рман куртки принесенный кем-то пистолет.
Хорн ждал ее у порога.
   - Не понимаю! - отчаянно сказал Кэйрд. - Ничего не понимаю! Мадам Дэ-
висон, я вам верю. Но я прошу вас...
   - Хорошо,  - резко ответила Памела.  - Я постараюсь. Но если что и он
явится к вам с моим скальпом, пожурите его, пожалуйста.
   - А,  будь оно все неладно! Я подаю в отставку! Слышите, Спринглторп!
Я подаю в отставку!  Я не могу! Вот как хотите - не могу! Вы все хорошие
люди,  да! Мой пацан встрял в дурное дело, да! Но я не могу! Что я скажу
Мардж?
   - Капитан,  заговорите старика,  - тихо  сказала  Памела,  застегивая
куртку. - Хоть заприте его, пока все выяснится.
   - Погодите,  Памела, - идя следом за ней по коридору, решился наконец
Спринглторп.  - Хватит с нас бед,  зачем еще кровь? Если так надо, чтобы
меня не было, я уйду. Уйду немедленно. Имейте это в виду.
   - Да при чем тут вы! - с сердцем сказала Памела.
   - Как "при чем"? - удивился Спринглторп.
   - Ах, капитан, капитан! - неожиданно звонко воскликнула она. - Таким,
как вы,  возня с властью крайне противопоказана.  Дайте я вас поцелую на
прощание.  Господи!  Вы мой старый добрый папа, начитавшийся Чарлза Дик-
кенса. Разве так можно?
   И ушла,  ушла в сияющий белый занавес, окруживший освещенное крыльцо.
Он  вышел следом за ней и услышал неровные пулеметные очереди.  Это отс-
треливался на аэродроме подбитый бронетранспортер.
   Вот так они и остались втроем в кабинете Памелы:  Куотерлайф, Спринг-
лторп и старик Мартин Кэйрд.
   - Я говорил с Баракешем,  - сказал Ангус, сосредоточенно глядя на се-
лектор.  - Звонили с частной квартиры.  Пилот и какой-то тамошний техни-
ческий шейх.  Потребовал сто тысяч. Я обещал. Шейх дал номер счета в Ри-
ме.  Галантный, сволочь. Выпустит самолет, не дожидаясь подтверждения из
Рима. Шакал. Доверяет слову джентльмена. Только бы Левковича не задело.
   Да, только бы не задело Левковича.  Только бы не задело. Когда же это
было? Три недели тому назад. В этом же кабинете. Вот тут.
   - Термобомбы!  - в восторге восклицал  Левкович.  -  Термобомбы!  Это
единственный вариант.  Представьте себе этакий вольфрамовый шар,  битком
набитый ураном.  Мы опускаем его на дно океана  юго-западней  острова  и
приоткрываем цепную реакцию. Температура - тысяча восемьсот? Две тысячи!
Все вокруг кипит,  плавится!  И вся эта пилюля проваливается в  расплав,
прошивает  корку на шарике,  как каленая дробинка масло!  За ней вторая,
третья! Перфорация земной коры! Полторы недели, и они добираются до маг-
матического очага!  Пять, семь, десять таких параллельных каналов!.. От-
туда,  из недр, все это начинает выхлестывать наружу! Вы знаете, что та-
кое вулкан? Так вот, я вам обещаю десяток вулканов по западному перимет-
ру острова. Через неделю-две после начала на океанском дне встанут горы,
отличная  горная  цепь.  И ваш остров упрется в нее и затормозит как ми-
ленький. А мы подопрем его еще с севера и с юга. Все, что к тому времени
останется  от  вашей республики,  так и будет вашим и никуда не денется.
Еще с запада вулканчики подсыплют вам землицы.  Вулканчиков не  бойтесь.
Живут исландцы с вулканами,  и лучше вашего живут.  Договоритесь.  Нужны
расчеты?  Я вам их дам,  все равно ничего не поймете! Обратитесь за экс-
пертизой?  Все скажут,  что я сумасшедший. Да, я сумасшедший! Но я прав.
