мыч вышел к самой бровке, встал так, что от  пролетающего  мимо
транспорта его отделяет только один шаг. И  даже  не  обернулся.  Другие
люди вокруг стояли и ждали. А кто-то за спиной  упорно  двигался  в  его
сторону. Он чувствовал приближение этих напряженных,  нацеленных  шагов.
Риск, конечно. Но зато кровь бегает быстрее. И  в  последний  момент  он
резко развернулся по оси вполоборота.
   И человек, рассчитывающий  толкнуть  его  под  машину,  споткнулся  о
левую, специально  для  него  оставленную  ногу  и  тут  же  получил  от
разворачивающегося Сохатого дополнительный толчок локтем в  позвоночник.
Со стороны выглядело так, будто человек  этот  тоже  споткнулся,  а  Дым
Дымыч неловко пытался ухватить его, удержать, но не  сумел.  Не  повезло
бедняге - реакции у спасателя не хватило.
   Тормоза не взвизгнули. Киллер влетел  под  задние  колеса  грузовика.
Много крика и шума. Много свидетелей. И милиция не  сразу  появилась.  А
Сохатый,  для  порядка  пообсуждав  случившееся  с  другими  очевидцами,
спокойно ушел.
   Если бы он ушел сразу, то нашелся бы, возможно, умник, которому могло
показаться странным поведение пострадавшего и его самого, Дым Дымыча.  А
так - ну мало ли здесь было  народа.,.  И  не  каждый  любит  свидетелем
выступать.
   Столько забот, что не очень хочется терять время на дачу показаний. А
потом еще и таскать куда-то будут. Нет, лучше уйти...
   Он пошел по улице в  обратную  сторону.  Никем  не  замеченный  и  не
задержанный. Интересно, нет ли нового  "хвоста"?  Чтобы  проверить  это,
пришлось обойти полностью небольшой квартал.  И  Сохатый  уже  не  искал
газетные киоски, чтобы посмотреть за спину через отражение в стекле.  Он
просто оборачивался.
   Ему даже хотелось, чтобы кто-то шел за ним следом.
   Хотелось еще кому-то показать, чего он стоит в деле.
   Будь новый "хвост", трупов  в  команде  Беломора  прибавилось  бы.  В
первой же подворотне или подъезде ближайшего дома нашли бы этот труп.
   Но - никого. Чисто. Ладно, им же лучше.
   Сохатый посмотрел на часы. Пора. Доктор Смерть готовится к приему.  И
сейчас  самое  время  к  нему  попасть.  Сейчас  Сохатый  в  самом  деле
чувствовал свою нервную систему натянутой, как струна, готовой зазвенеть
при любом неосторожном прикосновении.
   И любая взятая нота  в  последние  дни  означает  чью-то  смерть.  Не
слишком ли часто?..


Глава 14

1

   - Пора... Вечером заеду к тебе, -  сказал  Доктор,  поднимаясь  из-за
стола. Вертящееся кресло испуганно взвизгнуло. -  Учти,  буду  голодный,
как взвод солдат, злой, как клубок весенних  змей,  и  изможденный,  как
потомственный дистрофик в седьмом поколении...
   Голос у него медленно-суровый и почти глумливо-угрожающий. Стол перед
ним блестит,  и  лицо  Доктора,  искажаясь  зеркалом  полировки,  криво,
гипертрофированно отражается.
   Людмила убрала в карман длинного пиджака блокнот, в который  записала
последние распоряжения шефа. Посторонний мог бы и не понять его шутливую
манеру общения. Она и сама в первые дни знакомства не  всегда  понимала,
когда он в самом деле мрачен, а когда шутит.
   - Во сколько тебя ждать?
   - Сразу после сеанса.
   Вздохнув, Людмила улыбнулась, сняла у него с рукава длинный  волос  и
посторонилась, пропуская Доктора к двери.  В  это  время  во  внутреннем
кармане Виктора Юрьевича заверещал сотовый телефон.
   Теперь уже он  вздохнул.  Глянул  на  секретаршу,  скорчив  плаксивую
гримасу, и поставил у двери "дипломат". Достал трубку.
   - Слушаю. Да-да... Еще - мать вашу! - не легче...
   Откуда он такой взялся? Так... И?.. Принимай меры.
   Экстренные. Только аккуратно. Жду от тебя вестей.
   Сразу же звони, как что-то прояснится... Черт!
   Судя по лицу  Доктора,  сообщение  пришло  серьезное.  Нажав  клавишу
отбоя, он даже замер посреди кабинета с трубкой в руках, задумался.
   - Что-то случилось? - спросила Людмила.
