и до сведения населения заявление правительства.  Что-нибудь так: "В
ночь на двадцать четвертое ноября на  наш  остров  обрушилось  стихийное
бедствие.  Его  природа выясняется компетентными органами.  Определяются
размеры ущерба и принимаются меры по оказанию  помощи".  Надо  успокоить
людей,  Спринглторп.  "Правительство  скорбит вместе с вами о потерях" -
эту мысль следует донести в сильных выражениях.  "Оно призывает вас объ-
единиться вокруг органов участи,  оказывать им всемерную поддержку, соб-
людать порядок и организовать взаимопомощь". Подредактируйте, согласуйте
со мной и обнародуй те. Это первое. Второе. Обеспечьте связь по округу и
вне его,  где только сможете.  Мы должны знать все.  Прошу вас  ежечасно
поддерживать связь со мною. Для вашего сведения, но не для распростране-
ния: столицы больше нет. Весь восточный берег - это кромешный ад. На се-
вере и юге относительно стабильно,  ваш запад очень пострадал, но это не
так чудовищно,  как у нас. По-видимому, из всего состава правительства в
живых остался я один. Только потому, что из-за недомогания выехал за го-
род.  Пока об этом ни слова, прошу вас. Нельзя допустить паники. Третье.
Организуйте караваны к нам на восток.  Нужны люди,  медикаменты,  продо-
вольствие.  Мы обратимся за помощью,  во она придет не сразу.  Я даю вам
право на реквизицию, но помните: наша традиция - доброе согласие. Вы хо-
рошо меня слышите? - Да, господин министр.
   - Рад,  что мы с вами договорились.  Не допускайте паники - это глав-
ное.  Да,  и у меня к вам личная просьба. Я прошу вас принять меры к ро-
зыску Эуфимии Паркер.  Она живет в Брокане,  Конноли,  восемнадцать. Это
мать моей жены.  Помогите ей добраться до нас.  Передайте ей, что мы все
целы.  Пожилая женщина не очень крепкого здоровья. Конечно, не в индиви-
дуальном порядке, а в рамках воссоединения семей перед лицом общей опас-
ности.  Этим тоже необходимо заняться. Вы записали? Эуфимия Паркер, Коп-
нолн, восемнадцать, Брокан. Мы все - в Файфкроу, она знает.
   - Да, господин министр.
   - Благодарю,  Спринглторп. Надеюсь на вас. Жду разговора с вами через
час-полтора. А теперь, извините, пожалуйста, передайте трубку Уипхэндлу.
   - Я... Конечно, мы приложим все силы...
   - Сэр! Срочное донесение!
   Радист второй станции протянул полковнику бланк  с  зеленым  уголком.
Поднося  трубку  к  уху,  Уипхэндл  кивнул и передал бланк Спринглторпу.
Спринглторп прочел:  "Рубене" - "Ван-Гогу".  Море отступает. Море быстро
отступает. Преследую урез воды. Достиг 132 посуху, двигаюсь дальше. Про-
шу инструкций..."
   Океан отступил так же безмолвно,  как и нахлынул. К пяти часам вечера
он не только отдал все,  что поглотил ночью,  но откатился еще дальше на
запад. И продолжал отступать, обнажая свое вековечное дно - россыпи изъ-
язвленных глыб,  обросших бурыми косами водорослей. Быстро темнело. Была
в этом отступлении зловещая парализующая непроницаемость,  и Спринглторп
распорядился отвести патрули ополченцев, достигшие былого берега, на ли-
нию ночного продвижения воды. Он понимал: эта линия ничего не гарантиро-
вала,  но в ней была хоть какая-то определенность.  Определенность - то,
чего за последние сутки они были начисто лишены.  Пережитый ужас стократ
усиливал страх перед надвигающейся тьмой,  подавлял,  лишал воли к дейс-
твию.  Всех.  И большинство покорялось, опускало руки. Металось, искало,
па  кого  понадеяться,  кому пожаловаться,  не на кого возложить тяжесть
своего отчаяния.  Он, Спринглторп, знающий и умеющий не больше, чем дру-
гие,  - а зачастую и меньше,  - волей обстоятельств стал тем, кому можно
жаловаться, и люди шли, шли, шли к нему, к нему. Они не разбирали разва-
лины,  не шили палатки, не кормили, не лечили, не поддерживали друг дру-
га. Они каждый сам по себе создали огромную безобразную очередь жалобщи-
ков. Очередь домовито устроилась возле плаца. И кто-то составлял список,
кто-то писал на ладонях номера,  кто-то убедил всех, что их примут, выс-
лушают и отдадут приказ - кому, кому можно отдать такой приказ? - накор-
мить,  починить,  возместить.  Ярость, беспомощная ярость вскипала в нем
всякий раз, как он видел эту толпу, слежавшуюся в удава, обложившего его
палатку. Разогнать! Разогнать их всех! Пусть делают дело!
