она
вцепилась в его руку. Она смутно помнила,  что  было  потом.  Кел,  кажется,
требовал, чтобы доктор немедленно дал ей что-нибудь, чтобы облегчить боль, а
доктор грозился, что вышвырнет его вон, если он не перестанет вмешиваться...
   Потом она спала долгие  часы  в  тихой  комнате,  а  рядом  в  прозрачной
колыбели, спал младенец. Мальчик - она знала это. Выбираясь  на  секунду  из
окутывавшего ее тумана, она видела темные волосы и глаза, тоже темные.
   Разбудил ее странный звук. Сара открыла глаза и увидела Кела с  младенцем
на руках.
   - У них тут есть молоко в бутылочках, хочешь я...
   - Дай его мне. - Она давно  уже  решила  кормить  ребенка  сама.  Ребенок
заплакал, и вошла сестра. Она весело и деловито давала указания.
   - Имя уже придумали? - спросила она. Кел подошел к окну.  Сара  взглянула
на него.
   - Я принесу вашему мужу чай, - предложила сестра.
   - Кофе, - попросила Сара, рассеянно  поглаживая  детскую  головку.  -  Он
ненавидит чай.
   -  Как  мило,  что  ты  хоть  что-то  обо  мне  помнишь,  -  сказал  Кел,
усмехнувшись, когда сестра вышла. - Почему же, скажи  мне  ради  Бога,  тебе
потребовалось шесть месяцев, чтобы мне сообщить? Черт, мне  просто  повезло,
что я не опоздал! Когда я уехал, ты уже была беременна, -  осуждающе  сказал
он. - Ты, должно быть, знала уже в июле. - Взгляд  скользнул  по  ее  груди,
остановился на сосущем ребенке.
   Щеки ее порозовели от его взгляда.
   - Я хотела назвать его Бенджамин. Не возражаешь? - спросила она.
   - Ну что ты, Бен - это здорово. Смотри, он, кажется, засыпает. Я  поменяю
пеленки, а ты отдохни.
   Кел осторожно взял у нее младенца. Сара наблюдала за  ним.  Руки  у  него
слегка дрожали. Он пытался скрыть это, держась нарочито уверенно.
   Возвратилась сестра, подала Келу кофе и одобрила его работу.
   - Вполне профессионально. А теперь, думаю, вам  следует  поспать,  мистер
Грант. Ваши друзья сказали, что вы были в дороге несколько дней.
   - Да, пожалуй, - согласился он, жадно  выпив  кофе.  Поставив  чашку,  он
подошел к жене и сел на край постели. - Это я во всем виноват. - Он проводил
взглядом сестру. - Гэрет мне все рассказал... Один телефонный звонок,  Сара,
и все было бы в порядке. Я так хотел вернуться! -  Он  застонал,  уткнувшись
лицом в ее шею. - Я так люблю тебя! Быть без тебя... Какой это был ад!
   Уехать из клиники оказалось не так просто, как предполагала  Сара.  Толпа
фоторепортеров собралась у главного входа.  Келлум  Грант  -  какой  броский
материал! История его исчезновения и внезапного появления, конечно, дошла до
прессы.
   - Я должен был это предвидеть. - Келлум взял Бена на руки и  увидел,  что
Сара нахмурилась. - Наш сын появится, видимо, на первой полосе.
   - С каким-нибудь хлестким заголовком. - Она подошла, чтобы взять  у  него
ребенка. - Например: "Папа вернулся".
   - Можешь предложить свой вариант.  -  Он  отодвинулся  от  нее,  укачивая
расплакавшегося младенца.
   - Дай мне, - волновалась она. - Он к тебе не привык.
   В глазах Кела мелькнула обида.
   - Он никогда не привыкнет, если ты будешь его отбирать. Я вернулся  домой
и собираюсь здесь и остаться.
   - Он у тебя плачет.
   Кел сжал челюсти. Он хотел защищать ее и сына,  а  она  отталкивала  его.
