зве ты забыла?
   - Разумеется. - Я почувствовала, что слезы вновь катятся по моим щекам. -
Извини. Я говорю глупости.
   - Послушай, ты придаешь всему какое-то совершенно  невероятное  значение.
Телефонная трубка оказалась не там, где ты оставила ее вечером. Это  еще  не
значит, что кто-то влез в твою квартиру. Ты могла встать  ночью,  переложить
трубку, а потом забыть об этом.
   - Думаешь, я лунатик?
   - Вовсе нет. Идем, выпьем кофе. Ты меня здорово напугала.
   - Кирилл, это не все. В ванной горел свет. Ваза оказалась на полу. Кто-то
вынул книгу из коробки и положил ее на подоконник.
   - Какую книгу? - растерялся он.
   - Цветаеву. "Избранное".
   - А ты уверена...
   Мы вошли в гостиную. Ваза на месте, книга с подоконника исчезла.
   - Не может быть, -  пробормотала  я.  -  Я...  я  ничего  не  убирала.  Я
испугалась и сбежала отсюда. Ваза стояла на полу и книга....
   - Может быть, тебе показалось? - пожал он плечами.
   - По-твоему, я спятила? - разозлилась я.
   - Я этого не говорил. В любом случае тебе нужно успокоиться и тогда...
   - Что тогда? - рявкнула я и заревела с досады.
   Кирилл принялся меня утешать, он шептал какие-то  нежные  слова,  и  было
совершенно ясно: он мне не верит.
   - Я говорю правду! - закричала я. Кирилл побледнел, а я поняла, что  веду
себя как сумасшедшая. Нельзя распускаться, я должна держать себя в руках.
   Я прошла в спальню и занялась  коробками  с  книгами.  Я  вытряхивала  их
содержимое на пол и просматривала книги. На это  ушло  больше  часа.  Кирилл
некоторое время стоял в дверях, наблюдая за  мной,  затем  начал  укладывать
книги в коробку.
   - Что ты ищешь? - нерешительно спросил он.
   - "Избранное" Цветаевой.
   Последняя коробка была отставлена в сторону, книгу я так и не нашла.
   - Ты точно помнишь, что привозила ее  на  эту  квартиру?  -  вновь  задал
вопрос Кирилл.
   - По крайней мере, она была в моей библиотеке. - С каким-то остервением я
принялась рыться в шкафах и ящиках в поисках  книги.  Заглянула  в  мусорное
ведро и за батареи. А Кирилл даже отодвинул диван.
   - Чудеса, - сказал он  озадаченно.  -  Ты  говоришь,  что  видела  ее  на
подоконнике, а теперь книга исчезла.
   - Вот именно. Сначала она появилась на  этом  самом  подоконнике,  вместо
того чтобы лежать в коробке, а потом вообще  исчезла.  Или  я  спятила,  или
кто-то сделал это нарочно.
   Кирилл стоял рядом с видом абсолютного непонимания.
   - Подожди, допустим, кто-то был в твоей квартире. Но как он смог войти? Я
проверил замок, ни одной царапины. Ключи у тебя на месте? Ты проверила?
   - Да.
   - Вот видишь. К тому же, если кто-то разгуливал  по  твоей  квартире,  ты
просто обязана была услышать.
   - Наверное, - растерялась я, сообразив, что телефонная трубка  лежала  на
тумбочке и тот, кто ее взял,  находился  в  двух  шагах  от  меня...  -  Мне
казалось, я слышала, как кто-то ходил по квартире.  Я  решила,  что  это  во
сне...
   - А если тебе действительно приснился сон? Все эти вазы, книжки и трубки?
Ты бросилась на улицу, еще до конца не придя в себя. Вот что,  давай  поедем
куда-нибудь за город, погода не очень, но это не беда. Оденемся потеплее.  А
вечером я останусь у тебя. Если кто-то решит отмачивать шутки вроде этой,  я
ему просто голову отверну.
