по Бонд-стрит под руку с мистером Саттерли.
     К четвергу Гэрри был готов свернуть ее хорошенькую шейку.
     - Полагаю, эта кампания проводится с вашего благословения? - Даже не пытаясь скрыть едва сдерживаемый гнев, Гэрри посмотрел сверху вниз на роскошно одетую Эм, сидящую на диване бального зала леди Харкурт.
     - Кампания? - Эм невинно раскрыла глаза. - Какая кампания?
     Гэрри ответил ей одним из ее собственных фырканий - тем, который подчеркивал полное недоверие.
     - Позвольте мне сообщить вам, дорогая тетя, что ваша протеже развила нездоровый вкус к опасной жизни.
     Высказав это предостережение, он отошел. Но не присоединился к толпе вокруг Люсинды Бэббакум. Он подпер стену неподалеку, но достаточно далеко, чтобы она его не видела, и следил за ней с суровым блеском в глазах.
     Он был так поглощен своим занятием, что сильный удар в плечо чуть не свалил его с ног.
     - Вот ты где, братец! Искал тебя повсюду. Не рассчитывал увидеть здесь.
     Снова приняв свою ленивую позу, Гэрри внимательно посмотрел на брата и решил, что тот еще не слышал о его занятии.
     - Помогает убивать время. Но почему ты вернулся в город?
     - Из-за подготовки к свадьбе, конечно. Теперь все улажено. - Синие глаза Джека медленно обвели зал и вновь устремились на Гэрри. - В следующую среду в одиннадцать в церкви святого Георгия. - Джек ухмыльнулся. - Рассчитываю на твою поддержку.
     Гэрри неохотно улыбнулся.
     - Буду.
     - Хорошо. И Джеральд... правда, я его еще не нашел.
     Гэрри окинул взглядом море голов.
     - Он вон там... рядом с белокурыми локонами.
     - Ах да. Сейчас я его поймаю.
     Гэрри заметил, что нежный взгляд старшего брата редко покидает стройную блондинку, танцевавшую сейчас с лордом Харкуртом. Хозяин бала казался совершенно очарованным.
     - Как отец?
     - Прекрасно. Доживет до восьмидесяти. Или, по меньшей мере, до того момента, когда увидит всех нас женатыми.
     Гэрри проглотил инстинктивный ответ. Джек достаточно часто слышал его предубежденное мнение о браке. Но даже брат не знал истинной причины его горячности. Это навсегда останется его личным секретом.
     Следуя за взглядом Джека, Гэрри изучал будущую жену старшего брата. София Уинтертон - очаровательная, искренняя и честная женщина, которой - Гэрри был в этом уверен - Джек может доверять. Гэрри перевел взгляд на темную головку Люсинды, его губы дрогнули. А эта способна сыграть с ним пару шуток, что сейчас и делает, хотя мотивы ее поступков всегда прозрачны. Она необычайно искренна и не умеет лгать. Просто не того сорта женщина.
     Неожиданное желание охватило его, но за ним немедленно последовала прежняя неуверенность. Гэрри снова взглянул на Джека. Найдя свою Златовласку, Джек не сомневался. Как обычно, он принял решение быстро и уверенно. Улыбка Джека вызвала в нем неожиданное чувство... и Гэрри понял, что это зависть.
     Гэрри оттолкнулся от стены.
     - Ты видел Эм?
     - Нет. - Джек оглянулся. - Она здесь?
     Гэрри провел его сквозь толпу, показал, где находится тетя, а затем, оставив Джека пробираться к ней, позволил своим ногам самим выбирать путь. Они привели его к Люсинде.

***

     Из другого конца большого зала Эрл Джолифф наблюдал, как Гэрри занимает место в избранном кругу поклонников Люсинды.
     - Странно. Очень странно, - вынес он свой вердикт.
     - Что странно? - Мортимер Бэббакум расслабил жесткий галстук пухлым пальцем. - Ну и духота, черт побери!
     Джолифф презрительно посмотрел на него.
     - Странно то, дорогой Мортимер, что если и существует повеса, способный пробраться в будуар вдовы вашего дядюшки, то это - Гэрри Лестер. Но, насколько я понимаю, он мешкает. Вот что странно... Разочарование, Мортимер. Но и она, кажется, тоже разочарована... видите, оглядывает поле боя, в этом нет сомнения. Следовательно, нам просто надо ждать первого шепотка... такие вещи всегда просачиваются даже из-под самых плотно закрытых дверей. Тогда мы достанем маленькое, но убедительное доказательство. Это будет не слишком трудно. Несколько свидетелей: кто куда вошел, кто откуда вышел. И тогда ваша милая кузина... и ее еще более милое Наследство окажутся в наших руках.