Второй раз в жизни любовь к женщине заставляла его страдать. Правда, в  этот
раз он знал, что во многом виноват сам, и с этим трудно было смириться.
   - Все  готово!  -  Голова  Стефена  высунулась  из-за  двери.  -  Полиции
достаточно, чтобы построить тоннель до машины.
   Сестра взяла ребенка, за ней последовала Сара, потом Стефен.
   - Прорыва не случится, - заверил он, - но шума будет много.
   - Держитесь вместо. - Кел повернулся к Саре.
   Она кивнула и взяла его протянутую руку. Ее фотографии появлялись  иногда
в газетах в связи с Сент-Клером,  но  здесь,  во  всю  свою  мощь,  работала
Флит-стрит, улица репортеров.
   Шум оглушил их.  Вопросы  сыпались  со  всех  сторон:  был  ли  разрыв...
Соединил ли их вновь ребенок?.. Уехал ли Кел в Мексику, чтобы забыться после
разрыва?..  Камеры  щелкали  непрерывно,  запечатлевая  их  во  всевозможных
ракурсах. Сара облегченно вздохнула, когда сестра передала  младенца  Терезе
Кортез, ждавшей их в лимузине. Кел обнял Сару за  плечи  -  снова  щелканье.
Явная готовность Гранта броситься на  каждого,  кто  попробовал  бы  тронуть
волосок  на  голове  жены,  зримо  опровергала  предполагаемый  разрыв.  Она
взглянула на него с благодарностью.
   Кел посадил ее в машину и повернулся к кому-то,  кто  требовал  заявления
для прессы.
   - Заявление? Когда мне в спальне понадобится пресса, я пошлю приглашение!
- бросил в ответ Кел.
   Смех встретил его слова, и Кел, сев в машину, захлопнул дверцу.
   Однако их сближение, вызванное бурным отъездом из  клиники,  продолжалось
не далее Сент-Клера. В следующие недели  терпение  ее  подверглось  тяжелому
испытанию: Сара оказалась вне пределов его досягаемости. Она видела, что  он
мучается, но всякий раз, когда смягчалась, всплывало воспоминание  о  Бьянкс
Шеног.
   Она не могла совсем с ним не общаться. Он настоял на  том,  чтобы  занять
комнату рядом  с  ней.  Она  старалась  успеть  к  ребенку,  как  только  он
просыпался, но иногда была не в  силах  справиться  с  утомлением.  Однажды,
когда Бен разбудил ее ночью второй раз, она забрала его к себе в постель.
   - Ты когда-нибудь спишь? - Он завязывал халат, не проявляя  при  этом  ни
торопливости, ни особой стыдливости.
   Он заполонил своим бронзовым телом всю  комнату,  вызвав  у  нее  забытое
чувство клаустрофобии. Воспоминание о прикосновении к  ней  этого  сильного,
стройного тела обожгло ее, но она приписала это его неожиданному  появлению.
Уж лучше бы Кел не входил в комнату незваный,  особенно,  когда  она  кормит
ребенка.
   - Зачем ты встал? - Она пыталась прикрыться халатиком.
   - Давай его мне: я уложу, а ты сможешь еще поспать.  Ведь  тебе  не  надо
чуть свет встречать булочника. Ты нервничаешь, Сара. Тебе нужно как  следует
выспаться.
   Она бросила на него гневный взгляд: нужно  было  раньше  проявлять  такую
трогательную заботу. Сколько ночей провела  она  из-за  него  без  сна.  Она
согласилась,  чтобы  он  принес  чай,  только  чтобы   избавиться   от   его
присутствия. Глазки у Бена слипались, и, хотя он еще  посасывал,  голод  он,
видимо, утолил. Когда Кел вернулся, она уже отняла  ребенка  от  груди.  Кел
взял сына.
   - Ты в хорошей форме, - сказал он,  улыбаясь,  потому  что  она  поспешно
натянула на себя простыню. - Что ты прячешь? Я знаю каждый миллиметр  твоего
тела. - Сара метнула на мужа неприязненный, даже враждебный взгляд.
