тупать - отмените. Если надо объявить  о  его
смерти, объявите или поручите кому-нибудь. Если надо  почтить  его  память
минутой молчания - займитесь этим.



                           10. МАЙКЛ СТРОНГ. 15.00

     Я не мог уйти домой. Я должен был оставаться на месте преступления до
тех пор, пока не уйму хоть в какой-то мере свое смятение.
     Он был убит. Небеса обрушились бы прежде, чем Джайлс  разбросал  свою
одежду, но убийца не мог этого знать.
     Я обязан был перед Джайлсом распутать  эту  историю.  Конечно,  я  не
питал к нему большой любви. Просто я чувствовал себя виноватым. Мог  ли  я
быть уверен, что моя забывчивость не способствовала убийству?
     Я бродил бесцельно по отелю и в 15.00 очутился в одном  из  баров.  Я
сидел и размышлял. Конечно, я представлял себе все  камни,  которыми  была
вымощена дорога к убийству. И все же, несмотря на все  эти  многочисленные
факторы, я выполнил бы поручение, если бы  не  встретил  Ширли.  И  именно
поэтому я сидел в баре, впервые в жизни испытывая желание  напиться  и  не
зная, как это сделать.
     Я старался разобраться в том, что произошло. Если  Джайлс  был  убит,
кто его убил?
     У кого был мотив для убийства?
     У многих был мотив сделать  ему  гадость,  отозваться  о  нем  плохо,
отказаться протянуть ему руку помощи в критический момент. Но ни  один  из
этих мотивов, вероятно, не был достаточной причиной для убийства. Кто  мог
проникнуть в запертую комнату Джайлса?
     Если  писатель  находится  на  съезде,  так  или  иначе  связанном  с
писательским трудом, то любой человек может постучать в дверь и на вопрос:
"Кто там?" ответить: "Я ваш почитатель, сэр. Не напишете ли вы автограф на
вашей книге, которую я принес?".
     Теоретически писатель может ответить: "Катись отсюда,  бездельник,  я
занят", но могу поспорить, что нет  такого  писателя,  особенно  молодого,
который может устоять перед столь лестной просьбой.
     И как было совершено убийство? Видимо, тупым орудием, и удар пришелся
по основанию черепа, поскольку только таким образом можно было имитировать
удар о край ванны. Так чем был нанесен удар?  Может  быть,  это  был  удар
каратэ?
     И при чем здесь героин?
     В этот момент я услышал, как кто-то рядом откашлялся. Я  обернулся  и
увидел Майкла Стронга. У него был смущенный, несчастный вид.
     - Не мог бы я переговорить с вами, мистер Джаст? - спросил он.
     - Вы разве не должны находиться на своем посту?
     - Меня подменили. Всего несколько минут, сэр. Я.. я  хочу,  чтобы  вы
знали, что я очень сожалею о случившемся, - выдавил он.
     - Вы думаете, он был убит?
     - Я? Нет. Вы не сказали полиции?
     - Нет, я ничего не сказал полиции. Мне не поверили  бы.  Ведь  вы  не
верите.
     - Только потому, что одежда разбросана? Слабое доказательство.
     - А героин?
     - Его там не было.
     - Да, после того, как вы двое пришли. А до этого  героин  был.  Я  не
сумасшедший. Вы, или ваш шеф или вы оба смахнули его.
     Он покачал головой:
     - С какой стати?
     - Вы не хотите, чтобы  это  оказалось  убийством,  верно?  Плохо  для
репутации отеля. А скандал с наркотиками еще хуже.
     Стронг задумался.
     -  Допустим,  здесь  были  наркотики.  Это   свидетельствует   против
убийства.
     - Да ну?
     - Точно. Если мистер Дивор был  наркоманом,  он  мог  находиться  под
действием наркотика, и тогда откуда вам знать, как он поступал бы со своей
одеждой.
     Тут и мне пришлось задуматься.
     - И едва ли Джайлс был наркоманом. Но героин имеет какое-то отношение
к случившемуся.
     - Если здесь был героин, - сказал Стронг, - и если  мистер  Дивор  не
употреблял наркотики, то значит  героин  не  был  связан  с  ним.  Он  мог
остаться от предыдущего гостя.  Он  мог  лежать  здесь  несколько  недель.
Горничные не так уж старательно убирают номера.
     Весьма маловероятно, но могло быть и так.
     - Мистер Джаст, если не возражаете, я хотел бы кое-что объяснить.
     - Слушаю вас.
