чем
проигрыватель с пластинками. Он нашел  свой  старый  бумажник,  в  котором
лежали несколько дорогих ему фотографий - Кристина, он  сам  в  детстве  и
моряком  торгового  флота  во  время  Второй  Мировой   войны,   выцветшая
фотография родителей. А еще - множество тюбиков с краской, палитра,  кисти
и несколько  холстов.  Стопка  романов  в  мягких  обложках,  пара  старых
дневников, пачка бумаги и коробка карандашей.
     И под всем этим - сигареты. Не пачка, не  коробка.  Нет.  Почти  пять
тысяч штук. Несколько слоев сигарет покрывало дно огромного  чемодана.  Ну
и, разумеется, это были его самые любимые сигареты!
     Авери сел за стол, открыл пачку и нервно закурил. Он окинул  взглядом
разбросанные по полу вещи. В этой комнате  они  выглядели,  прямо  скажем,
нелепо. То ли вещи, собранные неумехой для какого-нибудь дурацкого сафари,
то ли же необходимое для узника,  чтобы  тот  не  сошел  с  ума  во  время
длительного одиночного заключения.
     Авери налил себе еще чашку кофе. Он сделал несколько  глотков  и  тут
почувствовал, как странная, непреодолимая усталость ползет  вверх  по  его
ногам, словно упорный альпинист, вознамерившийся во что  бы  то  ни  стало
покорить ледяной купол его мозга.
     Сигарета показалась ему отвратительной. Он раздавил  ее  на  тарелке,
зевнул и встал. Он собирался сложить вещи  обратно  в  сундук  -  это,  во
всяком случае, не даст ему уснуть.
     Авери сделал два шага, еще раз зевнул и понял,  что  убирать  вещи  у
него просто нет сил. Невероятная  усталость  захлестнула  его  с  головой.
Комната... камера... все  поплыло  у  него  перед  глазами.  Авери  нутром
почуял, что ему очень и очень повезет, если он вообще сумеет добраться  до
кровати.
     Он-таки до нее добрался, но на последнем  издыхании.  Проваливаясь  в
гулкий темный туннель забытья, Авери,  как  это  ни  странно,  понял,  что
вспомнил нечто важное. Но память об этом покинула его вместе с сознанием.
     Авери был совершенно без сил. Выпавшие на его долю испытания вкупе  с
только что перенесенной простудой до дна исчерпали запас его нервных  сил.
И восстановить его можно было только сном.



                                    3

     Он проснулся с ощущением, что на самом деле и не просыпается вовсе, а
всего лишь вновь входит в странный сон во сне. Он спросил себя:  "А  каков
же исходный сон?" И сам себе  ответил:  "Прогулка  по  парку  Кенсингтона,
Лондон, работа учителя в школе, долгие,  бесцельно  прожитые  годы".  Этот
сон, по крайней мере, был интересным. В нем присутствовал элемент абсурда,
который даже начинал ему нравиться.
     Он встал и осмотрел свою камеру. Пока он спал, кто-то убрал со  стола
остатки еды, упаковал вещи обратно в сундук, а  сам  сундук  поставил  под
кровать. Было всего одно отличие. Его туалетные  принадлежности  аккуратно
стояли около умывальника. Подумав, Авери решил, что умыться ему  вовсе  не
помешает.
     Воспользовавшись туалетом, Авери разделся  до  пояса  и  как  следует
обтерся горячей водой. А потом побрился. После этого он почувствовал,  что
готов ко всему. Более или менее.
     Открытая им пачка сигарет по-прежнему лежала на столе.  Рядом  с  ней
появилась пепельница. Авери взял сигарету, зажег ее, затянулся.  Он  снова
начинал думать.
     Но сколько он ни размышлял, ничего нового  ему  в  голову  так  и  не
пришло. Он чувствовал, что запутался. В конце концов Авери уселся за свою,
такую разговорчивую пишущую машинку. Может, здесь ему повезет больше.
     - Вопрос: Сколько времени я здесь нахожусь?
     - Ответ: Без комментариев.
     - Вопрос: Кто вы такие, черт возьми?
     - Ответ: Без комментариев.
     - Утверждение: Я думаю, вы сумасшедшие.
     - Ответ: Без комментариев.
     - Утверждение: Я не верю, что вы вообще существуете.
     - Ответ: Без комментариев. Для вас приготовлена  серия  вопросов,  на
которые вы, как  мы  надеемся,  дадите  письменные  ответы.  Если  вы  это
сделаете, то получите вознаграждение.