Хотите остров - давайте вулканы.  Покорежит эту вашу косую линзу еще ме-
сяца  три - и живите себе мирно на вашем острове,  селитесь и размножай-
тесь!  Только аэродромов больше не дозволяйте строить разным губошлепам!
Вот так!  Нужен вольфрам - три тысячи тонн, нужен уран - тонны две, и не
какой-нибудь, а бразильский, извлеченный из океанских вод! Не то нас об-
винят в отравлении Мирового океана.  Нужно тонн сто графита,  плазменные
сварочные головки для вольфрама,  аргоновый колокол и всякая муть по ме-
лочам, которой всюду хоть пруд пруди! Найдете! Будем варить вольфрамовые
коконы! Коконы нужны толстые. Будут расходоваться при погружении. Модели
мне завтра кончают считать. А вы говорите - наука! Вот она, наука!
   Словно это  не  он  за  две недели до этого крутил головой и бормотал
"Химера, химера!" Памела, Куотерлайф, отец Фергус, оба Кэйрда - все сто-
яли,  разинув рты,  а этот красавец,  обросший, исхудавший, в прожженной
робе, колесом ходил по кабинету - вот-вот разворотит хлипкие перегородки
- и вопил:
   - Деньги?  Это все стоит гроши,  я вам говорю!  Вам еще покажи, где у
вас валяется кошелек о мелочью! Я геофизик, а не финансист. Ну, геофизи-
ков у вас тут давненько не бывало, я понимаю, но финансисты-то были! Где
они,  я вас спрашиваю? Выуживайте их из ваших лагерей: всех спекулянтов,
обирал  и  комбинаторов!  Скажите им:  чтобы торговать родиной,  надо ее
иметь!  Вот благороднейшее вложение капиталов, награбленных у вдов и си-
рот! Засыпьте золотом хлябь, в которую вас тянет! - Он остановился, наб-
рал полную грудь воздуха и неожиданно тихо сказал:  - Может  быть,  есть
другой путь. Но я его не знаю. Никто не знает. И не успеет узнать. А вы,
- и он ткнул пальцем в Спринглторпа,  - вы!  Попробуйте теперь запретить
мне пробное бурение!  Должны же мы знать, по каким таким шарикам катится
эта колымага! А?..
   - Ангус!  - ожил селектор.  - Ангус, я сижу перед лабораторией. Дошел
по пеленгу.  Пеленг идет хорошо. Густо. Вреде бы нормально. Метет, спасу
нет. Там, у Левковича, дымит, полыхает, и вонища жуткая, как от доменной
печи.  Мало нас.  Оцепить ничего не можем.  Я жмусь к дороге. Ты уверен,
что они пойдут по дороге?
   - Спасибо, Дэд, - ответил Куотерлайф. - Пойдут по дороге. Они спешат,
им хитрить нечего,  в лаборатории их люди.  Жди. Через полчаса на тебя с
неба посыплются наши.  "Вельфрамы".  Ты - "Уран". Понял? Не шарь вокруг.
Наткнешься  на  чужих  - будет шум раньше времени.  Твоя задача - только
"скорпионы".
   - Это-то я понимаю.  А вот объяснил бы ты мне,  если время есть: чего
ради вся игра?
   - Тут  одна компания принялась за капитана.  Двайер,  фюрер и младший
Кэйрд.  Я-то думал, фюрер притих, делом занялся, а он куснул-таки, змей.
Кэйрд-младший гдето в лаборатории,  у тебя за спиной,  а фюрер колесит к
нему на "скорпионах".  Хотят взять нас за горло, пригрозив прикрыть Лев-
ковича.  Им-то  рисковать  нельзя,  - стало быть,  мы благородно - лапки
вверх. И настанет светлое царство нового порядка. Вроде так.
   - Вон оно куда! А Двайер где?
   - У райских врат.  Подорвался на коробке с детонаторами, судя по все-
му. Капитан ему подсунул вовремя. Отбился.
   - Мозговитый,  черт!  Молоток!  Здорово он тогда в Брокане кипятился.
