говорят, в этих местах хорошо только лен родился да травы. Урожаи хлеба
были плохими, овощи пожирались разными огородными паразитами, но вот
абсолютно безгрибным завидовский лес я видела первый раз за все время,
пока мы сюда ездили.
 
   Однако с голоду мы, как крестьяне XIX века, не пухли. Ходили покупать
творожок, сметану и молоко из-под коровы Рыжухи. Она была из моего союза
рыжих, а потому молоко ее отличалось особым вкусом. Часто продавал нам
молоко хозяйский внучок Алешка, тоже рыженький. В отличие от Антошки,
который "убил дедушку лопатой", Алешка с нежного возраста был приучен ко
всем деревенским работам и с успехом помогал бабушке и дедушке. Наша
двуглавая белая кошка в виде Каськи и Луиски тоже обожала молоко от союза
рыжих, а потому нам этот напиток требовался свежий и в больших
количествах. За молоком мы ходили каждый день.
 
   Сегодня дверь нам открыла сама хозяйка, очень приветливая и симпатичная
Надежда Андреевна. Она всегда знакомила нас с деревенскими новостями. На
этот раз новость была жуткой. Вчера они с мужем были в лесу и встретили
односельчанку. Поговорили с ней, разошлись, чувствуют, дымом запахло. Это
загорелось дерево как раз на том месте, где останавливалась их
собеседница. Сама она уже ушла. Это была местная пироманка.
   Она страдала, по-видимому, тяжелой формой этого психического недуга,
который выражается в непреодолимом влечении к поджогам с получением
удовлетворения от вида огня и дыма. Это расстройство характеризуется
множественными актами или попытками поджогов без очевидных мотивов, и на
счету этой пироманки уже было немало таких актов. На досуге эта больная
женщина любила играть в карты, а когда проигрывала - всей компанией
игроков, которую, видимо, составляли лица с социопатическими нарушениями,
шли сжигать дома своих же односельчан. Обычно сжигались дома заброшенные.
Однажды в одном таком доме оказалась совсем старая немощная бабуля.
Выбраться она не смогла...
 
   - Как хоть выглядит эта ненормальная, если что?..
 
   - Да беленькая такая, крашеная блондинка, роста немалого...
 
   ***
 
   Наслушалась я страшных рассказов из деревенской жизни, и начали мне
сниться кошмары. Один за другим. Я даже снам стала счет вести, каждый имел
свой порядковый номер, как сны Веры Павловны.
 
   В первом сне мне приснилось полуподвальное помещение. В нем -
много-много народу. Тесно и душно. Все собрались там, потому что с минуты
на минуту должен был произойти конец света.
 
   Мне не захотелось умирать в этой тесноте и духоте, я предпочла
встретить смерть на природе, ведь подвал не спасет. Поднимаюсь на улицу. А
там ранняя весна. Ожившая березовая роща, куда-то в центр этой рощи бегут
и бегут ручьи, голубые, звенящие. Ручьи все наполняются, прямо на глазах,
становятся слишком бурными и затопляют рощу.
 
   Я спускаюсь в подвал, чтобы сообщить людям, какой смерти нам ждать, что
смерть от весенних потоков не такая уж и страшная, даже, можно сказать,
красивая смерть на фоне оживающей природы.
   Проходят минуты, и я возвращаюсь наверх, в рощу, ожидая своей участи. К
удивлению, все ручьи вдруг начали уменьшаться и перестали устрашать,
превратившись в приятные серебряные весенние ручейки. Роща залита золотом
солнца. Березовые веточки сделались воздушными и пропитались этим
солнечным золотом.
 
   Хорошо-то как, что конца света не будет! Пойду, скажу людям.
 
   Несколькими ночами позже приснился мне второй сон. Я иду с кем-то.
Кажется, это какая-то женская компания. Мы идем мимо шопа, который
называется "Вещный двигатель". Из шопа что-то выносят. Рассматриваю.
Оказывается, это гробы. В гробах - покойники.
   Много-много гробов с покойниками. Череда. Гробы без крышек, сверху
покрыты цветным целлофаном.
 
