- Не важно. - Незнакомец махнул бледной рукой. - У меня есть классное
курево, сонная трава  -  ее  пьют,  и  порошок  счастья  -  его  нюхают.
Напудрите им ноздри, и сразу на Олимп попадете.
   - А амброзия у тебя есть? - с ухмылкой спросил Одиссей.
   Незнакомец испуганно огляделся.
   - Нет, - шепотом ответил он, - она для смертных запрещена, но порошок
счастья по эффекту ей почти ничем не уступает.
   - И сколько? - вполне серьезно поинтересовался Гектор.
   - За один мешочек два золотых.
   - СКОЛЬКО?!!
   - Да не пугайтесь,  товар  того  стоит.  Я  продаю  со  стопроцентной
гарантией.
   - А испытать перед покупкой можно? - осведомился слегка охмелевший от
местного вина Парис. Незнакомец отрицательно покачал головой:
   - Если бы вы  были  местными  жителями,  то  да,  а  так  я  не  хочу
рисковать. Может, у одного из вас аллергия?
   - Чего? - Герои недоуменно переглянулись.
   - Да не важно, - усмехнулся незнакомец. - Так вы берете или нет?
   - Я беру, - сказал Гектор, доставая из-за щеки две золотые монеты.
   - Да ты сдурел! -  заорал  на  него  Агамемнон.  -  Такие  деньги  за
неизвестно что.
   - Это мое личное дело,  -  огрызнулся  троянский  герой,  принимая  у
незнакомца маленький холщовый мешочек с непонятным порошком.
   - Ноздри пудри лишь слегка, - посоветовал Гектору торговец забвением,
- на дольше хватит. Кстати, общий эффект  от  количества  употребленного
порошка не зависит.
   И сказав это, загадочный субъект испарился, вернее,  весьма  проворно
покинул питейное заведение.
   -  Ну  ты,  Гектор,  и  дурак,  -  пробасил  Аякс.  -  Лучше  бы  баб
экзотических снял. Наверняка этот прохвост тебе обыкновенный молотый мел
подсунул.
   - Ничего, сейчас проверим, - ответил Гектор, развязывая мешочек.
   - Спущусь-ка я в этот подвальчик, - тихо произнес  Одиссей  и,  встав
из-за стола, пошел в конец пивнушки.
   Божественное устройство в его руке тихонько запищало.
   "Ага, - подумал царь Итаки, - сейчас, сейчас".
   Тучного хозяина в винном погребке не обнаружилось, зато вин там  было
видимо-невидимо. Они хранились и в бочках, и в  амфорах,  и  в  лекифах,
запечатанных сургучом. Короче, царь Итаки попал на настоящий  Олимп  для
пропойц или Тартар - как кому нравится,  потому  что  истинный  ценитель
любимого напитка Диониса живым из этого погреба точно бы не вышел.
   Поглядывая на попискивавшее  в  руках  устройство,  Одиссей  медленно
пошел  вдоль  заполненных  винами  деревянных  стеллажей.   Божественный
прибор, судя по всему, указывал куда-то в самый  дальний  конец  винного
погреба.
   "Не может быть, - подумал царь Итаки, -  не  может  быть,  чтобы  все
оказалось так просто. Что делать  алмазу  в  этой  грязной  дыре?"  (Вот
именно! - Авт.)
   В конце коридора, тускло освещенного коптившими на  стенах  факелами,
обнаружилась обитая медью дверь с греческой надписью: "Не входить".
   - Что, вообще не входить? - вслух удивился Одиссей, с  трудом  одолев
сложное словосочетание, и пинком распахнул дверь настежь.
   За дверью оказалось маленькое, плохо освещенное помещение,  в  центре
которого пыхтел и сотрясался какой-то непонятный аппарат.
   Прибор в руках Одиссея громко заверещал, а затем и вовсе отключился.
   Царь Итаки озадаченно почесал смуглый нос.
