Затхлый дух... Благодаря Нетти дом, конечно, поддерживался в чистоте, однако
Дина была  уверена,  что,  с  тех  пор  как  она  покинула  его  в  возрасте
восемнадцати  лет,  никто  даже  не  пытался  провести  в  нем  ремонт   или
переставить что-нибудь с одного места на другое.
   С болезненной остротой она видела, что после смерти матери  здесь  ничего
не изменилось и не поменялось  в  лучшую  сторону.  Опал  была  прирожденной
домохозяйкой. И все, что теперь было мрачным, ветхим, вытертым  и  просилось
на помойку, при ее жизни сияло чистотой и дышало уютом.
   Когда Опал заболела, Саймон нанял  экономку  для  присмотра  за  домом  и
приготовления еды для работников ранчо. Нетти быстро прижилась в доме. Они с
Опал стали близкими друзьями, и Нетти, так же как и Дина  и  Саймон,  тяжело
переживала отважную борьбу Опал с саркомой.
   Дина закрыла за собой дверь и прошла к рабочему  столу  Саймона.  На  нем
лежали папки, кипа журналов для владельцев ранчо, в центре стоял  настольный
прибор со множеством ручек и карандашей. Дина села за стол, в старое кожаное
кресло, и зарыдала.
   - Черт возьми, - прошептала она спустя некоторое время,  -  я  же  пришла
сюда вовсе не плакать.
   Достав один из платков, она вытерла глаза и высморкалась.  Затем  сделала
глубокий вдох и стала один за другим открывать ящики. В правом нижнем  ящике
Дина обнаружила чековую книжку. При виде почерка Саймона она снова дала волю
слезам. Если бы она могла увидеть эти чудесные каракули в ответах на десятки
писем, которые написала ему за эти годы! Почему отец  был  так  жестокосерд,
когда дело касалось его единственного ребенка, в особенности когда она всеми
силами старалась загладить вину за свое строптивое поведение?..  Разумеется,
он слышал про ее развод с Томми, а также  про  ее  отъезд  из  Уинстона.  Но
возможно, он также слышал и те лживые слухи, которые злобная семейка  Хоуган
распространяла про нее?..
   Беспомощно вздохнув, Дина вновь достала носовой  платок.  Ее  по-прежнему
влажные глаза расширились от удивления, когда  она  увидела  общую  сумму  -
более шестидесяти тысяч долларов. Что ж, здесь определенно достаточно денег,
чтобы расплатиться по любым поступающим счетам и в течение  долгого  времени
продолжать выплачивать жалованье работникам.
   Однако деньги находятся в банке и никто не имеет права подписывать  чеки.
Может  быть,  лучше  обратиться  к   тому   адвокату,   которого   в   столь
покровительственной манере упомянул Рай? На мгновение она  возмутилась:  как
он посмел обращаться с ней как с каким-то несмышленышем?
   Что он о себе возомнил?
   Бормоча себе под нос, что Рай не более чем работник, а ведет себя  словно
хозяин поместья, Дина огляделась  по  сторонам  и  нашла  личный  телефонный
справочник  отца.  Она  перелистала  страницы  и  обнаружила  телефон  Джона
Чандлера, затем дотянулась до аппарата и набрала номер. После двух гудков  в
трубке зазвучал мужской голос:
   "Здравствуйте. Это Джон Чандлер.  Я  нахожусь  в  двухнедельном  отпуске.
Вернусь к делам пятнадцатого числа. Прошу вас либо оставить сообщение  после
сигнала, чтобы  я  мог  вам  перезвонить,  либо  связаться  со  мной  позже.
Благодарю за терпение".
   Пространное сообщение так сильно ошеломило Дину, что она повесила трубку,
вместо того чтобы представиться автоответчику Чандлера. Итак, адвокат отца в
отпуске и, очевидно, не знает о его смерти. Пятнадцатое... Дина  размышляла,
разглядывая календарь  на  столе.  Осталось  четыре  дня.  Может  быть,  она
пробудет здесь до этого срока, а может, и нет.
   Но разве могла она исчезнуть, не разрешив  дилемму  с  банковским  чеком?
Кто-то ведь должен  получить  доступ  к  деньгам.  Работники  не  согласятся
работать бесплатно,  и  все  не  способно  функционировать  без  постоянного
снабжения.
   Ради всего святого, как же ей быть?
   Нахмурившись,  она  размышляла,  знает  ли  кто-либо,  где  Джон  Чандлер
проводит свой отпуск? А вдруг он никуда не уехал и просто  отдыхает  у  себя
дома?
