же в действии,
то ли еще работают над этим изобретением...
 
   Помню только, что проект этот имел целью устранить клавиатуру как
посредника между человеком и компьютером. Такая машина воспринимает язык,
жесты и взгляды человека и даже пытается "понять" его. Это как бы второе
"Я" человека. Нет, все-таки надо спасать Августа, а то совсем забудет, как
выглядят натуральные люди.
 
   Звоню снова. Он берет трубку.
   Оказывается, был занят: смотрел футбольный матч. Может, начал избегать
меня?
   Надоела?
 
   - Представляешь, выбрал сначала неудобное место, и перспектива игры
была неважная.
 
   - Я тебя не понимаю.
 
   Оказывается, речь шла о месте на виртуальной трибуне, а нужную
перспективу создает компьютер.
 
   - Я с тобой о любви хотела поговорить, стихи почитать, поэтому без тети
Аси решила обойтись, звоню вот, по старинке, по телефону. А ты о футболе!
 
   Разговор услышал Саша и почему-то надулся. Ну, конечно, я живу в своем
контексте, можно сказать, в своем киберпространстве, а Саше неизвестно, о
какой такой любви я собираюсь говорить с Августом, да еще стихами...
 
   ***
 
   В следующий раз я все-таки перевела разговор на старомодную тему о
таких иррациональных и уже забытых чувствах, как дружба и любовь. Август
чаще говорил о своих мыслях и оценках ситуаций, мне же хотелось, чтобы он
пытался как можно полнее выразить свои чувства и эмоции, мог говорить о
них с окружающими. Ведь именно любовь - наша истинная сущность. В ответ я
получила продолжение жизнеописания некого лирического героя в духе все той
же исторической аллегории. Может Август стесняется говорить об этих вещах,
может, действительно детство его было трудным и проходило в каком-нибудь
детдоме или он "вылупился" из пробирки и представления не имеет о том, что
могут быть живые любящие родители... Да мало ли, почему человек прибегает
к такому косвенному описанию своей жизни?
 
   Должно быть, не стоит сразу видеть в этом отрицательную сторону терапии
и приписывать вред безобидной игре.
   Август конструирует свою индивидуальную реальность, переместившись в
иное время, чтобы легче было говорить о щекотливых вещах, которые его
тревожили и продолжают тревожить. В этом способе рефлексии можно даже
усмотреть плюсы, ведь Августу, благодаря этой иносказательной истории,
легче наблюдать себя со стороны. Одним словом, все, что мой пациент
делает, для него, вероятно, имеет какой-то смысл. Буду работать с тем, что
есть. В конце концов, даже любопытно.
   Не буду его прерывать, буду просто следовать за ним, перестану
напрягаться, буду просто пассивно воспринимать то, что он предлагает.
 
   "На Бутырках продолжалось постепенное охлаждение к нам отца и
расслоение семьи на две группы - нас, "мальчишек" (пасынков) и "детей"
(трое детей мачехи были девочки). Постепенно переходили от еды в разное
время, что было неизбежно, т.к. мальчишки рано отправлялись в гимназию и
поздно возвращались, к питанию на разных половинах (на Бутырках мы жили и
обедали обычно не в общей столовой, а в особой квартире, отделенной
холодными сенями от квартиры, где жили отец, мачеха и младшие дети), а
затем и к разному столу, что формулировалось так: "девочки еще маленькие,
нежные существа, и не могут питаться такой же пищей, как "мальчишки",
основной едой которых были "щи да каша - пища наша" или рубленые котлеты.
Часто мачеха под предлогом болезни обедала с девочками не в общей
столовой, а у себя в комнате.
 
   Вероятно, количество и качество нашей пищи было достаточно, но самый
факт деления на "чистых" и "нечистых" и отнесение нас к низшей категории
был глубоко унизителен и оскорбителен, особенно если прибавить к этому,
что и в гимназии своим костюмом мы выделялись в худшую сторону. Наши
куртки и брюки были из дешевого сукна, изготовлялись домашними дешевыми
портными, головными уборами служили сшитые дома из того же сукна шапки
"арестантского" образца. Наконец, в течение ряда лет в качестве зимней
одежды нам покупались черные "романовские" полушубки, резко пахнувшие
овчиной и составлявшие полную противоположность сшитым у хороших портных
или купленным в дорогих магазинах зимним пальто наших гимназических
товарищей".
 
