атуманенным
    взором.

    Вода  стала  остывать,  и  она  решила добавить горячей. Открыла кран. В
    кране  забулькало,  и  оттуда  медленно выполз огромный, вроде мыльного,
    пузырь,  но  только  во  много  раз  больше.  Переливаясь  всеми цветами
    радуги, прозрачный пузырь колыхался в воздухе над ванной.

    Недоуменно  смотрела  Петухова  на  это  чудо,  а  с  пузырем  между тем
    происходили   изменения.   Его   внутренность   наполнилась   мерцающими
    разноцветными  огоньками.  Это  было  очень  красиво, но страх понемногу
    начал  заползать  в душу, вытесняя опьянение. Огоньки начали сгущаться и
    образовали  подобие лица. Черты его становились все отчетливее. Это было
    лицо  какого-то  глубокого  старика,  совершенно  незнакомого  Валентине
    Сергеевне. Старец, казалось, внимательно смотрел на библиотекаршу.

    Ни   жива  ни  мертва  сидела  та  в  ванной  и  с  ужасом  смотрела  на
    переливающееся  разноцветными огоньками лицо. Однако оно начало мутнеть,
    линии  становились  расплывчатыми  и скоро сменились хаосом разноцветных
    искорок.   Потом  внутри  пузыря  начала  складываться  другая  картина.
    Валентина  Сергеевна  сразу  же  узнала  старое  кладбище, нагромождение
    старинных  надгробий. Кладбище было пустынным, только на одном памятнике
    сидела  большая  птица. Внезапно Петухова ощутила в ванной комнате поток
    холодного  воздуха.  Пузырь  вытянулся,  медленно  подлетел  к крану и с
    чмоканьем  втянулся  в  него.  Через  мгновение  из крана полилась вода.
    Библиотекарша  все  так  же  оцепенело уставилась на кран. Вода внезапно
    стала  розовой,  а затем начала темнеть, пока не приобрела густо-красный
    цвет.  Валентина  Сергеевна  вылетела  из  ванной.  Теперь  она стояла и
    смотрела  на  необыкновенное  зрелище.  Было жутко, но интересно. Густая
    темно-красная  жидкость  наполняла ванную. Петухова набралась мужества и
    коснулась  пальцем жидкости. Теплой, густой и липкой. Понюхала. Сомнений
    не было - кровь.

    Жидкость  забурлила, и из нее показалась черная костлявая рука с цепкими
    длинными пальцами.

    Это  было  выше  ее  сил.  Валентина Сергеевна стремительно выскочила из
    ванной  комнаты, кое-как оделась и бросилась вон из квартиры. Она бежала
    по  оживленным  улицам,  и  прохожие  с  недоумением глядели на небрежно
    одетую   женщину   с  мокрыми  волосами  и  диким  лицом.  Но  Валентина
    Сергеевна, ничего не замечая, мчалась к Струмсу.

    "Только бы застать, только бы застать!" - одна мысль стучала в голове.

    К счастью, Струмс оказался дома. Тут же находился какой-то молодой человек.

    -  О!  -  весело  воскликнул  профессор. - Вот и наша героиня! Да на вас
    лица нет! Что случилось?

    Валентина  Сергеевна  не  могла  ничего  ответить,  только  бессмысленно
    разевала рот.

    - Коля, налей ей коньяку, - распорядился профессор, - да в стакан лей!

    Стуча  зубами  о  край  стакана,  библиотекарша  сделала глоток и только
    тогда перевела дух.

    Дрожа и поминутно озираясь, принялась рассказывать.

    -  Да,  -  сказал  Струмс  после  того, как она умолкла, - повествование
    производит  впечатление.  Не правда ли, Коля? Да, кстати, познакомьтесь,
    это тот самый Николай Егорович Белов, о нем вы, кажется, слыхали.

    Петухова вяло кивнула головой.

    -  А не съездить ли нам на место действия? Так сказать, убедиться своими
    глазами. Мне лично очень хочется. Он посмотрел на Петухову.

    - Поехали, Валентина Сергеевна. С нами не пропадете.

    Она молча кивнула.

    Перед входом в гостиницу стояла роскошная легковая машина.

    - Прощу вас. - Струмс галантно распахнул дверцу. Коля сел за руль.

    Вот  и  ее  дом. Выйдя из автомобиля, Петухова нерешительно топталась на
    месте. Возвращаться в квартиру не хотелось.

    -  Ну  же, смелее. - Профессор взял ее под руку. У Коли в руках появился
    объемистый кожаный портфель, и они двинулись вверх по лестнице.

