иных
решений.
     Ясно было,  что все первые дни,  в силу изменения  характера
движения воздушных масс, в силу пыления в районе самого 4-го бло-
ка,  сопровождавшего сбросы предметов и масс в реактор,  все  это
меняло обстановку  и  зона  распространения  радиоактивности и за
счет ветрового переноса и за счет пылевого переноса,  разносилась
ОБРЫВ.
     Несколько слов о том в каких условиях работала Правительст-

                             - 14 -
венная комиссия, несколько личных впечатлений того периода време-
ни.

     Прежде всего я хочу сказать,  что удачным наверное  оказался
выбор Бориса  Евдокимовича ЩЕРБИНЫ в качестве Председателя Прави-
тельственной комиссии.  Потому,  что он обладает таким  качеством
как обязательное  обращение  к  точке зрения специалистов,  очень
быстро схватывает эти точки зрения и тут же способен  к  принятию
решения.  Ему не свойственна медлительность,  робость, в принятии
тех или иных решений.  Это просто было заметно в обстановке чрез-
вычайной.
     Я приведу только один  пример  такой,  когда  путем  сложных
рассуждений по поводу свинца, например, по тому, что скажем когда
разговаривал со мной АЛЕКСАНДРОВ, он очень долго не понимал зачем
и почему нужен свинец.  Я ему объяснял, что не возможности ввести
во-первых железную дробь,  в силу тех причин о которых я уже ска-
зал, а  ждать  появления  со станции,  это значит заранее идти на
стабилизацию температуры на очень высоком уровне,  а нам хотелось
все  таки  стабилизировать ее на существенно более низком уровне.
По моим первым оценкам и прикидкам была  заказана  партия  в  200
тонн, но я сказал Борису Евдокимовичу, что 200 тонн никаких проб-
лем не решают.  По настоящему надо было бы и нестрашно было  наз-
вать цифру в 2000 тонн для помещения в чрево разрушенного реакто-
ра.  Он выслушал меня (мне казалось эта  цифра  очень  большой  и
трудной  для  государства  - за какие-то сутки или двое доставить
такое количество) и,  как я потом узнал он тут  же  заказал  6000
тонн свинца,  потому,  что полагал,  что может быть в расчетах мы
ошибаемся и считал,  что лучше избыток и не испытывать дефицита в
материале,  чем  не  завершить работу как надо было ее завершать.
Это только частный пример.

     Удивление вызывал персонал самой станции. Очень противоречи-
вые представления оставлял

     Я уже об этом несколько слов говорил. Мы застали людей гото-
вых к любым действиям в любых условиях.  Потом  уже  в  отдельных
фильмах, в отдельных воспоминаниях, в рассказах я читал, что были
люди, в том числе и со станции,  которые дезертировали,  покинули
свои рабочие места. Но ситуация была сложной. Особенно после эва-
куации многие люди не знали где находятся их дети, матери, потому
что  эвакуировали людей в разные стороны.
     Кто-то оставался в деревнях и поселках,  куда их привезли, а
кто-то немедленно доставал билеты и уезжал к своим родственникам6
но к каким и куда.  Это все психологически осложняло  картину  и,
тем  не  менее  все  работники станции от самых рядовых и высоко-
поставленных, работники Министерства энергетики были готовы к са-
мым  активным,  к  самым  яростным,  как  это сказать,  отчаянным
действиям.
     Но какие  нужны были действия,  что нужно было делать в этой

