ie miry zabredayut inogda.  Neuyutno tam, govoryat... Vot ptitzy i
nekotoryie nasekomyie  - i tut  i tam zhivut, pereletayut tuda-sjuda,  kak s
kvartiry  na  dachu  i obratno. Mnogo chego est'.  Sobaki,  skazhem, slyshat
mysli.  A  krysy...  Nu  ladno,  ne  vazhno...  Nichego  osobennogo,  mnogie
zhivotnyie   chem-to  takim  nadeleny.  Potomu   chto  etot  mir   dlya  nih
edinstvennyi,  zdes' vsyo i realizuyut. A  lyudi tol'ko boltayut i schitayut
sebya  tzaryami  prirody  i   povelitelyami   beskonechnyh  prostranstv.  Ne
mnogovato li tzarey i poveliteley? Da eshcho takih hlipkih. I kak tol'ko oni
ne  ustayut   yazykami   chesat'?..   Hotya   ponyatno...  Сhto  im   eshcho
ostayotsya?.. U nih v etoy zhizni vozmozhnostey - kot naplakal, ne to chto u
zverey. A  mozhet, im, v kompensatziyu, tam, potom, posle, mnogoe daetsya, v
otlichie ot zhivotnih, kakie-nibud' osobye talanty? Interesno... Bog ne  dal
koshkam  vechnoy zhizni, umiraya,  oni deystvitel'no  umirayut. A  predstav'
sebe na minutku situatziyu: esli by kakoi-nibud' kot ne umer, a zaderzhalsya
zdes',  pokruzhilsya,  pokrutilsya  v  mire,  okolo hozyaina, a  potom  stal
chastjiu Seti, ne on sam, a ego  razum,  u nego  ved'  est' nekiy razum... I
dusha est' - malenkaya, pravda, no est'. Mozhet, komp - eto kak raz  variant
koshachyego bessmertiya? Kak dumaesh'? Pishi, delis' mysljami. Ja tebe tozhe
mnogo    chego   mogu    rasskazat',   bol'she,   chem    v    pervyi   raz:
сharlicat@ne_lyublyu_ja_etot_znachok.соm".
     Когда Егор прочитал письмо, он задумчиво произнес:
     - Может, он  вообще помогал мне  с  Марком, чтобы не скучать там  потом
среди этих безмозглых программ?.. Он же  не человек, кто его разберет?.. Вон
письмо написал на интерлингве. Чудит. Все через препятствия. Кот - он и есть
кот. А Королев до сих пор не верит, что Марк жив, хотя и общается с ним чуть
ли не ежедневно в Сети. Чудак человек.
     Вообще про Марка  говорят разное. Кто-то видел  его на Канарах,  кто-то
влезал  в  какие-то его свежие сайты. Впрочем, немногие верят в эти  бредни,
потому  что  могила  Марка  Измайловича  Карабана имеется  на  каком-то  там
кладбище. И только Егор с Королевым точно знают его настоящий адрес.
     Последнее  время  Марк  захандрил:   ему   надоели   головокружительные
путешествия и героические приключения, стало не хватать настоящего  дряхлого
тела. Егор ломает голову, как бы помочь старику.
     Еще  до  начала  всемирного  хипеша с  Егоровой  новой  игрой Мельников
отобрал у остатков  соловьевского легиона  фирму "МарКом", все сто процентов
акций, не без сложностей, не сразу, но отобрал. Измором взял и хитростью.
     Да  еще  Борода помог. Он вообще,  пока  жив был, много  Егору помогал,
начиная  с  той  "стрелки",  когда  был  официально  уполномочен  помиловать
Мельникова  или казнить. Правда, в разделе фирмы Арсений уже мало участвовал
- Егор не хотел его подставлять.
     Бандюки, когда  просекли, что  остались  с  носом, слегка осерчали.  Но
потом  смирились и  отстали, помня лондонскую  кутерьму. Вообще,  кроме этих
много  всяких неприятностей было, Егора несколько раз пытались убить, но все
безуспешно.
     Одна старуха  (то  ли  блаженная, то  ли  цыганка) сказала  ему,  чтобы
остерегался -  запас жизней, мол, кончился,  и  следующая смерть  его  будет
последней. Егор сперва напрягся, а поcле забыл. Да и жизнь  пошла спокойная.
Счастливая жизнь началась.
     Большой медный крест,  который на  Тауэрском  мосту принял на себя удар
смертоносного  соловьиного  жала,  Мельников   никогда  не  снимает.  Иногда
разглядывает его и, проводя пальцем по глубокой ранке,  что осталась почти в
самом  центре  креста,  вспоминает  поединок и свое  удивительное  спасение.
