в этом качестве мы можем забыть о состоянии вашей прелестной кузины.
     - Ох! - Мортимер раскрыл глаза.
     - Да, ох! И, к слову, у меня есть для вас новости... просто чтобы укрепить вашу решимость. - Джолифф устремил грозный взгляд на бледное лицо Мортимера. - Вы должны мне пять тысяч фунтов. Я передал ваше обязательство вместе со своим одному человеку под проценты. Сейчас мы вместе должны ему кругленькую сумму - двадцать тысяч, Мортимер. И если мы не заплатим в ближайшее время, он шкуру живьем с нас сдерет. Я понятно объяснил, Мортимер?
     Смертельно побелев, выпучив глаза и дрожа, ошеломленный Мортимер не мог даже кивнуть. Скругторп оттолкнул пустую кружку.
     - Ну что ж! Кажется, пора заняться новыми планами.
     Джолифф протрезвел буквально на глазах и застучал ногтем по столу.
     - Нам понадобится информация о всех ее передвижениях.
     Он взглянул на Брауна, но тот отрицательно замотал головой.
     - Не выйдет. Горничная не будет больше со мной разговаривать после той взбучки, которую устроил ей грум. А больше там никого нет.
     Джолифф прищурился.
     - Как насчет других женщин?
     Браун красноречиво фыркнул.
     - Да, там есть несколько других - кислых, как зеленый виноград. Даже вы не смогли бы разговорить их... и вряд ли они вообще стали бы разговаривать.
     - Проклятье! - Джолифф рассеянно сделал глоток портера. - Ладно. - Он со стуком поставил кружку на стол. - Если это единственный способ, деваться некуда.
     - Как это? - спросил Скругторп.
     - Будем следить за ней... все время, днем и ночью. Все подготовим и в любой момент, как только судьба предоставит шанс, схватим ее.
     Скругторп кивнул:
     - Правильно. Но как мы это сделаем?
     Джолифф угрожающе посмотрел на Мортимера.
     Мортимер съежился.
     Презрительно фыркнув, Джолифф повернулся к Скрутторпу:
     -Слушайте.

Глава четырнадцатая

     Через пять дней после этого разговора Мортимер Бэббакум стоял вечером в тени подъезда на Кинг-стрит, наблюдая, как вдова его дяди поднимается по пологим ступеням невзрачного входа в танцевальный зал ?Алмак?.
     - Вот и все, - вздохнув то ли с облегчением, то ли с разочарованием, он и сам не знал, Мортимер повернулся к своему спутнику. - Она вошла, нет смысла наблюдать дальше.
     - Нет, есть, - холодно прошипел Джолифф, с которого за последнюю неделю слетел весь лоск. - Идите туда, Мортимер, и не спускайте глаз с вашей родственницы. Я хочу знать все: с кем она танцует, кто приносит ей лимонад - все! Вам ясно?
     Мортимер вцепился в дверной косяк, его облегчение быстро улетучилось. Мрачно хмурясь, он кивнул.
     - Не думаю, что от этого будет польза, - проворчал он.
     - И не думайте, Мортимер. Просто делайте, что я вам приказываю. - Джолифф изучал в полутьме лицо Мортимера, некрасивое и круглое, лицо человека легко управляемого и, как часто бывает в таких случаях, подверженного приступам беспомощного упрямства. - Постарайтесь воскресить хоть немного прежнего энтузиазма. Вспомните, как дядя пренебрег вашими претензиями на опекунство кузины и назначил такую молодую женщину, как ваша тетя, - разве это не оскорбительно!
     Мортимер заерзал, дергая пухлую нижнюю губу.
     - Да, в самом деле.
     - Действительно. Кто такая Люсинда Бэббакум? Просто еще одна красотка, сумевшая обвести вокруг пальца вашего дядюшку.
     - Совершенно верно, - кивнул Мортимер. - И не забывайте, я ничего не имею против нее, но любой признает, что дядя Чарльз поступил несправедливо, оставив все ей, а мне - просто бесполезную землю.
     Джолифф самодовольно улыбнулся.
     - Безусловно. Вы просто собираетесь исправить несправедливость вашего дяди. Помните об этом, Мортимер. - Он хлопнул Мортимера по плечу и подтолкнул к ?Алмаку?. - Я подожду новостей в вашей квартире.
     Мортимер кивнул. Распрямив сутулые плечи, он направился к священному порталу.