   - Я понимаю твое состояние... - Она протестующе вскинула  голову,  и  ему
стало не по себе. - Ты говорила, что любишь меня, Сара,  -  напомнил  он.  -
Ведь ты не стала бы мне лгать?
   - Я устала, Кел. - Она отвернулась. Свет лампы освещал  изгиб  ее  плеча,
впадинку у ключицы. - Очень  трогательно,  что  ты  наконец  поверил  в  мою
искренность.
   Кел с досадой вздохнул, отнес ребенка в детскую  и  вернулся,  когда  тот
заснул.
   - Ты хочешь сказать, что не любишь меня? - Он больше не хотел замалчивать
эту тему.
   - Я не готова к этому разговору, Кел. Будь терпеливым.
   - А что, собственно, все это значит? Я понимаю, ты только что  родила.  Я
там был и видел, как тебе было трудно.
   - Роды  были  совершенно  нормальные,  -  сказала  она,  довольная  своей
выдержкой. - Физически я чувствую себя прекрасно. Что касается  тебя,  то  я
вообще ничего не чувствую, и это прекрасно.
   - Ну, а я чувствую. И это далеко не прекрасно.  -  Ресницы  ее  дрогнули,
когда он сел рядом с ней на  постель.  Его  взгляд  обволакивал  и  тянул  в
раскаленный мир страсти. Она знала это выражение,  оно  мелькало  в  моменты
любви, когда он терял над собой контроль. Теперь, признавшись, что любит ее,
Кел перестал прятаться. Ее лед был не слишком крепким. Она знала, у  нее  не
хватит сил противиться.
   - Перестань же меня отталкивать. - Он отвел прядь волос с ее лица, теплая
рука коснулась щеки. - Тебе станет легче, Сара. - Его рот приблизился  к  ее
губам. Она чувствовала его дыхание.
   - Ты не собираешься уезжать? - Она прорвалась сквозь паутину  окутывавших
ее хрипловатых слов. Козыри на сей раз у нее, и она их не  отдаст.  Не  надо
было говорить ему, что она оправилась после родов!
   - Нет. - Он глотнул с усилием. Похоже, он понял.
   - Мне не нужны твои деньги, Кел. - Она смотрела ему в глаза. -  Мне  даже
не нужна твоя помощь в делах Сент-Клера. Он дает очень приличный доход.
   - Я знаю, - признал он неохотно.
   - Ты мой гость,  -  продолжала  она,  торжествуя.  -  И  даже  при  твоем
богатстве, сомневаюсь, чтобы английский суд разрешил тебе нечто большее, чем
только видеться с нашим сыном.
   - Если у тебя есть условия, я готов их выслушать. - Лицо его застыло. Она
видела, что он не собирается сдаваться без боя.
   - Условия? - горько засмеялась Сара. - Знакомая песня,  Кел.  Ты  любишь,
чтобы все было написано черным по белому, да? Ну, если тебе так  понятнее...
Да, одно условие: не прикасайся ко мне, пока я сама не попрошу.
   При этих словах  она  соблазнительно,  дразняще  потянулась.  Позже  Сара
попыталась убедить себя, что она просто хотела расправить затекшие  мускулы.
- Понял?
   На его губах появилась холодная усмешка.
   - Понял. Однако, смею заметить, что ты сама провоцируешь меня...  -  Рука
его с оскорбительной фамильярностью прошлась от ее груди к бедру.
   - Уходи сейчас же, - яростно прошептала она, теряя самообладание.
   - Думаю, что мы понимаем друг друга. - Посмеиваясь, он встал. Фигура  его
темным силуэтом мелькнула в проеме  дверей,  и  он  исчез.  "Ведь  я  хотела
проучить его... Он был в уязвимой ситуации. Как же ему удалось  остаться  на
высоте?" - негодовала Сара. Стоило Келу к  ней  прикоснуться,  как  ее  тело
ответило на зов. Она застонала. Боже, только не это!
