ообще вся эта немыслимая  спешка? Мир все равно
скоро погибнет, ведь он идет  кратчайшей дорогой прямиком к гибели!  Неужели
два или три года здесь что-то значат?
     Что я хочу  сказать? --  Трупп  с ледяной вежливостью  стал отвечать на
заданный  Бредовредом  конкретный  вопрос.  --  Хочу   сказать,  что  я  вас
предостерег.  Я приду  снова ровно в  полночь, с  наступлением  Нового года.
Такое я  получил задание.  Если  до полуночи вы не совершите того количества
злодеяний, которое предусмотрено договором...
     -- Что тогда?
     --  Тогда  вы,  господин  советник,  понесете  наказание  за  содеянное
должностное преступление. Желаю веселой встречи Нового года!
     -- Подождите! --  крикнул колдун.  Только одно слово,  господин  Струп,
э-э... господин Трупп, прошу вас!
     Но гость уже исчез.
     Колдун  устало  опустился в  кресло,  снял  тяжелые  очки и закрыл лицо
руками. Если  б колдуны умели плакать, он бы сейчас  разревелся.  Но из глаз
Вельзевула выкатились лишь две сухие крупинки соли.
     -- Что же делать? -- Колдун вздохнул. -- Ради всех попыток и пыток, что
же мне делать?




     Волшебство -- не важно, злое или доброе -- занятие  далеко  не простое.
Многие  недоучки  думают, правда,  что  достаточно  пробормотатькакое-нибудь
тайное  заклинание, фокус-покус, шурум-бурум, раз, два, три -- и готово! Ну,
в  крайнем  случае  помахать  вдобавок волшебной  палочкой, вроде того,  как
дирижер машет перед оркестром -- вот тебе и все,  тут  тебе и превращение, и
наваждение, и еще что-нибудь в том же роде.
     А  ведь все совсем не так. Любое магическое действие невероятно сложно,
для него необходим огромный запас знаний и масса принадлежностей, материалов
и  подручных  средств,  раздобыть  их  бывает  очень  трудно.  А  еще  нужна
длительная  подготовка,  -- бывает, она отнимает много дней, а то и месяцев.
Кроме  того,  магия всегда крайне  опасна,  потому  что малейшая  допущенная
ошибка может привести к совершенно неожиданным последствиям.
     Вельзевул  Бредовред  в  развевающемся  балахоне  метался  по  залам  и
коридорам  своей виллы, он в отчаянии искал средство, которое могло  бы  его
спасти.  Но  при этом  он слишком хорошо понимал,  что уже не  успеет ничего
предпринять. Колдун стонал и завывал, как злой дух,  бормотал,  разговаривал
сам с собой. Шаги его гулко отдавались в тишине.
     Выполнить условия  договора он не  мог, речь  шла только о  том,  чтобы
спасти собственную шкуру, как-то спрятаться от адского судебного исполнителя
Могилуса Труппа.
     Разумеется,  Бредовред мог  бы  превратиться, например, в  крысу или  в
симпатичного  снеговика, или в переменное  электрическое  поле. (Впрочем,  в
этом случае  его  было бы просто обнаружить, потому что во всем городе сразу
начались бы телевизионные помехи). Но  колдун отлично знал, что посланца Его
Адского  Превосходительства  подобными  фокусами  не  проведешь. Тот  узнает
Бредовреда под любой личиной.
     Столь же безнадежной была и мысль  о побеге куда-нибудь в дальние  края
--  в  пустыню Сахара  или на  Северный полюс,  или на горные кряжи  Тибета.
Потому  что пространства  и расстояния  для  Труппа роли не  играли.  Колдун
подумал  даже,  не  спрятаться ли  в  городском  соборе  за  алтарем или  на
колокольне, но тут же отбросил эту мысль. Ведь -- как знать? -- может  быть,
в   наши  времена  слуги  дьявола  уже  могут,  коли  им  заблагорассудится,
беспрепятственно разгуливать и в церквах?
     Бредовред бросился  в  свою библиотеку,  где на  длинных полках  стояли
рядами  древние  фолианты  вперемежку  с  последними   новинками  справочной
литературы. Колдун пробежал взглядом  названия на толстых  кожаных корешках:
"Ликвидация  совести. Учебное  пособие. Второй год обучения",  "Практическое
руководство  по  отравлению   колодцев",  "Толковый   словарь  проклятий   и
наговоров". Нет, не было здесь  книги, которая могла как-то помочь колдуну в
его  нынешней безвыходной ситуации,  и он в  отчаянии забегал из  комнаты  в
комнату.