   Непонятный аппарат вовсю работал, и пахло от него... да, именно пахло
от него бродящим вином.
   - Так-так. - Одиссей подошел ближе.
   Из громадного медного котла шли струйки белого  пара,  по  прозрачным
трубочкам  бежала,  бурля,  красная  жидкость.  Сами  собой  раздувались
складчатые меха. Чуть ниже котла имелось несколько изящных краников, под
каждым из  которых  была  пояснительная  надпись.  Под  первым  краником
по-гречески было написано: "Вино полусухое Ольвийское. Выдержка 30 лет",
под вторым было выведено: "Вино сладкое  Троянское.  Выдержка  15  лет".
Надписи под остальными краниками были сделаны на незнакомом  царю  Итаки
языке. Да он и греческий в общем-то не знал и  больше  догадывался,  чем
действительно мог свободно читать буквы родного языка.  Но  как  пишется
слово "вино" со всеми его сухими и  полусладкими  вариациями,  в  Греции
знал даже девятимесячный младенец.
   - Ага. - Царь Итаки сокрушенно  покачал  головой.  -  Ай-яй-яй,  вот,
значит, чем нас наверху поил этот толстозадый жулик. Где же он это  чудо
божественной инженерии раздобыл?
   Еще раз внимательно осмотрев  блестящую  поверхность  медного  котла,
Одиссей обнаружил на ней маленькую эмблемку Гефеста: скрещенные  серп  и
молот.
   - Дионис, скотина, - тихонько позвал царь Итаки, справедливо полагая,
что в  таком  месте  бог  вина  просто  не  может  его  не  услышать.  -
Ау-у-у-у...
   Прошло около десяти минут, прежде чем  бог  вина  материализовался  в
пропахшем бродящим виноградом погребке.
   - Как ты меня назвал? - сердито переспросил он.
   - Я сказал, о величайший из богов, - мило улыбнулся Одиссей.
   - Хм, значит, мне послышалось, - сделал логический  вывод  Дионис,  с
подозрением поглядывая на наглого смертного. - Ты меня звал?
   - Звал. - Одиссей ткнул пальцем в пыхтящий аппарат и гневно спросил:
   - Это что?
   - Это? - Дионис мельком глянул  на  медный  котел.  -  Виноперегонный
аппарат  Гефеста.  Я  лично  некогда  заказал  ему   с   десяток,   дабы
поддерживать среди местного населения свой имидж.
   Одиссей протянул богу вина устройство с медными усами:
   - Тогда почему оно его пеленгует?
   - Почему? - удивился Дионис. - М-м... видимо, потому, что  оно  также
сделано Гефестом.
   - Но тогда получается... - Царь Итаки нехорошо сверкнул глазами. - Вы
что, меня там, на Олимпе, за полного идиота  держите?  Мне  что,  теперь
придется бегать за каждым изобретением этого хромого безумца?
   - Полагаю, что так. - Дионис принял надменный вид. - И вообще, как ты
смеешь, жалкий смертный, наезжать на самих богов?
   - А то что будет? - дерзко поинтересовался Одиссей, но бог  вина  ему
не ответил. Раздраженно  сплюнув  на  пол,  он  медленно  растворился  в
воздухе.
   - М-да... - Одиссей  снова  сокрушенно  покачал  головой.  -  За  эту
сатирову работу нужно было просить не четыре, а пять бочек золота.
   Царь Итаки, как всегда, снова продешевил, но делать  было  нечего.  В
это трудно поверить, но Одиссей был человеком слова, и не важно, кому он
его давал, смазливой портовой шлюшке или всемогущим богам.
   Владыка подземного царства Аид сидел на троне и  со  скучающей  миной
слушал коллективную жалобу четырех полупрозрачных душ.
   - Это он, он первый начал, - тыкал прозрачным  пальцем  в  одного  из
своих товарищей высокий худой старик. - Это он  первый  сказал:  давайте
его отвяжем и посмотрим, что потом будет.