     - Я люблю фантастику. Как я вчера вам  сказал,  я  восхищаюсь  книгой
Дивора. Он  поставил  свой  автограф  сегодня  утром  на  моем  экземпляре
"Пересечения". Я просто хочу, чтобы вы знали о моих чувствах.
     Он вытащил потрепанную книжку в бумажном переплете и протянул мне. На
титульном листе действительно  стояла  подпись  Джайлса,  я  ее  знал.  "С
наилучшими пожеланиями" над ней и "26 мая 1975"  под  подписью.  Слова  "С
наилучшими пожеланиями" были бледными, а подпись  была  значительно  более
яркой.
     - Не поставите ли и вы свою подпись и дату? - спросил Стронг.
     - Это не моя книга.
     - Я знаю, сэр, но я прочитал две ваши книги и видел ваш фильм.
     Не могу сказать, чтобы он меня растрогал, - я не столь восприимчив  к
лести. Я понимал, что подпись Джайлса, датированная днем его смерти,  и  к
тому же подпись  человека,  обнаружившего  труп,  и  датированная  тем  же
числом, могут сделать книгу весьма ценной.
     Я расписался. Никаких "наилучших пожеланий", просто  фамилия  и  дата
под автографом Джайлса.
     - Послушайте!  -  меня  внезапно  осенило.  -  Вы  получили  автограф
сегодня?
     - Да, мистер Джаст.
     - Значит, вы были там. Правда ли, что мистер Дивор поднял шум,  когда
надписывал автографы? Из-за чего?
     - Шум? - Стронг, казалось, растерялся. - Я не слышал никакого шума. -
Он покачал головой. - Ничего об этом не знаю. Я  пришел  рано  и  стоял  в
начале очереди, наверное, третий или четвертый. Оттуда я ушел на свой пост
у дверей книжной выставки. Может быть, что-то и произошло после того,  как
я ушел. Но вряд ли что-нибудь серьезное, иначе мне стало бы известно.
     Он поднялся, хотел было распрощаться, но вдруг спросил:
     - Вы знакомы с миссис Дивор?
     - Встречался с ней раза два.
     - Я думаю, она хотела бы вас повидать.
     - Она здесь? Вы ее видели?
     - Я знаю, что она была в отделе по  связи  с  прессой.  Шестой  этаж,
комната 622. Только, мистер Джаст...
     - Да?
     - Я не думаю, что стоит говорить ей о ваших теориях. Бедная  женщина,
наверное, в тяжелом состоянии. Остаться вдовой в таком молодом возрасте...
     - Не беспокойтесь. Я не сказал полиции, не скажу и ей...



                            11. ЮНИС ДИВОР. 15.45

     Юнис Дивор мне не нравилась. Она  была  ярым  борцом  за  равноправие
женщин  еще  до  того,  как  в  стране  развернулось  это  движение.   Она
продиралась сквозь мужской  мир,  вооруженная  длинными  ногтями  и  тугим
бюстгальтером. Она была юристом, не употребляла никакой косметики, коротко
стригла свои каштановые волосы, носила костюмы мужского  покроя,  говорила
грубоватым голосом и ходила вразвалочку. Я был совершенно потрясен,  когда
Джайлс игриво сообщил, что они решили пожениться.
     Я не мог понять, что он нашел в ней, а она в нем. Да я и  не  замечал
особых проявлений любви между ними.
     И  теперь  я  обнаружил,  что  мне  не  так-то  легко   выразить   ей
соболезнование по поводу его смерти. Но  я  должен  был  это  сделать.  Не
говоря уже о чисто гуманных соображениях, она была единственным человеком,
который мог сказать мне, изменил ли Джайлс свою привычку и не ошибаюсь  ли
я, делая вывод об убийстве только на основании разбросанной одежды.
     Я поднялся на шестой  этаж,  увидел  стрелку  с  надписью  "служебные
кабинеты", повернул налево и нашел комнату 622. Я вошел очень  медленно  и
тихо, потому что не хотел, чтобы  Юнис  сразу  увидела  меня,  пока  я  не
соберусь с духом. Но ее в комнате не оказалось. Я спросил у  сидевшей  там
Сары Восковек (теперь я уже помнил ее  фамилию),  не  знает  ли  она,  где
сейчас миссис Дивор.
     - Наверху, в комнате 1511. Ждет медицинского эксперта.
     Я взглянул на часы. 15.40. Не прошло и суток с тех пор, как я  прибыл
на съезд. Я попрощался с Сарой и ушел.