   Нет, если бы он остался, то знал бы про смерть Саймона.
   Минутку. Если Раю известно, что адвокатом  Саймона  является  человек  по
фамилии Чандлер, то, возможно, ему известно и больше -  например,  куда  тот
отправился на время отпуска. Если она выяснит местонахождение  адвоката,  то
без малейших колебаний позвонит ему. Ей  необходимо  проконсультироваться  с
юристом, и чем раньше, тем лучше.
   Прежде чем отправиться на поиски Хардина, Дина проследовала  в  ванную  и
сполоснула водой свое заплаканное лицо. Пришлось подержать несколько минут у
припухших глаз холодное мокрое полотенце.  Это  помогло  лишь  отчасти.  Она
расчесала волосы и обновила помаду на губах, то есть сделала максимум  того,
на что сейчас была способна.
   Затем она направилась на кухню.
   - Нетти, ты случайно не знаешь, где сейчас Рай?
   - Он искал тебя примерно полчаса назад, - Мы уже  виделись,  а  теперь  у
меня к нему другое дело...
   - А, вот оно что. Дорогая, я никогда не следила за ним. Он может быть где
угодно на территории ранчо.
   - Ладно, спасибо.
   Выйдя из дома, Дина остановилась и осмотрелась  по  сторонам."  К  своему
удивлению, она сразу же увидела Рая - он заходил в амбар.
   Быстрым  шагом  преодолев   пространство   между   домом   и   надворными
постройками, она подошла к амбару и окликнула его:
   - Мистер Хардин!
   Рай услышал ее и с отвращением тряхнул головой. Стало быть, теперь  он  -
"мистер Хардин".
   Ну и женщина...
   - Я здесь, - отозвался он.
   Дина остановилась в дверном проеме. За  годы,  прошедшие  со  времени  ее
отъезда, здесь не изменилось ровным счетом ничего. Амбару, как  и  дому,  не
повредила бы генеральная уборка.
   Ее взгляд переместился на Рая, и она внезапно почувствовала  раздражение.
Рай здесь старший и, уж конечно, мог бы навести порядок.
   - Неплохо было бы здесь прибраться, - холодно заметила она.
   Однако  Рай  был  не  в  том  настроении,  чтобы  сносить  колкости.   Он
неторопливо выговорил:
   - А мне нравится.
   - Вы хотите сказать, что не считаете это необходимым?
   Услышав саркастические нотки в ее голосе,  Рай  осмотрелся  по  сторонам.
Наконец вновь перевел взгляд на нее:
   - Странно, что вас беспокоит грязь и  пыль  в  амбаре,  и  при  этом  вам
абсолютно наплевать на судьбу ранчо. Очень по-женски.
   Дина покраснела и несколько секунд  вообще  не  могла  сообразить,  зачем
пришла сюда. Ради всего  святого,  с  какой  стати  она  стоит  в  амбаре  и
обменивается оскорблениями с этим человеком?!.
   Она взяла себя в руки.
   - Это, конечно, ваше хозяйство. Хотите -  убирайте  здесь,  не  хотите  -
можете увязнуть в грязи, мне это безразлично. Единственное, зачем я  пришла,
- это узнать, не известно ли вам, где Джон Чандлер проводит отпуск?
   - Я не знал, что он в отпуске. Да и разговаривал я с ним всего пару  раз.
Он же не мой адвокат.
   Тупик. Дина нахмурилась и повернулась к выходу.
   - Послушайте, - окликнул ее Рай.  -  Если  вам  действительно  необходимо
поймать его, можете попробовать позвонить его  секретарше.  Ее  зовут  Шейла
Парке. Возможно, конечно, она тоже уехала из города, хотя как знать...
   Дина остановилась, заинтересованно приподняв бровь:
   - Вы имеете в виду, что она взяла отпуск одновременно со своим шефом?
   - По-моему, это разумно, - пожал плечами Рай.
   Это и впрямь было разумно.
   - Полагаю, что имя мисс Парке значится в телефонной книжке?
   - Вы удивительно проницательны, -  заметил  Рай.  -  Кстати,  она  миссис
Парке, однако имя ее мужа мне неизвестно. Впрочем, вряд ли в округе  так  уж
много людей с фамилией Парке.
   - Благодарю вас.
   - Не за что. - У  Рая  остался  неприятный  осадок  от  разговора  насчет
уборки. Им совершенно ни к чему ссориться,  и  он  тут  же  решил  исправить
ошибку. - Дина, я  согласен  с  вами  относительно  здешнего  беспорядка,  -
спокойно сказал он. - С тех пор как я пришел сюда на работу, у меня  чешутся
руки привести тут все в божеский вид.