Как в театре.  Значит,  фюрер рожки показал. Я так ребятам и скажу. Будь
здоров.
   - Что за фюрер? - спросил Спринглторп
   - Да Калверт,  - тягуче ответил Куотерлайф.  - Мы его внаем. Лет пять
назад перед выборами людям головы крутил.  Разве не помните?  Все насчет
бессмертных  идеалов  национал-социализма.  Он.  Штурмовиков себе завел.
Каски, велоцепи в кулаках, мундирчики, мордобойный кабинетик с изречени-
ями по стенкам. Сходились мы пару раз. У Дэда во все плечико память, ру-
банули его цепью на обувной фабрике.  Большая драка была. Не припоминае-
те?
   - Нет, - сказал Спринглторп. - Я политикой не интересовался.
   - Зря.  Ну, нас не очень-то обведешь. Подвели его под тюрягу - и тихо
стало.  И вдруг - на тебе!  - является. Ну, вижу, при деле мужик. Может,
образумился. Да и не до того. А он, чуть нам изо всей этой каши засвети-
ло...  И сынка его знаю,  - обернулся Куотерлайф к Мартину Каирду.  - Он
ведь тоже бегал с ихним аксельбантом.  "Страна, проснись!" Разве не так?
Кэйрд не ответил.
   - Что же вы раньше молчали? - упрекнул Спринглторп.
   - А что было говорить? Старое делить? Сыск заводить?
   - Но своих людей в авиамастерскую, как я понимаю, вы все же собрали.
   - Они сами собрались.  Народ дружный, сам к делу тянется, просить-ис-
кать не надо. Вот и пригодились. Сидим, можем кофе попить. Хотите кофе?
   Спринглторп взял протянутую кружку,  обжег пальцы, поставил кружку на
стол.
   - А вы в рубашке родились. Ухлопал бы вас этот сукин сын в палатке, и
концы в воду.  Свалил бы на Живодера. Хороши! Ах, гиены! Ах, своими гла-
зами! И никому не сказавши, бегом... Мы тут с Памелой вас с утра обыска-
лись.  Еле дозналась она, куда вы подевались. "Ладно, - говорит. - Пусть
полюбуется старик". И я тоже хорош! Развесил уши. Вот и полюбовались бы.
   - Алло, Ангус! Сыплются со мною рядом, - ожил голос Дэда Борроумли. -
Вовсю сыплются. А на дороге никого. Я на всякий случай инструмент приго-
товил. Как у вас?
   - Порядок у нас. И у тебя порядок. Сыпаться могут только наши. Дорогу
береги.  Людей береги. Ты теперь тут у нас вроде гвардии, понял? Не пос-
ледний день живем.
   - Погоди минутку.  "Вольфрамы".  Порядок!  "Вольфрамы".  Где  ж  твои
"скорпионы"? Вы там часом не напутали?
   - Мы-то не напутали,  а вот они могли.  Давай. Куотерлайф обернулся к
Мартину Кэйрду.
   - Слышишь,  отец? Молись. Ежели твой сынок напоследок сам чего не на-
портит, скоро обниметесь. Бери назад отставку-то. Бери, пока не приняли.
Хороший ты мужик. Авось без крови обойдется, так приложи наследнику оте-
ческой рукой.  Чтоб нам об этом не стараться. Аэродром - семнадцатая? Не
помните? Спринглторп кивнул.
   - Алло,  на проводе Куотерлайф.  Что у вас?  Отстреливаетесь?  Понял.
Держите меня в курсе. Куотерлайф отключил селектор.
   - Надо бы мне,  капитан,  самому грянуть на этот транспортер.  Что-то
долго они с ним возятся.  Пора кончать.  Побудьте здесь,  через вас  вся
связь.
   - Мартин,  -  мягко  сказал Спринглторп,  когда дверь за Куотерлайфом
закрылась.  - Не расстраивайтесь так. Памела - умная женщина. Она сдела-
ет, как обещала. Простите ей горячность. Ведь тяжело. Кэйрд шумно вздох-
нул, но не шевельнулся.
   - Ваш сын много сделал для людей.  Никто из нас об этом не  забывает.