   - Ни в коем случае, - возразила Памела Дэвисон. - Они не смогут. Луч-
ше пусть будут собраны в одном месте.
   - Чтобы они так и сидели?  Вы что,  считаете, что я могу сейчас зани-
маться их приемом?
   - Это должен делать ваш заместитель.
   - То есть вы? Вы в своем...
   - Именно.
   - Кто ЖР?
   - Найдем. Надо найти.
   И нашла.  Цены нет этой женщине. Нашла какого-то самоотверженного по-
па, отца Фергуса, и определила ему в штат четырех бог весть как попавших
сюда монахинь.  Они внимательно выслушивали каждого,  записывали  каждое
слово  на  формулярах  складских требований - где-то отыскалась их целая
кипа - и каждого выслушанного записывали в следующую очередь, на решение
по его делу. Лишь бы он не ушел, не сеял растерянности и безволия.
   - Ведь это страшнее всего,  - сказала сержант Дэвисон.  И была совер-
шенно права.
   Землю била все та же непрекращающаяся мелкая дрожь.  И как-то  к  ней
все привыкли,  притерпелись.  Настолько, что кто-то распорядился отвести
беженцам для ночлега четырехэтажную казарму в военном городке, и Спринг-
лторпу  пришлось  самому вметаться и самому собирать швейные бригады для
шитья палаток.
   Как мало было тех, кто сан находил себе дело и попросту брался за не-
го.  Но  они были.  Учитель физики из Брокана сам нашел электромонтера и
подручных.  Они установили на вертолете  прожектор.  Теперь  можно  было
ночью  следить за океаном с воздуха.  Зубной врач собрал десяток старух,
прицепил автобус к трактору и,  разъезжая по окрестным лугам  и  фермам,
доил  брошенных  коров.  "У меня шестнадцать тонн молока!  - кричал он в
трубку радиотелефона,  добравшись до поста связи.  - Их надо доставить в
лагерь.  Кто должен это делать?" - "Вы, - ответил Спринглторп. - Мобили-
зуйте людей,  реквизируйте грузовики и горючее.  Я даю вам право!" "Черт
знает что!" - ответил врач, но часа через два Спринглторп увидел посреди
лагеря рудовоз,  с которого скатывали в толпу столитровые молочные бидо-
ны.
   Конечно, Уипхэндл настаивал на ночном патрулировании чудом возвращен-
ного города, словно его солдаты не устали смертельно за весь этот сумас-
шедший день. Спринглторп собрался было спорить, во вдруг понял, что спо-
рить не надо. Есть сотни вещей куда более важных: ночлег, топливо, вода,
хлеб.  Утром в лагере было около трех тысяч человек,  к вечеру - пятнад-
цать.  Завтра будет тридцать или сорок.  Все налаженные  системы  словно
растворились. Как не было их! Он выхватывал из толп нужных людей, снача-
ла стыдил,  убеждал,  потом настолько устал, что начал крикливо приказы-
вать, сам удивляясь, что никто не прекословит.
   Выполнялись или  нет  его приказы - этого он большей частью не знал и
не мог узнать. Да и сама мысль о проверке попросту не пробивалась сквозь
гущу кричаще неотложных дел. Он давно и безнадежно запутался бы, если бы
не сержант Дэвисон.  Памела умудрялась записывать все распоряжения,  она
составляла  немыслимые графики и таблицы.  В них находилось место всем и
всему.  В клеточках и квадратиках, как в сетях, застревали люди, знающие
люди.  Она по собственному разумению отважно пичкала их армейскими меди-
каментами, кого вдохновляя на подвиги, кого безоговорочно подчиняя, кого
делая гением обороны. Спринглторп заикнулся было, что таблетки надо раз-
давать всем.
   - По крайней мере одному из десяти.  Это норма,  - ответила Памела. -
Но у меня осталось четыре коробки. Весь наш НЗ.
   Она поставила перед ним банку с омлетом а кружку кофе. - Ешьте.
   Спринглторп покосился на кофе.
   - Вы опять туда чего-нибудь намешали?
