этом  доме  должна  быть  маленькая
потайная комната, куда можно спрятать человека. Или труп.  К  сожалению,
сам он обнаружить эту комнату не  мог:  для  этого  нужно  знать  секрет
замка. Конечно, Макс уже побывал в этом доме, подергал все металлические
ручки и завитушки, но безуспешно. Он изучил и простукал весь пол - с тем
же результатом.
   Ничего. Нигде - ничего.
   Без Сары этот тайник ему не найти никогда.
   Она на несколько мгновений исчезла из вида, и Макс  заволновался,  но
тут же вновь увидел Сару. Теперь она осторожно  двигалась  к  массивному
камину,  сложенному  из  серого  камня.  Макс   решил,   что   даст   ей
минуту-другую, прежде чем двинется следом.
   Сара еще раз оглянулась, обвела лучом фонаря  стены  полуразрушенного
дома. Она снова проверяла, нет ли поблизости посторонних.
   Затем она шагнула в камин, свернула в  боковой  карман,  нагнулась  и
положила на пол фонарь и пистолет. Сердце Макса учащенно забилось. Он  с
самого начала считал, что потайная комната каким-то образом должна  быть
связана с камином. Это логично. Но как он ни бился,  ничего  вызывающего
интерес обнаружить в камине ему не удалось. Макс не  нашел  ни  потайной
дверцы, ни какого-нибудь  необычного  украшения  на  внутренних  стенках
камина, ничего.
   Сара пролезла в левый карман камина. Макс со своего  места  никак  не
мог понять, что же она там делает. Похоже, что карабкается на стену. Что
за чертовщина? С ума она сошла, что ли? Сейчас поскользнется, сорвется и
сломает себе шею.
   Впрочем, она, кажется, знает, что делает.
   Сара потянула решетку у себя над головой,  и  раздался  металлический
скрежет. Она быстро спрыгнула вниз.
   "Вот оно", - подумал Макс.
   Механизм послушно открыл отверстие в полу камина.  Ручка,  приводящая
его в действие, находится наверху,  над  головой.  Гениально  и  просто.
Неудивительно, что никто из полицейских, обследовавших  дом,  ничего  не
нашел.
   "Теперь  пора",  -  решил  Макс.  Действительно,  нужно  пользоваться
моментом, пока пистолет Сары на полу, а не в ее руке.
   - Сара, - позвал Макс и ступил в  луч  света.  Он  дал  ей  несколько
секунд, чтобы успокоиться и прийти в себя.
   - Это я. Макс, -  спокойным  тоном  сказал  Макс  и  начал  медленно,
осторожно сокращать дистанцию между ними.
   Сара стояла возле черного отверстия, зияющего  в  полу.  За  короткие
мгновения в ее глазах промелькнула целая гамма чувств: испуг,  решимость
и, наконец, вызов.
   - Как я понимаю, ты не выпил бренди, которое я тебе дала, - заключила
Сара, вскинув подбородок.
   - Ты имеешь в виду лауданум? - не без сарказма спросил Макс.  -  Нет,
не выпил.
   - Тогда... - ее взгляд стал холодным. -  Значит,  ты  нарочно  унизил
меня. Сегодня, в спальне. Если лауданум здесь ни при чем.
   Макс, наверное, должен был устыдиться своего поведения, но он  помнил
о том, что прежде, чем он унизил Сару, она сама пыталась его отравить. И
еще неизвестно, кто кого оскорбил сильнее.
   - Мне хотелось узнать, как далеко ты готова зайти, лишь  бы  удержать
меня в спальне, - сказал Макс. - Оказалось, что так  далеко  и  с  таким
пылом... Одним словом, ты заставила меня забыть о том уважении,  которое
я должен испытывать по отношению к собственной жене.
   И Макс отвесил шутовской поклон.
   - Ну что ж, - повела бровью Сара, - по крайней  мере,  это  избавляет
меня от необходимости извиняться.