***

     В глубине благословенных залов Люсинда кивала, улыбалась и болтала с уверенной легкостью, хотя ее мысли метались по бесконечному кругу между предположениями и фактами. Гэрри возил ее кататься в Гайд-парк все прошедшие пять дней, хотя и ненадолго. Он без предупреждения появлялся каждый вечер - просто стоял внизу лестницы, ожидая их, чтобы сопровождать на балы и приемы, - не отходил от нее ни на шаг, но и не говорил ни слова о своих намерениях.
     Она перестала испытывать нетерпение, даже досаду - ее охватило ощущение неизбежности.
     Люсинда выдавила улыбку и подала руку мистеру Драмкотту, не очень молодому джентльмену, недавно обручившемуся с юной леди, впервые выехавшей в свет в этом сезоне.
     - Прошу вас, окажите честь вашему покорному слуге, подарите мне эту кадриль, миссис Бэббакум.
     Люсинда приняла приглашение с улыбкой, но поймала себя на том, что оглядывает зал, и вздохнула. Конечно, она должна радоваться, что Гэрри не явился сегодня вечером: это была бы последняя капля.
     Совершенно ясно, что он собирается жениться на ней. Но почему он публично подчеркивает свое намерение? Его возможный мотив приводил ее в уныние. Воспоминание о его первом предложении - и собственном отказе - мучило ее. Тогда она не знала о леди Колби и о том, как та отвергла любовь Гэрри. Ее собственный отказ был вызван верой в то, что он любит ее и, если его подтолкнуть, признается в своей любви. Она жаждала услышать его признание, но все больше и больше сомневалась, нужно ли это ему.
     Она не могла избавиться от мысли, что он загоняет ее в угол, что его поведение рассчитано на то, чтобы сделать невозможным ее второй отказ. Если после всех его продуманных спектаклей она снова откажет ему, все сочтут ее бессердечной или, как сказал бы Сим, ?чокнутой?.
     Люсинда скривилась и поспешно замаскировала выражение своего лица улыбкой. Когда они добрались до последних фигур кадрили, мистер Драмкотт, прищурившись, озабоченно посмотрел на нее, и она выдавила еще одну улыбку - пародию на улыбку, учитывая ее истинное состояние. Видимо, ей придется принять следующее предложение Гэрри, даже если вместе с рукой он не предложит ей свое сердце.
     Кадриль закончилась, Люсинда опустилась в последнем изысканном реверансе. Поднимаясь, она расправила плечи и решительно поблагодарила мистера Драмкотта, убеждая себя, что не должна больше грустить над мотивами столь странного поведения Гэрри. Возможно, есть и другое объяснение.

***

     Именно в этот момент объект ее мыслей сидел за столом в своей библиотеке, одетый в черный фрак и черные панталоны до колен - подобный наряд он считал давно вышедшим из моды.
     - Что вы узнали? - Гэрри оперся локтями о стол, в упор глядя на Солтера.
     - Достаточно, чтобы взять след. - Солтер уселся напротив Гэрри. Долиш, проводивший его сюда, закрыл дверь и, опершись о нее, сложил руки на груди. Солтер достал блокнот. - Во-первых, этот Джолифф гораздо хуже, чем мы думали. Настоящий мошенник, специализируется на дружбе с простофилями, предпочтительно только что прибывшими в город, легковерными и обычно молодыми, хотя теперь, когда он сам постарел, его жертвы также стали постарше. Давняя история, но прижать его нечем. В последнее время, однако, кроме своей обычной деятельности, Джолифф пристрастился к игре, и не только в игорных домах. Говорят, что он очень много должен - целое состояние, - но не своим партнерам, с ними он расплатился. Все указывает на то, что Джолифф попал в лапы настоящему кровопийце - некоему типу, который ссужает деньги. На него нет никакой информации, кроме того, что он не любит долго ждать. Ошибка должника часто оказывается смертельной, если вы меня понимаете.
     Он мрачно взглянул на Гэрри. Гэрри кивнул.
     - Итак, следующий - Мортимер Бэббакум. Безнадежный случай. Если бы не Джолифф, его подобрал бы любой другой мошенник. Родился простофилей. Джолифф взял его под крылышко и подписывал его проигрыши - с этого всегда начинается, а затем мошенники отхватывают самый лакомый кусок того, что простофиля наследует. Так что, когда Мортимер получил свое наследство, Джолифф уже сидел у него на хвосте. Но с того момента у них все пошло наперекосяк.
     Солтер проконсультировался со своими записями.
