Она специально выбрала мне место для мягкой  посадки.  Она  так
заботлива!
   - По-моему, чудище заботится только об одном:  как  бы  укокошить  нашего
замечательного принца, - пробормотал крестьянин из нижней части  кучи.  -  Я
хотел сказать, принцессу.
   - В этом случае, - сказал мужчина, стоящий рядом,  -  оно  не  получит  и
половины запланированного удовольствия. Никогда не видел,  чтобы  девки  так
орудовали мечами!
   Замечание крестьянина практически совпало с тем, что сказал  лорд  Балмак
Горгорианский своему окружению:
   - Арбол - молодчина. Вы уверены, что у нее под  всеми  этими  юбками  нет
мужских достоинств?
   -  Конечно,  нет!  -  раздраженно  буркнул   кто-то   из   гидрангианских
аристократов. - Вы же сами присутствовали на Бедствии Омовения. Что вы тогда
подумали?
   Балмак напрягся:
   - Я подумал: "Хорошенькая!"
   Между тем поединок бывшего принца с бывшей овцой превратился в  серьезную
схватку. Толпа наблюдала за происходящим со смешанными чувствами  изумления,
восхищения  и  ужаса.  Арбол  демонстрировала  мастерство  владения   мечом,
сочетавшее гидрангианскую элегантность  и  горгорианскую  неистовость.  Даже
Бернис была поражена.
   - Неплохо, - сказала она, в очередной раз отскакивая  в  сторону,  -  для
закуски.
   - Трус, - повторяла Арбол, тяжело дыша. - Ты была бы уже стопкой  котлет,
если бы меня не запаковали в эти идиотские тряпки.
   - Первый раз в жизни я уверена, что не буду котлетами, - ответил  дракон,
выплевывая тонкую струю огня, которая упала прямо к ногам принцессы. На юбки
Арбол попала искра, но девушка тут же  погасила  ее  одним  плевком.  Бернис
присвистнула:
   - Прямо в цель. Хороший выстрел.
   - Мы  с  Напарниками  практиковались  в  плевках  с  Башни  Архитектурных
Опасений, - сообщила Арбол, мрачно улыбаясь. - Я попадала в  макушку  любого
рабочего во дворе по заказу.
   Что-то странное и неовечье шевельнулось в бронированной груди Бернис. Как
она говорила Данвину, жизнь полна неожиданностей, но к такому  она  не  была
готова. Овцы хотят только есть, спать, размножаться, а также избегать доярок
с холодными руками и мясников с острыми ножами. Они  хотят  продолжить  свои
жизни, и не важно как.
   Но драконы - совершенно другие существа. Они  уже  рождаются  с  чувством
прекрасного и очень трепетно относятся ко всему тому, что называется стилем.
Им плевать, что избыток стиля приводит к рыцарству, а избыток рыцарства -  к
истреблению драконов. Драконы никогда не обсуждают свой стиль.
   Неожиданно  Бернис  поняла,  что  смертельная   схватка   доставляет   ей
удовольствие.
   - Можешь скинуть юбки, чтобы не спотыкаться, - сказала она принцессе. - Я
подожду.
   Арбол посмотрела на нее с подозрением  и  быстро  отсекла  тяжелый  подол
мечом. В результате шикарное  атласное  платье  превратилось  в  бахромчатую
тунику, едва достигавшую коленей. Затем девушка дрыгнула  ногами,  сбрасывая
тяжелые, украшенные драгоценностями туфли, и снова  приняла  боевую  стойку,
ничуть не волнуясь о том, что ее изысканная обувь могла зашибить кого-нибудь
из толпы. Ей надо было сразить дракона.
   Тем  временем  одна  туфля  врезалась   в   грязного   пьяного   старика,
подпирающего стену таверны.  Эффект  от  удара  оказался  не  оглушающим,  а
пробуждающим. Не зря ведь  королевские  гидрангианские  сапожники  были  так
знамениты. Их работы ценились и любителями хорошей обуви, и  фетишистами.  А
когда вам в голову ударяет Искусство, глаза на жизнь открываются.
   - Ууу - выдохнул  Одо,  потирая  ушибленную  голову  и  пытаясь  удержать
сверкающую туфлю. - Откуда она взялась? - В солнечном  свете  казалось,  что
драгоценные камни танцуют. - Миленько выглядит, чтоб я сдох. За такое  можно
спросить хорошую выпивку и не спасаться, что тебя вышвырнут на улицу.  -  Он
посмотрел на закрытую дверь таверны. - А ну повтори, что  ты  не  принимаешь
фигню.  -  Старик  вытащил  из  сумки  пару  старых  медальонов,  украшенных
миниатюрными портретами. - Бросить их мне прямо в лицо?  -  Он  замолотил  в
дверь кулаками, но не получил никакого ответа  -  хозяин  давно  запер  свое
заведение и ушел смотреть на драконьи игрища. Ворча, Одо  побрел  по  улице,
пока не наткнулся на кучку крестьян.