     Вилла  "Ночной кошмар"  представляла  собой громадное  мрачное  здание.
Снаружи  всюду  торчали  бесчисленные  башенки  и  балконы,  а  внутри  было
множество закоулков, извилистых коридоров  и галерей, обветшавшие  лестницы,
затянутые  паутиной сводчатые потолки. Все здесь было в  точности таким, как
мы представляем  себе жилище злого  волшебника. В свое  время Бредовред  сам
начертил план виллы,  потому что вкус  в архитектуре у него был самый что ни
на  есть консервативный. В минуты хорошего настроения он называл виллу своим
"хорошеньким уютным домиком" . Но сейчас Бредовреду было не до шуток. Он шел
по длинному сумрачному коридору. Слева и справа вдоль  стен тянулись высокие
стеллажи, а на стеллажах стояли сотни -- нет, тысячи закупоренных стеклянных
банок,  вроде  консервных.  Это  и  была  коллекция,  которую  колдун  хотел
продемонстрировать  господину  Могилусу  Труппу. Он  называл ее своим музеем
естественных наук. Тут были всевозможные гномики, домовые, эльфы, кобольды и
еще  ундины --  крохотные русалочки  с  пестрыми  рыбьими хвостиками, а  еще
водяные, сильфы и сильфиды  (Сильфы и сильфиды -- духи воздуха.) и даже духи
огня --  саламандры  (Саламандра  --  1) дух  огня в  средневековой магии  и
алхимии;  2)  животное,  способное  жить  в огне.),  которые когда-то  имели
неосторожность поселиться в камине Бредовреда. На всех банках были аккуратно
наклеены этикетки с точным  названием  стихийного духа и  указанием даты его
поимки.

     Волшебные  существа   сидели   в  своих  стеклянных  тюрьмах  абсолютно
неподвижно,  потому что  колдун всех их загипнотизировал.  Если  иногда он и
будил  кого-нибудь из стихийных духов,  то лишь для того, чтобы использовать
для своих жестоких экспериментов.
     Между  прочим,   среди  пленников  Бредовреда  было  одно  на  редкость
уродливое   маленькое   чудовище,   официально   оно   называлось    "критик
литературный",   а  в  народе  его  называют  еще  "зануда  неотвязная"  или
"придира-буквоед". Смысл существования подобных мелких тварей состоит в том,
что они  ищут,  к чему бы  придраться в той  или  иной книге. Никому  еще не
удалось до конца разобраться, для чего они  вообще нужны. Бредовред, кстати,
поймал  и посадил  Буквоеда в банку как  раз  ради того, чтобы выяснить  это
путем  длительных  наблюдений. Чутье говорило  колдуну,  что  Буквоед  может
пригодиться для всяких черных дел. Но  сейчас это совершенно не интересовало
Бредовреда. Он шел по  коридору и рассеянно постукивал пальцем то по  одной,
то по другой стеклянной банке. Стихийные духи спали глубоким сном.
     Наконец, колдун  подошел  к дверям маленькой каморки  в  дальнем  конце
коридора. Здесь висела табличка:
     "Камерный певец Мяуро ди Мурро"
     Каморка была превосходно  оборудована здесь было все, чего только может
пожелать  избалованная  и  привыкшая  к  роскоши   кошка.  Вдоль  стен  были
расставлены старые мягкие диваны и  кресла,  о  которые  так  удобно  точить
когти,  всюду  валялись клубки шерсти  и другие  кошачьи игрушки,  на особом
низком  столике стояло  блюдечко со сметаной и  несколько мисочек с  разными
кошачьими  деликатесами.  Здесь  было даже  зеркало,  подвешенное  на высоте
кошачьего  роста,  чтобы  обитатель  каморки  мог  перед  ним  умываться   и
охорашиваться,  любуясь собственной персоной. Но пределом  кошачьих мечтаний
была уютная корзинка -- постелька с синими бархатными подушками и пологом.
     В этой-то постельке  спал,  свернувшись  клубочком,  маленький  толстый
котишка. Сказать "толстый"  -- значит, пожалуй, ничего не сказать, -- дело в
том, что котишка был круглый как шар. А так как был он трехцветный -- весь в
рыжих, белых и черных пятнах,  -- то  больше всего походил  на туго  набитую
пеструю  диванную  подушку  на  четырех  довольно коротких ножках,  с жалким
коротким хвостиком.
