врага, он никогда  не чинил препятствий. Всегда, когда я  думала о нем,  это
вызывало во мне  положительные чувства. Он был человеком, который любил меня
и не причинил мне никакого зла.
     До  того  вечера. Я  до  сих пор не знаю, как  относиться  к  тому, что
произошло тем  вечером. Это  так  сильно отличалось от всего,  что я  раньше
думала о Стюарте.

     Оливер: Байрон. Джордж Гордон.  Лорд. Неужели вы даже этого не  узнали?
"Ищу  героя". Возможно - нет,  точно - одно из самых  известных вступлений в
истории ... истории.

     Мадам Уатт: Почему вы так хотите знать о моем браке? Все это было очень
давно. Как это сказать  по-английски? Все забыто и травой поросло. Все это -
выражение, которому меня научил  Стюарт - кровь под  мостом. Мне  кажется, я
уже  забыла,  как  его  звали.  Как  выразилась  одна  из  ваших  утонченных
аристократок - "интромиссия не есть интродукция".  У меня есть моя дочь. Да,
она родилась  не то чтобы в результате непорочного зачатия,  но -  нет,  мне
кажется, я уже забыла, как его звали.

     Элли: Конечно  я не собираюсь  рассказывать вам какой Стюарт в постели.
Вы и его начнете расспрашивать обо мне. И пошло поехало. Так или иначе, секс
не имеет к  этому  отношения. То  есть отношения к тому, что остается помимо
секса.

     Джиллиан: Почему я должны ревновать к Элли? Это полная бессмыслица.

     Стюарт: Нет,  вряд ли можно сказать, что мы  расстались друзьями. Но...
нет. Это вас не касается.

     Мадам Уатт: Quelle insolence!

     Джиллиан: Да, я читала сценарии Оливера. Вообще-то они очень хороши. По
моему  мнению.  Но  мое  мнение  вряд  ли  может  быть  решающим  критерием.
Единственное, что  мне не нравится - они слишком сложны. Знаете, так бывает,
когда сочиняют мудреные песни - а ведь главное музыка, а не слова. Согласны?
     Один  был о том, как Пикассо, Франко и Пабло Касалс принимают участие в
pelota" как раз накануне  Гражданской войны в  Испании. Есть  люди,  которым
этот сценарий очень  понравился, но никто не сумел найти деньги. "А  где  же
женщины?"  - вот комментарий,  который  задел  особенно сильно.  Так что  он
написал  "Чарли  в  горах"  -  сценарий,  основанный на  реальной истории  о
женщине, которая переоделась ковбоем. Но ему сказали, что истории не хватает
блеска и тогда он сделал из него мьюзикл для нового тысячелетия - Красотка с
Золотого Запада. А потом  он написал  приквел для  Седьмой Печати". Впрочем,
это ведь старая история.

     Софи: Ну около часа,  может  быть меньше. Я вам  уже рассказала.  Потом
посудомойка остановилась, потом  хлопнула входная дверь,  потом  я услышала,
как  мама поднялась на наверх и на цыпочках,  чтобы не разбудить, прокралась
мимо нашей двери. Нет, я не слышала ничего "необычного". Зачем маме плакать?

     Стюарт:  Да,  конечно, это правда насчет Скаллсплиттера.  Я бы не  стал
такое  придумывать.  Его  действительно  делают на  Оркнейских островах.  Вы
должны как-нибудь попробовать.

     Мадам  Уатт: Вы очень внимательны.  Да, меня зовут  Мария-Кристина. Да,
мой муж - это ничтожество, чье  имя я забыла,  - бросил меня ради  девчонки,
еще та шлюха, которую звали Кристина. И мою вторую внучку тоже зовут  Мария.
Но вряд ли кто-то кроме меня знает обо  всем этом. И  еще вас. Я  думаю, это
просто совпадение.

     Стюарт:  Да,  я  думаю  мои родители гордились бы мною.  Но что об этом
говорить? Они всегда ждали от  меня  чего-то большего,  когда были живы,  и,
оглядываясь  назад,  я  понимаю,  что это  не  способствовало поднятию  моей
самооценки, когда  я был  ребенком. Они умерли, когда мне было двадцать. Так
что для них немного поздно гордиться мной.
     Если у меня  когда-нибудь будут дети, я сделаю  все, чтобы не разрушить
их веру в  себя, как это было со мной. Я не  думаю, что  это  их испортит, я
думаю  у них должно  быть  чувство собственной значимости. Уверен, это проще
сказать, чем сделать, но тем не менее.
     Моя  сестра?  Довольно  забавно, но  я разыскал ее. Она вышла замуж  за
ушного  врача и живет в Чешире. Как-то раз я заехал к ним, когда  оказался в
тех  краях. Хороший  дом,  трое  детей.  Конечно  она больше не работает. Мы
нормально провели время. Почти  как в детстве. Не  плохо, не хорошо,  просто
нормально. И конечно я не стал  рассказывать ей о том, что произошло в  моей
жизни за последнее время. Так что не имеет смысла ее расспрашивать.