   Дина  почувствовала  невероятное  облегчение  от  перемены  в  голосе   и
настроении Рая. Меньше всего ей сейчас хотелось пререкаться с кем бы  то  ни
было.
   - Но отец вам этого не позволял, не так ли?
   Его удивила ее проницательность, но.., что тут такого?  Кто  может  лучше
знать человека, чем его дочь?
   Рай шагнул к ней.
   -  Я  хочу  сказать  вам  кое-что  еще.  Вообще-то  мне  не   свойственна
несдержанность, а я несколько раз задел вас. Прошу прощения. Больше  это  не
повторится.
   Она взглянула в его темные глубокие  глаза  и  почувствовала,  что  опять
вот-вот заплачет.
   - Нам с вами нет никакого смысла быть  на  ножах,  -  сдавленным  голосом
произнесла она. - Простите и  вы  меня  за  мои  колкости.  Я  говорила,  не
подумав.
   Рай понимающе кивнул:
   - Вам сейчас нелегко, и ваша несдержанность вполне объяснима.
   - Я не уверена, что горе оправдывает грубость по отношению к людям. - Она
постаралась изобразить на лице  улыбку,  и  Рай  едва  удержался,  чтобы  не
подойти ближе и не обнять ее. Естественно, только для того, чтобы утешить.
   - Всего доброго, - сказала Дина и, повернувшись, ушла.
   Подойдя к окну, Рай наблюдал, как она идет к дому. Дина Колби вызывала  у
него целую гамму чувств. Была ли тому  причиной  трагедия,  которую  девушка
переживала, можно сказать, в одиночку,  или  здесь  скрывалось  что-то  еще?
Хотелось бы знать ответ на этот вопрос, подумал он.

Глава 3

   В телефонном справочнике значилось три человека с фамилией Парке: двое  -
в загородном районе, один - в Уинстоне. Дина решила начать с городского.
   - Алло, - жизнерадостно произнес женский голос.
   - Здравствуйте, - сказала  Дина.  -  Я  пытаюсь  разыскать  Шейлу  Парке,
секретаршу Джона Чандлера. Не подскажете ли вы, как мне  найти  ее  домашний
номер?
   - Шейла - моя свекровь, так что вы почти не промахнулись. Более того, все
трое Парксов из справочника связаны между собой. Но это уже ненужные детали,
не так ли? Что касается Шейлы, то она сейчас в отъезде. Я буду рада записать
ваш номер и попрошу ее позвонить, как только она вернется.
   Ну вот, опять разочарование.
   - А не могли бы вы сказать, где она, чтобы я перезвонила ей сама?
   Голос женщины по-прежнему звучал доброжелательно, но Дина заметила  нотки
осторожности:
   - Шейла в отпуске. Как, говорите, вас зовут?
   - Простите, я не представилась. Меня зовут Дина Колби,  и  вообще-то  мне
необходимо переговорить с мистером Чандлером.  Я  звонила  ему  в  офис,  но
оказалось, что он тоже в отпуске. Вам случайно не известно, где он? Я бы  не
стала никого беспокоить, не будь дело  столь  серьезно.  Видите  ли,  мистер
Чандлер   является..,   являлся    адвокатом    моего    отца,    который..,
скоропостижно.., скончался. - Слова застревали у нее  в  горле,  и  Дина  не
предусмотрела,  что  выговорить  их  будет  нелегко.  Прочистив  горло,  она
произнесла:
   - Мне очень нужно побеседовать с мистером Чандлером о.., кое о чем.
   - Пожалуйста, примите мои  соболезнования,  мисс  Колби.  Кажется,  Шейла
упоминала, что Джон с женой проводят отпуск в Англии. Что касается Шейлы, то
они с Дагом, моим свекром, путешествуют в  своем  домике  на  колесах.  Они,
пожалуй, могут находиться где угодно, хотя  и  планировали  объездить  штаты
Новой Англии. Простите, что не могу быть вам более полезной, но это все, что
я знаю. Ну, пожалуй, еще то, что они  вскоре  вернутся.  Хотите,  я  попрошу
Шейлу позвонить вам после приезда?
   Дина на мгновение задумалась.
   - Нет, в этом  нет  необходимости.  Чандлер  возвратится  к  пятнадцатому
числу, я дождусь и позвоню ему. Спасибо за помощь.
   - Рада была помочь. Говорите, ваша фамилия Колби? Я только что вспомнила,
что читала в газете некролог. Саймон Колби ваш отец?