   - Нет, это клевета! - истошно кричал тот, которого обвиняли.  -  Я  в
прошлой жизни у тебя жену соблазнил, вот ты на меня все и сваливаешь.
   Души гневно загалдели, и понять что-либо  в  их  воплях  было  просто
невозможно. Аид тяжело вздохнул и, дотронувшись до маленького сенсора на
подлокотнике трона, отключил голограммы давно умерших греков.
   - Что, до сих пор пытаешься выяснить, кто отпустил Цербера? - спросил
появившийся из тьмы зала Дионис.
   - Ага, - ответил Аид, вынимая из особого  паза  на  троне  маленький,
переливавшийся всеми цветами радуги блестящий диск. - Вот  пересматриваю
записи душ... то есть, тьфу ты, матричные  цифровые  проекции  личностей
умерших смертных. Думаю, может, кто-то из них чего видел.
   - Пустая трата времени. - Дионис махнул рукой.
   -  От  нашего  агента  в  Греции   какие-нибудь   новости   есть?   -
поинтересовался владыка подземного царства, меланхолично зевая.
   - С помощью твоего  прибора  ему  удалось  обнаружить  виноперегонный
аппарат Гефеста, - весело ответил бог вина.
   Аид усмехнулся:
   - Ну хоть что-то.
   - Нет, ты издеваешься? - закричал Дионис. - Ты что ему за  пеленгатор
всучил, какой допотопной модели?
   - Уж  какая  была.  -  Аид  развел  руками.  -  Без  Гефеста  в  моей
электронике такой бардак царит, что мне иногда даже кажется,  мы  вообще
не взлетим.
   - Крон тебя побери, - сердито пробурчал бог вина. - Не каркай.
   -  Кар-кар,  -   весело   прохрипел   Аид   и   скорчил   богу   вина
преотвратительнейшую рожу.
   -  Я  вижу,  от  безделья  ты  окончательно  свихнулся,  -   спокойно
констатировал Дионис.  -  Ладно,  пойду  я,  мне  Асклепий  поручил  ДНК
Посейдона раздобыть. В хранилище  лаборатории  этого  ДНК  почему-то  не
оказалось.
   - Да-да, - кивнул Аид, - иди-иди, скатертью дорога...
   Владыка подземного царства снова сладко зевнул, доставая из-под трона
очередной переливающийся диск.
 
*** 
 
   - И-го-го, - громко  по-лошадиному  заржал  Гектор,  сползая  на  пол
пивного заведения.
   - Что это с  ним?  -  испуганно  воскликнул  вернувшийся  из  винного
погреба Одиссей.
   Глаза у троянского героя слезились, нос распух и сильно покраснел.
   -  Он  понюхал  порошок  счастья,  -  ответил  Агамемнон.  -  Мы  его
отговаривали, но он был непреклонен - хуже барана.
   - Коня, - поправил Агамемнона Парис.
   - И-го-го, - намного громче, уже с пола, повторил  Гектор,  судорожно
дрыгая ногами.
   Пьяные матросы за соседним столиком издевательски заржали  (тоже  как
кони. - Авт.).
   Одиссей посмотрел на Аякса.
   Аякс кивнул и, сжав кулаки, встал со  своего  места  и  направился  к
потешающимся аборигенам. Раздались глухие удары, громкий хруст, с  шумом
разлетелась на куски глиняная амфора, и в питейном заведении стало очень
тихо. Часть посетителей на цыпочках потянулась к выходу.
   - Все в порядке, - буркнул Аякс, возвращаясь на свое место.
   Одиссей взял со стола маленький холщовый мешочек с белым  неизвестным
порошком и попытался его понюхать.
   - Эй, ты что? - Парис вовремя схватил царя Итаки за локоть. -  Хватит
нам и одного жеребца.
   Одиссей хмыкнул и, крепко завязав мешочек, спрятал его за пазуху.