   - Кирилл, - позвала я, - сядь, пожалуйста. Я вот о чем подумала:  недавно
я встретилась с одной женщиной, сестра которой погибла от передозировки. Так
вот, с ее сестрой происходило нечто подобное, она  утверждала,  что  за  ней
следят...
   - Час от часу  не  легче,  -  хмыкнул  Кирилл.  -  Ты  что,  употребляешь
наркотики?
   - Нет, конечно.
   - Тогда при чем здесь чья-то сестра?
   - Не знаю, - честно ответила я. - Эта девушка и еще моя соседка, она тоже
была уверена, что ее преследуют. Ты слышал что-нибудь об "Обществе любителей
Библии"?
   - Нет, - покачал головой Кирилл. - Звучит по-дурацки. Что за общество?
   - Как будто ничего особенного, но сестра той женщины и моя  соседка,  они
были членами этого "общества". И я несколько дней назад была там.
   - Зачем? - удивился Кирилл.
   - Акимова тоже его посещала. И я...
   - Опять игра в сыщики?
   - Я просто хотела взглянуть. А  несколько  дней  назад  у  меня  появился
сосед. После этого гадания...
   - Что? Ты же говорила, это меня тебе нагадали?
   - Кирилл, послушай, все выглядит., ; странно. Он знает, как  тебя  зовут,
он знает, что мы недавно встретились, он знает даже, почему вчера вечером ты
не остался у меня. Такое впечатление, что он подслушивает. Женщина,  которая
сдала ему квартиру, из этого самого  "общества",  и  родственница,  что  его
рекомендовала, то же. Ты понимаешь? Он как будто преследует  меня.  Погибшие
женщины утверждали то же самое: кто-то следил за ними.
   - Где он живет? - спросил Кирилл хмуро.
   - В тридцать первой квартире.
   - Жди здесь. - Он вышел, я услышала, как хлопнула входная  дверь.  Кирилл
вернулся очень быстро.
   - Похоже, соседа нет дома. Или он не  ищет  встречи  со  мной.  -  Кирилл
задумался, принялся вышагивать по гостиной и  по  привычке  что-то  тихонько
насвистывал. - Вчера ты видела,  как  разбилась  Акимова,  перед  этим  тебе
показалось, что за ней следит какой-то парень, а сегодня  началась  вся  эта
чертовщина. - Кирилл хмурился, глядя в пол, затем поднял  на  меня  глаза  и
сказал виновато:
   - Кажется, я был не прав. О том, что ты видела, как погибла эта  женщина,
следовало рассказать в милиции. Здесь в самом деле что-то не так.
   Совершенно неожиданно недавние страхи  показались  ужасно  глупыми,  и  я
подумала, что в милиции меня, чего  доброго,  поднимут  на  смех.  С  другой
стороны, мне вовсе не хотелось пережить утро, подобное  этому.  Я  полистала
записную книжку в поисках нужного телефона, потом  взяла  трубку  и  набрала
номер.
   - Я пойду с тобой, - сказал Кирилл.
   На этот раз следователь выглядел немного суетливым, но явно повеселевшим.
Впрочем, возможно, у человека просто хорошее настроение. К встрече  со  мной
он как будто не стремился, по телефону сказал, что очень  занят  сегодня,  а
когда я попыталась объяснить, что дело у  меня  важное  и  срочное,  подумав
немного, заявил: "Хорошо, приезжайте", точно делая мне огромное одолжение, и
несколько раз за время нашей беседы выразительно смотрел на часы.  Появление
Кирилла вызвало у него что-то похожее на недоумение. Тот,  в  свою  очередь,
устроился на стуле с таким видом, словно собирался здесь жить.
   - Слушаю вас, Алла Сергеевна, - сказал следователь и, взглянув  на  часы,
вздохнул, глаза его приобрели  страдальческое  выражение,  а  во  мне  зрела
убежденность, что сюда я явилась напрасно. Несмотря на это, я очень подробно
изложила события вчерашнего дня, стараясь ничего не опустить. -  Значит,  вы
видели, как она спрыгнула? - проявил интерес следователь.
