их венах могла течь одна кровь. - Что же такое произошло с Оуэном, из-за
чего он стал таким?  Где  пропадал  ее  задиристый  и  заботливый  брат?
Оказывается, Кромвель украл у нее и эту сторону жизни. Как  ей  хотелось
вернуться на десять  лет  назад,  когда  окружающий  мир  казался  таким
правильным!
   Когда четверть часа спустя она проскользнула в свою  спальню,  то  не
заметила, что дверь, соединяющая обе спальни, открыта. Не заметила она и
его самого,  стоящего  на  пороге  в  своем  халате  и  поджидающего  ее
возвращения.
   - Арабелла, я уже начал беспокоиться. Где вы были все это время?
   От этого голоса, прозвучавшего из темноты, у Мары чуть душа не ушла в
пятки.
   -  О,  Адриан,  я  не  заметила  вас.  Извините,  что  заставила  вас
беспокоиться. Я... -  В  голове  было  пусто,  она  не  знала,  что  ему
ответить. - Мне стало не по себе, я  никак  не  могла  уснуть  и  решила
пройтись, .чтобы успокоиться.
   Что за идиотское объяснение. Почему, когда она более всего  нуждается
в идеях, они совершенно не приходят в голову?
   - Пройтись? Где же вы были?
   Он не поверил ей, это было очевидно.
   - Просто  бродила  по  дому.  Зашла  в  западное  крыло  и...  -  Она
потупилась, пытаясь изобразить смущение, - заблудилась.  Это  получилось
так глупо.
   Вечно я делаю глупости. Сначала не смогла справиться с лошадью, потом
заболела, а вот теперь заблудилась в собственном доме. Не забуду ли я  в
следующий раз собственное имя?
   "Что вполне вероятно, - подумала она, - если принять во внимание  то,
что эта двойная жизнь становится все более утомительной".
   Адриан шагнул в комнату:
   - Не будьте к себе столь несправедливой, Арабелла. Ваша жизнь  сильно
переменилась  за  последнее  время.  Вы  переехали  в   другую   страну,
враждебную вам, вышли замуж за человека,  которого  даже  не  видели,  и
живете в незнакомом доме, где не знаете никого, кроме своей служанки.  Я
бы даже сказал, что, принимая во внимание  все  эти  обстоятельства,  вы
справляетесь вполне хорошо.
   Он подошел поближе и взял ее руку в свою.
   - Я думаю, вы  слишком  требовательны  к  себе  и  переживаете  из-за
каждого пустяка. Это просто переутомление. Посмотрите на  себя.  Вы  так
стремитесь стать идеальной женой, что даже не можете  спать.  Почему  бы
вам не лечь и не отдохнуть? У меня еще есть некоторые дела  в  кабинете.
Если хотите, вам принесут немного чаю с ромашкой.
   Мара отрицательно покачала головой.
   - Хорошо. Тогда идите в постель. Утром мы поговорим об этом.
   Он нежно поцеловал ее в лоб и вышел из комнаты.
   Мара села в мягкое кресло, стоявшее возле камина.
   Сколько еще может продолжаться эта чехарда? Из-за Оуэна  она  носится
как бешеная собака. И что бы ни делала,  все  время  должна  помнить,  в
качестве кого ей надо предстать в  данный  момент.  И  в  довершение  ко
всему, пребывание с ней в одной постели приносит, видимо, мужу так  мало
удовольствия, что он  предпочитает  заниматься  своими  бумагами  вместо
того, чтобы повторить опыт.

***

   Мара  закончила  диктовать  Оуэну   имена,   занесенные   в   список,
находящийся в столе Адриана.
   - Отлично. Должен тебе сказать, что ты справляешься  с  этими  делами
лучше, чем я ожидал. Ты меня удивляешь, Мара.
   Она ни в коей мере не была польщена таким комплиментом.
   - Я узнала то, что ты хотел. Теперь мне надо идти.
   - Подожди минутку. - Оуэн что-то достал из кармана. -  Мне  нужно  от
тебя еще кое-что Через три  дня  ты  опять  придешь  в  этот  коттедж  и
принесешь с собой подписанный твоим  мужем  приказ  об  освобождении  из
Дублинской тюрьмы некоего Джона Мак-Дугана.
   - Что?
   - Ты запечатаешь приказ его печаткой с изображением льва и  принесешь
мне подписанный и запечатанный приказ.
   - Ты псих. Каким  образом  я  смогу  заставить  его  подписать  такой
документ?
   -  Он,  конечно,  не  подпишет  такой  приказ.  Подпишешь   его   ты,
попрактикуясь три дня в его подписи.