     - Утверждение: Пошли вы к черту с вашими вопросами. Я  хочу  чаю.  Не
надо еды, только чаю.
     - Ответ: Чай будет доставлен. Вы хотите сахар или молоко?
     - Утверждение: И то, и другое.
     Авери нервно ходил по комнате. Шутка... если это  была  шутка...  или
всего-навсего сон... в общем, она  слишком  затянулась.  Он  посмотрел  на
часы. Поднес их к уху. Часы, разумеется,  стояли.  Он  совершенно  потерял
счет времени. Может, он провел в этой  камере  всего  несколько  часов,  а
может, несколько лет. Он не знал.
     Авери уже приготовился задать пишущей  машинке  еще  один  вопрос  из
серии "Без комментариев", когда открылась ниша в стене. В ней  на  подносе
стояли чайник, чашка, молочник  и  вазочка  с  сахаром.  А  еще  маленькие
листочки бумаги с вопросами и карандаш.
     Авери отнес поднос на стол, налил себе чашку  горячего  чаю  и  начал
читать вопросы. После первого же он даже скривился от отвращения. Подобные
карточки он видел множество раз... Он держал  в  руках  тест  -  пятьдесят
вопросов и заданий на  способность  манипулировать  числовой  и  словесной
информацией, на пространственное мышление и распознавание образов.
     Внезапно Авери стало смешно. Была какая-то  высшая  справедливость  в
том, что после стольких лет работы в школе, где он мучил детей  такими  же
заданиями,   пришел   и   его   черед   сдавать   тест   на    коэффициент
интеллектуальности.
     - Не волнуйтесь, - гласила инструкция на первой странице. - Этот тест
проводится исключительно  для  статистического  анализа.  Показанный  вами
результат  никоим  образом  не  повлияет  на  ваше  будущее.  Постарайтесь
отвечать на вопросы как можно быстрее.  Если  вы  не  смогли  ответить  на
какой-то вопрос, то больше к нему не  возвращайтесь.  Ваше  сотрудничество
будет вознаграждено.
     Не волнуйтесь! Авери даже расхохотался. Действительно, с чего бы  ему
волноваться? Ваше сотрудничество будет вознаграждено! Они что,  почерпнули
эту фразу из разговорника для оккупационных войск?
     И  все-таки  интересно,  какую  награду  они  могут  иметь  в   виду?
Единственной действительной стоящей наградой могла бы стать свобода...  но
почему-то Авери ничуть не сомневался, что как раз о ней-то не может быть и
речи.
     - Подыграю этим тварям, - решил он. -  Посмотрим,  что  получится.  В
конце концов, мне все равно нечего делать.
     Он взял в руки карандаш.
     И тут  же  положил  его  обратно.  Сперва  следует  решить  маленькую
проблемку контроля времени. Он завел часы, установил стрелки на двенадцать
часов (какая разница, как поставить?), молчаливо объявил, что сейчас точно
полдень Первого дня (надо же когда-то начинать, правда?)  и  твердо  решил
вести календарь. Как? Ну хотя бы отмечая каждые прошедшие двенадцать часов
черточкой на листе  бумаги.  В  чемодане  бумаги  предостаточно.  Этим  он
займется, как только расправится с этим дурацким тестом. Кстати, можно еще
вести дневник. Тоже неплохая идея. Так, на всякий  случай.  Если  все  это
мероприятие затянется...
     Авери вздохнул и вновь взялся за карандаш.  Он  посмотрел  на  первое
задание. Ничего нового. Числовая  последовательность.  5,  8,  12,  17.  В
клеточке, оставленной для ответа, Авери уверенно написал: 23.
     С первыми десятью заданиями он справился за три  минуты.  Затем  дело
пошло медленнее.
     Среди  постепенно   усложняющихся   заданий   попадались   некоторые,
казавшиеся Авери довольно странными.
     Секс относится к Жизни, как Огонь относится к: Печке, Лесу, Жидкости,
Удовлетворению, Пламени.
     После некоторых колебаний он написал: Печка.
     Чуть дальше еще один.
     Гора относится к холму, как человек относится к:  Обезьяне,  Женщине,
Ребенку, Зародышу.
     Он написал: Обезьяна.
     Дальше, после нескольких привычных заданий еще одна подобная шуточка:
     Сила относится к мудрости, как религия относится к: Дьяволу, Надежде,
Богу.
     Подходящим ответом на этот вопрос, похоже, являлся Бог.