     Чуть больше года тому назад  Мяуро пришел на  виллу "Ночной кошмар"  по
заданию Высокого Совета зверей.  И был  он в  то время больной, ободранный и
такой отощавший, что все ребра торчали наружу, хоть пересчитай. Мяуро пришел
к Вельзевулу Бредовреду просто  как бездомный кот и думал,  что ловко провел
колдуна.  Очень  скоро Мяуро понял, что на улицу  его  не выгонят, наоборот,
волшебник только и делал, что баловал да ублажал котишку, и тут-то наш Мяуро
разнежился даи забыл, что пришел на виллу не просто так, а по заданию Совета
зверей. Он начал  даже восхищаться своим хозяином!  Впрочем, Мяуро и  вообще
легко приходил в восхищение по любому поводу, но скорей всего -- от лести. И
еще его  приводило в восхищение  то,  что,  по  его мнению,  соответствовало
изящной жизни.
     --  Мы,  принадлежащие к  благородному  обществу,  -- так  он частенько
говаривал Бредовреду,  -- знаем, что в  жизни всего важнее.  Даже  испытывая
нужду, бедствуя, мы помним, что в жизни всегда и во всем должен быть стиль.
     "Стиль" -- это было одно из любимых словечек Мяуро, хотя сам он вряд ли
сумел бы объяснить, что оно, собственно, значит.
     Спустя две-три  недели  после своего появления на вилле "Ночной кошмар"
Мяуро сказал колдуну:
     --  Вероятно, в  первую  минуту  вы приняли меня за  самого  заурядного
бродячего кота. Я не в обиде. Ведь вы не могли предполагать, что я веду свое
происхождение  от  древнего  рыцарского  рода.  В  династии  ди  Мурро  было
множество  знаменитых  певцов. Вам,  должно быть, в это  не верится,  ведь я
сейчас не в  голосе.  --  И  в  самом деле, голос  Мяуро походил  скорее  на
кваканье лягушки, чем на мяуканье кота. -- Но и  я,  -- продолжал  Мяуро, --
был когда-то  прославленным лирическим тенором, и самые  непреклонные сердца
смягчались при звуках моих любовных песен. Дело в том, что мои предки жили в
Неаполе,  а как известно, все  поистине великие певцы родом из этого города.
На  нашем  фамильном  гербе  начертан девиз: "Красота  и отвага".  Все коты,
принадлежавшие к нашему роду, руководствовались в  своей жизни этим  девизом
--  служили  красоте и  совершали  подвиги.  Но,  увы,  я,  заболел.  В  той
местности, где я жил, все кошки однажды внезапно заболели. Во всяком случае,
недуг поразил всех,  кто питался рыбой.  А именно рыбные  блюда предпочитают
благородные  представители кошачьих. Рыба  была  отравлена, потому  что была
отравлена  река,  в  которой  ее  ловили.  Вот тогда-то  я  и  потерял  свой
замечательный голос.  И  почти  все кошки в тех краях упокоились навеки. Вся
моя семья ныне пребывает на небесах у Всемогущего Котищи.
     Выслушав  эту  историю,  Бредовред  притворился,  будто  бы он  глубоко
потрясен.  На самом деле колдун отлично  знал,  почему река  вдруг оказалась
отравленной. Он  высказал  Мяуро глубочайшее сочувствие и  даже  назвал  его
"героем трагедии", чем чрезвычайно польстил котишке.
     -- Доверься мне, -- сказал колдун, --  я берусь тебя вылечить. Я сделаю
так,  что голос к  тебе вернется. Подберу  хорошее  лекарство. Но ты  должен
запастись  терпением,  лечиться   придется  долго.  Главное  же,  ты  должен
выполнять все, что я велю. Согласен?
     Конечно,  Мяуро согласился. С этого дня он  называл Бредовреда не иначе
как "дорогой маэстро".  А про поручение Высокого Совета зверей почти  совсем
забыл.
     Разумеется,  Мяуро  не  подозревал,  что  колдун  Вельзевул Бредовред с
помощью Черного зеркала и прочих  магических средств информации давным-давно
узнал,  с какой  целью  и кем прислан  в его дом маленький котишка. И Тайный
советник  по колдовским делам  сразу же решил использовать  слабости Мяуро в
своих  интересах, так, чтобы  кот  и  навредить  ему не  мог  и  подвоха  не
заподозрил. Котишка зажил как в  раю. Он ел и спал, спал и ел, нагулял жирку
и до того обленился, что даже мышей ловить перестал.
     Но  все-таки спать  беспробудно неделями и месяцами не  может никто  на
свете, даже кот. Так  что  и Мяуро время от времени  просыпался,  вставал на
свои коротенькие  лапки  и, едва не  волоча по полу толстый живот, бродил по
вилле. Колдуну приходилось смотреть за ним в оба, иначе котишка  мог однажды
застать  его  врасплох  в самый разгар  зловредной  колдовской деятельности.
