Данеш,  и  вот  Ян  уже  бежит
закрывать ворота гаража и нагоняет Гелену и Данеша, направляющихся к дому.
     - У нас жуткий беспорядок, времени ни на что не хватает, а тут  еще  на
стене нашего дома открывают какую-то фреску, полно  всяких  рабочих,  только
лишние хлопоты.
     Данеш слушал и вежливо удивлялся, а сам  украдкой  разглядывал  Гелену:
бабенка что надо. Одни губы чего стоят. Да и фигурка... И явно дает  понять,
что рада встрече. Впрочем, чему же тут удивляться, ведь я начальник ее мужа.
Выпил Данеш прилично, останавливаться на достигнутом не хотелось, к тому  же
приятно было, что Гелена ведет его домой словно редкую добычу. Когда он взял
ее под руку, она не стала жеманничать, напротив, просияла.
     Проходя мимо магазина, Гелена молча подала Яну сумку.  Тот  понял,  что
должен купить вино.
     До его возвращения она успела провести Данеша по двору, рассказать, как
медленно продвигается работа, утаив при  этом,  что  среди  ее  исполнителей
имеется один весьма симпатичный мужчина. А потом простодушно  добавила,  что
Ян не большой охотник до развлечений, поэтому  она  всегда  рада  гостям,  а
особенно старинным знакомым.
     - Вы ведь одноклассники, я даже знаю, что это вы переманили Яна,  когда
реорганизовывали институт,  но  мне  кажется,  он  чересчур  пассивный.  Еле
заставила его написать заявление на новую квартиру. Наша, может,  и  неплохо
смотрится, но жить в ней невозможно. Я  так  обрадовалась,  что  вы  обещали
поддержку.
     - Чего не  сделаешь  для  одноклассника,  -  вяло  отреагировал  Данеш,
который слыхом не слыхивал ни о каком заявлении.
     Гелена усадила его в кресло, тут же принесла бутылку вина, пирожные,  и
не успел Ян вымыть руки,  как  все  было  накрыто,  а  она  даже  ухитрилась
переодеться.
     - Вы прекрасны, - сказал явно восхищенный Данеш.
     - А вы галантны, - улыбнулась она.
     - Ей-богу. - И, поскольку в комнату в этот момент входил Ян, со  смехом
прибавил: - Я за твоей женой ухаживаю.
     - И ей это наверняка нравится!
     - Конечно. Я  ужасно  рада,  что  мы  собрались  у  нас  запросто.  Это
чрезвычайно мило с вашей стороны, надеюсь, не в последний раз.
     Она разлила вино, и Данеш с жадностью выпил. Потом, развалясь в кресле,
сказал:
     - Я тоже рад, что вы меня пригласили, Котлаба мне уже порядком  надоел.
Впрочем, приходится считаться с его положением, надеюсь, вы понимаете...
     Он запнулся, словно сказал что-то лишнее.
     - В институте ходят слухи,  будто  тебя  переводят  куда-то  наверх,  -
сказал Томан.
     Данеш замахал рукой, словно отгоняя назойливую муху:
     - Не порти мне настроение этими сплетнями. Давайте лучше выпьем.
     И осушил следующий бокал. Потом попросил кофе.  Пани  Гелена  в  полном
восторге выпорхнула, а Данеш повернулся к Яну:
     -  Если  все  получится,  будет  здорово.  Но  над  этим  еще  придется
поработать... Слушай, что  это  за  заявление  ты  мне  подавал?  Твоя  жена
уверяет...
     - Да нет никакого заявления, это я, чтоб она отвязалась...  Не  бери  в
голову.
     - Отлично, - с  облегчением  произнес  Данеш.  Потом  оглянулся,  будто
проверяя, одни ли они, и тихонько сказал: - Послушай, есть гениальная  идея,
у тебя  ведь  машина,  а  что,  если  нам  вдвоем  сообразить  что-то  вроде
небольшого путешествия? Ну, просто два одноклассника...
     - На моей машине? У тебя же есть служебная!
     - Да, но на такой случай она не годится. А на моей машине  ездит  жена,
она, естественно, тут же предложит свои услуги...  -  Он  понизил  голос  до
шепота: - Понимаешь, у меня есть приятельница, сногсшибательная женщина,  мы
с ней на концерте познакомились. Просто дружеская услуга, пока я не перевезу
ее в Прагу. И пока не разведусь.
     Томан только удивленно приподнял брови, но на вопросы не было  времени,
вошла Гелена, неся на подносе кофе, и он заметил, что кофе налит в старинные
чашки, которыми обычно не пользовались.