   Вот образец. - Он протянул ей лист бумаги.
   - Мне казалось, что ты не любишь улик, - сказала она  с  нескрываемым
сарказмом.
   - Ты права. Я не люблю улик, которые можно было бы обнаружить у меня.
Каким образом собираешься прятать его ты - дело твое. Почему бы тебе  не
засунуть его под нижнее белье? Кроме тебя, туда сейчас никто не полезет,
Мара гневно взглянула на него.
   -  После  того  как  подделаешь  подпись  Сент-Обина,  уничтожь  этот
документ. На следующую встречу принеси приказ  с  собой.  Это  последняя
услуга, которую я от тебя потребую. Если  все  получится,  тебя  больше,
никто не побеспокоит.
   - И ты даешь мне гарантию, что никогда не расскажешь, кто я такая  на
самом деле?
   - Да. Ты будешь свободна действовать далее в своих  интересах.  Кроме
того, - добавил он, - если ты преуспеешь с приказом, я хорошо вознагражу
тебя.
   - Вознаградишь? - Мара недоверчиво посмотрела на  него.  -  Каким  же
образом ты собираешься вознаградить меня?
   "Если, конечно, не собираешься исчезнуть с лица земли,  что  было  бы
для меня наивысшей наградой".
   - Ты ведь искала некий предмет, оставленный матерью  в  Кулхевене  во
время штурма, не так ли?
   "Гобелен. Он у Оуэна. Именно он взял его из тайника".
   - Кулхевенский гобелен у тебя?
   Оуэн улыбнулся:
   - Он в полной сохранности и находится в месте, известном только  мне.
Когда ты сделаешь то, о чем я прошу, я верну его тебе. Мне нет  никакого
дела до ветхих реликвий. Он был нужен мне просто как предмет торговли на
случай, если ты вдруг заупрямишься и откажешься делать то, что я скажу.
   Он остановился, как будто что-то услышав.  Потом  подошел  к  окну  и
отодвинул ветхую занавеску.
   - Приближается другой мой агент. Тебе лучше уйти. Я  не  хочу,  чтобы
кто-нибудь  узнал,  что  жена  графа  Сент-Обина  встречается  с  другим
мужчиной.
   Даже если этот мужчина - ее собственный брат.
   Видит Бог, тебе и  так  достаточно  сложно  затащить  своего  мужа  в
постель. Не хочу еще больше затруднять тебе эту задачу.
   Маре захотелось дать ему по физиономии, но вместо  этого  она  решила
удалиться, прежде чем прибудет другой посетитель.
   - Встретимся через три дня. И вот что, Мара, - сказал он,  когда  она
поспешила к двери, - если вздумаешь не прийти, я обещаю, что  ты  будешь
жалеть об этом всю оставшуюся жизнь.
   Мара поняла, что он не шутит, молча повернулась и вышла на улицу.
   Быстро взобравшись на лошадь, она поспешила под защиту леса.
   Оглянувшись у опушки,  она  увидела,  как  вверх  по  склону  горы  к
коттеджу скачет лошадь Адриана.

Глава 18

   Только  когда  Мара  вернулась  в  конюшни  в  Кулхевене  и  внезапно
припомнила слова Оуэна, до нее дошло их значение.
   Его другой агент.
   Адриан?
   Это казалось невозможным. Потому  что,  если  всадник,  спешивший  на
встречу с Оуэном, был Адрианом  на  Хугине,  это  означало,  что  Адриан
шпион, а уж это выглядело просто смехотворно.
   Но она  была  уверена  в  том,  что  черный  жеребец  под  всадником,
приближающимся к коттеджу, был Хугином.
   Чтобы убедиться в том, что она ошиблась, Мара  направилась  в  дом  и
прошла прямо в кабинет Адриана.
   К ее удивлению, в кабинете никого  не  было.  Когда  она  этим  утром
предупредила Адриана, что собирается покататься на лошади, он пожелал ей
приятной  прогулки  и  сказал,  что  собирается  весь  день  провести  в
кабинете, занимаясь делами имения. Так куда же он делся?
   Она нашла Питера Шипли, дворецкого, на теплой,  уютной  кухне  миссис
Филпот, беседующим за кружкой эля с Хорасом Кроу, управляющим.
   - К вашим услугам, миледи, - прервав разговор, сказал Шипли.
   - Мистер Шипли, не знаете ли вы, куда делся лорд Сент-Обин?
   - Знаю, миледи. Отлучился по делу. Сказал, что у него осталось  много
работы и он вскоре вернется.
   Мара молча смотрела на него. Она не могла этому поверить, но все, как
будто совпадало. Адриан и вдруг шпион? Это казалось просто невозможным.