   - Как спрыгнула, нет, - покачала я головой. -  Видела,  как  она  падала.
Подъехали молодожены, и я  смотрела  на  них,  а  потом  кто-то  крикнул,  я
повернула голову и увидела ее...
   - Почему же вы не дождались сотрудников милиции? - вздохнул следователь.
   - Я очень испугалась. Я даже близко к ней подойти не смогла. И убежала. А
сегодня решила прийти к вам.
   - Хорошо. Значит, по-вашему, за ней шел какой-то парень?
   - Нет, не шел. - Я заподозрила, что он меня совершенно не слушал все  это
время, и вкратце повторила, как дважды смогла видеть парня  со  спины.  -  Я
подумала, а что, если этот парень... если она вовсе не выпрыгнула?
   Он вздохнул, повертел в руках карандаш и посмотрел на меня.
   - Она оставила записку. Всего три слова: "Я его убила". Так что  сомнений
быть не может. При этом никаких следов насилия. Неприятно, но факт:  Акимова
убила мужа, а затем покончила с собой.
   Некоторое время я сидела с открытым ртом, ничего не понимая.
   - Она убила мужа? Но ведь... Как же так?
   - Вот так. Мы проверили ее алиби.  Уже  после  самоубийства  дочери  мать
призналась, что в тот вечер Акимова уехала от нее не в семь,  а  в  половине
шестого. Так что вполне могла... Она  позвонила  матери  и  уговорила  ее  и
соседку сказать не правду. Мать сейчас в больнице...  Конечно,  такой  удар.
Теперь осталось узнать вот что: как Акимов оказался в  вашей  квартире  и  с
какой целью?
   - Я... я понятия не имею...
   - Конечно, - вздохнул он. - Об этом вы уже говорили. Что ж, возможно, это
навсегда останется тайной. - Он кашлянул и, глядя куда-то  в  стол,  спросил
ласково:
   - Прошлой  осенью  вы,  кажется,  отдыхали  в  Геленджике?  По  странному
совпадению, Акимов тоже там отдыхал в это же время... Впрочем, вы ведь могли
и не встретиться. Верно?
   - Послушайте, - чуть ли не со стоном начала я, -  здесь  что-то  не  так.
Говорю, за Акимовой следили... И моя  соседка,  Лена,  она  перерезала  себе
вены, я знаю, на ноже обнаружили не только ее кровь.
   - Да? - Брови его взметнулись вверх  в  притворном  удивлении.  -  Откуда
такие сведения?
   - Неважно.
   - Вот это как раз  важно,  -  голос  его  зазвучал  сурово,  но  лишь  на
мгновение. - Послушайте, не морочьте  мне  голову.  Да,  девушка  перерезала
вены, а кровь на ноже не только ее, все это требует детальной проработки.  А
что, если ваша соседка  была  свидетелем  убийства  или  обнаружила  убитого
раньше вас. Ее характеризуют как психически неуравновешенного человека,  она
могла взять нож, захлопнуть вашу дверь, а потом с перепугу вскрыть вены.
   - А по времени такое возможно? - чувствуя, что начинаю злиться,  спросила
я.
   - Алла Сергеевна,  у  меня  такое  впечатление,  что  вы  слишком  хорошо
осведомлены о малейших деталях убийства. - Замечание было  высказано  весьма
язвительным тоном, и я прикусила язык. Некоторое время  мы  молчали,  я  уже
собралась уходить, и тут Кирилл сказал:
   - Расскажи о том, что произошло сегодня.
   Я вздохнула, делать этого мне не хотелось, но,  встретившись  взглядом  с
Кириллом,  я  послушно  начала  рассказ,  с  каждым  мгновением  все  больше
убеждаясь, как по-дурацки выглядит утреннее происшествие.  Лицо  следователя
приобрело изумленное выражение.