   - Черт! Да...
   Позвонили, конечно, не вовремя, когда он собрался уже уезжать  в  Дом
культуры слепых, и доложили, что сейчас вся его так тщательно выверенная
операция может с грохотом и матюками куда-то провалиться. А всему  виной
оказался молодой лейтенант казахской милиции. Он не был в курсе дела  по
проводке груза через территорию республики - не  всем  дано  это  знать.
Даже в казахском Министерстве внутренних дел об этом  знал  только  один
человек. С остальными поступили привычным для  Средней  Азии  образом  -
заплатили. В основном тратился Сайд, но и Доктору,  как  человеку  более
опытному, пришлось принять на себя обязанности неизвестного  благодетеля
наркомафии  и  ублажить  пару  ответственных   милицейских   чиновников.
Какого-то лейтенанта в счет никто принять не мог. А он вдруг  возник  на
пути. И пожелал  произвести  досмотр  транзитного  груза  в  транспорте,
который ему чем-то не понравился внешне.
   Нюх, должно быть, у лейтенанта классический. Ему бы поисковой собакой
на границе работать, а не в дорожно-патрульной службе. Лейтенанта тут же
- в лучших классических традициях - попытались купить. Не  получилось  -
оказывается, в казахской милиции  еще  не  вымерли  честные  лейтенанты.
Вероятно, это издержки возраста и невысокого чина.
   Теперь агент сопровождения запрашивал разрешения  Доктора  Смерть  на
применение чрезвычайных мер.
   Во  время  подготовки   к   проведению   операции   Виктор   Юрьевич,
естественно, прорабатывал и такую возможность. Вмешивается мелкий чин  и
срывает все дело. У перевозчиков, не стоит и сомневаться,  свои  жесткие
меры защиты. Лейтенант подписал себе приговор несговорчивым  характером.
Его, естественно, постараются убрать. Но  последствия  подобного  случая
непредсказуемы. Одно дело - пропустить  груз  через  республику.  Просто
закрыть глаза и не увидеть.
   Подкупленные казахские чиновники это  умеют  делать  в  совершенстве,
ничуть не хуже чиновников российских. Но  убийство  милиционера  вызовет
иные действия. Может подняться  много  шума.  Очевидный  финал  -  будет
проведена операция "Перехват". И те же самые  чиновники  побоятся  голос
подать - можно писком себя выдать.  За  это  они,  извините,  деньги  не
получали... Это, извините, уже совсем другая цена...
   Люди Доктора Смерть должны следить  издали  за  грузом.  И  вмешаться
только в исключительно сложной ситуации. Вмешаться, не раскрывая себя. И
устранить препятствие. А препятствий на пути может возникнуть множество.
Даже  абсолютно  дурацких,  простейших,  нелепейших  случайностей.   Как
сейчас.
   Груз сопровождала милицейская машина, как и было обговорено с людьми,
которые уже начали строить на  полученные  деньги  загородные  дома.  Но
дороги в Казахстане непредсказуемы хоть и не  в  такой  степени,  как  в
России, однако  все  же  от  европейских  стандартов  отстают  далеко  -
ментовская машина проколола колесо, потеряла время на  замену  камеры  и
отстала. И в этот момент откуда ни  возьмись  возник  лейтенант.  Что-то
произойдет, если не  удастся  уладить  дело  каким-то  хитрым  маневром.
Маневр был, впрочем, предусмотрен не слишком и  хитрый.  Просто,  сильно
виляя по дороге, промчаться мимо милицейской машины на большой скорости.
Привлечь внимание явным подозрением на то, что человек за рулем выпил не
меньше литра. Что-то из этого получится? Надо ждать сообщения.
   Виктор Юрьевич посмотрел на часы. Его время лимитировано и почти  уже
вышло. Пора ехать. С четырех до шести он проводит собеседование.  В  это
время можно еще отвечать на телефонные звонки. После шести  -  во  время
сеанса  -  телефон   придется   отключить.   Остается   понадеяться   на
оперативность  бригады  сопровождения.  Должны  они  в  эти   два   часа
уложиться.
   - Все. Я пошел. Ждать больше не могу, - он поднял с пола  "дипломат".
- Если по какому-то важному поводу позвонят тебе, сразу сообщай.
   - После работы моя помощь не требуется? - спросила Людмила. - Я  сына
опять к бабушке отправила, могу задержаться.
   - Да... - задумался он. - Возможно, ты права. На всякий  случай  сиди
на телефоне и жди моего звонка, пока я не  дам  отбой.  Что-то  может  и
понадобится Обзвони всех свободных парней из моей бригады.
   Пусть будут наготове...