   - Да. До свидания. - Дина положила трубку прежде, чем миссис Парке успела
задать   новый   вопрос.   Она   по   достоинству   оценила   дружелюбие   и
доброжелательность незнакомки, однако  разговор  приобретал  до  неуместного
личный характер, и Дине стало слегка не по себе.
   Она тяжело вздохнула. Боже праведный, как же она все это вынесет?..
   Однако ей нужно было не просто  перенести  это  испытание.  Кому-то  было
необходимо оплачивать счета и выписывать расчетные ведомости. А это  гораздо
серьезнее, чем эмоциональные потрясения. А снабжение ранчо? А продукты?..
   Слишком озабоченная, чтобы сидеть на одном месте, Дина покинула кабинет и
пошла искать Нетти. Экономка по-прежнему трудилась на кухне.
   - Нетти, - сказала Дина. - Боюсь, у нас возникли серьезные проблемы.  Как
у тебя с продуктами?..
   Нетти взглянула на нее с некоторым удивлением:
   -  Господи  Иисусе,  милочка,  ты   меня   слегка   встревожила.   Шкафы,
холодильник, буфет - все под завязку забито продуктами.  Почему  ты  решила,
что здесь есть проблема?
   - Потому что никто на ранчо не может подписать чеки.
   - А, вот оно что... Ну, еды с избытком хватит на всех. Понимаешь, когда у
нас заканчиваются припасы, я еду в город и делаю покупки на рынке  "Уинстонз
Фуд". Саймон оформил им гарантийное обязательство, поэтому у  меня  не  было
нужды беспокоить его по поводу денег на продукты. И так было  на  протяжении
долгих-долгих лет. Неужели ты не помнишь?
   - Нет, не помню. У меня голова раскалывается. Пожалуй, пойду  прилягу  на
часок.
   - Вот и правильно.
   Дина пошла в ванную, проглотила еще две таблетки от головной боли,  запив
их водой, а затем отправилась в спальню, легла на кровать, закрыла  глаза  и
заснула.
   На следующее утро Дина даже не сомневалась, что  переживет  похороны,  не
упав в обморок. Ночью к ней вернулась  спасительная  эмоциональная  глухота.
Она машинально приняла душ, оделась и легко позавтракала.
   Как она и подозревала, на заупокойной службе присутствовало уйма  народу.
Она предупредила распорядителя похорон, что служба  должна  быть  как  можно
короче. Никаких песнопений, твердо заявила она. Саймон Колби не  одобрил  бы
службу, когда люди рыдают от душераздирающей музыки. Дина тоже не одобряет.
   К ее огорчению, большинство пришедших  отправились  поминать  Саймона  на
ранчо. Каждый из них что-нибудь принес с собой:  кекс,  ветчину,  запеканку.
Дина наблюдала за  происходящим  словно  сквозь  пелену  тумана,  исключение
составляли лишь несколько неожиданных эпизодов. Например, она едва  поверила
своим глазам, увидев рядом с собой Томми.
   - Здравствуй, Дина. Мне очень жаль твоего отца, хоть он  и  потрепал  нам
нервы.
   Дина уставилась на человека, за которого когда-то выходила  замуж.  Томми
оставался таким же красавчиком, как и прежде, благоухал  одеколоном  и  имел
цветущий вид. Однако она могла бы побиться об  заклад,  что  он  либо  занял
деньги на покупку своей нынешней одежды, либо взял ее напрокат. Она по опыту
знала, что Томми ни разу в жизни не отложил ни  единого  доллара  на  черный
день, вряд ли за время ее отсутствия эта  безответственная  черта  характера
переродилась в крайнюю бережливость. А если бы тогда,  когда  она  узнала  о
смерти Саймона, у нее не было никаких сбережений? Чем бы  она  заплатила  за
обратный билет на самолет?
   - Здравствуй, Томми, - сказала она, изумляясь тому, что когда-то была без
ума влюблена в этого  человека.  Конечно,  в  те  годы  она  не  знала,  что
смазливая физиономия - одно-единственное достоинство Томми. Более того,  при
взгляде на него она почувствовала нечто вроде сожаления.
   Он широко улыбнулся ей той  очаровательной  улыбкой,  от  которой  у  нее
когда-то бежали мурашки по телу.
   - Отлично выглядишь.
   Она мрачно ухмыльнулась. Ей бы не удалось выглядеть хуже,  даже  если  бы
она того пожелала. Да, ее черное платье было весьма удачно, волосы аккуратно
уложены, но лицо было заплаканным и слегка припухшим от слез.
   - Не ожидала тебя здесь увидеть, - сказала она. Вспомнив его отзывы о  ее
отце, она добавила:
   - Особенно если учесть твою нелюбовь к Саймону.