     Обратно, в номер 1511. Мне это было совсем не по душе. Я  постучал  в
дверь. Немного спустя она  приоткрылась,  и  в  просвете  показалось  лицо
полицейского Олсена.
     - Привет. Помните меня? - спросил я.
     Он помнил.
     - Если миссис Дивор здесь, могу я повидаться с ней?
     Она, видимо, услышала, и до меня донесся ее хриплый голос:
     - Пусть войдет. Я хочу видеть его.
     Олсен впустил меня. Комната  была  прибрана.  Юнис  сидела  на  одном
кресле, полицейский сел на другое. Я решил было присесть  на  кровать,  но
передумал и уселся  на  низкую  скамейку  для  чемоданов,  стоявшую  возле
письменного стола.
     Юнис, вероятно, заметила быстрый взгляд, который я метнул  в  сторону
ванной перед тем, как сесть, и сказала:
     - Он все еще там. Накрыт одеялом.
     - Извините за то, что не сразу пришел, но мне сказали, что вы  в  622
комнате... Мне чертовски жаль, Юнис, - я имею в виду  эту  трагедию.  Одно
время мы с Джайлсом были очень близки.
     - Действительно, очень близки, Джаст, если у вас был его ключ, - сухо
сказала она. - Об этом как раз я и хочу поговорить с вами.
     С разрешения Сары мы прошли в номер 1524, который был свободен до  18
часов, чтобы поговорить без помех.
     - Мне хотелось бы услышать от вас, что же все-таки произошло. Как  он
умудрился умереть? - спросила Юнис.
     - Не знаю. Когда я вошел в номер, он был уже мертв.
     - Хорошо, тогда расскажите мне про ключ.
     - Он дал мне ключ вчера вечером, чтобы я мог выполнить его поручение,
но я забыл. И выполнил его сегодня, и, когда я пришел в  его  комнату,  он
уже был мертв.
     - Есть между этим связь?
     - Вы полагаете, что поскольку он был убит после  того,  как  я  забыл
выполнить его просьбу, значит, он  был  убит  из-за  того,  что  я  ее  не
выполнил?
     Она пожала плечами:
     - А почему вы ее не выполнили?
     - Не имеет отношения к делу и несущественно.
     У этой чертовки была потрясающая  способность  угадывать,  о  чем  вы
думаете. Вероятно, это очень помогало  ей  как  юристу.  Не  знаю,  как  у
Джайлса хватило духу жениться на ней.
     - Ну что же. Остановимся на этом. Он упал в ванне. Теперь  произведут
вскрытие  и  отдадут  его  мне.  Я  его  похороню,  потребую  официального
утверждения завещания, если таковое существует - клянусь, я не знаю, и  на
этом все кончится.
     Она уперлась руками в колени, встала и заявила:
     - Это все, Дэрайес, можете уходить.
     Не поднимаясь с места я сказал:
     - Это еще не все. Не возражаете, если я вам задам несколько вопросов,
Юнис? Уверяю вас, что я преследую благую цель.
     Она заколебалась, посмотрела на часы, снова села:
     - Все равно до прихода медицинского эксперта нечего делать,  так  что
задавайте.
     - Как вел себя Джайлс в последнее время?
     - Как сукин сын, каким он стал уже довольно давно.
     Не слишком нежное воспоминание о только что умершем  муже,  но  я  не
собирался читать ей мораль.
     - Вы не знаете, он употреблял наркотики?
     - Мне об этом не известно, но думаю, что я бы знала.
     - Не изменил ли он каких-нибудь из своих излюбленных привычек?
     Она хрипло засмеялась.
     - Он? Вам-то должны быть известны его излюбленные  привычки.  Они  ни
когда не меняются.
     - В этом все дело. Когда вы вошли в его номер, там было все  в  таком
же виде, как и сейчас?
     - Да, в основном.
     - Одежда Джайлса не валялась на полу?
     - Одежда была в стенном шкафу, и каждую  вещь  по  очереди  вынимали,
записывали и нумеровали.
     - Ничего не лежало на кровати или на креслах?
     - Из его одежды? Нет.
     - Вы ведь знаете, как он возился со своей одеждой.
     - Еще бы, - сказала она. - Дует  в  носки  и  складывает  их,  и  все
остальное тоже, и кладет аккуратной стопкой, как его учила мамочка.  Он  у
вас когда-то жил, вам об этом известно.
     - Хорошо, тогда слушайте. Когда я вошел и  обнаружил  его  тело,  его
одежда валялась на кресле  и  на  полу.  Вы  знаете,  что  он  не  мог  ее
разбросать.
     - Не мог. Что дальше?
