происходящего
    заставила разум отключиться в очередной раз.

    Сознание  вернулось  к  ней  внезапно.  Она  лежала  на  чем-то жестком,
    одетая.   Рядом  вполголоса  разговаривали.  Голоса  были  знакомые:  ее
    заместителя   Веры   Капитоновны   и   молоденькой  библиотекарши  Люси.
    Валентина  Сергеевна сделала попытку подняться, но, увы, тщетно. Тело не
    повиновалось ей.