   - Будем надеяться, что Гектор не отбросит  копыта,  -  сказал  он.  -
Поднимайте его, ребята, мы возвращаемся на корабль.
   - А как же... - Агамемнон указал на винный погреб. - Ты нашел то, что
тебе было нужно?
   - Нет, - Одиссей покачал головой, - ложная тревога.
   Нести  ушедшего  в  глубокую  отключку  Гектора  пришлось  вчетвером.
Одиссей взял троянского героя за левую ногу, Агамемнон за правую, Аякс с
Парисом подхватили с двух сторон под руки.
   - Ну, Зевс с нами, - прохрипел царь Итаки, - понесли...
   Герой был тяжелый, что тот бык, поскольку  доспехи  он  по  жизни  не
снимал, даже мылся в них, и девочкам в борделях его рельефные латы очень
нравились.
   Потому, наверное, и не снимал.
   Несколько раз грекам приходилось останавливаться,  дабы  передохнуть,
опуская могучее тело друга на каменную мостовую.  Парис  попытался  было
поймать какую-нибудь телегу, но мерзавцы лотофаги  нагло  заявляли,  что
они эфиопов подвозить не  будут.  Очень  ранимый,  когда  дело  касалось
национального  вопроса,  Аякс  сломал  пару  телег  об  головы   их   же
владельцев, но это грекам мало чем помогло, подвозить их все равно никто
не желал.
   Кое-как  с  горем  пополам  добравшись  до  корабля,  путешественники
затащили Гектора на борт с помощью местных грузчиков  и,  щедро  с  ними
расплатившись, отчалили восвояси.
   - М-да, услужил ты нам, приятель, хорошо услужил, -  сказал  Одиссей,
неприязненно косясь на троянца, но, как говорится, нет худа без добра.
 
*** 
 
   Гонимый служанками бога Посейдона нереидами (прекрасными сестрами его
жены Амфитриты), корабль сына Одиссея Телемаха стремительно вошел в воды
земель лотофагов.
   Туман на море стоял такой, что боязно  было  даже  за  борт  плюнуть,
вдруг там плещется с нереидами сын Посейдона Тритон, бабник еще тот.
   - Телемах, - внезапно закричал один  из  моряков,  -  я  слышу  плеск
весел! Кто-то плывет по морю!
   Телемах прислушался и действительно услышал плеск -  совсем  рядом  с
ними в тумане шел на веслах какой-то корабль.
   - И-го-го! - отчетливо  донеслось  из  тумана,  и  Телемах  испуганно
отшатнулся от борта корабля.
   - Тритон, наверное, шалит, - со  знающим  видом  заметил  Паламед,  -
морским конем себя возомнил.
   По мере того как корабль сына Одиссея  приближался  к  берегу,  туман
рассеивался.
   "Может, повернуть, пока не поздно?", - с тревогой подумал Телемах, но
вдали уже показался  морской  порт  с  застывшими  у  причала  торговыми
кораблями.
   - Похоже на Спарту, - сказал один из друзей Телемаха, - хотя  в  этой
части Понта никаких Спарт быть не должно.
   - Кто сказал? - удивились остальные моряки.
   - Да Христофорсис Колумбиус, - ответил парень,  -  великий  эллинский
мореплаватель.  Много  путешествовал,  карты  составлял,   но   был,   к
сожалению, съеден прожорливыми лестригонами.  Он  их  остров  с  Египтом
перепутал, а их царя Антифата и вовсе за ожившую мумию  принял,  тот  на
него за это обиделся и мореплавателя слопал.
   - Весьма поучительно, - заметил Телемах. - Ноги моей в Египте этом не
будет.
   И остальные матросы согласно закивали. Корабль пристал к берегу.
   - Плата за стоянку два золотых, - закричал с берега чернявый абориген
в желтом жилете.
   Телемах с друзьями опасливо сошли с корабля. Расплатились.