   Предстоящие крестины собрали их всех за кофе в  зимнем  саду.  Апрельское
неяркое солнце светило сквозь усеянные дождевыми каплями стекла, запах  кофе
наполнял комнату.
   Кел беседовал со Стефеном, с которым очень  подружился  последнее  время.
Мексиканское приключение сблизило их, да и вообще - Стефен повзрослел  и  из
собачки,  старающейся  ухватить  кусок  побольше,  превратился  в   делового
человека, полного чувства собственного достоинства. Гэрет, еще один участник
мексиканской кампании, получил пост преподавателя  в  Оксфорде  и,  кажется,
утешился с Анжелой. Несмотря на  демонстративное  безразличие  ко  всему  на
свете, на сей раз Анжела была явно увлечена.
   - А почему Бена нет с нами? В конце концов, это его день, - сказал Джордж
Сент Клер.
   - Принесите сюда молодого  человека.  Он  там  голосит  так,  что  стекла
лопаются, - сказала Тереза с гордостью. - Весь в отца.
   Сара взглянула на Кела. Он,  как  всегда,  смотрел  на  жену  оценивающе.
Фигура ее снова приобрела стройность линий, и белое платье  с  затянутым  на
талии голубым поясом подчеркивало это. "Мне  безразлично,  как  он  на  меня
смотрит", - убеждала себя Сара. Она прошла мимо свободного места с ним рядом
и села по другую сторону бамбукового столика со своей "командой" - Анжелой и
Джун.
   - Бенджамин спит. - Она настороженно взглянула на Кела, когда  он  принес
ей кофе.
   - Странно, - пробормотал он, встретившись с ней глазами. - На месте  Бена
я бы не спал.
   Сара сделала вид, что не слышит, и углубилась в изучение  списка  гостей.
Но  по  улыбке,  расплывшейся  по  лицу  Анжелы,  поняла,  что  Кел  говорил
достаточно громко. Щеки ее порозовели.
   Она прищурилась, увидев вдруг в списке имя Бьянки Шенон.
   И это имя всколыхнуло все, что, казалось,  ушло  в  небытие  с  рождением
Бенджамина - любовь, страсть, ревность.
   - Если ты думаешь, что эта женщина будет жить в моем доме, ты ошибаешься.
Тебе придется придумать какой-нибудь другой  вариант.  -  Она  швырнула  ему
список через стол, к немалому удивлению собравшихся.
   -  Сара!  -  Отец  был  шокирован.  Однако  другие,  лучше  чувствовавшие
напряжение между молодыми супругами, поняли, что буря вот-вот грянет.
   - Может быть, ты скажешь точнее, дорогая? - Кел  спокойно  смотрел  в  ее
разгневанное лицо. - Против кого именно ты возражаешь?
   - Попробуй догадаться, - предложила она, голубые глаза метали  молнии.  -
Свою любовницу можешь поместить в отель! Избавь меня от унижения,  да  и  от
расходов тоже!
   - Мою любовницу? - Он пробежал глазами список. Она поднялась, чтобы уйти,
но  его  твердое  "останься"  пригвоздило  ее  к  месту.  -  Это   что   же,
очаровательная Бьянка? - Он  поднял  бровь,  разглядывая  ее  -  воплощенную
ярость.
   - А кто еще может быть? - бросила она в бешенстве. - Значит, не она  одна
подходит под это определение?
   - Сара, в самом деле! - Джорджу Сент Клеру было не по себе. Кел  успокоил
его взглядом.
   - Извините. - Он поднялся на ноги. - Мы должны разрешить  одно  маленькое
недоразумение, что-то вроде навязчивых идей.  Ну,  знаете,  у  женщин  после
родов бывает...
   Он дразнил Сару, с удовольствием наблюдая, как она вся горела от гнева.