   - Вы хотите сказать, кто-то влез к вам в квартиру и  переставил  все  эти
вещи? - спросил он, когда я закончила.
   - Да, - кивнула я.
   - Зачем?  -  нахмурился  он.  На  этот  вопрос  я  не  могла  ответить  и
почувствовала себя дурой.
   - Извините, - сказала я, вскакивая с места, и бросилась вон из кабинета.
   Кирилл ненадолго задержался. Я металась по длинному коридору между  стен,
выкрашенных мрачной серой краской, ожидая его. Кирилл вышел  и  почти  бегом
направился ко мне.
   - Этот тип ни черта не понял, - сказал он виновато.
   - По-моему, он принял меня за сумасшедшую.
   - Глупости. Просто он считает - с самоубийством Акимовой все ясно,  и  не
хочет тратить время на то, что, по его мнению, гроша ломаного не стоит.
   - Кирилл, я не верю в это  самоубийство.  Раиса  Андреевна  купила  новое
платье, она стояла возле окна и улыбалась.
   - Мы даже представить не можем, что творилось  в  душе  этой  женщины,  -
схватив меня за руку, сказал  он.  -  Да,  она  купила  платье.  Ну  и  что?
Возможно, она хотела умереть именно в новом платье... - И добавил поспешно:
   - Может, тебе действительно стоит уехать? Я имею в виду...
   - Ты имеешь в виду, что у меня не все дома?
   - Вот так раз, - всплеснув руками, зло сказал Кирилл. - Я пытаюсь помочь.
Ты слышала, что  сказал  этот  тип?  Они  знают,  что  вы  с  Акимовым  были
любовниками. - В этом месте Кирилл перешел на шепот и потащил меня к  двери.
Вновь он заговорил, только когда мы удалились  на  приличное  расстояние  от
милиции. - Оставь  это  дело,  оставь  для  своего  же  блага.  Иначе  менты
возьмутся за тебя всерьез  и  неизвестно,  что  из  этого  выйдет.  К  черту
убийства. Почему бы тебе не заняться работой? Или мною, наконец? Ты  думаешь
о покойнике больше, чем о человеке, который любит тебя.  Так  в  самом  деле
недолго с катушек съехать. - Он запнулся и виновато сказал:
   - Извини.
   - Это ты меня извини. Я вела себя как дура.
   - Алла. - Он попытался меня обнять, но я отстранилась.
   - Поезжай домой.
   - А ты?
   - Мне нужно зайти к подруге. Она обещала мне сшить шторы на кухню.  Самое
время. Это отвлечет меня.
   - Я могу пойти с тобой, - предложил он.
   - Нет-нет. Подружка ужасно любопытна, начнет задавать вопросы.
   - Что в этом плохого? В конце концов, она все равно узнает.
   - Я не хочу отвечать на ее вопросы, я просто хочу заняться шторами.
   - Ты позвонишь мне? - спросил он.
   - Конечно. Как только вернусь домой.
   - Мне не хочется отпускать тебя одну. - Голос Кирилла звучал очень нежно,
мне стало стыдно, я улыбнулась и торопливо заверила:
   - Со мной все в порядке. Честно. Я позвоню. -  Я  зашагала  по  тротуару,
чувствуя, как он смотрит мне вслед.
   Здание областной прокуратуры находилось на одной из тихих улочек  в  трех
шагах от проспекта Гагарина. Перед ним росли голубые  ели,  возле  массивных
дверей  красовались   два   вазона   из   мраморной   крошки   с   цветущими
бессмертниками. Я вошла в здание и  слева  на  стене  увидела  телефон.  Под
пристальным взглядом дежурного нашла в сумке  записную  книжку  и  позвонила
Ольге. Через несколько минут я увидела, как она  спускается  по  лестнице  в
накинутой на плечи куртке.