     Ослепительная перспектива. Джолифф был по уши в долгах, хотя тщательно скрывал свое отчаянное положение от Мортимера. Его бывший друг превратился в дрожащее желе только от мысли о том, что должен Джолиффу пять тысяч фунтов. Мортимер и вовсе превратился бы в трясущуюся развалину, если бы узнал, что Джолифф заложил эти деньги под проценты и теперь должен человеку, которого неразумно было бы подводить. И, если Джолифф хочет спасти свою шею, ему нужен Мортимер, здоровый и бодрый, в трезвом уме и с приличной репутацией.
     Если не удастся помочь Мортимеру заполучить наследство Хетер Бэббакум, то он, Эрл Джолифф, светский человек, закончит свою жизнь нищим в спитлфидцзских ( ?Спитлфилдз? - лондонский оптовый рынок фруктов, овощей и цветов. ) трущобах.
     Взгляд Джолиффа остановился на темноволосой голове Люсинды, и он почувствовал себя гораздо увереннее. Она оказалась вдовой именно такого типа, что привлекает самых закоренелых распутников. Джолифф распрямил плечи и с суровым блеском в глазах повернулся к Мортимеру.
     - Послушайте, Скругторпу придется воздержаться от мести. Вы согласны?
     - Э... а... да.
     Бросив последний встревоженный взгляд на вдову дяди, Мортимер неохотно последовал за Джолиффом в толпу.

***

     В этот момент вновь раздались звуки вальса. И без того натянутые нервы Люсинды чуть не сдали. Это был третий вальс бала, и наверняка последний. Она испытала некоторое облегчение, когда несколько секунд назад Гэрри материализовался наконец около нее. До того момента она не видела его, хотя чувствовала на себе его взгляд. Затаив дыхание, она приветствовала его радушной улыбкой. Как обычно, он не вступил в разговор, а просто стоял рядом с суровым отстраненным лицом. Она скосила на него глаза, он ответил непроницаемым взглядом. Теперь, с улыбкой на губах, она грациозно принимала обычные дружные приглашения на танец и ждала, охваченная нетерпением, приглашения Гэрри.
     Тщетно.
     Его каменное молчание было непреклонным.
     Воцарилась неловкая тишина.
     Люсинда замерла. Усилием воли она сохранила улыбку, хотя ощутила пустоту внутри. Но и у нее есть гордость. Она заставила себя обвести взглядом нетерпеливые лица кавалеров и остановилась на лорде Крейвене.
     С того первого вечера две недели назад он не появлялся в ее кругу. Сегодня он излучал усердие.
     Скупо улыбнувшись, Люсинда протянула руку.
     - Лорд Крейвен?
     Крейвен улыбнулся с некоторым превосходством и элегантно поклонился.
     - Я счастлив, дорогая. - Выпрямляясь, он посмотрел ей в глаза. - За нас обоих.
     Люсинда едва ли услышала его слова и машинально склонила голову. С кроткой улыбкой она восприняла разочарование остальных, но не разрешила себе взглянуть на Гэрри. Внешне безмятежная, она позволила лорду Крейвену увести ее.
     За ее спиной вновь воцарилось неловкое молчание. Через мгновение лорд Рутвен, невозмутимый и вдруг такой же отстраненный, как Гэрри, без намека на свою обычную добродушную томность, приподнял бровь.
     - Надеюсь, Лестер, вы знаете, что делаете.
     Гэрри встретил вызывающий взгляд его светлости с ледяным спокойствием, ничего не ответил и отвернулся туда, где Люсинда начинала вальс в объятиях лорда Крейвена.
     Сначала его светлость попытался притянуть ее слишком близко; Люсинда нахмурилась, и он воздержался. Затем она почти перестала обращать на него внимание, наобум отвечая на его отточенные замечания и едва ли замечая их подтекст. К тому времени, когда с последними аккордами его светлость закружил и элегантно остановил ее, буря чувств, бушующих в ней, улеглась. И она с горечью осознала свое поражение.
     Но не захотела с ним мириться. Распрямив плечи и гордо подняв голову, Люсинда напомнила себе слова Эм: Гэрри не будет легким завоеванием, и она должна стойко придерживаться своего плана.