    Войдя в квартиру, Струмс с интересом огляделся.

    -  О,  да у вас роскошно. - Он плюхнулся на кожаный диван. - Точно такой
    же  был  у  моей  мамы.  Чудесная  вещь,  нет ей сносу. - Потом вскочил,
    прошелся  по  комнате,  заглянул  зачем-то  на  кухню. - Ну что, Николай
    Егорович,  будем  начинать?  -  Струмс  задумчиво  смотрел  на зеркало в
    прихожей. - Именно это зеркало и являло вам чудеса? - спросил он Петухову.

    Тем  временем  Коля  начертил  мелом  на  кафельном полу ванной какую-то
    сложную  звезду.  Потом  расписал  ее  непонятными  знаками и символами.
    Петухова с интересом следила за его манипуляциями.

    - Что он делает? - шепотом спросила она Струмса.

    -  Да  ничего  особенного.  Чертит  магическую  пентаграмму. Духов будет
    вызывать.

    - Вы серьезно?

    -  Вполне. Да вы не беспокойтесь, ничего страшного не произойдет. А если
    боитесь,  то  можете  уйти  куда-нибудь  переночевать.  Например,  в мой
    номер. Коля отвезет.

    - А можно остаться?

    -  Почему  бы  и  нет,  ведь  вы, так сказать, главное действующее лицо.
    Присутствие  ваше весьма желательно. - Тон его изменился, стал серьезным
    и сдержанным.

    Между  тем  на  улице  стало  совсем  темно.  Короткие сумерки перешли в
    темную августовскую ночь.

    Валентина Сергеевна протянула руку к выключателю.

    -  Не  надо!  -  властно  скомандовал  Струмс.  -  Сейчас мы зажжем свои
    осветительные приборы.

    Он  достал  из  портфеля  какой-то  предмет,  чиркнул спичкой. Валентина
    Сергеевна  увидела  у  него  в руках толстую свечу из зеленого воска. Он
    передал  свечу  Коле  и достал из портфеля еще две. Зажег их и пристроил
    одну   на   краю  ванной,  две  на  туалетных  полочках.  Пламя  свечей,
    колеблясь,  бросало причудливые тени на стены. Валентине Сергеевне снова
    стало жутко. Коля стоял неподвижно и отрешенно, полностью уйдя в себя.

    - Ну что, Викентий Аркадьевич, попробуем?

    - Не рановато? Еще одиннадцати нет.

    - Попробуем. Да и что мешает повторить?

    - Ну ладно, начинай.

    Коля  встал  лицом к звезде, начерченной на полу. Потом что-то произнес.
    Контуры  звезды  слабо  засветились  бледно-розовым  светом.  Он еще раз
    повторил то же слово. Свечение осталось прежним.

    - Рано еще, - заключил Коля разочарованно.

    -  Не торопись, подожди полчасика, - ободряюще произнес профессор. - А я
    пока займусь зеркалом.

    Он  взял  одну  из  свечей  и поставил ее перед зеркалом. Язычок пламени
    отразился  в  нем,  но  как-то  странно. Вместо одного огонька в зеркале
    было  семь.  Профессор  провел  рукой  по  фигурной  деревянной  раме, и
    зеркало  заколыхалось, как будто это было не стекло, а вода. Серебристая
    мгла  стала  прозрачной, и Валентине Сергеевне показалось, что перед ней
    дверь  в  неведомый  мир.  Перед  ней  расстилалось огромное, совершенно
    пустое  пространство.  Зеркало  ничего  не отражало. Внезапно трепещущий
    огонек отделился от свечи и как бы проник внутрь зеркала.

    Профессор крепко сжал руку Петуховой.

    - Коля, иди сюда, - позвал он шепотом. - Смотри, прямую дорогу проложили.

    Огонек  между  тем  блуждал  среди  могил.  Вслед за ним устремилось еще
    несколько огоньков, скоро их образовался целый рой.

    -  Кладбищенские  огни  -  первый  признак  колдовства, - удовлетворенно
    промолвил профессор.

    Валентина  Сергеевна  смотрела  как завороженная. Будто не в собственной
    прихожей  стояла  она, а там, на Кладбище. Казалось, шагни - и ты будешь
    среди этих могил.

    А  огоньки,  перелетая с одного места на другое, придавали происходящему
    и  вовсе  чувство нереальности. Чем-то древним, неведомым веяло от всего
    этого.

    -  А ведь прямо из вашей квартиры можно попасть туда, - задумчиво сказал
    Струмс. - Шагнуть сквозь зеркало.