Ни Памела,  ни я,  ни Ангус. Откуда мы знаем: может быть, он пошел туда,
чтобы уберечь Левковича?
   - Спринглторп,  я вас прошу,  - глухо сказал Кэйрд.  - Не говорите со
мной ни о чем. Я никуда отсюда не уйду, ничем не помешаю, ничего не буду
просить. Но бога ради, не говорите со мной.
   - Алло, Ангус, - ожил селектор голосом Памелы. - Как у вас?
   - Говорит Спринглторп. У нас все спокойно. Куотерлайф ушел к подбито-
му транспортеру.
   - Капитан,  у вас есть связь с Ангусом? Передайте ему: я принимаю ре-
шение.  Лабораторию пока не трогаем, оставляем перед ней взвод и команду
Борроумли.  Вторым взводом на трех вертолетах перебежками идем по дороге
навстречу Калверту. Он заставляет себя ждать.
   Вдали громыхнуло раз, другой. "Это на аэродроме", - сообразил Спринг-
лторп.
   Куотерлайф ответил  на  вызов  минут  через десять.  - Мы разворотили
"скорпиончику" борт,  подводим мотопомпу с пеной.  Будем качать  внутрь,
пока они оттуда не полезут.
   На панели замигала незнакомая лампочка. Спринглторп поспешно переклю-
чил связь.
   - Алло!  Алло!  Говорит третий эвакодром. На поле прорвались два бро-
нетранспортера. Они держат под прицелом готовый к отправке самолет с бе-
женцами. Их экипажи требуют немедленной посадки на самолет. Что делать?
   - Говорит Ной Спенсер Спринглторп! Что? Капитан говорит. Да. Разреши-
те  им грузиться.  Скажите:  я гарантирую им беспрепятственный вылет.  Я
прошу только сообщить, где находится третий транспортер. Третий. Вы меня
поняли?
   - Да, сэр.
   - Памела, Памела!
   - Говорит Дэд Борроумли,  капитан. Мадам Дэвисоп ушла вперед по доро-
ге. Что ей передать?
   - Передайте, что два бронетранспортера появились на третьем эвакодро-
ме.  Их экипажи требуют немедленного вылета.  Грозят применить оружие. Я
разрешил им лететь.
   - Ага. Ясно.
   В коридоре загрохотали шаги,  дверь распахнулась,  и вслед за Куотер-
лайфом солдаты протиснули в комнату носилки.
   - Господин  Калверт  собственной  персоной!  - объявил Куотерлайф.  -
Застряли здесь, но вышли с женой.
   - Мистер Борроумли, передайте мадам Дэвдоон: Калверт здесь. Он был на
подбитом  транспортере.  Он взят в плен.  По-видимому,  на дороге никого
нет. - Ясно, капитан.
   - Алло!  Говорит третий эвакодром.  Они требуют заложника,  иначе  не
соглашаются  очистить  полосу.  Они требуют кого-нибудь из членов прави-
тельства.  Они дают час сроку и запрещают приближаться к самолету с  бе-
женцами.
   - Передайте им: мы вступим в переговоры, как только они, сообщат, где
третий транспортер, - сказал Спринглторп, глядя на хлопья пены, падающие
с носилок. Пена остро пахла. Калверт был весь в пене. Его невидящие гла-
за уставились куда-то в угол комнаты.
   - Приподнимите его.  Подержите за плечи, - хлопотал военный фельдшер.
- Так. Так.
   - Алло! Алло! Они говорят, что третий транспортер провалился в трещи-
ну. Раздался нечеловеческий хрип.
   - Тихо, тихо, - приговаривал фельдшер. - Сейчас, сейчас, потерпите.
   Он обернулся,  рванул с рук пленчатые перчатки.  - Его надо в  госпи-
таль.  Я уже говорил:  срочно в госпиталь.  Осколок торчит, но я не могу
его вынуть. Нужна операция, полная анестезия, переливание крови,
   - Зачем вы доставили его сюда? - тихо спросил Спринглторп.