     Они молча пили, чашки нежно позвякивали, а кофе издавал терпкий аромат.
     Впрочем, довольно скоро Данеш начал поглядывать на часы:
     - Пора идти, дома еще придется поработать. Спасибо за прекрасный вечер.
     Гелена мгновенно откликнулась:
     - Приходите теперь почаще!
     Данеш громко засмеялся:
     - Только ради вас, если позволите, Яна я достаточно  часто  вижу  и  на
работе.
     Они распрощались, и Томан вышел проводить Данеша на  улицу.  Там  Данеш
заговорщически склонился к нему:
     - Так я на тебя надеюсь? Поедем к ней?
     Яну не удалось сразу найти отговорку, а  посему  пришлось  ограничиться
весьма неопределенным жестом. Будь Данеш  чуть-чуть  трезвее,  его  вряд  ли
осенила бы подобная идея.
     Вернувшись домой,  Ян  нашел  Гелену  сидящей  в  кресле,  ей  явно  не
терпелось обсудить неожиданно свалившуюся  удачу.  Совершенно  ясно,  что  с
Данешем необходимо сблизиться, пришло время Яну играть  в  институте  вторую
скрипку.
     - Я просто поражаюсь, почему ты до сих пор не стал его заместителем,  -
сказала она строго. - Впрочем, в этом весь ты!
     - Тоже мне подарок - стать заместителем у Данеша!
     - Конечно, тебе приятнее болтать со старым Хиле, как прекрасно  живется
в старинном доме. Другой на  твоем  месте,  будь  он  одноклассником  самого
директора, наверняка сумел бы этим воспользоваться!
     - А я не умею. - Ян пожал плечами.
     - Ничего, теперь я возьму все в свои руки.
     Возражать было  бессмысленно,  он  слишком  хорошо  изучил  собственную
супругу.
     Ян вышел на галерею и посмотрел на  фреску,  расчищенную  реставратором
так, что проступили  размытые  краски;  он  мог  поклясться,  что  различает
контуры какой-то фигуры. Она была так  же  туманна,  как  силуэт  девушки  в
открытом окне того старинного дома, где  на  подоконнике  нежится  пятнистая
кошка.
     Какая глупость завидовать  Данешу!  Ян  немного  жалел  его.  Ведь  ему
приходится покупать расположение такого неинтересного человека, как Котлаба.
Знай Гелена, насколько тот влиятелен, как бы она переживала, что  и  его  не
затащила в гости.
     Он тихонько рассмеялся,  приятно  было  слушать  вечерний  шум  города,
доносящийся из-за черепичных крыш.
     За этой фреской - века. Неужели и тогда  люди  были  так  же  падки  на
почести и славу, как сейчас? Вероятно, да, но  до  чего  же  мало  при  этом
осталось и от них самих, и от созданного ими мира. Неясный кусочек фрески...
Сказать бы об этом Гелене. Только она не поймет...
     На начинающем темнеть небе робко засветилась первая звезда. Затерявшись
в отраженных низкими  облаками  отблесках  огней  расстилавшегося  под  ними
города, она была совсем незаметной.

                                     *

     Пришла  пора  пражского  лета.   Улицы   быстро   прогрелись   солнцем,
поливальные машины оставляли за собой пыльные смерчи и  аромат  свежевымытой
мостовой. Но  бензиновый  чад  снова  перебил  все  запахи,  как  сновидение
испарились водяные струи, и город вновь покрылся слоем вечной пыли.
     До обеда  на  галерее  старого  дома  было  жарко,  впрочем,  бородатый
реставратор появлялся только к вечеру. Он убеждал пани Томанову, что  работа
в ее отсутствие не клеится. Она же при этом холодно улыбалась, повторяя, что
прекрасно знает, как лицемерны мужчины, но в душе находила это приятным и на
работе посматривала на часы чаще обычного, прикидывая, когда же  можно  уйти
домой.
     В одно прекрасное воскресенье муж  наконец-то  объявил,  что  машина  в
полном порядке и можно отправляться за город,  новость  была  сама  по  себе
приятная,  однако  Гелена  и  тут  не  упустила  возможности  подкольнуть  -
выехать-то они выедут, но удастся ли вернуться без приключений?!
     Когда машина затарахтела у дома, из окна выглянул пан  Хиле  и  пожелал
счастливого пути и хорошего отдыха  на  лоне  природы.  Пани  ответила,  что
благодарит  за  пожелание,  но  имеет  по  этой  части  богатый  опыт,  ведь
прекрасные минуты отдыха им нередко случается  заполнять  толканием  машины.