   -  Благодарю  вас,  мистер  Шипли,  -  машинально   сказала   она   и
повернулась, чтобы уйти.
   - Да, миледи, - позвал ее Шипли,  прежде  чем  она  успела  дойти  до
лестницы, - миссис Денбери сообщила мне, что его светлость взял с  собой
Пуджа и карету, намереваясь присмотреть в Килкени новую лошадь для вашей
светлости. Он сказал, что вернется к ужину.
   Но если Адриан взял карету, тогда кто же  ехал  на  Хугине?  А  может
быть, это была другая лошадь, похожая на Хугина размером и мастью?
   Не успела она  через  кухню  дойти  до  задней  двери  дома,  как  ее
перехватила бегущая вслед за ней миссис Денбери.
   - О, миледи, как я рада, что нашла вас. У меня  возникла  проблема  с
ужином, которая, боюсь, требует вашего немедленного вмешательства.
   - Разве это не может подождать, миссис Денбери?
   У меня есть неотложное дело.
   Но миссис Денбери настаивала на своем;
   - Боюсь, что это не может ждать, миледи. Этим вечером лорд  Сент-Обин
пригласил к ужину гостей, лорда и леди Лейквуд, чье имение находится  за
рекой Нор, и возник вопрос, на чем подавать блюда. Я предложила  фарфор,
как это и положено при гостях, ну а этот  упрямый  осел,  мистер  Шипли,
настаивает на оловянной посуде. Поскольку мы так и не  смогли  прийти  к
общему согласию, то решили оставить этот вопрос на  ваше  усмотрение.  -
Миссис Денбери выжидательно посмотрела на нее. - Ну как, миледи?
   Мысли Мары все еще были заняты местопребыванием лошади Адриана.
   - Да?
   -  Какую  же  посуду  вы  предпочитаете  за  ужином:  фарфоровую  или
оловянную?
   - Что? Ах да.., полагаюсь на ваше  решение,  миссис  Денбери.  -  Она
устремилась к двери. - Я весьма доверяю вашему мнению о подобных вещах.
   Миссис Денбери расплылась в довольной улыбке.
   - - О, благодарю вас, миледи. Я прослежу, чтобы все было как надо.  -
Она повернулась. - Мистер Щипли...
   Мара закрыла за собой дверь и поспешила через двор. Сейчас ей было не
до мелких размолвок между  прислугой.  Предстояло  нечто  гораздо  более
важное - она должна была  доказать  себе,  что  ошиблась  насчет  лошади
Адриана.
   Она уже подошла к двери конюшни, когда столкнулась с Дейви,  тащившим
полную охапку дров. Дрова вместе с  Дейви  полетели  на  землю.  Она  не
заметила, как он подошел.
   - О, Дейви, извини. Я не заметила тебя.
   Дейви быстро вскочил на ноги и, подняв свою шляпу, начал отряхивать с
нее пыль.
   - Не стоит беспокойства, миледи. Мне надо было смотреть, куда я  иду.
- Он начал подбирать упавшие дрова.
   - Подожди, дай я помогу тебе. - Мара наклонилась,  чтобы  помочь  ему
подобрать поленья.
   - Нет, не стоит, миледи. Я вполне справлюсь сам.
   - Чепуха, Дейви. Я помогу... - Мара не договорила, потому что увидела
выходящего из конюшни Рольфа. На нем была  широкополая  шляпа.  Воровато
оглядевшись вокруг, он быстро направился к  воротам,  ведущим  со  двора
замка.
   Когда Мара повернулась, Дейви подобрал уже все поленья,  кроме  того,
которое она держала в руках. Она положила его поверх остальных.
   - Вот и все, Дейви.
   - Благодарю вас, миледи. Могу ли я что-нибудь для вас сделать?  Может
быть, оседлать лошадь?
   - Не надо. Я, должно быть,  оставила  сегодня  утром  в  стойле  свои
перчатки и собиралась взглянуть, там ли они. Извини еще раз за  то,  что
рассыпала твои дрова.
   Очутившись  в  конюшне,  Мара  направилась  прямо  в  стойло  Хугина.
Гигантский черный жеребец стоял, как она и ожидала,  на  своем  месте  и
жевал свой овес. Радуясь тому,  что  ошиблась,  решив,  что  видела  его
сегодня утром возле коттеджа, она собралась  было  вернуться  обратно  в
дом, но внезапно остановилась.
   Бока Хугина блестели, кожа была влажная, и на ней виднелись следы  от
седла. Она открыла дверцу и провела рукой по холке Кожа была  горячей  и
влажной На нем недавно скакали, и скакали долго, а всадник даже не нашел
времени, чтобы прогулять и почистить коня.
