мперия, с горечью подумал Раэль.
     Империи больше нет.
     Дверь открылась, вошел Вирук.
     - Чего тебе, кузен? - спросил Раэль, раздраженный вторжением.
     - Я тебе не кузен, сукин ты сын! - взорвался Вирук. - Ты отправляешь меня из аватарского города спасать женоподобного недочеловека, и что же я вижу, когда возвращаюсь?
     Городом правят вагарские собаки! Глотку бы тебе перерезать, вероломный ублюдок!
     Раэль, охваченный холодным гневом, встал из-за стола и подошел к разъяренному воину.
     - Если кто-то из нас вероломен, так это ты, чванливый болван. Бабенка, с которой ты спал, - вот кто по-настоящему правит нашими городами. А знаешь почему? Потому что ты попрал закон и вылечил ее. Ты вселил в нее кристальную одержимость. Даже ты должен понимать, что это значит. Мы пытались убить ее, но не смогли.
     - Я сам убью ее, - заявил Вирук. - Нет такого живого существа, которое я не мог бы убить.
     - Сейчас об этом не может быть и речи. Только она дает нам какой-то шанс в борьбе с алмеками. Но когда Ану достроит свою пирамиду, наши шансы увеличатся...
     - И тогда мы вернем власть себе?
     - Разумеется, - не моргнув глазом, ответил Раэль.
     - Это совсем другое дело, - заулыбался Вирук.
     - Мне пора принимать гостей. - Раэль посмотрел на грязного с дороги Вирука. - А тебе я советую пойти домой и помыться.
     - Ты, случайно, не знаешь, прижились ли мои болотные ноготки?
     - Нет. Случайно не знаю.
     После ухода Вирука Раэль отправился в Зал Совета и велел слуге пригласить госпожу Межану и Аммона.
     Межана в широком голубом платье явилась первая. Она коротко кивнула Раэлю и молча села справа от него. Так они сидели несколько минут, прежде чем слуга доложил о царе.
     Аммон вошел в одолженном у кого-то хитоне из жемчужно-серого шелка и серебряных сандалиях. Темные волосы, вымытые и надушенные, спадали на плечи, движения были томными и грациозными. Обойдя стол, он занял место рядом с Раэлем.
     - Мои покои чудесны, - сказал он, - но мне не помешал бы визит портного.
     - Я пришлю его вам, как только мы закончим. Однако сначала позвольте приветствовать вас в Эгару. Мне приятно, что я принял участие в вашем спасении.
     - Не сомневаюсь, что это, как и все на свете, имеет свою цену. - Аммон перевел свои лиловые глаза на Межану. - Госпожа?
     - Позвольте представить вам госпожу Межану, моего первого советника, - поспешно вставил Раэль.
     Аммон кивнул и спросил лукаво:
     - Синие волосы у аватаров больше не в моде, госпожа?
     - Я не аватарка, государь, - ответила она.
     Лицо Аммона выразило насмешливое удивление:
     - В самом деле? Могу ли я узнать, как же вы в таком случае достигли столь высокого положения?
     - Как вам должно быть известно, - ровным голосом произнес Раэль, - Межана возглавляет паджитов, тайное общество, деятельность которого оплачивали вы с вашим министром Анваром. Но сейчас это уже не имеет значения. У нас общий враг, и враг этот страшен. Сейчас нам предстоит решить, какими средствами с ним бороться.
     - Моя армия должна прийти сюда через несколько дней, - сказал Аммон. - Мы можем взять на себя оборону городских стен.
     - Сначала нам потребуются гарантии, - заметила Межана.
     - Какие, например?
     - Что после победы ваши солдаты уйдут восвояси.
     - Гарантий я давать не намерен, госпожа. Эта земля принадлежала некогда эрек-йип-згонадам и опять будет нашей.
     Мне думается, что условия должен ставить я, а не вы.
     В комнату вошел слуга. Поклонившись всем троим, он доложил Раэлю:
     - Известие от госпожи Софариты, господин.
     Раэль прочел письмо и откинулся на спинку стула.
     - Надеюсь, новости хорошие, - сказал Аммон.
     Раэль встал;
     - Ваша армия подверглась атаке на перевале Джен-эль. Три тысячи убиты, остальные разбежались. Всего вам хорошего.