     Джиллиан: Софи? Нет, с Софи все в порядке.

     Мадам  Уатт: Софи? Ну  что  ж,  она  уже молодая леди, так? Теперь  это
начинает  с  десяти  лет.  Она  очень  честная  девочка,  она  очень   хочет
понравиться. Это всегда было ей свойственно. Но разве можно  устроять против
молодости?

     Стюарт: Нет,  я так и не повесил картину. Вообще-то я отнес ее назад  в
тот магазин, где купил. Они  сказали, что  не  купят ее у меня. Ни за  какие
деньги. То есть - нам подвернулся один болван, который захотел ее купить, но
вряд ли нам попадется еще один.

     Элли: Она  была такой  грязной, что сначала  мне показалось  это  сцена
рождения Младенца.  Когда  я  ее  почистила, то оказалось, что это пейзаж  с
фермой. Хлев,  корова, осел, свинья. Как говорят -  работа подающего надежды
любителя, то есть - не стоит холста, на котором написана.

     Оливер:  Но  это же так  избито! Это  так тривиально, как vieux  marron
glace"! Нет, правда нет, однозначно нет. И мысли такой не  было. Разумеется,
никаких  предрассудков,  кое-кто  из  моих  лучших  друзей  и  все  такое  -
вообще-то, если  задуматься, то ни один из моих лучших друзей, если только -
эй, вы ни  на кого не намекаете? - Стюарт? - это  только  теоретически -  то
есть вы хотите сказать, что он оказался на "солнечной стороне улицы"", когда
уехал в Штаты - или до того, как  уехал  -  может  в этом и есть смысл - два
брака-однодневки  - и  еще  он как-то  особенно неловко  себя  вел, когда  я
пытался познакомить  его с Элли. Так-так-так. Теперь,  когда я смотрю в свое
retroviseur, все складывается один к одному.

     Терри: Я умываю руки. Но в этот раз так решила  я сама, а  не Стюарт. Я
вам ничего не должна, ребята. Разбирайтесь в этом сами.

     Доктор  Робб:  Я  не  знаю.  Ничего  не  могу  обещать.  Это  умеренная
депрессия. Я понимаю, что  это может быть серьезно.  Но  я не думаю, что  он
попытается совершить самоубийство.  И ему не  требуется госпитализация. Пока
не требуется. Пока  что мы  продолжим дозировку  в  75  миллиграмм,  а потом
посмотрим на результаты. Эта не та болезнь, когда можно что-то  предсказать,
особенно с таким пациентом как Оливер.
     Например  на  днях я  пыталась  его  разговорить. Он  лежал на спине  и
находился в довольно  летаргическом состоянии,  практически не  отвечал, так
что я  снова заговорила  о  его  семье  - точнее о  его  матери  - и тут  он
повернулся  ко мне, неожиданно собрался и  сказал  с кокетством в  голосе  -
"Доктор Робб, а ведь вы относитесь к  намного более высокой категории риска,
чем я".
     И это так -  в  развитых  западных  странах к  повышенной  группе риска
относятся  врачи,  медсестры,  юристы  и   люди,  занятые  в  гостиничном  и
ресторанном деле. А женщины-врачи попадают в более высокую группу риска, чем
мужчины.
     Но я действительно считаю, что  у  него нестабильное  состояние. Мне не
хочется думать, что может произойти, если на него свалится еще что-то.