     Итак... она стояла в дальнем конце бального зала под руку с лордом Крейвеном. Он положил ладонь на ее пальцы, покоящиеся на его рукаве.
     - Миссис Бэббакум, не воспользоваться ли нам представившейся возможностью, чтобы лучше познакомиться? - Его светлость показал на ближайшую распахнутую дверь. - Здесь так шумно. Не пройтись ли нам по коридору?
     Люсинда заколебалась. Коридор не показался ей уединенным местом, к тому же в зале действительно было очень душно. У нее разболелась голова. Подняв глаза, Люсинда встретила слегка надменный взгляд лорда Крейвена. Она не была всецело уверена в нем, но увидела возможность поддразнить собственнические инстинкты Гэрри, взгляд которого ощущала на себе. Он следил за ней. Она огляделась, но не смогла найти его в толпе.
     Повернувшись к его светлости, Люсинда вздохнула. И вспомнила, как говорила Эм о своей храбрости.
     - Можно немного пройтись, милорд, - ответила она, совершенно уверенная в правильности выбранной стратегии.
     К несчастью, на этот раз она выбрала не того повесу.
     В противоположность лорду Рутвену, мистеру Эмберли и мистеру Саттерли, лорд Крейвен не входил в число приятелей Гэрри и потому не понимал ее игры. Те поклонники, все как один, были полны решимости помогать ей всем, чем могли, заинтересованные убрать Гэрри с дороги. Лорд Крейвен, однако, решил, что ее порхание от одного повесы к другому является лишь отражением неудовлетворенности предлагаемыми развлечениями. Увидев, что кротость не далеко завела его собратьев, он решил действовать более решительно.
     Быстро и ловко он увлек Люсинду в коридор.
     В другом конце бального зала Гэрри выругался, испугав двух вдов, восседавших на ближайшем к нему диване. Не теряя времени на размышления и извинения, он бросился в толпу. Зная репутацию Крейвена, он, не отрываясь, следил за ним и его партнершей, но потерял их из вида в конце вальса и заметил снова, лишь когда Люсинда, оглянувшись, позволила Крейвену вывести ее из зала. Гэрри прекрасно понял ее взгляд. Эта несносная женщина искала его... его... нуждаясь в спасении.
     На этот раз помощь ей действительно могла понадобиться.
     Толпа бесцельно кружилась по залу. Гэрри боролся с желанием растолкать всех, мешавших ему пройти. С трудом взяв себя в руки, он сосредоточился на своей цели.
     Наконец он вырвался из цепких объятий толпы и достиг коридора с дверью на веранду в дальнем конце. Леди Харкурт часто оплакивала тот факт, что ее бальный зал не выходил на веранду и сады, как требовала мода. Гэрри молча вышел на мраморные плиты. Веранда была пуста. С трудом обуздывая ярость, он осмотрел утонувший в сумраке сад.
     И, услышав приглушенные звуки, побежал за угол веранды.
     Крейвен прижал Люсинду спиной к стене и пытался поцеловать ее. Та, опустив голову, отчаянно сопротивлялась намерению его светлости, отталкивая его своими маленькими ручками и невнятно что-то бормоча.
     Ярость поглотила Гэрри.
     - Крейвен?
     Это единственное слово заставило Крейвена поднять голову и нетерпеливо оглянуться. В тот же момент от мощного удара милорд отлетел в сторону и упал на балюстраду. Люсинда, прижав руки к груди, глотая рыдания, бросилась к Гэрри. Он прижал ее к себе, и она почувствовала его губы на своих волосах. Несмотря на то, что Гэрри стоял неподвижно, она ощущала кипящую в нем ярость. Затем он отодвинул ее в сторону, покровительственно обнимая одной рукой. Прижав щеку к его фраку, Люсинда взглянула на лорда Крейвена.
     Несколько неуверенно его светлость поднялся на ноги. Подвигав челюстью, он проверил, не сломана ли она, и настороженно посмотрел на Гэрри. Тот не шевельнулся, и Крейвен, поколебавшись, оправил фрак и расправил галстук, затем перевел взгляд на Люсинду и снова взглянул на лицо Гэрри, намеренно бесстрастное.
     - Я, кажется, неправильно понял ситуацию, - сказал лорд Крейвен, приподнимая брови. - Мои нижайшие извинения, миссис Бэббакум. Умоляю принять их.