     - Мне кажется, что Исток возненавидел меня, - пожаловался Раэль, рассказав жене о разгроме армии Аммона и наступлении непобедимых алмеков. Она, взяв его за руку, привела в садик на крыше. Там стоял длинный стол, застланный мягкими полотенцами, а рядом - столик с флаконами ароматических масел.
     - Раздевайся, Раэль.
     - Времени нет, Мирани.
     - Делай, что тебе говорят. - Раэль со вздохом снял камзол, панталоны и лег лицом вниз на массажный стол. Мирани, смочив руки маслом, принялась разминать ему плечи. - Точно железные. - Она нажала посильнее, и Раэль застонал. - Ты полагаешь, что Исток тебя ненавидит? Странно же он в таком случае проявляет свою ненависть. Мы с тобой любим друг друга больше ста лет, неблагодарный! - Руки Мирани спускались вдоль позвоночника. - К тебе Исток не питает ненависти, Раэль, но ему должно быть ненавистно то, чем мы стали. Он не любит рабовладельцев и тиранов. Все наши планы и честолюбивые помыслы служат только одной цели - властвовать и подавлять. Мы живем тем, что крадем чужие жизни. Если Истоку это безразлично, то мне такой Исток не нужен. Понимаешь теперь, почему я отказалась войти в Совет?
     Раэль лежал смирно, предоставляя ей творить свою магию.
     Мирани стала разминать поясничные мышцы, помогая себе локтем, и он опять застонал.
     - Ты что, смерти моей хочешь?
     - Я хочу донести до тебя правду. Межана - это яркий луч зари, Софарига - солнце, просиявшее после дождя. Они не зло, Раэль, они необходимость. Судьба даровала нам много детей, Раэль. Все они выросли, стали взрослыми и все погибли при крушении мира. Все, кроме Криссы. - Раэль зажмурился, пронзенный болью воспоминания. - Она оставалась с нами еще несколько лет и дарила нам радость. Подумай, что должна была чувствовать Межана, когда ее дочь, свет ее очей, положили на кристаллы. Подумай о ее страданиях. Да, она убила Балиэля и приказывала убивать других. Да, она ненавидит аватаров. Но ее дело правое.
     Она борется за то, чтобы ни одной матери больше не пришлось видеть, как ее дитя отдает свою жизнь кристаллам. Ненависть здесь вряд ли уместна: такая женщина достойна восхищения и уважения. Что до неудач, которые тебя угнетают, то не все войны легко выигрываются. Ты найдешь путь к победе, на то ты и подвижник-маршал. Меньшего я от тебя не жду. Повернись-ка.
     Раэль перевернулся на спину, а Мирани сбросила платье на траву и легла на мужа.
     - Откуда ты только набралась такой твердости? - улыбнулся он, поглаживая ее плечи.
     - Вышла замуж за солдата, - сказала она и поцеловала его.
     - Риск слишком велик, - сказал Ро Талабану.
     Софарита молча, задумавшись о чем-то, сидела на траве.
     Солнце пригревало их, в воздухе пахло жасмином. Прибытие капитана не обрадовало Ро - он заметил, как просияла Софарита, когда тот появился.
     - Мне сдается, это единственная наша надежда, подвижник, - возразил Талабан.
     - Расскажи еще раз, что ты узнал от горбуна. Во всех подробностях, - вступила в разговор Софарита.
     - Я мог бы рассказать всю его жизнь, только проку нам от этого мало, - улыбнулся Талабан. - Важно то, что Королева Кристаллов вовсе не намеревалась переносить часть своего континента в наш мир. Она хотела всего лишь поставить плотину, против приливной волны и переместить свои города в более умеренный пояс собственного мира. В результате она открыла врата между мирами. Это бы еще ничего - беда в том, что она неплотно закрыла эти врата. Громадные силы действуют на кусок перенесенной земли, пытаясь вернуть его обратно. Королева тратит невероятное количество энергии только на то, чтобы удержать свою страну на месте. Вот для чего ей нужно столько человеческих жизней - и вот почему она так боится вас, госпожа. Ведь вы способны забрать часть необходимой ей энергии. Пока вы здесь, ей, собственно, нечего опасаться. Раэль сказал мне, что не берет с собой кристаллы, когда встречается с вами, а оставляет их в Совете. Вы действуете на них и там, но не в такой степени. Я думаю, что если мы отправимся на запад, в страну Королевы Кристаллов, вы сможете подорвать силу Алмеи. Тогда алмеков, возможно, засосет обратно во врата.
     - Только тех, кто остался дома, - рассеянно заметила Софарита.