   - Это что за сукины дети перегораживают дорогу  порядочному  человеку?  -
заорал он, пытаясь выместить хоть на ком-нибудь свою обиду.
   - Кончай ругаться, дедуля, - ответил один из крестьян, потирая бока. - На
нас только что приземлился герой, так что дай перевести дыхание.
   - Герой? - переспросил Одо. - А  он  может  заступиться  за  человеческие
права  бедного  угнетенного  отвергнутого  обществом   труженика,   которого
нечестно выкинули из таверны?
   - Еще бы! Этот парень  пытался  убить  дракона  голыми  руками,  так  что
трактирщик для него - не страшнее тритона. Вон он  там,  пытается  пробиться
обратно к помосту. - Крестьянин показал большим пальцем.
   Одо притенил глаза ладонью  и  посмотрел  в  указанном  направлении.  Там
стояла плотная толпа, но над ней открыто возвышались голова и плечи.  Старик
не поверил собственным глазам и еще несколько раз  стукнул  себя  по  голове
драгоценным башмаком принцессы, чтобы убедиться в реальности происходящего.
   - Данвин! - завопил он что есть силы и начал протискиваться сквозь толпу.
   Второй башмак  Арбол  с  крепким  стуком  приземлился  на  голову  Клути.
Старогидрангианский чародей застонал, задергался и медленно открыл глаза.
   Но, увидев, где он находится и что творится вокруг, быстренько закрыл  их
снова.
   - Ради всех бессмысленных богов моих прародителей,  -  пробормотал  он  в
отчаянии. - Неужели я спятил в этой кошмарной темнице?
   Чародей решил, что будет намного счастливее,  если  сожмется  в  комок  и
останется лежать неподвижно.
   Он бы так  и  сделал,  но  кто-то  решительно  схватил  его  за  плечи  и
немилосердно затряс.
   - Отвали или я превращу тебя в дикобраза, - промямлил Клути.
   - А вы правда можете? Как же  это  великолепно!  Клути  пришлось  открыть
глаза, чтобы посмотреть, какой лунатик хочет провести остаток  дней  в  виде
подушечки для иголок.
   - Вулфрит?
   - Я  не  знаю,  как  вам  удалось  научиться  контролировать  заклинание,
изменяющее формы, - продолжал Вулфрит. - Но это здорово! Подождите,  вы  еще
увидите, чему я научился! Там и библиотека, и ниша, и  горгорианка,  и...  -
Раздирающий уши рев обрушил несколько черепиц с соседней крыши. - ..Впрочем,
все это подождет, - закончил Вулфрит. - Извините, я должен помочь Арбол. - И
исчез прежде, чем Клути успел встать на ноги.
   - Неблагодарный щенок! - крикнул чародей вслед своему ученику, размахивая
утерянным башмаком принцессы.
   - Все они таковы, - произнес мягкий  усталый  голос.  -  Дети!  Пока  они
маленькие, они наступают вам на ноги, а когда вырастают, прямо на сердце.  А
потом они еще раздеваются на людях.
   Клути обернулся и оказался лицом к лицу с королевой.
   - Я узнал вас! - воскликнул чародей. - Вы  дочка  старого  Фумитория.  На
вчерашнем  судилище  вы  были  единственной,  кто  пытался  втолковать  этим
варварам разумные доводы.
   Артемизия улыбнулась чародею своей самой обворожительной улыбкой.
   - Естественно. Всякий, в ком сохранилась хоть крупица разума, видел,  что
вы невиновны. - Ее улыбка слегка увяла. - К сожалению, это  не  относится  к
горгорианцам. Мне так приятно, что вы совершили героический побег.  Впрочем,
я и не ожидала ничего иного от столь  могущественного  чародея.  Кстати,  вы
прекрасно выглядите.
   Клути достаточно пожил во дворце в добрые старые догоргорианские времена,
чтобы  догадаться  -  Артемизии  от  него  что-то  нужно.   Других   поводов
перепахивать  прошлогодний  снег  он  не  видит.  Н-да,  любая  конюшня  без
разговоров наняла бы королеву для объездки и укрощения молодняка.
   Однако Артемизия была женщиной  с  прекрасной  фигурой,  а  если  мужчина
провел свои лучшие годы в горной пещере,  то  это  еще  не  значит,  что  он
закаменел.