   - Не так уж он и ранен,  - резко ответил Куотерлайф. - Только что вы-
ражался вполне связно. Мог бы сгоряча и вам сказать кое-что интересное.
   - Вы,  -  не выбирая,  сказал Спринглторп одному из военных.  - Я вам
приказываю:  немедленно доставьте раненого в госпиталь.  На моей машине,
если других нет.
   - Миндальничаете, капитан.
   - Ангус,  спокойнее. Мне только что сообщили: два транспортера пришли
на третий эвакодром.  Задерживают эвакуацию. Требуют заложника. Я разре-
шил им лететь. Мы дадим им заложника.
   - Прекрасно! Уж не меня ли пошлете?
   - Нет. Пойдет Мартин Кэйрд. Правда, Мартин? Куетерлайф резко обернул-
ся к Кэйрду. Тот медленно поднялся с кресла. Ростом он был выше Ангуса.
   - Вы правы,  Спринглторп.  Спасибо. Я пойду, и все кончится миром. Не
думайте больше об этом деле. Сам справлюсь.
   - Исторический момент! - с издевкой сказал Куотерлайф.
   - Ангус!  Ангус!  Полубезумцы против полубезумцев в сумасшедшем даме.
Фарс! Неужели вы не понимаете? Вы! Зачем нужно делать из этого трагедию?
Пусть Мартин едет. Да придите же в себя! Молчание было недолгим.
   - Ладно,  - сквозь зубы сказал Куотерлайф.  - Будь по-вашему.  Берите
транспортер в парке. Там еще осталось два.
   Кэйрд молча протянул Куотерлайфу свою ладонь-лопату.  Тот,  помедлив,
стащил перчатку и подал Кэйрду руку.
   - Алло!  Третий эвакодром?  Заложником будет Мартин Кэйрд-старший. Он
выезжает.  Прошу вас, ведите переговоры очень спокойно. Никакого раздра-
жения.
   Кэйрд вышел. Куотерлайф швырнул перчатки на стол, сел было, но тут же
вскочил и заходил по комнате.
   - Ангус,  так нельзя,  - начал Спринглторп, - Решимость решимостью, я
не спорю, это хорошо. Но пойми, иногда она слишком далеко заводит.
   - Давайте лучше не будем об этом,  капитан.  На нашем прекраснодушии,
вы меня извините,  можно заехать гораздо дальше.  Так ведь тоже  нельзя!
Черт! Надо же, как прошляпили!
   - Ничего худого не случилось,  Ангус.  Хотя и могло.  Я уверен, что в
лаборатории все кончится благополучно.
   - Да я не об этом!  Через неделю Левкович начнет кидать  свои  бомбы.
Предположим,  все пойдет как задумано. Что "то означает? А то, что через
полгода, ну, через год все успокоится. Понимаете, капитан? Здесь начнет-
ся жизнь,  новая жизнь!  Какая жизнь?  Вот что мы прошляпили! А фюрер об
этом подумал!  Дрянь он последняя,  сами видите! Но подумал. Вперед нас,
благородных,  умных,  честных - называйте,  как хотите! - а по сути, так
слепых котят!
   - Ангус,  постойте! Вы что, всерьез считаете нас с вами благородными,
умными и так далее?
   - Давайте без самоуничижения.  Не надо. Дело таково. Нам эти качества
припишут,  не сомневайтесь. Вы и сами только что к этому руку приложили.
А так это или не так, не имеет никакого значения.
   - Не знаю, Ангус, и знать не хочу. Я смотрю на это иначе. Просто я, и
вы, и все мы попали в беду. Рухнул дом. Из-под обломков надо выбираться.
Мы пытаемся выбраться. Вот и все.
   - В том-то и дело,  что не все. Не все! Надо построить новый дом. Вот
что нам предстоит.  Хватит ли у нас на это пороху?  Вот о чем пора заду-
маться.
   - Рано,  Ангус,  рано. Вы говорите о политике, я никогда в ней ничего
не понимал, но знаю: сейчас не до нее. - Слепое мещанское чистоплюйство!
Вы извините меня,  но это так.  Всегда до нее! Всю жизнь кто-то на вашем
хребте гнул политику в выворачивал как хотел,  а вам все было не до нее!