     Авери натолкнулся  на  несколько  математических  и  образных  задач,
которые он решить не смог... во всяком случае, ему не хотелось тратить  на
них время и силы. Их Авери,  как  и  предписывала  инструкция,  пропустил.
Всего тест занял  у  него  чуть  более  сорока  пяти  минут.  В  конце  он
подсчитал, что сумел успешно (как ему  казалось)  разрешить  тридцать  три
задания.
     Последнее, между прочим, оказалось самым любопытным. Оно состояло  из
трех частей.
     а) Если бы вы были Всемогущим Существом,  -  гласило  оно,  -  вы  бы
наделили все живые существа бесконечным потенциалом  или  же  наложили  бы
ограничение на степень их возможного развития?
     б) Если бы вы были Всемогущим  Существом,  понимали  бы  вы  значение
смерти или нет?
     в) Если бы вы были Всемогущим Существом, то что бы вас более заботило
- гибель вируса или рождение галактики?
     Авери написал: а) наделил бесконечным потенциалом; б) нет; в)  гибель
вируса.
     Положив карандаш, он решил, что если это и впрямь шутка,  то  она  не
только слишком затянулась, но еще  и  очень-очень  плоская.  Даже  излишне
плоская.
     Он зажег новую сигарету и, наклонившись к болтливой пишущей  машинке,
отстукал:
     - Господа, обезьяна  заработала  свой  банан.  Тест  завершен.  КИ  -
ничтожен. Теперь я требую бесценную награду.
     И тут же прочитал в ответ:
     - Пожалуйста, верните бумаги и поднос в нишу.
     - А если нет?
     - Вас усыпят и заберут их, пока вы будете без сознания. В этом случае
советуем принять удобную позу.
     - Бандюги! - напечатал Авери.
     Он поставил чашку обратно на поднос, из мальчишеской шалости  скомкал
бумаги и засунул и то, и другое в нишу. Панель закрылась.
     Затем он уселся на кровать и стал ждать, когда что-нибудь произойдет.
     Десять минут - и ничего.
     И вдруг почти мгновенно одна из стен камеры исчезла. За ней оказалась
другая камера - точь-в-точь такая же,  как  и  эта.  С  одним-единственным
отличием.
     В ней находилась женщина.



                                    4

     Она была блондинкой лет двадцати  пяти.  Во  всяком  случае,  подумал
Авери, она выглядит так, что ей можно дать лет двадцать пять. Ее  открытое
лицо  могло  с  равным   успехом   принадлежать   и   рано   повзрослевшей
девочке-подростку, и моложавой женщине лет сорока.
     На ней была красная шелковая рубашка и  черные  слаксы...  и  вдоволь
косметики. Авери печально отметил, что две  верхние  пуговицы  у  него  на
рубашке  расстегнуты  (галстук  он  надевал  только   в   случае   крайней
необходимости), а его брюки яснее ясного говорят, что в них спали.
     Все это  вихрем  пронеслось  у  него  в  голове  -  все  эти  глупые,
несущественные детали... за какие-то несколько  секунд,  пока  не  рухнула
стена удивленного молчания и неподвижности.
     Она пришла в себя раньше, чем он, и заговорила первой.
     Она бросилась к нему, словно репетировала это движение целый месяц.
     - Слава Богу! Слава Богу! Я не знаю, кто вы и почему вы  здесь...  Но
во всяком случае, вы - человек. Мне  начинало  казаться,  будто  я  больше
никогда в жизни не увижу человеческого лица!..
     И она разрыдалась. Авери сам не понял,  как  это  произошло.  Но  уже
через секунду он нежно обнимал женщину за плечи, а она крепко  прижималась
к его груди.
     Все было настолько невероятно, что очень походило на сон.
     - Все в порядке, -  услышал  он  свой  собственный  голос.  -  Все  в
порядке... - а затем, как последний идиот: - Мы же еще живы...
     - Черт! - женщина, наконец, оторвалась от его груди, - я испорчу  мой
грим. Кстати, как тебя зовут?
     - Ричард Авери. А тебя?
     - Ты что, никогда не смотришь телевизор? - и она криво усмехнулась. -
Какая глупость. Здесь, разумеется, нет телевизора.
     И туг Авери осенило.
     - Порой, - сказал он, - я просиживал перед телевизором все  свободное
время. Единственная передача, которую я упорно избегал -  тот  бесконечный
сериал о больнице. Ты, разумеется, Барбара Майлз.
     - Собственной персоной, - кивнула она.