   "Вся ласка и нежность постепенно переходили на младших детей, - мы были
вредными и надоедливыми мальчишками не только в глазах мачехи, но и в
глазах отца, который купил для расправы с нами нагайку, "университетское
средство", как он ее называл, не знаю, потому ли, что она применялась
полицией при студенческих беспорядках или просто по месту покупки (на
Моховой, у здания Университета)". ("Наташку" купил!)
 
   "Свою мачеху все мы ненавидели, причем по мере подрастания наших
младших сестер, ненависть усиливалась. Одним из самых любимых наших
развлечений было "славить барыню", то есть дикими голосами погромче петь
на мотив простонародной песни "Барыня" какие-то куплеты с обязательным
припевом "барыня, барыня, ах ты сволочь барыня". Песня эта имела успех у
нашей многочисленной домашней прислуги, также не любившей "барыню".
Конечно, мы "славили барыню" в отсутствие отца".
 
   "Мы всегда враждовали с бутырскими мальчишками и не хотели иметь с ними
ничего общего. Безнадзорность и гнетущая домашняя атмосфера, от которой
все мы страдали, имела ту хорошую сторону, что сближала нас, создавая
своего рода внутреннюю солидарность перед всем внешним миром, мы держались
дружно, "один за всех и все за одного", не выдавая друг друга и не
прибегая к жалобам и фискальству. Помню, например, что когда кто-то из
наших буржуазных сотоварищей по играм обидел нас, назвав "босоногой
командой", я тотчас скомандовал: "Босоногая команда, за мной!" - и вся
игра была сорвана уходом большей части участников.
 
   В стенах гимназии был случай, когда один из старших учеников, немецкий
барон, начал издеваться над моим братом. Не говоря ни слова, я подошел к
нему и, хотя он был сильнее меня и на голову выше, в присутствии всех
учеников в большом зале дал ему полновесную пощечину. Он настолько опешил,
что растерялся, дал мне отойти, тем дело и кончилось. Только такая
братская солидарность и создавала нам сносные условия жизни".
 
   Итак, какую же картину мы имеем?
 
   Дети формируют мнение о себе через свое ощущение того, как их
воспринимают родители. Сначала ребенок растет в полноценной семье с
любящими родителями. Вдруг умирает мать. Отец забывает о ней, забывается
даже, где находится ее могила. У отца "нет культа" любимой женщины:
   в силу своего "демократизма", "он дамам к ручке не подходит"; в силу
своей практичности, быстро находит замену умершей супруги, потому что
необходимо, чтобы кто-то вел большое хозяйство и воспитывал детей, ибо сам
глава семьи в частых командировках. На фоне душевной драмы, связанной у
детей со смертью матери, строится новая семья с мачехой. Мачеху дети не
любят, они проецируют и переносят многие свои опасения, тревоги и гнев на
нее, они видят в мачехе человека, похитившего их отца. Они восстают против
новых правил, установленных пришельцем. Их воспитывает бонна-немка, в
детских душах возникает еще один негативный женский образ с чуждыми им
установками и укладом жизни.
 
   У мачехи рождаются свои дети.
   Дети одной стороны имеют тесные эмоциональные контакты со своим
биологическим родителем, а у детей другой стороны таких связей так и не
возникает. Вполне естественно, что связи мачехи со своими собственными
детьми, тем более с дочерьми, были глубже и прочнее тех, которые
установились с детьми супруга.
   Детям необходимо было чаще находиться со своим кровным родителем, тем
более мальчикам в определенном возрасте просто необходимо влияние именно
отца, а отец в отъездах. За враждебностью детей их боль и неуверенность в
себе не замечены даже отцом. Когда к ребенку нет внимания, любви, он
чувствует себя незащищенным, у него развивается комплекс неполноценности,
он начинает строить "защитную маску" из того, что ему подвернулось.
 