Вы понимаете, что произошло? Страна подошла вплотную к социальному пере-
вороту. В нашей власти сейчас повернуть ее на новый путь, и нам не прос-
тится,  если мы эту возможность упустим.  Я говорю вам открыто: ни я, ни
ребята Дэда Борроумли - они сегодня много сделали, не забывайте о них! -
мы вернуться назад не позволим.
   - Вы говорите так, словно объявляете мне войну.
   - Капитан, если нам придется это сделать, мы сделаем. Это будет очень
трудно.  Ваш авторитет громаден. Больше его, пожалуй, только ваша удиви-
тельная наивность.  И умопомрачительная везучесть.  Я не знаю, что отдал
бы,  чтобы твердо знать, что вы на нашей стороне. Но вы не на нашей сто-
роне, вы сами по себе. Не хочу, не желаю сражаться с вами. Но если пона-
добится, буду. Буду. У меня нет другого выхода.
   - Как странно,  Ангус. Вы только что поставили на карту все, чем рас-
полагали,  чтобы я остался на своем месте.  И тут же чуть ли не умоляете
меня убраться подобрупоздорову, чтобы я рам не мешал.
   - Да нет же!  Нет же!  Дело не лично в вас и не во мне.  Надо строить
дом.  Я хочу,  чтобы мы строили. Начинать надо сегодня. А кто не начнет,
тот станет врагом. Не мне - делу. Огромному и достойному.
   - Извините,  Ангус,  но,  по-моему, вы излишне драматизируете. Как-то
это все театрально. У меня какое-то неприятное чувство, словно всем нуж-
но, чтобы я был достопочтенной говорящей куклой в чьих-то руках. Хватит!
Не буду.  Не буду, слышите! Все эти ваши "нынче одно, а завтра по-друго-
му" - чушь! Надо просто честно работать, и все образуется само. Не слиш-
ком ли вы поверили в какую-то идеальную схему? Берегитесь! Ее плен может
погубить не только меня или вас.
   - Капитан,  я вас не перевоспитаю. К большому моему сожалению. Я дол-
жен был вам сказать то,  что сказал. Давайте будем честно трудиться. Да-
вайте. Там видно будет.
   - А вы не думаете, что много будет значить еще и то, что по этому по-
воду  думает мадам Дэвисон?  Куотерлайф на полушаге остановился как вко-
панный.
   - Капитан, - сказал он, помедлив, - да неужели же вы настолько слепы!
Она  своими  руками  потащит остров на место,  если только прикажете вы.
И...  не только потому,  что вы для нее авторитет.  Это гораздо  больше.
Чтобы такая женщина,  как Памела Дэвисон... Человек же вы! Неужели же вы
не понимаете, не чувствуете...
   - Алло!  Капитан! Капитан! - загремел селектор. - Дэд Борроумли гово-
рит!  Капитан,  вы меня слышите? Мы Кэйрда-младшего сгребли! Слышите? Он
тут, у меня!
   - Дэд, старик! Как тебе удалось? - завопил Куотерлайф.
   - Ангус,  ты там?  Слушай! Пока суд да дело, я отправил туда две пары
наших посмотреть,  как да что. Они в робах. Кто отличит? Том Программа и
Кожаный пошли. Том доску подхватил для маскировки, а Кожаный - угольник.
Проходят мимо туалета, глядь - а он оттуда собственной персоной, и с ним
два лба из его команды.  Медвежья болезнь одолела.  Ребята-то в курсе, я
им тут все в красках описал.  Кожаный с ходу угольником одного по каске,
с другим сцепился,  а Том ему, красавчику, в живот головой; положил, рот
снегом  набил,  шарфом завязал,  он и не очень рыпался.  Тех двоих ребят
упаковали и в кабину упрятали.  А его к доске примотали и на плечах  вы-
несли,  никто ничего и не заметил.  Сидит здесь,  что-то такое бормочет.
Вроде бы он у всей этой компании был на крючке за какие-то  свои  старые
дела, от одного их вида его то