     - Как и сказала вам миссис Бэббакум, Мортимер, похоже, не представлял реально свое наследство. Чарльз Бэббакум ежегодно оплачивал его долги, три тысячи фунтов в последний раз. Очевидно, Мортимер решил, что эти деньги поступают от дядиного имения и оно стоит намного больше. Мои люди проверили: имение едва окупает расходы. В тех местах все знают, что деньги Чарльза Бэббакума приносит ?Бэббакум и Компания?.
     Закрыв блокнот, Солтер скривился.
     - Все точно. И здорово же должен был удивиться Джолифф! Но я только не пойму, почему он охотится за миссис Бэббакум. Даже если они избавятся от нее, это им ничего не даст. Джолифф слишком опытен и знает, что наследница - ближайшая родственница, какая-то старая тетя. Однако они постоянно следят за миссис Бэббакум и вряд ли задумали что-нибудь хорошее.
     Гэрри оцепенел.
     - Они следят за ней?
     - А мои люди следят за ними. Неотступно.
     Гэрри расслабился. Немного. Затем нахмурился.
     - Мы явно что-то упускаем.
     - Я тоже так думаю. - Солтер покачал головой. - Такие ловкачи, как Джолифф, не часто допускают ошибки... После первого разочарования он не стал бы болтаться рядом с Мортимером, если бы не учуял что-то солидное.
     - Деньги есть, точно, - сказал Гэрри. - Но они в деле. Как вы знаете, Чарльз Бэббакум завещал их своей вдове и дочери.
     Солтер нахмурился.
     - Ах, да, дочь. Юная девица, только семнадцать исполнилось. - Он еще больше помрачнел. - Судя по тому, что я видел, миссис Бэббакум - нелегкая цель. Почему же они выбрали ее, а не дочь?
     Гэрри замигал как-то по-совиному.
     - Хетер, - странно ровным тоном сказал он. Затем глубоко вздохнул и выпрямился. - Так и должно быть.
     - Что?
     - Мне часто говорили, что у меня изобретательный ум. Возможно, впервые он принесет настоящую пользу. Послушайте. - Его взгляд стал отстраненным, он рассеянно потянулся к своему перу. - Они нацелились на наследство Хетер. Но что, если Люсинда - опекун Хетер, а не только ее воспитательница? В этом случае Джолифф и компания, чтобы добраться до Хетер, должны избавиться от Люсинды.
     Солтер задумчиво кивнул.
     - Это возможно, но зачем такие фокусы? Зачем посылать миссис Бэббакум во дворец фантастических оргий?
     Гэрри понадеялся, что Альфред никогда не услышит, как отзываются о доме его предков. Он похлопал пером по пресс-папье.
     - Ключом ко всему делу является опекунство Хетер. Чтобы избавиться от Люсинды, нужно представить ее непригодной для опекунства над юной девушкой. Этого Мортимеру, ближайшему родственнику Хетер, было бы достаточно, чтобы оспорить опекунство в свою пользу. Как только он станет опекуном, они просто прекратят все контакты между Хетер и Люсиндой и будут тянуть деньги из ее половины наследства.
     Глядя в пространство, Солтер кивнул.
     - Вы правы: должно быть, так. Окружной путь, но смысл в этом есть.
     Вмешался Долиш:
     - И теперь, когда им не удалось опозорить леди, они наверняка решат похитить ее и разделаться с ней.
     - Вполне возможно, - согласился Солтер, - но мои люди знают, что делать.
     Гэрри удержался от вопроса о ?людях? Солтера.
     - Но они не могут бесконечно наблюдать за ней, - сказал Долиш. - И мне кажется, этому Джолиффу место за решеткой.
     - Вы правы, - согласился Солтер. - В прошлом Джолиффа есть несколько необъясненных ?самоубийств?, смущающих полицейского судью.
     Гэрри подавил дрожь. Мысль о том, что за Люсиндой охотятся подобные типы, нелегко было вынести.
     - В настоящее время миссис Бэббакум находится в достаточной безопасности, но нам необходимо удостовериться в правильности наших предположений. Если мы не правы, то пойдем по ложному следу... с вероятными серьезными последствиями. Возможное наличие второго опекуна опровергнет нашу гипотезу.
     - Если вы знаете поверенного леди, я мог бы тактично навести справки, - предложил Солтер.
     - Я не знаю. И скорее всего, он в Йоркшире. - Гэрри задумался, затем взглянул на Долиша: - Горничная миссис Бэббакум и кучер работают в семье много лет. Они могут знать.