   - Где  мы  находимся,  приятель?  -  спросил  жуликоватого  коротышку
Паламед.
   - Вы в стране лотофагов, - ответил  местный  житель,  пробуя  золотую
монету на зуб. - Вы уже вторые эфиопы,  посещающие  нас  за  сегодняшний
день.
   Греки недоуменно переглянулись,  но  от  комментариев,  слава  Зевсу,
воздержались.
   - Учтите, - добавил  коротышка,  пряча  золотые  монеты  за  щеку,  -
эфиопов здесь не любят, если что, то вы мирмидоняне.
   - Лучше уж лестригоны, - хохотнул Телемах.
   - Да нет, - усмехнулся абориген, - ростом не вышли.  Кстати,  стоянка
не больше часа, у нас напряженный  график,  каждый  час  приходит  новый
торговый корабль.
   - А чем торгуете? - поинтересовался Паламед.
   - Забвением, - непонятно ответил чернявый коротышка и хитро при  этом
улыбнулся.
   Пожав плечами, греки двинулись в глубь порта. Так уж "волею  Зевеса",
вернее, всемогущего Рока получилось, что они оказались у того же пивного
заведения, что и Одиссей с героями.
   - Три поросенка, - вслух прочел Телемах красочную вывеску.
   - Э... - глубокомысленно протянул Паламед, - у нас в Итаке с подобным
названием есть один клуб, где содомиты собираются.
   - О, а ты откуда об этом знаешь? - удивились остальные греки
   - Э-э-э-э... - Паламед покраснел, - да забрел случайно однажды...
   Среди друзей Телемаха раздались пошлые смешки.
   - Ладно, хватит, - прикрикнул на  них  наследник  Итаки.  -  Посейдон
недаром направил наш корабль к этим берегам. Зайдем и  спросим  местных,
не видел ли кто здесь моего отца.
   Греки одобрительно загудели, мощной  толпой  завалившись  в  питейное
заведение.
   - Опять эфиопы! -  истошно  заорал  один  из  посетителей,  и  пьяные
матросы, высадив окна, бросились врассыпную.
   Телемах решительно подошел  к  трясшемуся  в  углу  пивнушки  полному
субъекту:
   - Мы не эфиопы, мы лестри... то есть мирмидоняне.
   - О всемогущий Зевс, - прошептал толстяк, в обмороке медленно съезжая
по стене на заплеванный пол питейного заведения.
   Телемах выглядел более чем озадаченным.
   - Гм, - сказал он, чувствительно пихая толстяка сандалией под ребра.
   Толстяк мгновенно очнулся.
   - Да? - деликатно  осведомился  он.  -  Чем  могу  служить  достойным
мужам?
   - Ты кто? - спросил Телемах, грозно сведя брови к переносице.
   - Я владелец "Трех поросят", - ответил толстяк.
   - Так.  -  Наследник  Итаки  фамильным  движением  задумчиво  почесал
смуглый нос. - Я ищу своего отца, не видел ли ты его?
   - А как он выглядит? - живо поинтересовался хозяин пивнушки,  наконец
перестав трястись.
   Телемах недоуменно оглянулся на друзей, ища у них поддержки.
   - Смугл, высок, - пришел на помощь растерявшемуся приятелю Паламед, -
бородат, около тридцати лет, в ухе серьга в виде черепа, над  губой  под
носом родинка в виде сердечка, на правой ягодице родимое пятно в виде...
   - ЧТО?!! - дружно взревели греки. Паламед снова покраснел.
   - Э-э-э-э... - невразумительно произнес он, - я не то хотел  сказать,
я... - И он, стушевавшись, смущенно потупил взор.
   - ОГО!!! - хором выдохнули греки, сочувственно глядя на Телемаха.
   Телемах злобно сверлил взглядом Паламеда, но обстановку очень  кстати
разрядил тучный хозяин пивного заведения.