   Однажды, когда я собиралась стать "уважающим себя электронщиком", я
много-много чертила, не спала всю ночь перед сдачей проекта по инженерной
графике, старалась успеть все сделать в срок. Выключили свет.
   Мальчишки зажгли подсолнечное масло, и мы дочерчивали под чад этого
самодельного осветителя. Утром все-таки проект мой был готов.
Преподаватель мне сказал, что все замечательно и готов был поставить
"отл", как заметил, что я неверно обозначила резьбу на одной из деталей.
Он отправил меня заглянуть в ГОСТы, чтобы я нашла правильное обозначение и
все на ходу исправила, - тогда отличная оценка обеспечена. Я
поискала-поискала в ГОСТах, что требовалось, стерла предыдущее
обозначение, начертила другое. Оказалось, что я снова не туда посмотрела.
Проделала эту процедуру еще раз. От бессонной ночи и от усталости я
закапризничала:
 
   - Ставьте "уд" - и я пошла.
   Больше не могу.
 
   Преподаватель удивленно вскинул брови и опустил на кончик носа очки.
 
   - Вы справились с таким трудным проектом, а найти обозначение резьбы по
ГОСТам - это же совсем элементарно! Мне не хочется вам снижать оценку.
Идите.
 
   - Правда, я не дружу с ГОСТами.
   Мне не хочется приходить в другой раз, - старалась уже просто
"спихнуть" проект я.
 
   - Ладно, идите.
 
   Он поставил мне "хор", - и мы разошлись. Едва я добралась до подушки, -
уснула мертвецким сном. Мне приснились резьбы, уже натуральные: кусочки
каких-то труб с резьбовой нарезкой.
   Все они были завернуты в оригинальные прозрачные упаковки разных-разных
цветов, красивые такие. Они вертелись под звуки вальса.
 
   В только что приснившемся мне сне точь-в-точь в таких упаковках были
гробы. Длинная, нескончаемая череда гробов в ярких прозрачных упаковках...
Вдруг гробы превратились в мягкие знаки... Мертвые мягкие знаки... Один
гроб остался. В нем лежала голова Адриана из корня... Мы с женщинами (а я,
кажется, снова мужчина) хотели перейти эту нескончаемую процессию, но
никак не можем ее переждать...
 
   Возможно, я просто слишком много думала об одном и том же накануне, как
и тогда, когда работала над проектом...
 
   Третий сон тоже оказался не из приятных. Я вырываю у себя пошатнувшийся
передний верхний зуб. Вижу себя в зеркале беззубой. Все оставшиеся зубы
начинают шататься и размягчаться, как гипс, им грозит гибель. Обреченная,
я иду в платную стоматологическую клинику.
   Мне предлагают вставить искусственную челюсть. Страшно.
 
   Да, ничего себе, отдых у нас с Сашечкой в этом году!
 
   Домой мы возвращались в августе.
   В лобовое стекло автомобиля светило солнце. Оно было какое-то
светофорное.
   Запрещающее солнце. Один круглый хорошо очерченный красный диск на
сером небе.
   Закатное солнце. Оно запрещало! Запрещало!
 
 
   Взрывоопасная осень 
   Подкралась осень, мое любимое время года. Правда, с тех пор, как
появилась Наташина Планета с сиреньсенью, я стала предпочитать сиреньсень,
однако и осень по-прежнему продолжала любить.
 
   На следующий день после моих именин произошли ужасы, страшнее, чем
история мучеников Адриана и Наталии.
   Террористы взорвали в Москве жилой многоэтажный дом. Мало кто уцелел.
 
   Все когда-нибудь умрем, поэтому это, в конечном счете, не страшно.
Обидно и страшно другое, что ТВОЕЙ жизнью и судьбой кто-то распоряжается
так, как этому кому-то кажется целесообразным. А ты только пешка в игре
этого мерзкого кого-то.
 
   После взрыва первого жилого дома в Москве взорвали и второй дом. Среди
москвичей началась паника. Люди дежурили у своих домов.
 
   Стали известны списки погибших после взрыва, их опубликовали в газете.
Случайно мой взгляд упал на фамилию Файяд. Однофамильцы? Файяд Дора
Адриановна... Файяд Биляль... Да нет, это какая-то ошибка! В самом деле,
где-то на Каширской бала прописана дочка Адриана.
   Возможно, что и в этом взорванном доме. Но она давно уехала со своим
арабским мужем в Турцию. Уж он-то точно не мог быть даже прописан в
Москве. Вероятно, потому что Дора была там прописана, поэтому и попала в
списки погибших. Да, но каким образом в этих списках оказался Биляль? Надо
бы все выяснить.
 