     Долиш оттолкнулся от двери:
     - Я спрошу у них.
     - А нельзя ли спросить прямо у леди? - поинтересовался Солтер.
     - Нет, вряд ли вопрос об опекунстве Хетер настолько сложен, - твердо ответил Гэрри и скривился. - В данный момент самое последнее мое желание - расспрашивать миссис Бэббакум о ее делах.
     - Хорошо. Я предупрежу своих людей, чтобы они сообщили, если учуют перемену ветра. - Солтер встал. - Как только мы узнаем точно, что задумали эти шакалы, мы придумаем способ поймать их.
     Гэрри не ответил. Он пожал руку Солтеру, думая о том, что, если ловля Джолиффа подвергает опасности Люсинду, он этого не допустит.
     Когда Долиш вернулся, проводив бывшего сыщика, Гэрри стоял в центре комнаты, натягивая перчатки.
     - Ну! Ничего себе! Так нарядиться - и сидеть дома! Я вас лучше отвезу туда.
     Гэрри мрачно посмотрел на свои брюки, которые давным-давно поклялся никогда больше не надевать.
     - Пожалуй.
     Старый привратник ?Алмака?, увидев его у дверей, чуть не упал.
     - Никогда не думал увидеть вас снова, сэр! - Уиллис поднял кустистые брови. - Что-то намечается?
     - Ты, Уиллис, такой же ревностный сплетник, как твои хозяйки.
     Нераскаявшийся Уиллис ухмыльнулся. Гэрри отдал ему перчатки и плащ и прошел в бальный зал.
     Сказать, что его появление вызвало суматоху, значит ничего не сказать. Некоторых дам охватила паника, граничащая с истерией. Остальные стали прихорашиваться и ?чистить перышки?. Буря чувств поднималась в груди каждой женщины, мимо которой он грациозно, но целеустремленно шел.
     Люсинда в смятении следила за ним, снова невольно поддаваясь его очарованию. Ее сердце уже готово было воспарить, губы изогнулись в улыбке... но прежние мысли поглотили ее. Ей стало трудно дышать. Свет свечей мерцал на его золотистых волосах; в старомодной одежде он выглядел менее учтивым и изящным, но, если только это возможно, еще более распутным. Почувствовав на себе взгляд сотни глаз, Люсинда поджала губы. Он использует их всех, бесстыдно манипулирует всем бомондом.
     Гэрри приблизился, и Люсинда протянула руку, зная, что, если не сделает этого, он просто сам возьмет ее.
     - Добрый вечер, мистер Лестер. Как странно видеть вас здесь.
     Он заметил ее легкий сарказм и чуть приподнял брови, а затем наклонился и поцеловал ей руку.
     Он делал это так часто, что Люсинда забыла: такое приветствие больше не принято в свете. Общий вздох, пронесшийся по залу, напомнил ей об этом. Ее улыбка не изменилась, но глаза вспыхнули.
     Повеса улыбнулся и взял ее под руку.
     - Пойдемте, дорогая, я думаю, нам надо прогуляться.
     Он извинился перед двумя джентльменами, стоявшими рядом с Люсиндой.
     Не успели они пройти и десяти шагов, как путь им преградила леди Джерси. Гэрри быстро поклонился, так изысканно, что получилось почти насмешливо, но изящество поклона исключило возможность воспринять его как оскорбление.
     Салли Джерси хмыкнула.
     - Я как раз собиралась спросить о вас миссис Бэббакум, - не моргнув глазом, сообщила она Гэрри. - Но раз вы здесь, вряд ли есть необходимость спрашивать.
     - Действительно, - манерно протянул Гэрри. - Дорогая Салли, я очень тронут тем, что вы интересуетесь моей бедной личностью.
     - Не такой уж и бедной, если вспомнить.
     - Ах, да. Поворот судьбы.
     - И такой, что заставил дам снова обратить на вас внимание. Берегитесь, мой друг: стоит вам поскользнуться, и вы запутаетесь в их сетях. - С веселым блеском в глазах леди Джерси повернулась к Люсинде: - Я бы поздравила вас, дорогая, но боюсь, он совершенно неисправим... совершенно. Но если вы захотите отомстить, нужно просто прогнать его... и посмотреть, что он будет делать.
     Люсинда безмятежно подняла брови:
     - Я запомню, сударыня.
     Царственно кивнув, Салли Джерси удалилась.