                             - 15 -
ситуации, как спланировать и организовать эту работу, в этом пла-
не  никакого  понимания необходимой последовательности действий у
хозяев станции и руководства Минэнерго не  обнаруживалось  и  мне
заранее  в  таком изложении и изученном виде,  скажем в вариантах
которые рождались бы тут же вот здесь,  эту  функцию  определения
обстановки  и  ведения  необходимых действий приходилось брать на
себя Правительственной комиссии.
     Обращала на  себя внимание такая растерянность даже в пустя-
ках. Вспоминаю первые дни, когда Правительственная комиссия нахо-
дилась еще в Припяти, то не было необходимого количества защитных
респираторов,  индивидуальных дозиметров,  так называемых ТЛД  и,
даже  не очень надежных карандашей-счетчиков,  которые показывали
бы.
     Всего этого  было  мало  и не хватало для всех участвующих в
работе.  Кроме того большая часть из них либо были  не  заряжены,
либо были люди не проинструктированы как точно ими пользоваться в
какой момент времени необходимо перезаряжать соответствующий  до-
зиметр.  Вот это было довольно неожиданно.  Там можно было кусать
себе локти,  потому, что на станции не было автоматов внешней до-
зиметрии, которые бы кругом выдавали бы автоматическую телеметри-
ческую информацию по радиационной обстановке в радиусе, скажем, -
1, 2, 4 - 10 км.
    Поэтому приходилось организовывать большое  количество  людей
для проведения разведывательных операций.  Не было, скажем, ради-
оуправляемых самолетов,  снабженных дозиметрическими приборами  и
поэтому   пришлось  изрядное  количество  пилотов,  вертолетчиков
использовать для измерительных для разведывательных целей. Понят-
но, что  незаменим  человек в тех случаях когда предстояло произ-
вести какие-то технологические работы. Сброску груза или осущест-
вление  какой-то  другой операции,  связанной с крупногабаритными
приборами, поставленными на борт вертолета.  Здесь люди необходи-
мы,  но простейшие и часто выполняемые операции казалось бы могли
совершаться   беспилотными   малогабаритными    радиоуправляемыми
средствами, летательными.
     Вот этой техники в наличии не оказалось.  Значит,  не оказа-
лось элементарной культуры.  В первые дни, по крайней мере, пото-
му,  что в городе Припяти, в помещении, в котором 27, 28 и 29 ап-
реля  были достаточно грязными,  привозили необходимое количество
продуктов, ну что там  колбасу,  огурцы  и  помидоры,  бутылки  с
пепси-колой, фруктовые воды, все это доставлялось в комнаты и тут
же голыми руками резалось,  поедалось. Т.е. такой, даже, гигиени-
ческой культуры в первые дни,  для правильного принятия пищи,  не
было. Это уже потом, спустя несколько дней, когда все более-менее
организовалось появились соответствующие столовые, палатки, соот-
ветствующие санитарно-гигиенические условия. Правда довольно при-
митивные, в  которых  хоть  можно было контролировать руки людей,
которые принимали пищу и качество, с точки зрения загрязненности,
самой пищи.
     В первые дни все это было конечно не организованно и это все

                             - 16 -
поражало.  Вот такие бытовые эпизоды.
     Правительственная комиссия несколько первых дней работала  в
г.Припяти. Штаб  размещался  в  городском комитете партии.  Ночь,
если удавалось ее провести,  ночевали люди в гостинице,  располо-
женной рядом  с городским комитетом партии.  Когда эвакуация была
закончена,  еще пару дней Правительственная комиссия находилась в
Припяти, а  затем она переместилась в районный комитет партии го-
рода Чернобыля,  как место работы и в одной из военных  частей  в
казарменном городке. Спустя некоторое время ей были бытовые усло-
вия созданы для работы.  Вот бытовая часть  -  жилье  для  Прави-
тельственной комиссии было размещено в городе Иванкове, что уже в
50 км.  от Чернобыля.
     Но было видно,  что при таких перемещениях никаких там заго-
родных пунктах управления никаких развернутых пунктах  в  которых
можно  было вести управленческую работу в такой сложной ситуации,
ничего подготовлено не было и все это приходилось  изобретать  на
ходу вместе, удачно и неудачно.
     На второй  по  моему день или на третий я предложил сразу же
организовать информационную группу  в  составе  Правительственной
комиссии. Пригласил в нее двух или трех опытных журналистов,  ко-
торые бы получали информацию технического, медицинского, радиаци-
онного характера  от специалистов в том объеме в котором это было
необходимо - в полном ли или в частичном, ограниченном виде, но в
частично ограниченном виде когда  у  нас  самих  не  было  полной
ясности что  бы не было неточностей каких-то и выпускать ежеднев-
но, а может быть по несколько раз в сутки соответствующую прессу,
которая могла бы передаваться в ТАСС в газеты по телевидению. Что
и как происходит, какова обстановка, как вести себя населению.
     Это не отвергалось,  но так,  по моему, до сегодняшнего дня,
вот такой пресс-клуб создан не был.
     2-го мая Правительственная комиссия уже располагалась в  го-
роде Чернобыле.  Появились  в зоне Николай Иванович РЫЖКОВ и Егор
Кузмичь ЛИГАЧЕВ.  Их поездка имела большое значение. Правительст-
венная комиссия  еще на кануне их приезда приняла решение продол-
жать эвакуацию населения не только из  города  Припяти  но  и  из
30-ти километровой зоны окружающей ЧАЭС.  На основании разведыва-
тельной работы,  прогноза распространения  радиоактивных  частиц,
было принято такое решение накануне 2-го мая.
     Когда наши высокие руководители приехали.  А поездку они на-
чали именно с мест расположения людей, которые уже были эвакуиро-
ваны. Они 2-го мая провели совещание в Чернобыльском райкоме пар-
тии вместе с тов.  ЩЕРБИЦКИМ (это было первое его появление в ра-
йоне катастрофы).
     До этого  все  правительство  Украины очень удачно и активно
представлял зам.Пред СМ Украины НИКОЛАЕВ.  Это совещание было су-
щественным. Во-первых, из наших докладов , а в качестве докладчи-
ка выступать пришлось мне они поняли обстановку,  поняли, что это
не частный случай аварии, что это крупно-масштабная авария, кото-
рая будет иметь долговременные последствия и что предстоят огром-