Разумеется, это была гипербола, и Ян  Томан  улыбнулся.  Он  был  совершенно
спокоен - машина в порядке, все системы функционируют  нормально,  но,  само
собой, никогда нельзя быть абсолютно уверенным, вручая свою судьбу технике.
     - В древности, - сказал  он  Хиле,  -  люди  ездили  в  каретах,  и  их
подстерегала лишь одна  опасность  -  сломать  колесо.  А  в  машине  тысяча
деталей, и каждая может подвести. Надежность современной техники практически
равняется нулю.
     - В жизни то же самое, - мудро изрек  пан  Хиле  и  попросил  маленькую
Геленку собрать ему на лугу красивый букетик.
     Пани Гронкова вышла на улицу и завистливо вздохнула:
     - Бывало, и мы с мужем выезжали в экипаже до  Ростока,  особенно  когда
цвела черешня, вся долина тогда была! в цвету, а в ресторане "У слона" можно
было прекрасна провести время. Как давно  это  было!  Где  уж  теперь  вдове
разгуляться. А пани Томанова - молодец, не упускает своего.
     При этом она улыбнулась так, что" пани  Томановой  пришлось  изобразить
страшную занятость и торопливо распрощаться. Машина  взяла  старт,  выпустив
клубы голубоватого дыма. Пани Гронкова  сплюнула  и  проговорила  в  сторону
окна, из которого выглядывал Хиле:
     - Она-то ни дня не упустит, мы тут не слепые! Небось и  поехала  только
потому, что тот бородатый по воскресеньям не работает!
     Но Хиле уже закрывал  окно:  целиком  посвятив  себя  изучению  древних
памятников, он сторонился людских пересудов.
     Так что пани  вынуждена  была  проследовать  в  прохладную  тень  арки.
"Греховодничали во все времена, - думала она,  -  и  прежде,  и  теперь,  но
прежде это было намного приятнее. Можно было и самой поучаствовать".
     Воскресное утро играло всеми  красками,  супруги  решили  не  отъезжать
далеко, сразу за городской чертой у старой дороги есть  пруд,  сейчас-то  он
наверняка кишит народом, вот и  хорошо,  Геленка  найдет  себе  какую-нибудь
подружку, они будут визжать, шлепая по холодной  воде,  а  матери  можно  не
волноваться. Гелена обильно смазала тело  кремом  и  осторожно  засунула  за
дужки очков сорванный с соседнего  куста  листочек,  не  дай  бог,  еще  нос
обгорит. А потом с мученическим выражением лица подставила себя солнцу, ведь
вернуться надо загорелой, но при  этом  следить,  чтоб  солнце  не  углубило
морщинки, которых  так  опасаются  женщины.  В  тайниках  души  она  лелеяла
надежду,  что  завтра  бородатый  реставратор  скажет,  как  прекрасно   она
выглядит.  Томану  пришлось  присматривать  за  дочкой  да  еще  то  и  дело
перегонять машину, чтобы она оставалась в тени. Ему вдруг пришло  в  голову,
что он давно уже не был на той узкой улочке, где на  подоконнике  старинного
дома греется кошка и где, если повезет, в полумраке  комнаты  можно  увидеть
прекрасное лицо незнакомки. Он думал о ней,  лежа  на  солнце,  и  улыбался.
Вообще, славно было бы с ней заговорить.  Но  надо  быть  начеку,  это  ведь
своего рода игра с огнем. Если б  коллега  Шимачек,  эта  несчастная  жертва
любви, до сих пор просто восхищался своей свояченицей, он, вполне  вероятно,
страдал бы от неудовлетворенных желаний, но теперь в сто раз хуже -  бедняге
достается и от законной супруги, и от любовницы. К  несчастью,  грань  между
ухаживанием и любовью уже лезвия меча, и переступить ее  удивительно  легко,
потому что все толкает вас к этому,  вот  только  платить  потом  приходится
довольно дорого.
     До чего же приятно пофилософствовать, думал  Ян,  но  гораздо  полезнее
сдерживать свои любовные порывы. Иначе потом придется переступить  ту  узкую
грань. И все же я так и сделаю, решил он, может быть, даже завтра.
     Он повернулся к жене и тихо спросил:
     - Пойдешь в воду?