   Он вышел.
   Подобные ситуации  всегда  не  нравились  Виктору  Юрьевичу.  Он  был
человеком  действия.  Гораздо  легче  самому  принять   непосредственное
участие в операции, чем, продумав ее основательно, сидеть и ждать,  пока
подчиненные  сообщат  результат.  Особенно  в  моменты,  когда  ситуация
обостряется.
   "Мерседес"  мяукнул  сигнализацией,  словно  умный,  породистый   кот
поприветствовал  любимого  хозяина.  Доктор  занял  место  за  рулем   и
пристегнул уже ремень, когда заметил в зеркало человека, направлявшегося
к Машине. Он этого человека узнал и открыл дверцу. Шурик  Беломор  перед
тем, как сесть в машину, воровато оглянулся.
   - Тебя ждал. Больше часа тут стою.
   - Делать  тебе  нечего.  Мы  же  завтра  должны  встретиться.  Что-то
срочное?
   - Да. Сохатый вплотную тобой занялся. Сейчас его  машина  стоит  там,
куда ты едешь Возможно, он хочет сегодня все решить...
   - Пусть попытается... Это все?
   - Нет.  Сохатый  сдал  меня  Хавьеру.  Он  что-то  подозревает,  хотя
конкретно ничего знать не может.
   Я прячусь. И денег нет.
   - Я тебе вчера только дал стольник.
   - Этого мало. Дай еще пару.
   - Переживешь.  Одного  хватит...  -  Доктор  достал  из  кармана  сто
долларов и протянул Беломору.
   Тот деньги мгновенно спрятал в карман.
   - Вчера я послал человека следить за Сохатым.
   Этот человек пропал. Может быть, Дым Дымыч его  заметил.  Тогда  дело
плохо.
   - Я знаю. Ищи его в морге...
   - Тоже Сохатый?
   - Насчет этого - не в курсе. По ментовской  сводке,  твоего  человека
нашли в Ленинском районе на берегу  озера  Смолино  Проникающее  ранение
через глаз в мозг. Кто он такой?
   - Так... Просто пьянчуга.
   - Нашел кого посылать на серьезное дело... Такой человек при  удобном
случае всегда тебя сдаст.
   - Лучшего взять негде. Те, кто получше, сами Хавьеру меня  сдадут.  А
эти думают, что они на Хавьера работают. И довольны.
   - Все?
   - Все.
   - Иди, мне некогда.
   Беломор зло хлопнул дверцей. После уголовника в машине противно пахло
дешевыми сигаретами и носками. Чтобы перебить этот запах, Доктор закурил
сам и включил двигатель.
   Он поехал не по прямой дороге, где  асфальт  основательно  разбит,  а
вокруг квартала, чтобы поберечь подвеску. И,  свернув  за  угол,  увидел
знакомую фигуру. Так и есть. На ловца и зверь - как говорится...
   Дым Дымыч куда-то шествует в полувоенной камуфляжной форме. А Беломор
только что сообщил, кажется, что тот в машине ждет его у  Дома  культуры
слепых. Какая-то неувязка. И вообще  Беломору  доверять  можно  в  очень
ограниченных пределах. Оценки его всегда субъективны. В  каком-то  месте
они сильно столкнулись с Сохатым. И бедному  уголовнику  в  этом  случае
можно  только  посочувствовать.  Сохатый   сам   человек,   похоже,   не
конфликтный, но отпор даст всегда.
   Внезапно интересная мысль пришла в голову. Вот  этого-то  Сохатый  от
него не ждет - точно. Доктор включил сигнал поворота, нажал на тормоза и
прижался к бордюру. Дым Дымыч, естественно, увидел его машину -  ее  все
замечают, кроме слепых и пьяных,  -  но  на  самого  водителя  внимания,
похоже, не обратил. Или просто вида  не  подал,  что,  скорее,  ближе  к
истине.
   Виктор  Юрьевич  опустил  стекло  и  выждал   момент,   когда   Лосев
поравняется с ним.
   - Дым Дымыч! - окликнул он Лосева через узкую дорогу.
   Сохатый остановился, присмотрелся и шагнул к нему. Если  Беломор  все
же говорит правду, то владеет бывший спецназовец собой прекрасно.  Никак
не показывает, что знает машину, а знать  ее,  по  версии  Беломора,  он
обязан. И улыбается откровенно и открыто, обаятельно - словно очень  рад
видеть Доктора.
   Сам же Доктор по-настоящему рад видеть  Дым  Дымыча,  потому  что  их
встреча - это уже не ожидание, это действие.
   - Садись, - показал Гагарин большим пальцем. - Дело есть. Поговорим.