                             - 17 -
ные работы по продолжению локализации разрушенного блока, что не-
обходимо готовиться  к крупномасштабным дезактивационным работам,
что предстоит спроектировать и построить укрытие для разрушенного
4-го блока,  тщательно оценить обстановку на самой станции,  оце-
нить возможности ввода в строй 1,  2 и 3-го блоков.  Оценить воз-
можность продолжения строительных работ на 5 и 6 блоках.
     Тогда уже все эти вопросы вырисовывались.  Кроме того 1-го и
2-го мая повысились фоновые значения и радиационный уровень в го-
роде Киеве и других городах,  отстоящий довольно далеко от Черно-
быльской АЭС.
     Все это руководителей нашей  партии  и  правительства  очень
волновало и они приехали разобраться со всеми делами на месте, но
после докладов,  после того как мы объяснили ситуацию так как  мы
ее понимали сами были приняты координальные решения, определившие
порядок организации и масштаб этой работы на весь последующий пе-
риод.  Масштаб этой работы, отношение к ней всех ведомств, предп-
риятий, руководителей нашей страны.
     Создана была  Оперативная  группа  под  руководством Николая
Ивановича РЫЖКОВА,  подключена практически вся промышленность Со-
ветского Союза.
     С этого  момента  Правительственная  комиссия  стала  только
конкретным управленческим механизмом той огромной государственной
работы, которая  проходила под управлением Оперативной группы По-
литбюро ЦК КПСС.  Оперативная группа заседала регулярно и ей док-
ладывали все детали и состояние радиационной обстановки в  каждой
точке,  которая  наблюдалась и оценивалась,  все положения по тем
или иным мероприятиям.  В общем я не знал ни одного ни мелкого ни
крупного  события,  которые  не были бы в поле зрения Оперативной
группы Политбюро. В состав оперативной группы входили кроме Нико-
лая Ивановича РЫЖКОВА и Егора Кузмича ЛИГАЧЕВА входил тов. ЩЕБРИ-
КОВ,  входил тов. ВОРОТНИКОВ , Министр внутрених дел тов. ВЛАСОВ,
Владимир  Иванович  ДОЛГИХ  -  секретарь  ЦК  КПСС,  который  не-
посредственно от имени ЦК занимался контролем за всеми  мероприя-
тиями, проводимыми в зоне ЧАЭС и в атомной энергетике в целом. Он
этим делом занимался мне кажется ежесуточно, не сбрасывая со сче-
тов  необходимость проведения всех остальных работ,  которые были
ему поручены.
     Я должен сказать, что неоднократно, бывая на заседаниях Опе-
ративной группы,  что ее заседания и ее решения носили очень спо-
койный сдержанный характер.  Они максимально старались  опереться
на точку зрения специалистов,  но всячески сопоставляя точки зре-
ния различных специалистов.  В общем для меня это был такой обра-
зец правильно организованной работы.  Знаете,  я первоначально не
мог предполагать,  что там могут приниматься такие волевые  целе-
направленные решения,  направленные на то, что бы как можно быст-
рее справиться с ситуацией, как-то приуменьшить, может быть, зна-
чение случившегося - ничего похожего не было. Работа была органи-
зована так как в хорошем научном коллективе.
     Первое внимательное  изучение информации,  желательно из ин-