     Люсинда наклонила голову и снова спрятала горящее лицо на груди Гэрри.
     Лорд Крейвен снова посмотрел на Лестера. Теперь в нем появилось нечто совершенно нецивилизованное.
     - Лестер, - с коротким кивком его светлость осмотрительно обошел их и исчез за углом.
     Оставив на веранде две молчаливые фигуры.
     Гэрри стоял напряженный, чувствуя дрожь Люсинды и свое непреодолимое желание успокоить ее. Он закрыл глаза, сопротивляясь собственным порывам и призывая себя к невозмутимости. Все его чувства и инстинкты толкали его обнять Люсинду, поцеловать... положить конец их глупой игре. Его охватило извечное мужское желание заявить свои права на женщину. Но столь же сильна была и ярость оттого, что им манипулируют, что его чувства так обнажены и подчинены ей.
     Мысленно проклиная Люсинду за то, что она послужила причиной подобной сцены, он тщетно пытался побороть чувства, которые так долго отрицал.
     Момент мучительно затянулся, напряжение казалось осязаемым.
     Люсинда не могла дышать, не могла шевельнуться. Рука, обнимавшая ее, казалась стальной, неподдающейся. Затем грудь Гэрри всколыхнулась, он вздохнул.
     - Вы успокоились?
     Голос был ровным, без эмоций. Люсинда заставила себя утвердительно кивнуть, затем отступила. Его рука упала. Мимолетного взгляда на его лицо ей было достаточно. Она увидела бурю непонятных ей чувств, почувствовала осуждение.
     Люсинда отвела взгляд и увидела перед собой его руку.
     - Идемте. Вы должны вернуться в зал.
     Она положила ладонь на рукав Гэрри и почувствовала, как дернулись мускулы под ее пальцами. Ей так хотелось, чтобы Гэрри приласкал ее, снова обнял, но она понимала: он прав и она должна немедленно появиться в зале. Люсинда подняла голову и, чуть кивнув, позволила ему отвести себя обратно, в какофонию разговоров и смеха, яркого света и беспечных улыбок.
     Ее собственная улыбка казалась приличеству-юще веселой, хотя несколько сдержанной, когда она, слегка наклонив голову, поблагодарила Гэрри у дивана Эм. Он немедленно отвернулся и исчез в толпе.

Глава восьмая

     - Добрый день, Фергюс. Миссис Бэббакум дома?
     Гэрри вручил тетушкиному дворецкому перчатки и трость и с абсолютной невозмутимостью взглянул на лестницу.
     - Миссис Бэббакум в верхней гостиной, сэр... она использует ее как кабинет. Ее светлость прилегла. Эти долгие вечера утомительны в ее возрасте.
     - Неудивительно. - Гэрри решительно направился к лестнице. - Нет необходимости ее беспокоить и объявлять о моем приходе. Я уверен, что миссис Бэббакум ждет меня.
     - Хорошо, сэр.
     Верхняя гостиная была маленькой комнатой в задней части дома: высокие окна, выходящие в сад; два кресла, диван и несколько столиков; возле камина - ковер с цветочным рисунком. Пространство перед окнами занимала большая кушетка. У одной из стен стоял секретер. Когда Гэрри открыл дверь, Люсинда, очаровательная в нежно-голубом муслине, сидела за секретером с пером в руке.
     Она оглянулась с рассеянной улыбкой на губах и замерла. Улыбка тотчас растаяла, сменившись маской вежливости. Лицо Гэрри сделалось суровым. Он переступил порог и закрыл за собой дверь.
     Люсинда встала.
     - Я не слышала объявления о вашем приходе.
     - Вполне возможно, потому что никто и не объявлял. - Гэрри умолк, не снимая руки с дверной ручки, изучая высокомерное лицо Люсинды. Она выслушает все, что он собирается сказать, и ничто этому не помешает. Его пальцы сомкнулись на ключе, бесшумно заперев замок. - Это не светский визит.
     - В самом деле? - Люсинда подняла голову. - Чему же в таком случае я обязана этой честью, сэр?
     - Лорду Крейвену. - Улыбка Гэрри должна была послужить предупреждением.
     Он подошел к ней, сверля ее взглядом. Люсинда подавила трусливое желание спрятаться за стулом.
     - Я пришел потребовать ваших заверений, миссис Бэббакум, что вы с этого самого момента прекратите ваш маленький спектакль.
     Люсинда окаменела.
     - Прошу прощения?