     Джиллиан: Я понятия не имею, как умерла мать Оливера. Фактически я лишь
однажды встречалась с его отцом и так  как тогда  этой  проблемы не было, то
разумеется  я и не расспрашивала его отца об этом. Мне он показался довольно
славным  старичком,  хотя, как и  следовало ожидать, встреча прошла довольно
натянуто. По словам Оливера я должна  была  увидеть чудовище и так как этого
не  произошло,  то я естественно решила,  что он намного лучше, чем наверное
был  на самом  деле.  Еще у  меня  сложилось впечатление, что Оливер если не
хвастался  мною, то по крайней мере пытался представить  меня своему отцу  с
наилучшей  стороны. Я  думаю это  нормально. Посмотри, какая у  меня жена! -
что-то  в этом  духе. Но  его отец просто потягивал  трубку и  не клюнул  на
наживку, что, как я полагаю, было и к лучшему.
     Когда доктор Робб спросила меня, знаю ли я что-нибудь о матери Оливера,
я пообещала  поискать ее  свидетельство о смерти  в его  архивах.  Вообще-то
"архив" -  это слишком сильно сказано. У  Оливера  есть маленькая  картонная
коробка с надписью "Голос  предков", которую я взяла после  того как  он лег
спать.  Это все, что  у него  осталось  от его семьи. Несколько  фотографий,
томик "Избранного" издательства Палгрейв  с  именем его матери  и  числом  -
думаю школьный приз за художественное  чтение, маленький медный колокольчик,
о   котором  он  мне  как-то  рассказывал,  кожаная   закладка  с  восточным
орнаментом, сильно помятая  игрушечная машинка Динки  -  двухэтажный автобус
бордово-кремового цвета,  если  вам это так интересно, серебряная ложечка  -
возможно подарок на  крестины, хотя Оливер никогда  не  говорил мне, что  он
крещен. Ну так или иначе, дело в том, что там нет ее свидетельства о смерти.
Свидетельство  о  смерти  его  отца  там  есть,  в  конверте  с  пометкой  -
"Доказательство".
     Я думаю, что  можно запросить в Сомерсет  Хаус  копию свидетельства, но
чем  это  поможет?   Часто  самоубийства  стараются  скрыть,  так   что  это
необязательно будет ответ на вопрос. На самом деле это может нас запутать. А
если там действительно написано, что причина смерти - самоубийство, это было
бы слишком зловеще, разве нет?
     Да,  вы  правы. Если  бы  была  вероятность  самоубийства, то  было  бы
проведено расследование, а по словам Оливера  она была жива, а неделю спустя
ее уже похоронили, так что  когда  бы они успели? Только вот ему было шесть,
когда это случилось, а мы знаем, как произвольно Оливер обращается с датами.
Так что это нам ничего не дает.

     Стюарт:  Кто  - я? Зачем мне рисковать и вмешивать налоговую  полицию в
дела компании?

     Джиллиан:  Я  не знаю.  Я полагаю  это зависит  от  состояния  здоровья
Оливера.   Нельзя   же  чтобы   Стюарт  продолжал  выплачивать  деньги   еще
неопределенное время. И я не стану принимать благотворительность от Стюарта.
Особенно теперь.

     Оливер: У меня есть вопрос для вас. Вы знаете сколько времени требуется
для того, чтобы араукария выросла в большое дерево? Мне нужно дышло для моей
необъезженной двухлетки.

     Мэри: Я собираюсь назвать его Плут.

     Оливер: Еще один вопрос. Что бы вы предпочли? Любить или быть любимыми?
Вы  можете выбрать только одно  из двух. Тик-так-тик-так-бом! Пора принимать
решение.

     Стюарт: Нет, разумеется я не покажу вам фотографию.

     Элли:  Впрочем я  расскажу вам кое-что о Стюарте. Помните где он живет?
Все эти квартиры с гостиничным обслуживанием, узкие улочки и парковка только
для  тех, кто там проживает.  Знаете  что он  сделал, когда я  в первый  раз
осталась у него  на ночь?  После завтрака.  Он  дал  мне пачку  талонов  для
парковки,  чтобы меня не оштрафовали. Должно быть у меня был удивленный вид,
потому что  он начал объяснять  мне, как ими  пользоваться. Берешь  монетку,
стираешь число и время прибытия, ла-ла-ла.
     Я это уже знала. Я не поэтому выглядела удивленной.

     Джиллиан: Нет, я не хочу "найти своего отца". Я не  сирота. Он знал обо
мне, он бросил меня.

     Оливер:  Еще  один  вопрос. Я  знаю,  что это  против  правил.  К черту
правила.  Джиллиан.  Святая  Джиллиан,   свет  моей  жизни.  Ясно,  что  она
манипулировала мною все эти годы. Не говоря о мистере Черрибаме. Взять те же
полки. Плутократ, наделенный душой. Дело вот в чем - вопрос в том, насколько
она манипулирует и вами? Подумайте над этим.

     Терри: Да, Кен  все еще звонит, если  пообещал, что позвонит.  Спасибо,
что спросили. Спасибо, что не забыли. И спасибо, что не забыли его имя.