   Ребят унижает бедная одежда, полушубки, неприятно пахнущие овчиной, что
сразу невыгодно выделяет их среди сверстников, "арестантские" шапки как
символ палочного семейного воспитания. У них формируется психология
жалкого, ничтожного человека. Как следствие могли сформироваться зависть,
ненависть и страх. Возникают бунтарские, разрушительные чувства. В
отношениях со сверстниками мальчики именно так себя и проявляют.
   Братья держатся в своей замкнутой от "чужаков" группе, никому не
доверяют, ни с кем не общаются. Этот факт уже сам по себе мог плохо
повлиять на развитие их эмоциональной сферы. И не только эмоциональной.
 
   Неудивительно, что с любовью и дружбой у Августа были осложнения.
Осложнения могли затрагивать и его сексуальную сферу. Август так
разоткровенничался, что разговор перешел и на эту интимную тему.
Оказывается, отчий дом Август покинул до смерти отца, женившись на
Платониде. Платонида чем-то напомнила Августу родную мать, она была таких
же пышных форм, мягкая, теплая.
   Но потом Августа больше стал прельщать в женщинах образ мачехи. То, что
в детстве Август отмечал как недостаток: "тощая, как щепка", в его
сексуальных фантазиях вдруг превратилось в привлекательное качество, стала
пленить и женская холодность, даже жестокость.
 
   Свои нереализованные желания Август стал искать в виртуальном мире. Всю
жизнь он боялся мира, в котором жил, поэтому был вынужден покидать его,
чтобы чувствовать себя в безопасности, что он и делал. Одновременно этот
дискомфортный реальный мир был для Августа по-своему привлекательным,
поэтому он погрузился в иллюзию реального мира, в мир виртуальный, где он
был всесильным, властным, мужественным. Только вот любви этот мир
по-прежнему не мог дать, заменяя истинную любовь иллюзией любви, сексом.
Притом, виртуальным сексом. К детским проблемам, вероятно, добавились и
одиночество, и мода на подобные виртуальные штучки, и боязнь СПИДа, и,
возможно, возникшая как следствие увлечения виртуальным сексом,
неспособность к реальному сексу.
 
   В этом виртуальном сексе Август оказался бабником. Он привел мне
несколько случаев, позволяющих сделать такие выводы. После того, как он
закончил описания своей жизни в отчем доме, он оставил старинный стиль
повествования, которым до этого столь активно пользовался и перешел к
модному сейчас стилю разухабистого крутого парня, здорово просекающем во
всех компьютерных делах. Поскольку в таком духе он со мной уже вел беседу,
это не вызвало моего удивления. Он рассказал мне, как однажды пригласил в
чат-комнату свою любовницу. Предварительно создал там интимную обстановку:
полумрак, включил приглушенную цветомузыку, ароматизировал чат-комнату
запахом восточных благовоний. На стол поставил два бокала с алкогольными
коктейлями. Стереофонические экраны размером с каждую из стен, удобное
ложе с шелковым бельем - все имело место быть. Он уже помыл шею и
разделся. Вдруг его предыдущая виртуальная сожительница начала свои
сообщения, обнаружив, что в данный момент Август находится в сети. Когда
любовница, которую он ждал, проникла в чат-комнату, то обнаружила, что
Август там не один.
   Тут-то она примчалась со своей виртуальной скалкой и всыпала ему по
самое "не балуйся". Ему пришлось долго отбиваться. Использовал ли в это
время Август свою вторую руку для мастурбации - можно только фантазировать.
 
   В другой раз две его компьютерные дамы сердца сравнили свои электронные
дневники. Они были бисексуалками и по отношению друг к другу сексуальными
партнершами. В одну из своих виртуальных встреч они обменялись сообщениями
и наткнулись на некоторые пикантные совпадения. Оказывается, Август одними
и теми же словами признавался в любви обеим. Они сообщили об этом
происшествии в женский электронный клуб.
   Отозвались еще такие же две жертвы Августа, и за компьютерным Казановой
началась электронная охота. Пришлось всей честной компании прямо из
женского клуба хором обратиться в сексуально-психологическую службу, дабы
зализать все раны. Правда, реальные то были раны или виртуальные,
установлено не было.
 