   Сохатый обошел "Мерседес" сзади и спокойно  сел  на  переднее  правое
сидение.
   - Привет, товарищ майор.
   - Привет, старик. Чертовски рад тебя видеть. Как у тебя дела?
   Доктор тоже просто излучает обаятельную приветливость. Он всегда и со
всеми старается быть приветливым. Если захочет.
   - Со скрипом, если быть честным.
   Дым Дымыч вздохнул почти непритворно.
   - Что скрипит -  текущие  заботы,  старые  суставы  или  закостенелые
воспоминания?
   - К тебе вот собрался. Нервишки подлечить.  А  ты  тут  сам,  как  по
заказу.
   Они познакомились в Афгане - в обстановке  экстремальной,  потом  уже
после войны несколько раз встречались  в  компаниях  афганцев.  Выпивали
вместе крепко, и хотя дружбу не заводили, но, казалось, испытывали  друг
к другу симпатию...

2

   - Что с  тобой  случилось?  -  спросил  Доктор.  -  Выглядишь,  скажу
откровенно, голодным и усталым бродячим  псом.  Словно  пил  перед  этим
неделю.
   Дым Дымыч вздохнул почти без притворства.
   - Ночами почти не сплю. Глаза закрою, кошмары придавливают. Все сны -
только о войне, будто больше в жизни ничего не было. Зона - гораздо хуже
войны, но она не снится. На войну меня снова, похоже, тянет...
   - Ладно, - Доктор  включил  передачу  и  плавно  набрал  скорость.  -
Подлечим, попробуем. А жаль вообще-то...
   - Чего жаль? - не понял Сохатый.
   Виктор Юрьевич несколько  секунд  продержал  паузу,  потом  вздохнул,
кашлянул, словно не хотел после предыдущего разговора переходить на свои
дела, но все-таки выложил:
   - У меня тут предвидятся некоторые неприятности. И в связи с  этим  я
хотел тебя на работу позвать.
   Плачу я хорошо. Не жадничаю. Да и сам начальник, скажу честно, не  из
худших, не сильно привередливый.
   - Что за работа? - Дым Дымыч поинтересовался  почти  невинно,  словно
его могли пригласить сделать кладку кирпичного домика на даче,  а  могли
позвать и паркет натирать в офисе.
   - Как раз по твоему профилю. Телохранителем.
   Сохатый поднял брови, но промолчал,  ожидая  продолжения.  Но  Доктор
заметил, как напряглась его рука,  лежащая  на  коленке.  Пальцы  словно
вцепились в коленную чашечку, и кончики их побелели. Для опытного  глаза
это само по себе уже говорит о многом.
   - Тут понимаешь какое  дело...  -  Виктор  Юрьевич  олицетворял  саму
невинность,  но  правую  руку   все-таки   расслабил,   готовый   кистью
блокировать любое движение со стороны Сохатого и тут же нанести ответный
удар локтем. - Есть у меня кое-какие знакомые ребята.  Так  вот  до  них
слухи дошли, что я кому-то из конкурентов сильно мешаю. И меня  попросту
заказали. Не  сказать,  чтобы  я  сильно  испугался  -  мы  же  с  тобой
испытанная гвардия, - но работать это мешает. По  той  же  причине  я  и
подумал о телохранителе. Чтобы со стороны посматривал. Со  стороны,  сам
понимаешь, это как в шахматах, оно  всегда  виднее.  Но  если  ты  не  в
форме...
   Дым Дымыч промолчал. Пауза в разговоре затянулась.
   - Так что?
   - Что?
   - Не согласишься?
   - Соглашусь. Я сейчас как раз без работы сижу.
   Но надо будет оформить это официально, через нашу контору. Чтобы  мне
оружие можно было с собой носить.
   - Нет проблем. А уж доплачу я тебе  из  своего  кармана,  минуя  твою
фирму. Не обижу.
   - Когда приступать?
   - Завтра с утра все оформим. И сразу же приступишь.
   - А сегодня?
   - Сегодня можешь поработать и неофициально.
   Но ты же, как я понимаю, без оружия?
   Сохатый кивнул.
   - Тогда сегодня отдыхай. Я уж как-нибудь сам справлюсь. Кстати, а как
с нервами?
   - Желание подлечиться у меня сохранилось. Если ты не возражаешь...
   - Значит, сегодня посидишь на сеансе.  Если  не  сильно  поможет,  то
попозже мы с тобой все  повторим  посерьезнее.  Персонально.  Это  более
действенно.
   Они уже подъехали к Дому культуры слепых. Доктор  Смерть  припарковал
свой "Мерседес" рядом с машиной Сохатого.