                             - 18 -
формации получаемой из разных источников,  а часто бывали  случаи
когда выдаваемая  военными  информация  отличалась от информации,
получаемой другими  гражданскими научными службами.  Особенно это
касалось величины выбросов активности из  4-го  блока.  Различные
научные  группы предоставляли различную информацию на первых эта-
пах.
     Например, разные научные группы уже в июне месяце по разному
оценивали величину выброшенной из 4-го блока активности.
     Например, из ГЕОХИ им. Вернадского, на основании своих изме-
рений в отчете,  утвержденном академиком  ВЕЛИХОВЫМ,  представила
данные в  соответствии с которыми более 50%  содержимого реактора
выскочило за пределы Чернобыльской АЭС. Они дали колоссальную зо-
ну распространенности плутония, например по территории СЧоветско-
го Союза.
     Вторая группа  специалистов,  которая  работала по поручению
Льва Дмитриевича РЯБЕВА,  состоящая из специалистов радиационного
института Минсредмаша,  измерения она проводила просто на основа-
нии общей активности проявляемой в различных гидрофизических точ-
ках вокруг четвертого блока, распределяли топливо пропорционально
активности, проявляемой различными участками.
     Конечно это было неправильно, потому, что не учитывалось са-
мопоглощение, и многие другие процессы. И тем не менее не основа-
нии такого первичного обзора ситуации ими был сделан вывод о том,
что, примерно то же, половина топлива находится в шахте реактора,
а остальное находится вне этого реактора.
     Наконец третья группа специалистов, которая самым тщательным
образом обследовала все карты,  которые давал Госкомгидромет, ин-
тегрировали всю активность, которая фиксировалась наземной и воз-
душной разведкой,  сопоставляя с данными, которые стали поступать
уже к нам из-за рубежа,  они никак не могли обнаружить более 3-4%
активности,  находящейся  вне четвертого блока.  И эта информация
поступала в мою подгруппу и имела практическое значение  с  точки
зрения как  действовать  и какие прилагать усилия на захоронения,
на дезактивационные работы.
     Пришлось создать такую комиссию и просить Анатолия Петровича
быть арбитром.  Искать ошибки.  В конечном итоге  оказалось,  что
группа ГЕОХИ была неточна, так как измерения плутония проводились
в условиях таких при которых в пробы анализов  попал  плутоний  и
оружейного происхождения периода ядерных взрывов.  Эти неточности
были уточнены. Но подход был не совсем точным.
     В конце  концов  все пришли к единой цифре:  3,0 - 3.5 - 4,0
процента выброшенного топлива за пределы 4-го блока. Но в тот пе-
риод это создавало довольно нервную обстановку. Но сама Оператив-
ная группа какой-бы то ни было нервозности при этом не проявляла.
Она просто  настаивала на дополнительных измерениях,  на дополни-
тельных уточнениях и всячески старалась понять истинное положение
вещей.
     При этом в своих решениях Оперативная  группа,  я  повторяю,
что бы  тому свидетелем,  старалась идти все время по пути макси-