     Но увидел, что та уснула, черты ее подвижнически подставленного  солнцу
лица разгладились, и ему показалось, что она чему-то сладко  улыбается.  Вот
было бы здорово приподнять завесу сна, заглянуть в него и  увидеть  то,  что
снится сейчас Гелене. Наверняка ей грежусь не  я,  тогда  бы  она  улыбалась
совсем по-другому.
     Ян пошел купаться, ему вдруг захотелось, чтобы холодная вода смыла  все
эти мысли. Поймав мяч, которым Геленка играла с  детьми,  он  подбросил  его
высоко-высоко, и дети следили за ним зачарованно и  восхищенно,  а  потом  с
визгом разбежались, потому что мяч падал вниз, поймать его никто не решался,
и все боялись, что он упадет рядом и забрызгает их.
     Когда он вернулся, Гелена лежала с открытыми  глазами  и  наблюдала  за
маленькой тучкой, закрывшей солнце. Она тут же начала волноваться, где дочка
и не надеть ли ей пляжный халатик, а то становится прохладно.
     Он успокоил жену: солнце вот-вот выглянет, а Геленка играет с  ребятами
где-то у камышей.
     И в ответ услышал:
     - Пошел купаться, а ребенка оставил без присмотра? В этом весь ты... Он
рассмеялся:
     - А заботливая мать преспокойненько спала и видела прекрасные  сны.  Ты
даже улыбалась. Она нахмурилась:
     - Если хочешь знать, мне снилось, что у нас снова был твой  шеф.  После
того  случая  он  к  нам  больше  не  приходил.  Это  плохо.  Есть  полезные
знакомства, которыми вовсе не стоит пренебрегать. Удивляюсь, почему  ты  его
до сих пор не пригласил, ведь вы каждый день видитесь.
     - Лично я стараюсь встречаться с ним как можно реже, - спокойно  сказал
Ян. - Это самый лучший способ сохранить с начальством хорошие отношения.
     - Не нравятся мне твои остроты. Человек должен к чему-то стремиться!
     - Вообще-то, - сказал он, -  как  раз  сейчас  выглянуло  солнце,  и  я
стремлюсь принять горизонтальное положение, чтобы позагорать. Думать о нашем
достойном уважения учреждении я начну только завтра, ровно в восемь тридцать
утра.
     Она  вздохнула,  выражая  этим  и  безысходность,   и   огорчение   его
бестолковостью и еще немного жалея себя: господи, ну и нашла муженька!  Ведь
будь на его месте другой!..
     Они возвращались под вечер, дорога домой была приятной,  мотор  работал
как часы, и Томану удалось перегнать нескольких более мощных собратьев,  что
для каждого автомобилиста всегда является источником глубокой радости.
     Когда уже у дома они выходили из машины, Гелена заметила:
     - Что-то сегодня наш рыдван меня совсем не раздражал.  Невероятно!  Это
была наивысшая похвала.

                                     *

     Лето перевалило за половину, а вместе с ним близилась к концу и  работа
бородатого реставратора.
     Трудился он изо всех сил. Иногда сидел в комнате пани  Гелены,  касался
ее руки, подающей кофе, и в глазах его блестели искорки. От всего этого  она
словно обезумела и часто ловила себя на мысли, что пора бы ему  пересечь  ту
узенькую межу, разделяющую желание и любовь, дать  ей  возможность  в  конце
концов оскорбиться, возмутиться или хотя бы выставить щит упреков.
     А может, я сама виновата, держусь  слишком  строго,  даже  взглядом  не
поощряю. Или, может, его страсть намного меньше, чем мне кажется, и вся  эта
игра вовсе не для того, чтобы меня соблазнить, а просто  доказать,  будто  я
сама соблазнила его.
     И, будучи дамой, в сущности, строгих правил как по  отношению  к  себе,
так и к окружающим, она мучительно  переживала,  хотя  и  находила  ситуацию
довольно забавной.
     Однажды он торжественно произнес:
     - Пойдемте, хочу вам первой показать кое-что. Правда, пока  я  закончил
только небольшой участок, но главного уже добился.
     Он открыл дверь на галерею и подвел ее к фреске:
     - Что вам отсюда видно?
     По правде сказать, она разглядела  не  настолько  много,  чтобы  громко
восхититься, ну, может, какое-то  переплетение  линий,  намек  на  несколько
цветовых пятен.
     - А что я должна увидеть? - бесхитростно поинтересовалась она.