   - Это не навязчивая идея.  -  Она  встала,  опершись  руками  о  стол.  -
Помнишь, ты сказал:
   "Всего один звонок, и я бы вернулся?" Ну, так  он  был,  этот  звонок.  Я
хотела объяснить все про займ у Гренвиля. Но ответил не ты, а Бьянка.
   - Почему же ты не  изволила  подождать,  пока  я  подойду?  Бьянка  Шенон
остановилась у меня вместе с мужем, потому что у них как раз обставляли дом.
Я был с ней не один. Да хоть бы и  один,  какая  разница!  Если  ты  еще  не
заметила, то могу сообщить тебе, и всем присутствующим тоже, что это по тебе
я схожу с ума. - Он подошел и схватил ее за руку. -  Если  это  причина  той
веселой жизни, что ты мне устроила, то мои слова не для печати.
   - Пусти! - Она пыталась вырвать руку, все еще сердито,  но  как  хотелось
верить ему!
   - Нет.
   Он потянул ее за собой.  Как  только  они  вышли  из  зимнего  сада,  Кел
подхватил ее под коленки и взвалил на спину. Так, вися вниз головой,  молотя
его кулаками по спине, Сара увидела улыбавшуюся физиономию миссис Пейджет.
   - Если Бен закричит, возьмите  порошковое  молоко,  -  распорядился  Кел,
поднимаясь по лестнице. - Мама его будет некоторое время занята.
   - Ты эгоист, - протестовала Сара.
   - Конечно. - Он подошел к спальне, ударом ноги распахнул дверь и  повалил
се на кровать. - Я почти год провел без тебя, - сказал он, сбрасывая куртку.
- И почему? Потому что Бьянка Шенон, женщина, которую  я  презираю,  однажды
взяла телефонную трубку. - Развязывая галстук, он сердито разглядывал се.  -
Вот интересно: желая увидеть во мне идеал, ты  награждаешь  меня  качествами
подонка.
   - Я никогда не прикидывалась  святой!  -  крикнула  Сара  в  ответ.  -  А
тактика, которой ты воспользовался,  чтобы  заставить  меня  выйти  за  тебя
замуж, действительно достойна подонка! Непонятно, за что  я  тебя  люблю:  у
тебя нет никаких достоинств.
   - Есть. - Взгляд Кела просветлел: ведь она сказала, что  любит.  -  Я  не
позволяю тебе взять надо мной верх. Я единственный мужчина  в  твоей  жизни,
кого ты признала равным себе. - Кел подошел ближе, прикоснулся к ее  волосам
и увидел, что гнев жены на исходе. - Со мной ты можешь быть такой, какая  ты
есть - слабая, сильная, злющая, - он тронул пальцем ее  губы,  -  страстная,
любящая и невыразимо прекрасная.
   Наконец-то тает лед между ними! Волна радости нахлынула на Сару  и  смыла
все обвинения, которые минуту назад  казались  такими  неоспоримыми.  Закрыв
глаза, с легким вздохом, она отдалась томившей ее жажде.
   - Мне было так одиноко без тебя,  -  призналась  она,  поднимая  на  него
потрясенные, виноватые глаза. - Я не хотела делать тебе больно, Кел. Сначала
деньги стояли между нами, потом моя беременность. Ты  мог  подумать,  что  я
пользуюсь тобой. - Слезы заблестели на ресницах.  -  Я  хотела  отдать  тебе
долг. Это был мой дар тебе, а не предательство.
   В глазах Кела стояла нескрываемая боль.
   - Шантаж не лучший  способ  скреплять  отношения.  Ты  хотела  вырваться,
понимаю.
   - Я сказала, что люблю тебя, - прошептала Сара. - Я нарушила этот  чертов
контракт, на котором настаивала. Так было  больно,  когда  ты  смеялся  надо
мной, говорил, что  все  это  глупости,  что  я  просто  хочу  сделать  наши
отношения респектабельными. Ты не давал мне любить, как я хотела.