   - Вы очень добры, ваше величество, - сказал чародей. - Я  не  забуду  то,
что вы пытались сделать для меня.
   - Счастлива слышать это, - ответила королева, бросая через плечо  нервный
взгляд. - В таком случае не окажете ли вы мне маленькую услугу?
   Клути низко поклонился (галантный жест, который позволил ему  медленно  и
подробно осмотреть Артемизию от шеи до колен).
   - Все что угодно, ваше величество. Чего желаете? Толпа шарахнулась, когда
огромный язык пламени  взметнулся  к  небу.  Женщины  завизжали,  а  мужчины
заорали. Потом, наоборот, завизжали мужчины,  а  заорали  женщины.  Королева
побледнела и схватила Клути за руку.
   - Мне удалось сбежать от моего сопровождающего, когда Арбол срезала юбку,
- объяснила она. - Балмак раскрыл рот, и мне  удалось  ускользнуть.  Сейчас,
когда мы разговариваем, это горгорианское животное ломится  сквозь  толпу  и
разыскивает меня.  А  я  не  могу  стоять  сложа  руки,  когда  мой  ребенок
подвергается опасности в неприличном виде. Я должна идти  к  ней!  Я  должна
что-нибудь надеть на нее! Я  заклинаю  вас,  используйте  ваши  силы,  чтобы
провести меня через толпу. Клути не колебался ни секунды.
   - Прошу вас, ваше величество, - объявил он и врезался в  людское  месиво,
увлекая за собой Артемизию.
   Продвигаться было  исключительно  трудно,  но  ни  королева,  ни  чародей
сдаваться не собирались. Большинство женщин отодвигалось, когда их  толкали.
С мужчинами все обстояло иначе. Вначале Артемизия кричала им:
   - Дорогу вашей королеве!  А  если  это  не  срабатывало,  Клути  тихонько
постукивал их по плечу и шептал:
   - Привет, я чародей, превративший вашего принца в принцессу. Вы не хотите
остаток жизни пропеть сопрано?
   Это действовало безотказно, и  вскоре  взмыленная  парочка  оказалась  на
открытом месте, откуда прекрасно просматривалось поле битвы.
   Сражение выдыхалось. Даже в обрезанной юбке Арбол начала уставать.  Когда
Бернис хотела увернуться от  меча,  она  просто  отпрыгивала  в  сторону,  и
принцессе приходилось бежать изо всех сил, чтобы быстро достичь  противника.
Иногда Бернис позволяла Арбол добежать до  зоны  действия  меча,  а  иногда,
выплевывая пламя, заставляла девушку отступать.  В  целом  сражение  шло  по
схеме: бег, удар, отскок, бег, пламя, отбег, набег, удар и  так  далее.  Вся
эта беготня очень изматывала, не говоря уже о  том,  что  Арбол  размахивала
тяжелым мечом.
   - Прекратите это! - закричала королева в ужасе, дубася кулачками в  спину
Клути. - Немедленно превратите дракона во что-нибудь безвредное!
   Клути попытался, но заклинание не  сработало.  Проверка  показывала,  что
однажды превращенные существа в прежнюю форму не восстанавливаются.  Чародею
оставалось   только   всем   сердцем   скорбеть    вместе    с    несчастной
королевой-матерью.
   - Я сожалею, - сказал он тихо. - Но у меня ничего не получается.
   Арбол отпрыгнула к столбу, к которому совсем недавно  была  прикована,  и
собрала все силы для  последней  схватки.  Подбадривающие  крики  Напарников
звенели у нее в ушах. Она слышала, как Пентстемон  вопит,  что  пусть  принц
будет девчонкой, какая разница!
   Но еще кто-то выкрикнул:
   - Леди точно маленькая храбрая сварливая баба! Арбол пообещала себе, что,
если выиграет эту битву, отловит говорившего и прикончит.
   К сожалению, шансов на победу у нее оставалось мало. Дракон  отступал  не
от страха, а для поддержания спортивного духа состязаний. Это дало принцессе
возможность восстановить дыхание. Пот заливал ей  глаза  и  мешал  смотреть,
когда она решила в последний раз оглядеть площадь.  Там  был  дурной  герой,
который пытался придушить чудовище. Сейчас он протискивался  через  толпу  с
воплями:
   - Не пораньте ее! Не пораньте ее!
   Арбол не знала, кого он имеет в виду: ее или дракона.