Горько и больно  ему сознавать,  что своей  рукой  он  отправил  человека  к
чертям,  пусть и  убийцу  отца и,  косвенно, матери и не  рожденного  брата.
Думать об этом Егору несладко, хотя священник и отпустил ему этот грех.
     Батюшку, отца  Николая,  который  отпевал  Мельникова-старшего,  венчал
младшего  и  исповедовал  Оловянникова,  Егор не  забывает:  много  икон ему
заказал  для храма,  организовал  ремонт,  построил  баню,  пожертвовал  две
машины, ну и так, вообще помогает. Отец Николай не теряет надежды,  что Егор
образумится.
     Парень с землистыми руками,  который  заколачивал гроб,  ушел, говорят,
послушником в далекий  северный  монастырь. А  посторонняя  матушка  куда-то
исчезла. Егор о ней  спрашивал, но безрезультатно -  такое впечатление, что,
кроме Егора, никто из прихожан никогда ее в церкви не видел.
     Сигары Егор так и не полюбил, более того - совсем  бросил курить. Они с
Сашей плавают в бассейне и после долгого перерыва стали  всерьез  заниматься
фехтованием -  Принцессе наконец-то понравились белые  костюмы и благородное
изящество боя.
     Феликс  выжил,  поправился и продолжает  служить  учителем у  Королева.
После истории с Соловьем он постарел: волосы его теперь белы, как бумага. Но
Феликс по-прежнему подтянут и гармоничен.
     Королев  рассказывал,  что  Россель  как-то завел разговор  об уходе, о
пенсии. А потом усмехнулся, встряхнул гривой,  словно отгоняя  наваждение, и
уже со свойственной ему иронией  произнес: "Мушкетеры действительно покидают
иногда поле боя. Но только мертвыми". Правда, работы теперь у Росселя меньше
- после Лондона Королев немного остыл к фехтованию.
     Саша поступила в Сорбонну изучать историю искусств, Егор купил квартиру
в Париже, двухэтажную, с видом на  Эйфелеву башню. При всей любви к Лондону,
после известных событий жить там ребята не захотели. К тому же поговаривают,
что  за популяризацию  французской культуры  Егору собираются вручить  Орден
Почетного Легиона. Да и климат в Париже теперь еще мягче.
     На  втором этаже, в  мансарде, есть у Егора каморка с круглым окошком и
низеньким  потолком...  Там  он  рисует  и  пишет.  Мечта  его  сбылась.  Он
организовал  издательство, где выходят  хорошие  книжки,  в  том  числе  его
любимые.  И многие - с  иллюстрациями Егора. Он не  заботится о коммерческой
стороне  дела  (сменил  несколько главных редакторов, которые  настаивали на
издании плохих  детективов и порнографии),  тем не менее книги  издательства
"КОТ" хорошо покупают. И не только в России.
     Компьютерный   бизнес  Егор   постепенно   передал  надежным  партнерам
(сохранив за собой контрольный пакет) и  переключился на  издательское дело,
книжную   графику   и  дизайн.   Живописью   тоже  занимается.  Его  картины
выставляются в  галереях Парижа, Лондона и Нью-Йорка, а цикл "КОТ-В-САПОГАХ.
ВПЕЧАТЛЕНИЯ" за приличные деньги приобрел Центр Помпиду.
     Принцесса тоже почувствовала к этому делу большой интерес и уже провела
несколько  необычных  живописных экспериментов.  Саша  с  Егором  месяца три
проводят за границей, больше не могут, а остальное время  - в России. Во все
поездки берут  с  собой  серого  котенка с желтыми глазками (Королев подарил
после  свадьбы). Котенок быстро  подрос  и полюбил путешествовать. Правда, в
первое путешествие с молодоженами котик не ездил - не  родился еще. Так  что
медовый  месяц  Егор  и Принцесса  провели  только  вдвоем.  На  тропических
островах, поедая ананасы и всякое прочее.
     После свадьбы и медового  месяца Егор позволил себе вспомнить о матери,
отыскал могилу - ее и своего брата-близнеца. Егор привел это место в порядок
и  несколько раз в год приезжает  на тихое сельское кладбище, чтобы посидеть
там  в одиночестве. Когда  он  появился на кладбище  в  первый раз и  увидел
бледную  выцветшую  эмалевую  фотографию  на  кресте,  то  сразу  узнал  эту
"постороннюю" женщину и почти не удивился, потому что в глубине души уже был
к этому готов.