     - Значит, это сделал кто-то другой. Кто-то другой  побывал  здесь.  А
для чего было  разбрасывать  одежду,  если  не  для  того,  чтобы  создать
впечатление, что Джайлс принимал душ, когда он этого не делал?
     На этот раз ее способность читать мысли была как никогда кстати.  Мне
не надо было объяснять.
     - Вам не кажется, что именно так все произошло?
     - Потому что одежда была разбросана?  Этого  недостаточно.  Присяжных
это не убедит.
     - К черту присяжных. Забудьте, что вы  юрист.  Разговор  между  нами,
думайте просто как человек. Лично вы верите, что это убийство,  исходя  из
того, что его одежда была разбросана?
     - Это интересная мысль, - сказала она  бесстрастно.  -  Возможно.  Но
необходимо больше доказательств.
     На минуту у меня мелькнула мысль сказать ей о  героине,  но  потом  я
раздумал - физически его уже не было.
     - А как насчет душа? Я не помню, чтобы Джайлс  принимал  душ  посреди
дня?
     - Вы многого не знаете, - сказала Юнис. - Он мог принять душ в  любое
время, если с ним была женщина.
     - Вы хотите сказать, - проговорил я после  паузы,  -  что  у  него  в
комнате находилась женщина и он принял душ, и он упал в ванне и умер?
     - Почему бы и нет? И женщина,  не  желая  впутываться  в  историю,  в
которой она не виновата, потихоньку улизнула.
     - А одежда? - спросил я. - Неужели  она  стала  бы  ее  разбрасывать,
после того, как он снял ее и аккуратно сложил?
     - Дурочка могла подумать, что он  сложил  все  так  тщательно,  чтобы
произвести на нее впечатление, а если бы он был один, то побросал  бы  все
куда попало. Вот она и разбросала одежду, как будто Джайлс был один.
     Я был сбит с толку: "Бог мой, а в этом есть смысл".
     - А у него были другие женщины?
     - Да. Он обнаружил, что ему хочется разнообразия.  Была  у  него  эта
женщина, увесистая такая, - владелица книжной лавки. Настоящая мамаша.
     Мне пришло в голову, что Юнис и Роузэнн во многих отношениях схожи.
     - Вы полагаете, что Роузэнн Бронстайн могла быть у него в комнате?
     -  Она  присутствует  на  съезде?  Она  ведь  книготорговец,   должна
присутствовать.
     - Я встретил ее в отеле вчера, - признал я.
     - Значит, могла быть.
     - Но она хорошо знает, что не надо разбрасывать одежду.
     -  Да,  пожалуй,  так,  -  сказала  Юнис  неохотно.  -  Впрочем,  это
нереально.  После  того,  как  Джайлс  обнаружил  прелесть   разнообразия,
Бронстайн долго у него не удержалась.
     - Что думаете вы о случившемся? Убийство или нет?
     - Ничего не думаю. А вот вы думаете над тем, не  могла  ли  это  быть
Юнис Дивор. Прежде всего в смерти мужа подозревают жену, не так ли?
     Мне стало неловко, и я пожал плечами:
     - Я этого не говорил.
     - Так скажите.
     - Почему вы очутились в городе? Сколько времени вы здесь находитесь?
     - Со вчерашнего дня, с 16 часов. Нужно, чтобы я объяснила, почему?
     - Я не могу требовать объяснений. Хотите сами объяснить?
     - Нет ничего проще правды. Он позвонил мне. Забыл дома пакет.
     - Пакет?
     Я, наверное, вытаращил глаза от удивления, потому что Юнис посмотрела
на меня с усмешкой и повторила:
     - Да, пакет. Я себя выдала этим? Я виновата?
     - Нет. Продолжайте.
     - Он позвонил мне, сказал, где  лежит  пакет,  и  попросил,  чтобы  я
занесла его сюда. Я сказала, что постараюсь. Дело в том,  что  это  давало
мне повод побывать у брата, которого не видела больше года, хотя живем  мы
всего лишь в 40 милях друг от друга.
     Я захватила с собой пакет, позвонила снизу в номер  Джайлса.  Его  не
было на месте. Я и не рассчитывала, что он у себя, разве что  с  женщиной,
но тогда бы он не подошел бы к телефону. Поэтому я сдала пакет в  гардероб
и оставила  для  него  номерок  у  портье.  И  отправилась  к  брату,  где
заночевала.
     - Лучше бы ему послали пакет в номер с горничной.