     Мадам Уатт: Неужели я так сказала? Неужели я  сказала, что единственное
непререкаемое  правило брака состоит в том, что  мужчина никогда  не оставит
свою  жену ради женщины,  которая  старше  ее? Что  я думаю об  этом сейчас?
Понятия  не  имею. Не  припомню,  чтобы я так думала.  В конечном счете я не
уверена, что хорошо разбираюсь в жизни.

     Элли:  Не кажется  ли  мне, что мною  воспользовались?  Что Стюарт мною
воспользовался? И  да,  и нет. Любопытно,  но мне больше кажется,  что  мною
воспользовалась  Джиллиан. Что-то в том,  как она поступила.  Вроде - можешь
немного побыть со  Стюартом,  чувствуй себя как  дома,  потому  что  я  могу
получить его обратно когда заблагорассудится. Может она  даже не удосужилась
подумать об этом. Но ей следовало бы, разве не так?

     Джиллиан:  Это  самый  нелепый вопрос,  какой  мне  только  приходилось
слышать. Я? Да,  Оливер ударил  меня десять  лет  назад. Да, Стюарт  недавно
напал на меня. Но я спровоцировала Оливера намеренно. Тогда как Стюарта я не
провоцировала. Эти два случая никак не связаны. Ничего общего.
     Я считаю, что это очень глупый термин. Профессиональная жертва.

     Оливер: (отказывается отвечать на дальнейшие вопросы)

     Стюарт:  Я  рад,  что  вы  спросили.  Лично  я  беру  карнароли  -  это
по-милански. Или виалоне  нано". Это уже  по-венециански. Позвольте дать вам
совет. Если это весеннее ризотто, спаржа, или, скажем, primavera, то тогда в
самом конце я добавляю не чайную ложку сливочного масло,  как обычно делают,
а cr me fraiche". Получается воздушнее. Просто совет.

     А вы что думаете?

     Джиллиан: Я вам кое-что не сказала. Кое-что о том, что сказал Стюарт.
     Когда мы занимались любовью, нет, когда  он меня насиловал, нет, скажем
так -  когда мы  занимались  сексом  и я пыталась его  остановить,  я хотела
сказать об Оливере,  но почему-то не могла  произнести  его имени. Так что я
поймала  себя на том, что говорю, я знаю,  это должно  быть звучало странно,
что-то вроде "мой муж спит наверху".
     "Нет",  - ответил Стюарт.  Он  остановился на мгновение  и посмотрел на
меня совершенно серьезно, но еще и зло - "Это я твой муж. Я и есть твой муж.
А ты моя жена".
     "Стюарт,  послушай", -  сказала я.  То  есть, он же не какой-то  старый
бородатый фундаменталист.  Это  же мы,  здесь  и сейчас.  "Я  твой  муж",  -
повторил он. "Оливер твой  любовник, но я  твой муж". Потом он продолжил. Вы
не находите, что в этом есть что-то пугающее?

     Оливер: План А (прошу прощения за то,  что скатился до уровня Стюарта).
Жениться на Миссис Дайр. Из почтения к ней взять  фамилию  Дайр. Окружить ее
всяческой  заботой,  пока,  как тот  плод,  черенок не отделится  от  ветки.
Унаследовать  ее  дом. Жить через  дорогу от  воссоединившейся четы  Хьюзов.
Стараться  вести  себя  прилично.  Благородное   самоустранение,   достойное
Ронсенвала-ла-ла. Да здравствует реверсия! - помните, это был мой девиз.
     Посадить новую  араукарию. Ухаживать  за ней и  пусть  она заслоняет от
меня внешний мир, пока мне, как мушмуле, не выйдет срок.

     Стюарт:  Ты встречаешь кого-то, вы  узнаете друг друга получше,  он или
она  вам  понравились,  ты им  нравишься и вы  решаете переспать. Потом  - в
какой-то момент,  или на следующее утро, или  как  следует все взвесив - все
встает на свои места, согласны? Встретитесь ли вы еще раз  из вежливости или
любопытства с той и другой стороны,  или больше  никогда не встретитесь - из
вежливости  с той и  другой  стороны, или эти отношения продлятся  некоторое
время, или  -  а вдруг? - они будут продолжаться  и продолжаться. Обычно все
встает на свои места.
     Я полагаю, можно сказать, что данная ситуация  не вполне нормальна. Да,
можно так сказать.

