расслышала - так была наполнена впечатлениями.
   - Ты не представляешь! - От волнения мать  проглатывала  слова,  чего
раньше с ней никогда не случалось. - Нашу тетю Васю ограбили!
   - Господи! Да что с нее взять-то, - недоверчиво заговорила Надежда, -
небось и денег-то в кошельке почти не  было...  Я  же  ее  предупредила,
чтобы все деньги с собой не носила, она при мне их выложила.
   - Да не деньги, при чем тут деньги! - сердито закричала мать. - У нее
отняли дело всей жизни!
   - Как это - отняли? - не поняла Надежда. - Что, профессор  Зайценогов
объявил ее теорию несостоятельной? И Академия  наук  согласилась  с  его
мнением?
   - Какой профессор Зайценогов? - удивилась в свою очередь мать. -  Его
что, тоже ограбили?
   - Не знаю никакого Зайценогова, хоть бы его  и  ограбили!  -  заорала
Надежда. - Но если ты мне сейчас же не скажешь, что случилось, я.., я не
знаю, что сделаю!
   - Ну что ты кричишь, - обиженно заговорила мать, -  повежливее  могла
бы с матерью разговаривать. И  какая-то  ты,  Надежда,  все  же  у  меня
непонятливая. Я же тебе русским языком объясняю, что у тети Васи  украли
таблички, на которых написано клинописью что-то очень важное.
   - Она что, куда-то их таскала? Вот уж  не  представляю,  кто  на  них
польстился - Или... мама,  твою  квартиру  ограбили?  -  Теперь  Надежда
встревожилась по-настоящему.
   Она решила, что мать нарочно так долго объясняет,  чтобы  подготовить
ее к плохой вести.
   - Мама, ты в порядке? Как себя чувствуешь? А дверь не сломали?
   - Да я-то в порядке, если можно охарактеризовать этот сумасшедший дом
таким словом, - проворчала мать.
   - Милицию ты уже вызывала? - не успокаивалась Надежда.
   - При чем тут  милиция!  -  рассердилась  мать.  -  То  есть  она-то,
конечно, работает по этому делу, но говорю тебе с  уверенностью:  ничего
эта милиция не найдет!
   С тех пор, как милиция по ошибке либо же по злому  навету  арестовала
внука ее лучшей подруги, мать была очень  на  милицию  сердита.  И  хоть
парня выпустили буквально на следующий день и вообще  отстали  от  него,
потому что нашли настоящего преступника - тут уж Надежда приложила руку,
- все равно мать затаила плохое на представителей милиции и ни  на  грош
не верила в их способности раскрывать преступления.
   - Но, мама, - примирительно начала Надежда, - порядок  есть  порядок.
Если взломали квартиру, то положено вызывать милицию. Замки  все  менять
нужно! Я у Саши в хозяйстве посмотрю, вроде бы у  него  замок  приличный
лежал. Купил на всякий случай, вот и пригодится.  Эх,  жалко,  что  Саши
нет!
   Он бы все сам сделал, а так мастера вызывать придется.
   - Надежда! - Мать с трудом вклинилась в деловитый Надеждин монолог. -
Ты вообще-то о чем говоришь? Какие замки, какая милиция? Ее-то  зачем  к
нам в квартиру вызывать? Нам если кого и нужно будет вызвать, то "скорую
помощь"! Из психушки!
   - Кому? - тупо спросила Надежда. - Тебе?
   - Ну знаешь, - мать просто задохнулась от возмущения, - ну знаешь!!!
   Но решив, что сейчас не время ругаться, мать  справилась  с  собой  и
заговорила нормальным тоном:
   - Тетя Вася в невменяемом состоянии.
   Она заперлась в комнате, сидит на диване, раскачивается из стороны  в
сторону и рвет на себе волосы. И еще подвывает на непонятном языке!
   - По-ассирийски, наверное, - испуганно сказала Надежда.
   - Я в замочную скважину подсмотрела, -  призналась  мать,  -  хоть  и
нехорошо, но очень беспокоилась. Она разложила вокруг свои таблички и то
в одну посмотрит, то в другую, руки вздымает и что-то говорит...
   - Какие таблички? - в который раз удивилась Надежда. - Их же украли!
   - Да кто тебе сказал? - закричала мать - Ну что  ты  меня  все  время
путаешь!
   Надежда пошатнулась  и,  чтобы  обрести  твердую  почву  под  ногами,
схватилась за кота Бейсика, который примостился тут  же,  на  телефонном
столике. Кот извернулся и цапнул Надежду  за  палец.  От  боли  она  не"
сколько пришла в себя. Все было как раньше, она в своей квартире, и  кот
такой же негодяй, как всегда. Неужели у матери  начались  склеротические
изменения в мозгу?