     - Вы прекрасно поняли, - проворчал Гэрри, не спуская с нее сверкающих глаз. - Та маленькая сцена на веранде леди Харкурт случилась исключительно по вашей вине. Ваш нелепый эксперимент, ваше поощрение повес, необходимо немедленно прекратить.
     Люсинда надменно посмотрела на него.
     - Я не понимаю, о чем вы говорите. Я просто делаю то же, что и многие дамы в моих обстоятельствах... ищу подходящую компанию.
     - Подходящую? Я бы счел прошлый вечер достаточной демонстрацией того, насколько ?подходящей? может быть компания повес.
     Люсинда почувствовала, что краснеет. Пожав плечами, она отвернулась и отошла от секретера.
     - Лорд Крейвен явно был ошибкой. И я искренне благодарю вас за помощь. - Она, не уклоняясь, встретила его взгляд, затем спокойно прошла к окнам. - Но я должна подчеркнуть, мистер Лестер, что моя жизнь - это мое дело и я могу жить так, как мне нравится. Вас совершенно не касается, если я предпочту... - Люсинда неопределенно взмахнула рукой, - развивать отношения с лордом Крейвеном или с кем-нибудь другим.
     Ее заявление было встречено напряженным молчанием. Люсинда ждала, нервно теребя высокую спинку кушетки и устремив невидящий взгляд на пейзаж за окнами.
     Гэрри закрыл глаза. Сжав кулаки и стиснув зубы, он пытался сдержать ответ, который, как он точно знал, будет выглядеть провокационным. Пытался подавить бурю чувств, вызванную ее словами. В его закрытых глазах мелькнуло воспоминание о том, как она боролась в руках лорда Крейвена. Он резко открыл глаза.
     - Моя дорогая миссис Бэббакум, - выдавил он, подходя к ней, - явно наступило время помочь вам в вашем образовании. Ни один повеса в здравом уме не заинтересован ни в каких других отношениях... кроме как совершенно определенного типа.
     Люсинда оглянулась через плечо, увидела, что Гэрри приближается к ней, повернулась... и оказалась прижатой к стене.
     Их взгляды встретились.
     - Вы догадываетесь, что нас, повес, интересует?
     Люсинда видела его хищную улыбку, сверкающие глаза, слышала невысказанное желание во вкрадчивом голосе. Она гордо подняла голову.
     - Я не столь целомудренна.
     В тот же момент, как ложь слетела с ее губ, она затаила дыхание. Гэрри придвинулся ближе, тесня ее к стене, и остановился только тогда, когда ей некуда было больше отступать. Ее юбки касались его бедер, терлись о сапоги.
     Его губы, такие манящие, оказались совсем близко.
     - Может, и так. Но когда дело доходит до подобных Крейвену и другим... или мне... вряд ли вам хватит опыта, дорогая.
     Люсинда оставалась непреклонной.
     - Я более чем способна защитить себя.
     Его глаза вспыхнули.
     - Способны?
     Гэрри уже не чувствовал себя цивилизованным. Она будила в нем демона страсти, лишала разума.
     - Может, мы подвергнем ваше утверждение испытанию?
     Он взял ее лицо в ладони и приблизился еще немного, прижимая Люсинду к стене, и почувствовал, как она быстро вздохнула и затрепетала.
     - Показать, в чем мы заинтересованы, Люсинда? - Он поднял ее лицо к своему. - Показать, о чем мы... - его губы скривились, он явно насмехался над самим собой, - о чем я думаю каждый раз, когда смотрю на вас? Вальсирую с вами?
     Люсинда не ответила. Она смотрела на Гэрри широко распахнутыми глазами, судорожно дыша, сердце ее билось как сумасшедшее. Его брови насмешливо поднялись, приглашая ее ответить, глаза горели. Затем его взгляд упал на ее губы. Она нервно провела по ним кончиком языка.
     И почувствовала его дрожь, услышала стон, который он попытался и не смог подавить.
     Гэрри опустил голову и нашел губами ее губы.
     Это была ласка, на которую она так долго надеялась... и все же не ожидала ничего подобного. Его губы были твердыми, сильными, властными. Они терзали ее изысканными наслаждениями, будя чувства, которые она до сих пор подавляла. Поцелуй захватил ее, победил, освободил от реальности и унес туда, где господствовала только его воля. Он потребовал - она подчинилась. Совершенно.
     Гэрри просил, и она давала. Гэрри хотел больше, она, не колеб