    - Неужели? - не поверила Валентина Сергеевна.

    - Абсолютно серьезно, нужно только знать условный код.

    Струмс провел рукой по поверхности зеркала:

    .- Нет! Вы потрогайте!

    Валентина  Сергеевна  осторожно  дотронулась  до стекла. Но под ее рукой
    было  не  стекло. Она почувствовала что-то чрезвычайно упругое на ощупь.
    Вещество  было  скользким и прохладным. Как будто воздух сгустился, стал
    твердым.

    Еще  несколько  минут  зеркало  оставалось  окном в неведомый мир, потом
    внезапно  погасло.  Петухова снова провела рукой по его поверхности и на
    этот раз ощутила обыкновенное стекло.

    -  Ну  а  теперь  вернемся  к нашей пентаграмме, - решительно проговорил
    профессор. - Время к двенадцати подходит. Можно начинать.

    -  Дело  в  том,  любезная  Валентина  Сергеевна, если вас действительно
    посетили   сверхъестественные   силы,   то   должен  остаться  некий  их
    отпечаток,  так сказать, эманация. Хотя и на очень короткое время, но мы
    сможем  увидеть  колдуна,  вернее,  не его самого, а его призрак. Коля у
    нас специалист по вызыванию духов.

    В  квартире по-прежнему было темно. Зеленел свет в ванной комнате, свечи
    слегка  оплавились,  но  продолжали  гореть  ровным неярким светом. Коля
    прошел внутрь, а профессор с библиотекаршей остались стоять на пороге.

    Он   вновь   встал   возле   нарисованной   на  полу  звезды  и,  что-то
    приговаривая,  стал  медленно  и  плавно водить над ней ладонями. Звезда
    слабо  засветилась,  потом  неожиданно  ярко  вспыхнула.  Цвет  ее,  еще
    несколько  секунд назад бывший бледно-розовым, стал огненным и напоминал
    цвет  раскаленного железа. Потом звезда оторвалась от пола и повисла над
    ним на расстоянии полуметра. Внутри нее вспыхнул столб ярко-голубого света.

    Валентина Сергеевна невольно схватила профессора за руку.

    -   Не  волнуйтесь,  -  шепотом  произнес  он.  -  Прошу  вас  сохранять
    спокойствие и молчать, что бы ни увидели.

    Коля  громко и раздельно произнес непонятные слова. Столб голубого света
    начал  желтеть,  затем розоветь, внутри соткалась полупрозрачная фигура.
    Присмотревшись  повнимательней,  Валентина  Сергеевна различила старика,
    невысокого,  седобородого,  с  хищным  птичьим  лицом  и  пронзительными
    глазами.  Лицо старика время от времени перекашивала судорога, как будто
    все происходящее причиняло ему боль.

    Профессор выступил вперед.

    - Кто ты? - властно произнес он.

    - Хозяин кладбища, - был ответ.

    - Зачем ты приходил сюда?

    Последовало молчание.

    - Заклинаю тебя демоном демонов Астаротом, отвечай, зачем ты приходил сюда?

    - За ней, - монотонно промолвил старец.

    - Зачем тебе она?

    -  Она  должна стать одной из нас. И она станет, - торжествующе заключил
    старик.

    - Сколько вас? - продолжал допрос профессор.

    -  Нас  легион,  -  последовал  равнодушный  ответ,  но в голосе старика
    послышалось  ехидство.  -  И  не  тебе,  смертный,  хоть  ты  и сведущ в
    колдовских делах, остановить нас.

    Столб  света  из  розоватого  стал  малиново-красным,  затем фиолетовым,
    фигура  старика  потускнела  и  медленно  исчезла.  Свет погас, и только
    магическая  звезда  продолжала слабо светиться. Наконец с легким треском
    погасла и она.

    Все безмолвствовали.

    Первым нарушил молчание профессор:

    - Ну, вот мы и увидели организатора всех событий. Хозяина кладбища.

    - Интересный старичок, - заметил Коля.

    -  Ну,  Валентина  Сергеевна,  можете  включить  свет. Петухова щелкнула
    выключателем, но свет не зажегся.

    - Что такое? - воскликнул профессор.

    - Я думаю, - спокойно промолвил Коля, - сейчас начнется контратака.

    -  Возьмите каждый по свечке и идите в комнату, - скомандовал профессор.
    - Надеюсь, Валентина Сергеевна не потеряет присутствия духа.

    Петухова  ответила,  что постарается. Она взяла в руки зажженную зеленую
    свечу, села на диван и спокойно стала ждать дальнейших событий.