   - У нас страшный холод, - сказала  Ольга,  подходя  ко  мне.  -  Сидим  с
рефлектором и все равно зубами клацаем. А как на улице?
   - Не знаю, - нахмурилась я. - Кажется, дождь моросит.
   - Ты на машине? - спросила Ольга.
   - На такси. Ты знаешь, что Акимова выбросилась из окна?
   - Сегодня узнала, когда на  работу  пришла.  Звонила  тебе,  но  дома  не
застала.
   - Ольга, я... она оставила записку?
   - Давай-ка выйдем, - оглядевшись, предложила Ольга. Мы вышли на улицу,  и
она зашептала:
   - Акимова убила она. Так сказано в записке. Алиби ее  оказалось  липовым,
кто-то позвонил и сообщил, что в вечер убийства ее видели в кафе "Агат", это
пятнадцать минут хода до твоего  дома.  Конечно,  стали  проверять.  Акимова
сказала, что приезжала к матери на своей машине, но  это  не  правда.  Нашли
таксиста, с которым она возвращалась от матери. Отгадай, во сколько?
   - В половине шестого.
   - Откуда знаешь?
   - Я была в милиции. - Ольга кивнула.
   - Генеральша скорее всего засекла тачку Акимова возле "Туриста". А  потом
вошла в квартиру...
   - С ножом в руке?
   - А почему бы и нет?
   - А потом этот нож оказался у соседки?
   - Алка, послушай, Акимова убила жена, по крайней мере, она так написала в
записке. Ни у кого нет сомнений, по какой надобности Акимов оказался в твоей
квартире. На лицо бытовуха чистой воды,  но  с  дрянным  душком  -  прокурор
обязан быть нравственным человеком или, по меньшей мере, не светиться. Нашим
средствам массовой информации дали понять, что этот случай не их ума дело, и
они прониклись, как видишь. Нигде ни словечка об этом происшествии.  Ведется
следствие, вот и весь сказ. Спустят все  на  тормозах  и  замнут.  А  теперь
подумай - нам с тобой надо, чтобы в этом дерьме кто-то начал копаться?
   Я слушала ее, кусая губы, наконец решилась.
   - Ольга, я видела, как она выбросилась из окна. Я встретила ее и  шла  за
ней.
   - Зачем? - удивилась подружка.
   - Не знаю. Мне показалось, за Акимовой следил какой-то парень.
   - Час от часу не легче. И ты рассказала об этом в милиции?
   - Да.
   - А они?
   - Они приняли меня за чокнутую.
   - Тут вот еще что. - Ольга вновь тревожно огляделась. - Ходили слухи, что
Акимова здорово зашибает, но все оказалось еще хуже.  Она  была  наркоманка.
Теперь соображаешь? Наши умные головы примут тебя хоть за арапа, лишь бы сор
из избы не выносить. Вот увидишь, пройдет несколько дней, и об этом убийстве
никто не вспомнит.  И  слава  богу.  Потому  что  в  таких  делах  особо  не
мудрствуют и находят стрелочника.  А  кто  у  нас  стрелочники?  Акимов  был
порядочной сволочью, ты это знаешь. Жена-наркоманка его  зарезала,  а  потом
сиганула из окна. Будем считать, что справедливость восторжествовала.
   - Я понимаю, - кивнула я,  -  скорее  всего  ты  права.  Просто  не  могу
избавиться от этой картины: она в новом платье стоит у окна и  улыбается,  а
потом... Слушай, парень, что шел за ней, не мог это быть кто-то из милиции?
   - Кто-то из милиции выбросил ее из окна? - вытаращила глаза Ольга, а я на
мгновение лишилась дара речи. Такая мысль мне в голову не  приходила.  -  Ты
думаешь? - Ольга выглядела совершенно несчастной. - С ума сошла...  Конечно,
скандал в благородном семействе всем без надобности,  но  такое...  Нет,  не
верю.