   Этого только не хватало!
   - Мама, - начала она терпеливо, - еще раз подробно  и  не  отвлекаясь
объясни, что у вас произошло. Начни по порядку. И возьми себя в руки,  -
добавила она построже, почувствовав, что мать готова разразиться гневной
тирадой.
   - С тобой ничего другого и не остается, - проворчала мать и начала:
   - Говорю тебе, украли коллекцию этого самого  немецкого  барона,  чья
будет выставка в Эрмитаже.
   - Как - украли? - ахнула Надежда. - Ты уверена?
   - Еще бы мне не быть уверенной, когда по телевизору только об этом  и
говорят!
   Привезли полный комплект, а в Эрмитаже распаковали - а там не хватает
статуэтки какой-то богини и целого ящика этих треклятых  табличек.  Тетя
Вася как услышала, так чуть в обморок не упала. Специально,  говорит,  в
такую даль ехала, чтобы именно с  этими  табличками  ознакомиться,  это,
говорит, главное дело  жизни  -  чего-то  там  расшифровать.  Расшифрую,
говорит, можно и помирать. И так она расстроилась, что, боюсь, как бы не
померла без расшифровки!
   - Так, значит, это коллекцию украли?
   А квартира твоя цела? - обрадовалась Надежда.
   - Ну разумеется, цела, с чего тебе вообще пришло в  голову,  что  нас
ограбили? - отмахнулась мать.
   Надежда с облегчением перевела дух и почесала Бейсика  за  ухом.  Она
так обрадовалась, что решила не делать матери ехидного замечания о  том,
что если бы некоторые научились толково излагать информацию, то не  было
никакой неразберихи.
   - И главное, я зачем-то телевизор  с  утра  включила,  погоду  хотела
узнать, - сокрушалась мать, - а там с утра пораньше такие новости.  Даже
позавтракать не успели... А теперь она  заперлась,  и  я  не  знаю,  что
делать.
   - Понаблюдай за ней потихоньку, а  я  приеду,  -  сказала  Надежда  и
бросила трубку.
   Мать открыла дверь сразу же, Надежда даже не успела донести  руку  до
звонка - она высмотрела Надежду из окна.
   - Ну,  как  там?  -  прошептала  Надежда,  кивая  на  дверь  комнаты,
отведенной тете Васе.
   - Все так же, - вздохнула мать, - не знаю, что и думать. Но  говорить
сама с собой она перестала.
   Надежда на цыпочках приблизилась  к  двери  и  заглянула  в  замочную
скважину. Тетя Вася сидела на диване и внимательно читала какие-то  свои
записи, время от времени сверяясь с табличками.
   -  Тетя  Вася!  -  Надежда  решилась  постучать  в  дверь.  -   Васса
Иринарховна, откройте, пожалуйста.
   Старуха удивленно вскинула голову и поднялась с дивана.
   - В чем дело? - спокойно спросила она, возникнув на пороге.
   - Как вы себя чувствуете? - пролепетала Надежда, оробев  под  суровым
взглядом старухи.
   - Абсолютно нормально, - отчеканила та, - я работаю. А вы думали, что
я выжила из ума?
   Надежда с матерью выразительно переглянулись и дружно пожали плечами.
   - Вот, кстати, хорошо, что ты пришла, Надежда. Потому что  твоя  мать
никуда не пускает меня одну, думает, что я заблужусь  в  городе,  где  я
родилась и выросла!
   - Но вы же не были в нем больше пятидесяти лет! - вскрикнула мать.
   - Это не  важно,  -  последовал  решительный  ответ,  -  но  маршруты
общественного транспорта действительно изменились.
   И люди стали какие-то невежливые, никто ничего не объяснит.
   - Просто всем некогда! - вступилась Надежда. - Вы видели, что в метро
в час пик делается?
   - Так вот, я прошу тебя проводить меня в Эрмитаж, - гнула  свое  тетя
Вася, - я должна узнать в подробностях, какие таблички были украдены.
   - А там еще статуэтка, - начала  было  Надежда,  но  старуха  махнула
рукой:
   - Статуэтка  львиноголовой  Ламашту  меня  не  интересует.  То  есть,
разумеется, это очень ценная вещь - конец второго тысячелетия  до  нашей
эры, она прекрасно сохранилась, но таблички!.. Идем, Надя, скорее!
   - Вряд ли сейчас  кто-то  будет  с  вами  беседовать  в  Эрмитаже,  -
осторожно начала  Надежда,  -  сами  посудите,  тетя  Вася,  до  вас  ли
кому-нибудь там, когда такой кошмар! Украли часть коллекции,  да  еще  у
немца! Теперь международный скандал будет!