     Джиллиан:  Мне  кажется,  аборт это  неправильно.  То  есть, оставив за
скобками то, что происходит в  зонах военных конфликтов  и тому  подобное, я
думаю что в большинстве случаев аборт это неправильно. Я не оспариваю  права
женщин, но я  оспариваю идею. Дать жизнь ребенку - много  значит, но  отнять
эту жизнь - значит еще больше. Я знаю все за и  против, но, как мне кажется,
не это влияет на решение. Тоже самое в том что касается любви или веры.
     Так что если все будет складываться нормально, - ведь у меня уже не тот
возраст - то я оставлю ребенка Стюарта.  Начало этого предложения и конец не
вполне увязываются вместе.
     Нет,  как можно  скорее лечь в постель  с Оливером  и сказать  ему, что
ребенок от него - это не решение.
     Может сказать, что у меня была связь с кем-то или с кеми-то, кого он не
знает?  Свалить  все на  то, что  мы перестали спать  вместе? Только  вот  я
работаю дома, а Оливер последнее время  не выходит  из дома. Он в курсе моих
дел. Я ему все рассказываю.
     Конечно он легко догадается. И я не стану ничего отрицать.

     Оливер:  План Б.  Оливер  Ронсенвала-ла-ла  не  был,  насколько я  могу
припомнить, не  был знаменит  своим смирением. Это долг чести! Протрубите  в
раковину и  вперед - на врага. Смерть неверным! (Кстати  до сих пор мы этого
не касались. Странно, что вы  не поинтересовались этим в прошлый раз. Стюарт
- сохранил ли  он свой священный нимб, свою крайнюю плоть, или нет?  Роялист
или Круглоголовый? Как  по-вашему?  ( Me?  Moi? Но,  как  я  уже говорил, вы
упустили  свой шанс. Хотя, если желаете, а в  последнее  время  Оливер столь
плачевно ограничен  в  средствах,  то  мы могли бы встретиться  после  и  за
соответствующую  мзду я бы  вам показал.  Да,  выложил  бы свой  колышек  на
блюдце. Снимите это на поларойд. Назовем это  - Что Почем). Ну так как  - на
врага?  Сражаться за то,  что принадлежит  мне  по  праву, понятиям  чести и
скреплено  соединением рук? Вновь добиться  ее  и победить? Встать на защиту
своего дома? Что скажете?

     Стюарт: Что я говорил о том, что я хочу?
     Я сказал- "Сейчас я знаю, чего я хочу и не теряю времени на то, чего  я
не хочу". Это прозвучало очень четко, не так ли? И по большому счету так оно
и есть, или так оно и было. Но, как я теперь понимаю, только применительно к
простым вещам,  неважным вещам.  Ты хочешь это,  ты  это получаешь.  Или  не
получаешь.
     Тогда как с важными вещами... "Хочу" может привести к тому, что  вы это
получите, но получить  -  еще не конец.  Это лишь ставит  перед тобой  новые
вопросы. Помните, Оливер сказал, что  его бизнес план состоит  в том,  чтобы
получить Нобелевскую  премию? Думаю вы согласитесь, что у него больше шансов
на  то,  чтобы  три раза  подряд  выиграть  в лотерею. Но лишь  на  секунду,
вообразите, что он  получит то,  чего  желает.  Вы  думаете  это  решит  его
проблемы и он заживет  счастливо? Я так не  думаю.  Можно сказать, что легче
никогда не получить, а  лишь желать. Правда жизнь, в которой только хочешь и
не получаешь, может быть невероятно горькой. Уж поверьте мне.
     Или  я просто ухожу от темы? Рассуждать  о том,  чего я хочу  и даже не
упомянуть имени Джиллиан.

     Софи: Стюарт - мой папа, а папа - папа Мэри, вот  почему  папа стал как
не от мира сего. (Нет, мы еще не знаем как это называется у взрослых).
     Так  что  может  быть решение  для  папы  и  мамы -  завести еще одного
ребенка? Тогда получается два к одному.
     По-моему это блестящая идея! Просто блестящая. А вы как думаете?

     Джиллиан: Ничего  не  вышло.  Вот  в  чем правда. Десять  лет  назад  я
разыграла  сцену, в результате которой я надеялась  Стюарт почувствует  себя
свободным. Но похоже это привело к обратному результату. Я надеялась, что он
увидит, что  моему браку с Оливером не стоит завидовать и  это снимет его  в
крючка.  Знаете, когда  он в  первый  раз уехал  в  Америку, он  посылал мне
огромные охапки цветов.  Анонимно. Я поговорила кое с кем в службе доставки,
придумала историю о предполагаемом сексуальном маньяке и они  заверили меня,
что все  заказы  были сделаны через Вашингтон.  И  нет нужны  говорить,  что
Стюарт - единственный, кого я там  знаю. И конечно  Оливер тоже знал. Просто
мы никогда не касались