   Ласково потрепав лошадь, Мара вышла из конюшни.
   - Дейви, - спросила она, снова оказавшись снаружи,  -  его  светлость
еще не вернулся?
   - Нет, миледи Но думаю, что он скоро вернется.
   Мать тоже поджидает отца, потому что попросила его привезти из города
материи на платье. Не хотите ли вы, чтобы я сказал его светлости,  когда
он вернется, что вы его искали?
   - Нет, в этом нет необходимости. Я просто удивилась, потому  что  мне
показалось, что на Хугине кто-то недавно ездил.
   Дейви кивнул:
   - Да, миледи, так оно и есть. Около полудня его брал лорд Блеквуд. Он
сказал, что опаздывает на встречу с кем-то и нуждается  в  более  резвой
лошади.

***

   - О, Адриан, она просто прекрасна.
   И она действительно была  прекрасна,  эта  игривая  гнедая  кобыла  6
белыми носочками на ногах и белой звездочкой, расположенной точно  между
прекрасными темными глазами. Мара ласково провела рукой  по  шелковистой
коже лошади и, почесав за ушами, предложила ей сладкую морковку.
   - И как вы ее назовете?
   Мара на мгновение задумалась.
   - Я хотела бы назвать ее Мунин.
   Адриан улыбнулся, но промолчал.
   - Вы находите это имя смешным, милорд?
   - Нет, просто я поражаюсь, откуда  юная  английская  мисс  вроде  вас
может  так  хорошо  знать  скандинавские  легенды.   Не   думаю,   чтобы
скандинавская мифология входила  в  обязательную  программу  образования
молодых леди.
   - Вы были правы, когда сказали, что это не входит в обычный курс  для
девушек. В самом деле, если бы моя мать узнала, что я беседовала с  вами
об этом, я получила бы от нее основательный выговор. Я знаю эти  легенды
только потому, что однажды прочитала книгу скандинавских мифов. И помню,
что у их главного бога, Одина, было два ворона, у которых он черпал свою
мудрость.
   Одного звали Хугин, или "мысль" - так вы назвали  своего  жеребца.  А
другим был Мунин, или "память".
   - Эта история, должно быть, произвела  на  вас  большое  впечатление,
если вы так хорошо ее запомнили.
   Она пожала плечами:
   - Да нет, не в этом дело. Как вы  уже  знаете,  у  меня  просто  есть
способность к запоминанию единожды прочитанного или услышанного.
   Адриан усмехнулся:
   - Ну что ж, значит, ваша лошадь получила  самое  подходящее  имя.  Но
скажите мне, пожалуйста, просто ради любопытства,  -  почему  ваша  мать
прочитала  бы  вам  нотацию  за  знание   такой   ненужной   вещи,   как
скандинавская мифология?
   Мара потупилась, что, по ее  мнению,  должна  была  бы  на  ее  месте
сделать Арабелла.
   - Моя мать однажды сказала мне, что  мужчины  не  любят  образованных
женщин. Она была против того, чтобы я вообще  читала  какие-либо  книги,
кроме кулинарных и руководств  по  вышиванию,  потому  что  я  могла  бы
ненароком выдать, что знаю больше положенного.
   Это было, конечно, не правдой. Ее мать действительно говорила ей, что
мужчины не любят образованных женщин, но,  как  и  отец,  полагала,  что
женщина должна быть так же образованна, как и мужчина.  А  поскольку  ее
братья сильно разнились по возрасту, у нее было то преимущество, что она
все эти годы пользовалась услугами их учителей.
   - Тогда почему же вы сейчас выдали мне эту тайну?
   Мара слегка улыбнулась:
   - Вы уже женились на мне, так что менять сейчас что-либо  поздно.  Вы
попали в ловушку, заполучив образованную жену. Это вас огорчает, милорд?
   Адриан рассмеялся:
   - Нет, абсолютно не огорчает. Напротив, я крайне доволен этим, потому
что, видите ли, ничего не смыслю в вышивании  и,  не  окажись  вы  столь
преступно образованны, беседы между нами носили бы  крайне  ограниченный
характер. Я люблю вечерами вести разговор, осмысленный разговор, так что
перестаньте прятать от меня свои знания. По  моему  твердому  убеждению,
женский ум нисколько не уступает мужскому. - И чуть тише добавил:
   - Иногда даже слишком не уступает.
   - Что вы сказали, милорд?