   - Надя, - тетка посмотрела очень грустно, - мне ведь  ждать  некогда.
Успеть бы! - Она отвернулась, и Надежда устыдилась.
   Действительно, может ли тетя Вася ждать, когда ей  восемьдесят  шесть
лет! Тут надо ковать железо, пока горячо!
   В отделе искусства Древнего Востока внешне было тихо.  Надежда  снова
дипломатично оставила тетю Васю там и  ретировалась  в  залы.  Этак  она
станет в музее завсегдатаем! А что, не самое плохое времяпрепровождение.
Муж всегда упрекал Надежду, что она мало занимается  самообразованием  и
совершенно в последнее время перестала повышать свой культурный уровень.
Вместо  этого  она,  видите  ли,  предпочитает  искать  на  свою  голову
всевозможные криминальные приключения. Ну что ж, когда муж спросит,  чем
она  занималась  всю  неделю  в  его  отсутствие,  Надежда  с  гордостью
расскажет ему, что посещала Эрмитаж.
   Она присела на бархатный диванчик, чтобы дать отдых ногам.  Вспомнив,
как сердится  муж  за  то,  что  Надежда  все  время  помогает  знакомым
выпутаться из трудных  криминальных  ситуаций,  Надежда  вздохнула.  Уже
несколько месяцев ни с кем из знакомых не случалось ничего интересного.
   "Если не считать того, - мысленно посмеиваясь, добавила она, - что  у
тети Васи украли дело всей жизни".
   Тут Надежда по-настоящему  расстроилась.  Тетя  Вася,  хоть  и  имела
скверный характер, все же вызывала уважение своей целеустремленностью  и
волей. Надежда искренне желала ей расшифровать несчастные  таблички.  Но
как это сделать?
   "А вот интересно, - закралась  мысль,  -  кто  украл  часть  немецкой
коллекции? И зачем? То есть зачем - понятно. Чтобы  продать  и  получить
деньги. Но если золотую статуэтку и можно  будет  продать  какому-нибудь
сумасшедшему частному коллекционеру, то кому  нужны  глиняные  таблички,
кроме специалистов? То есть они,  разумеется,  тоже  очень  ценные,  раз
такие старые, но вот куда их можно деть здесь, в России?"
   Появилась тетя Вася, присела рядом и перевела дух.
   - Они там радуются, что кража произошла не в Эрмитаже,  -  заговорила
она, - хоть не на них повесят.
   - Я бы на их месте тоже радовалась, - вставила Надежда.
   - А мне что прикажешь делать? - рассердилась тетя  Вася.  -  Милиция,
сами немцы, что к коллекции приставлены, -  все  в  полном  шоке.  Никто
ничего не знает,  оказывается,  бронированную  машину  еще  в  аэропорту
подменили!
   - Ну сильны ворюги! - восхитилась Надежда.
   - Вот ты скажи, Надежда, может милиция что-то  сделать  против  таких
умных преступников? - грустно спросила тетя Вася.
   - А вы сами как думаете?
   - У меня, Надя, еще с молодости к органам отношение известное,  и  ты
знаешь, почему. Стало быть, надеяться не на что.
   - Вам они очень нужны? - посочувствовала Надежда.
   - Очень. Вот, - тетка развернула на коленях бумажку, -  список  того,
что украдено.
   Пять клинописных табличек и девять глиняных  оттисков  с  ассирийских
печатей.
   - Они ценные?
   - Бесценные? Но знаешь, думается мне,  что  охотились-то  за  золотой
статуэткой.
   А таблички эти взяли, ну.., по ошибке, что ли. То есть было два почти
одинаковых  маленьких  ящика,  оба  и  прихватили,  на  всякий   случай.
Разбираться-то им некогда было.
   - Логично, - протянула Надежда.
   - Потому что, - продолжала тетя Вася, - продавать  таблички  никакого
смысла нет. Коллекция барона Гагенау очень известная.  Если  где-то  эти
оттиски появятся, сразу же  многие  узнают.  Так  что  пропадут,  боюсь,
таблички эти теперь без следа.
   - Выбросят их воры за ненадобностью! - подхватила Надежда. - Была  же
история, когда в Америке пятьдесят статуэток "Оскара" на помойке  нашли!
Так то "Оскар", его каждый американец в лицо знает. А у нас - ну заметит
кто-нибудь эти таблички  -  черепки  и  черепки,  никто  не  распознает,
народ-то серый...
   - Не дай Господи! - Тетя Вася прижала руку к сердцу.