   - Нет.  Вам уже не надо. Вы втянулись. Он только что вернулся из Бро-
кана.  Там была типография,  она была в полном  порядке,  не  было  лишь
электроэнергию,  но, предвидя это, Спринглторп привез туда дизельгенера-
тор и бочку солярки.  Ему быстро удалось разыскать профсоюзного старосту
типографии.  Он был готов мобилизовать рабочих, вести на работу под кон-
воем,  но все это не понадобилось. Когда печатная машина пришла в движе-
ние,  Спринглторп понял почему. Зданьице тряслось так, что куда там сти-
хийному бедствию!
   Две тысячи экземпляров воззвания к населению Спринглторп взял с собой
и отправился к мэру.  Местный мэр, тощий, высокий, с кустистыми бровями,
повел разговор так,  словно это Спринглторп устроил землетрясение и  те-
перь должен ответить перед ним,  мэром,  за свое преступное деяние.  Мэр
требовал восстановить электросеть и водопровод,  требовал доставки бесп-
латного продовольствия,  а Спринглторп слушал, кивал в злился на себя за
это. Неизвестно, чем бы все это кончилось, но мэр перегнул палку. Он на-
чал  что-то  плести о том,  что делом о смерти двух раненых граждан бро-
канской общины в госпитале военного городка должен заняться  суд.  Пусть
суд выяснит,  была ли им оказана квалифицированная помощь, в чем я, мэр,
сомневается.  И тут Спринглторпа взорвало. Продовольствия в Брокане хоть
завались! Аптека есть. Есть гараж и экивопырка по изготовлению церковных
электрогирлянд,  - стало быть,  есть инструмент. И полно людей! И это не
его,  Спринглторпа, а его, мэра, дело - организовать питание, медицину в
ремонт. За счет своих ресурсов. И если он, мэр, к завтрашнему утру всего
этого не сделает, то он, Спринглторп, арестует его и предаст суду? А ес-
ли он,  мар,  не в силах с этим справиться,  то пусть убирается вон! Он,
Спринглторп, найдет другого мэра.
   - Вы превышаете...  Вы узурпируете... Я не позволю... Меня избрал на-
род! - прохрипел мар. Лицо его исказилось от праведного гнева. Какой за-
конченный, какой непрошибаемый идиот!
   - Да или нет?  - орал Спринглторп.  - Да или нет?  И он, Спринглторп,
тоже идиот!
   - Я буду жаловаться!.. Я обращусь лично...
   - К кому? - простонал Спринглторп, изнемогая. - К кому? Да или нет, я
вас спрашиваю!
   Скандал засосал его в свою омерзительную трясину. Выхода не было...
   Выручил профсоюзный староста типография,  который привел его к мэру и
при всем этом невольно присутствовал.
   - Не надо,  шеф,  - сказал он. - Не надо. Верно говорите: разбежались
по углам,  хнычем, неизвестно, чего ждем. Соберем комитет, ребята сдела-
ют, что можно. А что нельзя, уж поможете.
   - Как вас зовут?  - спросил Спринглторп.  Есть имена, которые золотом
бы выводить.  На скрижалях. Хорош начальник округа. До сих пор не удосу-
жился узнать, как зовут человека, делавшего для него дело.
   Выяснилось, что в Брокапе есть профсоюзный  комитет,  к  председателю
которого, Аигусу Куотерлайфу, типографский староста Дедад Борроумли сей-
час без долгих разговоров и отправится.  При упоминании о комитете "изб-
раник народа" как-то поубавил прыти,  договорились о связи через патруль
в сквере,  и Спринглторп отправился разыскивать министерскую тещу. Мадам
Паркер оказалась цветущей дородной матроной в полном сознании своих осо-
бых прав. Сопровождающего для нее Сиринглторн привез с собой. Его выбра-
ла Памела Дэвисон.  "Он из Файфкроу,  так что доставит ее туда мигом", -
сказала она.  Сцену отправки видело множество народу,  и Спринглторпу до
сих  пор было стыдно за возню с этой лавочницей посреди полуразрушенного
поселка.  Наверняка, если бы вместо него поехала Памела, всего этого бе-
зобразия не было бы. Что же теперь? Звонить Джеффрису и предложить вмес-
то себя в начальники Памелу Дэвисов?..
   Он ел омлет и пил кофе.  Всю жизнь он терпеть не мог омлетов, и Эльза
никогда их не готовила.  Какие глупости. Вполне съедобно. Вот так прожи-
вешь с человеком тридцать пять лет,  сына вырастишь,  а потом  окажется,
что кое-что важное вовсе не так уж важно,  как представлялось.  Эльза...
Но ведь Эльза же умерла. Когда? Вчера? Позавчера?
   Он стал считать дни,  но тут в кабину угловатой глыбой вдвинулся ста-
рик Мартин Кэйрд, грохоча пластиковыми латами пожарника-спасателя.