     Королев устал от своих нефтяных баталий и однажды решил передать бизнес
зятю. Тот категорически  отказался.  Год  прошел в страшной обиде (причем на
дочь тоже), а потом олигарх их простил. Отдохнул немного, полечил нервишки в
специальной  клинике  в  Альпах  и снова  ринулся  в бой, со свежими силами.
Несколько раз был на грани банкротства, но ничего, выползал.
     С большим  энтузиазмом Королев  включился  в Космический Энергетический
Проект, но скоро остыл - непомерно много нужно было вкладывать.
     В  конце концов  олигарх  купил  крупный  медиа-холдинг  и  начал  было
осваивать телевидение с  прессой.  Сперва его это жутко заинтересовало  - уж
больно  привлекательной  показалась  мысль  создать  Информационную  Империю
Королева, а улицу  знаменитого однофамильца,  где  стоит Останкинская башня,
переименовать как-нибудь в честь "уральского купца Королева" или, в  крайнем
случае, ликвидировать "академика".
     Пока  магнат  аккуратно  наводил справки, кому  нужно  за  это платить,
друзья скинулись и купили ему почетное звание Академика Телевидения, решили,
что это проще, чем возня с переименованием улицы. На этом Королев успокоился
и  потерял живой интерес  к СМИ,  а  проект  новой спутниковой сети  передал
помощникам.
     Королевым завладела новая идея: создать площадной театр, но не простой,
а  с королевским размахом,  и название  уже есть  -  "Московский Королевский
театр".  Об уличной специфике нового детища Королев не забывает и собирается
вместо кочевой кибитки заиметь ярко раскрашенные: космический челнок, поезд,
автоколонну, самолет, океанский теплоход и, возможно, дирижабль.
     Олигарх  уговаривает Егора и Сашу включиться  в проект. Те, в принципе,
не против. Егор пообещал подумать о сценографии, а Саша - о костюмах. Насчет
большого количества транспорта есть ряд сомнений.
     Егор предлагает ограничиться цирковым фургончиком, легким бипланом  для
трюков, речным катамараном и воздушным шаром. Работа еще  не началась,  а  в
творческом коллективе  уже  пошли  разногласия  -  не могут  договориться  о
репертуаре.
     Королев  настаивает на премьерном спектакле "Том и Джерри", уже получил
согласие  корпорации "Уолт  Дисней"  на приобретение прав и уверяет, что шоу
получится круче, чем  легендарные  веберовские "Кошки" и лавэйский "Ковчег".
Егору больше нравится идея сперва  поставить новую версию  "Кота в сапогах".
Принцесса держит нейтралитет.
     А  вообще  Саша с  Егором  насчет театра еще  окончательно  не  решили,
думают.  Оба без слов  понимают, что ничего крупного  и  серьезного Королев,
скорее всего, создать уже не сможет -  здорово подкосила  его та  лондонская
ночь  на мосту, а к  мысли  о мелких проектах ему нужно привыкнуть.  Да и не
только в этом дело.  Главная  причина,  которая  мешает молодоженам  активно
включиться в  новое дело, совсем другая - у Принцессы  вовсю созревает  идея
сделать Королева дедулей.  Это и понятно: в  настоящей уютной семье не могут
не появляться детишки.
     Только  позавидовать  такой жизни.  Хотя не стоит  - так ведь только  в
сказках бывает. Не просто хорошо, а идеально... Или почти. Да и глупо как-то
людям  завидовать  -  бесполезное   чувство,   бессмысленное.   Человекам  -
человеково.
     Вот теперь, кажется, все. А, нет! Про деньги-то я не сказал.
     После  падения Егора и Саши в  Темзу чемоданчик  остался наверху. Утром
его хватились, но не нашли.
     Через несколько  часов  полиция  арестовала  в  Международном аэропорту
Льюис Кэрролл некую Сесилию Крау. При себе у  Сесилии оказался металлический
чемоданчик,  набитый евро-юанями, самой твердой  валютой Земли. Женщина вела
себя нервно  и нехотя сообщила, что, после того как ее чуть не убили русские
в башне Тауэрского моста, она пережила  потрясение  и, как попали  к ней эти
деньги, не помнит.
     Вот теперь - точно все.

        "Глава дополнительная. КАК УШЕЛ КОТ"

     Отлично!   Просто   блестяще!  Ни   единого   слова   о   том,  как   в
действительности Кот расставался  с Егором! Или Егор с Котом.  Как будто это
неважно!..   Наверняка   внимательный   читатель   уже   матерно   презирает
рассказчика. У людей всегда так: чуть  что - сразу мат.  Но в данном  случае
недовольный был бы прав, даже  если бы ругался грязно и зло. Без прощания  с
Котом многое остается неясным, а я увлекся другим. Исправляюсь.