   Действительность оказалась страшнее, чем я думала. Последние полгода
Турцию трясли землетрясения, одно за другим, одно сильнее другого. От
разрушений и гибели трудно было спастись. Во время последнего
землетрясения Дора с Билялем решили покинуть Турцию и на время приехали в
Москву. Они приехали вчера, а сегодня в пять утра их дом взорвали
террористы.
 
   ***
 
   Взрывы, история с Дорой и ее мужем сначала повергли меня в жуткую
депрессию, а потом у меня выработалась на этот счет философия, которая
позволяла адаптироваться к жизни. Каждую ночь нужно уметь "умирать", чтобы
утром "рождаться" вновь. И я этому научилась.
   Занятия именем и снами способствовали тому. Что ж, жизнь продолжается.
 
   Осеннее солнце завершало свой очередной круг по листу Мебиуса. Утро
осени нам испортили, однако я еще успею примерить ее золотую туфельку и
даже почувствовать себя в ней принцессой. Несмотря на то, что мой принц
был готов составить мне компанию, я любила дышать осенью в одиночку.
Разгуливала по парку, и мою голову вдруг занял чудной вопрос:
   интересно, вот собаки, любят ли они осень?
 
   СОБАКА, КОТОРАЯ ЛЮБИТ ОСЕНЬ...
 
   Этюд 
   Вот эта собака, с болтающимися по дороге сиськами, точно не любит
осень. Она дородная мамаша, которая явно предпочитает весну. Все у нее,
как положено, как у всех добропорядочных собак, практично и прочно.
 
   А эта - слишком субтильна и легкомысленна, голубой пуделек, до осени с
ее философией еще не доросла.
 
   Это слишком здоровый оболтус, который только мышцы свои накачивает. А
этому разбойнику лишь бы в уличных боях участвовать.
 
   Эта колли сидит на поводке рядом с болтающей хозяйкой и насмешливо
улыбается, надоела ей болтовня.
 
   Этот чау-чау, как откормленный поросенок, плюшево и флегматично
перекатывается рядом со своим пузатым хозяином, высунув сиреневый язык.
 
   Овчарка, привязанная к велосипеду, полюбила бы осень, да ей некогда, -
хозяин слишком озабочен ее физической формой.
 
   Вот этот рыжий сеттер бежит, как выпущенная стрела, точь-в-точь под
цвет осени, радуется ей, по-своему напоен ее ароматами и безумен. Он любит
осень. Своеобразно: бурно и солнечно. Он не философ. Слишком радостный.
 
   Серый в яблоках дог...
   Философ... И костюмчик подходящий, под падающие листья стилизован. Но у
него какая-то английская сдержанность в манерах, чувственности маловато.
Его хозяин хвастает:
 
   - Недавно была у меня страшная ипохондрия, запил. Есть нечего. А Джиму
моему бесплатно косточки дают как особо породистому, победителю на
выставках.
   Так он со мною косточками делится...
 
   Нет, все-таки Джиму осенней светлой грусти не хватает, сдерживается...
 
   Вернулась с прогулки, смотрю:
   батюшки, да кошки-то мои - вот кто любит осень! Правда, видят ее через
окно, зато их чувство проникновенно. Они так по-философски произносят:
"ау- сень", "ау-сень"...
 
   Собаки, которые любят осень, - это кошки.
 
   ***
 
   Ворох утренних новостей по радио: взрывы в Буйнакске, Москве,
Волгодонске, землетрясения в Турции, похолодание с севера. Работа, работа,
работа, дом, телевизор, компьютер, не забыть распечатать статью, завести
будильник на полседьмого - мелькают кадры будней. А хочется, чтобы
хлестала буря за окном, ты бы сидел рядом с мамой в теплой и уютной
комнате, перелистывая новенькую книжку с картинками, пахнущую типографской
краской. И было бы тебе лет пять отроду, когда будущее кажется сказкой.
 
   Всякий раз ко мне возвращается новая порция сказки и добра, когда я
встречаю своего соседа, художника Владимирского. Вот и теперь я была рада
видеть его длинную фигуру. Он не отрастил живота и не впал в депрессию.
Неизменно идет работать в свою мастерскую.
 