   - Ничего. А теперь, если  уж  вы  окрестили  эту  прелестную  кобылку
весьма, по-моему, подходящим именем, может быть, мы проверим  истинность
заверений ее бывшего хозяина в ее добропорядочности и хорошем поведении?
Я скажу, чтобы Дейви оседлал Хугина. Он, наверное, немного  застоялся  в
стойле и нуждается в небольшой прогулке.
   Мара увидела возможность поднять вопрос об утренней поездке Рольфа.
   - Да, но он уже был на  прогулке.  Лорд  Блеквуд  уже  ездил  на  нем
сегодня.
   Адриан помедлил всего мгновение, и если Мара и ожидала реакции, то не
заметила ее.
   - Нет Арабелла, вы, должно быть, ошиблись.
   Рольф не мог сегодня быть в Кулхевене. Он в Дублине, в двух днях пути
отсюда, и собирается сесть на корабль, отплывающий в Англию.
   И прежде чем Мара смогла оспорить его утверждение,  он  повернулся  и
направился в  конюшню,  чтобы  оседлать  Хугина,  оставив  ее  в  полном
недоумении.
   Она ни на мгновение не поверила в то, что Рольф находится в  Дублине.
Совершенно очевидно, что она собственными глазами видела, как он сегодня
выходил из конюшни. И как Хугин поднимался по  склону  к  коттеджу,  где
ожидал Оуэн. Вопрос был  в  том,  действительно  ли  Адриан  не  знал  о
местопребывании своего друга или просто скрывал от нее этот факт.
   Адриан  был  одним  из  самых  доверенных  советников  Кромвеля.  Он,
несомненно, не мог знать о встречах Рольфа с Оуэном. Нет,  именно  Рольф
должен был использовать свои отношения с  Адрианом,  чтобы  получать  от
него  сведения  и  передавать  их  Оуэну.  Он  действовал  как  шпион  и
использовал положение Адриана.
   Она припомнила свою  первую  встречу  с  Рольфом,  когда  тот  пришел
поужинать с ними сразу же после ее прибытия в  Кулхевен.  Тогда  он  еще
спрашивал о планах ее "крестного отца", Кромвеля. Мара припомнила также,
как Адриан сказал ему, что она не может знать о подобных вещах. Тогда ей
было не до этого, но теперь казалось странным,  что  он  задал  подобный
вопрос женщине.
   Но еще более странным  ей  казалось  то,  что  она  была  обеспокоена
подобными действиями Рольфа. Хотя она не проявляла особой лояльности  ни
к одной из конфликтующих сторон, все, чего она желала,  так  это  только
мира, и ее беспокоило, что этот человек,  считающийся  ближайшим  другом
Адриана, использовал их отношения подобным образом.
   Но почему вообще это  должно  ее  беспокоить?  Чем  она  сама  лучше,
подумала Мара. Использовала Адриана как средство  для  достижения  своих
собственных целей, обманом заставила его поверить, что она Арабелла.  Но
при мысли о том, что Адриан считал Рольфа старым другом, тогда как Рольф
использовал их дружбу в низких целях, Маре  захотелось  открыть  Адриану
его истинное лицо.
   Однако она, разумеется, не могла этого сделать, потому  что  в  таком
случае ей пришлось бы признаться в своем собственном предательстве.

***

   Достопочтенный Адриан Август Росс, граф Сент-Обин.
   Позднее, ночью, Мара, сидя за бюро  одна  в  своей  спальне,  училась
подделывать подпись Адриана. С каждым росчерком пера  ей  все  больше  и
больше не нравилось то, чем она занимается, к чему вынудил ее  Оуэн.  Ей
очень хотелось пойти к Адриану и просто  рассказать  ему  все.,  но  она
понимала, что это было бы  самоубийством.  Он  немедленно  арестует  ее,
бросит в тюрьму, и возможность заполучить обратно Кулхевен будет утеряна
полностью и безвозвратно.
   И все же в глубине души она хотела,  чтобы  все  было  по-другому,  и
задумалась о том, как сложилась бы ее судьба, если бы не было этой войны
или Кромвель никогда бы не существовал.
   Мара была так поглощена мыслями и попытками подделать подпись, что не
услышала, как позади нее открылась дверь. Уголком  глаза  Мара  заметила
какое-то движение, и у нее чуть душа не ушла в пятки, когда она увидела,
что это был Адриан.
   - Адриан! - Она схватила лист пергамента и потянула его  к  себе,  не
желая, чтобы он увидел, что на нем написано. Стоявшая на бюро  бутылочка
с чернилами от неосторожного движения опрокинулась,  и  черная  жидкость
залила стол н все, что на нем было, в том числе и сам  лист.  -  О  Боже
мой...
   Мара схват