   После рассказа Августа мне вдруг все стало противно. Да и Саша
разревновался. Мой реальный, самый любимый на свете, Сашенька. Если он не
мог скрыть внешних проявлений ревности, значит, это было серьезно. К черту
этого "врутуалиста", как его обозвал Адриан. Видимо, Адриан предупреждал
меня о возможной отрицательной реакции на этого пациента, а может, даже о
травмирующем и опустошающем влиянии его на мою психику. "Молодой человек,
абсолютно голый с почти таким же выражением лица..." Может ему на том
свете виднее?..
 
   Мы с Сашенькой решили поехать на все лето в Завидово. Ему выпадал
творческий отпуск, а я вовсе птаха свободная.
 
 
   Третье явление Белой Дамы, или Конец Света в Завидове 
   Адриан, да успокоится, наконец, его душа, отгрохал мне прощальный стол,
правда, с той же кукурузной диетой, но и это было приятно по сравнению с
тем, что мне пришлось отведать в последнем послании клиента. Адрианова
"Кукурузиада" была вымыслом не менее любопытным, чем мемуары Августа. И
тоже - сплошные метафорические проделки. Переносы во времени, в месте и
проч.
 
   Гумилев Николай Степанович Набекрень мы наденем картузы И увидим
таинственный берег, Полный трюм золотой кукурузы Привезем из проклятых
Америк!
 
   Дефо Даниэль На делянке Робинзона Крузо Аппетитно зреет кукуруза.
   Каннибал потенциальный, Пятница, От початков ныне уж не пятится.
 
   Северянин Игорь Васильевич За серебряной оградой - звуки женского
блюза, А в таинственном и дивном, отуманенном саду Возвышалась, словно
джунгли, королеваКУКУРУЗА,
 И принцессу в этих дебрях я к любови поведу.
 
 
   Спасибо тебе, Адриан, за ку-ку-рузку!
 
   ***
 
   Ку-ка-реку! - нас разбудил первый завидовский петух. Самый настоящий.
Точнее, козловский петух.
 
   Место, куда мы обычно ездили сначала с Адрианом, а потом с Сашей,
называлось Козлово. Несколько деревень и поселков, объединенных
территорией Завидовского заповедника, условно называлось Завидово, хотя
есть и отдельный поселок с таким названием, но именно он к заповедному
месту никакого отношения не имеет. Въезд в заповедник простому смертному
запрещен. Витя Ринар-Серебряшечкин помог, и нам выписали специальный
пропуск. Верно, он и в самом деле умел творить чудеса.
 
   Сняли мы комнатку у бабули.
   Спали мы с Сашей по-туристски, на полу. Бабуля была на редкость
предприимчивой и впаривала нам все, что только можно было из своего
натурального хозяйства:
   огурцы, картошку, лук, яйца. Грибы мы ей впаривали. Только бесплатно. В
лес старушка не ходила, хоть и родилась и выросла в деревне: очень боялась
не волков, но людей. В самом деле, в Завидово злых людей было немало, как
рассказывают местные жители. Наверное, их тоже выводят в заповеднике для
поддержания экологического баланса.
 
   В Завидовский лес мы всегда ходили спокойно. Очень я любила это место.
И не я одна. Облюбовали его еще в сталинские времена. В Козлово была
построена правительственная дача. Тут перебывали все руководители нашего
государства вместе с иностранными гостями.
   Поэтому место это тщательно охранялось. Даже от грибников и ягодников.
Большую площадь леса вдруг оцепляли и выдворяли оттуда всех, - там
проходила "царская охота".
 
   Однажды прилетел президентский вертолет и устроился на своей площадке,
специально для этого приспособленной.
 
   - Сейчас грибы будут отбирать и корзины ломать, - предупредили нас
люди, которые бежали из лесу окольными путями как испуганные зайцы, лишь
бы на глаза охранников не попасть.
 
   Вероятно, уже был опыт. Скорее всего, так делали для профилактики,
чтобы по заповеднику разгуливать неповадно было, да и боялись, наверное,
что какого-нибудь незадачливого грибника настигнет шальная пуля "царской"
особы. Охранять территорию царской охоты ехали полные автобусы солдат в
спецодежде. Мы с Сашей набрали тогда по корзине отборных грибов и совсем
не хотели, чтобы с нашим "уловом" расправились солдатские сапоги, двинули
и мы огородами. Вдруг я взбунтовалась, взяла самый большой и красивый
подосиновик, как рыжий флаг Наташиной Планеты, и направилась прямо туда,
где только что приземлился вертолет. Вслед за мной пошел и Саша.
 