   Макс пропустил ее слова мимо ушей. Он поднял пистолет Сары и  положил
в карман. Осмотрел еще раз  внутренность  камина  -  от  угла  до  угла.
Подошел к темнеющему в полу отверстию.
   - Подожди! - окликнула его Сара. - Хочу официально заявить,  что  это
я, и никто  другой,  убила  Уильяма  Невилла.  Понимаешь?  Это  я  убила
Уильяма.
   На лице Макса не дрогнул ни один мускул.
   - Я понимаю даже больше, чем  ты  хочешь  сказать,  -  ответил  он  и
спокойно добавил:
   - И не вздумай убежать.
   - Да куда же я сбегу от "Курьера", - недобро рассмеялась Сара.  -  Ты
можешь гордиться  собой.  Макс.  Ты  поклялся  первым  обнаружить  место
вечного упокоения Уильяма Невилла, и ты его обнаружил.
   - Сара...
   Она повернулась к нему спиной.
   Макс встал на колени возле края отверстия и  опустил  внутрь  горящий
фонарь. Комната внизу оказалась маленькой,  не  больше  двух  квадратных
метров, и густо опутана паутиной.
   Кроме паутины, там ничего не было.
   Место вечного упокоения Уильяма Невилла явно находилось не здесь.
   Макс повернулся к Саре. Та сидела  на  полу,  положив  подбородок  на
согнутые колени.
   - Итак, ты нашел его, - безо всякого выражения сказала она,  переводя
взгляд на Макса.
   - Нет, Сара. Тайник пуст. Абсолютно пуст. В нем нет никакого  Уильяма
Невилла.
   Казалось,  смысл  слов  не  доходит  до  нее.  Лицо  Сары  оставалось
по-прежнему застывшим. Затем дыхание ее участилось,  Сара  вскрикнула  и
вскочила на ноги. Подбежала к отверстию в полу.
   - Возьми фонарь и посмотри сама, - предложил Макс.
   Она взяла у него  фонарь,  опустилась  на  колени  и  склонилась  над
отверстием.
   - Что это значит? -  прошептала  она,  выпрямляясь.  -  Что  это  все
значит?
   Максу хотелось взять Сару на руки и успокоить, заверить,  что  все  в
порядке. Но только ничего еще не было в порядке, черт побери! И Сара  не
сможет почувствовать облегчения, пока  она  не  расскажет  ему  все,  не
облегчит до конца свою душу.
   - Итак, в ту ночь Уильям все же был в этом доме,  -  негромко  сказал
Макс.
   Сара кивнула и вытерла слезы рукавом своей накидки.
   - Расскажи мне, что тогда случилось.
   - Я уже рассказывала. Ты знаешь почти все. Я была наверху,  ухаживала
за Анной. Уильям сам посылал за мной в то утро. У Анны случился выкидыш.
Понимаешь, Уильям бил ее. Анна плохо себя  чувствовала  и  нуждалась  во
мне. Я думала, что Уильям чувствует себя виноватым. Он всегда себя таким
чувствовал, когда был трезв. Потому и не  остался  дома.  Пошел  вызвать
доктора, а оттуда прямиком направился в пивную.  Топить  вину  в  кружке
эля. А себе я в тот день поклялась, что убью Уильяма, если он  еще  хоть
раз поднимет руку на мою сестру.
   Он вернулся поздно, совершенно пьяный. В тот вечер дружки  рассказали
ему о том, что я собираюсь выйти за Фрэнсиса. Уильям прекрасно  понимал,
чем это ему грозит. Если Анна и после моего замужества стала бы получать
какие-то деньги, то сам Уильям - ни гроша. Это взбесило его. В ту  ночь,
явившись домой, он начал говорить мне о своих карточных долгах,  о  том,
что ему нужны деньги - немедленно и очень много. Но в тот момент я ничем
не могла помочь ему, даже если бы захотела. Так я ему и сказала, а он  в
ответ начал шантажировать меня, угрожая тем, что будет бить Анну, пока я
не дам ему денег.