   - Наташа, вы бы зашли ко мне в мастерскую. Я свои старые бумаги
перебирал и случайно наткнулся на стихотворение Адриана. Хорошее
стихотворение.
 
   - Я вокруг дома хожу, дежурю, поэтому я прямо сейчас могу зайти. Как
себя чувствуете?
 
   - Работаю. Вот только глаза подводят, хуже стал видеть. Был в Париже,
тамошний доктор мне таблетки особо чудесные прописал. Когда я их купил и
перевел аннотацию к ним, выяснилось, что это всего лишь сушеная черника. С
тех пор ем чернику тоннами, как только она начинается.
   В этом году весь сезон, до осени, ел, а улучшения не наступило.
Наверное, в больницу придется ложиться, на операцию.
 
   ***
 
   Еще в лифте я развернула газетный листок с Адриановым стихотворением,
написанным в Казахстане.
 
   СЕМЕЧКО КОВЫЛЯ
 В желтом степном логу Рухнул сайгак на бегу, Рухнул, рванулся, замер,
Мертвыми глядя глазами.
   Был молчаливым лог, Был далеко стрелок, И оборвал не выстрел Бег
вдохновенно быстрый.
 
   Ветер, горяч и сух, Дул, ковыли шевеля, - Взмыло - тончайший пух -
Семечко ковыля.
   А когда ветер устал, В шкуру сайгачью вошло Твердое, словно сталь,
Крохотное сверло.
   Тонкую, тихую боль Не оборвешь никак.
   Что приключилось с тобой, Быстрый, как счастье, сайгак?
 
   Мечется степью испуг - В сердце вонзилось, сверля, С виду тончайший
пух, Семечко ковыля...
   В желтом степном логу Рухнул сайгак на бегу...
   Коршун, стой, не кружись, С неба ударь, как плеть, Просто уходит жизнь,
Просто приходит смерть.
 
   Коршун добычу рвет, Крыльями шевеля, В замершем сердце растет Семечко
ковыля.
 
 
   Пробрало меня до клеток самого древнего мозга, нос захлюпал.
Виртуальные послания Адриана так не трогают, как это стихотворение Адриана
живого.
 
 
   Виртуальный извращенец 
   Я думала, что работу с Августом продолжать уже больше не буду.
   Желание помочь ему меня оставило. Однако после взрывов он
материализовался.
   Жаловался на депрессию и просил о помощи, сказал, что за лето обращался
к разным психотерапевтам, опробовал несколько психотерапевтических
программ сам, но ничто не может вывести его из глубокой депрессии, которая
обострилась в связи с взрывами. Он сделал мне комплимент, якобы человек
ищет себе врача по своему образу и подобию, особенно если это касается
"врача души".
 
   Комплимент мне показался искренним и тронул мою впечатлительную душу. Я
не ожидала от своего пациента столь сентиментальных излияний, а потому
решила, что эти чувственные порывы - плод нашей предыдущей с ним работы и
мои старания не напрасны. Хорошо бы довести дело до конца. К тому же, меня
вновь охватило любопытство, откуда он взял текст "своей" биографии и
насколько сильно идентифицировал себя с героем "своего романа". Если
достаточно сильно, то можно выявить владеющие им страхи.
   Не боязнь, которая осознается человеком, а страх, немотивированный
страх, непонятно откуда исходящий и возникающий чаще всего в период
раннего детства.
 
   Последней темой, которой мы с Августом коснулись, была тема секса. Я
проявила себя как женщина, бросив с ним работу именно в этот момент. Мне
стоит вернуться к позиции психолога и продолжить с ним беседы на эту тему,
которые на многое могут пролить свет, чем я и занялась.
 
   Платонида оставила Августа, потому что его виртуализированные вкусы
стали отдавать садо-мазохистским душком. В свою очередь Платонида в силу
своей мягкой натуры не могла поддерживать этих устремлений Агуста.
Например, он требовал, чтобы жена избивала его острыми каблуками своих
туфель. Он стал испытывать на ней даже специально приготовленное
садо-мазохистское оборудование: наручники, плети, колющие и режущие
предметы. Поначалу жена участвовала в этой сексуальной игре из опасения
потерять мужа, но постепенно она стала избегать его. Нетрудно догадаться,
что садо-мазохистские наклонности Августа ограничивались лишь применением
их в виртуальном пространстве, как и вся его жизнь. Действия Платониды
тоже были виртуальными, у супругов существовала домашняя компьютерная
сеть, но потом присутствие Платониды у компьютера в соседней комнате
сделалось и вовсе необязательным.
   Август сам создавал ее образ.
 