   Я подумала, стоит ли  рассказать  Ольге  об  утренних  событиях,  но  она
выглядела такой растерянной, что делать это мне расхотелось.
   - Ладно, ты меня убедила, - вздохнула я. - В конце концов, меня  оставили
в покое, и это самое главное.
   - Ты сейчас домой? -  поежилась  Ольга.  -  Как  твой  Кирилл?  В  Грецию
собираетесь?
   - Нет. У него отпуск кончается.
   - Жаль. В Грецию бы сейчас не помешало. Ладно, пойду  трудиться.  Позвони
мне...
   - Обязательно.
   Мы простились, и  я  стала  высматривать  такси,  но  вместо  того  чтобы
отправиться домой, сказала, устраиваясь в кабине:
   - Сейчас на светофоре налево, дальше я объясню.
   - Вы адрес скажите, - предложил молодой человек.
   - Адрес я не знаю. - Он пожал плечами, и мы тронулись с места.
   Общежитие я нашла сразу, расплатилась с водителем  и  торопливо  вошла  в
подъезд, взглянув на часы. Марина называла номер своей комнаты, но я его  не
запомнила  и  как  теперь  отыскать  девушку,  не  зная   ее   фамилии,   не
представляла. Вахтер отсутствовал, телефон на его столе истошно  звонил,  но
это никого не волновало. Подождав немного, я пошла длинным гулким  коридором
вдоль одинаковых дверей с номерами: первая, вторая... дверь одной из  комнат
открылась, и я увидела Марину. Это было так неожиданно,  что  я  вздрогнула.
Марина, держа в руках электрический чайник, направилась в сторону  вахты,  а
я, сообразив, что она меня не узнала, окрикнула:
   - Марина.
   - Ой... - Девушка улыбнулась и удивилась:
   - Это вы? Алла? Вы меня ищете?
   - Да. У вас найдется немного времени?
   - Конечно. Пойдемте ко мне. Я  на  больничном,  второй  день  температура
держится, не очень высокая, но лучше немного отдохнуть. Как вы считаете?
   - Разумеется.
   - Завтра схожу к врачу и поеду домой. Две недели не была, соскучилась.  А
вы ко мне по поводу "общества"? Что-нибудь узнать хотите? - Мы поднялись  по
лестнице и вскоре оказались в уютной  комнатке:  две  кровати,  холодильник,
стол у окна, тюлевая занавеска и яркие  календари  на  стенах.  -  Садитесь.
Сейчас будем чай пить, - сказала Марина.
   - Не беспокойтесь...
   - Что вы, какое беспокойство, - пожала она плечами.  -  Я  рада,  что  вы
пришли. Целый день одна, скучно.  Читать  лень,  телевизора  у  нас  нет,  к
соседкам ходим. Так что  времени  у  меня  сколько  угодно.  Что  вы  хотели
спросить?
   - Так сразу и не объяснишь, - немного посидев молча, сказала я.  На  лице
Марины мелькнуло удивление. - Постарайтесь ответить на мои вопросы, а  потом
я попробую ответить на ваши. Идет?
   - Хорошо, - не сводя с  меня  удивленного  взгляда,  кивнула  девушка.  Я
достала фотографию своей соседки и положила на стол.
   - Это Телегина Лена. Она тоже посещала "общество". Вы знакомы?
   Марина взяла фотографию в руки.
   - Я ее видела, - сказала она уверенно через некоторое время. -  Раза  два
или три,  но  не  на  лекциях.  Она  приходила  позднее,  уже  когда  лекции
заканчивались. Кажется, ждала Всеволода Петровича. А может,  и  нет,  может,
она еще кого-то ждала. Знаете, по-моему, у нее не все  дома.  Она  так  вела
себя... совершенно ненормальная девица.
   - Она умерла.
   - Наркотики? - нахмурилась Марина.
   - Нет, вскрыла себе вены. А почему вы спросили о наркотиках?
   - Ну, она же молодая, с ка