   Я крикнула ему, чтобы он не вздумал пойти наверх. Он не послушал меня
и начал подниматься по лестнице. Если бы у меня был тогда пистолет, я не
задумываясь вышибла бы ему мозги. Но у меня ничего не было, кроме  того,
что находилось под руками. И мне этого хватило. О господи!
   Сара опустила голову на колени и зарыдала. Макс положил ладонь на  ее
плечо, но она яростно скинула ее.
   Макс не стал  повторять  попытку.  Сара  обхватила  голову  руками  и
продолжила:
   - Конечно, силы  наши  были  не  равны.  Он  меня  одним  ударом  мог
переломить пополам. Но  я  схватила  каминную  кочергу  и  бросилась  по
лестнице следом за ним.
   Макс мысленно представил себе  массивную  дубовую  лестницу  и  Сару,
несущуюся вверх по ней вслед за Уильямом. Разумеется, она была вне  себя
от гнева, ведь Уильям тронул самое дорогое для нее - сестру.
   - Я ударила его, - сказала Сара, глядя на свои  ладони,  -  в  спину,
кочергой. Он повернулся и бросился на меня.  Помню,  как  сверху  что-то
кричала Анна, но не помню ее слов. Мы с Уильямом  скатились  с  лестницы
вниз, и я еще раз ударила его. Неожиданно  поняла,  что  Уильям  уже  не
может встать, и отбросила кочергу в сторону.
   Она глубоко вздохнула и продолжила:
   - Не помню, сколько времени я простояла  тогда  над  Уильямом.  Потом
опустилась на колени, чтобы осмотреть его раны. На лбу у него  оказалась
глубокая царапина, и из нее сочилась кровь. Я еще подумала, что это  он,
наверное, ударился о  ступени,  когда  летел  с  лестницы.  Не  знаю.  Я
пощупала его пульс, но не смогла его найти. Мне показалось, что он и  не
дышит. Можешь мне не верить, но в ту  минуту  я  хотела  только  одного:
спасти ему  жизнь.  Я  бросилась  на  кухню,  к  аптечке.  Поискала  там
нюхательную соль. Прихватила чистые полотенца, тазик с холодной водой  и
бутылку бренди. На все это  ушло  не  больше  пяти  минут.  Но  когда  я
вернулась, Уильяма на том месте, где я его оставила, уже не было.
   - И ты решила, что тело  Уильяма  находится  в  потайной  комнате?  -
негромко спросил Макс и, не дожидаясь ответа, задал второй вопрос:
   - Это Анна его убила?
   - Нет! - крикнула Сара так, что эхо заметалось между стенами  пустого
дома, и повторила еще раз, чуть слышно:
   - Нет.
   - Что тогда, Сара? Говори же! Я должен знать все.
   - Анна была здесь, сидела  на  верхней  ступеньке  лестницы.  Но  она
ничего не понимала. Я дала ей лауданума, как велел доктор, и она была  в
полубессознательном состоянии. Я подумала о том, что Анна  услышала  шум
драки и вышла выяснить, в чем дело. Спросила  ее,  где  Уильям.  Она  не
ответила. Она ничего не понимала. Я  порадовалась  тому,  что  не  убила
Уильяма и он ушел из дома на своих ногах. Отвела Анну в постель.  У  нее
вновь открылось кровотечение, и я не могла отойти от нее. Это была самая
страшная ночь в моей жизни. Я боялась, что  Уильям  вернется  вместе  со
своими дружками или констеблем. Я не могла покинуть Анну, но  и  довести
ее до своего дома я тоже не смогла бы.