   Там был и Вулфрит,  который  своим  колдовством  разомкнул  оковы.  Арбол
удивилась, откуда он знает все эти трюки и есть ли у него еще какие-нибудь в
запасе. Она надеялась, что, если и есть,  он  не  будет  испробовать  их  на
драконе, ведь этот бой - дело чести. Но судя по серьезности и мрачности лица
Вулфрита, она могла ни о чем не беспокоиться. Оставалось только выжить.
   Смешно: лицо Вулфрита было ужасно похоже на лицо безоружного героя. Кроме
того, лицо Вулфи было ужасно похоже на ее  собственное.  "Позже,  -  сказала
себе Арбол, вытирая пот. - Об этом я побеспокоюсь позже".
   Правда, если это позже состоится. Арбол надеялась, что состоится.  У  нее
накопилось очень много вопросов, которые она хотела бы задать разным  людям,
начиная с собственной матери.
   Кстати говоря, вон стоит Артемизия рядом с чародеем, которого обвинили  в
Незаконном Превращении Принца. Арбол знала, что  это  глупости:  она  всегда
имела такие формы, по крайней мере с тех пор, как  стала  замечать  подобные
различия. Теперь она понимала, что эти формы и означают "женщина". Чего  она
не понимала, так это почему мама ничего не объяснила ей до сих пор.
   Итак, она была девчонкой. Она по-прежнему могла разнести  в  пух  и  прах
любого Напарника в схватке, она по-прежнему могла  переплюнуть,  перепить  и
перематерить большинство горгорианцев. Она даже понимала, как утвердить свое
мнение на консультативных совещаниях (для  этого  было  достаточно  отрубать
головы, пока оставшиеся не присоединятся к твоей точке зрения). Единственным
недостатком  в  жизни  девчонкой  оставалось   то,   что   всегда   найдется
какой-нибудь идиот, который обзовет тебя маленькой сварливой бабой.
   Арбол попыталась поднять свой меч и вдруг обнаружила, какой  он  тяжелый.
Собственные мускулы казались ей ленточками. Дракон наблюдал  за  принцессой,
теряя терпение.  Видимо,  тварь  слишком  долго  ждала  и  решила  атаковать
независимо от того, готова соперница или нет. Арбол оперлась спиной о  столб
и приготовилась к смерти.
   Холодная улыбка тронула безгубый рот Бернис. Она даже не заметила, что от
толпы отделились пять человек и начали настойчиво пробираться  к  принцессе.
Она не заметила длинной и странной тени, упавшей на площадь.
   - Кушать подано, - сказал дракон и сделал глубокий вдох, чтобы  выпустить
мощную струю пламени (никто  никогда  не  обсуждал  это  с  Бернис,  но  она
чувствовала, что предпочитает мясо хорошо прожаренным).
   -  Ошибаешься,  -  произнес  голос,  резкий  и   бессердечный,   как   ее
собственный. Тяжелая лапа упала на плечо бывшей овцы  (или  его  эквивалент:
немного выше места, где начинаются крылья). Бернис вывернула шею  и  увидела
такую же зеленую и чешуистую морду, как ее собственная.
   Очнувшись после минутной растерянности, она вызывающе прошипела:
   - Это почему же?
   - Потому что таковы правила, - ответил второй дракон и, наклонив  голову,
стал что-то шептать ей на ухо.
   По толпе прошла беспокойная рябь.
   - Это как же понимать? - осведомился кто-то нетерпеливо.  -  Значит,  нам
нужно отыскивать еще одну королевскую девственницу?
   - Ха! Держи карман шире, - загоготал другой. - Я так  скажу:  кто  первый
пришел, тот и получил. Эй, опоздавший! Вали, пока цел!
   Второй дракон смерил нахала холодным взглядом.
   - Мое имя Антирринум. И как только я закончу объяснять  суть  дела  этому
невинному существу, я вырву у тебя печень. Тогда и  поговорим.  -  Он  снова
обернулся к Бернис, а испугавшийся говорун начал проталкиваться к ближайшему
переулку.
   Пока чудовища совещались, пять человек присоединились к Арбол и встали  с
ней плечом к плечу на помосте. А в дальнем конце площади собрались  какие-то
люди в грубых одеждах разных лесных  оттенков  и  начали  отчаянно  спорить,
показывая на драконов. Скоро чужаки так расшумелись,  что  горожане  послали
представителя с запросом к горгорианской знати.
   Но прежде чем лорд Балмак и его сопровождающие предприняли  что-либо  для
восстановления  порядка,  драконы  угрожающе  подняли  головы.  На   площади
воцарилась мертвая тишина.
   - Жалкие людишки, - усмехнулась Бернис. - Посмотри, как они трясутся. Мне
это нравится.