   Они побрели домой. Всю дорогу  тетя  Вася  была  очень  задумчива,  и
Надежде было ужасно ее жалко.
   По Литейному, где жила мать, нужно было идти от остановки троллейбуса
два квартала пешком. Тетя Вася утомленно опиралась на руку Надежды,  так
что Надежда подумывала, не вызвать  ли  старухе  платного  врача,  пусть
сердце  послушает,  давление  измерит  и   уколы   назначит   витаминные
какие-нибудь. А то как бы.., тьфу, тьфу, чтоб не сглазить...
   Внезапно  старуха  встрепенулась  и  даже  перестала   опираться   на
Надеждину руку.
   - Что?.. - начала было Надежда, но тетя Вася шикнула  на  нее,  чтобы
замолчала.
   Она стояла посреди тротуара и поводила  головой,  как  старый  боевой
конь, услышавший звук трубы. Надежда оглянулась. Шагах в  пяти  от  них,
сбоку на тротуаре, приткнулся к стене дома ларек холодного сапожника.
   Сам  сапожник,   вернее   сапожница   -   полная   немолодая   тетка,
смугло-южного вида, высунула голову и быстро переговаривалась с  молодым
парнем на своем языке. Парень был тоже смуглый и черноволосый, глаза его
сердито блестели под насупленными густыми бровями. Он не  был  похож  на
обиженного клиента. И на заглянувшего просто так  поболтать  земляка  он
тоже не был похож.
   Надежда почувствовала, как тетя Вася незаметно подталкивает ее  ближе
к ларьку.
   - Что-то мне нехорошо, постоим тут немножко.  -  Она  прислонилась  к
стене и утомленно откинула голову, но Надежда-то прекрасно  видела,  что
старуха вполне сносно себя  чувствует,  глаза  у  нее  блестят  и  голос
твердый, просто ее чем-то заинтересовал ларек холодной сапожницы.
   Двое в ларьке не обратили на них никакого внимания  -  они  ругались.
Да, Надежда поняла  это  по  жестам  и  повышенному  голосу  тетки.  Она
гортанно что-то выговаривала парню, а тот хмуро отвечал, набычившись.
   Первая мысль, которая пришла Надежда в голову, была о том, что парень
- рэкетир, то есть он собирает деньги с таких ларечников.
   Но парень, как ни странно, не был похож на бандита.  Волосы  хорошие,
вьющиеся,  одет  чисто  и  вполне  прилично.  Никаких  ярких  спортивных
костюмов - обычные джинсы и куртка. Никаких золотых цепей  и  "гаек"  на
пальцах. Выражение лица сердитое, но не тупое и не злобное.
   Тетка совершенно уже высунулась из  ларька  и  сердито  закричала  на
парня. Тот резко ответил, дернул широкими плечами, повернулся и пошел по
Литейному быстрым шагом, сунув руки в карманы. Тетка крикнула ему что-то
вслед и скрылась в своей будке.
   Тетя Вася встрепенулась и бодрым шагом отправилась домой, благо  было
уже недалеко. Поднимаясь по лестнице, Надежда не удержалась:
   - Тетя Вася, чем вас так заинтересовала тетка Галия?
   - Ее так зовут? - обернулась старуха. - Ты ее знаешь?
   - А ее все тут знают, - махнула рукой Надежда, - сколько себя  помню,
она всегда здесь  сидела.  Какая-то  она..,  из  южных  народностей,  но
по-русски хорошо говорит, давно, видно, здесь живет.
   - Давно живет, - хмыкнула тетя Вася, - ну-ну...
   Надежда открыла дверь своим ключом, и мать выглянула из кухни, откуда
доносились аппетитные  запахи:  тушеного  мяса  с  картошкой  и  сдобных
булочек с корицей.
   Надежда сглотнула голодную слюну и обрадовалась  -  она  ела  сегодня
только рано утром, перед работой.
   - Ну как там? - тихонько спросила мать. - Прояснилось что-то?
   Тетя Вася, не отвечая, устремилась в  свою  комнату  и  вышла  оттуда
тотчас же, держа в руках свои  неказистые,  но  достаточно  еще  крепкие
ботинки. На ногах тети Васи были домашние шлепанцы.
   -  Я  вниз  спущусь,  обувь  починить,  -  сказала  она  в  ответ  на
приглашение матери пообедать.
   - Зачем ее чинить? - хором удивились Надежда  с  матерью.  -  Набойки
совсем свежие...
   - Вот как раз... - Тетя Вася скрылась на кухне и вернулась  оттуда  с
большим столовым ножом.