     - По-вашему, я не прав?
     - Нет, ты прав, только вперед забегаешь. Я еще недостаточно сильна для прямой атаки на Алмею. Сначала я должна помочь Раэлю разбить захватчиков здесь, а потом уж думать о путешествии за море. Давайте поговорим о более приятных вещах. Твой сад очень красив, Ро.
     - Спасибо. Он, правда, не так хорош, как у Вирука, но приносит мне много радости. Я всегда любил смотреть....
     - Ушла, - сказала внезапно Софарита. - Алмея была здесь и слышала нас. Скоро она вернется опять. Времени у нас мало - обсудим план атаки.
     - Значит, вы поддерживаете меня? - спросил Талабан.
     - Да. Иного пути у нас нет. Но как только мы отплывем, она узнает, что мы задумали, и наше путешествие станет крайне опасным.
     - Она не всеведуща, - возразил Ро. - Она не знала о солнцестрелах, о потоплении своих кораблей, о том, что "Змей" придет на помощь Пагару. Талабана на перевале ей тоже не удалось подстеречь.
     - Она знает все, - поправила Софарита, - но в своих действиях вынуждена полагаться на других. Одно дело - уведомить военачальника, что через перевал пройдет вражеский отряд, и совсем другое - руководить ходом последующей битвы. Ее полководец Кас-Коатль держит с ней связь через кристаллы, которые носит на поясе. Алмея сообщает ему, что через перевал пройдет полсотни воинов, и он посылает против вас двух своих капитанов, но они-то с Алмеей не связаны. Так же и с солнцестрелом. Кас-Коатль полагает, что уничтожит сухопутное орудие до подхода "Змея", но ошибается в своих расчетах. Ей известны все наши слабые стороны, вы уж мне поверьте. Сила наша в том, что на выполнение ее приказов требуется некоторое время. Решено: плывем на запад. Я сама выберу место для высадки и никому не назову его, пока мы не подойдем совсем близко.
     - Я плыву с вами, Софарита, - сказал Ро.
     - Ты не воин, друг мой. Что ты будешь там делать?
     - У меня есть другие таланты, которые тебе пригодятся.
     - Хорошо, пусть будет так. Мы отплываем в полночь.

***

     Вирук сидел в открытом экипаже, обхватив за плечи горшечника.
     - Вот это - большая библиотека, - показал он.
     Садау никогда еще не видел такого здания. Он восхищался царским дворцом в Мораке, но по сравнению с этим дворец Аммона был похож на глинобитную хижину. Большой карниз у входа поддерживали две статуи тридцатифутовой вышины, на карнизе сидел, простирая руки, каменный человек. Подумать только, какие высокие дома бывают!
     - Что это за царь там сидит? - спросил Садау.
     - Наш четвертый Верховный Аватар. Или пятый, не помню. В этом здании триста комнат.
     У дома стояла вереница повозок, и слуги вносили в библиотеку сундуки.
     - Что там внутри, сокровища? - спросил Садау.
     - Своего рода. Это самое прочное строение в Эгару, поэтому жены и дети аватаров перебираются сюда. Вот что; хочешь увидеть нечто особенное?
     - Особенное? А смертоубийства там не будет?
     Вирук с улыбкой потрепал горшечника по спине.
     - С чего это пришло тебе на ум?
     - Так ведь голову-то я не доставил. Убежал и спрятался.
     - По-твоему, я так жажду твоей смерти, что нарочно нанял фаэтон, чтобы отвезти тебя на казнь? Полно, горшечник. Если б я хотел тебя убить, то давно бы это сделал.
     - Благодарствую, господин. - Садау припомнил, как они встретились на дороге с Бору. Вирук, улыбнувшись купцу, достал кинжал, прыгнул в повозку, сгреб Бору за волосы и запрокинул его голову назад. Кинжал уже коснулся горла, но тут царь крикнул:
     - Не убивай его, Вирук, это мой человек!
     Аватар, помедлив, спрятал клинок, сел рядом с Бору и положил руку ему на плечо - вот так же, как теперь на плечо Садау.
     - Рад видеть тебя снова, Бору, - с широкой улыбкой сказал он. - Как дела?
     Садау содрогнулся, вспомнив об этом. Этот аватар безумен, а он, Садау, едет с ним одни боги знают куда.