     В последний раз мы видели Кота в водах Темзы. Или нет, мы видели его на
мосту.  Или  в воздухе... А  что  дальше?  Так он и сгинул  в  самом  центре
сказочного Лондон-града? Эти вопросы  я не то что подсказываю... знаете, как
бывает - смутно чувствуешь, а формулировка в голову не приходит.
     Наверняка  без этих  сведений потом возник бы  неприятный осадок, такая
неполнота, что ли, дисгармония. Но  пойдем по порядку. На вопрос: не утоп ли
Кот в  волнах Темзы-матушки - однозначный ответ:  ноу, не утоп. Просто он на
время исчез, чтобы в последний раз ненадолго появиться в Москве.
     В день венчания, перед тем как все  поехали  в  церковь, Кот появился в
квартире  Мельникова, бывшем гнезде Карабана.  Он поймал Егора в коридоре  и
мягко выволок на улицу, несмотря на сердитое сопротивление бывшего друга.
     Они  шли  по бульвару  и молчали. Ушли  далеко.  Егор угрюмо напомнил о
венчании, Кот кивнул.
     Бульвар незаметно сузился, стал почему-то аллеей, квадратом окаймляющей
пруд; люди куда-то исчезли.
     Кот остановился, закурил сигару  и  с глумливым прищуром  выпустил  дым
против ветра прямо Егору в лицо.
     - Да ну тебя,  придурок,  знаешь же,  терпеть не могу  сигары. Особенно
эти.
     - Ничего, полюбишь. Когда один останешься.
     - Что-что?..
     - Да, Егор, пора мне.
     - Да ладно, брось.
     - Не "брось", а "брысь"...
     - Нет, ну серьезно... Я же... Я один не могу.
     - Уже можешь.
     - Да пошел ты!..
     - Вот и я о том...
     - Идиот...
     -  Пойми, Егор, человек самостоятелен от  рождения. Только большинство,
пожив, про это потом  забывает, они  как  бы засыпают и видят себя во сне  -
другими, неуверенными и  слабыми. У вас появляется кое-что такое, чего нет у
животных, - рефлексия. Вы много сомневаетесь в простых  ситуациях  и  многое
обдумываете. Если бы вы были проще... не примитивнее,  а проще, доверчивее к
себе, к тому, что подсказывает вам душа... Но это практически невозможно. Вы
всегда  обдумываете,  как  бы  не прогадать. И  чаще  всего проигрываете.  А
значит, оказываетесь  жалкими и слабыми.  Некоторые так всю жизнь.  А потом,
скопытившись, вдруг просыпаетесь и понимаете,  что на самом деле там, внизу,
в этом милом зверинце, все время были сильными и самостоятельными, поскольку
человек всегда один, он так устроен, ему надеяться не на кого...
     - Не все так думают.
     - Да,  конечно. Только не осталось  у меня времени, Егор, на дискуссии.
Извини.  Ну  так  вот.  И,  проснувшись,  пытается  человечек  укусить  свой
изменившийся локоть, ан не  тут-то было - локоток, он  и на небесах локоток,
хоть и другой на ощупь.  В принципе, это ничего, конечно, не смертельно, что
при жизни не успел многого из-за вялости своей и трусости, которых  на самом
деле  вовсе и нет, -  не  страшно, впереди вечность.  Обидно бывает, что там
столько  времени перевел  даром,  можно  было  развиваться,  расти,  сильнее
становиться  и  легче,  чтобы  быстрее подняться. Ну да ладно, время есть...
точнее, его как раз  нет,  в том смысле, что оно там не  исчисляется.  Можно
расти, меняться, взрослеть. Но иногда мелькает мыслишка:  ну как же я, осел,
столько времени там угробил! Хоть бы разбудил кто-нибудь, ткнул бы мордой  о
столб! Так что  не тормози,  Егор, ты теперь знаешь. А  мне  пора, старичок.
Знаешь, он меня все-таки  зацепил, кажется,  этот  гад  Соловей. И,  похоже,
смертельно. Мысли путаются.  Ну все. За вредность прости. Много всякой фигни
я творил. Особенно с Сашей. Но знаешь...  Тогда, с  Айгуль... если  бы у нас
это  произошло, я бы  не появился потом так... грязно... когда ты и Сашка...
мне так  хотелось побыть человеком во всем...  На  дискотеке все уже было на
мази, но вдруг ты вернулся и отключился,  а мне пришлось  срочно вернуться в
Замок,  они  отвезли  тебя  в  номер,  ну  и...  дальше  ты  знаешь. Все это
запутанно,  сложно,  неправильно  и  гадко  с моей стороны,  но знаешь...  Я
действительно хотел тебе помочь,  просто... Становясь тобой, я не  мог вести
себя иначе. Я, как и  ты, был безумно влюблен в  Принцессу. Сдерживался, как
мог. То, что я делал, - такой мизер по сравнению с тем, что я мог натворить.