   - Послушайте,  Спринглторп,  ребята дело говорят. Нужен кабель. Кило-
метров пять. И у нас будет электричество. - Март! Каким образом?
   Кэйрд загремел налокотниками,  опираясь о стол.  - В городе, в рыбном
порту стояли траулеры.  Ночью три из них остались целы, и утром по высо-
кой воде их отвели в верхний ковш шлюза, ставший новым устьем. Там они и
сейчас на плаву.  Три траулера - это две тысячи киловатт.  Тут есть один
парень с верфи,  гостил у родни в Даблфорде,  он знает. Кинуть с них ка-
бель до ближайшей подстанции - это километров пять,  а может,  и меньше.
Пока прямо по земле. И будет ток.
   Спринглторп припомнил огромные катушки кабеля в городе  на  стройпло-
щадке университета.
   - Так я отправлю ребят.  Дайте бумагу, чтобы патруль пропустил. Пошлю
Марта, он управится. Мигом.
   Сейчас? В город? Нет, с этим придется подождать до утра. Март-младший
пусть сейчас отдыхает,  а под утро заменит отца. И тут Спринглторпа осе-
нило:
   - Но ведь там были еще баржи. Несколько барж. Где они?
   - Да там же, в ковше.
   - На баржи нужно перевести операционную и тяжелораненых.  Там не тря-
сет. Слышите, Мартин?
   Пишущая машинка Памелы дала длинную одобрительную очередь.  Три само-
ходных понтона для перевозки раненых,  грузовики,  вертолет для переноса
операционной  и врачей.  Понтоны,  вертолеты,  грузовики - сколько всего
этого было за нынешний день?  Это же все люди, люди. Не железные же они!
Они смертельно устали. И смены не будет.
   А вдруг  вот сейчас,  сию минуту тряска прекратится?  Не может же она
длиться вечно!  Спринглторп нажал ногами на пол, чтобы она прекратилась.
Но она не прекратилась. Он вздохнул. Зазвонил телефон. - Вас, капитан.
   Почему Памела называет его капитаном?  Его же демобилизовали. Часов в
девять утра. Забыл, забыл ей сказать об этом.
   - Спринглторп, как у вас?
   - Кое-что удалось сделать,  господин министр.  Памела молча  положила
перед ним исписанный листок.  Он благодарно кивнул. Хлебопекарня. Наблю-
дение за океаном. Палатки. Воззвание. Караван. Караван ушел на восток на
трех рудовозах. Когда они ползли мимо его дома, казалось, что их тысячи.
А их всего-то полтора десятка. Мало. Хорошие машины.
   - Прекрасно,  Спринглторп. Кое-кого надо будет наградить. Подготовьте
мне,  пожалуйста,  список.  Кстати,  примите благодарность от всей нашей
семьи.  Моя жена и я - мы глубоко вам признательны. Ее мать рассказывает
о вас чудеса. И еще одно. Что у вас там вышло о броканским мэром?
   Господи, сумело-таки нажаловаться это полено! Нашло кому!
   - Спринглторп,  вы глава округа. Не сочтите за упрек, но в таких слу-
чаях следует быть осмотрительнее и сотрудничать более гибко.  Я надеюсь,
вы сделаете выводы. И мой вам совет: не следует так расширенно толковать
роль профсоюзов.  У них свои задачи,  у самоуправления - свои. И вот еще
что - это самое главное.  Завтра к двум часам дня здесь у меня соберется
гражданское руководство округов и депутаты,  с которыми удалось  устано-
вить связь.  Ваше присутствие обязательно. Есть мнение, что следует объ-
явить о создании партии национального возрождения. Подумайте над этим. В
два часа. Всего вам доброго.
   - Как можно сотрудничать с этим броканским кретином? Как?
   - Очень  просто,  -  сказала Памела.  - Назначьте его на какой-нибудь
важный пост.
   - Сейчас на важных постах  лямку  надо  тянуть,  -  проворчал  Мартин
Кэйрд.
   - Можно  придумать.  Назначьте его председателем комиссии по временно
бесхозной недвижимостью. Я имею в виду город.
   Памела Дэвисон всегда права - Спринглторп успел к - этому привыкнуть.
Кэйрд молча развел руками.
   - Договорились? Свяжитесь с ним сами. Так нужно.
   - Памела, помилуйте! Зачем нам этот мадридский этикет? Я не собираюсь
на старости лет делать политическую карьеру.
   - Вы хотите, чтобы ее делал он? Алло! Капитан, вас. Нет, почему Паме-
ла Дэвисон всего лишь только сержант?