   Вероятно, его садо-мазохистские наклонности были сформированы еще в
детстве и служили закодированным стереотипом полового поведения Августа. К
каким еще результатам могло привести домашнее воспитание, какое было у
Августа? Вероятно, дремлющий стереотип "проснулся" под влиянием
виртуальной порнографии, которую Август использовал в качестве
возбуждающего эротического стимула. К этому способу возбуждения он
прибегал часто, когда ощущал ослабление половых реакций от чрезмерного
пребывания за компьютером. Трудно оценить степень жестокости Августа,
потому что все выводы о его поведении такого рода я делала только с его
слов, и действия моего пациента ограничивались виртуальной реальностью.
Август рассказывал, что после ухода Платониды он вовсе убрал ее образ из
памяти компьютера. Находилось немало других партнерш, которые не только
виртуально избивали его до кровоточащих ран, но и прибегали к более
изощренным методам.
   Они в деталях описывали любовнику собственные сексуальные приключения,
анатомические особенности и половое поведение других мужчин.
 
   Однажды Август, предаваясь подобным фантазиям, познакомился с яркой
брюнеткой гораздо старше себя, изощренной садисткой. Ее фантазиям не было
предела. Она издевательски насмешливо описывала Августу свои измены, даже
требовала, чтобы он наблюдал за тем, как эта любовница отдается другому
мужчине или нескольким. Всякий раз она больно ранила его мужское
достоинство, как поведением, так и словами. Иногда доводила его своими
сексуальными приманками до точки кипения, а потом цинично отказывала в
половом акте, обзывая его ничтожеством. Дело доходило до того, что она
привязывала его веревкой к дереву, закидывая стрелами, словно вождь
краснокожих, а потом снимала скальп с измученной жертвы. Она стала самой
любимой сексуальной партнершей виртуального маньяка Августа. Позднее
выяснилось, что под образом Виньетки, как звали любовницу, скрывался
Виннету, американец индейского происхождения, почти что вождь краснокожих.
С тех пор, как Август об этом узнал, он совершенно отказался от связи с
женщинами и полностью перешел на мужчин. Благодаря инфоброкерским связям
Августа, партнерами его стали известные звезды кино мужского пола, артисты
цирка, популярные спортсмены и политики, даже его босс. К сожалению
Августа, его первый и любимый партнер оперировался, поменял пол и вышел
замуж. Правда, позднее разочаровался в этом, взмолился не помня, какому
богу, потому что с расстройства перепутал все религиозные компьютерные
программы, и получил божеский ответ, что пока он не станет матерью, думать
о прощении грехов, а значит и об обратном превращении нечего.
   Пришлось ему рожать ребенка. Родилась тройня, поэтому пришлось
оставаться женщиной, не оставлять же троих детей без материнской ласки!
 
   Опечаленный Август попробовал секс со стариками (уж им-то поздно менять
пол!), но не нашел подходящего объекта для такого рода любви, ибо те, кому
за восемьдесят, чаще всего не умеют пользоваться компьютером. Приходилось
ограничиваться лолитами, которым он рассылал письма с предложением
отправиться с ним в постель, находящуюся в чат-комнате. Совращенными
малолетними были не только девочки, но и мальчики. На этом его и поймали.
Возбудили дело, однако достаточных свидетельств и доказанных фактов
найдено не было, и дело прекратили. В другой раз его вычислили родители
подростка, когда Август склонял последнего к сожительству, и сообщили это
знакомому юристу. Когда юрист связался с сексуальным развратителем
малолетних, Август вцепился в него, и оба покатились на пол чат-комнаты.
   Оказалось, что юрист тоже имел садистские наклонности и не стал держать
зла на Августа за нападение, более того, не стал устраивать ему какие-либо
разбирательства по поводу совращения детей. Он даже снабдил Августа
ценными советами, как то: обратиться к психиатру и, во избежание суда,
сослаться на лечение у психиатра.
 
   Август не хотел ограничивать свои сексуальные фантазии. По-прежнему его
преследовали картины, связанные с обувью, которые впервые он пережил уж
точно в детские годы, когда его вместе с братьями дразнили босяк