                             - 19 -
мальной защиты интересов людей,  исходя  из  возможных  вариантов
загрязненности устанавливать величины денежной компенсации, кото-
рая потребовалась бы эвакуированным людям.  Они всяческие решения
принимали исключительно в пользу людей, пострадавших от этой ава-
рии. Это касалось каждого случая.
     Оперативная группа поразила меня еще и тем,  что она не про-
являла стремления законспирировать ранее принятые  решения.  Ска-
жем,  принимались  решения какого-то сорта,  скажем о сроке пуска
первого и второго блока и на время завершения работ по сооружению
саркофага или о работах по 5-му и 6-му блоках,  или первичные ре-
шения которым планировались законсервировать сразу же город  При-
пять. И такие решения принимались. Но если вдруг появлялись новые
экспериментальные данные,  которые показывали,  что город Припять
может  быть не законсервирован,  что когда обстановка стала более
спокойной,  он может быть дезактивирован и в какой-то части засе-
лен,  конечно,  для проживания и в какой-то части можно организо-
вать нормальное слежение за этим городом, за действием его комму-
нальных служб,  то Оперативная группа меняла ранее принятые реше-
ния и не видела в этом какого-то криминала.
     Николай Иванович  РЫЖКОВ еще не раз бывал на ЧАЭС.  Приходи-
лось на Оперативной группе принимать еще не раз принимать решения
и по принятию или не принятию иностранной помощи, которая предла-
галась в этот период времени.
     Вот как  мне  вслух об этом хотелось просто сказать,  но те-
перь, возвращаясь к тем майским дням, я должен сказать, что после
того как  Николай  Иванович РЫЖКОВ и Егор Кузмич ЛИГАЧЕВ посетили
районы бедствия,  оценили  ситуацию,  поступила  команда:  первый
состав Правительственной  комиссии сменить и заменить его на вто-
рой.
     Борис Евдокимович  оставался руководителем Правительственной
комиссии,  но было принято решение  дальнейшую  работу  на  месте
вести дублирующими составами и первая группа отбывала в Москву, а
на месте появился дублирующий состав,  во  главе  с  заместителем
ПредСовмина Иваном Степановичем СИЛАЕВЫМ.
     Вся группа первой  Правительственной  комиссии  улетела,  но
ЩЕРБИНА предложил задержаться мне и тов. СИДОРЕНКО для того, что-
бы доводить до конца работу: СИДОРЕНКО - по выяснению причин про-
исшедшей  аварии,  а мне - довести до конца работу по локализации
аварии на 4-м блоке.  Но формально меня в команде СИЛАЕВА  должен
был  заменить  РЯЗАНЦЕВ  Евгений Петрович - заместитель директора
нашего Института атомной энергии. Он приехал в этой группе и нео-
жиданно в ней появился и Евгений Павлович ВЕЛИХОВ - уж и не знаю,
по какой команде.
     Вот тут  я  должен несколько слов сказать.
     Евгений Павлович ВЕЛИХОВ видимо,  насмотревшись  кинофильмов
"Китайский синдром", приехал с опасением, которые я докладывал то
же РЫЖКОВУ и ЛИГАЧЕВУ,  что в принципе нас  волнует  неопределен-
ность геометрического положения остатков реактора. Ясно, что теп-
ловыделение из этой массы топлива продолжается.  Разогрев продол-

                             - 20 -
жается  и какое-то вертикальное движение этой массы и топлива мо-
жет наблюдаться.  При этом нас волновало два  обстоятельства:  не
может ли  это движение привести к тому,  что в каком-то локальном
районе создастся вновь критическая масса и вновь начнут нарабаты-
ваться  короткоживуюие изотопы.  Во-первых это нас волновало,  но
как-то мы уповали на то,  что большое количество,  около 40 тонн,
бора  было  введено  и мы надеялись,  что достаточно равномерно с
этой массой были смешаны, но все таки полностью снять угрозу воз-
никновения локальных реакторов было нельзя. Первая проблема. Но и
волновало нас, что температуры могут оказаться достаточно высоки-
ми  в этих тепловыделяющих массах.  Какие-то элементы конструкции
нижней части реактора могут  не  выдержать.  Может  не  выдержать
высокие температуры бетон.  Может часть топлива попасть, скажем в
бробатеры в верхний или нижний,  мы еще не знали к  тому  времени
есть ли там вода.  Боялись мощного парообразования. Если какая-то
заметная масса горячего топлива пойдет туда,  то мощное парообра-
зование,  которое вынесет дополнительное количество аэрозолей на-
рушу и загрязнит дополнительные территории.
     Вот эти проблемы нас волновали.  Поэтому Иваном Степановичем
С