   - Не надо, любимая. - Кел встал возле нее на колени,  прижал  к  груди  и
нежно поцеловал. - Я очень хотел, чтобы ты любила меня, -  прошептал  он.  -
Просто не мог поверить, боялся, что все это не надолго.  Защищался  заранее:
было бы так мучительно, так больно обмануться.
   - О, Кел! - Сара прижалась к мужу, полная желания все простить. -  Тереза
мне все рассказала о твоей матери. И я все поняла. Если бы не Бьянка...
   - У тебя нет и не может быть ничего общего с этими  двумя  дамами.  -  Он
произнес последнее слово с нарочитой вежливостью, отводя мягкие пряди  волос
с ее лица. - И я должен был понять это сразу, когда увидел  тебя  в  казино.
Можно купить красоту, но не достоинство или цельность. - Он тихо застонал. -
Я тебя недостоин. Если бы не болезнь отца, ты бежала бы от меня как от чумы.
   И это говорит Кел! Невозможно поверить... Какая сила так тянет их друг  к
другу? Сара коснулась его теплого, бронзового тела.  В  глазах,  поднятых  к
Келу, сияла синева летнего дня.
   - А может быть, все и должно было быть именно так. - Глаза его потемнели,
дыхание участилось, когда Сара обвила руками его шею. - Боже, когда  ты  так
смотришь на меня... И взгляд такой невинный... Мне никогда не достичь  таких
высот, какие достиг Холдейн: быть рядом с тобой и не коснуться  тебя.  -  Он
приник к ее губам, не в силах сдержать желание утолить жажду.
   Какой взрыв чувств вызвало его прикосновение! Прежде его слова, даже если
и наполняли ощущением победы в битве, которую они вели, все же  не  радовали
ее. Гордость Кела никогда не позволила бы ей унизить его, даже  если  бы  он
был повержен. Так было той ночью, когда  она  запретила  ему  прикасаться  к
себе. В битве любви только настоящая близость могла принести удовлетворение.
   Уже не стыдясь своей чувственности, Сара  наслаждалась  каждым  движением
его мускулистого тела. Сердце Кела билось у ее груди. Оторвавшись от ее губ,
он открыл глаза, в которых полыхал жар едва сдерживаемого желания.
   - Все хорошо, - прошептала Сара и прикрыла веками кипящую голубизну.
   - Как долго я ждал... - шептал он страстно. - Я так хочу  тебя.  Не  могу
без тебя. Я люблю тебя, так люблю, что мне больно.
   Горячими, торопливыми пальцами Сара расстегивала его брюки, в  жажде  его
близости, его наготы. Кел с такой же поспешностью стянул к ногам ее  платье.
И тела их слились, жаркая плоть с  жаркой  плотью,  требуя  соединения.  Его
нежность обнажала всю глубину его чувства, а Сара вела и вела его за границы
разума, в царство страстного напряжения, которое, разрядившись, выбросило их
на поверхность бытия в объятиях друг друга, опустошенными и счастливыми.
   Было  уже  темно.  Они  лежали  рядом,  изредка  обмениваясь   поцелуями,
наслаждаясь близостью друг друга.
   - Жена и ребенок... - протянул Кел, лаская  ее  взглядом.  -  Никогда  не
думал, что быть отцом семейства так приятно.
   - Тебе действительно нужна была жена для пользы дела?  -  спросила  Сара,
целуя его в подбородок.
   - Тогда мысль показалась мне удачной. - Он взглянул на нее. - Ни  на  что
другое ты бы не клюнула, а? Я это понял по твоему разговору  со  Стефеном  -
там, в саду, в Рейвенсвуде.
   - Ты был оскорбительно прямолинейным в своем ухаживании, - заметила  она,
мельком  взглянув  на  него  сквозь  ресницы.  -  Ты  мне  тогда  ужасно  не
понравился...
   - Я знаю. - Он провел пальцем по ее подбородку, глядя тепло и насмешливо.
- Ты была такая гордая, такая отвратительн