    -  Что с вами? - участливо спросил Струмс, почувствовав ее настроение. -
    Вам страшно?

    - Нет, - равнодушно ответила Петухова, - мне все равно.

    - Эге, голубушка, так не пойдет, может, выпьете коньячка?

    - Не стоит добро переводить, выпейте лучше сами.

    - Непременно.

    В темноте звякнула бутылка о край стакана, запахло коньяком.

    В  этот момент прихожая осветилась. Валентина Сергеевна поняла, что свет
    идет из проклятого зеркала.

    Потом раздались чьи-то легкие шаги.

    - Внимание, Коля! - прошептал профессор, бутылка так и осталась в его руке.

    Петухова ждала, что же будет дальше.

    Шаги  приближались,  и  при  свете свечей можно было различить маленькую
    фигурку, вошедшую в комнату.

    - Мама, - раздался слабый детский голос.

    Это   было  страшнее  всего.  Страшнее  призраков,  мертвецов,  страшнее
    смерти,  наконец.  Ни  слова  не  говоря, вскочила Валентина Сергеевна с
    дивана и бросилась навстречу детской фигурке.

    - Сидите! - властно приказал профессор и крепко ухватил ее за руку.

    Валентина.  Сергеевна  попыталась  вырваться. При этом ее свечка упала и
    погасла бы, но Коля подхватил ее на лету.

    -  Держите  свечу,  -  зашипел  Струмс. - Пока она у вас в руках, вас не
    видно и не слышно.

    Петухова машинально взяла свечу.

    - Это мой сын, - сказала она потерянным голосом.

    - Какая глупость! - шепотом ответил профессор. - Это оборотень, перевертыш.

    - Но я... - моляще произнесла библиотекарша.

    - Молчите, иначе доставите нам всем большие неприятности.

    - Мама, - повторил ребенок, - где же ты?

    Профессор крепко сжал ее руку.

    -  Ты  меня  всегда  бросаешь,  -  продолжал ребенок, - я так тебя ждал.
    Пойдем со мной, мама.

    На  ощупь  он  бродил  по  комнате,  вытянув  вперед  руки  и  то и дело
    натыкаясь на мебель. Странно, но к дивану он ни разу не подошел.

    - Нигде нет, - вдруг сказал он женским голосом.

    - Ищи, дура! - ответило зеркало стариковским дискантом.

    - Я не дура, - сказал ребенок обидчиво, - я столбовая дворянка.

    -  Дубина  ты стоеросовая, а не столбовая дворянка, - сказало зеркало, -
    ничего нельзя поручить. Совсем мозги протухли. Ищи, тут они.

    Странный диалог вывел Валентину Сергеевну из состояния, близкого к истерии.

    -  Мама,  мама! - закричал ребенок снова детским голосом. Но на этот раз
    в нем чувствовалась неуверенность.

    -  Ладно,  иди  назад,  -  раздался  голос,  - скоро петухи запоют. Тень
    поспешно выскочила из комнаты.

    -  Все  равно  я до вас доберусь, - раздался стариковский голос, а вслед
    за ним хохот. Зеркало погасло.

    -  На сегодня все, - заключил профессор. - Представление окончено. А что
    это за сын такой? - с любопытством спросил он.

    - Был у меня когда-то ребенок, да умер... - неохотно ответила Петухова.

    -  Вон  оно  что,  -  протянул Струмс, - Так вы его лицо видели тогда на
    дороге?  Однако  эти  специалисты  дело  знают,  на чувствах играют. Ну,
    теперь мы хотя бы знаем, с кем имеем дело.

    - Кто же такой хозяин кладбища? - поинтересовалась Петухова.

    -   Включите,   пожалуйста,   свет,   -   попросил   Струмс.   Вспыхнуло
    электрическое  освещение.  В  его свете все случившееся казалось сном, и
    только  свечки  в  руках присутствующих подчеркивали, что произошедшее -
    реальность.

    -  Ну  что,  Валентина  Сергеевна,  мы  вас  оставляем. Днем обязательно
    увидимся.  -  Струмс  вопросительно посмотрел на библиотекаршу. - Что-то
    вы  мне  не  нравитесь,  -  констатировал  профессор.  -  А  знаете что,
    поезжайте-ка  снова в Лиходеевку. Идите к своей бабке и попросите свести
    вас  с главным, с хозяином кладбища. Когда встретитесь с ним, изобразите
    раскаяние,  дайте  понять,  что  готовы  на все. Словом, войдите к ним в
    доверие.