   Нам встретилось целых три автобуса спецназовцев. Но, видимо, им не дали
указания задерживать кого-либо рядом с вертолетом, а для другой, более
близкой охраны "царской" особы мы или не представляли интереса, или были
еще не в том радиусе, когда стреляют без предупреждения. Так мы и прошли
мимо, никем не остановленные.
 
   В последний год тысячелетия активизировалась вся нечисть. Ее не
отпугивал даже спецназ. Вышли мы с Сашей как-то из леса на Горбатый мост,
а там, на лужайке стоят два джипа с затемненными стеклами. Вылезли из них
местные "крутые" и стали грязно ругаться, размахивая своими обрезами да
пуляя в воздух.
   Не слишком приятная картина на отдыхе.
 
   Скоро президентские выборы и козловцы молят небо, чтобы новый президент
не забывал Козловскую резиденцию, иначе совсем это заповедное место
охраняться не будет и местные жители лишатся куска хлеба, потому что
многие кормятся с "царского" двора.
 
   Лето выдалось на редкость жарким, просто-таки изнурительным. Говорят,
что Всемирный потоп уже был, теперь все уничтожит огонь. Конец света якобы
уже подступает в виде испепеляющей жары.
   Год-два, и в средней полосе России за окном будет плюс шестьдесят
градусов по Цельсию, только от нас, мол, этот факт скрывается, чтобы
преждевременной паники не было. Ледники растопятся, и оставшиеся в живых,
выдержавшие каким-либо образом жару, будут потоплены потоками от
растопленных ледников.
 
   А пока этого не произошло, мы отдыхали, как могли, купались в
Московском море. Сильно мучились наши кошки, которых на сей раз мы взяли с
собой. Их шерсть обильно выпадала, как высыхали, желтели и падали от жары
листья на деревьях. Дышали они как собачки, высунув языки. Животные были
первый раз на воле и сначала очень боялись земли, они просто не знали, что
это такое, бежали на полусогнутых лапах обратно в дом, когда мы их
выносили на улицу. Однажды я вышла позагорать и взяла с собой Луиску,
посадив его в специальный контейнер для кошек. Поставила контейнер с собой
рядом. Парень дрожал всем телом. Местная диана серой масти шла своей
привычной тропой мимо, неся в зубах добычу в виде пойманной мыши-полевки.
   Увидев белого пушистого красавца, каких ей не приходилось еще
встречать, серая кошечка решила угостить кавалера и завести с ним
знакомство, а, если повезет, и любовь, чем черт не шутит? Луиска задрожал
еще сильнее и от испуга "в дно головкой уперся, понатужился немножко" - и
проломил крышку контейнера. Вынырнув из контейнера, наш дикарь бросился
мне на грудь, уткнул в меня морду, одним словом, спрятался. Серая кошечка
еще немного поиграла мышкой, повалялась, кокетничая на траве, помурлыкала
и, утвердившись в мысли, что страшнее кошки зверя нет, взяла в зубы свою
добычу и важно зашагала к своей территории, оставив в покое испорченного
цивилизацией городского кавалера.
 
   Со временем наши кошки освоились. Теперь их в дом было уже не загнать.
Днем они лежали под кустом смородины, изредка жалуясь на жару, а ночью
устраивали разборки с местными кабальеро.
 
   Леса горели. В тверских лесах много торфяников, и они самовозгорались.
Змеи выползали из болот и передвигались по направлению к Московскому морю,
поражая ядовитым укусом всех на своем пути.
 
   Я все время удивлялась, когда находила у Радищева в "Путешествии из
Петербурга в Москву" строки о Завидове (а Завидово находится именно по
этому маршруту), который писал, что завидовские крестьяне пухли с голоду.
Я все время поражалась, ведь кругом столько ягод, грибов, в речках рыбы
полно, - на одних природных дарах можно жить! Но ягоды и грибы - что-то
вроде пирожных в отсутствии хлеба и, по-видимому, и до нас бывали
неурожайные годы. Да и земли тут неважные, глинистые. До революции,