     - Только посмейте, - прошептал Гэрри, когда они двинулись дальше. Он накрыл рукой ее ладонь, лежавшую на его рукаве. - Вы не можете быть так бессердечны.
     Люсинда снова подняла брови, ее глаза, больше не смеющиеся, встретились с его глазами.
     - Вы так думаете?
     Гэрри слегка прищурился, пытаясь прочесть выражение ее глаз.
     Внезапно задохнувшись от нахлынувших чувств, она сжала его руку и натянуто улыбнулась.
     - Но едва ли вам нужна моя защита.
     Она невозмутимо уставилась перед собой, сохраняя улыбку.
     Последовало короткое молчание, затем у ее уха зазвучал тихий и совершенно бесстрастный голос Гэрри:
     - Вы не правы, моя дорогая. Вы мне нужны, очень нужны.
     Люсинда не рискнула взглянуть на него. Она быстро замигала и кивнула леди Каупер, ослепительно улыбнувшейся ей с ближайшего дивана. О чем они только что говорили? О защите от сватающих мамаш или о чем-то другом?
     Она не успела обдумать этот вопрос: мамаши и дуэньи высшего света бросились в массированную атаку.
     К раздражению Гэрри, вечер в ?Алмаке? оказался гораздо мучительнее, чем он представлял. Его явный интерес к идущей рядом с ним женщине погасил все надежды, которые он мог возбудить, нечаянно улыбнувшись одной из юных девиц. Дамы все поняли, но, к несчастью, каждая решила, что должна обязательно поздравить их.
     Первое из этих едва завуалированных поздравлений поступило от неутомимой леди Аргайл, все еще сопровождаемой бледной некрасивой дочерью.
     - Не могу выразить, как я счастлива снова видеть вас на нашем маленьком празднестве, мистер Лестер. - Она лукаво взглянула на Гэрри, затем пробуравила взглядом Люсинду. - Дорогая, непременно проследите, чтобы он в будущем не исчезал. - Она похлопала веером по руке Люсинды. - Как жаль, что самые красивые джентльмены пропадают в клубах. Такая потеря для общества!
     Бросив еще один лукавый взгляд и помахав рукой, ее светлость удалилась, потянув за собой молчаливую дочь.
     - Интересно, умеет ли девица вообще говорить? - ленивым тоном прошептал Гэрри. Затем взглянул на Люсинду. Никто бы другой ничего не заметил, но он слишком привык видеть ее спокойной, счастливой. Сейчас ее лицо не выражало ни того, ни другого. Оно было напряжено, губы сжаты.
     Они выдержали еще два восхищенных излияния, быстро последовавшие одно за другим, затем их перехватила добродушная леди Каупер. Прервать ее светлость, как обычно, было невозможно. Гэрри стойко перенес ее ласковые улыбки и добрые слова, но, как только поздравления иссякли, решительно повел Люсинду к буфету.
     - Идемте, я угощу вас бокалом шампанского.
     - Это ?Алмак?, здесь не подают шампанское.
     Гэрри не смог скрыть своего раздражения.
     - Я забыл. Тогда лимонад. Должно быть, вам жарко.
     Она не стала отрицать и не протестовала, когда он вручил ей бокал. Но даже в буфете продолжался поток поздравлений, которые Гэрри вольно или невольно спровоцировал. Как он быстро обнаружил, спасения не было нигде.
     С началом следующего танца - единственного за весь вечер вальса - они нашли убежище среди танцующих. Туг он осознал свою ошибку и, воспользовавшись моментом, извинился:
     - Боюсь, я не все до конца рассчитал. - Он улыбнулся, глядя в ее глаза, желая понять их выражение. Они были не просто туманными, они были мрачными, и это его встревожило. - Я забыл, насколько пылко соперничество матрон.
     Он не смог придумать более мягкого объяснения: когда дело касается такого приза, как он, матроны скорее примирятся с кем-то вроде Люсинды - не принадлежащей к их кругу, несмотря на положение в обществе, - чем с триумфом одной из них.
     Люсинда непринужденно улыбнулась, но глаза ее не прояснились. Гэрри притянул ее ближе, сожалея, что они не одни. Когда вальс закончился, он взглянул на нее, не пытаясь скрыть своего беспокойства.
     - Если хотите, мы найдем Эм. Думаю, ей все это уже надоело.
     Люсинда кивнула, старательно сохраняя безмятежное выражение лица.
     Как и предполагал Гэр