     - Совсем не обязательно, - улыбнулся Авери. -  У  меня  есть  теория,
согласно которой все это мне только снится.
     - Значит, кошмар взаимен, - отвечала она. - Но  ради  всего  святого,
что все это значит?
     - Понятия не имею. Ты, случайно, не знаешь, как мы сюда попался?
     Она покачала головой.
     - Последнее, что я помню - проклятый алмаз. Я еще  подумала,  что  он
мог выпасть из чьего-то кольца... хотя, Бог свидетель, для алмаза  он  был
слишком велик. Я помню, как наклонилась и протянула к нему руку. Дальше  -
только темнота.
     Услышав ее слова, Авери  так  и  подскочил.  Он  тут  же  вспомнил  о
кристалле. Тот так и стоял у  него  перед  глазами:  холодный,  блестящий,
ослепительно яркий.
     - Ты только не молчи,  -  нервно  сказала  Барбара.  -  Я  ничего  не
выдумала.
     Она глядела на него с волнением и тревогой. Да, кошмар  действительно
был взаимным.
     - Этот алмаз, - сказал Авери, - ты видела его, случайно, не  в  парке
Кенсингтона?
     - Скорее, в Гайд Парке, - изумленно воскликнула  она.  -  Но  как  ты
догадался?
     - Граница между Гайд-Парком и Парком Кенсингтона достаточно  условна,
- пожал плечами Авери. - Мой кристалл... не  алмаз,  как  мне  кажется,  а
просто кристалл, находился в Парке Кенсингтона.
     Молча они обдумывали последствия своего открытия... но так ни к  чему
и не пришли.
     - У тебя не найдется закурить? - наконец спросила она.
     Авери предложил ей сигарету. Взял одну и себе.
     - Как ты сказал, тебя зовутся - женщина глубоко затянулась. - Видишь,
в каком я состоянии. Даже имя не могу запомнить.
     - Ричард Авери.
     -  Рада  познакомиться,  -  и  она  истерично  рассмеялась.  -  Добро
пожаловать в наш клуб.
     - Я очень рад с тобой познакомиться, - серьезно ответил Авери. - А то
я уже начал опасаться, что в этом клубе всего один член.
     - Скажи мое имя, - попросила она. - Пожалуйста.
     - Барбара.
     - Еще раз.
     - Барбара.
     - Звучит не так уж плохо... - она тяжело  вздохнула.  -  Извини.  Ты,
наверно, думаешь, я совсем свихнулась. Может, оно  и  так.  Поначалу...  в
общем, до того, как эта стена исчезла, мне казалось, будто  это  вовсе  не
я... Еще раз извини. Я говорю глупости, правда?
     - Я прекрасно тебя понимаю.
     - Честно говоря, - призналась Барбара, -  до  встречи  с  тобой  я  и
впрямь сомневалась, что все  это  на  самом  деле.  А  потом  я  почему-то
сомневаться перестала...
     И тут Авери в голову пришла новая мысль.
     - Прежде, чем мы начнем утешать друг друга, - сказал  он,  -  нет,  я
ничего такого в виду не имею, - поспешил добавить он, - нам  следовало  бы
обменяться информацией... ну, какой есть. Бог  знает,  когда  эти  бандюги
решат вернуть стену на место...  или  устроят  еще  какую-нибудь  пакость.
Может, нам осталось всего десять минут, а может, весь  день...  во  всяком
случае, несколько часов. Не будем терять времени.
     - Мне нечего рассказать вам, сержант, - усмехнулась Барбара. -  Разве
только, что теперь я чувствую себя значительно лучше.
     - Ты видела кого-нибудь из них?
     - Из кого из них? Из спятивших ученых?
     - Это твоя теория?
     - Ничем не хуже любой другой... Нет,  ни  черта  я  не  видела...  По
правде сказать, - неуверенно добавила она, - мне казалось, будто  за  мной
наблюдают. В общем,  окончательно  одурев  от  тоски  и  неизвестности,  я
разделась и улеглась в кровать в классической позе жертвы насилия,  -  она
хихикнула. - И ничего не произошло.  То  ли  на  самом  деле  за  мной  не
наблюдали, то ли их это не интересует. Или и то, и другое... Мне  кажется,
я все-таки схожу с ума.
     Усилием воли Авери  отогнал  возникшую  перед  его  мысленным  взором
весьма соблазнительную картину.
     - Ты случайно не знаешь, сколько времени мы здесь провели?  -  просил
он.
     - Ну, на этот-то вопрос ответить легко. - Барбара посмотрела на часы.