    -  А  если  не  поверят?  Они, судя по всему, не такие уж простаки. Да и
    потом, что значит - готова на все?

    - Смотрите по обстоятельствам. Однако на вашем месте я бы не хорохорился.

    -  И  это  вся  ваша  помощь? - вскричала Петухова. - Ничего себе, хорош
    совет - самой прыгнуть в огонь...

    -  А  может быть, это лучший выход, - задумчиво произнес Струмс. - Самой
    прыгнуть  в  огонь!  А  мы с Николаем Егоровичем будем поблизости. Да не
    волнуйтесь, глаз с вас не спустим.

    На том и порешили.

    ...Старуха  Агриппина Кузьминична встретила ее как старую знакомую. Ни о
    чем  не  расспрашивая,  усадила  пить  чай. Разговор шел о самых обычных
    делах. Но вскоре старуха не выдержала.

    - Ну, что у тебя нового? - с любопытством спросила она.

    Валентина Сергеевна рассказала кое-что из происшедшего с ней.

    -  Не  оставляют, значит, тебя в покое, - подытожила старуха. - Нужна ты
    им, видно, для чего-то.

    - А кто они? - с замиранием сердца спросила Петухова.

    -  Колдуны  местные,  -  просто ответила бабка. - А самый главный из них
    Асмодей  Чернопятов.  Он-то  всем  и  заправляет.  Хозяин  кладбища  еще
    называется.

    - А вы их не боитесь?

    -  А  чего  мне  бояться,  я,  считай,  одна  из  них. Только я на добро
    повернута,  а  они на зло. Так всегда бывало. Есть день, есть ночь. Одно
    с другим не мешается.

    - А нельзя ли увидеть Асмодея?

    -  На  поклон  решила пойти? Что ж. Увидеть можно, чего проще. Только не
    пожалеешь ли?

    - Чего мне терять?

    - И то правда. Завтра с утра и пойдешь.

    -   Я  только  одного  не  пойму,  -  продолжала  гнуть  свое  Валентина
    Сергеевна. - Какая цель-то у колдунов?

    -  Цель? - переспросила бабка. - А простая: повелевать людьми. Раньше-то
    так и было.

    - Что же они могут?

    -  Многое.  Хворь  на  человека наслать, присуху на девицу или молодуху.
    Могут  в  разных  зверей,  птиц  обращаться, мало ли что еще. Сила у них
    большая. Даже мертвецов оживляют, да ты ведь знаешь.

    - А зачем?

    -  Разные  причины  есть.  Про  Кокуева-майора  и  Дарью  Сурину  ты уже
    слыхала.  Сама  она  нечистью  интересовалась,  дружбу  кой с кем из них
    водила.  Да  что  она,  почти  все окрестные помещики к ним за помощью и
    советом  обращались. Так вот, не была бы она испорчена, не стала б живым
    мертвецом.

    - А много их? - спросила Петухова.

    Старуха засмеялась:

    -  Погоди,  сама  узнаешь, ты, я смотрю, крестик надела. Это неплохо. Но
    когда  пойдешь  к Асмодею, ты крест сними и спрячь куда-нибудь подальше.
    Увидит - беды не оберешься.

    Утром старуха объяснила:

    -  Пойдешь  по  улице,  через три дома увидишь покрашенный синей краской
    забор,  там  будет калитка, это и есть двор Чернопятова. Ты, главное, не
    бойся, смелее иди.

    - А что он за человек?

    - Человек! - хмыкнула бабка. - Сама увидишь. Ступай!

    Тропинка  вела мимо ветхих домишек. Ноги сразу же вымокли в густой росе.
    Вот  и  дом  с  синим забором. Валентина Сергеевна нерешительно толкнула
    калитку  и  вошла  во  двор. По двору ходила черная коза, но Петухова не
    обратила  на  нее  внимания. Она осторожно постучала в двери дома, потом
    вошла в сени.

    -  Проходи,  проходи,  -  услышала  она  приветливый  голос.  Шагнула  в
    горницу.  Здесь  было  чисто  и  просторно,  пол застелен половиками. На
    стене  мирно  тикали  ходики.  За  столом сидел худощавый старик и читал
    газету.  Он  посмотрел  на  Петухову  поверх  очков,  отложил  газету  и
    добродушно усмехнулся.

    - Пришла, голубушка, - ласково сказал старик, - а я уж заждался.

    Валентина  Сергеевна  во все глаза смотрела на старика. Лицо его было ей
    незнакомо. Однако глаза, глаза она где-