   - Спринглторп, зайдите-ка срочно ко мне.
   - Хорошо, полковник. Иду.
   Перед столом  Уипхэндла спиной к Спринглторпу стоял черноволосый низ-
корослый человек в кожаной куртке и быстро говорил,  мешая английские  и
французские слова. Он подружился с виконтом Кельтхайром в Африке. Корпус
процветания.  Виконт много раз прилетал к нему в СевМало на  собственном
самолете. Встречались они и у виконта, но не так часто, как хотелось бы.
Если у вас на руках хозяйство в молодая жена,  которая  предпочитает  не
забираться в небеса...  Они были у Шарля. По телевидению поступили отры-
вочные сведения.  Шарль - коротковолновик. Просидели до полудня, удалось
кое-что поймать. Шарль связался с Франс Пресс и телевидением. Он дежурит
и ждет сообщений.  Вот его сертификат. Какая жена любит, как моя? Но тут
и Силь-Силь сказала;  "Миш,  надо лететь".  Он шел по маякам. Брест, Ли-
пард, Кармаррен. Здешние маяки молчат. В принципе довольно и тех. Но бе-
реговых  ориентиров он не узнал и понял,  что вышел из коридора.  Поверь
электронике - пропадешь.  Он пытался прямо связаться с Кельтхайр-мидоус,
по... как это сказать: "сан сюксе"? Тогда он решил идти по ориентирам на
западном берегу.  У него есть карта.  Вот здесь виконт пометил своей ру-
кой...  Но берег,  был неузнаваем. Неслыханно неузнаваем. Он слышал, что
принимал Шарль,  но одно дело - слышать,  а другое дело - видеть.  Собс-
твенными  глазами!  Тогда  он повернул в глубь острова,  чтобы сесть при
первой же возможности.  Увидел много палаток,  военных, свободное прямое
шоссе. И сел. Конечно, он хотел бы прежде всего связаться с виконтом. Но
такое бедствие,  такое бедствие! Может быть, он может помочь? "Сансонне"
не "Туполев",  не "Боинг",  по может взять двухтрех раненых. У него есть
лицензия на ночное вождение.  В спешке он не смог,  но... Есть три ящика
мясных консервов, ящик хлеба, ящик вина. И он взял в аптеке двадцать па-
кетов первой помощи и три хирургических набора.  Больше там не  было.  С
Красным  Крестом он уладят сам,  так что пусть у него примут.  Но,  если
только это не затруднит, он хотел бы связаться с виконтом. Вот карточка.
   - Как вас зовут? - спросил Спринглторп.
   - Гийом.  Мишель Гийом.  Вот мой  паспорт.  Виза  до  конца  года.  К
счастью... И здесь все время так? Трясется?
   - Да. С ночи.
   - Вы бы видели эту табуретку,  Спринглторп! Как он на ней летает? Че-
тыреста миль над океаном! Эти летчикилюбители все полоумные.
   - Не знаю,  полковник. Летчик, самолет, связь с Францией. Мне не при-
ходило в голову этого желать. Это замечательно.
   - Он  нарушил правила полета для гражданских самолетов.  Пролетел над
запретным районом. Я должен его арестовать.
   - Это действительно запретный район?
   - Какое это имеет значение?
   - Но ведь он не намеренно. Может, позвонить Джеффрису?
   - Джеффрис обязан исполнять законы так же, как в все мы.
   - Но ведь законы не действуют. Введено осадное положение.
   - Тем хуже для этого Гийома.
   - Полковник, вы в самом деле хотите его упечь?
   - Имею па сей счет установленный порядок.
   - Но это же...  похоже на нелепость? - Спринглторп в последний момент
успел проглотить неположенное слово "идиотизм".
   - А чем вы поручитесь,  что он не мародер или не соглядатай банды ма-
родеров, только и ждущих от него условного сигнала?
   - Полковник,  мы слишком часто говорим о мародерах,  а ведь ни одного
случая...
   - Потому-то в ни одного, что мы слишком часто говорим.
   - А если я возьму его на поруки?
   - Не вздумайте.  Пусть это делает виконт Кельтхайр.  Придется его ис-
кать. Только этого нам недостава...
   Пол выскочил из-под ног Спринглторпа. Свет померк, но было видно, как
полковник всем телом метнулся влево и распластался на дверце несгораемо-
го шкафа.  Что-то хрястнуло Спринглторпа по шее сзади, он ткнулся спиной
и локтями в стену,  но соскользнул на пол и уже было привстал на корточ-
ки, как его пнуло. Он упал ничком, ударился го