   Сара обвела пустые стены дома испуганным взглядом,  заново  переживая
ту страшную ночь. Глубоко вздохнув, она продолжила:
   - Констебль пришел утром. С самого  начала  было  ясно,  что  полиция
считает убийцей меня или Анну. Поэтому я  сказала  им,  что  в  ту  ночь
Уильям не появлялся дома. Только позже я сама поверила в то,  что  убила
Уильяма, а Анна спрятала его тело в тайник за те несколько минут, что  я
была на кухне. Позже, когда Анна поправилась, я спрашивала ее, не видела
ли она Уильяма в ту ночь. Анна не могла вспомнить. Все, что она помнила,
- это побои, которые наносил ей Уильям, и то, как  она  теряет  ребенка,
которого так хотела и ждала. Я хотела заглянуть  в  потайную  комнату  в
камине, но было уже  поздно:  дом  заполонили  полицейские.  Затем  меня
арестовали. После суда я  долгое  время  скрывалась.  Дом  тем  временем
сожгли. Остальное ты знаешь.
   Наступило долгое молчание. Сара устало опустила голову  на  колени  и
застыла в неподвижной позе. Макс достал сигару и прикурил ее от  фонаря.
Он стоял спиной к Саре и глубоко вдыхал табачный дым, наблюдая  за  тем,
как он клубится и постепенно тает, поднимаясь вверх в косом луче фонаря.
А если поднять голову еще выше, то можно увидеть звездное небо.
   - Почему ты не рассказала  мне  всего  этого  раньше?  -  спросил  он
наконец.
   - Потому что ты - это "Курьер", вот почему, - устало пояснила Сара. -
Я опасалась не за себя. В конце концов, во второй раз  за  это  убийство
меня нельзя судить по закону. Но Анна...  Я  боялась,  что  твоя  газета
доберется и до нее тоже. Боялась, что полиция может обвинить нас с Анной
в сговоре. Меня нельзя больше судить, но Анну-то можно. Но они ее теперь
не схватят, правда?
   - Нет, - вздохнул Макс. - А мне ты, значит, не верила?
   - Верила  в  том,  что  касалось  меня,  но  не  Анны.  Макс  глубоко
затянулся.
   - И что же все-таки случилось с Уильямом? Ты-то сама как  думаешь?  -
спросил он.
   - Боюсь, что он остался жив, - поежилась Сара. - Кто тогда писал  мне
эти письма? И зачем?
   Макс мог бы поспорить с Сарой на эту тему, но решил,  что  сейчас  не
самый лучший момент для дискуссий. У них еще будет время и на то,  чтобы
поговорить, и на то, чтобы исправить все,  что  они  испортили  в  своих
отношениях. К тому же оба они смертельно устали.
   - Я хочу, чтобы ты отправилась домой, - сказал Макс, -  и  никуда  не
выходила. С тобой будет Питер  Феллон.  Постарайся  выспаться.  А  утром
поговорим.
   Макс с удовольствием помог бы Саре подняться на ноги, но  он  боялся,
что она отвергнет протянутую ей руку.
   - Питер тоже здесь? - без интереса спросила Сара.
   - Сторожит снаружи.
   Они вышли на крыльцо. Макс негромко свистнул, и от ворот, темневших в
глубине сада, тут же отделилась фигура Питера.
   - Ступай с ним, - сказал Макс.
   - А ты куда? - спросила Сара.
   - Попробую узнать, что же все-таки случилось с  Уильямом,  -  ответил
Макс.
   - Ты все это собираешься напечатать в своей газете? Я имею в  виду  -
обо мне и Анне?
   Макс шагнул в темноту и скрылся, не проронив в ответ ни слова.

Глава 23

   Найти коттедж Дрю Примроуза не составило труда. Хотя огни в его окнах
не горели, дома прислуги освещались  цепочкой  наружных  фонарей.  Время
было далеко за полночь, но Макса это не волновало. Плевать на время и на
все условности. Он нашел дверь, ведущую в дом Дрю Примроуза, и ударил  в
нее кулаком.