     - Две обнявшиеся фигуры, мужчину и женщину. Вон там рука  мужчины,  как
видите, она покоится на плече дамы, голова которой  покрыта  вуалью.  Самого
его пока не видно,
     Она недоверчиво улыбнулась, отступила на шаг  и  попыталась  разглядеть
то, о чем он говорил. Вообще-то немного похоже, но если они так  обнимались,
то стоит искренне пожалеть наших давних предков. Возложение  руки  на  плечо
должно означать любовь?
     - А что он делает другой рукой? - невинно спросила она.
     - Принимает у дамы бокал. Я бы сказал, что скорее всего  это  свадебная
сцена.
     - И это все? Работа уже закончена?
     - Конечно, нет, она  у  меня  подготовлена  пока  только  начерно.  Еще
придется повозиться, но первый этап благополучно завершен.
     Признаться, что меня это совсем не трогает? Скорее разочаровывает?
     Но тут снизу раздался голос старого пана Хиле:
     - Маэстро, это просто чудо! Как же вам удалось, ведь сразу стало  видно
так много. Еще совсем недавно с этого самого места я тщательно  рассматривал
фреску  и  не  был  уверен,  возможна  ли  реставрация  вообще.  И  вот  вам
пожалуйста, сегодня я вижу, что вы на пути к успеху! Разрешите поблагодарить
вас и поздравить.
     Старик был растроган, а Гелена покраснела и быстро произнесла:
     - Да, это замечательно. Наверное, снизу видно лучше, чем вблизи.  Пойду
посмотрю оттуда.
     Когда они проходили через переднюю, Гелена остановилась у зеркала:
     - Вы говорите, что возложение руки на плечо дамы означало объятие?
     - Разумеется, - охотно согласился он и положил руку на ее плечо.
     Гелена испуганно отшатнулась:
     - Вы в этом совершенно уверены?
     - Да, фигуры стремятся навстречу: они не прижимаются друг  к  другу,  а
сближаются изгибом  бедер.  Просто  наши  предки  были  более  целомудренны.
Достаточно было намека.
     По-видимому,  он  был  расположен   продолжать,   но   снизу   раздался
восхищенный голос Хиле, беседующего с ее мужем.  Взглянув  на  часы,  Гелена
сказала:
     - Муж вернулся.
     И первой вышла из квартиры.
     Ян Томан стоял на дворе и глядел вверх. Заметив подошедшую парочку,  он
поздоровался с реставратором.
     - Снизу и правда лучше видно, - сказала Гелена.  -  Там,  наверху,  все
кажется просто неясными штрихами.
     - Вот откроем всю фреску, будет прекрасно видно, - сказал  реставратор.
- Но придется подождать.
     - Вы прервете работу,  несмотря  на  то  что  уже  столько  сделали?  -
испугался пан Хиле.
     - Полностью открытая фреска может погибнуть, лучше всего  ей  было  под
штукатуркой. Когда мы ее открыли, она оказалась как бы  немного  обнаженной,
простите мне это  выражение,  В  этом  состоянии  она  должна  подождать  до
следующего этапа. Сюда придет комиссия и  решит,  что  делать  дальше.  Пока
нужно было провести работы по ее сохранению.
     - Она и так достойна внимания, - изрек пан Хиле.
     - Главное,  мы  доказали,  что  ваше  предположение  было  верным.  Дом
украшали сграффито, а в центре, видимо над каменным  балконом,  который  при
перестройке уничтожили и заменили обыкновенной галереей, была картина.
     - Да-да, вы уже говорили об этом. - Пан Хиле радостно закивал.
     - И вот наконец мы  видим,  что  изображено  на  картине.  Вне  всякого
сомнения, эти две фигуры - живопись светская, вероятно,  какой-то  свадебный
обряд, вот отчего в руках женщины чаша.
     - А почему мужчина держит ее за плечо? - спросил Ян.
     - Разве ты не видишь, что он ее обнимает? - нетерпеливо вставила жена.
     - Правильное наблюдение, - с готовностью отозвался реставратор.  -  Это
жених и невеста, и здесь изображен скорее всего  их  торжественный  тост.  С
моей  точки  зрения,  это  типичная  живопись  эпохи  Ренессанса.  То,   что
называлось техникой кьяроскуро {Очевидно, автор  имеет  в  виду  сфумато:  в
живописи смягчение очертания предметов  с  помощью  живописного  воссоздания
окружающей их свето-воздушной среды.}. Свет и тень... Возможно, реставраторы
захотят произвести расчистку и на фасаде со стороны улицы.
     - Вы думаете, и там можно что-то найти? - изумился пан Хиле.
     - Разумеется, полной увереннос