     - Почему? Он ведь получил его. Я видела, что он лежал  на  письменном
столе, когда я вошла, как раз перед тем,  как  полицейские  сунули  его  в
парусиновый мешок с остальными вещами. Через несколько часов я получу  его
обратно.
     - Именно это поручение, Юнис, я должен был выполнить вчера, -  сказал
я, снова мысленно ругая себя. - Ему передали номерок вчера вечером,  но  у
него не было времени пойти в гардероб. А я взял пакет только сегодня утром
во время ленча, но к этому времени он уже был мертв.
     - Ну и что? Подумаешь, важность этот пакет!
     - Почему вы так говорите? Вы знаете, что в нем?
     - Конечно. Ручки. Он их все время покупает.  Специальные  трехгранные
ручки с его монограммой. Впервые я стала покупать их ему. Меня раздражало,
что он вечно развинчивает  шариковые  ручки,  в  которые  можно  вставлять
запаски.
     - Я знаю. И роняет пружинки.
     - Он стал писать только этими.  Правда,  они  имеют  два  недостатка:
быстро кончается паста, и после этого он  сует  их  во  внутренний  карман
пиджака, и я должна разбирать их и выбрасывать те, которые кончились.
     Я  кивнул.  Теперь  я  понял  из-за  чего  поднялся  шум   во   время
подписывания автографов. Джайлс пытался  сделать  надпись  почти  высохшей
ручкой (наверное, той самой, которой я нарисовал  вопросительный  знак  на
блокноте на его письменном столе). У него не было запасных, потому  что  я
не принес их, и ему пришлось  писать  чужими  ручками,  к  которым  он  не
привык.
     Вот почему он ругал меня, и не могу осуждать его, зная об этом  бзике
с ручками. Но как пустая ручка  способствовала  его  убийству?  Это  могло
побудить его в раздражении убить меня,  но  не  могло  спровоцировать  его
убийство.
     - Но почему вы приехали сюда?
     Впервые Юнис смутилась и опустила глаза. Она проговорила едва слышно:
     - Я надеялась, что увижусь с Джайлсом. Я знала, что сегодня утром  он
надписывает  автографы,  и  подумала,  что  это  приведет  его  в  хорошее
настроение. Я подумала, что он захочет... если я останусь ночевать.
     Я  был  потрясен.  Эта  женщина,  несгибаемая,   как   скала,   вдруг
развалилась на куски, но у меня не было никакого  желания  снова  собирать
ее.
     - Инстинктивно он знал, что я  еду,  и  только  для  того,  чтобы  не
встретиться со мной он разбил свою  голову  или  устроил  так,  чтобы  ему
разбили голову, и навсегда распрощался со мной. Сукин... - и  две  крупные
слезы покатились по ее щекам. Она вышла из комнаты, не попрощавшись.



                         12. РОУЗЭНН БРОНСТАЙН. 17.15

     У меня не было желания сразу уйти. Я мог оставаться в  номере  до  18
часов. Куда бы я не пошел, чтобы я ни  делал,  я  стремился  бы  разгадать
проклятую загадку. Через два-три дня Джайлса, наверное, похоронят.  И  мне
придется присутствовать на заупокойной службе, и ради  моего  собственного
душевного спокойствия к тому времени я уже должен что-нибудь узнать.
     Итак, почему он был убит? Пока мне было известно об одном  пустяковом
осложнении в его жизни и  о  другом,  серьезном.  Пустяковым  была  пустая
ручка, потому что я не принес пакет.  Серьезное  осложнение  было  вызвано
любовным крахом двух женщин - Юнис и Роузэнн. (Кто  бы  мог  предположить,
что Джайлс Дивор - роковой мужчина, из-за которого две  женщины  пришли  в
отчаяние!)
     Я был уверен, что Юнис не убивала его. Она слишком быстро догадалась,
что я намекаю на убийство. Если бы она была убийцей, она наверняка сделала
бы вид, что не поняла намека, и старательно  избегала  бы  этого  слова  и
версии. (Или, может быть, я слишком романтически настроен?).
     Как насчет Роузэнн? Где бы мне найти ее?
     Я  решил  попробовать  дозвониться  в  ее  книжную  лавку.   В   День
поминовения погибших лавка, вероятно, закрыта, но я знал, что она занимает
несколько комнат над магазином. Быть может, у нее есть отводная трубка. На
15 гудке мне ответили.
     Голос был тихим и осипшим, совершенно неузнаваемым, и я подумал,  что
ошибся номером.
     - Роузэнн? - спросил я на всякий случай.
     - Какого дьявола тебе нужно? - произнесл