   Не услышав ответа, он приготовился постучать еще раз,  но  на  минуту
замер, поглощенный своими  мыслями.  Ему  вдруг  пришло  в  голову,  что
сегодня он сам был ничуть не лучше Уильяма Невилла, будь он проклят. Тот
поднимал руку на женщин. Макс унизил и оскорбил свою жену другим,  может
быть, более изощренным способом, но разве это умаляет его вину?  Как  он
смел вести себя с ней таким образом? Простит ли она его когда-нибудь?  И
как объяснить Саре то, чего он не может объяснить самому себе?
   Макс отогнал прочь свои мысли и снова забарабанил в дверь. Ему  снова
никто не ответил, и тогда он  с  силой  ударил  по  замку  ногой.  Дверь
хрустнула и раскрылась, и Макс вступил в бархатную черноту чужого  дома.
Он продвигался мелкими шажками вдоль стены, рассчитывая на то, что  рано
или поздно она приведет его к камину. Он не ошибся. Он нашел камин и то,
что должно быть на каждом камине, - спичечный коробок. Ему удалось найти
свечу, зажечь ее, и теперь Макс мог спокойно осмотреться.
   Комната оказалась больше, чем он ожидал. Впрочем, как припомнил Макс,
отец Дрю был в Лонгфилде старшим садовником.  Начальство.  Поэтому-то  и
дом у них больше, чем у простых работников. Комната, в которой  очутился
Макс, была чем-то вроде гостиной, правда, превращенной теперь в  рабочий
кабинет. Возле окна виднелась высокая конторка. На  полу  валялся  стул,
который Макс опрокинул, пробираясь в темноте. На всех  стенах  -  полки,
тесно заставленные книгами.
   Макс открыл внутреннюю дверь и оказался на кухне. Всей  мебели  здесь
было стол да стулья, горшки и тарелки сияли чистотой, словно  в  аптеке.
Дальше в доме обнаружились две спальни - одна с  кроватью  и  стулом,  а
вторая совершенно пустая.
   Своей  чистотой  и  пустотой  обиталище  Дрю  Примроуза  походило  на
операционную. "Он неплохо устроился, - размышлял Макс, - и устроился так
только благодаря Саре. Мог ли он  посылать  ей  те  самые  письма,  если
предположить, что он любит Сару? Нет, не похоже на то, не похоже".
   И все-таки Дрю оставался для Макса  среди  подозреваемых  уже  только
потому, что он поймал его однажды на лжи.
   Макс вернулся в первую  комнату,  поставил  на  стол  горящую  свечу,
положил рядом с ней пистолет. Ящики стола были  заперты.  Независимо  от
того, что в них обнаружится, Максу придется  разыскать  среди  ночи  Дрю
Примроуза и задать ему несколько вопросов, которые  нельзя  отложить  до
утра. Очень может быть, что именно с этого  момента  завеса  над  тайной
гибели Уильяма Невилла и начнет приподниматься. За сегодняшнюю ночь Макс
успел кое-что узнать. Этого, правда, еще недостаточно  для  того,  чтобы
назвать имя убийцы - если Уильям мертв, разумеется, - но достаточно  для
того, чтобы точно очертить  круг  подозреваемых.  Теперь  ему  недостает
информации - возможно, самую малость. Еще несколько кусочков - и кусочки
мозаики сложатся в узор.
   Макс сходил на кухню, принес оттуда нож и принялся  взламывать  замки
ящиков письменного стола. В верхнем лежали какие-то бумаги и  черновики.
Макс вытащил из кармана последнее письмо, полученное Сарой,  и  принялся
сравнивать почерки. Ничего общего.
   Он вскрыл второй ящик и третий - одни бумаги. И только  в  последнем,
самом нижнем ящике Макс обнаружил нечто весьма любопытное. Здесь  вместе
с бутылкой бренди лежали разные мелочи, которые Макс и принялся вынимать
и рассматривать, раскладывая после этого  по  поверхности  стола.  Среди
прочего здесь обнаружился муслиновый платок, и сережка с  жемчужиной,  и
белая женская перчатка, и еще один платок - носовой, с монограммой.