     Фаэтон свернул с широкой проезжей улицы на обсаженную деревьями дорогу, ведущую к зеленому холму. Дома здесь были немногочисленны, зато роскошны, а самым лучшим, как Садау и полагал, оказался дом Вирука.
     Экипаж остановился перед мраморным фасадом. Вирук слез, расплатился с возницей, провел Садау через весь дом и сказал, распахнув дверь:
     - Смотри!
     Садау во все глаза уставился на чудесный сад, радующий взор красками и ароматами. Таких цветов он еще не видывал и стоял как вкопанный, точно в райские кущи попал.
     - Ну как? - спросил Вирук.
     - Рай, да и только, - прошептал Садау, ступив на мощеную дорожку. Широкие ступени вели к садовой горке, по обе стороны от них стояли большие горшки с цветами.
     - Это мой мир, - сказал, поравнявшись с ним, Вирук.
     Садау бросил на него быстрый взгляд. Угроза исчезла из голоса аватара, и даже серые глаза как будто смягчились.
     К ним подошел пожилой слуга, несущий рогожный мешок с выполотой травой.
     - Болотные ноготки прижились на славу, господин, - с широкой улыбкой доложил он. - Подите посмотрите - чудо что такое.
     Они вдвоем ушли куда-то, а горшечник скинул башмаки и по восхитительно влажной земле обошел вокруг горки. Там протекал ручеек. Садау сел, опустил ноги в воду и впервые за много дней ощутил покой. Посидев так немного, он растянулся на траве и закрыл глаза.
     Когда он проснулся, уже темнело. Садау протер глаза, подобрал башмаки и пошел обратно к дому. Там его встретил другой слуга, длинноносый, с острыми маленькими глазками.
     - Чем могу служить? - спросил он, с явным неодобрением оглядывая запыленную одежду Садау.
     - Господин Вирук привез меня сюда посмотреть его сад.
     Мы с ним путешествовали вместе. - Видя, что на слугу это не произвело впечатления, Садау добавил:
     - Спасали царя.
     - Это какого же такого царя?
     - Аммона. Мы привезли его в Эгару. Господин Вирук катал меня по городу. Показал мне библиотеку.
     - Господин Вирук уехал в Совет, любезный, и не сказал мне, что у него гость.
     - Забыл, должно быть.
     - Ты где остановился, любезный? Я пошлю за экипажем для тебя.
     - Нигде. Я побывал в том доме, где Совет, а потом господин Вирук привез меня сюда.
     Тут снова появился садовник:
     - А, вот ты где! Я тебя искал. Меня зовут Кейль. - Он протянул горшечнику здоровенную ручищу.
     - Садау, - представился тот.
     - Господин Вирук велел тебе нынче ночевать у меня. Мой домик в миле отсюда.
     Садау хотел что-то сказать и запнулся.
     - Ты чего? - спросил Кейль.
     - Да я.., уже два дня как не ел. У тебя дома найдется еда?
     - Господин Вирук всем хорош, только гостей принимать не привык, - усмехнулся садовник. - Дай-ка нам остаток того пирога и хлеба с соленым маслом, - велел он слуге. - Мы поедим в саду. Прихвати фонарь.
     Слуга, к удивлению Садау, поклонился и пошел выполнять приказание.
     - Ты, видать, тут важная персона, - сказал горшечник Кейлю. - На меня он глядел, как на грязь под ногами.
     - Я всего лишь садовник, - улыбнулся Кейль, - зато садовник господина Вирука, а стало быть, почти что царь.
     Первая алмекская армия подошла под стены Пагару, как только стало смеркаться. Раэль на том берегу прочел послание, которое ему передали вспышками фонаря с восточной сторожевой башни.
     - Четыре тысячи солдат, - перевел его адъютант Катион, - но осадных башен и других орудий не видно. Враг разбивает лагерь за пределами поражения зи-луков. - На южном берегу реки враг пока не показывался. - Госпожа Межана, маршал, - доложил Катион.
     Раэль, повернувшись, слегка поклонился вагарке. Она надела теплый плащ от вечерней прохлады и казалась старой и уставшей, как никогда прежде.
     - Я получила ваше письмо, - сказала она.
     - О его содержании лучше не говорить - по причинам, которые я изложил там.
     - В этом квартале у нас две тысячи ополченцев, - кивнула она. - Я назначила гонцов на каждые двести ярдов стены.
     Если кому-то из ваших офицеров понадобится подкрепление, гонцы приведут его.