   Этим ножом она безуспешно попыталась подковырнуть набойку.
   - Что вы делаете? -  опять-таки  хором  вскричали  мать  и  дочь,  но
старуха  только  отмахнулась  от  них  нетерпеливо  и  продолжала   свое
неблагодарное занятие. И когда Надежда уже мигнула матери,  что  старуху
нужно схватить и отнять нож, а то как бы она не начала гоняться с ним по
всему дому, усилия тети Васи увенчались успехом.
   - Вот, -  торжествующе  произнесла  она,  держа  в  руках  оторванную
набойку, - а говорят, сейчас мастеров хороших  не  осталось.  Посмотрим,
как ваша Галия с этим справится.
   Она  направилась  к  двери,  но  тут  Надежда,  сообразив,  что  обед
отодвигается на неопределенно долгое время, озверела и  схватила  ее  за
рукав.
   - Пока не объясните, что происходит, никуда не пойдете!
   Тетя  Вася  выдернула  руку,  потом  выпрямилась,  став  похожей   на
Станиславского, но, заглянув в глаза Надежде, покорно отошла от двери.
   - Надя, - начала она спокойно, - как ты думаешь, какой национальности
эта Галия?
   - Понятия не имею! - Надежда пожала плечами. - Ну, черная какая-то...
А зачем мне это знать?
   - А затем, - наставительно продолжала старуха, - что эта сапожница по
национальности айсорка!
   - Откуда вы знаете? - заупрямилась Надежда.
   - Мне ли не знать! - усмехнулась старуха. - А айсоры, они  же  сураи,
да будет тебе известно - это прямые потомки древних ассирийцев.
   - Что вы говорите? - зло воскликнула  Надежда,  ей  безумно  хотелось
есть и совершенно не хотелось углубляться  в  историю  народов  Древнего
Востока.
   - Что-то я такое слышала, -  мать  решила  поддержать  беседу,  -  но
откуда в нашем городе взялись айсоры?
   - Они жили в Ираке, в Турции и в Закавказье, а потом,  в  1919  году,
было большое восстание, турки их вырезали, и оставшиеся бежали в Ирак  и
в Советский Союз.
   А у нас уже распространились по многим  городам.  До  войны  в  Союзе
числилось по переписи больше двадцати тысяч айсоров,  -  объясняла  тетя
Вася.
   - Ну и дальше-то что? - хамила Надежда. - Зачем вам  к  этой  айсорке
нужно?
   Ботинки испортили...
   Мать дернула ее за рукав, но Надежда была голодна,  а  когда  человек
голоден, он за себя не отвечает.
   - Когда мы проходили мимо, я услышала любопытный разговорчик,  -  как
ни в чем не  бывало,  продолжала  тетя  Вася,  -  этот  молодой  человек
приходится вашей Галие родным внуком. И она была очень  недовольна  тем,
как он проводит время, а именно: ходит куда-то по ночам, бросил работу и
забивает голову какими-то бреднями.
   - Обычный разговор  бабушки  и  взрослого  внука,  -  пожала  Надежда
плечами.
   - Да, конечно. Но молодой человек на эти упреки отвечал, что он занят
очень важным делом, что там, куда он ходит, ему  объяснили,  кто  он  на
самом деле.
   - И кто же он?
   - Он - представитель древнего народа сураи; еще во втором тысячелетии
до нашей эры ассирийский народ был силен и  знаменит,  в  то  время  как
других  народов  не  было  и  в  помине.  И  давно   пора   восстановить
справедливость и вознести потомков славного и гордого  народа  сураи  на
полагающуюся им высоту.
   Видя, что Надежда с матерью смотрят на нее, разинув рот от изумления,
тетя Вася пояснила:
   - Я кратко излагаю своими словами, чтобы вам было понятнее.
   - Ничего не понятно, - вздохнула мать. - А при чем тут вы?
   - Мальчишка нес что-то еще про древних ассирийских  богов.  Потом  на
руке его - вот тут, - старуха показала на  своей  кисти,  -  я  заметила
татуировку в виде пентаграммы.
   Мне хочется узнать об этом побольше.
   - Ну идемте, - со вздохом согласилась Надежда.

***

   Тетя Галия закрылась в своей будке  и  плакала  там  навзрыд.  Увидев
Надежду, которая поздоровалась с  ней  через  стекло,  Галия  приоткрыла
дверь, взяла поврежденный ботинок, осмотрела его и кивнула головой.
   Потом она громко высморкалась в мужской клетчатый платок и потянулась
за инструментами. И вот тут-то тетя Вася обратилась к ней по-ассирийски.
Она произнесла длинную тираду, после чего Га