ичеству после того,  как  мы  поужинаем,  Джемисон.
Полагаю, что миссис Филпот приготовила свое  коронное  блюдо  -  жареную
баранину с бобами и морковью. Вы любите баранину, Джемясон?
   Молодой человек кивнул, на его лице ясно  было  написано,  что  он  с
самого утра ничего не ел.
   - Да, милорд, с удовольствием.
   - Отлично. Тогда вы поужинаете вместе с нами, поскольку я уверен, что
моя жена уже распорядилась насчет этого.  Пока  мы  будем  ужинать,  вам
приготовят одну из комнат для гостей. Вы сможете выехать с рассветом.
   - О нет, лорд Сент-Обин. Я должен выехать, как только будет готов ваш
ответ.
   Адриан улыбнулся и похлопал Джемисона по спине.
   - Но мне на ответ понадобится довольно  много  времени.  Может  быть,
мне, придется писать его всю ночь и даже часть утра.
   Он отвел молодого Человека от Мары и понизил голос, как бы для  того,
чтобы она не услышала.
   - Есть старая ирландская поговорка, гласящая,  что  нельзя  отпускать
гостя до тех пор, пока он не почувствует горячую пищу в желудке и мягкую
подушку под головой. Моя жена ужасно на меня  рассердится,  если  вы  не
согласитесь остаться. - Он сделал жест в ее  сторону.  -  Поверьте  мне,
Джемисон, хотя она и выглядит сейчас  как  сама  доброта  и  невинность,
все-таки беременность дает знать себя.
   Вам никогда не приходилось  попадать  ей  под  горячую  руку,  а  мне
приходилось, и, уверяю вас, приятного в этом мало.
   Не  в  силах  отказать  столь  любезному  хозяину,  молодой   человек
улыбнулся:
   -  Благодарю  вас,  лорд  Сент-Обин.  Весьма  признателен   за   ваше
гостеприимство.
   Адриан, широко улыбаясь, двинулся к двери.
   - Прекрасно. Тогда нам, может быть, лучше пройти  в  столовую?  -  Он
сделал жест в направлении ожидающего  в  дверях  верного  дворецкого.  -
Мистер Шипли, будьте добры, проводите мистера Джемисона в столовую. Леди
Сент-Обин и я сейчас присоединимся к нему. Я  чувствую,  что  она,  как,
впрочем, и все остальные, умирает от любопытства узнать, что написал мне
его величество. Но моя жена имеет в этом преимущество, и я сперва должен
обсудить вопрос с ней, иначе она может меня не так понять. А я  не  хочу
брать на себя ответственность за преждевременные роды.
   Когда Джемисона проводили из кабинета, Мара осталась  стоять.  Она  с
нетерпением ждала, пока Адриан закроет за ним дверь и повернется к ней.
   - Ну что? - спросила Мара, скрестив руки на выступающем животе. - Что
написал тебе его величество?
   - Кажется, моя дорогая, меня вызывают в Лондон.
   - В Лондон? Но  ты  не  можешь  оставить  меня  сейчас,  когда  Сайма
сказала, что я должна родить к концу месяца.
   - Но его величество требует этого, мадам.
   Мара повысила голос:
   - А мне все равно. Пусть подождет. Разве ты  мало  для  него  сделал?
Сражался за него, шпионил для него, рисковал жизнью, здоровьем  и  помог
вновь взойти на трон. И теперь он решил снова вызвать  тебя?  Теперь  ты
женатый человек и не обязан являться по первому  его  зову.  Теперь  моя
очередь, Адриан. Мне ты нужен больше.
   Внезапно Адриан расхохотался, лицо его  покраснело,  на  глазах  даже
выступили слезы, и Мара испытала желание расколотить об его голову новый
чайный столик из розового дерева.
   - Что ты нашел в  этом  смешного?  Я  не  вижу  никаких  поводов  для
веселья, Адриан. Если я буду  вынуждена  родить  девочку  без  тебя,  то
постараюсь,   чтобы   она   вышла   замуж   за   сына   самого   бедного
цыгана-лудильщика.
   - И тогда я буду вынужден  запереть  ее  до  тех  пор,  пока  она  не
достигнет зрелого тридцатилетнего возраста. - Он  взял  ее  за  руку,  -
Беременность, определенно, не улучшила твоего характера. Но не надо  так
нервничать. Я отправлю ответ и напишу его величеству, королю  Карлу  II,
что мы сможем прибыть в Лондон в начале следующего года. Тогда  мы  всей
семьей, включая Роберта и младенца, отправимся туда. Король хочет видеть
не одного меня, мадам.  Он  требует  присутствия  всех  нас.  Собственно
говоря, я полагаю, что ему не терпится встретиться с  женщиной,  которая
рискнула выдать себя за крестницу Кромвеля, чтобы  жениться  на  пьянице
вроде меня.
   Мара подозрительно сузила глаза:
   - Почему он захотел увидеть нас всех?
   - Я дам тебе почитать самой. - Адриан подошел к столу и взял лежавшее
на нем письмо. Роберт, который по-прежнему сидел в огромном кресле отца,
прикорнул на одном из обитых бархатом мягких подлокотников.
   Мара взяла письмо и, бегло  просмотрев  его,  замедлила  темп,  когда
достигла места, касающегося их приглашения в Лондон.

   ...и по вашему настоянию с первого февраля 1663 года все земли и  все
права на владение имением под названием  Кулхевен,  графство  Килкени  в
Королевстве Ирландия, будут  возвращены  в  руки  Мары  Диспенсер  Росс,
законной наследницы Чарльза Диспенсера...

   Сердце Мары отчаянно забилось, она перестала читать  и  с  изумлением
взглянула на улыбающегося мужа.
   - Так это сделал ты?
   - Да, боюсь, что я. И не хочу выслушивать от тебя никаких возражений.
Знаю, ты сотни раз говорила мне, что  это  для  тебя  больше  ничего  не
значит.
   Что твое, то мое, что мое, то твое, в горе и в  радости  -  и  всякая
такая чушь. Но это значит кое-что для меня. Кулхевен твой, по праву и по
закону. И я хочу, чтобы, когда мы оба с тобой покинем этот мир, об  этом
было известно всем.
   От такого неожиданного и драгоценного подарка у  счастливой  Мары  на
глазах выступили слезы. Уронив письмо на  ковер,  она  обняла  и  крепко
поцеловала мужа.
   - В этом письме  есть  еще  кое-что,  -  сказал  Адриан  чуть  позже,
отстраняя ее. Он нагнулся, поднял письмо и опять протянул ей.
   Мара взяла его и продолжила чтение.

   ...и в этот же день графу и графине Сент-Обин будут  дарованы  титулы
маркиза  и  маркизы  Кулхевен  в  награду  за  их  мужественную  помощь,
оказанную Нам в деле возвращения короны Нашего Отца.

   Мара взглянула на Адриана, и в первый раз за все время их женитьбы он
увидел, что она не в состоянии ничего сказать.
   - Ну как, леди Кулхевен из замка Кулхевен в графстве Килкени, что  ты
на это скажешь?
   Мара улыбнулась и взяла его под руку.
   - Я скажу, что будущий лорд Кулхевен должен взять свою леди под  руку
и  повести  прямо  к  столу,"  потому  что  их  будущий  ребенок   очень
проголодался.