Из-за этого Бредовред потерял массу времени и вот теперь оказался в страшном
цейтноте.
     Итак, колдун стоял над  кроваткой  с  бархатным  пологом  и  кровожадно
глядел на пестрый  и пушистый живой шарик, что так уютно  свернулся на синих
бархатных подушках.
     --  Паршивое кошачье отродье!  -- прошипел колдун.  -- Вот кто во  всем
виноват!
     Котишка не проснулся, а только замурлыкал во сне.
     -- Все равно погибать, так хоть  потешу  себя  напоследок,  сверну коту
шею, -- пробормотал  Бредовред, и его длинные костлявые пальцы потянулись  к
Мяуро.  А  тот,  как  по  заказу,  не  просыпаясь,  перевернулся  на  спину,
растопырил все  четыре лапы  да  так  прямо и  подставил  колдуну горло.  Но
Бредовред вдруг передумал.
     -- Не  стоит, --  сказал он. -- Какой от этого прок? Да и успею еще, уж
на это время найдется.




     Колдун  вернулся  в  лабораторию  и сел  за  стол.  Он  решил  написать
завещание.
     На  лежавшем  перед  ним  листке вскоре  появились  строки,  написанные
вычурным кудрявым почерком:


     Моя последняя воля
     В  полном присутствии моих духовных сил  я, Вельзевул Бредовред, Тайный
советник  по колдовским делам,  доктор, профессор  и  прочая, и  прочая... в
возрасте ста восьмидесяти семи лет, одного месяца и двух недель...


     Бредовред  перестал  писать  и принялся  грызть  ручку, которая  вместо
чернил была наполнена синильной кислотой (Синильная кислота -- яд, цианистый
калий.).
     В  расцвете  лет... вздохнул  он. -- Я так молод  по сравнению  с моими
коллегами... И уж конечно, я слишком молод, чтобы отправиться в ад.
     Тетке колдуна, ведьме, было уже  под триста, но она еще бодро трудилась
на своем поприще.
     Бредовред  слегка вздрогнул -- это котишка вдруг вскочил на  письменный
стол и  зевнул, жеманно высунув язычок, потом  вольготно  потянулся,  выгнул
спину и чихнул несколько раз кряду.
     - Фу-фу-фу! Чем это здесь так противно пахнет? -- сказал Мяуро. С этими
словами он преспокойно уселся прямо на завещание и принялся умываться.

     -- Как спалось, господин камерный певец? -- раздраженно спросил  колдун
и спихнул котишку с листка с завещанием.
     -- Не знаю, -- жалобно пропищал  Мяуро. -- Я всегда чувствую себя таким
усталым. Сам не пойму, отчего. А кто к нам приходил, пока я спал?
     -- Никто! -- буркнул  Бредовред сердито. -- Будь любезен, не мешай мне.
У меня срочная работа.
     Мяуро поднял нос кверху и принюхался.
     -- Очень, очень странный запах. Сюда приходил кто-то чужой.
     -- Что за ерунда! Не выдумывай! И все, хватит, теперь изволь молчать.
     Кот начал умывать лапами мордочку, но вдруг замер и удивленно уставился
на колдуна.
     -- Что стряслось, дорогой маэстро? У вас такой обескураженный вид.
     Бредовред нетерпеливо отмахнулся.
     -- Ничего не стряслось! Послушай, оставишь ты меня  наконец в покое или
нет?
     Но Мяуро и ухом не повел. Он снова уселся на завещание и стал мурлыкать
и тереться мордой о руку колдуна.
     -- Я догадываюсь, чем  вы так расстроены,  маэстро.  Сегодня,  в  канун
Нового года, когда все веселятся и празднуют в дружеской компании, вы сидите
всеми покинутый, один как перст. Мне вас очень жаль...
     -- Я не такой, как все, -- буркнул колдун.
     --  О  да! Вы  гений  и великий  благодетель людей и  зверей. А истинно
великие  умы  всегда одиноки.  Мне ли этого  не знать...  Но, бытьможет,  вы
сделаете сегодня исключение и  выйдете немного  погулять,  чтобы развеяться?
Вам наверняка сразу станет легче.
     -- Типично кошачья мысль, -- отрезал Бредовред, все  более раздражаясь.
-- Не желаю никаких компаний и развлечений.
     -- Но, маэстро, -- живо возразил Мяуро, -- не даром ведь говорится, что
разделенная радость -- двойная радость!
     Бредовред стукнул кулаком по столу и строго сказал:
     -- Наукой доказано, что часть чего-то  всегда меньше целого. Я ничем ни
с кем не делюсь! Запомни!