Только в последний раз, когда ты остался в Замке, я  действительно был собой
в  твоем теле. Это быстро кончилось, твое тело  отторгло  меня, душа  хотела
вернуться на  место и вернулась,  не  дожидаясь, пока я  ей позволю, но  эти
несколько минут были классными,  волшебными, такого я не чувствовал никогда.
Представляю,  что было  бы, если  бы  мне удалось  поближе  познакомиться  с
Айгуль,  она  мне понравилась. Настоящая  кошка.  Боюсь,  тогда ты не  скоро
вернулся  бы  в  себя.  Ладно,  все,  не  сердись.  Думаю,  меня оправдывает
специфика наших  с тобой отношений.  По большому счету,  трудно обижаться на
себя самого. Нет? Лично я на тебя не сержусь, не за что. Кстати, может, тебя
это утешит: все лучшее, что во мне было, я оставляю тебе.
     - А худшее?
     - Худшее?.. Тоже тебе.
     - Ну спасибо.
     -  О  чем речь, старичок!.. Пользуйся!..  Да, и еще.  По  секрету. Если
очень понадоблюсь  -  ты сможешь меня отыскать. Без проблем. Без  проблем. И
еще.  Я понял  кое-что важное.  Вернее,  прочувствовал. Тогда  ты  не  из-за
Принцессы, конечно, меня прогнал.  Из-за  бизнеса.  Только  не  потому,  что
испугался. Ты не  испугался.  Тебе  стало противно воровать  информацию  для
Королева.
     - Для себя.
     -  Неважно.  Я только потом это почувствовал. А тогда... то есть потом,
когда я исчез, ты так круто за  все  это взялся. Хотел доказать мне,  что не
сдрейфил? Я тебе поверил. Ты доказал и послал все к чертям. Молодец.
     Егор  вдруг  вспомнил,  как  раньше,  давно, ругал  Шарля,  а тот через
некоторое время приходил  и  тыкался мордой в ладонь, чтобы гладили:  теплая
шелковая шерсть на голове, упругие уши под пальцами и влажный прохладный нос
у основания ладони. Так и  мирились.  Потом Егор гладил кота, а тот вел себя
так, словно его только что  похвалили за отлично  сданный экзамен. Когда Кот
сказал про воровство и смелость, Егору показалось, что его гладят по голове.
     - Ладно, старик, давай лапу... А, лапа - это  у меня. В общем, желаю...
Может,  увидимся.  Все,  пора  на   пир.  Новобрачный...  Привет   настоящей
принцессе.  Она  у  нас...  у  тебя  то  есть  -  куколка.  Слушай... глупо,
конечно...  но... спасибо  тебе. Ты для  меня больше сделал, чем я для тебя.
Дал мне возможность почувствовать себя человеком, хоть и ненадолго. Жалко, я
тебе не  смог отплатить адекватно...  Да и  отцу твоему. Я ведь, в сущности,
благодаря ему на свет появился. Да-да,  не удивляйся. Он ведь тогда, из дома
горящего не просто какого-то  там кота вытащил... Это ведь прадед был Шарля,
котика твоего. Так что... Вот теперь вроде все. Ну... пока.
     Егор  посмотрел  куда-то  далеко-далеко,  улыбнулся,  прищурив глаза, а
потом совсем прикрыл их и низко склонил голову.
     Кот отвернулся  и  пошел  по  аллее.  Если  бы Егор мог  посмотреть  со
стороны, он бы заметил, что Кот  немного прихрамывает. В аллее вдруг  словно
наступил вечер.  В этих странных сумерках, разлитых между рядами деревьев  и
нигде  больше, Кот как-то  сразу  уменьшился, посерел и постепенно словно бы
растворился.
     Внезапно Егору почудилось, что он не на бульваре, а в теткиной квартире
на Ярославке, лежит в ванне, наполненной красным...
     ...стоит  в кухне перед стеклянной распахнутой дверью и вдруг бросается
на балкон...
     ...сидит  в  кресле  с  бутылкой в руках...  и  неожиданно просыпается,
взмокший,  с  бешено бьющимся  сердцем, и не хочет  просыпаться, и  пытается
прорваться назад, в сон, чтобы остаться там, потому что не хочет знать того,
что произошло...
     ...перезагружает зависший компьютер, снова опускается в кресло...
     Длилось видение несколько долек секунды - от выдо