     - Вы поработали на славу, Межана. Хвалю, - рассеянно произнес Раэль, глядя на холмы.
     Межана, опершись на парапет, в изнеможении закрыла глаза. Раэль впервые увидел в ней не предводительницу убийц-паджитов, а женщину, усталую и придавленную горем, делающую все возможное в этом безвыходном положении. Он вынул из своей сумки кристалл и протянул ей. Она отшатнулась.
     - Не нужна мне ваша проклятая магия!
     - Понимаю, - вздохнул Раэль. - Но в грядущие часы и дни вам понадобятся все ваши силы и весь ваш ум.
     - Может, оно и так, Раэль, но я буду обходиться собственным немощным телом. Какое ни есть, да мое. Но вам я благодарна и прошу извинить меня за резкость.
     Раэль, удивленный ее словами, положил руку ей на плечо, - Возможно, предстоящие волнения взбодрят вас. Но если этого не случится, предлагаю вам пойти домой и соснуть пару часов. Алмекам, когда они подойдут, понадобится время, чтобы установить боевые порядки и орудия. Я пошлю за вами гонца.
     - Не стоит. Мне уже лучше. Не возражаете, если я останусь?
     - Нисколько. - Раэль спрятал кристалл обратно. Перехватив взгляд Катиона, он понял, что адъютант почувствовал излучение, и улыбнулся ему. Из Пагару опять стали подавать световые сигналы. Первую часть послания Раэль упустил, но через пару мгновений все повторили заново. Защитники Пагару со своего наблюдательного пункта увидели армию, идущую к Эгару.
     - Множество повозок, - перевел Катион. - Бронза на колесах - что это значит?
     - Бронзовые орудия на повозках, - объяснил Раэль. - Просигналь им в ответ и спроси, сколько солдат они насчитали.
     Межана тронула его за руку, указывая на восток. На горизонте показалась первая шеренга пехоты. Межана смерила взглядом протяженность городской стены:
     - Нельзя удержать двухмильную стену с двумя тысячами человек.
     - Нельзя, - согласился Раэль. - Но всю стену им не разрушить. Пробьют в нескольких местах, и там завяжутся самые ожесточенные бои.
     Позади послышались тяжелые шаги - на стену, пыхтя и обливаясь потом, взобрался Капришан.
     - Ну что, пробились вы к Дну? - спросил Раэль.
     Капришан кивнул, отдуваясь.
     - Насилу удалось, - сказал он. - Нас заметили алмеки - большой отряд, человек двести. Я думал, нас всех перебьют, но они отошли прочь, ничего нам не сделав. Что вы об этом думаете, Раэль? Для меня это загадка.
     - Для меня тоже, - сказала Межана.
     - Никакой загадки тут нет, - с горечью ответил Раэль. - Вспомните, чем занимается Ану: он воссоздает Белую Пирамиду.
     Она будет черпать энергию от солнца и насыщать наши кристаллы. Королева Кристаллов, как сказала нам Софарита, постоянно испытывает голод и тоже рассчитывает на нашу пирамиду, чтобы питаться от нее.
     - В таком случае Ану нужно остановить, - заявила Межана. - Он не должен завершать пирамиду.
     - Я не мог бы остановить его, даже если бы захотел. Но мы не сможем больше снабжать его провизией и сообщаться с ним. Потому-то он и попросил второй сундук, чтобы питать своих рабочих энергией кристаллов. Он отрезан от нас, Межана. Остается надеяться, что мы побьем алмеков до того, как он достроит пирамиду.
     - Есть еще новость, кузен, - продолжил Капришан.
     - Надеюсь, хорошая?
     Толстяк пожал плечами.
     - Царь грязевиков бежал из города. Попросил коня, чтобы покататься в парке, и сбежал - не знаю уж, к добру это или к худу.
     - Все равно. У нас нет времени поднимать племена. Будем драться в одиночку.
     Капришан посмотрел на приближающиеся вражеские ряды.
     В сумерках их движение казалось нечеловечески стройным, как будто на город надвигалась колонна муравьев, Капришан передернулся - мысль о насекомых вызвала у него зуд.
     - Отменная выучка, - проговорил он. - Посмотрите, как они идут. Железная дисциплина.
     Солнце за спиной у защитников погрузилось в кроваво-красное море.
     "Седьмой змей" скрылся за горизонтом.

***

     Метрас настоял на том, чтобы Талабан занял свою прежнюю каюту, и аватар с благодарностью согласился. Т