   - Конечно, дорогая Бернис, и именно поэтому мы должны  соблюдать  строгие
правила, - сказал Антирринум. - Прежде всего большинство  человечков  далеко
не самые  лакомые  кусочки,  но  при  случае  являются  прекрасным  объектом
спортивной  охоты.  И  не  стоит  уничтожать  их  во  множестве:  нам  нужно
практиковаться в  разговорной  речи.  Кроме  того,  существует  и  некоторая
опасность: одиночный человек, даже герой, в целом безвреден, а  вот  в  куче
они довольно умны. Стоит ли мне продолжать объяснения?
   - Пожалуй. -  Бернис  протянула  переднюю  лапу  Антирринуму,  и  парочка
заковыляла прочь.
   - Эй! - крикнула им вдогонку леди  Убри.  -  Эй,  дракон,  ты  ничего  не
забыл?
   - Например? - поинтересовалась Бернис.
   - Например, съесть принца!
   - Во-первых, принцессу, - поправила Бернис. - А во-вторых, после того как
отважный меченосный герой вышел на бой с драконом, - она выбывает. -  Бернис
повернулась к Антирринуму. - Я правильно изложила?
   - Абсолютно.
   - Но.., но вам позволено съесть героя,  который  освободил  принцессу?  -
спросила Убри.
   - Да. Ну и что?
   - Так вот он, ваш  меченосный  герой.  -  Горгорианка  ткнула  пальцем  в
сторону Арбол. - Съешьте его!
   Бернис тщательно обдумала предложение и протянула:
   - Мм-м-ммне-а. Не могу.
   - Но почему?! - Лицо Убри стало пунцовым.
   -  Потому  что  она  -  принцесса,   которая   была   спасена   с   места
жертвоприношения, - объяснила Бернис. - А мы  не  едим  принцесс,  спасенных
надлежащим образом.
   Вопль Убри расколотил все окна в радиусе семи кварталов.

Глава 35

   - Клути!
   - Данвин!
   - Одо!
   - Вулфрит!
   - Арбол!
   - О, маммммм!
   Группе на помосте не  потребовалось  много  времени,  чтобы  разобраться,
почему они решились  противостоять  всему  миру.  Вулфрит  и  Данвин  минуту
пялились друг на  друга,  но,  отмахнувшись  от  странных  воспоминаний,  не
увидели ничего, кроме замечательного совпадения. Еще  несколько  секунд  они
вместе таращились на Арбол, которая ответила им удивленным взглядом, но ни у
кого не было времени задать возникающие вопросы. Передышка, которую устроили
драконы, еще не означала, что опасность миновала.
   Опасность - уродливая штука. Таким же  был  и  лорд  Балмак.  Он  проплыл
сквозь толпу с массивными горгорианскими вождями в кильватере и остановился,
глядя на место неудавшегося жертвоприношения - Они действительно  прекрасны,
- сказал он, указывая на обнаженные ножки принцессы.
   Леди Убри отпихнула его в сторону и повернулась к горгорианским баронам.
   - Смотрите! - потребовала она.
   Все посмотрели.
   Это было потрясающее зрелище - Вулфрит, Данвин  и  Арбол  стояли  в  ряд.
Кто-то протер глаза.  Кто-то  вытащил  из  кармана  бутылочку  и  разбил  ее
вдребезги о мостовую: пьянство доводит до галлюцинаций.
   Однако кто-то спросил:
   - Во имя священного быкогидрангианского зверя, что здесь творится?
   Королева Артемизия выступила вперед.
   - Ах, к чему теперь все уловки? - сказала она. -  Теперь,  когда  драконы
наводят свой новый порядок, а  мы,  и  гидрангианцы,  и  горгорианцы,  можем
закончить жизнь как одно большое  фрикасе,  зачем  мне  что-то  скрывать?  Я
достаточно  натерпелась  из-за  этого  глупого  суеверия...  -  Она  бросила
печальный любящий взгляд на своих детей, вздохнула и приготовилась  к  тому,
что страшнее и драконов, и горгорианцев, вместе взятых: рассказать правду.
   По мере того как она говорила, на площади становилось все  тише  и  тише.
Временами, правда, слышался шепот Антирринума и хихиканье Бернис.
   - ..До недавнего времени я не знала,  что  стало  с  моими  сыновьями,  -
закончила Артемизия. - Но часто вспоминала их! Я до сих пор  ношу  при  себе
маленький талисман, который эта старая мерзавка Людмила привязала по  ошибке
к руке моей дочери. - Она выудила из-за корсажа золотую цепочку  и  показала
всем медальон с миниатюрным портретом прин