     -- Хорошо, хорошо, -- испугался  кот и поспешил добавить самым льстивым
тоном: -- Вы ведь не одиноки, маэстро. У вас есть я.
     -- Ну да. Только тебя мне и не хватало.
     -- Правда? -- обрадовался Мяуро. -- Вам меня не хватало?
     Бредовред злобно фыркнул.
     -- Убирайся  наконец отсюда! Пошел вон! Марш! Иди  в  свою каморку. Мне
нужно спокойно подумать. Я занят серьезным делом.
     -- Не  могу ли  я  быть  чем-то  полезен  вам,  маэстро?  --  услужливо
предложил кот.
     Колдун застонал и закатил глаза.
     -- Ну ладно, -- сказал он затем со вздохом. -- Если уж тебе так хочется
помочь, то пойди и  помешай девяносто второй эликсир.  Вон там, в котле  над
огнем.  И  смотри  мне,  не  засни, как  в прошлый  раз!  Иначе такое  может
случиться... Уж и не знаю, что.
     Мяуро спрыгнул  со стола и переваливаясь с боку на бок побрел к камину.
Взяв в передние лапы хрустальную палочку, он сказал:
     --  Определенно, этот эликсир -- замечательное целебное снадобье. Может
быть, это лекарство, которое вы так давно ищете, чтобы вернуть мне голос? --
С этими словами Мяуро принялся осторожно помешивать черное варево.
     -- Да замолчишь  ты наконец?  Сколько  раз  тебе  повторять!  -- злобно
рявкнул колдун.
     -- Слушаюсь, маэстро, -- с готовностью ответил Мяуро.
     На  некоторое время в зале лаборатории  воцарилась тишина,  слышен  был
лишь свист ветра за окнами.




     Но затем кот снова нарушил молчание.
     -- Маэстро!  -- позвал он шепотом. -- Маэстро, мне не  дает покоя  одна
вещь...
     Бредовред ничего  не  сказал,  лишь  с измученным видом  подпер  голову
рукой. Мяуро продолжал:
     -- Я должен открыть вам тайну, которая уже давно отягощает мою совесть.
     -- Совесть... -- Бредовред скривился. --  Смотри-ка! Интересно, с каких
это пор у котов завелась совесть?
     -- О, конечно, у котов есть совесть, -- серьезно ответил Мяуро. -- Не у
всех, разумеется. Но уж у меня-то совесть есть, не сомневайтесь. Я как-никак
отпрыск древнего рыцарского рода.
     Бредовред откинулся на спинку кресла и со  страдальческой  миной закрыл
глаза.
     -- Дело  в  том, что  я  --  не  тот, за  кого  вы меня  принимаете, --
запинаясь, признался Мяуро.
     -- Как все мы, -- глубокомысленно заметил колдун.
     Кот снова начал помешивать варево в котле.
     -- Все время,  что  я живу  у  вас, маэстро,  я кое о  чем умалчивал. И
теперь я безумно этого стыжусь. Но я решил  во всем вам признаться. Сегодня,
в этот особенный вечер.
     Колдун  открыл  глаза  и  внимательно  посмотрел на кота сквозь толстые
стекла очков. На  губах  у него заиграла  ехидная усмешка,  но кот ничего не
заметил.
     --  Маэстро,  вам  лучше,  чем кому-либо, известно,  что всюду на свете
творятся  скверные дела. Звери и люди все чаще  болеют,  все больше деревьев
гибнет, все  сильнее  загрязняются реки  и моря.  И  потому мы,  звери,  уже
довольно  давно  созвали  большое  собрание  --  тайно, конечно.  И на  этом
собрании было решено следующее. Необходимо выяснить,  кто или  что  является
причиной всех  наших бед. Чтобы это узнать, Высокий Совет разослал  по свету
тайных  агентов. Вот и я,  маэстро, пришел  в ваш  дом,  чтобы  шпионить  за
вами...
     Кот замолчал и посмотрел на колдуна большими горящими глазами. Затем он
продолжал:
     --  Поверьте,  маэстро, мне  было очень нелегко.  Ведь  подобного  рода
деятельность отнюдь не  соответствует свойственному мне  благородному образу
мыслей.  Но я был вынужден принять предложение Высокого  Совета. Это был мой
долг перед  другими зверями.  --  Мяуро вновь умолк и  лишь спустя несколько
минут робко спросил: -- Вы очень на меня сердитесь?
     -- Помешивай в котле, помешивай!  -- сказал  колдун. Несмотря на дурное
настроение, он едва удержался, чтобы не захихикать.
     -- Маэстро,