   - Да вроде был тут такой, - поспешно ответил он, - с серьгой  в  виде
черепа. С друзьями вино пил, одет, словно царь какой,  очень  богато.  В
мой винный погреб зачем-то спускался.
   - А они давно ушли? - закричал Телемах, хватая толстяка за шиворот.
   - Я...я...я не знаю, - прошептал  толстяк,  снова  бледнея,  -  вроде
около часа уже прошло.
   - Опоздали. - Телемах отпустил  владельца  пивнушки  и  понурился.  -
Извини меня, приятель, за то, что я был с тобой так резок, и  принеси-ка
нам своего лучшего вина...
   - Для мирмидонян я держу самые лучшие сорта, -  обрадовался  толстяк,
проворно  спускаясь  в  винный  погреб,  где  на  полном   ходу   пыхтел
вино-перегонный аппарат Гефеста.
 
Глава 4 
КОШМАРНЫЕ ГЛЮКИ БЕДНЯГИ ГЕКТОРА 
 
   События, которые будут описаны  чуть  ниже,  не  имеют  ни  малейшего
отношения к общей сюжетной канве повествования. Да и можно ли это вообще
назвать событиями в полном смысле данного слова?
   Под событиями понимается нечто имевшее место быть  на  самом  деле  и
оставившее после себя некие материальные свидетельства,  остатки  там  и
прочее.
   В таком  случае  можно  ли  назвать  событием  сон  или  удивительное
видение, вызванное, скажем, алкогольным опьянением?
   Вне всяких сомнений, для личности, пережившей сие нервное потрясение,
это, конечно, событие, но не историческое и уж тем более не повлекшее за
собой никаких материальных последствий
   Короче, история о подобных казусах умалчивает, но оно и понятно, там,
где нет никаких "материальных свидетельств", данная наука слепа.  Ха-ха,
и главное, чем древнее эпоха, тем сложнее установить, что  же  все-таки,
черт возьми, там происходило. Взяли  греки  Трою,  не  взяли,  или  Трою
вообще  выдумал  этот  хитрый  пиарщик  Шлиман?  (На  пару   с   древним
писателем-фантастом Гомером. - Авт.)
   Мифы, господа историки, штука ненадежная. Основываясь на  них,  такое
можно наплести, что уши у коллег свернутся в трубочку и опадут, а с того
света явится призрак отца истории  Геродота,  который  кое-кому  здорово
надерет задницу.
   М-да...
   В  общем,  понюхал  бедолага  Гектор  какой-то  непонятной  дряни,  а
лотофаги были большие мастера на всякие дурманящие людям  головы  зелья,
за счет чего, кстати сказать,  и  существовали,  торгуя  забвением,  как
какая-нибудь современная Колумбия.
   Сначала Гектор в общем-то особо ничего не почувствовал.  Чихнул  пару
раз, в носу поковырял, но это была лишь видимость. Удивительный препарат
уже попал через нос в могучий организм героя, который с радостью  принял
промывающий мозги порошок.
   Трудно утверждать  с  уверенностью,  что  в  дальнейшем  произошло  с
Гектором. Можно смело предположить, что и сам он,  спроси  его  кто,  не
смог бы вразумительно объяснить, где это он в  своем  наркотическом  сне
побывал.
   Не то ему действительно все это привиделось, не  то  сознание  героя,
отделившись от тела непостижимым образом, проникло в некий  параллельный
мир?
   Короче, не важно.
   Важно то, что,  как  только  Гектор  напудрил  свои  античные  ноздри
странным белым порошком, тут и начала с ним  твориться  самая  настоящая
фантастика. Фантастика, прознай о которой историки, крыша  бы  у  бедняг
поехала вторично. (Первый раз  она  у  них  поехала  после  сенсационных
раскопок псевдо-Трои. Ну посудите сами, разве может  нормальный  историк
поверить в то, что Шлиман нашел Трою? - Авт.)
   Впрочем, задачу соответствовать фактам истории, так же как и  древним
мифам,