   - Пойдем, - кивнул он.
   Дежурный вахтер вежливо вытянулся перед Гагариным, словно  дневальный
у своей тумбочки в казарме. Дым Дымыч из этого сделал вывод, что  старик
- отставной военный.

3

   Расставшись с Сохатым и Овчинниковым, Оленин закрылся в  кабинете  на
два часа и даже телефонный провод нервно выдернул из розетки,  чтобы  не
доставали с текучкой. Он сам не понимал еще, что тревожит его. Вроде  бы
только что, в присутствии самого Дым Дымыча, он чуть не в восторг пришел
от версии, предложенной бывшим командиром,  а  сейчас  вдруг  подступило
беспокойство.  Непонятное,   необъяснимое   беспокойство.   Но   Николай
Сергеевич привычно узнал это чувство. Время от времени оно посещало  его
и раньше. И как с ним бороться, он тоже хорошо  знал.  Надо  только  как
следует проанализировать то, над чем плотно работаешь, что тебя  волнует
и  мешает  спать.  И  тогда  поймешь,  в  чем  твое  упущение.  Какую-то
мимолетную деталь заметишь, которую сразу пропустил мимо  уха  или  мимо
глаза, но подсознание за эту деталь ухватилось и заставляет тебя снова и
снова повторять все в памяти.
   Однако сейчас память подводила. Николай Сергеевич заново раз за разом
прогонял перед мысленным взором всю сегодняшнюю встречу,  весь  разговор
слово за словом. И уже казалось, что он  вот-вот  определит  неувязку  в
ситуации, но в последний момент мысли сбивались, путались, и  ничего  не
получалось.
   Без толку убив таким образом два  часа,  старший  следователь  махнул
рукой - надо заниматься другими делами - и пошел  в  канцелярию.  Но  по
дороге его перехватил заместитель прокурора.
   - Ты вчера съездил на происшествие?
   - Насчет долларов?
   - Да.
   - Мы сегодня с Овчинниковым уже следственный эксперимент проводили.
   - Ну и?..
   - Надо два дела объединять в одно.
   -  Зайди  к  Нигматуллину.  Я  подготовлю  постановление.  А  что  за
эксперимент?
   - В состоянии ли один  человек  опередить  троих  вооруженных.  Моего
бывшего  командира  привлекали.  Спецназовца  ГРУ.  Он  очень   наглядно
показал, как это делается. Кстати, сюда же плюсуется и двойное  убийство
в гараже. По версии, плотно вписывается в ситуацию.
   - Напиши обоснование. Принимай  и  это.  Остальные  документы  я  сам
подготовлю. Один справишься?
   Может, объединитесь с Нигматуллиным?
   - Пока не надо.  С  Овчинниковым  большая  бригада  работает.  Ребята
толковые.
   Вот только Юриса Нигматуллина ему еще и не хватало. Пока все данные в
голове у самого Оленина, он в состоянии повернуть дело в любую  сторону.
И может проявить осторожность, чтобы лишний раз  командира  не  обидеть.
Нигматуллину интереса нет проявлять деликатность. С  удовольствием  дров
наломает.
   Только при работе с таким человеком, как Дым Дымыч,  неизвестно  еще,
кто может в дрова превратиться. Здесь нужна предельная осторожность.
   Нужно каждый шаг выверять, почву под  ногами  пробовать  прежде,  чем
ступить. Как будто по болоту идешь и илистое скользкое  дно  под  толщей
воды не видишь.
   - Оленин! - окликнул из своего окошка дежурный.
   Николай Сергеевич остановился. Дежурный протянул ему бумажку.
   - Из ФСБ тебе два часа  пытались  достучаться.  Телефон  не  отвечал.
Просили, как только появишься, сразу позвонить.
   - Спасибо. - Оленин взял записку  и  вернулся  в  кабинет.  Дойти  до
канцелярии ему так и не дали.
   Набрал номер.
   - Областная прокуратура. Старший следователь по  особо  важным  делам
Оленин,  -  представился,  как  только  сняли  трубку.  -  Меня  просили
позвонить по этому номеру.
   - Майор Асафьев. Это я вас разыскивал. Так  получилось,  что  наши  с
вами интересы перекрещиваются.
   Сегодня появились очень интересные данные. И хотелось  бы  обменяться
информацией.
   - Я могу подъехать, - согласился Николай Сергеевич, и под ложечкой  у
него неприятно засосало.
   Если ФСБ вышла на Сохатого, плохо дело.
   - Нет, давайте лучше я сам подъеду. У нас  пропускная  система  более
стр