   - Слушай, ведь ты его тоже не обожала. И у  тебя  были  для  того  веские
причины. Они были у нас обоих. Подкинь  он  нам  деньжат,  когда  мы  в  них
нуждались, и мы, может, до сих пор были бы женаты.
   - Не в его  характере  было  "подкидывать  деньжат",  Томми.  И  если  ты
покопаешься в памяти, то вспомнишь: мы постоянно нуждались в деньгах. Или ты
желал бы, чтобы он  еженедельно  выписывал  нам  новый  чек?  Если  тебе  не
терпится обвинить отца в распаде нашего брака, расскажи кому-нибудь другому.
А теперь извини...
   Дина протиснулась сквозь толпу, ненадолго останавливаясь,  чтобы  принять
слова соболезнования  и  сочувствия  от  старых  друзей  ее  отца,  например
владельцев соседних ранчо. В конце концов она добралась до  противоположного
конца комнаты и  с  облегчением  заметила,  как  Томми  покидает  дом  через
парадный вход, недоумевая, зачем он потрудился так вырядиться  и  прийти  на
похороны человека, которого терпеть  не  мог.  Конечно,  ее  бывший  муж  не
предполагал, что она содрогнется,  увидев  его.  И  как  он  смел  отпускать
оскорбительные замечания в адрес Саймона, тем более в такой день?!.
   Неужели Томми женился на ней в расчете, что ее отец будет содержать  его?
Какая чудовищная мысль... Впрочем,  она  должна  была  прийти  ей  в  голову
раньше.
   И все же это были сущие пустяки, и не только по отношению  к  сегодняшним
событиям, но и по отношению ко всей жизни Дины. У нее не осталось совершенно
никаких чувств  к  Томми.  Были  лишь  воспоминания,  какие-то  -  приятные,
какие-то - неприятные, но чувства?.. Нет, они исчезли без следа.
   Другое необычное происшествие случилось тогда, когда большая часть  толпы
рассеялась и  в  гостиной  оставалось  всего  лишь  несколько  человек.  Они
беседовали с Нетто. Дина ничего не ела после завтрака и потому направилась в
кухню. Теребя в руке кусочек ветчины, она смотрела в  окно,  стоя  спиной  к
входу.
   Она чувствовала себя изможденной и опустошенной. В течение долгих лет  ей
страстно  хотелось  помириться  с  отцом.  Без   этой   цели,   определявшей
большинство ее поступков, жизнь становилась почти бессмысленной.  Сможет  ли
она просто вернуться в Сиэтл, к своим друзьям и работе, и  вести  себя  так,
словно и не пережила самый сильный удар, который могла нанести ей судьба?
   - Дина, - послышался голос у нее за спиной. Она повернула  голову.  Около
нее стоял Рай. - С вами все в порядке? - спросил он.
   В первый раз со времени их знакомства она разглядела его как  следует.  В
своих темно-серых ковбойских брюках он выглядел опрятно  и  мужественно.  На
нем был узкий черный галстук, а его кожаные туфли матово  поблескивали.  Рай
Хардин не был столь красив,  как  Томми,  черты  его  лица  были  не  такими
правильными  и  совершенными.  Однако  он  имел  высокий  рост   и   плотное
телосложение, и в нем присутствовала зрелая, мужественная  красота,  которой
никогда не достиг бы Томми. Ее бывший муж целиком полагался на свою  внешнюю
привлекательность, считая, что она должна его кормить. Рай же добился  всего
своими силами и, вероятно, оскорбился бы, если б его назвали "красавчиком".
   - Я в порядке, - сказала она.
   Рай подошел к столу и взял из вазы печенье. После поминок осталось  много
еды и посуды, которую следовало вернуть  владельцам.  Этим  займется  Нетти,
когда наведет порядок на кухне.
   Похрустывая печеньем. Рай взглянул на нее:
   - Вы правильно сделали, что распорядились сократить время службы.
   - Похороны и без того достаточно печальная  церемония,  чтобы  заставлять
разрываться сердца тех, кто на них пришел, - тихо заметила она.
   - Согласен. Я тоже так думал, когда хоронил своих родителей.
   - Вы тоже потеряли родителей? А теперь у вас есть своя семья?
   - У меня две сестры, - сказал он. - Обе живут в  Техасе.  А  вы,  видимо,
единственный ребенок в семье.
   - Да. - Дина внезапно ощутила комок в горле. - Я бы предпочла не говорить
об этом.
   Рай кивнул:
   - Тогда не будем. Д