- Почти сорок восемь часов. За временем-то я слежу... на случай, если  мне
придет в голову, что я тут уже несколько лет.
     - Когда ты проснулась, у тебя было что-нибудь с  собой?  Какие-нибудь
личные вещи?
     - Нет. Но в сундуке под кроватью  я  обнаружила  целую  кучу  всякого
барахла. Не знаю уж, как они ухитрились его раздобыть: я снимаю... точнее,
снимала квартиру еще с тремя девушками.
     - Ты, как я полагаю, разговаривала с  нашими  тюремщиками,  используя
пишущую машинку?
     - Сейчас я  только  ругаюсь,  -  Барбара  усмехнулась.  -  Я  пытаюсь
выяснить, что случится, если я  буду  вести  себя  не  так,  как  подобает
даме... Между прочим, они заставили  меня  отвечать  на  чертову  пропасть
всяких  вопросов.  Обещали  вознаграждение.  Ты,  похоже,  -   она   снова
усмехнулась, - оно и есть.
     - Пока что, - констатировал Авери, - все, как у меня. За  исключением
того, что я все-таки потерял счет времени.
     - Ну и что же мы в итоге узнали?
     Он пожал плечами.
     - Пока ничего нового. Кроме того, что нас двое.
     - Если подумать, - серьезно сказала Барбара, - то это уже не мало.
     В этот момент машинка, стоявшая около кровати  Авери,  пробудилась  к
жизни. Ричард и Барбара склонились над появившимся сообщением.
     - Через десять минут вам придется разойтись по своим комнатам.
     - Черт побери! - взорвалась Барбара.
     - Мы бы хотели остаться вместе, - набрал Авери.
     Ответ не заставил себя ждать.
     -  Вы  разлучаетесь  ненадолго.  Если,   конечно,   со   всевозможной
аккуратностью ответите на следующую серию вопросов.
     - Но мы вовсе не хотим разлучаться. И не желаем отвечать ни на  какие
вопросы.
     - Без комментариев. У вас осталось девять минут.
     - Дай-ка я, - сказала Барбара, - сейчас я им...
     - Пошли вы в задницу, - набрала она.
     Это Авери понравилось. Ему вообще все больше и больше  нравилась  эта
женщина. "Интересно, - подумал он, - что-то ответит эта  глупая  машинка?"
Но машинка хранила гордое молчание.
     - Ну вот, - разозлилась Барбара, - свихнувшимся ученым снова  хочется
нами поиграть.
     Авери улыбнулся.
     - Вопрос  в  том,  как  себя  вести.  Стоим  на  задних  лапках,  как
дрессированные собачки, или посылаем их к черту?
     - Пожалуйста, не называй меня  собакой.  Скорее  уж  я  обычная,  или
телевизионная сука... Черт побери, ты же мужчина. Тебе и  решать.  Мужчины
для этого и нужны... ну и, конечно, еще кое для чего.
     - Ты, похоже, не сторонница эмансипации в этом вопросе?
     - Я не сторонница эмансипации в  любом  вопросе,  -  твердо  ответила
Барбара. - Обычно мне удается добиться своего без всякого  шума  о  равных
правах.
     Авери задумался.
     - Тогда мы не станем искать легких путей, - решил  он.  -  Посмотрим,
что получится. А пока давай помозгуем... может, до чего и додумаемся.
     - Они наверняка слушают, о чем мы говорим, - предупредила Барбара.
     - Ничуть не сомневаюсь. По-моему, все это входит в программу,  как  и
то, что нам дали встретиться.
     Некоторое время они обсуждали положение, в  которое  попали:  но,  не
имея в руках конкретных фактов,  трудно  прийти  к  какому-то  конкретному
выводу. Пока что ни  он,  ни  она  физически  не  пострадали  (не  считая,
конечно, того, что их "усыпили" в самом начале). Логично предположить, что
тюремщики и в дальнейшем не планируют применять силу...  по  крайней  мере
больше, чем это необходимо для достижения их цели.
     Вот только что это за цель... Это  действительно  трудный  вопрос.  В
отчаянии Авери и Барбара высказывали самые дикие предположения.  Учитывая,
как мало они на самом деле знали, оба понимали,  что  их  догадки,  скорее
всего, весьма далеки от истины.
     Барбара предположила заурядное,  доброе,  старое  похищение  с  целью
выкупа. Авери на это заметил, что  похитители  обычно  не  утруждают  себя
проверкой интеллектуальных способностей своих