   Макс покачал головой при виде  этой  коллекции,  предназначенной  для
того, чтобы сохранить память об объекте своего поклонения.
   В своем письменном столе ничего подобного Макс не хранил. Может быть,
он просто не был так романтичен, как Дрю Примроуз.
   Макс поднес к глазам носовой платок, принадлежавший, как он  полагал,
Саре, и принялся разглядывать  вышитую  на  нем  монограмму.  Брови  его
удивленно поползли  вверх,  и  в  ту  же  секунду  за  дверью  раздались
уверенные шаги. Макс уронил платок на стол  и  схватил  пистолет.  Затем
вскочил с места и отступил на пару шагов назад.
   Дверь распахнулась, и на пороге возник Дрю Примроуз.
   - Вы?! - воскликнул он,  увидев  Макса.  Дрю  скользнул  взглядом  по
стволу пистолета, по развороченному столу и продолжил уже не  удивленно,
а угрожающе:
   - Что вы делаете в моем доме?
   Макс качнул пистолетом, приглашая Дрю занять свободный стул по другую
сторону стола.
   - Я подумал, что пришло время объясниться с вами один  на  один,  без
Сары, которая вечно вас защищает, - сказал Макс.
   Ни слова, ни даже вид заряженного пистолета не подействовали на  Дрю.
Казалось, еще мгновение - и он вцепится в горло Макса.
   - Только попробуйте, - предупредил его Макс, - и я всажу пулю в  вашу
коленную чашечку. А затем заявлю в полицию  о  том,  что  вы  собирались
убить меня.
   - Но это мой дом! Это вы сюда вломились!
   - По необходимости. Кроме того, ваш дом теперь моя собственность, как
и все, что принадлежит моей жене. Так что садитесь, мистер  Примроуз,  и
успокойтесь. Будете вести себя смирно, и я уберу пистолет.
   Дрю Примроуз молча подошел к стулу, стоявшему возле камина, и  уселся
на него. Макс положил пистолет на стол - так,  чтобы  до  него  в  любую
секунду можно было легко дотянуться - и тоже откинулся на стуле. До  его
ноздрей долетал запах Дрю - смесь алкогольных паров и дешевого  сладкого
цветочного одеколона.
   - Я, конечно, мало знаком с ночной жизнью Стоунли, - заметил Макс,  -
но по вашему виду и запаху мне кажется, что вы пришли сюда  прямиком  из
борделя.
   Ответа не последовало, и Макс продолжил:
   - Впрочем, это меня не удивляет. Из того, что я о вас слышал, у  меня
составилось   впечатление,   что   вы   человек   упрямый,    замкнутый,
обязательный, много работающий и к тому же себе на уме. Разумеется,  вам
нужно время от времени расслабляться.
   Лицо Дрю порозовело.
   - Меня не интересует, что вы знаете обо мне и что вы думаете  о  моем
характере, - сердито сказал он. -  Вы  пришли  ко  мне  по  делу?  Тогда
давайте к делу и перейдем.
   - Отлично. Тогда первый вопрос: где вы были в ту  ночь,  когда  исчез
Уильям Невилл?
   - В ту ночь, когда... - Дрю Примроуз запнулся.
   - Где вы были в ту ночь, мистер Примроуз? - тихо повторил Макс.
   - Я был в Бристоле.
   - Не надо лгать. Я  навел  справки  и  выяснил,  что  в  Бристоле  вы
появились только на следующий день.
   - Так вы думаете.., что я убил Уильяма Невилла? Убил и  избавился  от
его трупа?
   - Если честно, то именно так я и думаю. Ведь вы любили  Анну  Невилл,
разве не так? Ее муж издевался над ней. Почему бы вам было не убить его?